Текст книги "Посторонние"

Саки
Посторонние

Однажды зимней ночью в густом лесу, где-то на восточных отрогах Карпат, стоял человек. Он вглядывался в даль и к чему-то прислушивался, словно ожидая, что кто-то из лесных обитателей появится в поле его зрения, а потом и в пределах досягаемости его ружья. Между тем тот, кого он искал столь пытливым взором, не упоминается в календаре охотника как объект травли, которого законом разрешено преследовать. Ульрих фон Градвиц бродил по темному лесу в поисках врага в обличье человека.

Лесные владения Градвица были обширны и населены большим числом зверей. Узкая полоска поросших лесом обрывистых скал, тянувшихся на окраине его земель, была примечательна не обитавшим там зверьем и не возможностями для охоты, но из всех территорий их владельца эта часть наиболее ревностно охранялась. В результате знаменитого судебного процесса, проходившего еще во времена его дедушки, этот кусок был вырван из незаконной собственности проживавшего по соседству семейства мелких землевладельцев. Сторона, лишенная права владения, так и не согласилась с решением суда, и в продолжение трех поколений отношения между семействами омрачались браконьерством и тому подобными бесчинствами. С того времени как Ульрих стал главой семьи, наследственная вражда между соседями переросла в личную. Если на свете и был человек, которого он ненавидел и которому желал зла, то это был Георг Знаем, наследник раздора, неутомимый похититель дичи и любитель вторгаться в оспариваемый участок леса. Наследственная вражда, быть может, забылась бы или была бы улажена посредством компромисса, если бы тому не препятствовала личная неприязнь двух мужчин. Мальчиками они жаждали крови друг друга, повзрослев, молили о том, чтобы на соперника свалилось несчастье. И в эту терзаемую ветрами зимнюю ночь Ульрих собрал своих лесников не для того, чтобы преследовать в темном лесу четвероногих, но чтобы выследить рыскающих там грабителей, которые, по его подозрениям, двигались в лес со стороны границы. Косули-самцы, обычно прятавшиеся в укрытиях в сильный ветер, в эту ночь метались точно кем-то гонимые, а животные, имевшие обыкновение спать в темные часы, сновали повсюду и выказывали беспокойство. Что-то их определенно тревожило.

Он отдалился от наблюдателей, оставив их в засаде на гребне холма, и побрел вдаль по крутым склонам, пробираясь сквозь чащу мелколесья, выглядывая из-за деревьев и прислушиваясь к завываниям ветра, в надежде разглядеть злоумышленников. Если бы только в эту глухую ночь в этом темном, уединенном месте он мог сойтись один на один с Георгом Знаемом без свидетелей – вот какое желание занимало все его помыслы. И, выйдя из-за огромного бука, он сошелся лицом к лицу с человеком, которого искал.

Противники долгую минуту молча смотрели друг на друга. У каждого в руке было ружье, ненависть – в сердце и желание убить – в мыслях. Явился случай до конца выплеснуть страсти, владевшие ими в продолжение всей жизни. Но человеку, воспитанному под сдерживающим влияние цивилизации, нелегко решиться на то, чтобы хладнокровно, не произнося ни слова, застрелить своего соседа, если только речь не идет о преступлении против семьи и чести. И прежде чем минутное колебание уступило место действию, сама Природа обрушилась на них со всей своей яростью. Над их головами раздался треск, жутким воем откликнулся ветер, и, прежде чем они сумели отскочить в сторону, буковое дерево всей своей громадой с грохотом повалилось на них. Ульрих фон Градвиц растянулся на земле, при этом одну руку он прижал собственным телом, и та тотчас онемела, а другой, почти столь же безжизненной, ухватился за раскидистую ветвь, тогда как его ноги оказались под рухнувшим стволом. Тяжелые охотничьи сапоги уберегли его ноги от переломов, но если травмы оказались не такими серьезными, как могли бы быть, то было очевидно, что ему не выбраться из положения, в котором он очутился, без посторонней помощи. При падении дерева ветви содрали ему кожу на лице, и, прежде чем он смог оглядеться и увидеть результаты бедствия, ему пришлось моргнуть несколько раз, чтобы стряхнуть кровь с ресниц. Рядом с ним лежал Георг Знаем, притом так близко, что при иных обстоятельствах он мог бы дотронуться до него. Он был жив и тоже пытался высвободиться, но был явно столь же беспомощен. Вокруг них горой лежали расщепленные ветви и сломанные сучья.

Ощутив облегчение от сознания того, что он жив, и придя в ярость вследствие своего плененного состояния, Ульрих вперемежку забормотал слова благодарственной молитвы и гневных проклятий. Георг, по лицу которого текла кровь, заливавшая ему глаза, прекратил на минуту попытки высвободиться, прислушался, а потом коротко рассмеялся ядовитым

...

конец ознакомительного фрагмента