Текст книги "Иной дар. Дневник провидицы"

Иной дар. Дневник провидицы
Сабыр Придонов

© Сабыр Придонов, 2023

ISBN 978-5-0060-0698-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

⠀

⠀

⠀

⠀

⠀

⠀

Для Б. А. С.

Глава 1.
Сон

– Тэо, вставай, просыпайся, у нас сегодня много дел, – легкий голос матери разбудил Тэомира.

Просыпаясь от сладкого сна, он пробормотал сонным голосом: – Уже встаю.

Еле подняв свою голову, которая стремилась обратно к мягкой подушке, он поднялся с кровати. Заморгав своими светло-голубыми глазами, он прикрыл рукой солнечный свет, ослепивший его. Свет проходил через окно, освещая всю комнату Тэомира, где находились стол со стулом у окна, кровать, расположенная в углу, и небольшой шкаф – ему этого хватало, чтобы чувствовать себя уютно. Надев свою обычную темно-синюю рубашку и черные штаны, он обулся.

Выйдя из комнаты, он увидел свою мать, разжигающую камин.

– Мам, уже завтра! – перепуганно Тэомир смотрел на свою мать.

– Да я помню. Но опять же, может быть! завтра и узнаем, так что не будем гадать. Пусть будет, что предназначено. Садись, позавтракаем, – спокойно сказала его мать, убирая веточки, запутавшиеся в ее темных волосах, пока она топила невзрачный камин.

Тэомир видел, что, если даже голос матери не дрогнул, по ее глазам было видно, что она себе место не находит.

После завтрака Тэомир занялся обычными делами. Выйдя из дома, натянув на себя теплый темно-серый плащ, он легким шагом направился в сарай находящегося напротив дома. Сарай был внутри плетеной из веток изгороди, высотой ростом мальчика. Открыв дверцу изгороди, он вошел, сразу закрыл за собой дверь и направился в сарай, расположенный в паре метрах от него. Тэомиру стоило приоткрыть дверь сарая, как оттуда хлынул поток дронтов, нелетающих птиц, которые были по колено Тэомиру. Гогоча большими клювами, выбегая нелепой походкой и взъерошивая темно-серые перья, они распахнули дверь с такой силой, что мальчик чуть не упал. Открыв небольшой бочонок, стоящий рядом с распахнутой дверью сарая, он еле как наскреб корма для дронтов и насыпал его в большую деревянную миску. После чего дронты кинулись клевать содержимое миски.

Тэомир несколько часов потратил, чтобы убраться в сарае. Весь собранный помет и мусор он лопатой загрузил на деревянную телегу, стоящую возле сарая, взял корзину с яйцами, которую он собрал до уборки, и вышел из изгороди. Проверив, что дверь изгороди закрыта, он пошел домой.

Войдя в дом, он поставил на кухонный стол корзину и заявил:

– Мам, у нас корм закончился, я схожу в деревню, чтобы его купить.

– Хорошо, – ответила та, старательно вытирая полки посудного шкафа. Отложив тряпку, она полезла в карман серого платья, заштопанного в нескольких местах, за мешочком, где лежали деньги. Вытаскивая коричневый мешочек из кожи мамонта, та кинула его через весь дом, ну как через весь дом, через каморку, где они жили, но они все равно называли его домом. Да, он был маленьким, двухкомнатным, но зато в нем было сухо, тепло и уютно.

Поймав мешочек, Тэомир отправился в деревню за кормом. Деревня находилась неподалеку, окруженная густым лесом.

Проходя лес, он любовался листьями разных цветов, падающих с веток. Листья хрустели под его ногами. Совсем уже голые деревья намекали, что скоро зима. Любуясь окрасами природы, он не заметил, как уже дошел до деревни. Идя по узкой дороге, между домами, он поздоровался с несколькими знакомыми, помахал женщине, торгующей овощами. Та тоже поздоровалась. Стоя между ящичками с овощами, та всегда угощала Тэомира морковкой, когда он был совсем ребенком, говоря, чтобы тот рос сильным и здоровым. Дальше он подошел к лавке с вывеской «Все для фермы».

