Текст книги "Кочевники Евразии: от ариев до Золотой Орды"

Великая Китайская стена

В 209 г. до н. э. один из сыновей вождя (шаньюя¹⁴⁸) хуннов Тумана по имени Модэ (Метэ), сбежав из плена юэчжей, куда отправил его отец заложником, сумел уничтожить «тысячью стрел»¹⁴⁹ своего отца, мачеху и сводного брата. Он обвинил их в преднамеренной отправке заложником, чтобы его там убили. Возглавив хуннов, стал впоследствии основателем могущественной империи Хунну. Модэ объединил 24 хуннских рода и создал державу, по крайней мере равную силе Поднебесной.

В 203–202 гг. до н. э., воюя на северной границе, Модэ подчинил владения хуньюи – племени, родственного хуннам, кюеше – кипчаков, обитавших на север от Алтая, их восточных соседей – динлинов, живших на северных склонах Саян, от верхнего Енисея до Ангары, гэгунь – кыргызов, занимавших территорию Западной Монголии около озера Кыргызнор¹⁵⁰.

В дальнейшем хунны одержали важнейшую для себя победу над юэйчжами (массагетами) и захватили княжества Восточного Туркестана. «В 177 году Модэ покорил весь Туркестан, Бухару и другие владения до Каспийского моря»¹⁵¹. Признали их власть и обитавшие на востоке монголоязычные племена. Так к северу от Китая появляется огромная, хотя и нестабильная Великая Хуннская империя – от Тихого Океана до Каспия.

Надо признать, нестабильными будут все последующие кочевые империи тюрок (тюркоязычных кочевников). В причинах этого явления Рафаэль Безертинов называет в т. ч. одну из отмеченных им характерологических особенностей татар¹⁵² – они, в отличие, например, от китайцев, имеющих «стратегическое мышление» и строящих планы далеко на будущее, сильны «тактическим мышлением»: «Татары построили десятки империй и ханств, но система государства строилась не на стратегии будущего, а из тактических соображений …По этой причине меняли и меняют алфавиты, ведь при смене алфавита потомки не могут прочитать историю предков …Из тактических и практических соображений тюркская верхушка принимала ислам, чтобы халиф признал их государство, затем женились на китаянках, персиянках, еврейках и т. д. из богатых и влиятельных семей и не замечали, что их дети начинали служить народам, которых их родители завоевали. Так было с империей Газневидов, империей Сельджуков, империей Хорезмшахов, Османской империей и т. д.»¹⁵³.

Хунны управлялись родовыми старейшинами, опиравшимися на народное ополчение. Основной ячейкой общества в этом государстве был род. Воинами было практически все мужское население хунну за исключением стариков и детей. Кочевое пастушеское хозяйство хуннов в I тыс. до н. э. было значительно более высокоорганизованно, чем хозяйство их оседлых соседей¹⁵⁴.

Выше уже говорилось о признании известными европейскими историками и философами превосходства кочевнического способа производства над оседлым хозяйством тех времен (Гордон Чайлд, Арнольд Дж. Тойнби и др.). Политическая система, социальный строй и культура хунну в эпоху Модэ и его преемников стала значимо отличаться от таковых у них прежде. Во главе державы стоял шаньюй. В отличие от китайских императоров он был лишь первым среди равных прочих 24 старейшин, т. е. не обладал абсолютной властью. Каждый из его родовых старейшин имел войско от 2 до 10 тысяч всадников, из них трое являлись наиболее знатными родами: Хуянь, Лань и Сюйбу¹⁵⁵.

Передача власти шаньюя осуществлялась по завещанию, которое впоследствии стало формальностью, и власть чаще переходила от отца к сыну. Кроме военных и дипломатических функций на шаньюе лежали и культовые обязанности: он дважды в день совершал официальное поклонение солнцу и луне. Аппарат управления у хуннов считается громоздким и сложным. Выделено несколько классов чиновников, или, вернее, вельмож, разделявшихся на восточных и западных. Понятия «восточный» и «западный» значили также «старший» и «младший». Первый класс – чжуки-князь (слово «чжуки» означает «мудрый»). Восточным чжуки-князем должен был быть наследник престола, но это правило часто нарушалось. Второй класс – лули-князь; третий – великий предводитель; четвертый – великий дуй; пятый – великий данхау. Эти высшие чины всегда были членами шаньюева рода. Наряду с аристократией крови существовала аристократия таланта, служилая знать. Кроме 24 вельмож была родовая знать: князья, связанные с родами, своеобразные начальники кланов. Таким образом, Л.Н. Гумилев выделил три категории хуннской аристократии: принцы крови, служилая аристократия и родовая знать¹⁵⁶.

