Текст книги "Принципы назначения наказания"

Уголовное наказание – это внешнее проявление кары (осуждения, упрека, порицания), одна из форм, в которой кара реализуется. Вот почему кара – сущность, внутренний смысл уголовного наказания. Кара, безусловно, причиняет определенные страдания и лишения осужденному лицу. Страдание, боль есть «неотъемлемое свойство» кары. Кара невозможна без страданий. Именно поэтому кара уже сама по себе, самим фактом своего наличия оказывает определенное удерживающее воздействие на виновного и иных неустойчивых граждан. Но это ни в коей мере не означает, что кара должна специально ожесточаться только для того, чтобы заставить страдать виновного, устрашать страданиями его и воздействовать на неустойчивые элементы.

Следует отметить, что многие проблемные вопросы в теории уголовного права, связанные с наказанием, являлись результатом нечеткой законодательной формулировки соответствующих норм в старом УК Азербайджанской Республики. Ныне действующий УК Азербайджанской Республики внес уточнения в понятие и цели уголовного наказания. Ст. 41.1 УК Азербайджанской Республики 1999 г., посвященная понятию наказания гласит: Наказание есть мера уголовно-правового характера, назначаемая по приговору суда. Наказание применяется к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключается в предусмотренных настоящим Кодексом лишениях или ограничениях прав и свобод этого лица.

Главное отличие данной нормы от аналогичной нормы УК Азербайджанской ССР 1960 г. заключается в том, что здесь нет упоминания о каре. Однако это не значит, что законодатель исключил из содержания наказания карательный элемент. Карательный элемент отчетливо выражен в этой норме, которая определяет наказание как лишения и ограничения прав и свобод виновного лица. Такую формулировку карательного элемента, т. е. его выражение без употребления термина «кара», можно считать более успешной, так как, с одной стороны, данная норма ясно выражает существо карательного элемента, определяя наказание как лишения и ограничения, предусмотренные уголовным законом. С другой стороны, данная законодательная формулировка не акцентирует внимание на карательном элементе, что соответствует теоретическим положениям, уже давно бытующим в юридической литературе.

При определении сущности и содержания уголовного наказания следует исходить из вышеизложенной позиции. Действительно, без лишений, ограничений и страданий, т. е. без карательного элемента, ни одно наказание не имело бы смысла. Однако сущность и содержание наказания не могут быть определены только на основе нормативного понятия этого вида государственного принуждения. Следует обратить внимание и на цели, поставленные перед уголовным наказанием. Как уже было рассмотрено, наказание имеет и цели исправления осужденного, предупреждения совершения новых преступлений как осужденными, так и другими лицами – это четко свидетельствует о воспитательном элементе в содержании уголовного наказания. Думается, что такой подход к содержанию уголовного наказания более верен. Карательный и воспитательный элементы в содержании уголовного наказания должны рассматриваться в диалектическом единстве. Какой из этих элементов будет доминировать в содержании наказания зависит от конкретного вида уголовно-правовой меры. Например, такие виды наказания, как пожизненное лишение свободы, лишение свободы на определенный срок, штраф содержат больше карательного элемента, чем воспитательного, однако в содержании исправительных работ – наоборот, преобладает воспитательный элемент.

Четкое определение содержания уголовного наказания имеет важное практическое значение. Дело в том, что суд обязан, исходя из характера и степени общественной опасности совершенного преступления, а также личности преступника, выбирать и назначать такой вид и размер наказания, который будет способствовать достижению целей наказания. Но при этом суд должен учесть, какой элемент в содержании наказания вывести на первый план для успешного достижения этих целей. Чем выше степень общественной опасности преступления и лица, его совершившего, тем выше должен быть уровень карательных элементов в уголовном наказании, а если преступление и лицо, совершившее его, не представляют большой общественной опасности, на первом месте ставится воспитательный элемент.

Таким образом, подводя итог размышлениям относительно сущности и содержания наказания, согласимся с М. Н. Становским, который говорит, что «наказание, с одной стороны, есть мера государственного принуждения, применяемая судом к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключающаяся в причинении осужденному определенных лишений или ограничений его прав и свобод, а с другой – устанавливается государством в интересах общества для достижения полезного социального результата. При этом принуждение – средство, путем которого достигается желаемая цель».[62]62
  Становский М. Н. Назначение наказания. СПб., 1999. С. 16–17.


