Текст книги "Джон. Большая история маленького человека"

Джон
Большая история маленького человека
Рустам Гринберг

© Рустам Гринберг, 2017

ISBN 978-5-4483-7590-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая. Джон и мелкие неприятности

С каждым проклятым днём, на небе по ночам звезды. И не видно троп под ногами, в дремучем лесу. И деревья эти, раскинули ноги по ним. Вступая, с каждым шагом, я спотыкался, в каждой яме, что скрывала ветвь, упавший, на мою тропу. Вставал и медленно их переступал, и во что-то твёрдое наступал, наверное, это земля, но очень твёрдая, быть может, даже камень. Но мне было это, к чёртовой матери, не важно. Я шагал осторожно, деревья мне мешали, не видно дороги под ногами, быть может, я заблудился. Всё здесь казалось тропой, одной большой тропой, и куда не взгляни, растут они, деревья и верхушками своими, прикрывая свет, дают блудить не знакомым им людям. Что-то таинственное видел я в этих темных тропах, будто кто-то нарочно, вели они меня куда-то. Возможно, они понимали, что мне нужно найти выход, к тропе, к звёздам, и найти хоть каплю света, в этой темной стране. Зачем я сюда взбрёл, я уже не помнил, мне нравилось бродить, я улыбался, хватаясь за очередную ветку и ствол деревьев. Я совсем стал грязным, будто в жизни не видел воды, и звери вокруг меня принимали за своего. Нет, они не хотели меня съесть или убить, просто боялись они меня, не больше чем мышей. Наконец, где то я, казалось, был на своём месте. Каждый зверь в лесу, видел меня, как я спотыкался и на четвереньках полз под кустами, вставал и шёл снова вперёд, смотрели они, будто понимали, что я заблудился. И вот, наконец. Неподалёку от меня, возможно в метрах пятидесяти, я слышал шум ручья, журчащего. Я был обезвожен, шагал я уже который час, по этим темным тропам, что не видел. Спотыкаясь, с улыбкой на лице, как у сумасшедшего, я побежал к шуму этого ручья, и казалось это моё спасенье, и скоро рассвет. Но оказалось, что в этой части леса, не бывает рассвета. Что же это такое, черт бы его побрал. Как я смогу найти тропу домой, в этом дремучем тёмном, как дно колодца лесу. Но пока я не знал об этом, всё было хорошо, ведь мне нравилось бродить по этому лесу и быть своим, как не был я своим, среди людей. Я подошёл к ручью, в слезах и встал на колени, чтобы попить воды, это были слезы счастья. Я живу. И скоро рассвет. Хотя мне так казалось, и небо, будто от этого стало светлей, и будто дорога стала видна, как сильно я заблуждался, это всего лишь отражение звёзд, в глазах моих, от слез. А тропа, на другой стороне от меня, как мне туда перебраться. Я не хотел себя в этот холод, заставить залезть в ледяную воду. Пришлось. Пришлось себя побороть. Я хотел выжить, и делать круг вокруг ручья, было смерти подобна, я бы потерял след и сгинул в мир, где тропы не нужны. Напившись воды, я встал с колен, разделся, и, схватив одежду, залез в воду. Держа их над головой, я зашагал в неизвестность. Я не знал, сколько там глубина, а плавать я не умел, но мне чертовски повезло, мне все было до шеи. В этот момент я подумал“ Было бы неплохо поесть“ и к счастью моему, мне снова улыбнулась удача. Я в воде, и тут много рыбы, стоит только руку под воду потянуть. Я так и сделал, было темно, я не знал, что я выловлю и выловлю ли я что то вообще. Я не мог это сделать и рисковать, пока вода была мне по шею, я мог уронить из рук одежду. Я шагал вперёд, пока вода не стало мне по грудь, и даже ниже. Схватив все свои дорогие мне для согревания одежду, я зажал их в подмышку и опустил руку под воду и замер, в ожидании того что кое какая рыба, проплывёт рядом, и по чисто случайности попадёт мне в руку. Стало холодать ещё сильней, я стоял уже минут 15 в воде, дрожа. В 20 минуте своего грандиозно героического поступка, что то, совсем рядом проплыло, и проплывать мимо она не стала. Я обрадовался, как тут не радоваться, когда после столь долгого холодного, сумасшедшего поступка, от которого я мог