Хунны имели систему права, о которой китайцы говорили, что «законы их легки и удобноисполнимы»¹⁵⁷. Серьезные преступления, в т. ч. обнажение оружия в присутствии шаньюя, каралось смертью; кража наказывалась конфискацией не только имущества, но даже семейства вора; за мелкие преступления делались порезы на лице. В целом реформы Модэ превратили патриархальное племя хуннов в военную державу Хунну.

В боевой тактике хунны, как и предшествовавшие им в Великой степи кочевники-скифы, применяли тактику изматывания противника. Они искусно маневрировали, притворным отступлением заманивали противника в засаду и быстро переходили в наступление, добивая обессиленных врагов. Хунны имели достаточное количество лошадей и тягловых быков, создали новое средство передвижения кибитку – дом на колесах. Кожаная и шерстяная одежда их был удобна и функциональна. Основным оружием всадников называют мощный сложносоставной лук гуннского типа, железный меч, аркан. Добыча, захваченная в боях, принадлежала воинам. Так же как скифы, гунны из черепа врага делали кубок для пития и срезанный скальп прикрепляли к седлу. Известно, что хуннский шаньюй Лаошань пил из черепа царя юэчжей. Оплакивая своих погибших, гунны, как и скифы, делали надрезы на лице, чтобы кровь текла, как слезы.

Для содержания чиновного аппарата, вельмож и шаньюя средства поступали от покоренных и подчиненных народов в виде дани. Китайские императоры, считая для себя унизительной уплату дани, отправляли ее в виде подарков или содержания китайских принцесс, отданных замуж за шаньюев. Такие браки были нередким явлением при заключении мирных договоров.

Из древних китайских источников известно, что имела место регулярная переписка китайских императоров с шаньюями Хунну. В подтверждение наличия письменности у хуннов приводится пример из «Истории Троецарствования», где сообщается об обмене посольства между Китаем и Фунаном, древнейшем царством в Камбодже. Китайское посольство посетило Камбоджу между 245 и 250 гг. до н. э., и, вернувшись, участник его, Кань Тай, сообщая сведения о царстве Фунан, заявил: «Они имеют книги и хранят их в архивах. Их письменность напоминает письменность хуннов»¹⁵⁸. То есть о письменности хуннов говорится вполне обыденно. Казахский филолог Алтай Аманжолов, основываясь на собранном им фактическом материале, пришел к выводу, что гуннские правители могли использовать тюркскую рунику, которая сложилась не позднее I тыс. до н. э.¹⁵⁹

В поддержку казахского ученого заметим, что создание могущественных империй «некими бесписьменными народами», как нередко называют кочевников некие авторы, весьма сомнительное предположение. Возможности управления империей, объединяющей миллионы разноязычных народов без письменных приказов и указаний в прошлом и настоящем, мягко говоря, ограничены.

И религиозные отправления хуннов нельзя называть простым шаманизмом или поклонением духам, хотя ежегодно весной они приносили жертвы «своим предкам, небу, земле и духам». Дважды в день шаньюй совершал поклонение: утром – восходящему солнцу, вечером – луне. Мероприятия начинались «смотря по положению звезд и луны»¹⁶⁰. Можно уверенно предполагать наличие в мировоззрении хуннов неперсонифицированного высшего божества, называемого ими ханом «Тенгри», или «Вечное Синее Небо», наряду с поклонением другим божествам и духам. В титуле шаньюя звучало: «рожденный Небом и Землею, поставленный Солнцем и Луною». Они были близки к единобожию.