[Закрыть]

Для того чтобы лучше уяснить сущность и социальное назначение наказания, необходимо понять, какие цели преследует наказание.

§ 3. Социальное назначение и цели уголовного наказания

Наказание является одним из основных средств осуществления уголовной политики государства. А уголовная политика как одно из направлений деятельности государства имеет строго определенное назначение и в конечном итоге служит целям защиты прав и свобод человека и гражданина, собственности, экономической деятельности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя государства, мира и безопасности человечества. Из сказанного следует, что она во многом определяет социальное назначение наказания, которое заключается в охране (защите) от преступных посягательств личности, общества и государства. Иначе говоря, по своему социальному назначению наказание выступает как средство самозащиты общества против нарушений условий его существования. Однако цели наказания могут выходить за рамки его социального назначения. Это обусловлено тем, что институт назначения наказания – замкнутая система, выполняющая лишь охранительную функцию и не имеющая отношения к другим социальным целям, к иным общественным потребностям, на которые прямо или косвенно, в большей или меньшей степени, положительно или отрицательно влияет судебная деятельность по применению уголовно-правовых санкций. В результате присущее уголовным наказаниям всех этапов единое социальное назначение – охрана нормальных условий общественного существования – не исключает существенных различий в их конкретной целенаправленности и соответственно – в содержании.

Наказание – общественно полезная деятельность государства, выражающая его официальную реакцию на преступление. Чтобы эта реакция была «существенной», она должна иметь своим содержанием возмещение причиненного преступлением вреда, а поскольку преступление есть нарушение общественных отношений, причиненный им вред наносится этой сфере и здесь же следует искать возможности его возмещения. Если считать, например, что причиненный преступлением вред выражается в дезорганизации общественных отношений, то наказание призвано восстановить их.[63]63
  Никифоров Б. С. Наказание и его цели // Советское государство и право. 1981. № 9. С. 67.


[Закрыть] Наказание не возвращает к жизни убитого, оно не лечит причиненных телесных повреждений. Наказание, назначенное за вред, причиненный потерпевшему или предмету преступления без учета произведенной дезорганизации общественных отношений, является «голым воздаянием», лишенным социальной основы. Всегда назначаемое за что-то наказание применяется и для чего-то. Оно существует и действует только в этом единстве. Проблема «за что-то» в первую очередь рассматривается учение о преступлении; проблема «для чего-то» – учением о наказании.

Общественная полезность наказания, его существеннейшая интегративная цель заключается в том, что применение наказания есть способ и средство восстановления возвращения нарушенного социально-психологического порядка. В результате применения наказания состоявшееся нарушение как бы «погашается» как в социальной действительности, так и в общественном сознании. Общественная полезность наказания выражается также и в том, что каждый акт его применения выполняет роль устрашения. Уголовное наказание по своему содержанию является причинением на основании судебного приговора определенного страдания лицу, виновному в совершении преступления, – ущемления его имущественных интересов, ограничения его свободы, умаления достоинства, а в исключительных случаях и пожизненного лишения свободы. Естественно беспокойство людей за благополучие – свое и своих близких, за свою и их жизнь, здоровье, душевное спокойствие, имущество, жилище. Поэтому страдания в результате применения наказания является сдерживающим фактором от совершения преступлений.

Социальное назначение наказания заключается также в реальности угрозы уголовного наказания. Каждый акт применения наказания за совершенное преступление содействует ослаблению преступной склонности, и в этом смысле ненаказанное преступление и наказанное выступают как своего рода противоположности: ненаказанное преступление как отрицательный, а наказанное – как положительный пример для окружающих.

Человек, раз пренебрегший угрозой наказания то ли в расчете на безнаказанность, то ли потому, что не думал о наказании или относился к нему безразлично, может и в другой раз поступить подобным образом. Общественная опасность преступления нейтрализуется, погашается наказанием в двух направлениях. Одно из них – принятие мер, направленных на лишение преступника возможности совершать новые преступления, например, лишение свободы. Другое направление погашения общественной опасности преступления, выражается в карательном воздействии на преступника. В этом также заключается общественная полезность уголовного наказания, а значит, и социальная его полезность.

