Текст книги "Руки солнца"

С. С. Саида
Руки солнца

© Саида С. С., текст, 2024

© Издательство «Четыре», 2024

* * *

– Увижу – поверю, – сказал человек.

– Поверишь – увидишь, – сказал Бог.

Он сделал глоток. Горячий кофе обжёг нёбо.

– Блин! – воскликнул Даниэль.

– Надо было чай заказать: он бы согрел быстрее.

Николь сидела напротив него. Даниэль посмотрел на неё с благодарностью за то, что она была рядом.

– Почему частный детектив назначил встречу в восемь утра? Да ещё и на набережной? – спросила она.

Николь была их с Эми старым другом. Симпатичная светловолосая девушка, чей позитивный настрой всегда выручал в трудную минуту.

Она натянула на лоб шапку и плотнее укуталась в плед.

– Он сказал, это единственное круглосуточное кафе по пути в аэропорт. Он улетает и по дороге передаст весь пакет. Как тебе название кафе?

– «Мечтатель»? Думаю, удачное, учитывая, что вечером можно наблюдать за закатом солнца. Жаль, что мы сегодня улетаем. Я бы хотела встретить закат за чашечкой чего-нибудь горячего. Да и Босфор прекрасен.

– Если хочешь, задержимся.

– Я бы с удовольствием, но вечером у меня рейс, приеду сюда потом. Сейчас меня ждут мои проекты. В течение месяца сдам пару из них в работу и смогу позволить себе отдохнуть и отправиться в путешествие, – ответила Николь и, помедлив, задала вопрос: – Ты нервничаешь?

– Я боюсь правды, боюсь, что она будет неприятной. Эми меня бросила и уехала сюда ради другого. Но я обещал её матери узнать причину смерти.

– Её маму я видела только один раз. Помнишь, как-то вы с Эми нас всех собирали несколько лет назад? Тогда Ник чуть не сжёг вам квартиру.

– Конечно помню. Разве такое забудешь? Как вообще пришло в голову запустить петарду в квартире? И мы же все были выпившие.

– Но мама Эми – нет, – сказала Николь и рассмеялась.

– Ой, если бы не эта святая женщина, даже не знаю, что было бы.

Спустя пять минут подъехало жёлтое такси, из которого вышел детектив, нанятый по рекомендации одного знакомого, давно живущего в Стамбуле.

– Итак, молодые люди, – сказал детектив, подходя к ним. – Вот полный отчёт, показания свидетелей, фотоматериалы, экспертиза.

Детектив передал папку с документами Даниэлю.

– Вкратце скажу, что она действительно умерла от передоза. Её сожителя в момент смерти рядом не было. Тут его не обвинишь: накануне они поссорились. Есть показания свидетелей. Она была одна в квартире. Но когда он узнал о смерти, то сразу свалил на Ибицу. И да, опережая ваш вопрос, скажу: на наркоту подсадил её он, но за это не посадишь, так как не докажешь. Вот так, молодые люди. Будут вопросы – звоните, а у меня самолёт. До свидания.

– До свидания, – ответила Николь.

Детектив сел в ожидающее его такси и уехал.

Даниэль начал изучать содержимое папки. В самом конце лежали фотографии.

Он долго смотрел на фото Эми, сделанное полицией на месте смерти. Она лежала скрюченная на кровати с пеной у рта в ужасно грязной квартире. В его душе уже не было обиды за предательство, только грусть.

– Даниэль, – позвала Николь. – Даниэль, – повторила она, – этот человек виноват, но он не убийца. Это был её выбор следовать за ним. И судьба его сама накажет. Но если в твоей голове зреет что-то нехорошее, ты должен эти мысли сразу прогнать. Месть приведёт только к потере души.

Даниэль посмотрел на неё долгим взглядом, потом положил фотографию в папку и поднялся.

– Пойдём, красотка, тебя нужно согреть. Ты и так из-за меня можешь заболеть.

Николь тоже поднялась и сказала:

– Давай сожжём эту папку.

– Я её должен показать матери.

– Ты можешь ей сказать как есть, она тебе поверит.

– Я не могу.

– Если ты сейчас этого не сделаешь, то будешь жить прошлым.

– Мне нужно всё изучить. А потом сожгу, я обещаю.

– Я люблю тебя.

– Что?

