Текст книги "Органический прогресс в его отношениях к историческому прогрессу"

Глава III
Общественное развитие и прогресс

Мы уже выше видели, что основной жизненный процесс – обмен вещества и силы, одинаково компетентен как в пределах индивидуальной, так и коллективной жизни. В первой он выражается питанием и выделением, во второй – рождением и смертью и справедливо может быть назван обновлением жизни, потому что в этом случае вещество и сила поглощаются или выделяются чрез порождение или прекращение отдельных жизненных процессов. Все, что связано с этим великим фактом жизни, также справедливо относительно коллективной жизни; обновляться организм может только чрез уподобление неорганического вещества и элементарных сил той форме и той комбинации, которая поглощает их; этому ассимилятивному процессу индивидуальной жизни соответствует в коллективной сила наследственности, как росту соответствует размножение. В индивидуальной жизни постоянное обновление состава является причиною изменчивости организма; более полное обновление, совершающееся рождением и смертью, конечно, открывает еще более широкое поле этому процессу. В породах раздельнополых изменчивость вызывается, с другой стороны, столкновением двух наследственностей при скрещивании. Таким образом, явления наследственности, размножения, изменчивости, скрещивания и болезненности как особого вида изменчивости должны мы признать для коллективной жизни основными жизненными процессами, простыми короллариями процесса обновления жизни; законы этих явлений суть основные биологические законы и компетентность их распространяется на все поле жизни; где жизнь, там и эти процессы. Взаимодействием между ними и средою осуществляется прогресс жизни. Таковы простые деятели органического прогресса: влияние среды, размножение, наследственность и т. д.; но при известных условиях среды они, сочетаясь, производят других, так сказать, вторичных органических деятелей.

Среда имеет только ограниченное количество материала, годного для преобразования в живую материю, размножение же, т. е. порождение новых жизненных процессов, по-видимому, неограниченно. Таким образом постоянно возникает гораздо большее число жизненных процессов, чем то, которое среда может снабдить материалом (прокормить); отсюда неизбежность постоянной гибели известного числа их, превышающего средства существования. Жизненные процессы неодинаковы; благодаря законам изменчивости, все они имеют более или менее сильные отличия; некоторые из этих отличительных качеств облегчают добычу потребного для продолжения жизни материала, и особи, обладающие ими, должны несомненно пережить, лишенные же этих благоприятных для жизни особенностей должны погибнуть. Этим переживанием приспособленнейших разнообразная изменчивость получает определенное направление; все изменения, не следующие ему, погибают, и жизнь изменяется, постоянно более и более приспособляясь к условиям среды. Наследственность упрочивает все пережившие уклонения. Таким образом, тут простые деятели органического прогресса: условия среды (ограниченность средств), размножение, изменчивость и наследственность – сочетаясь вместе, производят сложного деятеля – естественный подбор.

Изменчивость, упрочиваемая наследственностью, направляется переживанием приспособленнейших в борьбе за существование, так как часть организмов должна непременно погибнуть вследствие размножения, превышающего средства к существованию. Значение естественного подбора в органическом прогрессе первостепенно; преимущественно им направляется течение прогресса, тогда как проявление прямого приспособления, деятеля простого, сравнительно невелико.