Корни представлений о Тенгри лежат в глубине веков. В отличие от религиозных учений пророков с их последователями они происходят естественным путём на основании народного мировоззрения. Вполне определённо можно говорить о возникновении представлений о едином Боге Небесном у кочевников не менее 2500 лет назад. О том свидетельствуют описания жизни хуннов в китайских источниках. Тенгри – это сердце тюркской культуры, невидимый Дух во Вселенной, создатель всего живого на Земле. Культ Тенгри – это вера в Вечное Синее Небо, место обитания неперсонифицированного Великого Духа Небесного. Тенгриане выделяли три зоны Вселенной – небесную, земную (срединный мир) и подземную. По их убеждению, небесный мир, в свою очередь, делился на 9 ярусов, где обитали божества. На верхнем, невидимом, ярусе находился Великий Дух Неба – Тенгри. Другие божества – Йер-суб, Умай, Эрлик, Земля, Вода, Огонь, Солнце, Луна, Воздух, Облака, Ветер, Смерч, Гром и Молния, Дождь, Радуга – занимали подчиненное положение¹⁶¹.

При сыне Модэ, принявшем титул Лаошань-шаньюя (в китайской транскрипции), во внутренней жизни хуннов вновь происходят перемены. По совету китайского перебежчика Юе были введены «налоговые книги», по которым облагались податью скот и другое имущество. Знать богатела, женщины одевались теперь в шелковые платья, на столах появились китайские лакомства, вино и др. Наступила эпоха изобилия, сопровождавшаяся падением нравов, что в свое время наблюдалось и у скифов, соседствовавших с греками.

Проницательный перебежчик, искренне преданный новому господину, указал на опасность, возникшую от этих перемен: «Численность хуннов, – говорил он Лаошань-шаньюю, – не может сравниться с населенностью одной китайской области, но они сильны, потому что имеют одеяние и пищу отличные и не зависят в этом от Китая. Ныне, шаньюй, ты изменяешь обычаи, любишь китайские вещи. Если Китай употребит только одну десятую своих вещей [На подкуп. – Прим. авт.], то до единого хунны будут на стороне Дома Хань…»¹⁶²

Но было уже поздно. Возрастающие потребности влекли за собой расширение экспансии, началась война с богатой Поднебесной. Вначале она шла с переменным успехом. Были времена, когда практически обескровленный Китай, казалось, мог прекратить свое существование, но кочевники оставались верны своему образу жизни и принципам; хунны неожиданно предлагали мир, заключая договоры «мира и родства», прося отправить в жены шаньюю одну из китайских царевн. А далее, например, просили для нее ежегодно доставлять лучшего вина 10 даней, 50 тыс. ху риса и 10 тыс. кусков шелковых тканей¹⁶³. Не нужны были кочевникам ни богатые рисовые поля и фруктовые сады Китая, ни их города. В большинстве своем работать на земле они не любили и не умели.

Хуннское общество уже не было столь однородно, как вначале. Богатая верхушка все менее становилась способной воевать. Среди них появилось множество перебежчиков из Китая и рабы, которые занимались земледелием, производя просо и рис. К оседлому земледелию переходила и часть хуннов. С китайскими принцессами, выдаваемыми замуж за шаньюев и вельмож Хунну, туда прибывала масса китайцев в их свите, привнося китайские вкусы и культуру. Все это вместе оказывало деморализующее влияние на хуннов, угасал боевой дух воинов. А начавшаяся в середине I в. до н. э. междоусобная война окончательно похоронила державу Хунну как единое государство. От их зависимости начали избавляться динлины, усуни и сяньбийцы.

И наоборот, материальные ресурсы богатого Китая непрерывно возрастали. Там привлекали на свою сторону в т. ч. хуннских вельмож, недовольных властью шаньюя. В 48 г. н. э. старейшины восьми южных родов провозгласили Би Хуханье шаньюем II и откочевали в Китай¹⁶⁴. С этого времени Хунну разделилась на Северное и Южное Хунну. Би Хуханье начал войну с северными хуннами на стороне Китая. Северный шаньюй отступил в Халху. Но здесь против него начали войну сяньбийцы и в 59 г. отвоевали Маньжурию.