Даниэль опешил. Такого поворота событий он не ожидал.

– Я люблю тебя, – повторила Николь.

– Я… я не знаю, что сказ… – Даниэль не смог продолжить фразу и взглянул на Николь.

Её глаза были полны слёз.

Через пару секунд, взяв себя в руки, он сказал:

– Ты мой друг, я не хочу тебя потерять. Но я не могу сжечь сейчас.

Николь скинула плед с плеч, молча развернулась и ушла.

Ошеломлённый её признанием, он просто смотрел, как она уходит, а в голове звучали слова: «Догони, останови!»

В тот момент он не знал, что в следующий раз увидит её только через десять лет.

* * *

Снова задержка рейса на час. Даниэль все-гда приезжал в аэропорт за два часа до начала регистрации. Так ему было спокойнее. С возрастом он больше всего стал ненавидеть суету и опоздания. Но сегодня уже второй раз переносили время вылета. Токио не принимал из-за непогоды. Даниэль, как и все пассажиры его рейса, начал нервничать. Книга не отвлекала, прогуливаться вдоль магазинов, расположенных в аэропорту, тоже не хотелось, поэтому он зашёл в кофейню, находящуюся рядом с его выходом на посадку, и заказал очередной кофе.

Мысленно он прокручивал свою жизнь. Да, карьера удалась: он руководитель филиала и планировал развитие компании на десять лет вперёд, но в личной жизни всё было наоборот. Отношения с женщинами длились недолго, всегда были обиды, упрёки, непонимание. Вначале была Эми, которая сбежала от него в другую страну с другим мужчиной, а её смерть сделала его немного замкнутым человеком с кучей комплексов. Потом были служебные романы и быстрые знакомства в социальных сетях. Отсутствие личной жизни создавало ощущение пустоты и неполноценности. И даже видимый комфорт и успех не заполняли эту пустоту.

– Возможно, ты хочешь, чтобы я был одиноким, таков твой замысел? – полушёпотом обратился он к Богу.

Даниэль сделал пару глотков и начал рассматривать посетителей. В дальнем углу кафе он увидел светловолосую молодую женщину, что-то печатавшую на ноутбуке. Её лицо показалось ему знакомым, но он никак не мог вспомнить, кто она.

Официант принёс ей заказ, и, пока он расставлял всё на столике, она перестала печатать и тоже стала разглядывать сидящих вокруг людей.

В какой-то момент их глаза встретились.

– Николь? – выкрикнул Даниэль.

От его возгласа все посетители кафе обернулись.

– Даниэль? – тихо произнесла женщина.

Они встали и подошли друг к другу. Он хотел её обнять, но не заметил ответной реакции и остановился.

– Николь! – прошептал он.

Первая его мысль, когда он посмотрел на неё, была: она очень красивая. Всё та же копна светлых волос, только чуть короче, чем прежде.

– Николь, как я рад снова увидеть твои прекрасные серые глаза!

На ней были джинсы и белый свитер оверсайз.

– Я тоже рада тебя видеть.

– Как ты? Где ты? Можно я тебя обниму?

– Конечно, – сказала она, улыбнулась и обняла его.

– Куда ты летишь? Когда у тебя рейс?

– В Токио, но у нас очередная задержка рейса.

– Я тоже лечу в Токио.

– Правда? Здорово! Я как раз решила перекусить. Может, присоединишься?

– Конечно, с удовольствием.

Даниэль перенёс свои вещи за её столик.

– Вам что-нибудь ещё нужно? – спросил официант.

– Нет, спасибо, – ответил Даниэль и добавил, обращаясь к Николь: – Уже четвёртый час тут.

– Наверное, это я виновата.

– В смысле?

– Я опаздывала и загадала желание, чтобы рейс хоть ненадолго задержали.

– И поэтому разыгрался тихоокеанский шторм? – смеясь, спросил Даниэль.

– Возможно, я перестаралась, – ответила она и тоже рассмеялась.

– Чем ты занимаешься, где живёшь?

– Бо́льшую часть времени провожу на Гоа.

– Ого, вот это жизнь!

– Да, не жалуюсь. Была дома, кое-какие домашние дела нужно было завершить. А ты?

– Возглавляю филиал строительной компании. Сейчас заказ на строительство моста, привлекли японскую компанию: у них самые передовые технологии. Еду обсудить детали.