Изменчивость, упрочиваемая наследственностью, но направляемая уже не борьбою за существование, а борьбою за спариванье, порождает другой сложный деятель органического прогресса – подбор половой. Как борьба за существование вызывается перевесом потребности в материале над количеством его, которое может доставить среда, так точно борьба за спариванье вызывается перевесом потребности спариванья у одного пола над числом особей другого пола, готовых к спариванью; роль ограниченности средств существования тут играет неравночисленность полов, абсолютная или относительная, как в случаях полигамии или неединовременного созревания самок при постоянной готовности самцов. Уже из этого видно, что половой подбор – деятель более сложный, чем естественный. Размножение, ограниченность средств – вот возбудители естественного подбора, факты для биологии, конечно, элементарные; половой же подбор вызывается половым инстинктом, абсолютною неравночисленностью полов, полигамией, неединовременным созреванием самок – фактами, которые сами по себе требуют сведения к простым биологическим началам. Во-вторых, нужно заметить, что в то время как естественный подбор является сочетанием органических деятелей и условий среды, половой подбор представляет комбинацию одних органических деятелей; отсюда меньшая его суровость, большая изменяемость направления, меньшая прочность эффектов. Итак, коллективный жизненный процесс представляет, во-первых, основные жизненные процессы обновления жизни, размножения, наследственности, изменчивости, скрещиванья, болезненности, и во-вторых, сложные процессы, продукт сочетания основных процессов между собою и с влияниями среды. Поступательное движение органического прогресса определяется одним простым деятелем – прямым приспособлением, определенным влиянием среды, и двумя сложными – подбором естественным и подбором половым. Таков, в общих чертах, характер органического прогресса, т. е. процесса, когда коллективная жизнь является пассивною относительно среды, сама приспособляется, но не приспособляет среды к потребностям жизни. Если, сохраняя такой характер процесса, коллективная жизнь интегрируется в общество, то она имеет наклонность продолжать интеграцию и может из коллективного процесса преобразиться в индивидуальный, специализируя жизненные процессы между различными единицами. Неопределенность той формы агрегации, которую мы называем видом или племенем, не позволяет органическому прогрессу развить процесс перехода коллективной жизни в индивидуальную, в главный процесс развития, но обусловливающее его дифференцование все-таки находит широкое применение в органическом прогрессе.

Коллективная жизнь, проявляясь в агрегации вида, представляет, конечно, минимум реальной связи, при которой еще можно назвать собрание отдельных тел агрегатом. Такою связью особей вида является общее происхождение, одинаковость среды, половой инстинкт и вытекающие из двух первых условий одинаковость строения и отправлений и общность привычек и инстинктов. Тут процесс развития жизни осуществляется, как мы видели, приспособлением отдельных особей к условиям среды и переживанием приспособленнейших. Общественная форма коллективной жизни при нормальном развитии отличается от видовой как по степени интеграции, так и по процессу. Основное отличие процесса, как было уже указано, заключается в том, что жизнь уже не является пассивным материалом для действия среды, противупоставляя этому действию только силу наследственности, т. е. влияния прежней среды; напротив того, общественный процесс, приспособляясь сам к условиям среды, в то же время воздействует на нее активно, приспособляет ее к потребностям жизни и тем ограничивает ее значение в прогрессе. Это приспособление достигается частью прямо преобразованием физической среды, частью созданием рядом с нею новой среды, общественной: богатства, орудий, науки, политических учреждений – одним словом, всего того, что мы обыкновенно соединяем под именем культуры и цивилизации. Создание этой новой среды для коллективной жизни, среды, которая отчасти заменяет, отчасти ограничивает и, во всяком случае, преобразует влияние физической среды, словом, развитие культуры – вот отличительный признак общественной жизни от всякой другой формы коллективной жизни. Культура же является связующим элементом агрегата, превращающим отвлеченную, так сказать, агрегацию – племя – в реальную – общество; своя собственная среда, наряду с общей всему живому физической средой, – вот особенность общества, и различия этой особой среды (культуры) обусловливают различия обществ. Конечно, основной процесс жизни остается тем же и в общественном процессе: возобновление вещества и силы, рост, наследственность и т. д. продолжают составлять отличительный признак общественной жизни. Создавая среду социальную, общественная жизнь и ее подчиняет основному закону жизни; развитие этой среды точно так же представляет нам постоянный процесс обмена вещества и силы. Общественная жизнь постоянно перерабатывает материю и элементарные силы в те особые комбинации, которые проявляются в культуре: в предметы потребления, в орудия производства и защиты и т. д.; эти комбинации, потребляясь жизнью, постоянно разлагаются, и общественный процесс заменяет их новыми комбинациями, удовлетворяющими тем же потребностям. То же относительно других сторон культуры. Знание, столь важный элемент культуры, есть продукт переработки общественным процессом не элементарных сил природы, а тех сложных их комбинаций, которые мы зовем психическими процессами, продукт переработки наблюдений, опытов, умозрений и т. д. Знание точно так же постоянно обновляется; проявляясь только в живых особях, оно умирает и нарождается вместе с ними. Смерть мыслителей и ученых – вымирание знания, образование – его нарождение. Вследствие этого, естественно, меняется его количество и качество; каждый новый ученый или мыслитель, заменяющий выбывшего, знает что-нибудь такое, чего его предшественник не знал, и не знает, что тот знал. При оскудении образования происходит вымирание знания чрез смерть ученых, при недостаточном возмещении их новыми. Это явление мы наблюдаем, напр., в период упадка классического мира. Но кроме этого постоянного обновления знания с обновлением ученых, даже рассматриваемое объективно знание обновляется; история наук есть история исчезновения одних мнений и замены их другими.