Зайдя в приоткрытую дверь, он начал оглядывать помещение. Внутри было чуть пустовато, но все таки что-то лежало или висело, полки вдоль стен, доставали аж до потолка. Проходя стеллажи, на которых лежали разные инструменты для быта: топоры, серпы, корыта разных размеров, рубель и скалка для стирки белья и много чего еще, он подошел к стойке:

– Мистер Тайгал, вы тут? – произнес Тэомир, но на зов никто не откликнулся. – Мистер Тайгал, – он опять произнес имя, но в этот раз повысив голос.

Из двери за стойкой вышел старик в черном плаще. Поглаживая свою лысую голову, прищурившись, он ответил:

– Да, да. Я тут. – Подойдя ближе к стойке, он узнал человека, его вызвавшего, – темноволосый мальчик стоял за стойкой.

– А, Тэомир, это ты? Как ты? Как Асаама? – спросил старик.

– У нас все хорошо! Вы как? Как ваша лавка? – с улыбкой на лице спросил Тэомир, оглядываясь.

– Не жалуюсь, – кратко ответил мистер Тайгал. – Так какими судьбами, тут, в моей скромной лавке?

– Корм для птиц закончил…

Мистер Тайгал, не дожидаясь окончания предложения, вошел в ту же дверь, откуда вышел, и через пару секунд он обратно вышел. Держа в руках мешок с кормом, закинул его на стойку. Поднявшаяся пыль, вызвала кашель у обоих. Отряхивая плащ от пыли, старик пристально смотрел своими карими глазами на Тэомира, как будто пытался что-то вспомнить. Тэомир кладя монеты на стойку, вытащив их из мешочка, бегал глазами по лавке, чтобы не пересекаться взглядом с мистером Тайгалом. Неловкий момент нарушил сам старик.

– У тебя же недавно был день рождения? – спросил он с удивлением на лице.

Тэомир выдохнул и закивал.

– И сколько тебе исполнилось?

– Десять лет! – быстро ответил Тэомир.

– А завтра день обретения, и это значит, у тебя может проснуться дар! – голос мистера Тайгала вздрогнул.

– Может быть, но не хочу обнадеживать себя, чтобы потом не сожалеть, – отвечая, скривился Тэомир.

– Смотри-ка, совсем уже по-взрослому думаешь, – удивился сказанному владелец лавки. – Когда я был ребенком, я только и думал о даре, которым я буду обладать, но, увы, дар так и не пробудился.

Тэомир не знал, как утешить старика, который поник после своих же слов. И через несколько секунд, колеблясь, взял мешок, стоящий на стойке, и сменил тему.

– Что-то я задержался, пойду-ка я домой, наверняка мама уже волнуется.

– Да, да! Ты прав, не стоит заставлять твою маму волноваться, – в поникшем состоянии сказал мистер Тайгал.

После этих слов Тэомир быстро покинул лавку, держа в руках мешок.

Возвращаясь домой, он забрался на небольшой холмик и задышал осенним воздухом, наслаждаясь видом. Осматривая озеро неподалеку, где кипела жизнь, птицы плавали в озере, разных окрасов и размеров, мамонты, проходящие мимо озера, издавали оглушающие звуки.

Положив корм на землю, он прилег, кладя голову на мешок, и начал разглядывать облака на небе, думая о своем. Тэомир всегда был любознательным и хотел повидать мир, но он не хотел оставлять мать одну, и вообще он был совсем еще ребенком, так что эту мечту пришлось убрать подальше.

Тэомир никогда не покидал границы деревни, вот и лежал, и думал, что там дальше за пределами. Закрыв глаза и представляя, что там может быть, он не заметил, как провалился в сон. Его разбудил ласкающий его холодный ветер, задрожав от холода, он проснулся. Не зная на сколько тот задремал, он взял мешок, ринулся домой.

Уже с порога был слышен отчитывающий голос Асаамы.