– О, это здорово. Тебе нравится то, чем ты занимаешься?

– Да, это моё.

– Значит, ты можешь сказать, что ты счастливый человек?

– Не поверишь, когда сидел сейчас один, как раз задал себе такой вопрос.

– И что ты себе ответил?

– Чем ты занимаешься на Гоа?

– Ты перевёл тему разговора потому, что не смог себе ответить, или потому, что не хочешь со мной это обсуждать?

– Наверное, потому, что не дал себе ответ. Вроде в профессиональном плане я счастливый человек, я люблю то, что делаю.

– Значит, в личном плане?

– В личном как-то не сложилось.

– Ты переживаешь по этому поводу?

– Ты психолог? Я просто помню, что ты занималась дизайном.

– Да, я профессиональный психолог, – улыбнувшись, ответила Николь, – это моё второе образование. Дизайном тоже продолжаю заниматься, но очень редко, как хобби. Мой бывший работодатель иногда подбрасывает работёнку. Он считает, что мои проекты атмосферные. Да и мне хорошо: навыки не растеряю.

– А на Гоа работаешь психологом?

– Да.

– Здорово. Не работа, а мечта.

– Все мне так говорят. Но на самом деле очарование проходит через полгода. А потом хочется домой или что-то поменять. Открою тебе секрет: в раю скучно. Как раз сейчас нашла новую работу. В Токио открыли филиал Международного центра психологической помощи, они в основном оказывают помощь туристам, попавшим в трудную ситуацию. Предварительно мою кандидатуру уже утвердили, но нужно понять, подходит мне это или нет. Плюс новая страна.

– У тебя интересная жизнь.

– Я её сама делаю такой. Каждый из нас сам создаёт свою реальность. Если тебе не нравится то, что в твоей жизни происходит, ты должен что-то поменять; если ты этого не делаешь, ссылаясь на обстоятельства, то это слабость и твой личный выбор.

– Тут я не совсем согласен. Обстоятельства иногда сильнее нашего желания что-то поменять.

– Обстоятельства – это задачи, которые можно решить. А если к обстоятельствам относиться как к проблемам, то тогда ты прав. Всё зависит от мировоззрения.

– Мне кажется, что про мировоззрение говорят люди, которые не сталкивались с серьёзными проблемами, такими, например, как война, голод, концлагерь.

– И в этих обстоятельствах можно оставаться человеком.

– Согласен. Но твоё мировоззрение не будет позитивным.

– Был такой австрийский психолог Виктор Франкл. В его книге есть такие слова: «Жить – значит нести ответственность за правильное выполнение задач, которые жизнь ставит перед каждым». А он сидел в концлагере.

– Сдаюсь!

С первой минуты их встречи Даниэль думал о том дне в Стамбуле, когда Николь призналась ему в любви. Он сожалел, что не остановил её тогда. А сейчас вот она, всё такая же красивая и, возможно, свободная. А может, это судьба? Время исправить ошибку?

– А как на личном фронте?

– Я была замужем, развелась, но мы остались друзьями.

– Дети есть?

– Нет.

– Я, конечно, не психолог, как ты, но говорят, что если при разводе двое остаются друзьями, то один из них продолжает любить другого и надеется на возможное сближение.

– Так тоже бывает, жизнь разнообразна, но это не наш случай. Он встретил другую. Я вышла за него не по любви, а скорее назло обстоятельствам. Ничего нельзя делать назло, это золотое правило. Когда человек что-то делает назло кому-то или чему-то, это всегда оборачивается во вред ему самому. Я исправила свою кармическую ошибку, отпустив его легко. Он счастлив, я счастлива. А ты? Оправился после Эми?

– Ты была права, я надолго увяз в той истории. А потом отношения ни с кем не складывались.

– Тебе нужно было проработать эту ситуацию с психологом.

– Тогда ты ещё не была психологом, – сказал Даниэль и рассмеялся. – Может, проработаешь со мной?

– Я была в тебя влюблена, и Эми была моей подругой – я не буду объективной.

– Прости меня.

– Ты не виноват, я сама повела себя слишком импульсивно. Я рада, что мы сегодня встретились и проговорили это. – Она подняла глаза к небу и добавила: – Спасибо, Вселенная. Сейчас я окончательно отпустила эту историю.