Последним северным шаньюем из рода Модэ стал Юйчугянь. В дальнейшем их возглавляли шаньюи из рода Хуян. Успеха особого не достигли. Более того, около 100 тыс. семей хуннов подчинились сяньбийцам, добровольно приняв народное название «сяньби». А в 87 г. еще 58 родов хунну предались Китаю¹⁶⁵.

Часть северных хуннов ушла на запад. Обладание степями Западной Сибири усилили хуннов, населенными здесь воинственными уграми. Тем не менее в войне с Сяньби, среди которых были ушедшие туда хунны, Северное Хунну потерпело поражение. Вождь сяньбийцев Таншихай нанес последний удар, выгнав хуннов из Джунгарии на запад за Тарбагатай.

В Средней Азии хунны вновь разделились. Здесь остались «малосильные», основав княжество Юебань. «Сильные» же хунны, называемые теперь историками «гуннами», которые состояли преимущественно из молодых воинов без семей, отправились далее на запад за Каспий, в Восточную Европу, где, по отдельным сохранившимся сведениям античных источников, разгромили алан, готов и др. народы.

По этим данным, в какой-то период времени часть гуннских племён расселилась в районе от восточного побережья Азовского моря до западного побережья Каспийского моря. Так, в сообщении Прокопия Кесарийского (ок. 500 – после 565) указывается, что народ, обитавший к востоку от Меотиды, в древности назывался киммерийцами, а в его время – утигурами и кутригурами, принадлежавшими к большой группе гуннских племен. Победив и присоединив побежденных, эти гунны впоследствии стали основателями огромной европейской державы, именуемой разными авторами как «племенной союз», «империя гуннов», «европейская держава гуннов» и др.

По Л.Н. Гумилеву, к III в. н. э. вместо одного хуннского народа возникли четыре ветви его.

1. Северные хунны, перемешавшиеся в Сибири с уграми, неукротимые и дичающие вдали от культурных центров.

2. Юебань – это хунны, подвергшиеся сильному влиянию согдийской культуры.

3. Хунно-сяньби – смешанные роды в Халхе и Чахре.

4. Китайские хунны – хунны, находившиеся в процессе ассимиляции, которая закончилась к V в.¹⁶⁶

Каждая из этих «ветвей» хуннов не канула в небытие, как представляется некоторыми авторами. Все они продолжили играть свою роль в истории. Попробуем в этом разобраться и начнем с «китайских хуннов».

После восстания «краснобровых» в 25 г. н. э. талантливый военачальник, потомок императора Цзинди по имени Лю Сю, объявляет себя императором Гуан Уди, основав китайскую династию Восточная (Поздняя) Хань 25–220 гг. Это был относительно благополучный период в истории Китая. Железо окончательно вытеснило бронзу в изготовлении оружия, в 105 г. Цай Лунем была изобретена бумага, изготовленная им из конопли, льна и древесной коры¹⁶⁷. Китайское общество процветало. Южные хунны приняли правление китайских императоров и постепенно ассимилировались в земледельческом обществе.

Но на севере далеко не все хунны ушли на запад. Остававшиеся продолжали набеги на северные китайские провинции, требовали «подарки» в обмен на перемирие. Да и с южными хуннами не все оказалось просто. С начала 200-х гг. их шаньюи жили в китайской столице. Для управления принадлежащим им территориями Китай назначал временных правителей, одним из которых в 290 г. стал Лю-юань (Лю-юньхай), внук шаньюя Юйфуло¹⁶⁸.

В 304 г. на общем собрании старшин Лю-юань по причине родства с бывшим китайским Домом Хань (династии Хань) дает такое же наименование своему Дому (304–330 гг.)¹⁶⁹.