– Тэомир, где ты весь день был? – спросила она, повысив голос. Выдыхая, та села на стул, позволяя себе расслабиться, увидев своего сына невредимым. Она редко звала сына полным именем, только когда злилась на него.

– Никогда больше так не делай!

– Прости! – ответил Тэомир, не поднимая глаз с пола, и с опущенным взглядом положил мешок в угол.

– Ладно, самое главное, с тобой все в порядке, – раскладывала тарелки на стол Асаама. – Садись, а то ужин стынет.

Ужиная, Тэомир вспомнил разговор с мистером Тайгалом. Нарушив тишину, которая началась еще до начала ужина, он оторвал взгляд от тарелки, не зная, злится его мать на него или нет, и задал вопрос.

– Мам, как именно дар проявляется? – поинтересовался Тэомир.

Уже вполне остывшая Асаама посмотрела на сына:

– А что, что-то случилось?

– Нет, просто любопытство.

Асаама на несколько секунд затихла.

– Человек должен увидеть сон про свой дар, после чего он и появляется, – сухо уточнила Асаама, после чего продолжила ужинать.

По завершении краткого пояснения от матери, тот обратно уставился на тарелку.

После ужина Тэомир покормил дронтов и загнал их обратно в сарай.

Пожелав спокойной ночи матери и взяв подсвечник с зажженной свечой со стола, он пошел к себе. Свеча еле освещала его маленькую комнату. Поставив свечу на стол, находящийся под окном, он присел на кровать, и, смотря на колеблющийся огонек на кончике свечи, думал о словах мистера Тайгала, о даре, который может пробудиться в любую секунду. От мыслей про дар по его телу бегали мурашки. Задув свечу, он лег на кровать, но не смог сомкнуть глаз: не мог выкинуть из головы мысли о даре, и еще мешало то, что за дверью взад-вперед ходила его мать, меря шагами комнату, – ей тоже не спалось в эту ночь, – но в конце концов Тэомир уснул.

Крикнув так что вся комната заполнилась воплем, Тэомир проснулся в холодном поту, с широко раскрытыми глазами, дрожа и задыхаясь. Не прошло и секунды, как в комнату ворвалась Асаама, держа в руках зажженную свечу.

– Что, что случи… – не договорив, она увидела своего дрожащего сына. Подбежав к Тэомиру, она присела на край кровати, поставила свечу на стол, обняла его и, поглаживая по спине, она начала утешать Тэомира: – Тише, тише, это просто кошмар. – Взяв его за плечи и посмотрев в его наполненные страхом глаза, она проговаривала: – Вдох-выдох, вдох-выдох, – повторяя эти слова, пока Тэомир не перестал дрожать.

Отстранившись от матери, он еле выговорил дрожащим голосом.

– Мам, мне кажется, это оно! – Это тот сон, после которого появляется дар!

После этих слов дрожь в теле вернулась, даже у его матери задрожали руки.

– Наверняка это просто сон! – Она сама не верила своим словам, но надеялась, что это просто кошмар,

– Да, да, это просто сон, – закивал Тэомир, соглашаясь с матерью, и вытер пот со лба ладонью, но в глубине души он надеялся, чтобы это не было простым кошмаром.

– А что тебе приснилось? – поинтересовалось Асаама.

Запинаясь, он вслух озвучил свой сон:

– Я летал над деревней, смотрел на всех с высоты, летел прям как птица, но потом начал резко падать вниз и перед тем, как врезаться в землю, я проснулся.

Асаама застыла на несколько минут, закрыла рукой рот и пыталась не расплакаться, жадно глотая воздух.

Она сделала глубокий вдох.

– Дорогой, попытайся отдохнуть. Завтра поговорим, хорошо?

Она поцеловала своего сына в лоб, уложив его обратно на кровать, и накрыла его одеялом. А сама встала с кровати, взяла свечу и направилась к двери. Дойдя до середины комнаты, она услышала голос Тэомира:

– Можешь оставить свечу?

