Текст книги "Крестовый дранг"

Глава 16

Первый парень в черной униформе танкиста и с мягким шлемом на голове предупреждение Бурцева проигнорировал. Выскочил – ошалелый, промокший, ослепший, с укороченным «шмайсером» наперевес. Пальнул длинной очередью – вслепую, рассчитывая, вероятно, не столько подстрелить кого-нибудь, сколько напугать. Сдаваться в плен он не собирался. И на фон Берберга не походил.

– Утерергэ!

Утыканный стрелами танкист вывалился из башни, с громким плюхом рухнул в воду.

Второй… Плохо – второй тоже полез с автоматом. И тоже – не вестфалец.

– Утерергэ!

Этот свалился обратно в люк.

Какой там у «Рыси» экипаж? Три человека? Четыре? Что говорил по этому поводу Фридрих фон Берберг, Бурцев не помнил. Если третий танкист сглупит, как первые двое? И если третий окажется последним? Тогда придется брать языка из числа ливонцев. Жаль… Рыцари вряд ли знают достаточно много. И вряд ли они подскажут, где искать Аделаиду или хотя бы предводителя «небесного воинства».

Третий все же сглупил. И он не был похож на штандартенфюрера.

– Утерергэ! – еще одним трупом больше.

Расчет окончен?

Вода уже поднялась до середины башни. Вот-вот хлынет в люк. Но прежде из черного проема в броне показался…

Четвертый?!

…автоматный ствол. Бурцев скривился от досады. И этот герой туда же – лезет со своим «шмайсером». Он уже открыл рот, чтобы отдать последний приказ.

– Уте…

Автомат упал в воду, сгинул в грязной жиже. Теперь над люком торчали две поднятые руки.

– Гитлер капут! Гитлер капут! – кричал эсэсовец, захлебываясь.

– Юлдус… – короткий кивок.

Петля татарского аркана захлестнула танкиста, сдернула с брони.

Ливонцы, на глазах которых татарский унбаши и бывший омоновец в четыре руки перетаскивали барахтающегося пленника через заснеженную гряду, забеспокоились, схватились за арбалеты. Первый болт утонул в рыхлом снегу у ног Юлдуса. Второй просвистел над головой Бурцева. А новые стрелки уже натягивали тетивы. Пока арбалетчики готовили самострелы к бою, рыцари гнали коней к затопленной «Рыси». Большинство подтягивались к безопасной танковой колее, но некоторые – самые отчаянные – перли напролом, не страшась уже ни глубокого снега, ни коварных торфяных ям-ловушек.

Татары дали ответный залп. Он оказался более удачным: двое крестоносцев повалились с седел. Остальные чуть притормозили. Но долго ли смогут отстреливаться полдюжины лучников от полусотни всадников?

Пленника – живого, невредимого и бледного от страха – Бурцев бросил в объятья Освальда и Сыма Цзяна. Скрутить, связать немца – на это ушли считанные секунды. Эх, допросить бы прямо сейчас, да с пристрастием…

– Уходить надо скорее, – торопил Юлдус. – У нас одиннадцать коней на тринадцать человек. Кербета кому-то придется сажать позади себя, а полонянина везти поперек седла. Тяжело пойдем. Догнать нас могут.

– Не догонят…

Бурцев выглянул из-за укрытия. Короткие толстые арбалетные стрелы еще посвистывали, но редко и не так, чтоб метко. А заглохший «Цундапп» по-прежнему стоял в соблазнительной близости. На краю ямы, правда, стоял, однако, если подобраться сбоку… Нормалек, веревку, не подставляясь под стрелы, добросить можно.

– А ну-ка Юлдус, зааркань-ка мне вон ту животину с рогами, – он кивнул на мотоциклетный руль.

Татарин ужаснулся:

– Ты хочешь везти с собой еще и демона?!