В 308 г. Лю-юань объявил себя императором, но в 310 г. скончался, и на престол вступил его сын Лю-хо. А в 311 г. хунны захватывают обе китайские столицы Хэ-нань и Си-ань-фу. Только счастье им изменило, и они отступили на север. Тем не менее в скором времени уже эти северные хунны прорвались через Великую Китайскую стену и установили господство в долинах рек Хуанхэ и Хуайхэ. Независимое китайское правление осталось только на юге в долине реки Янцзы. Согласно китайской историографии, лишь в этом регионе сохранился дух китайской цивилизации под эгидой последовательно сменявших друг друга шести южных династий: Западная Цзинь, Восточная Цзинь, Сун, Ци, Лян и Чэнь¹⁷⁰. А в долине реки Хаунхэ теперь правили хунны. В дальнейшем здесь сами хунны были поглощены пришедшим с севера же тюркоязычным народом тоба (тобгачи), представлявшим одно из племен Сяньби («хунно-сяньби» по Л.Н. Гумилеву). Считают, первоначально они обитали у южных берегов Байкала. В Сяньби, как отмечалось ранее, входили не только монголоязычные сяньбийцы, дунху, но и тюркоязычные племена, в т. ч. хунны.

В 386 г. тобгачами было основано могущественное царство Северная Вэй. Однако у них не было единства. Одни из них сохраняли приверженность своим кочевым традициям, другие стремились приобщиться к китайской цивилизации. В результате яростного противодействия части хуннов политике китаизации и усилившихся нападений на северные границы царство Северная Вэй разделилось на Западную Вэй и Восточную Вэй, которые впоследствии преобразовались в Северную Ци и Северную Чжоу¹⁷¹.

Теперь о хуннах, подвергшихся сильному влиянию согдийской культуры, по Л.Н. Гумилеву. Как известно из китайских источников, в Семиречье осталось 200 тыс. «малосильных» хуннов. Но прежде чем перейти к их истории, вспомним, что представляли собой Средняя Азия и Персия в эпоху скифов (саков). В период расцвета могущества Персии ее цари делали попытки подчинить евразийских кочевников и присоединить их земли. В V в. до н. э. Геродот писал, что походы Кира II Великого и Дария I в скифские земли не увенчались успехом. Если царю Дарию удалось унести ноги из Северного Причерноморья, то Киру в Средней Азии повезло меньше. Его голову царица массагетов Томирис отправила на родину в мешке, наполненном кровью. А в IV в. до н. э. разгромленная войсками Александра Македонского Персия надолго утратила независимость.

После смерти Македонского один из его полководцев Селевк (358 – около 281 до н. э.) создает огромное государство от Сирии до Афганистана. В 247 г. до н. э. в результате восстания против Селевкидов на востоке появится независимое от Селеквидов Парфянское царство. В 155–130 гг. до н. э. парфянский царь Менандр завоевал территорию современного Афганистана, части Пакистана и Туркестана. К середине I в. до н. э. Парфия уже занимала территорию от Амурдарьи до Инда. Возглавляемые Аршаком парфяне окончательно изгнали македонян.

К северу от современного Афганистана, частично Узбекистана и Туркмении располагается область, в древности называемая Бактрией. Эллины, так же как ранее персы, на севере не смогли продвинуться дальше Амударьи и были остановлены кочевниками. Между 140 и 130 гг. до н. э. кочевники, которых Страбон называл асианоями, пасианоями, тохараями и сакаралаями из земель севернее Сырдарьи, отвоевывают Бактрию.

Еще в начале II в. до н. э., продвигаясь вместе с хуннами на запад, здесь и в Семиречье появились усуни. В долине реки Кашкадарья, в Согде¹⁷², Ташкентском оазисе и в степях к северу от реки Сырдарья обосновываются кангюйцы, образовав государство Кангюй. Ядром экономики Кангюя стал Согд и Ташкентский оазис. Они составили оседло-земледельческую и торгово-ремесленную основу кочевого государства. Кочевники оставляли за собой право вести войны, содержать вооруженные силы, доставлять продукты животноводства, а также сырье для ремесленного производства (кожи, шерсть, рога, копыта), устанавливали систему взаимоотношений между городом и кочевым хозяйством, в то же время предоставляя полную свободу в управлении городами местному оседлому населению¹⁷³.

То есть кочевники в Кангюе стали той самой надстройкой над оседло-земледельческим базисом с интеграцией кочевого и земледельческого общества по Н.Н. Крадину.