Исследование социального назначения уголовного наказания предполагает рассмотрение этого явления в его взаимодействии как с другими методами социального контроля, так и с теми формами человеческой деятельности в системе общественного поведения, на которые наказание призвано воздействовать и которые имеют общественно опасную, преступную черту. В первом отношении в наказании должны быть выявлены его родовые и видовые черты – стоящие перед ним интегративные, организационные и операционные карательные задачи и цели. Во втором отношении необходимо обнаружить содержательную зависимость наказания от преступления, определяемую его практическим социальным назначением – быть не только наказанием «за», но наказанием «для» достижения поставленных целей.[64]64
  Карпец И. И. Наказание. Социальные, правовые и криминологические проблемы. М., 1973. С. 145.


[Закрыть]

Социальное назначение наказания самым тесным образом связано с его целями, и даже можно утверждать, что социальная функция наказания – это в первую очередь достижение тех целей, которые преследуются применением мер государственного принуждения в случаях совершения преступления. Именно во взаимосвязи социального назначения и целей наказания выявляется его двойственная природа в определенном смысле. Дело в том, что наказание, с одной стороны, как мера государственного принуждения принимается судом к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключается в причинении осужденному определенных лишений и ограничений его прав и свобод, а с другой стороны, устанавливается государством в интересах общества для достижения полезного социального результата. При этом наказание выступает в качества средства, с помощью которого достигается желаемая цель.

Вопрос о целях наказания издавна был дискуссионным и по сей день не получил своего однозначного решения. В психологии цель понимается в следующих значениях: 1) как осознанный образ предвосхищаемого результата, на достижение которого направлено действие человека (социальной группы, общества); 2) как предвосхищение в сознании человека средств, использование которых приведет к достижению желаемого результата.[65]65
  См.: Краткий психологический словарь. М., 1985. С. 388.


[Закрыть]

Юристы чаще понимают цель (применительно к наказанию) в ее первом значении, т. е. в виде социальных результатов, к которым стремится законодатель, устанавливая и применяя рассматриваемую меру воздействия. Согласимся, что «употребление словосочетания “цели наказания” не совсем корректно, поскольку само уголовное наказание цели иметь не может. Целеполагание присуще только человеку – носителю сознания, наказанию же присущи функции».[66]66
  Никонов В. А. Уголовное наказание. С. 34.


[Закрыть]

Так чего же в настоящее время желает достичь общество и государство посредством применения наказания? Ответ на этот вопрос не прост. Не преодолены многие расхождения во мнениях по рассматриваемому вопросу и в современной уголовно-правовой науке.[67]67
  См.: Осипов П. П. 1) Реакционный характер тюремной политики, тюремного законодательства и тюрьмоведения в капиталистических странах // Исправительно-трудовое право. М., 1971. С. 173–190; 2) Основные вопросы Общей части уголовного права капиталистических государств // Советское уголовное право. Общая часть. М., 1977. С. 507–553; Полубинская С. В. Цели уголовного наказания. М., 1990; Сапунов А. Г. Механизм реализации профилактической функции наказания. М., 1998.


[Закрыть] В советской уголовно-правовой науке единство взглядов по вопросу о целях наказания также отсутствовало. Одни авторы ограничивали эти цели общим и частным предупреждением преступлений,[68]68
  Никифоров Б. С. Некоторые вопросы кодификации советского уголовного права // Сорок лет Советского государства и права и развитие правовой науки: Тез. докл. Л., 1967. С. 42; Ковалев М. И., Фролов Е. А., Ефимов А. Е. Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик: Практический комментарий. Свердловск, 1960. С. 126; Ременсон А. Л. Теоретические вопросы лишения свободы и перевоспитания осужденных: Автореф. докт. дис. Томск, 1965. С. 19; Федеров М. И. О критериях исправления и перевоспитания // Учен. зап. Пермского ун-та. № 150. 1966. С. 66; Шаргородский М. Д. Наказание, его цели и эффективность. Л., 1973. С. 32.


[Закрыть] другие – дополнительно называли исправление и перевоспитание осужденного,[69]69
  Ной И. С. Вопросы теории наказания в советском уголовном праве. С. 44.


[Закрыть] и, наконец, третьи ставили перед наказанием еще одну цель – удовлетворение общественного правосознания (при характеристике данной цели чаще используется иная терминология: кара, заглаживание нематериального ущерба, восстановление справедливости и пр.).[70]70
  Беляев Н. А. Цели наказания и средства их достижения в исправительно-трудовых учреждениях. С. 24–35; Карпец И. И. Индивидуализация наказания. М., 1961. С. 38–42; Смирнов В. Г. Функции советского уголовного права. Л., 1965. С. 85–87; Яковлев А. С. Борьба с рецидивной преступностью. М., 1964. С. 91, 141.


