Текст книги "Убей или умри. Том 4"

Глава 8

Юлечка Долгова с тоской поглядела на часы и вздохнула. Рабочий день закончился сорок минут назад, но разве это волнует её начальство? Её подружки, пухляшка Тоня из бухгалтерии и кадровичка Ната безнадёжно ждали её в кафешке, и чтобы выманить Юлю из офисного рабства, слали фотки запотевших бокалов со светлой «пшеничкой» и горы куриных крылышек в остро-сладком соусе. Очередной вздох Юли больше был похож на стон.

А ведь недавно она радовалась, что попала в секретарши к самому Котову. Элегантный, пахнущий дорогим парфюмом, и совсем не старый мужчина повергал одним своим присутствием Юлю в сладкий трепет. К тому же разглядев ещё в первый рабочий день его руки, она не обнаружила никаких колец.

В мечтах она уже летала вместе с Котовым в командировки в салонах бизнес-класса, повязывала ему галстуки в президентских люксах и приносила документы на подпись прямо в джакузи. Юля вытянула счастливый билетик и собиралась затребовать всю сумму выигрыша.

За прошедшую неделю Юля подстриглась, покрасилась, сбросила четыре килограмма, сделала брови и ежедневно морозила попку, перейдя с колготок на чулки, но Котов проявлял к ней внимания не больше, чем к кофеварке. Напрасно она цокала каблучками, расстёгивала пуговки и наклонялась над столом.

Док целыми днями пялился в мониторы с цифрами и цветными диаграммами, орал на кого-то по телефону, литрами потреблял эспрессо и курил как паровоз регулярно затушивая окурки в недопитых чашках.

Роскошную мебель, установленную прежним шефом, Котов безжалостно выкинул, установив холодный и безликий хай-тек. Юля с тоской провожала взглядом тяжёлый дубовый стол, который даже своим видом пробуждал сексуальные фантазии. Чтобы его вынести понадобилось шестеро грузчиков.

По слухам, именно на этом столе, возле него, а также под ним, сделала карьеру Марина Скворцова от скромной стажёрки стремительно взлетевшая до главы рекламной службы. Юля с подружками не раз перемывала ей косточки, но сама млела от одной мысли о такой возможности.

Уж она бы ради богатства и респектабельности не отказала бы новому директору ни в чём. Вот почему одним и секс, и деньги и должности, а другим только переработки?

Думая о печальной судьбе Скворцовой, Юлечка даже промакнула глаза бумажным платочком, чтобы не потекла тушь. Была она девушкой незлобивой, и сейчас взгрустнула. Интересно, кому Маринина должность достанется? Там из кабинета такой вид из окна… Небось передерутся за него все теперь.

Входная дверь щёлкнула ручкой, и Юля вскочила с места перегораживая проход словно ОМОНовец на беспорядках. Если сейчас к Котову кто-нибудь зайдёт, не видеть сегодня Юле ни Хугардена с ломтиком лайма, ни острых крыльев "Сбитый лётчик Джонни Ча". Бывало, директор и за полночь засиживался. А на личную жизнь секретарши ему плевать. Вот уж и правда ни себе ни людям.

– Директор занят, – Юля встала на пути позднего визитёра. – Ой!

Вениамин Звягин, который даже на ходу не отрывал носа от смартфона, с разбегу врезался прямо во внушительную Юлину грудь. Плотно, и весьма упруго.

– И… извините… – секретарша отскочила.

Звягин густо залился краской. Он машинально ощупал себя в тех местах, где состоялся тесный контакт с жарким девичьим телом, потом осмотрел Юлю и покраснел ещё больше, и от смущения жутко разозлился.

– Понаберут сисятых идиоток, – прошипел он себе под нос и прошмыгнул в дверь кабинета Котова.

– Сам козёл, – расстроенно, но очень тихо пробормотала Юля.

Она села на своё место и снова зашмыгала носиком, опасаясь, что эта ситуация ей ещё аукнется.

Когда Звягин только появился в МосТехе, незамужние сотрудницы открыли на него охоту. Его студенчески-неухоженный вид так и пробуждал желание накормить, приодеть и окольцевать.

Обломались все. Язвительная и хамская манера общения Вени отпугнула даже самых стойких "золотоисктельниц". В итоге сначала они сошлись на мнении, что он не интересуется девушками, потому что гей. А потом решили – что просто пидар.

– Что ты плачешь, деточка?

От этого неожиданного, заботливого, а главное, возникшего прямо из ниоткуда, голоса Юля вздрогнула и подняла глаза. Перед ней стоял Мастер. Про бесшумные перемещения и внезапные появления Мастера по МосТеху ходили легенды.