– Нет, это демон повезет меня…

Чтобы затащить на гряду тяжеленный мотоцикл с мертвым пулеметчиком в коляске, потребовалось два аркана и две лошадиные силы. Привязав концы веревок к седлам, и помогая боевым коням, не привыкшим к тягловой работе в четыре руки, они с Юлдусом все же справился с нелегкой задачей. «Цундапп» вырвали из снега, осторожно протянули по самому краю торфяного провала, подняли по пологому склону…

– Ай, красавец!

Бурцев остался доволен трофеем. Мощный «Цундапп» марки «КС-750» мало походил на яркие пижонские байки. Ничего не блестит, ничего не пестрит. Неброский темно-серый цвет военной машины – неприхотливой, выносливой и сердитой. Но зато… Зажигание от магнето, резервный фильтр бензобака, система защиты двигателя от перегрева, регулируемая подвеска, коляска с приводом и тормозом от задней оси.

Мотоцикл специально рассчитан на фронтовое бездорожье, грязь и снег. Такой сможет даже проскочить вброд мелкую речушку, нырнув двигателем в воду. В общем, надежный и простой, как валенок, транспорт. Тяжелый – да, но ведь и грузоподъемность неслабая. Помимо экипажа тащит на себе целый арсенал. Коляска облеплена сумками с боеприпасами. Сзади – запасная канистра с горючим. Впереди – турель с пулеметом.

Пулеметом Бурцев и занялся первым делом. «MG-42»… Тоже, в общем-то, нехитрая конструкция. Барабанная пулеметная коробка с шарнирно-звеньевой лентой на полсотни патронов округлым наростом прикреплена слева. Лента вставлена, оружие заряжено. Нажимай спусковой крючок – и строчи на здоровье. Сколько там осталось патронов – неизвестно. Но сколько бы ни было… «Все мои», – подумал Бурцев.

Он обломил стрелу, засевшую в груди мертвого эсэсовца, оторвал пригвожденного немца от сиденья. Подумав немного, отцепил от пояса покойника пару каплеобразных килограммовых болванок на деревянных рукоятках. Судя по всему – кумулятивные противотанковые гранаты. Авось, пригодится…

Выбросил труп из коляски.

– И-эх! – разворачивать «Цюндапп» в одиночку, да еще и под стрелами ливонских арбалетчиков – занятие не из приятных. Но все неприятности остались позади, как только Бурцев занял место мертвого пулеметчика.

Короткая – в пяток патронов – очередь, еще одна – пристрелочная. И еще… Он быстро приноровился к незнакомому оружию. Прицел, довольно далеко расположенный от глаз, не расплывался – в такой прицел особенно удобно ловить мишень. Еще очередь. Еще… С полдюжины ливонских рыцарей рухнули в снег. Остальные спешно разворачивали коней. Арбалетчики, закинув самострелы за спину, уже мчались прочь через разгромленную деревеньку. Знают, ребятки, на что способно оружие «небесного воинства».

Он строчил вслед бегущим, пока не опустела барабанная коробка с лентой. Вряд ли крестоносцы пойдут теперь в атаку.

Глава 17

– Ты удивляешь меня все больше и больше, Вацлав, – Освальд с опаской подошел к мотоциклу, тронул горячий ствол пулемета, отдернул палец. – Я начинаю тебя всерьез побаиваться. Может, ты все-таки знаешься с нечистым?

– Сихер! Сихер![16]16
  Прим: волшебство, колдовство (татарск.)


[Закрыть] – тихонько бормотал Юлдус.

– Нечистый тут ни при чем, – ответил Бурцев по-польски. Добавил по-татарски, обращаясь к унбаши. – И никакого сихера тут нет. Все дело в порохе, который вы называете громовой смесью. Вон Сыма Цзян – гость из далеких китайских краев – сам делал такой для Кхайду-хана. Ну, не совсем такой, конечно, но схожий по составу.

Любопытный китаец уже вился вокруг пулемета. Щупал ствол, обнюхивал стреляные гильзы – сразу видно пытливый ум ученого мужа.

– Моя знать – хороший громовой порошок! – резюмировал Сыма Цзян. – Страшно хороший.