[Закрыть] Таким образом, при полном единодушии относительно превентивных целей продолжает оставаться дискуссионным вопрос о тех целях наказания, которые выходят за пределы выполнения им своего социального назначения.

Отмеченные расхождения во мнениях отражают различие исходных методологических позиций. Для сторонников сведения целей наказания к общей и частной превенции характерен сугубо институциональный подход; другие же авторы пытаются решать проблему с более широких социальных позиций и руководствоваться при этом (сознательно или интуитивно) социалистическими и аксиологическими соображениями.

Одним из принципиальных вопросов, вызвавших острую, не закончившуюся до сих пор дискуссию в уголовно-правовой науке, является признание или отрицание кары и возмездия в качестве цели наказания в уголовном праве. До середины 30-х гг. среди марксистских теоретиков уголовного права подобный вопрос в качестве дискуссионного вообще не возникал. Он считался решенным в пользу разрыва с карой и возмездием как целями наказания, что нашло даже законодательное закрепление в «Основных началах» 1924 г. Однако с тех пор как в законодательстве был восстановлен термин «наказание», стало утверждаться, что наказание преследует двуединую задачу, кару и исправление преступника.[71]71
  См.: Уголовное право. Общая часть. М., 1939. С. 259.


[Закрыть] Лишь в начале 50-х гг. такое утверждение стало оспариваться отдельными авторами,[72]72
  См.: Салихов К. С. Цели наказания в советском праве: Автореф. канд. дис. М., 1951. С. 10–12.


[Закрыть] положившими начало дискуссии по указанному вопросу, не прекратившейся и по настоящее время. Суть дискуссионного вопроса, в котором необходимо еще раз разобраться, состоит в выяснении того, карает ли государство преступников во имя самой кары или кара необходима лишь как средство для достижения каких-то иных целей, поставленных государством перед наказанием. Как правильно отмечает И. С. Ной, очевидно, лишь такая формулировка проблемы может служить плодотворной основой для решения столь затянувшейся дискуссии по вопросу: считать или не считать кару одной из целей наказания по советскому уголовному праву.[73]73
  Ной И. С. Сущность и функции уголовного наказания в советском государстве. С. 59.


[Закрыть]

Приоритет в постановке вопроса о каре как одной из целей наказания и аргументация этого положения принадлежит И. И. Карпецу. Еще в 1961 г. он писал: «Когда суд назначает наказание, то он руководствуется определенными целями: и покарать, и исправить преступника посредством применения наказания. Трудно представить себе применение наказания без цели покарать».[74]74
  Карпец И. И. Индивидуализация наказания. С. 38.


[Закрыть] В 60-х гг. с аргументацией в пользу не только кары как цели наказания, но и возмездия выступили Н. А. Беляев и В. Г. Смирнов. Отличительной особенностью их позиции является последовательное проведение взгляда о каре как о цели наказания и о наказании как о возмездии за совершенное преступление. «Под карой как целью наказания, – пишут Н. А. Беляев и В. Г. Смирнов, – мы понимаем причинение правонарушителю страданий и лишений в качестве возмездия за совершенное им преступление».[75]75
  Беляев Н. А., Смирнов В. Г. В. И. Ленин об убеждении и принуждении в социалистическом обществе // В. И. Ленин о государстве и праве. Л., 1961. С. 60.


[Закрыть]

Смысл причиненных страданий они видят в удовлетворении чувства справедливости членов общества и тем самым в достижении иных целей наказания. Мы исходим из того, что кара – не самоцель наказания. Ее роль значительно скромнее. Кара необходима лишь как средство, хотя и важное, для достижения предупреждения преступлений. Мнение, что наказание имеет целью кару, означает, что наказание является возмездием и имеет одной из своих целей причинение страдания за то, что сделано субъектом. Однако во многих случаях авторы, которые пишут, что наказание имеет целью кару, в действительности имеют в виду только то, что наказание должно устрашать, что, однако далеко не то же самое, что цель кары. Представление о возмездном характере наказания, укоренившееся в народном сознании, исторически возникло с давних пор, еще со времен кровной мести, и в течении многих веков прививалось религией. В Библии сказано: «Я взыщу кровь вашу за вас, от всякого зверя взыщу ее и от руки человека, от руки всякого брата его взыщу душу человека. Кто прольет человеческую кровь, того кровь прольется человеком». В Коране говорится: «Правоверные, закон возмездия установлен вами за убийство: свободный должен умереть за свободного, а слуга за слугу и т. д. Женщина за женщину». В основе индийской религии лежит учение о воздаянии – возмездии за все благие и дурные поступки (Карма).[76]76
  Фишер Иво. От брахманизма к индуизму // Боги, брахманы, люди. М., 1969. С. 43.