Его бритая башка и невысокая проворная фигура появлялись как раз тогда, когда одуревшие от рутины сотрудники решали позабивать на служебные обязанности, или, хуже того, обсудить начальство.

За две недели пребывания в МосТехе Мастер лично уволил больше людей, чем предыдущий директор принял на работу. Ему было плевать на должности, связи и личные заслуги. Он сам называл это "карательным менеджментом", и сам смеялся своей шутке.

– Илья Романович… – пролепетала секретарша, думая, что на этом её карьера завершилась.

– На конфетку, – Мастер извлёк из кармана брюк продолговатую шоколадную конфету и расплылся в улыбке сразу всеми своими морщинками, становясь похожим на печёное яблоко. – Вкусная. Мишка на севере.

– Спасибо…

"550 калорий", услужливо подсказал мозг. Два бокала пива. А если светлое брать, то два с половиной.

– Ты кушай, – Мастер ласково глянул ей, словно в самую душу, – мужики не собаки, на кости не бросаются. Диме худышки никогда не нравились. Смотри не разочаровывай начальство.

Он подмигнул, Юле и тоже скрылся за дверью Генерального.

Что это было? Юлечка развернула конфету и принялась задумчиво жевать. Значит, НЕхудышки Котову нравятся… Но какое до этого дело Мастеру?

Ручка двери снова щёлкнула. Юля замешкалась, не зная выплюнуть ли конфету, или проглотить целиком, а в это время в приёмную вплыла Скуратова. В своей соболиной шубе и высокой шапке, она напоминала боярыню со старинной картины.

Ведь у неё свой кабинет есть, подумала Юля. Могла бы и там свою шубу оставить. Нет же, сука, нарочно ходит по всему МосТеху, красуется. Мне, небось на такую шубу год работать.

Юля ошибалась. Шубу Скуратовой шил Карл Лагерфельд. Секретарша не заработала бы на неё даже за две жизни.

– У себя? – высокомерно поинтересовалась Скуратова.

– Уфу… – конфета застряла у Юли в горле, и она лихорадочно закивала.

– Ты больна? У тебя припадок? – равнодушно спросила психология?

По всем признакам ей было срать, даже если Юля сейчас забьётся в конвульсиях и скончается прямо у неё возле ног.

– Н..нет, – секретарша наконец справилась с конфетой и подскочила к гостье. – Всё хорошо…

– Капучино… корица… без сахара, – не глядя проговорила Скуратова, небрежно сбросила шубу Юле на руки и, шагая как по подиуму, прошествовала в кабинет Котова.

– Как будто я ей официантка, – бубнила Юля, – "без сахара…", боится жопу отрастить… кому она с жопой нужна будет, несмотря на эти психологические штучки.

Про Скуратову говорили, что когда-то она была совсем не психологом, а ведущей телешоу для взрослых, а потом консультировала богатых мужиков "с проблемами". На этом и сделала себе карьеру. Каким раком она пролезла в правление МосТеха, непонятно. Ну почему одним всё, а другим ничего?

Накручивая себя, Юля билась с непокорной кофемашиной, которая по очереди выпускала пар из всех отверстий, кроме тех, которые отвечали за кофе. Она увлеклась настолько, что чуть не забыла про свою основную обязанность – охрану директорской двери.

Услышав шум, она обернулась и поняла, что едва не опоздала. Незнакомая темноволосая девушка в деловом костюме уже тянула за ручку. Рядом с ней топтался молодой кучерявый мужчина с объёмистым портфелем. Его секретарша тоже видела в первый раз.

– Совещание! – Юля коршуном кинулась на девушку и схватила её за плечо, – ай!

Перед глазами у секретарши мелькнул потолок, а потом удар об пол вышиб из Юленьки дух.

* * *

– Ты мне зачем секретаршу избила? – поинтересовался Котов.

– За профнепригодность, – спокойно ответила Анна. – Начальство надо знать в лицо.

– Так тебя и не узнать.

Котов смерил Анну внимательным взглядом. Она действительно была непохожа на себя. Строгий костюм, аккуратно уложенная причёска. Девушка напоминала собственную примерную сестру-близнеца. Идеальный сюжет для мелодрамы.

– Милая, если тебе нехорошо, если нужно поговорить, ты всегда можешь на меня рассчитывать, – Скуратова ловко ухватила Анну за руку.

Та выдернула ладонь из её пальцев так, словно коснулась ядовитой змеи.

– Не переживайте, Ирина Владимировна – ответила Анна, – я совершенно нормальная. У меня даже справка об этом есть. Так что ваш профессиональный интерес ко мне напрасен.

– Я просто хотела помочь, – Скуратова надула губы, словно её уличили в чём-то неприличном.

Веня Звягин впервые за вечер оторвался от смартфона и посмотрел на Скуратову. Взгляд был такой, словно он хочет её ударить.