Китаец расплылся в улыбке. А Юлдус все прицокивал и качал головой:

– Сихер! Сихер!

Но куда больше изумлен и испуган был сейчас пленный танкист. Глаза – на лбу, нижняя челюсть – на груди, щека дергается в нервном тике, тело бьет крупная дрожь. Причем, явно, не от холода.

– Что не ожидал?

Бурцев попытался представить, как выглядит со стороны типчик в средневековых доспехах, который короткими экономными очередями из мотоциклетного пулемета бесстрастно расстреливает врага. Не вышло – фантазии не хватило.

– Кто вы? – с трудом выдавил эсэсовец. – Откуда?

Даже родной немецкий давался ему в эту минуту с трудом.

Бурцев усмехнулся. Пока парень в шоке, его можно брать голыми руками. Главное ошарашить как следует… А что… Штирлиц, в коего с ходу поверил фон Берберг, для этого вполне сгодится.

Бывший омоновец коршуном склонился над своей жертвой. Зловеще звякнули кольчужные звенья.

– Полковник Исаев, – с садистской ухмылкой процедил он по-немецки. – Советский Союз.

Фашик сник. Бурцев продолжил:

– А теперь ты будешь отвечать на мои вопросы. Звание? Должность? Имя?

– А-а-а… О-о-о… Унтерштурмфюрер СС Отто Майх, механик-водитель панцерваффе…

Унтерштурмфюрер… Летеха, значит? Механик-водитель? Ну-ну…

– Так это ты давил танком живых людей?

Эсэсовец побледнел – понял, видать, что сболтнул лишнее. Что ж, безжалостные садисты редко бывают бесстрашными солдатами.

– Где Фридрих фон Берберг, Отто? Где ваш штурмбанфюрер?

Искаженное лицо. Глаза-пятаки…

– Э-э-э… Откуда… Как вы узнали?!

Замечательно! Вестфалец-то, оказывается, не слишком распространялся в Дерпте о тайном рыцаре полковнике Исаеве из Кульма. Решил до выяснения обстоятельств не смущать подчиненных, чувствовавших себя здесь непобедимыми суперменами? Ребята, похоже, даже не подозревают, что в тринадцатом веке у них объявился конкурент из будущего!

– Я спрашиваю, где? – наседал Бурцев. – Послушай, парень, вашей цайткоманде осталось существовать считанные дни… Меры для ее ликвидации приняты задолго до твоего появления здесь. Мы ожидаем десант из центрального хронобункера СС уже больше года. И за это время успели хорошенько подготовиться к встрече. А заодно решили кое-какие свои проблемы. Думаешь, почему немцы и поляки проиграли сражение под Легницей? Наша работа! Мы уже меняем ход истории. А не догадываешься, по какой причине не вернулся ваш первый разведчик-хрононавт – тот, что должен был договориться с тевтонским магистром Конрадом Тюрингским? Угадай с трех раз, кто ему помешал?

– Но это… это же невозможно… Секретная миссия… Единственный межвременной портал…

– Это вам командиры рассказывали такие сказки? Как видишь, они лгали. Я здесь. И поверь, не только я. На самом деле, отправившись сюда, вы угодили в ловушку, из которой не существует выхода. Это времечко давным-давно занято и обжито, друг Отто. В каждом русском княжестве стоят боевые части Красной Армии. На территории Руси у нас имеются военные базы, аэродромы и заводы… За ее пределами, кстати, тоже. Вот, посмотри, – Бурцев демонстративно обвел рукой вокруг, – мы ведь тоже успели обзавестись союзниками. Татаро-монголы, китайцы, поляки, прибалты, кавказские горцы… С вашей стороны вообще глупо было сюда соваться. Ни Рейху, ни фюреру своему вы здесь все равно ничем не поможете.

Блеф был великолепен. Пленник был в панике. Но, кажется, бедняга Отто никак не мог связать необычайную осведомленность своего собеседника с его внешним видом.