замёрзнуть насмерть, проплывает рыба, настолько большая, что я мог им наесться до полного живота, конечно, я обрадовался. Возможно, рыба подумала „Сколько здесь вкусных червей“ и только для этого она все ещё плавает вокруг меня, описывая круги. Я испугался. Что эта за рыба, почему она не боится и сможет ли она оттяпать мне пальцы. „Сможет, и не волнуйся насчёт этого“ – говорил мне мозг. Но я был храбрым, и не стал вынимать свои червопальцы из воды. Удар волны по моему телу, разбудил меня от моих мыслей, и я стал следить за этой волной. Совсем рядом булькнуло. В этот момент страх взял над моим разумом верх, и я резко вынул руку из воды. В этот самый момент мне повезло, ведь именно в этот момент прыгнула рыба, но оказалась она совсем небольшой, всего лишь размером с мою руку, от плеч, до кончиков пальцев. Да, я видел рыбу и покрупней, и эта мне казалось не столь большой. Я резко, в тот момент, обеими руками схватил рыбу, и как только мог сильно прижал к себе. Она хотела уплыть, смотрела то вдаль, то в воду, но схваченная за жабры, она не могла сопротивляться. Я заулыбался, засмеялся и побежал к берегу. Выйдя на берег, я первым делом оглушил ударом об дерево рыбу. И чтобы его никто не утащил, прижал к дереву в метрах двух от земли и побежал обратно в воду. Моя одежда, уплывала, свет луны отражался от воды и я к счастью видел свои вещи. Они уплыли не столь далеко, как мне казалось, я посчитал шаги до одежды, чтобы не потеряться, и не потереть рыбу. Они были зацеплены в ветку, что торчала из воды, с самого края реки. Это были мои 42 минуты удачи. Я вернулся обратно и вышел из воды. Вся одежда была мокрой, ну а я замёрз. Делать было нечего, нужно было, где то поспать. В этот тёмный час, я мог найти ветки, большие, маленькие, и сделать что то вроде хутора или шалаша, я так и сделал, по крайней мере, я собирался, но рядом оказалось не столь много веток, пришлось зайти в лес поглубже, в самую его чащу. Там их было много, и больших и маленьких. Пособирав крыши, я устроил себе отдых, и после, разложив в треугольник все ветки, решил попробовать разжечь огонь. Было темно, казалось из леса, со всех сторон, кто то наблюдал за мной и каждый шорох пугал, ведь в этот момент я стал чист, как после душа, и зверям я не казался уже другом. И поесть надо было, сколько часов уже прошло. И дома я не поел, думая, что справлюсь выйти из леса за 2 часа, но как я был глуп, раз так думал. Моё терпение, должно быть награждено. Взяв 2 ветки, сухие, тонкие, но не столь, чтобы сломаться быстро. Выкопал небольшую яму в земле, и положил в эту яму одну из веток, очистив от коры. Наверх коры нити дерева, те полоски, что есть в дереве, при обдирании коры, и немного мха, его тут было не много, но было. Я приступил к добыче огня, как первобытный человек. Хотя я и был им, в это самый момент. Замёрзший, голодный и злой. Я начал добычу огня. Прошло минут 15,когда я уже был в мозолях весь, мне всё-таки удалось добыть ту долгожданную искру. Я разжёг огонь, подул на него немного, чтобы он не погас и сверху разложил ветки. Всё было готово, надо было только почистить рыбу и просушить одежду. Вы и представить не можете, как быстро надо эту палку крутить, чтобы добыть дым, а потом уж и искру. Чертовски сложно, когда из волос капает вода. Просушив одежду, недолго думая, я начал чистку рыбы, острой палкой, все было просто превосходно. Почистив рыбу и вынув внутренности, я сделал рогатки вокруг костра из тех же самых веток, и на проволоку алюминиевую, что я нашёл, когда искал крышу для дома, сделал на подобии шампура. Проткнув вдоль рыбу, я привязал проволоку к рогаткам и оставил над огнём, для приготовления. Но так мне казалось, она сгорит, я снял её и завернул в листья большого подорожника, много раз, чтобы не сгорел. Хорошо, что я смотрел Discovery, и программу. Выжить любой ценой с Беаром Грилсом. Мне это помогло. Я начал ждать приготовления рыбы. От огня было тепло и светло, и на лице появлялась улыбка.