– А поговорить я действительно хотела, – продолжила Анна, – со всеми вами. Согласно уставу ПАО МосТех, я как владелица более чем 10 % акций имею право участвовать в совете Директоров…

– Или назначить своего законного представителя. – продолжил Котов. – я знаю устав, я сам его писал. И до недавнего времени твоим законным представителем был я. Решила поиграть в бизнес-леди? Пожалуйста! Только учти, это игра скучная. Там этих ваших абилок-ачивок нет. Тут пахать надо! Принимать решения и нести за них ответственность! Ты готова к этому?!

– Значит, возражений нет? – проигнорировала пламенную речь Котова Анна. – Я могу принять участие в совещании Совета Директоров?

Котов пожал плечами. Остальные кивнули.

– Ты сама уже собрала это совещание, – Котов явно был недоволен вмешательством Анны, – только учти времени у нас мало. Хочешь ответственности? Получай! У нас сбой сразу в пятидесяти двух капсулах. Двадцать три человека не вышли из погружения. Стоит ли твоё дело того, чтобы мы отложили ЭТО?!

– Я требую служебного расследования гибели сотрудницы компании Марины Скворцовой.

Молодой темноволосый мужчина в светло-сером костюме, который до этого момента стоял за спиной Анны тихо как тень, вытащил из портфеля листок бумаги, положил на стол и двинул в сторону Котова.

– А кто это, Скворцова? – Котов фальшиво изобразил удивление.

– Разбилась в аварии. Вчера, – уточнил Мастер.

Сегодня он не кривлялся, а наоборот очень внимательно присматривался к Анне, словно боялся одновременно и за неё, и того, что она может выкинуть что-нибудь странное или опасное.

– А какое нам до неё дело? – продолжал дурачиться Котов. – Она пьяная была? Или на служебном автомобиле? А может, её наследники нам претензии предъявляют?

– Есть мнение, что это убийство. И что это убийство связано с коррупцией внутри МосТеха.

После слов Анны в кабинете установилась тишина. По виду Котова было заметно, что он в ярости и еле-еле сдерживает себя.

– Чье мнение?! – прорычал сквозь зубы он, – твоё? Или твоего приятеля-наркомана? Он мне, кстати, ноутбук должен.

– Аня, ты понимаешь что это невроз, – озабоченно заговорила Скуратова, – навязчивость. Эта ситуация вызвала у тебя травмирующие воспоминания…

– Ирина! – не выдержал Вениамин, – Ты ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЕШЬ, что такое травмирующие воспоминания. Но если ты сейчас не заткнёшься, я тебе обеспечу этот бесценный жизненный опыт.

Скуратова поджала губы с видом оскорблённой невинности.

– Я имею право на служебное расследование. – Анна с благодарностью кивнула Вене.

– А я имею право поставить вопрос на голосование, – ответил Котов. – Обвинения надуманы. Сама мысль о коррупции порочит репутацию компании. Мы можем ничего не найти, но при этом опозорить своё имя подозрениями.

– Ань, зачем тебе это? – спросил Веня, – чего ты добиваешься? Это твой Андрей тебе голову забил? Так у него с этой Мариной шуры-муры были. Они даже жили вместе. Поругались небось, она сдуру гнала и разбилась на глушняк. А его теперь совесть мучает, он виноватых ищет. Не лезла бы ты во все эти дела…

– Ты ведь влез, – Анна посмотрела на брата.

Чувствовалось, что они впервые разговаривают откровенно.

– Я другое дело. – Вениамин покачал головой.

– Думаешь, я не знаю какого чёрта ты полез в эти исследования? Почему работаешь, как одержимый? Ты считаешь, что это наш отец виноват во всём. Именно он позволил системе сойти с ума. Он ошибся. Он убил всех этих людей. – Анна взяла Вениамина за руку, – И теперь, ты хочешь всё исправить. Хочешь восстановить доброе имя нашего отца. А я считаю по-другому. Я уверена, что он ни в чём не виноват, что его подставили. Разве ты не видишь, сейчас происходит то же самое, что и семь лет назад. Сбои… аварии… смерти… Тогда меня объявили сумасшедшей и упрятали в психушку. Сейчас не получится. А Андрей… просто он единственный, кто верит мне.

– Как романтично, – закатил глаза Котов. – хоть дораму снимай. Там любят такие бредовые сюжеты. Голосуем! Кто за то, чтобы провести служебное расследование смерти этой… как её.

– Скворцовой, – терпеливо подсказал Мастер.

Анна первой подняла руку. Следом за ней, под удивлёнными взглядами Котова и Скуратовой, Вениамин.

– Двадцать пять процентов, – удовлетворённо объявил Котов, – вопрос снимается… Илья, ты что-то хочешь сказать?