– А может, Вселенная хочет, чтобы была новая история?

Николь улыбнулась.

– Я в Токио на три дня. Два дня буду занят, а третий оставил для прогулки по городу. Может, попьём кофе где-нибудь?

– Хорошо.

– Продиктуй мне свой номер.

* * *

Даниэль сидел в кафе «Kayaba Coffee», про которое он прочитал в путеводителе. Накануне они договорились встретиться в семь вечера. После встречи в аэропорту они переписывались все эти дни, и ему казалось, что Николь отвечает ему с взаимным интересом.

На часах было уже девятнадцать сорок пять. Он отправил ей фотосообщение, когда только приехал, и подписал, что на месте.

«Возможно, она застряла в пробке, – думал он, – ведь Токио – огромный мегаполис».

Набрал ещё одно сообщение с текстом: «Надеюсь, у тебя всё в порядке?» – но решил не отправлять его, а позвонить. Трубку никто не брал. Он позвонил ещё раз, но только услышал, что абонент недоступен. Следующие тридцать минут она всё ещё была недоступна.

«Может, она передумала встречаться? Но почему не написать об этом, зачем отключать телефон?» – подумал он. Спустя ещё тридцать минут он ушёл.

* * *

Утром, позавтракав, Даниэль начал собирать вещи. В голове раз за разом прокручивал поступок Николь. Он решил снова набрать её. Телефон всё так же был выключен.

Раздался стук в дверь. Даниэль подошёл и открыл её, но за ней никого не оказалось, выглянул в коридор – тоже никого.

«Странно, – подумал он. – Может, это горничная была, но зашла в другой номер?» Он вернулся в комнату – и замер. У окна стоял он сам, один в один, а в кресле сидела Эми. Оба посмотрели на него, рассмеялись зловещим смехом и исчезли.

Даниэля охватил ужас. Он опустился на пол. Его начала бить сильная дрожь.

Что происходит? Что это было? Галлюцинации? От пережитого страха выступили слёзы.

Снова стук в дверь. Он замер. В голове промелькнула мысль, что сейчас точно горничная и то, что сейчас было, просто временное помешательство. Он попытался встать и подойти к двери. Но, открыв её, никого не обнаружил.

«Если я сейчас обернусь, то опять увижу себя?» – подумал он и решил не закрывать дверь. Он опустился на порог из-за слабости в ногах, в голове появился сильный шум, от которого он обхватил голову руками.

В надежде, что его кто-нибудь услышит, он прокричал:

– Помогите! Помогите!

В следующую секунду он увидел, что коридор с обеих сторон метр за метром поглощается темнотой и исчезает в ней. Ещё немного – и темнота дойдёт до него. Он попытался заползти в номер и закрыть дверь, но не успел. Бесконечная тьма настигла его, окутала и поглотила.

* * *

Даниэль открыл глаза. Он лежал в кровати, рядом сидела Николь, а вокруг суетились люди в белых халатах. Он не мог понять, где находится.

– Я так рада, что ты пришёл в себя, – сказала Николь и поцеловала его в щёку. – Ты был в коме целую неделю, но при этом твои анализы в норме. Врачи не знают, какой диагноз тебе поставить.

– Николь, – прошептал он, – прекрасная Николь, ты снова рядом. Я рад тебя видеть. Самое страшное в жизни – это безысходность. Ко-гда есть надежда, жизнь имеет смысл, а безысходность лишает её смысла.

– Всё позади, ты снова с нами.

Николь погладила его по руке и опять поцеловала.

– Это временно. Они меня найдут.

– Кто «они»? В каком смысле?

В этот момент пришла медсестра поставить капельницу.

– Я завтра зайду. Мне нужно на работу.

– Ты вышла? Молодец.

– Пришлось выйти из-за тебя. Так решила судьба. – Сказав это, Николь улыбнулась.

– Пока ты не ушла, ответь, почему ты не пришла?

– Я забыла в метро сумочку. В ней был телефон, а в телефоне – название и адрес кафе. Через два дня мне всё вернули в участке, даже деньги были на месте. Токио – странный город. В нашей переписке был и адрес твоего отеля. Когда вернули телефон, узнала, где ты остановился, а там мне сказали, что тебя доставили в больницу.

– Всё было предопределено.