[Закрыть] В дальнейшем взгляд на наказание как возмездие был характерен для наиболее крупных представителей идеалистической философии (Кант, Гегель). Так, Гегель утверждал, что «с преступником должно быть поступлено так, как он сам поступил».[77]77
  Гегель. Философия права // Соч. М.; Л., Т. 8. 1934. С. 121.


[Закрыть]

Наказание не должно быть возмездием прежде всего потому, что возмездие бессмысленно. Месть и возмездие отвечают во многих случаях чувствам потерпевшего, а иногда определенных кругов общества, но как государственная попытка борьбы с преступностью они уже давно проявили свою бесплодность и отвергнуты наукой. Цель кары есть в конце концов не что иное, как более современная форма примитивной мести.

М. Д. Шаргородский совершенно верно отмечал: «Кара направлена в прошлое, и она в общественном отношении не имеет поэтому никакой ценности. Направленные в будущее теории, руководствующиеся осознанным процессом общественного развития, неминуемо должны отбросить кару как цель наказания».[78]78
  Шаргородский М. Д. Наказание, его цели и эффективность. С. 28.


[Закрыть] Итак, наказание не имеет своей целью кару. Это видно из того, что наказание в праве никогда не применяется для причинения страдания. Однако нет наказания, которое не причиняло бы страдания, – такое наказание бессмысленно, да оно и не является наказанием. В этом смысле мы полностью согласны с Н. А. Беляевым: «Наказание – это кара за совершенное преступление, наказание обязательно должно причинять преступнику лишения и страдания, без карательных элементов мера, применяемая к правонарушителям, не есть наказание».[79]79
  Беляев Н. А. Уголовно-правовая политика. Л., 1986. С. 64.


[Закрыть] Из того, что причинение страдания является необходимым свойством наказания, что оно обладает в этом своем качестве свойством устрашать и предупреждать совершение преступлений, никак, конечно, не следует, что наказание имеет своей целью причинение страдания. Причинение страдания за вредное для общества деяние является одним из элементов содержания наказания, но не его целью.

Рассмотрим прежде всего взгляды тех ученых, которые отрицали самостоятельное значение исправительно-воспитательной цели наказания. В последние годы наиболее активным сторонником такого решения был М. Д. Шаргородский.[80]80
  Курс советского уголовного права. Часть Общая. Т. 2. С. 201–202.


[Закрыть] Свою позицию он мотивировал тем, что воспитать сознательного гражданина не всегда удается даже в нормальных условиях и тем более утопично «ставить подобную задачу перед мерами уголовного наказания, где речь идет о наиболее трудном для воспитания контингенте, где условия воспитания в таком широком нравственном отношении значительно более затруднены».[81]81
  Шаргородский М. Д. Цели наказания в социалистическом уголовном праве (анализ и прогноз) // Преступность и ее предупреждение. Л., 1971. С. 111.


[Закрыть]

Необходимость рассматривать исправительно-воспитательную цель в качестве самостоятельной и весьма важной цели наказания вытекает не только из аксиологических, но и конкретно-социологических соображений. Каким бы продолжительным не было наказание, связанное с лишением или ограничением свободы, рано или поздно осужденный возвращается в общество и должен включиться во все многообразие тех видов общественно полезной деятельности, которые вытекают из социального статуса гражданина.[82]82
  Осипов П. П. Теоретические основы построения… Л., 1976. С. 58–59.


[Закрыть] Если в процессе отбытия наказания осужденный утратит имевшиеся у него ранее положительные навыки, не приобретет те качества, которых ему недоставало, не приблизится к тому уровню и характеру социализации (понимаемой не в узком, институциональном, а в более широком, социологическом смысле), которые, постоянно повышаясь и совершенствуясь, будут присущи нормальному типу личности к моменту освобождения его от наказания, то, естественно, возвращение такого человека к нормальной трудовой, общественной, семейной, духовной и т. д. жизни будет чрезвычайно затруднено. Иначе говоря, общественные интересы требуют, чтобы разрыв между социальным развитием лиц, подвергаемых уголовно-правовым санкциям, и остальным населением в результате применения наказания не увеличивалось, а сокращалось.