Только одна мысль в это время было у меня в голове „Поесть и уснуть“. Это всё, что я хотел в эту самую минуту.20 минут ожидания и рыба готова, сочная и вкусная. Не нашёлся ещё такой большой подорожник, чтобы завернуть эту рыбу, нет, я её разрезал на несколько кусков. Не хватало только соли. Вокруг было темно и только со мной было тепло и светло. Летали комары. Я развернул листья, просочился нежный запах, потекли слюни. Эти куски были самыми вкусными кусками рыбы, что я пробовал, я был счастлив. Глаза чертовски устали и казалось вот немного и я усну. Я уснул. Огонь я оставил на ночь, чтобы звери не подошли поближе.

Утром я проснулся, но было совсем темно. Что за лес, что не утро, то тьма.

„Ладно, пора бы поесть и пойти дальше“ подумал я. Пустился в путь, снова, чертовски было страшно. А звёзд на небе уже и нет, как и нет луны. Будто я попал туда, где лишь пустота, и я брожу по этой пустоте, не найдя пути обратно и пути вперёд. Бродил я черт знает сколько времени, но вдруг, откуда не возьмись, увидел свет, совсем не далеко. Но оказалось, как странно, всего светлячком. По тропам бродил, через ямы переступал, побывал там, где никто не бывал, переходил мосты, как же бывают иногда, приключения просты. Но не мои, увы. После 3 часов скитаний, я вышел из лесу, счастливым и злым. Тут, в километрах двадцати светит солнце, а со стороны моей, будто большая стена, не видно глазу. Это всё странно. Этот лес, эта тьма и тот вот поганый забор, что я не вижу, как бы не пытался. Я шагнул вперёд. Что мне стоило всего, каких то 20 км пройти и попасть домой. В неизвестность не так и плохо шагнуть, если знаешь, что после неизвестности, есть что то, то, что ты знаешь. И эта жажда, не даст тебе никогда покоя, и ты только будешь идти вперёд, чтобы тебе это не стоило, ведь счастье человеческое всего в нескольких минутах от тебя. И не будет злобы уже на лице, а улыбка лишь до ушей, и будто парить ты будешь, пока бежишь, на встречу свободы. От тьмы к свету. Я не чувствовал своих ног от счастья. Мне хотелось всё бежать и бежать и никогда больше не останавливаться. Меня пугало то, что остановившись, всё исчезнет, и все будет только отдаляться от меня. Было бы очень плохо, если бы после стольких дней скитаний, узнать, что выхода нет. Всё было настолько волнительно для меня, и так же пугающе. Вот же он, мир, откуда я пришёл, а там уже тьма по расписанию, и звезды на небе каждую ночь, и луна, светит только на дорогу. Я был рад наконец-то отделаться от чувства страха и каждый раз смотреть по сторонам в надежде, что кто-то набросится на меня. Я стоял перед самой стеной. Протянув руку, я почувствовал, что снаружи тепло. Я шагнул через эту иллюзию, и оказался у себя, на столь знакомом мне месте. Я помню, как бегал тут, гулял, но этой стены и подавно тут не было. Ну и черт с ним, какое мне до этого дело. Самой главной для меня была, свобода. Меня не заботило ничего, я кинул рыбу на землю, что таскал с собой, чтоб не проголодаться и побежал прямиком домой. Моё приключение подошло к концу. Выбравшись из дремучего леса, я стал свободным, как птица выбравшийся из клетки. Клетка была огромной, пугающей, и ко всему прочему очень прочной, чтобы сломить мой дух. Я буду ещё долго вспоминать это безудержное веселье, в глубинах ада. В моих глазах слёзы. В моих глазах отражение счастье. В глазах моих свобода. И только, наконец-то освободившись из объятья дьявола, я узнал, что я один во всем огромном мире. И моё счастье, моя свобода, мои слезы никому не нужны, но дома, меня непременно заметят. Но как странно, что меня не заметили за всё это время, которые я провёл в одиночестве, в полном опасности мире. Я бежал, как только мог, я видел тропы, я видел траву, я видел солнце, я наконец-то видел все, и нет больше этой тьмы и