Все они говорили на тюркских наречиях, и вполне допустимо, что те, кого Страбон называл «асианоями», были усуни, «тохараями» – тохары, массагеты или юэчжи в китайской терминологии. Юэчжи уходят в Бактрию. Они перешли Ферганскую долину в Согде и окончательно разрушили последний осколок империи Александра Македонского, так называемое Греко-Бактрийское царство. В источниках появляется название нового государства «Тохаристан». Но часть юэчжей вместе с хуннами и усунями могли уйти еще далее на запад, как это бывало в более древние времена, когда люди ямной археологической культуры эпохи бронзы уходили из центра Азии в Европу.

Усуней китайские историографы видели рыжими с голубыми глазами. Усуни или асианои Страбона могли быть в числе предков алан. Ведь впервые об аланах в конце I тыс. до н. э. упоминали китайские историографы, которые видели их на своих западных границах.

Юэчжи основных четырех родов (Домов), захватившие земли Бактрии, начали междоусобную борьбу за лидерство. Только в середине I в. до н. э. глава дома Гуйшуан князь Киоцзюко (Кадфиз I) подчинил себе дома Хюли, Хейтун и Гаофу, объявив себя государем Гуйшуанского (Кушанского) царства. По китайским источникам, он прожил долгую жизнь и завоевал все земли до Индии, а его сын Яньгаочжен (Кадфиз II) завоевал Индию, оставив здесь в качестве правителя одного из своих полководцев¹⁷⁴.

Наибольшего могущества Кушанская империя достигнет при царе Канишке (78–123 гг. н. э.). В тот период времени она входит в число великих держав наряду с Китаем, Римом и Парфией. Канишка вел успешную войну с Парфией, активную дипломатическую работу в Кашгаре, Яркенде и Хотане, и в результате они вошли в его империю. К 123 г. Кушанская империя простиралась от Индии до Аральского моря.

Эпоха существования Кушанской империи считается временем расцвета древней Средней Азии, ее экономики, культуры и искусства. Развивалась международная торговля по шелковому пути, закладывались новые города. При царе Канишке на эту территорию проникает буддизм, который вскоре становится государственной религией, а Кушанское царство все больше подвергается индиизации и иранизации. Вместе с тем здесь оставалось влияние и греческой культуры, принесенной воинами Александра Македонского. Так, кушанская письменность складывалась на базе греческого алфавита, приспособленного для записи уже ираноязычной речи¹⁷⁵.

В IV в. н. э. в Приаралье заявляют о себе потомки массагетов (юэчжэй) «белые гунны», которых называют эфталитами. Когда в 368–374 гг. в Персии поднял бунт наместник восточной границы, на его подавление шах призвал эфталитов. А начиная с 427 г. эфталиты уже воюют чуть не со всеми в Средней Азии, захватывают Кашгар и наносят сокрушительный удар по самой Персии. К концу V в. Империя эфталитов простиралась от Каспия и Аральского моря до Индии. С этого времени начинается активное внедрение буддийских традиций с исчезновением кочевых.

Произошло то, что происходило со всеми кочевниками, завоевывавшими оседлые народы. Тем не менее, как видим, евразийские кочевники стали основателями множества государств начала I тыс. н. э. в Средней Азии, в Афганистане, Персии, Индии и Пакистане. А хунны в значительной мере смешиваются с окружающими их народами. В Китае они не только ассимилировались, но в смешении с сяньбийцами основали государство Северная Вэй. В Средней Азии часть их смешалась с согдийцами Центральной Азии. Так называемые белые гунны создали мощную Империю эфталитов, куда в V в. войдёт Северо-Запад Индии, части Средней Азии, Восточного Ирана и Афганистана¹⁷⁶.

Кто-то из хуннов остался в степях Тарбагатая, в Прибайкалье, Саянах и на Алтае. Но наиболее активные хунны, их союзники из числа усуней, динлинов, юэчжей (массагетов), кипчаков и других обитателей Саяно-Алтая отправились за Урал. С тех пор историки называют их гуннами. Особого сопротивления здесь потомки скифов, сарматов или угры им не оказывали. Нет о том сведений. Известно лишь, что в середине IV в. у реки Дон гунны сталкиваются с племенами готов, господствовавшими в скифских землях Северного Причерноморья. Конные сотни и тысячи гуннов с новыми союзниками – заволжскими «венграми» – и другими народами, в том числе россомонами¹⁷⁷, представляли мощную армию, одолеть которую готам оказалось не под силу в 375 г. Каган¹⁷⁸ Баламир разгромил армию Германариха¹⁷⁹. Большинство племенных вождей здесь, в том числе сын самого Германариха, значительная часть алан признали власть Баламира.