Таким образом, основной жизненный процесс сохраняет свои отличительные признаки и в общественном процессе, который слагается из процессов, тесно связанных и в действительности нераздельных: органического жизненного процесса и развития культуры, социальной среды. Третьим фактором является влияние среды физической. Органический жизненный процесс есть продукт деятельности физической среды; развитие культуры есть продукт органического жизненного процесса, который, таким образом, с одной стороны, является эффектом, с другой – деятелем. Этот двойной его характер в общественном процессе мы не должны забывать. Остановимся, хотя ненадолго, на каждой из трех категорий деятелей общественного прогресса: влиянии физической среды, проявлении жизненной активности и собственно социальных деятелях, чтобы лучше уяснить себе их взаимную зависимость и роль каждой категории в общественном процессе.

Мы видели выше, что в органическом прогрессе надо различать деятелей простых, необходимые функции основного жизненного процесса: наследственность, размножение, изменчивость и др., – и деятелей сложных, представляющих сочетание нескольких простых процессов, естественный и половой подборы.

Компетентность первого разряда органических деятелей в общественной жизни безусловна; нельзя того же сказать без предварительного исследования о втором разряде. Будучи сочетанием нескольких деятелей, проявление их зависит от присутствия условий, благоприятных этому сочетанию. Если количество средств существования будет меньше необходимого при данной быстроте размножения, если качества, которым обязаны особи, пережившие кризис, своею победою, могут быть унаследованы, то естественный подбор проявит свое действие; вопрос в том, осуществляются ли эти условия в социальной жизни? Если существует абсолютная или относительная неравночисленность полов, если победу в борьбе за спариванье доставляют качества, органически наследственные, то половой подбор будет иметь место; вопрос в том, находим ли мы эти условия в общественном процессе? Одним словом, относительно органических деятелей должно сказать, что если первая их группа – основные законы жизни и безусловно распространяет свою компетентность на общественный прогресс, то значение и самое проявление второй группы нуждается в специальной проверке. A priori, по крайней мере, относительно естественного подбора можно заметить, что так как он является главным выражением процесса приспособления коллективной жизни к условиям среды и так как в обществе этот процесс, если и не совершенно, то в значительной степени заменяется процессом приспособления среды к условиям жизни, то едва ли не должна сильно сузиться арена деятельности этого фактора.

Процесс приспособления среды к условиям жизни чрез создание новой среды, частью парализующей, частью преобразующей влияние старой – это главный отличительный процесс общественной жизни; этот первичный общественный процесс составляет проявление активности живых единиц общественного агрегата, потому что, как мы видели, Процесс коллективной жизни есть просто совокупность индивидуальных процессов. Воздействия социальной среды (культуры), созданной деятельностью членов общества, будут для нас вторичными социальными деятелями. Если оставим пока в стороне изменяющее влияние органических деятелей и физической среды, то общественный процесс нам представится как двойной процесс жизни, приспособляющей и приспособляющейся. Индивидуальные жизненные процессы, сочетаясь в коллективный процесс, деятельность личностей, сливаясь в общественную, производят общественную среду (культуру) и вслед за тем сами приспособляются к условиям этой среды. Среда создается личностями, личности же являются до известной степени продуктами этой среды; приспособляющий жизненный процесс (т. е. деятельность личностей, создающая среду) обновляется, размножается, преобразуется согласно общим законам жизни; среда, постоянно создаваемая этими процессом и затем постоянно им потребляемая, обновляется, разрастается и преобразуется, следуя тем же законам. Но если, с этой стороны, она является продуктом жизненного процесса, то с другой – она сама, раз созданная, начинает регулировать обновление, размножение и, в особенности, преобразование жизненного процесса. Личности создают общественные условия, и сами, в свою очередь, являются отчасти продуктом этих условий.