огромных как небо деревьев. Немного, преодолев расстояние, в 13 км, я был у дома. Встав у порога, я посмотрел на дверь и стиснул зубы. По моей коже покатился пот. Тело дрожало, я сжал руки в кулак и чуть опустил голову и потянулся рукой к ручке двери. Было страшно, ведь я снова у порога, своего любимого дома, а что за дверью. Не мог же я знать, чему равна ночь в лесу, в реальном мире. От этого меня бросало в дрожь. Но к счастью моему все не так и страшно. Для меня прошли лишь два дня. Я сжал ручку двери и повернул, чтобы её открыть. Как странно, дверь не открывалась. Я все сильнее начал её крутить, сперва одной, потом уже двумя руками. Дверь не поддавалась. „Неужели закрыто?“ подумал я про себя. „Не может быть, никогда я не закрывал дверь“ „Что могло случиться за этих два дня. Кто мог ко мне в дом наведаться.“ Я не сдержался, отступил назад и, подняв ногу повыше, ударил ею в дверь, она тот час же распахнулась, как распахивается дверь в торговых городских домах. Меня поразило не только то, что была закрыта дверь в дом. После того, как я разломал почти наполовину дверь, из дому словно ураган, полетели пыль и грязь. „Сколько же я все же не был дома. Будто не было меня настолько давно, что люди, которые меня знали, вымерли давно, и дверь, закрыв, забыли обо мне „Но нет, я не поверю в это никогда. Я переступил через дверь и включил свет, но света не было. Я несколько раз ещё раз нажал, быть может, только замыкание, но света все же нет. «Нет, так нет» подумал я и открыл шторы. В комнате сразу же стало светло. Куда бы я ни смотрел, я видел лишь пыль, к тому же это не просто, что то маленькое, вроде как пылинки, а пылище, слой такой большой, куда можно посадить морковку, и она вырастет. Я, не задержавшись, вышел из дому и пошёл к колодцу, что стоял у дома. Рядом с колодцем, как я и думал, стояли вёдра, железные. «Хорошо, что никто не спёр их» подумал я про себя и взял её на руки. Бросил ведро в колодец. Она, ударяясь об стены, пошла пулею вниз и ударилась об воду, после утонула. Я потянул верёвку вверх, что была привязана к ней. Вытащив воду, я направился к дому. Перешагнув через порог, я поставил воду на пол и начал шарить комнату в поиске тряпки, чтобы протереть весь этот мусор, который собрался в то время, когда меня не было. Меня не пугал весь этот собравшийся мусор на окнах, на полу, на тумбах, и на стенах. Я быстро справился со всем этим, за каких-то 40 минут, своего драгоценного времени. Стало чисто, как и было, до отъезда. «Ну что же, вот и все, осталось только разобраться, что случилось, и почему тут ничего нет, а да, ещё починить дверь, зря я его выбил, под камнем был ключ, совсем о нем забыл, ну да ладно, пойду» Своей летящей грозной походкой я вышел из дому. С чего бы мне начать, быть может мне пойти в лес и срубив дерево сделать дверь, но, но в тёмный лес я не хочу, боюсь лес меня обманет и я потеряюсь вновь, этого я допустить не могу. Я помню, что в часе езды отсюда есть ещё один лес, намного больше этой, я направлюсь туда, хоть и далёк путь, там и еду себе наловлю. «Решено!» «Чёрт бы его побрал! У меня же нет инструментов! Черт! Черт!» – от злобы я стиснул зубы и сел на ступеньки. Зря я выбросил рыбу. Мне бы это помогло. Я уже начал чувствовать голод. Может быть, мне уснуть, на полу, сейчас лето, тепло, но вечер ещё не скоро, а утром стану ещё голодней. Надо сегодня поймать, что ни будь съестное, рыбу я уже не наловлю, но травы, ягод, лягушек или змей, смогу поймать, а если сильно повезёт, найду грызунов, сусликов, да бобров. Поймав себя на мысли, что я великий охотник, я уверенный в своих силах, направился на поиски ягод, да сусликов, что наверняка водились в здешних местах. Взяв в руки острую палку, я уверенно шагнул в поле, и в кусты, что росли вблизи этих полей. Ягоды