– Что именно?

– Чтобы мы не встретились.

Николь улыбнулась и сказала:

– Просто не судьба. Но сейчас мы вместе – правда, в больнице.

– Да, но теперь я знаю очень многое, и мне страшно от этого.

– Ты просто устал. Отдыхай. Завтра поговорим.

– Если оно наступит, – сказал он ещё тише, чтобы она не расслышала.

* * *

Спустя четыре дня Даниэль сидел на террасе уличного кафе рядом с квартирой, которую снимала Николь. После того что с ним произошло, ему даже на минуту не хотелось оставаться одному. Николь обещала вернуться через полчаса, но Даниэлю казалось, что её нет целую вечность. Он начал бояться темноты, отсутствия людей рядом, боялся засыпать.

Вдруг кто-то подошёл сзади и закрыл ему глаза. От неожиданности он отдёрнул руки и подскочил. От резкого движения он задел ногой стол, чашка с кофе опрокинулась, и горячая жидкость пролилась на брюки. Обернувшись, он увидел Николь. Она стояла испуганная.

– Извини, я не знала, что так напугаю тебя. Ты обжёгся?

– Нет, всё нормально.

Даниэль отряхнулся. Николь позвала официанта и попросила всё убрать.

– Это ты меня прости. Я… я всё ещё там.

– Тебе нужно с кем-то поговорить об этом. Я всегда рядом, и я могу тебе помочь. Но если тебе трудно говорить об этом со мной, в реабилитационном центре на Гоа есть хороший психолог – Георг, он мой друг и профессионал. Возьми отпуск, отдохнёшь и восстановишься.

– Я не хочу тебя пугать своим рассказом. Наверное, так и сделаю.

– Возможно, я тоже вернусь на Гоа: без знания языка мне сложно здесь. Или не сдаваться и начать учить его.

– А почему ты изначально выбрала Японию?

– В последнее время она мне часто снилась.

– Да, – задумчиво произнёс Даниэль, – всё предопределили за нас.

– Ты уже не первый раз так говоришь. Что ты имеешь в виду?

– Судьба, рок, предопределение, карма. Когда я был в коме, моя душа находилась по ту сторону этого мира.

– Ты видел свет в тоннеле? – Николь рассмеялась.

– Немного не так. Свет был рождён из темноты.

– Новая теория Большого взрыва? – Николь опять улыбнулась.

– Нет. Как зарождалась Вселенная, я не видел: я слишком молод, – улыбнулся он. – Но я стал свидетелем взаимодействия разных миров.

– Ой, интересно. Расскажи.

– Я ещё не готов. Я всё ещё боюсь темноты.

– Почему ты её боишься, если из темноты рождается свет?

– Ты хороший психолог, – с улыбкой заметил Даниэль. – Я всё ещё боюсь, что она меня снова поглотит.

– Те, кто занимается сплавом по рекам, знают, что на порогах при падении в воду с байдарки можно попасть в воронку, которая удерживает тебя на дне и мешает всплыть. Как только заканчивается кислород, человек умирает. Но есть способы выбраться из воронки и всплыть на поверхность. – Николь сделала глоток принесённого чая. – Ты был поглощён этой темнотой, но ты же смог увидеть свет. Значит, есть способ вернуться. Подумай, как это у тебя получилось. И знаешь, страх не всегда плохо. Зачастую люди, совершавшие героические поступки, совершали их из страха.

– Но я не помню, как возник свет, только чувство страха и безысходности.

– Ты снова с нами, – значит, выход есть. – Николь снова улыбнулась.

– Мне так нравится твоя улыбка. А наше свидание так и не состоялось. Может, мы всё-таки попробуем?

– Вечер, кафе, мы вдвоём… У нас сейчас свидание.

* * *

Даниэль передал дела своему заму и, взяв отпуск, приехал в реабилитационный центр, который находился недалеко от города Канакон в районе бухты Палолем. Центр состоял из небольшого центрального здания и множества бунгало.

Его встретил друг Николь Георг.

– Рад вас видеть. Я Георг. Вы к нам приехали в самый разгар сезонных дождей. Время для ретрита[1]1
  Духовные практики.


[Закрыть] не самое хорошее, хотя мы их проводим, но для индивидуальных сеансов психотерапии самое то.