– На данном этапе мы ведем скрытное наблюдение за платц-башнями вашей цайткоманды и ливонскими войсками, а потому пока предпочитаем маскироваться, – убедительно соврал Бурцев. – Наши люди проникают всюду. Скажу по секрету, среди орденской верхушки, в числе сторонников Дитриха фон Грюнингена и в ближайшем окружении дерптского епископа Германа фон Крайземана полно специально подготовленных агентов. Так что ваш крестовый поход обречен.

Танкист тяжело дышал и потел. Бурцева несло…

– Да, кстати, разгромленный вами в Пруссии обоз папского легата – подстава. Истинный Вильгельм Моденский под нашей охраной уже доставлен в Рим. Ждет аудиенции у его святейшества, дабы поведать, как орден Святой Марии продался дьяволу. Думаю, когда об этом станет широко известно, европейское рыцарство ополчится не против восточных еретиков, и язычников, а против Тевтонско-ливонского братства. У падшего Ордена много земель, от которых не отказались бы бедные рыцари, странствующие с именем господа на устах и истинной верой в сердце. В общем, думаю, скоро цайткоманде и вашим приспешникам придется вести войну на два фронта.

Унтерштурмфюрер стал совсем бледным.

– У тебя есть выбор, Отто: или погибнуть мучительной смертью прямо здесь, или принять сторону победителя и начать говорить. Если скажешь правду – будешь жить. Слово офицера! Хотя, честно признаюсь, после той мясорубки, которую твой танк устроил в Моосте, я бы предпочел, чтобы ты промолчал и дал нашему пыточному мастеру, – короткий кивок в сторону Сыма Цзяна, – в полной мере продемонстрировать свое искусство. Думаю, ты наслышан о средневековых китайских пытках?

Немец вздрогнул. Не понимающий ни слова из их разговора седовласый китаец с бесстрастным лицом маньяка-желтушечника оказался хорошим пугалом.

– Так что ты выбираешь?

Эсэсовец был умен. И эсэсовец хотел жить. Об идеалах Рейха он сейчас думал меньше всего. Понятное дело… До сих пор война в прошлом представлялась ему совершенно безопасной танкодавилкой, а теперь все выходило совсем по-другому.

– Только не строй, пожалуйста, из себя нацистского героя, – добил Бурцев. – Уже не выйдет. Ты все равно перестал им быть, когда бросил автомат, поднял руки и завопил: «Гитлер капут!» Единожды струсив, не стоит упорствовать. Теперь твое упрямство глупо и бессмысленно. И очень-очень чревато. Итак?

Губы пленника дрожали. Он еще пытался бороться с самим собой:

– Почему я должен верить, что вы именно тот, за кого себя выдаете?

– Согласен, без формы, погон и прочей атрибутики поверить трудно. Но ведь и ваш фон Берберг тоже прикрывает свою истинную сущность рыцарскими доспехами. Или, может, ты хочешь на собственной шкуре проверить, вмонтирован ли в мое копье пистолет бесшумной и беспламенной стрельбы и присутствует ли в моем клинке титаново-вольфрамовые сплавы?

Кажется, именно эти подробности окончательно добили эсэсовца. Полминуты на раздумье и…

– Хорошо. Что вас интересует, полковник?

– Сначала фон Берберг. И… – Бурцев решил попробовать. В конце концов, танкист цайткоманды должен быть более осведомленным, чем заезжий легницкий купец Ирвин, – … и полячка, которая была с ним.

– Полячка? – Отто Майх удивлено поднял брови.

– Она сотрудник нашей разведки, – поспешил добавить Бурцев. – Агент краковского антитевтонского подполья. Польша, как ты понимаешь, тоже зона наших интересов.

– Ясно… Но я здесь недавно. Переброшен в Дерпт с танковым и мотоциклетно-стрелковым ударными взводами цайткоманды СС перед самым началом операции «Крестовый поход». И о полячке я ничего не слышал.