там должны быть, точно, я в этом уверен. Увы, нет, лишь небольшая горстка ягод, этого мне точно не хватит. День мой долгий, но не такой долгий, как ночь в лесу. Я могу придумать ловушку для зверей. Но, после долгих раздумий, я сдался. Придумать, что-либо все же я не смог, каким бы я не казался великим охотником, мне не удалось оправдать своего могущего имени, я простой деревенщина, который даже простой капкан не сможет сделать, не то, что поймать кого-либо в этой пустынной поляне. Собрав лишь небольшую горстку ягод, что росли на кустах, там где я побывал, я опустив голову направился обратно. Сделав небольших 20 шагов, с дрожью в груди, я наткнулся на нору. Чья нора эта была, я сказать не мог, я в этом не разбирался, но она была размером с мою голову, или даже как баскетбольный мяч. Моему счастью не было предела, на лице появилась еле заметная ухмылка, чередующаяся громким смехом. «А, наконец, наконец-то я нашёл что то, большое, круглое и глубокое, это точно бобр, хотя нет, бобры же не живут под землёй, это суслик? Нет, слишком большая нора. Знаю! Лиса, это может быть лиса или кролик, решено! Я его поймаю!» С таким уверенным заявлением, я лёг во весь рост около норы и начал поджидать хищника, а может вегетарианца. На часах моих, четвёртый час, близится вечер, но до заката ещё есть время, и столь большое, что не поймать что то, не реально. Каждый нормальный зверь, в конце концов, как и человек, проголодается и выйдет за поиском пропитания. С каждой минутой ждать, было всё труднее и труднее, тело мёрзло от такого холода, и ветер только крепчал. А кролика все не было. Я надеялся на то, что это будет кролик, быстрый, но вкусный.

На часах уже 17:37,меня уже это начало раздражать, тело понемногу онемело. Катившийся пот превращался в грязь, ветер не утихал, на небе появлялись небольшие тучки, но несмотря на то как быстро они появлялись, так же быстро они и испарялись в небе. Я смотрел на небосклон и видел разных животных в этих облаках, и крокодил тут, и кролик, и лисичка, и этот поганый зелёный лягушонок, и медведя я тут видел, наверно галлюцинации, от голода. Небольшие травинки, колыхались от дуновения северного могущего ветра, и пыль летела прямо мне в лицо. Зажмурившись, я мог пропустить в нору кого-то, но я был бдителен. Бдительней того момента, когда я ловил рыбу. Но с тем, приключением не сравнить ни в какую, эту можно назвать разве что баловством. Игра с едой. Хищник охотится на ужин. Ужин приходит на стол. Вкусный ужин, мёртвый ужин. Моё тело уже почти полностью не чувствуется мне самому, но я всё ещё жду. После 20 минут, трава, что была в метрах 4—5,странно шелохнулась, и к тому быстро. Возможно, быть может, просто следил за мной, а оттого что я не двигался, быть может он подумал, что я мёртв и двинулся прямиком ко мне, в свою нору. Дул сильный ветер, мне прямиком в лицо. Я не мог разглядеть средь этих трав и пыли, что прилетали из поля, кем являлся этот зверь. Кролик или Лиса. Лиса или Кролик. Быть может скунс? Не дай бог, это будет скунс, и я пролежал зря всё это время. Черт бы побрал, этот ветер. Не дай бог это будет Скунс. Я лежал как китаец, и смотрел пристально вдаль. Он подкрадывался, лёжа на животе и принюхивался. И вот он здесь. И смотрит своими бездонными глазами в мои глаза и нюхает моё лицо. Белый, красивый, длинный зверёк. Мне уже не хотелось причинять этому зверьку боли. Куница, так звали эту маленькую, но опасного зверька. Откуда она пришла. Куда она ходила. В лес? В тот самый лес? Не может быть, это же очень опасно. А если у неё есть детки, что лежат в норке и пищат, ждут когда их накормят, но если я убью её, кто же накормит их детишек, они умрут, получится, что убил их я, вместо того чтобы дать им выжить. Может мне забыть о ней? – думал я, смотря кунице