В начале V столетия главная ставка гуннов располагается в бывшей римской провинции Паннония¹⁸⁰, а их владения простираются до Северного моря в Западной Европе. Какие-то племена добровольно принимали власть гуннских вождей, другие заключали союзы с определёнными правами и обязательствами. Те же, кто отказывался, были разбиты и рассеяны. В Европе сформировалась имперская держава, основанная на принципах военной демократии, представлявшая собой союз племён и народов, объединённых потомками империи Хунну в Азии.

Когда пишут о неком «нашествии» гуннов в Европу – это неверная трактовка тех исторических событий, т. к. речь не может идти о каком-то военном походе или явлении военного плана, исчисляемого несколькими годами. Официально признается, что господство гуннов в Европе продолжалось около восьмидесяти лет. За это время кочевники с их союзниками аланами и теми, кого сегодня называют германскими народами (варварами), завоевали практически все европейские земли и племена к северу римской limes¹⁸¹. Сыновья вождей кочевников становились вождями варварских племен, оседали в сельской местности и появились в городах Римской империи.

Империя гуннов. URL: http://www.awesomestories.com/

В этой связи очень туманной представляется история неизвестных ранее германских племен, которые в период Великого переселения народов вдруг предстают необычайно мощной силой, сокрушившей Великую Римскую империю. Так называемые варварские нашествия на римские владения начинаются на рубеже I тыс. до н. э. и I тыс. н. э., но сведения о происхождении тех варваров, их языках весьма противоречивые и до сих пор являются предметом дискуссий ученых. И первое упоминание античных авторов о гуннах в Европе содержится в «Географии» Птолемея (ок. 90 – ок. 160 гг. н. э.). В ней говорилось о «гуннах», обитающих в степи к северу от Кавказа, недалеко от роксоланов и бастарнов, между Манычем и Кубанью.

Позже гунны почему-то «исчезают» из историографии или, что более вероятно, исчезают письменные источники о гуннах, вплоть до появления в IV в. описания Аммианом Марцеллином «ужасных» и «страшных» завоевателей с востока. Но это вовсе не означает их отсутствия в Европе начала новой эры и может быть связанно с утратой или сознательным уничтожением записей об их жизни в I–III вв., вплоть до неожиданного разгрома ими в 374–375 гг. аланов и готов Северного Причерноморья. В дальнейшем аланы и готы, по крайней мере в большей части своей, наряду со многими племенами, именуемые германскими, длительное время называются в числе союзников гуннов.

Это то, что касается античных источников. Но читая древние саги и песни потомков германцев о тех временах, мы отчетливо видим, например, взаимоотношения между гуннами и бургундами на равных, хотя порой и напряженные. Создается впечатление, что речь идет о схожих по духу и образу жизни народах, для которых и божий храм был одинаково священным местом, а женой Аттилы называется бургундка Кримхильда.

 
«…Раздору бы начаться державный Этцель¹⁸² не дал.
Вот почему смирила свой нрав его жена,
Хоть ненавистью к родичам была, как встарь, полна.
Стояли два бургунда у входа в божий храм,
И только на две пяди они по сторонам
Неспешно отступили, когда Кримхильда к ним
Высокомерно подошла со всем двором своим.
Побагровели гунны от дерзости такой
И дать уже бургундам готовы были бой,
Но вовремя сдержались – внушал им Этцель страх,
И дело, к счастью, кончилось лишь толкотнёй в дверях»¹⁸³.
 

В этой связи подробнее остановимся на германских племенах Европы, а точнее на варварских нашествиях на Римскую империю, в т. ч. с анализом фундаментального труда известного французского историка прошлого столетия Люсьена Мюссе «Варварские нашествия на Европу: Германский натиск»¹⁸⁴.