Вряд ли можно согласиться и с тем, что исправление и перевоспитание осужденных не обеспечено материальными гарантиями, а потому постановка перед наказанием такой задачи утопична. В этой связи можно отметить следующие обстоятельства.

Во-первых, из того, что осужденные – наиболее трудный для воспитания контингент, вовсе не вытекает необходимость отказа от их исправления и перевоспитания. Наоборот, трудновоспитуемость данного контингента как раз и требует создания оптимальных и, естественно, специфических условий для сокращения и ликвидации их социально-педагогической запущенности.

Во-вторых, нет оснований считать, что объективные предпосылки для воспитания в исправительно-трудовых учреждениях и других органах, ведающих исполнением наказаний, во всех отношениях хуже, чем в «нормальной» обстановке. В обычных условиях человек в значительной мере свободен в выборе формирующей микросреды (трудовой коллектив, круг общения в нерабочее время и т. д.), источников воспитательного воздействия (образование, литература, средства массовой информации и пр.), образа жизни, включая проведение свободного времени и его личность по достижении определенного возраста формируется преимущественно в процессе самовоспитания. А в учреждениях по исполнению наказаний и при отбытии других видов наказания, связанных с исправительно-трудовым воздействием, он становится объектом целенаправленного, специализированного и индивидуализированного воспитательного воздействия, которое имеет обязательный характер и включает в себя лишь позитивные элементы (если отвлечься, конечно, от возможных отрицательных влияний со стороны других осужденных).

Таким образом, в нашем обществе уголовное наказание не только может, но и должно выполнять в отношении осужденных как предупредительную, так и исправительно-воспитательную функцию. Причем следует исходить из того, что «эффективность правового регулирования возрастает по мере преобладания в нем воспитательного момента».[83]83
  Нестеронко Г. Я. Проблема сознания в марксистской социологии. М., 1971. С. 170.


[Закрыть] Поэтому система уголовной юстиции должна отчитываться перед обществом не только за предупреждение преступлений, но и за отвечающие аксиологическим и социологическим требованиям исправление и перевоспитание осужденных.

Однако новый УК Азербайджанской Республики пересмотрел вопрос о целях наказания и закрепил норму, по своему содержанию существенно отличающуюся от аналогичных уголовно-правовых норм советского законодательства. Статья 41.2 УК Азербайджанской Республики гласит: наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений как осужденными, так и другими лицами. Таким образом, новый уголовный закон перед уголовным наказанием ставит три цели: 1) восстановление социальной справедливости; 2) исправление осужденного; 3) предупреждение совершения новых поступлений. Причем последняя цель наказания включает частное и общее предупреждение.

Предусмотрение названных целей означает, что законодатель всей системой уголовных наказаний преследует достижение именно этих целей. Юридическая обязательность и социальная необходимость наказаний определяются в первую очередь стремлением осуществить цели, названные в ст. 41.2 УК Азербайджанской Республики.

Но закрепление этих целей в нормативном порядке еще не означает, что они будут полностью достигнуты. «Юридическая обязательность и социальная необходимость подчинять наказание целям, сформулированным в данной статье, не подрывается их неосуществимостью в отдельных случаях. Закон направляет наказание на достижение целей, но не может полностью гарантировать их достижение».[84]84
  Комментарий к Уголовному кодексу Российской федерации / Под общ. ред. В. М. Лебедева. М., 2001. С. 93.


[Закрыть]

Закон, устанавливая цели наказания, всего лишь указывает основные направления деятельности органов правосудия, исполнения наказаний и других учреждений в сфере назначения, исполнения наказаний и осуществления иных мер, связанных с этим.

В теории уголовного права общепризнанным является положение о том, что цели наказания – это те конечные результаты, которых стремится достичь государство, устанавливая уголовную ответственность, осуждая виновного в совершении преступлений к той или другой мере уголовного наказания и применяя эту меру.[85]85
  См., напр.: Советское уголовное право. Часть Общая. М., 1981. С. 307.


[Закрыть] Осуществление целей наказания должны проявиться в тех социальных последствиях, которые наступят установлением, назначением и исполнением наказаний. В этом смысле социальные последствия наказания касаются не только конкретного правонарушителя, но и имеют значение для уяснения роли наказания в социальной жизни общества в целом.