Имея перед собою статистическое обозрение какого-либо государства, мы видим множество особых, тщательно подобранных рубрик и граф, по которым распределяют статистики различные общественные явления: естественное приращение, действительное приращение, браки, рождаемость, смертность, незаконные рождения, проституция, преступность вообще, преступность по родам и видам, производительность, торговля, грамотность и т. д. – все это различные порядки и роды общественных явлений, но как они производятся? Возьмем для примера индивидуума А и проследим его жизнь, хоть в продолжение одного года. В начале года он женился, в продолжение года судился, по поводу процесса обнародовал оправдательную брошюру, занимался сельским хозяйством и произвел а пудов хлеба, b льну и пеньки, с шерсти, в конце года переселился из одной провинции в другую. Вот краткий итог годовой деятельности нашей гипотетической личности; всякий согласится, что это итог деятельности громадного числа лиц и что здесь нет ничего необыкновенного. Все изложенные события произведены им одним или в совокупности с другими людьми; все имеют общую причину в проявлении его личности, но все в таблицах статистики займут различные места. Женитьба попадет в таблицу браков; судимость – в таблицу нравственности; обнародование брошюры может очутиться в таблице образованности; пшеница, лен, шерсть займут подобающее место в графах производительности; переселение повлияет на таблицу действительного приращения, но может очутиться также в одной из граф экономических явлений, если совершилось по каким-либо искусственным путям сообщения, напр. железной дороге. Все эти явления, как ни одинаковы и ни однородны по происхождению, разместятся в различные отделы; различные проявления одной и той же единицы общественного агрегата попадут в различные роды и виды социальных явлений – экономических, нравственных, умственных, демографических. Чем же произведена деятельность А, приведшая к столь разнообразным результатам? Во-первых, чем бы она в последнем счете ни была произведена, ближайшая, непосредственная причина этих явлений – в ней: все они прошли чрез личную волю А и имеют непосредственную причину однородную – личность А со всеми ее психическими и физическими качествами. Во-вторых, что касается причин, создавших эти психические и физические качества, то они очень разнообразны и, конечно, не могут быть отнесены к одному какому-либо роду явлений. Личность, наследовавшая от своих родителей некоторые качества, приобретшая другие чрез воспитание и, наконец, переработавшая их под влиянием всех условий и событий ее жизни, естественно, может почитаться созданною всею совокупностью явлений и условий настоящего и предшествующих состояний среды. Таким образом, эти соображения приводят нас опять к тому, что ход общественного процесса, в общих чертах, следующий: вся совокупность общественных условий вырабатывает личность, единственный активный элемент общества; известная частная совокупность общественных условий в данный момент производит в личности, этом продукте всего предыдущего состояния среды, ряд настроенностей и потребностей; эти настроенности и потребности, переходя в действие, порождают ряд общественных явлений; действия всех личностей данного общества производят всю совокупность общественных явлений следующего момента. Чрез посредство личностей, таким образом, одно общественное состояние в его целом производит другое, а вовсе не одно общественное явление производит другое независимо, изолированно от действия всех остальных. Всякое явление общественное производится всеми предшествующими, произведшими деятельность личностей, и чрез личностей же взаимно оказывает свое влияние на произведение всех последующих. Ряд общественных условий образует ряд личностей, а деятельность последних производит новый ряд общественных условий, и в этом заключается характеристическое отличие общественного процесса от органического. Здесь среда создается жизнью, а жизнь преобразуется под влиянием этой среды, будучи первоначально создана другою средою; в органическом же прогрессе среда, создавшая жизнь, продолжает и после полновластно направлять ее дальнейшее развитие. Итак, путем умозрения из основных законов так же, как путем независимого анализа общественного процесса, мы приходим к различению в нем двух разрядов собственно социальных деятелей: личности, их настроенности и деятельность – это первичные деятели (активная жизнь), они осуществляют тот процесс приспособления среды к потребностям жизни, с возникновением которого выделяется общественная жизнь как особая форма коллективной жизни вообще; второй разряд деятелей социальных является продуктом этого приспособляющего процесса, это созданная деятельностью личностей социальная среда, ее влияния и эффекты, это деятели социальные вторичные. К их воздействию на первичные деятели, а затем и на процессы, первоначально создавшие их, на деятели органические и влияния физической среды мы и должны перейти сейчас.