Асаама поставила свечу обратно на стол и вышла из комнаты. Сев на стул возле камина в комнате, освещенной только лунным светом, она закрыла руками лицо: «Этого не может быть. Только не с ним, не с ним».

Тэомир пытался опять заснуть: не зная как перестать думать о сне, ворочался, пока веки не стали тяжелыми и его поглотила тьма.

На утро Асаама долго стояла возле двери: не могла найти смелости, чтобы зайти в комнату Тэомира, но в конце концов зашла и оцепенела от ужаса. Тэомир парил между кроватью и потолком. От увиденного она вскрикнула, разбудив сына спавшего в невесомости. И только Тэомиру стоило приоткрыть глаза, он рухнул на кровать. Асаама, неуверенно прибежав к сыну, взяла его за плечи, и, осмотрев, сказала:

– Тэо, ты в порядке? Не ушибся?

– Нет, а что это щас было? – растерянно спросил он. Ответ на несколько секунд задержался в устах у Асаамы, и, заикаясь, она ответила:

– Мне кажется, ты летал…

– Летал? – крикнул Тэомир. И выпучил глаза так сильно, что казалось, они выпадут из орбит.

– Все, надо просить помощи, – сказала Асаама, доставая листок бумаги и перо с чернильницей со стола Тэомира. – Напишу письмо старейшинам.

Надо научиться контролировать дар, пока не поздно, и по закону мы должны уведомить старейшин, у нас нет выбора.

Тэомир молча смотрел на свою мать, царапающую пером лист бумаги.

Глава 2.
Старейшины острова Айнар

Уже два дня прошло после отправки письма старейшинам и столько же времени, как Тэомир последний раз был на улице. Асаама даже была рада, что дар никак не проявил себя за эти два дня, но она все равно не выпускала сына наружу. Она всегда надеялась, что ее семью это обойдет стороной, и когда вспоминала, что стало с отцом Тэомира из-за дара и какое горе он может принести, ей становилось плохо.

Эти два дня долго тянулись. Вечером на второй день, когда они ужинали под звуки, издаваемыми только столовыми приборами, и треск огня в камине, Асааме было тревожно из-за письма – дошло ли оно до старейшин или нет.

Их трапезу потревожил стук в дверь.

– Тэо, иди к себе, – приказала Асаама, поправляя свое платье и поспешно вставая из-за стола. Тэомир, не задумываясь и ничего не говоря, взял собой тарелку, одну зажженную свечу из трех стоявших на столе, освещавших ужин, он пошел к себе.

Асаама несколько секунд колебалась, перед тем как подойти к двери. Она знала, стоит ей открыть дверь, вся их жизнь полностью изменится, и ей придется отпустить Тэомира.

В мысли лезли разные варианты событий, пугающие ее. Она потрясла головой, чтобы изгнать тревожные мысли, а потом выдохнула и собрала храбрость в кулак, она так сильно сжимала кулаки, что аж костяшки пальцев стали белыми.

Открыв дверь, она увидела трех людей: двое из них были одеты в белые плащи с капюшоном – длина плаща достигала до лодыжек, а третий тоже был в плаще, но в сером. Асаама толком не видела их лиц из-за капюшона, из-за этого она начала беспокоиться. Один из них достал письмо из внутреннего кармана плаща и протянул его Асааме. Асаама сразу узнала свое же письмо – беспокойство и тревога из-за письма ушли.

– Здравствуйте. Это вы обращались к старейшинам? – прозвучал уверенный мужской голос, от которого Асаама закивала. – Значит, вы Асаама?

– Да!

– Можно войти? – сказал человек в белом плаще, указывая внутрь дома.

Асаама подвинулась назад, приглашая войти, и люди в плащах вошли в дом, снимая капюшоны.

Асаама перед собой увидела людей около тридцати лет, как и она сама.

– Здравствуйте еще раз. Меня зовут Кваху, я старейшина острова Айнар, – сказал мужчина, давший ей ее же письмо. – Это старейшина Лино.