Законодатель в ст. 41.2 УК Азербайджанской Республики первую цель наказания обозначил как «восстановление социальной справедливости». При этом следует обратить внимание на то, что смысл социальной справедливости не совпадает с принципом справедливости, который закреплен в ст. 8 УК Азербайджанской Республики, а также с общим началом назначения наказания, названным в ст. 58 УК Азербайджанской Республики. Статья 8 УК Азербайджанской Республики гласит: наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т. е. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного в совершении преступления. Однако смысл социальной справедливости не может быть сведен лишь к назначению виновному законного, обоснованного и справедливого наказания, что ошибочно делалось в ряде случаев. В этой связи уместно напомнить пункт 12 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 5 декабря 1985 г. «О дальнейшем укреплении законности при осуществлении правосудия». В нем разъяснялось, что с учетом принципа социальной справедливости судам необходимо строго соблюдать требования закона об индивидуализации наказания, не допускать случаев назначения как чрезмерно суровых, так и необоснованно мягких мер наказания, учитывая при этом, что законное, обоснованное и справедливое наказание является не только карой за совершенные преступления, но и имеют целью исправление и перевоспитание осужденных, а также предупреждение совершения новых преступлений как осужденным, так и иными лицами.[86]86
  Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924–1986. М., 1987. С. 884.


[Закрыть]

Представляется, что такое сужение понятия социальной справедливости неверно, особенно если учесть, что восстановление социальной справедливости предусмотрено как одна из основных целей наказания. Социальная справедливость есть более объемное явление, чем принцип справедливости. Социальная справедливость имеет морально-правовое содержание. Она означает соответствие между практической ролью индивидов в жизни общества и их социальным положением, между их правами и обязанностями, между трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием, заслугами человека и их общественным признанием.

Анализ содержания цели восстановления социальной справедливости следует провести именно с этой позиции, так как только при таком подходе может быть правильно понята и эффективно осуществлена данная цель наказания. Совершение преступления и назначение наказания, как его последствие, затрагивают интересы четырех субъектов: 1) преступника (осужденного); 2) потерпевшего; 3) общества; 4) государства. С позиции каждого из этих субъектов социальная справедливость имеет свой особенный аспект и отдельный смысл.

Интересы преступника (осужденного) выражаются в том, чтобы ему назначалось наказание, соразмерное совершенному деянию, его личности и иным обстоятельствам совершенного преступления. Преступник старается добиться назначения ему минимального размера наказания или даже иной меры уголовно-правового воздействия.

Отметим, что такого рода интересы наиболее часто встречаются в судебной практике. Например, по данным нашего анализа, при рассмотрении уголовных дел в кассационном порядке в 1999–2001 гг. Апелляционный Суд Азербайджанской Республики в среднем ежегодно рассматривает из их общего количества около 70 % дел только по жалобам осужденных, их законных представителей и адвокатов, касающимся исключительно вопросов смягчения наказания.[87]87
  Архив Апелляционного Суда Азербайджанской Республики за 1999–2002 гг.


[Закрыть]

Практика рассмотрения таких дел показывает, что по названному основанию приговоры в каждом году изменялись примерно в отношении 4 % осужденных. Подобные результаты характерны и для кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Эти данные, на наш взгляд, являются одним из обоснований того, что судебные органы особое внимание уделяют вопросам соблюдения принципа справедливости, одного среди иных аспектов социальной справедливости, при назначении наказания конкретному лицу. Именно с позиции подсудимого особое значение приобретает принцип справедливости, закрепленный в ст. 8 УК Азербайджанской Республики, и данный принцип выступает как неотъемлемая составляющая часть социальной справедливости. В данном случае восстановление социальной справедливости заключается в назначении осужденному законного, обоснованного и справедливого наказания.

Вторым субъектом, интересы которого затрагиваются совершением преступления и назначением наказания, является потерпевший. Согласно ст. 87 УПК Азербайджанской Республики в качестве потерпевшего признается лицо, которому в результате деяния, предусмотренного уголовным законом, нанесен моральный, физический или материальный вред. Потерпевшим может быть как физическое лицо, так и юридическое лицо, от имени которого выступает уполномоченный для этого представитель. В уголовном судопроизводстве потерпевший может осуществлять свои права и обязанности как лично, так и с помощью представителей, а в случае смерти потерпевшего его права осуществляются близкими родственниками.