Так начал свой рассказ немецкий танкист. И испуганные глаза унтерштурмфюрера не лгали. «Об Аделаиде от него не узнать», – с тоской подумал Бурцев.

Глава 18

Отто все же поведал им немало интересного. Судя по словам пленника, прежде чем приступить к активным действиям в прошлом, цайткоманда закрепилась в польском замке Взгужевежа и заручилась поддержкой двух влиятельных союзников – властолюбивого ландмейстера Дитриха фон Грюненгена и воинственного епископа Германа фон Крайземана. С их согласия Фридрих фон Берберг открыл межвременной портал в Дерпте, где и была сконцентрирована ударная сила пришельцев из будущего.

Когда ливонский ландмейстер, благодаря кульмскому перевороту с участием «небесного воинства» стал обладателем черно-желтого креста Верховного Магистра, пришло время для осуществления основного этапа операции «Кройццуг»[17]17
  Прим: крестовый поход (нем.)


[Закрыть]. Вместе с многотысячным войском германских рыцарей, датчан, шведов и пронемецки настроенных вождей эсто-чудинских племен, в крестовый поход на Русь из Дерптского епископства отправились полдесятка танков. А если быть точнее – то четыре, поскольку пятый уже благополучно упокоился в торфяной могиле.

Панцерваффе цайткоманды сопровождал взвод мотострелков на «Цундаппах» и столько же пеших автоматчиков. Силы по меркам двадцатого столетия небольшие – все-таки, как признавался фон Берберг, переброска крупных подразделений в прошлое фашикам не под силу. Но и этой ударной группы вполне достаточно, чтобы навести суеверный ужас и разгромить любое средневековое войско – хоть многочисленное мужицкое ополчение, хоть элитную княжескую дружину.

Кроме того, на аэродроме под дерптской платц-башней базировался «Мессершмит-109». Слава Богу, пока в единственном экземпляре. Но и один военный самолет в состоянии осуществлять эффективную авиаподдержку любых наземных операций. При необходимости люфтваффе цайткоманды могли бы достать с дерптской взлетно-посадочной полосы даже самые удаленные русские княжества.

Как явствовало из дальнейшего рассказа немецкого танкиста, Фридрих фон Берберг с основными силами крестоносцев и цайткоманды отправился из Дерпта вдоль Эмайыги к Соболицкому берегу Чудского озера. Двигаясь по береговой линии на юг – в сторону Исменьского городища или, как именовали это поселение эсты-чудины, Мехикоормы, штандартенфюрер намеревался отсечь русские войска от озера и навязать князю Александру битву на подступах к замерзшему водоему.

Решение вполне логичное: гнать танки на весенний лед, по которому и кавалерия-то пройдет с опаской – безумие. Даже «легкие» «Рыси» перетонут там на раз-два. Зато на суше легко совместить тактику танкового клина с ударом классической тевтонской свиньи.

Собственно, разбить и обратить врага в бегство объединенные орденско-эсэсовские силы смогли бы и без танков – при помощи лишь авиации и мотострелков. Но, если верить Отто Майху, фон Берберг желал свести к минимуму возможные потери в самом начале крестового похода. Именно поэтому окрестности Чудского озера перед решающей битвой с русичами облетал «Мессершмитт», а навстречу русским войскам по кратчайшему пути – через Моосте – в разведку был отправлен небольшой рыцарский отряд, усиленный быстроходным танком Отто и двумя «Цундаппами» с пулеметами. Обо всем увиденном летчик и танкисты докладывали по рации лично штандартенфюреру.

– Так у вас имеется радиосвязь с фон Бербергом? – спросил Бурцев.

– Была связь, – немец выразительно глянул на затопленный танк.

– Что вы успели ему сообщить?

– Что встретили небольшую группу противника…

– И?

– И уничтожили.

– Дальше?

Отто опустил глаза:

– Мы передали содержание ну… той провокационной надписи на снегу и подробно описали человека, который ее сделал. Потом получили приказ во что бы то ни стало взять вас живым, полковник.

– Это все?