прямо в глаза и мне было страшно, очень. Раньше я ещё не убивал кого-либо на столь живого и изумительно красивого. Я ждал, пока куница полезет в норку и медленно, протирая ногу, после столь долгого безделья, встал. «Я не могу так, не могу, лучше уж ягоды, ягоды лучше «Не столь голодным я был, чтобы убивать такое прекрасное создание. Наивысшим блаженством было, дорога обратно домой, в надежде найти еду в кухне. Неужели я не мог до этого додуматься раньше, черт бы меня побрал. Может рис, гречка, горох, иль ещё что, завалялось в этом пыльном доме. Моё счастливое лицо, было как солнце, светило во все стороны. Я был счастлив, отчего, сам не понимал. Я таким сумасшедше-счастливым себя ещё не чувствовал. Всё же, как хорошо на свете живётся. Мои 1274 шага, и вот я у порога, моего уютного, но полностью пустого дома. Дверь сломана, внутри пыль, а что же на кухне, на кухне, не так и пусто. Я зашёл сюда и вижу, как здесь уютно, на стене шкафы, на полу тумбы и раковина. Пошарю, все эти тумбы и шкафы и может быть, отыщу, что поесть. Было бы кстати. Не хочу искать, не хочу убивать. Чертовски устал. Я увидел в углу, грязный матрас, но был он грязен лишь сверху, перевернув его, я лёг прямо на него и уснул, за 2—3 минуты. Как же хорошо моему мозгу от этого, а тело, тело просто в блаженном отдыхе, как никогда раньше. С улицы лил свежий воздух, глоток свежего воздуха с той самой двери, что у меня нет, вместе с тем и насекомые и птицы, захаживали в дом. Я помню, как в детстве, я выжидал у дома голубей и скрутив их голову носил домой, ощипывая их перья, готовил суп или жарил их, вместе с родителями. Но мне всегда доставалось слишком мало, я так и не смог распробовать их вкус до конца. С 2—3 мешков, разве что 2 штуки. А мясо там, как вы понимаете на один небольшой рот. Давно, давно я не чувствовал этот вкус, лет уже 16.Как же мне хотелось, чтобы в дом залетел хоть один голубь. Я бы не пожалел сил, чтобы поймать и приготовить его. Но я ведь хороший. Убивать мне нельзя. Я же не зверь. Это должны делать другие люди. Люди убивать любят, даже не имея при себе оружия. Они убивают так, будто это самоубийство чистой воды. А с птицей так нельзя, она слов не знает. Так я и уснул, размышляя о голубях и обо всех живых, на голодный желудок. Долго хотел я спать, но, увы, мне надо было все же поесть. Я проснулся. Ночь. 23:26.Изза горизонта, глаза, как два фонаря. Волки, подумал я. Их то ведь и убить не жалко, только бы меня они не убили. Эти острые как кинжал зубы, серая как пепел шкура и красные как солнце глаза, пугающе смотрели на меня и медленно двигались в мою сторону, будто зная, что я слаб, и можно съесть меня, как зайца, испуганного и беззащитного. Как они могли так думать, я не понимаю, я ведь и не заяц совсем. Я лежал и боялся шевельнуться, я съёжился и ожидал, ожидал, когда же они, наконец, то подойдут поближе. Мне очень страшно, я не понимаю, что происходит, я сплю или может я умер, совсем оголодал, в животе урчит, так громко, будто рёв медведя. Они чуют мой страх, темно, моё сердце ещё немного и выпрыгнет из груди, слезы наворачиваются на глаза, хочется убежать, не могу, не могу пошевелить рукой, ноги тоже окаменели, слышу хруст веток, шуршанье листьев, вой далеко и волка, что бродит кругами возле моего дома, я слышу отчётливо. Возможно, он тут бывал, бывал тут, когда не было меня, а может и жил. Хочется спрятаться на печи, высоко, но у меня нет печи, лишь тумба, шкаф, и сломанная дверь, а на нем то самое ржавое железное ведро. Песком, ударяясь об ведро, исходит звук, как от колокола. Волк, небось, слышит и идёт к шуму. Зря я не сделал дверь, надо встать и закрыть вход чем-нибудь, тумбой, а может шкафом, решено оба приставлю к проёму. Вокруг мёртвая тишина, я ели шевелю руками и встаю на ноги. Как