– Добрый день, Георг. Я люблю дожди. А как долго они будут идти?

– Мунсун[2]2
  То же, что муссон.


[Закрыть] начинается в июне, и так до октября. Видите, – Георг показал рукой на небо, – с утра ещё хорошо, солнце светит, а после обеда пойдёт дождь. Как я понял, у нас с вами будет интенсив. Постараемся уложиться в ваш отпуск. Пойдёмте, я покажу вам вашу комнату, точнее, ваше бунгало.

– Спасибо.

Бунгало состояло из спальни, гостевой комнаты и ванной. Спальня была небольшая, но светлая, с большим окном, выходящим на море. Из мебели здесь были только кровать, шкаф, тумба и кресло, расположенные компактно в одной части комнаты. Остальное пространство было оставлено свободным для занятий йогой. В гостевой были только низкий столик и вместо стульев подушки.

– Кухня у нас общая и работает по расписанию, оно висит в гостиной. И у нас строгие правила: никакого алкоголя, сигарет, наркотиков и антидепрессантов. Я не буду проверять ваш рюкзак, так как Николь сказала, что вопрос только по антидепрессантам. Если есть, то…

– Мне выписали, – перебил его Даниэль, – но я решил с этим подождать. Не люблю зависимость от лекарств, но пью снотворное.

– Тогда полный порядок. И если вы хотите, то после ужина можно занести себе перекус: фрукты всякие, соки. По мучному и сладкому у нас ограничения. Сегодня в час я жду вас на обед, а в три часа – на первое занятие. Наши занятия будут проходить каждый день с десяти утра до двенадцати дня и с трёх часов до пяти. Завтрак с восьми до девяти часов, ужин в шесть вечера. Всё остальное время вы свободны и можете заниматься йогой, гулять или купаться. Отбой в девять вечера. Ну, вроде всё, оставляю вас.

– Да, спасибо, Георг.

* * *

Даниэль переоделся, разложил вещи в шкафу и решил прогуляться, пока не наступило время обеда. Пляж был пустынным. Даниэль сел прямо на песок и стал смотреть вдаль, наблюдая, как ветер гоняет волны. От всего исходило умиротворение. Позади себя он услышал голоса и, обернувшись, увидел двух женщин лет тридцати пяти, которые направлялись к морю. Женщины весело разговаривали друг с другом, посматривая на Даниэля. Одна была одета в светлую майку и шорты, другая – в длинное разноцветное платье.

«Какие тут все позитивные и беззаботные! Наверное, первый день будут меня рассматривать, как новенького», – подумал Даниэль и улыбнулся им в ответ.

В тот момент, когда женщины почти поравнялись с ним, его на секунду отвлёк пронзительный крик пролетавшей над головой чайки. А в следующую секунду женщин уже нигде не было.

Даниэль растерялся. Поднявшись, он окинул взглядом пляж. Но ни женщин, ни их вещей нигде не было. Он побежал к морю. Но в воде тоже никого не было.

«Надо вернуться и рассказать Георгу про них», – подумал он. Но, направившись в сторону главного корпуса, увидел самого себя, который что-то кричал, показывая в сторону моря. Даниэля охватил страх. «Неужели снова началось?» – подумал он. Из-за большого расстояния разобрать слова было невозможно.

– Я не слышу! – крикнул Даниэль, разведя руки в стороны, и подумал, как странно сказать самому себе, что не слышишь.

Тот, другой Даниэль, продолжал кричать. И тут он наконец услышал:

– Море… беги… Море… беги.

«Море, беги?»

Обернувшись, он увидел, что море начинает стремительно настигать его. Он хотел убежать, но ноги предательски провалились в песок, как в болото. Он пытался их вытащить, но чем больше сопротивлялся, тем глубже погружался в песок.

– Что происходит? – закричал Даниэль. – Помогите мне, помогите мне!

Он был уже по пояс в песке, а море подступало всё ближе и ближе. В следующую секунду оно накрыло его с головой. Он пытался вытащить ноги из песка, чтобы всплыть, но всё было тщетно. И вот он на дне моря, воздуха в лёгких больше не осталось. Его снова накрыла темнота.

* * *

– Даниэль! Даниэль, проснитесь.

Даниэль открыл глаза – темнота отступила. Снова свет.

– Вставайте, Даниэль, время обеда.