Первичные деятели создают среду, общественные условия, т. е. знание, богатство, законодательство, религию, церковь, правительство, войско, администрацию, суд, школу, торговлю, пути сообщения, обычаи и многое др., что мы привыкли соединять под общим наименованием культуры и цивилизации. Эти явления, созданные и постоянно обновляемые деятельною волею и работою личностей, составляющих общество, сами, как выше сказано, воздействуют на своих производителей двояким путем, влияя на них самих непосредственно и действуя на процессы, которым они обязаны своим происхождением, на органических и физических деятелей[5]5
  Что именно в таком взаимодействии личной деятельности и созданной ею среды выражается социальный процесс, давно уже признано для отдельных явлений среды; так, труд и капитал в экономическом развитии, критика мысли и традиционная религия и наука – в умственном, нравственное убеждение и законодательство – в политическом. Труд, критика мысли, нравственное убеждение – все это различные названия личной деятельности, смотря по тому, на произведение каких явлений она направлена. Истина, на которой я настаиваю в тексте, является, следовательно, общим истолкованием частных истин, частью уже давно признанных наукою.


[Закрыть]. Непосредственное воздействие выражается, во-первых, влияя на интенсивность энергии, на напряженность активной воли, и во-вторых, установляя различные отношения между волею отдельных личностей тем, что дает власть в ее различных видах в руки одних, лишая ее других. Знание дает власть человеку сведущему над невежественным; религия и установление иерархии дает власть духовенству над мирянами; богатство дает власть собственнику над пролетарием. Войско дает власть правительству над народом и одному народу над другими; законодательство распределяет власть в различных степенях между различными категориями личностей. Власть же во всех ее видах заключается, по-видимому, в том, что воля личности, ею обладающей, в общем итоге личных воль, решающем то или другое направление общественного развития, значит более воли личностей, лишенных власти. Этою стороною своего влияния вторичные социальные деятели достигают того, что значение для общественного процесса деятельности различных личностей совершенно непропорционально их личной силе, энергии, уму; оно определяется более социальными условиями. Таким образом, сила, создающая социальные условия, сама почти всецело обусловлена этими условиями, так что вообще, не делая грубой ошибки, на практике можно рассматривать социальные условия как продукты предыдущих социальных условий; но теоретически такое представление будет неверно, потому что, как бы ни была обусловлена социальною средою деятельность личностей, все же она и ничто другое создает эту среду. Теоретическая важность этой истины определяется не только тем, что только ею связывается жизненный процесс вообще с процессом общественной жизни, но и по многим другим важным последствиям.