Взгляд Асаамы упал на женщину с ярко-красными волнистыми волосами до плеч и с зелеными глазами, и ярко выраженными скулами, та кивнула, здороваясь с Асаамой. – А это наставник Джафари, – тот тоже кивнул безмолвно. Асаама увидела перед собой худощавого мужчину с черными волосами, собранными в хвостик.

– Здравствуйте. Я Асаама, – поздоровалась она, смущаясь своего внешнего вида: растрепанные волосы, серое помятое и заштопанное платье – на фоне гостей она выглядела неряшливо. Гости были с иголочки одеты, а у старейшины Кваху вообще на сером фоне дома белый плащ как будто светился белизной, ни пятнышка, ни соринки на плаще; была только заметна вышивка с золотой нитью на левой стороне груди, как и у всех гостей, но она не обратила внимание, что именно вышито. Статный мужчина с бритой головой стоял перед Асаамой.

– Теперь, может, нам стоит познакомиться с одаренным, – сказал старейшина Кваху, осматривая дом.

– Да, конечно, – неловко кивнула Асаама. – Тэо, можешь подойти сюда? – она, повысив голос, позвала сына.

И тут же за спиной Асаамы открылась дверь, из которой вышел Тэомир, и перед взором старейшин появился худой мальчик с голубыми глазами и короткими черными волосами.

– Здравствуй. Так это ты у нас Тэомир? – сказал Кваху, наклонившись и осматривая мальчика. Тэомир кивнул и приблизился к матери, взяв ее за руку.

– Ну тогда начнем, – приглаживая свою бритую голову, сказал Кваху, указывая на деревянный стул.

– Да, да, конечно, садитесь, – сказала Асаама, заметив его жест, после которого тот сел.

– Давайте еще раз заново, – после этих слов Кваху пристально смотрел на Тэомира, обращаясь к нему.

– Меня зовут старейшина Квах…

– Можете не представляться, я все слышал, – Тэомир перебил старейшину Кваху, не понимая, зачем он это ляпнул: то ли от волнения, то ли от страха.

– Понятно, – сказал Кваху, у которого на кончиках губ виднелась слабая улыбка, а Асаама наоборот нахмурилась и бросила на него недовольный взгляд.

Заметив взор матери, Тэомир поспешно добавил:

– Извините, я не специально подслушивал.

– Ну тогда сразу к делу. Как вы знаете, людей обладающих даром, называют янашерами. И этот человек, а точнее янашер, должен научиться контролировать свой дар. Обучение пройдет в школе Шан-Ари, которая находится на острове Айнар, и там он или она будет обучаться три года, – три года, чтобы научиться контролю, – проинформировал старейшина Кваху.

Асаама даже не дернулась, узнав, что ей придется попрощаться с сыном на три года, а вот Тэомир наоборот ужаснулся.

– Но мам! Я не хочу никуда уходить, – возмутился Тэомир.

Асаама присела на колени, взяла сына за плечи и посмотрела в его глаза, не отводя взгляда:

– Тэо, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но это для твоего же блага, отучиться ты обязан, чтобы научиться контролю. Я знаю, что делает необузданный дар с человеком и с его окружением.

– Откуда? У тебя же нет дара, и ты мало рассказываешь об отце, но по твоим рассказам, у него тоже не было дара, – злясь и скрещивая руки перед собой, возмущался Тэомир.

– Просто поверь, наверняка в дальнейшем я смогу тебя навещать, – успокаивала его Асаама, у которой слезы наворачивались, но она успевала вытирать их перед тем, как они начали бы стекать по щекам.

– Да, ты обязан, это закон, – закон, подписанный правителями всех стран, закон, которому четыре сотни лет, которого вы не должны нарушать, – вмешался в их разговор Кваху. – Твой дар – один из неоднократных даров. По письму твоей мамы мы поняли, что у тебя дар Титаний.

Тэомир ощущал на себе взгляды всех присутствующих в доме людей, он сделал пару шагов назад, отстраняясь от матери, и кивнул, толком не понимая, на что он согласился.