Он поднялся, не понимая, где находится и что произошло.

– И переоденьтесь, вы весь мокрый.

Даниэль посмотрел на себя – действительно, он был весь мокрый.

– Я бы вам не советовал засыпать на пляже: можно получить ожог. И кстати, под пальмами тоже не засыпайте: можно умереть от падения кокоса. Как переоденетесь, приходите в главный корпус, буду ждать вас там.

Даниэль хотел сказать: «Хорошо», но во рту было что-то, что не давало ему говорить. Он откашлялся и выплюнул на песок то, что мешало. Это оказалась маленькая веточка водорослей.

Георг удивлённо посмотрел на него:

– Водоросли? Вы так далеко заплывали? Я бы попросил больше этого не делать. В сезон дождей море неспокойное, можно утонуть.

Даниэль просто кивнул головой. Что-то говорить не было сил.

* * *

Переодевшись, он сразу направился в центральный корпус. У входа его ждал Георг.

Обеденная зона кухни была небольшая, но очень светлая. Питание было организовано по принципу шведского стола. Ассортимент был невелик: морепродукты, зелень, фрукты и овощи.

Даниэль взял большую тарелку, но что выбрать, не знал. После сегодняшнего инцидента на морепродукты он не мог смотреть, поэтому остановил свой выбор на овощах и зелени.

Они сели за столик у окна.

– Сегодня я буду с вами обедать, так как вы новенький и из постояльцев пока один. Как ваш наставник, я должен встречаться с вами только на занятиях, чтобы не терять объективности. Но завтра будет небольшой заезд. Познакомитесь с кем-нибудь.

– О, не переживайте, я привык есть в одиночестве, холостяцкая привычка. Ещё хотел вас спросить. Сегодня на пляже видел двух женщин, они шли купаться, но потом я потерял их из вида. Они тоже на индивидуальных занятиях?

– Две женщины? Сегодня, кроме вас, нет постояльцев, а из обслуживающего персонала работают только мужчины. Вы можете рассказать, как выглядели эти женщины?

Даниэль подробно описал их внешность и одежду.

– Странно, – задумчиво сказал Георг. – Судя по вашим словам, это две туристки, которые утонули тут три года назад. Хотя вы могли об этом прочитать в интернете. И когда оказались здесь, ваш мозг выдал эту информацию. Единственное, что меня смутило в вашем рассказе, – это то, как вы описали их одежду.

Георг взял в руки телефон и начал что-то искать.

– А, вот.

Он показал Даниэлю на телефоне фотографию, на которой стоял рядом с двумя женщинами.

– Да, это они, и одеты они были именно так, – ответил Даниэль.

– Дело в том, что это фото сделано в день трагедии и было только у меня. Во что они были одеты перед смертью, никто не знал, кроме меня. Ну и, видимо, теперь вас.

– А тела нашли?

– Спустя неделю. А давно вы видите призраков?

– Думаю, это не призраки, а их фантом. Немного читал об этом феномене. Со мной сейчас много странного происходит после случая в Японии.

– Так, я начинаю нарушать установленные правила. Поговорим с вами обо всём в три часа. И кстати, у нас тут самообслуживание.

Георг встал, убрал за собой тарелку, налил сока, прихватил манго и вышел на улицу.

* * *

В три часа Даниэль зашёл в кабинет Георга. «Классический кабинет психолога», – подумал он. Вдоль одной стены были полки с книгами, диван, кресло, на столе лежали файлы с документами и журналы. Георг с ноутбуком на коленях сидел в кресле.

– Проходите, Даниэль. Можете располагаться на диване, как вам удобно: лежа или сидя, только снимите обувь.

Даниэль лёг и закрыл глаза.

– Давайте начнём. Насколько я знаю, все ваши анализы в норме. Значит, вы наш пациент. Точнее, клиент. Какое-то событие в Токио стало триггером, дало толчок. Расскажите про день, когда вы впали в кому.

– Я проснулся и начал собирать вещи, планировал перекусить и ехать в аэропорт. Постучали в дверь, я открыл, но там никого не было. Вернувшись в комнату, я увидел себя и Эми. Я стоял, она сидела в кресле. Они посмотрели на меня, рассмеялись и исчезли. Ничего, что я говорю «они»? Просто это был я – как близнец, но другой, более агрессивный.