– Прежде чем затопило рацию, мы сообщили, что танк увяз в болоте, и вытащить машину своими силами не представляется возможным.

– Значит, следует ждать спасательной команды?

– Не знаю.

Словам танкиста можно было верить, а можно было и не верить. Бурцеву показалось, что перепуганный пленник все же говорит правду. Впрочем, в любом случае, чем скорее они уберутся отсюда и найдут князя Александра, тем лучше. Но и поторапливаться тоже надо не спеша. Еще несколько минут Бурцев потратил на ревизию трофейных боеприпасов.

Арсенал «Цундаппа» оказался выше всяческих похвал. Стандартная цилиндрическая вермахтовская укупорка на шесть барабанных пулеметных коробок со снаряженными лентами по пятьдесят патронов в каждой. Плюс переносной металлический ящик с лентой на двести пятьдесят патронов. В общем, живем пока: есть чем заменить опустевший пулеметный барабан. Бурцев перезарядил пулемет сразу – дело оказалось несложным.

В коляске отыскался также полный комплект инструментов для обслуживания «МG-42». С истинно немецкой аккуратностью в деревянной коробке были разложены масленка, набор ключей, пара запасных затворов и затворная рама, щетки и щеточки для чистки ствола и подвижных механизмов пулемета. Имелась даже асбестовая перчатка. Видимо, предназначалась она для замены перегретого ствола. Запасной пулеметный ствол лежал отдельно. Впрочем, вряд ли он потребуется. Патронов в «Цундаппе» все же не так много, чтобы бесконечными очередями угробить надежное оружие.

Последним Бурцев открыл ящик, закрепленный позади коляски. Открыл и ахнул. Ничего ж себе… Опять – ручные противотанковые гранаты! Кумулятивный ужас любой бронетехники и укреппунктов. Всего восемь штук. С теми, что Бурцев снял с мертвого пулеметчика будет прлный десяток…

Похоже, фашики приготовились не только воевать в чистом поле, но и города брать. И то ведь верно: никакие стены, ворота и двкри тайных подземелий не спасут вражеских воинов от таких вот «сюрпризов». Кумулятивная струя прожжет, продырявит преграду, которую не возьмут пули. Эх, жаль, второй мотоцикл утонул. Может, там в люльке и фаустпатрон какой обнаружился бы. Или еще что полезное. Ладно, гранаты на войне – тоже вещь нужная.

– Ну, чего ты там возишься? – вновь торопил Юлдус. После всего пережитого татарин здорово нервничал.

– Едем! – кивнул Бурцев. – Немца этого возьмем с собой.

Садиться на адову машину никто, кроме Бурцева, не пожелал. Даже раненый Кербет, что едва-едва пришел в себя, предпочел занять место своего недавнего пленника в седле. А вот мнения унтерштурмфюрера и спрашивать не стали – связанного эсэсовца силком впихнули в залитую кровью мотоциклетную коляску. Отто, впрочем, не сопротивлялся. Танкиста вполне устраивало, что ему сохранили жизнь.

Поехали…

Татарские всадники бережно придерживали раненого черкеса. Рядом с группкой Юлдусовых стрелков ехали Освальд, Сыма Цзян и Ядвига. Эст Вейко следовал впереди, указывая безопасную дорогу через коварные торфяники. Фашистский «Цундапп» замыкал шествие. Трофейный мотоцикл злобно рычал, тарахтел и выбрасывал снег из-под колес. И долго еще воины тринадцатого столетия с опаской оглядывались на диковинную тварь, которую не побоялся оседлать, крепко вцепившись в изогнутые рога, их отчаянный спутник – владелец золотой пайзцы Кхайду-хана.

Когда в небе над Моостой вновь появился «Мессершмитт» цайткоманды, Вейко уже успел увести небольшой отряд в густой и непроглядный сверху сосновый лес. Самолету оставалось лишь кружить над кровавым «HITLERKAPUT». На дерптский аэродром «Мессер» вернулся ни с чем.