У Тэомира были смешанные чувства: он всегда хотел увидеть мир, но не хотел оставлять мать одну, а теперь у него даже выбора не было.

– Отлично, теперь остался сущий пустяк: продемонстрировать дар, – задорным голосом сказал Кваху.

– Что? Но как? Я не зна… я не знаю, как это делается, – в замешательстве и запинаясь сказал Тэомир, переводя взгляд то на Асааму, то на старейшину Кваху.

– Волноваться не о чем, я сейчас все тебе объясню. У тебя дар пробудился недавно, так что он сейчас у тебя в нестабильном состоянии. Воспользоваться им теперь самому будет легче, нежели контролировать, – пояснил Кваху.

– А это не опасно? – тревожась спросила Асаама.

– Нет. Но если что, мы его подстрахуем, – сказал Кваху, повернув голову на своих товарищей, стоящих позади него. Те в ответ кивнули.

– Теперь встань сюда, закрой глаза и расслабься, дай дару заполнить твое тело и представь, как ты летаешь среди облаков и как ветер свистит в ушах, представь легкость в своем теле.

Выслушав наставление старейшины Кваху, Тэомир бросил неуверенный взгляд на мать и встал посередине комнаты напротив гостей, а Асаама сделала пару шагов назад, опираясь на стену.

Тэомир закрыл глаза и сделал все, о чем говорил старейшина. Пару секунд ничего не происходило, даже напряженная Асаама успела расслабиться.

Тэомир мысленно представлял, как он летит среди облаков, что гравитация отступила прочь, но как бы он не представлял себе полет, ничего не происходило – все так же чувствовал твердый пол, и вдруг как будто между пальцев пробежал ветерок а следом и мурашки по телу, в следующую секунду ровно стоящий на ногах Тэомир взмыл верх. Он почувствовал не то чтобы он летал, а казалось, что пол куда-то исчез; оттого что в животе все закрутило, как при взлете самолета, он открыл глаза, но ничего не видел: вокруг была только одна темнота. Тэомир на секунду подумал, что он ослеп, но эта мысль ушла так же быстро, как и появилась: вдали во мраке, в пустоте, он увидел голубое свечение, которое становилось все ярче. Он не знал, из чего оно исходит, и где он вообще сам находится, и почему здесь так темно. Он же только что был дома! Ноги все еще не чувствовали твердую поверхность – он парил в пустоте. Он начал уже беспокоиться, вертел головой туда-сюда, чтобы увидеть хоть что-нибудь, кроме мерцающего света; подал голос, но себя он не услышал – тишина начала давить, в ушах появился гул, как будто он сильно прижал ладонями уши. Голубой свет, по всей видимости, притягивал Тэомира к себе, разгораясь ярче, потому что он почувствовал, как будто либо он приближался к свету, либо свет к нему.

Тэомир вытянул руку вперед, чтобы коснуться света, но все прервалось до того, как он коснулся света, – и он уже сидел на полу дома.

– Да, у него дар, первообретенный Титаний, в этом нет сомнений, – улыбаясь, сказал Кваху, смотря на парящего Тэомира.

И только старейшина Кваху хотел объяснить, как приземлиться, он отвлекся, когда мебель в доме начала парить в двух дюймах от пола, и даже стул, на котором сидел Кваху, оторвался на несколько сантиметров. В шоковом состоянии он вцепился за стул, чтобы не свалиться с него. Двери шкафа с яростью открылись, и оттуда вылетели тарелки, кружки, столовые приборы выбрались из ящика шкафа. И также книги, лежавшие на камине, тоже взмыли вверх, медленно кружась по комнате. Еще в воздухе зависли прямо над столом свечи и тарелка с едой, которую клевала Асаама на ужин. Все оцепенели, а у наставника Джафари даже челюсть отвисла от увиденного. Кухонная утварь, книги – что только не летало по комнате. Потом почти все парящие вещи устремились к Тэомиру, образуя вокруг него шар.

В комнате, где воцарилась гробовая тишина, прозвучал мягкий голос старейшины Лино:

– Не может быть! Он первообретенный.