я глуп, на голодный желудок. Я видел тут, где то нож, надо защитить себя, пока есть время, а после, если повезёт и поесть мяса одинокого волка, ведь остальная стая, всё ещё в лесу и ожидает сигнала от собрата. Я медленно двинулся к шкафу и, открыв быстро начал шариться в темноте, в надежде, что отыщу нож. Долго искать не пришлось, она порезала мне палец, струёй пошла кровь, но остановилась быстро, возможно от холода. Взяв в руки нож, я снял со стены шкаф, направился к тумбе, их у меня было 3,и одна из них, давно уже почти разрушена, полки на местах не стоят, ничего переживу, не велика беда, подумаешь, не держится полка, главное сейчас прикрыть проем от двери, остальное образумится. Отодвинув тумбы со стен я поставил их напротив двери, которой у меня нет, а сверху другую, а потом пошёл за шкафом, я нагнулся чтобы взять её на руки и услышал шум, совсем близко, я испугался и держа в руках шкаф направился к тумбам, нужно было поднять доверху, но мне не хватало сил сделать это, положив напротив, я сел на неё и прислушался к шуму. Шаги! совсем уже близко, близко, – подумал я. И вправду казалось волк уже совсем за стеной, стоит, и ждёт, в надежде набросится на меня и сгрызть глотку, как только вынырну и съесть живьём, лежащим в луже собственной крови, вырывая кусочки с плоти, снова и снова, отрывая по немного ноги и руки. Я буду лежать, и истекать кровью, не имея ни малейшего шанса сделать ещё один вдох. Это будет мой конец. Прибегут и другие, в надежде полакомится свежей и сочной едой, и польются с глаз у меня слёзы, я буду рыдать, но мне это не поможет. Вырывая кишки, обгрызая кости, я потеряю сознание. «Фу, фу, что за мысли, думай о хорошем, думай о хорошем, подбадривал я себя. Медленно поднимаясь, я мельком увидел спину волка, он слился в темноте, но глаза, его предали. Хорошо, что он меня не увидел. Прижимаясь спиной к тумбам, я решался, держа в руках нож встать и прогнать его, но сильно боялся, это тебе не нору на поляне охранять, и наконец-то я собравшись духом. решил всё же встать и показать ему кузькину мать. Медленно, пытаясь, издавать как можно меньше шума, я начал подниматься на ноги. Я слышал, как волк принюхивается. Я незаметно вынырнул из за угла тумбы, и присмотрелся к проёму. Меня ужаснуло, сердце моё колотилась, пред собой я увидел эти страшные глаза, бездонные, белые, жёлтые глаза, они смотрели прямо на меня, я замер. Он знал что я вынырну из своего маленького укрытия, мои глаза встретились с его глазами, такого ужаса я не испытывал, я и волка то видел лишь в зоопарках, и мне нравилось когда они были в клетках, не люблю врага, который может зайти в мой дом. Он смотрел на меня, смотрел и ничего не делал, я зашевелился, поднял нож ближе к голове и, размахивая им закричал. Волку было всё нипочём, он зарычал, и тогда я понял, что бесполезно гнать его угрозами, и быстрее попытался поставить наверх шкаф. (Шкаф для посуды) Ничего не выходило, волк сильнее начал рычать и когтями пытался войти в дом, после чего он завыл. Вот тут-то я и обосрался, не на шутку. Этот устрашающий вой, этот вой, как же он меня напугал до жути. Это был конец, теперь они всей стаей будут у моего дома. Из стороны леса в ответ на вой собрата, послышались другие возгласы воя, их было не меньше дюжины, и все эти дюжины приближались в мою сторону. Я слышал как от их быстрых ног, шуршали листья на земле, (ночью стояла тишина, лишь голос сов и лягушек, и сверчка под моим полом, но и он прекратил петь) они были близко. Я не мог допустить, чтобы сверху остался вход в мой дом, я всё же потужился и ели как смог поставить его наверх. Волк грызся, царапал своими когтями, всё дребезжало, готовые в тот же час обрушиться мне на голову.

«Не упадут, продержусь ещё до утра» – думал я, опираясь всем своим телом.