Таково влияние вторичных социальных деятелей на первичные, но этим преобразованием их проявления не ограничивается роль вторичных деятелей; они идут дальше и влияют на самое происхождение первичных деятелей, преобразуя течение коллективной органической жизни и парализуя или ограничивая влияние физической среды. Что касается деятелей органических, то мы уже видели, что значение сложных процессов, как подборы естественный и половой, далеко не безусловно в социальном прогрессе, что проявление их зависит от условий, не связанных неразрывно с общественным процессом и что априорические соображения заставляют предполагать постоянное стеснение поля их деятельности. Простые органические деятели, конечно, сохраняют свое значение, но не надо забывать, что это – деятели, сами собою не производящие прогресса. Наследственность – деятель только консервативный, это, так сказать, отрицательный фактор прогресса. Изменчивость же сводится, в последнем счете, на столкновение наследственностей и на влияние среды. Таким образом, за вытеснением сложных органических деятелей мы имеем дело только с этими влияниями, с определенным влиянием внешних условий. Внешние условия у нас двоякого рода: общественные и физические. Отношения между социальною и физическою средою и должны мы определить теперь. Общественная среда обязана своим происхождением процессу, приспособляющему условия существования к потребностям жизни; это сразу определяет для нас их отношения. Развитие социальной среды должно быть борьбою с влияниями физической среды, и прогресс исторический должен быть победою над этими влияниями. Самый беглый обзор значения физических деятелей в обществе подтвердит наше заключение.

Одно из самых важных значений физических деятелей в органическом прогрессе есть порождение индивидуальной изменчивости; без нее невозможен был бы ни естественный, ни половой подбор. Влияние это сохраняют физические деятели и в социальной жизни, но значение его. Для прогресса диаметрально противуположно, потому что оно является не только не главным импульсом прогресса, но даже его задержкой, по крайней мере, большею частью. Пересмотрим главных деятелей физической среды с этой точки зрения. Влияние климата на органический прогресс громадно; не столь велико, но все же и не мало оно и в социальной жизни, но в каком направлении его действие? Дифференцовать племена различных территорий, хотя бы одного происхождения и одной культуры, и ассимилировать жителей той же местности, хотя бы весьма чуждых по происхождению и культуре, – вот его роль. Таково ли направление влияния социальной среды? Нет, оно стремится дифференцовать племена различных культур, а в сфере той же культуры – по роду занятий, и ассимилировать племена одной культуры, хотя бы живущие в различных местах. Ясно, что течения противуположны и взаимно исключают друг друга, но этого мало: доставляя отопление, жилище, освещение, развивая обмен произведений разных стран, социальная среда непосредственно ограничивает резкость климатических различий. То же должно сказать и о почве. Главное ее влияние выражается в доставлении пищи, различной для жителей различных стран, но обмен продуктов между странами, удобрение, акклиматизация и проч. значительно сокращают значение этих природных различий. Кроме климата, почвы и пищи, Бокль признает большое значение за общим видом природы на развитие мифических воззрений, а следовательно, вообще на умственный прогресс, но распространение науки, для всех стран одинаковой, все более и более ограничивает значение и этого фактора. Впрочем, несомненно, что социальная среда хотя и ограничивает и несколько преобразует влияние перечисленных физических деятелей, но никогда не вытесняет их совершенно, оставляя за ними прежде всего роль тормоза, который, вызывая изменчивость, противуположную изменчивости, вызываемой деятелями социальной среды, более или менее успешно парализует влияние последней, а во-вторых, сохраняя за ними и некоторое положительное значение.

Второе важное влияние физической среды выражается ограниченностью средств существования; ограниченность эта служит причиною естественного подбора, полагая предел размножению. В органическом прогрессе этот предел есть грань, "юже не прейдеши", но в общественной жизни деятели социальные рядом особых процессов расширяют этот предел. Здесь физическое условие, ограниченность средств, является условием только отрицательным; без него не понадобились бы противодействующие социальные процессы, но причина проявления этих процессов лежит не в физических условиях. С другой стороны, надо помнить, что в тех случаях, когда социальные процессы не успеют вовремя расширить предел, ограниченность средств вызывает усиленную смертность, наносит ущерб общественной жизни; что даже если предел размножения вовремя расширен, то трата сил на эти специальные процессы есть тоже вычет из общего капитала общественной жизни; словом, надо признать в этом случае за физическими деятелями значение задержки общественного развития. Такова-то роль физических деятелей в социальном прогрессе: некогда всемогущие определители прогресса, они в развитой общественной жизни сохраняют преимущественно значение задержки, тормоза развития; прямое определенное их влияние никогда не может быть совершенно вытеснено, но сводится к сравнительно небольшим размерам.