До этого момента Мастер вёл себя настолько тихо, что временами про него просто забывали. Сейчас он сидел, скромно приподняв ладонь.

– Я за, – сказал Мастер. – за служебное расследование. Я поддерживаю Анну.

– Илья, ты серьёзно? – манерно округлила губы Скуратова, – Я ещё могу понять этих детей, у них ещё пубертат в голове бушует. Хочется обвинять предков и ниспровергать основы. А ты что?

– А что, собственно, мы успели сделать? – Мастер был настолько серьёзным, что даже непохож на самого себя, – снова создали эту тварь? Подкинули ей новые жертвы? Угробили ещё десяток человек? Система опять убивает. А мы НИХЕРА не знаем, как она это делает. Они пытаются понять, – Мастер ткнул пальцем в Анну, – идут в темноте и на ощупь. А мы, пердуны старые, им только мешаем.

– Кто против?

Котов оставил слова Мастера без комментариев и поднял ладонь. Скуратова тут же вслед за ним потянула вверх свою изящную ручку.

– Паритет, – Док торжествуя оглядел кабинет. – Пятьдесят на пятьдесят. А, значит, решение принимаю я. Поэтому…

– Извините… – прозвучал незнакомый голос, – это не совсем так.

Заговорил кудрявый мужчина, пришедший вместе с Анной. До этого он ни разу не раскрывал рта, поэтому собравшиеся уже считали его чем-то вроде молчаливой декорации.

– А вы, простите, кто, – ехидно поинтересовался Котов.

– Я представляю юридическое партнёрство "Иванов, Иванов и Самуэльсон", – ответил мужчина, – а здесь я защищаю законные права Анны Звягиной.

– И кто из этих трёх? – продолжал выспрашивать Док, – явно, не Иванов.

– Игнат Самуэльсон, если это вас так волнует, – кивнул кудрявый.

– Так что же в моих словах неверно? – интонации Котова были слаще мёда.

Казалось, ему не терпится поймать пришедшего юриста на нестыковке и профессионально размазать его достоинство по полу.

– Благодарю, – Игнат вытащил из портфеля кипу бумаг, нацепил на нос очки в тонкой оправе и принялся выдёргивать из стопки отдельные бумажки, как заправский картёжник. – Когда создавалось АО МосТех, акционеров в нём было три.

– Всё верно. – кивнул Котов. – Звягин-старший, Илья и, собственно, я. Ирина Владимировна вошла в состав правления позднее.

Его нелюбовь к сюрпризам отступила перед любопытством, и сейчас он внимательно слушал.

– Мы к этому вернёмся, – согласился Игнат. – После смерти Звягина и его супруги, акции были разделены поровну между его детьми: Вениамином и Анной. Обратите внимание, пожалуйста, на этот момент.

Он дождался, пока все присутствующие кивнут, и продолжил.

– Затем в состав акционеров вошла Ирина Скуратова. Причём, ей обеспечили равную долю. Для этого весь имеющийся пакет разделили снова. Главные акционеры получили по одной четвёртой доле, а Вениамин – одну восьмую. Для этого акционеры добровольно отказались от части своих акций, передав их Скуратовой. За какие такие заслуги, мне не ведомо.

– Это и не ваше дело, – фыркнула Скуратова.

– Однако, Анна Звягина на момент сделки была несовершеннолетней, – Игнат поднял палец, призывая к вниманию, – её пакет акций не мог быть подвержен разделу или отчуждению. Следовательно, реальные доли владения компании следующие. 10/42-х у главных акционеров, 5/42-х у Вениамина Звягина и 1/6 или 7/42-х у Анны Звягиной. Так что результат сегодняшнего голосования – 22/42 против 20/42 от пакета акций в пользу предложения Анны Звягиной.

– В моих отчётах значатся другие доли, – голос Котова был ледяным, – это просто умозрительные рассуждения…

– Кроме того, моя клиентка, – Игнат кивнул на молчащую Анну, – планирует подать в суд на МосТех за незаконное отчуждение акций, и востребовать компенсацию, недополученную прибыль… дивиденды за прошедший срок… пеню…

– Ладно-ладно, я понял, – Котов вскинул вверх ладони, – Хотите расследования? Вы его получите.

Глава 9

– Ни за что! – я бросил листок на стол, – вы обалдели что ли? Кому этот бред вообще мог прийти в голову?!

Еще недавно я и представить себе не мог, что выскажу такое Мастеру. Не то, чтобы я его боялся. За все время нашего знакомства этот человек не сделал мне ничего плохого. Скорее наоборот с ним были связаны большинство приятных сюрпризов. Просто самим фактом присутствия Мастер заставлял себя уважать. Но то, что мне предлагали сейчас – было вообще за гранью.

– Гляди ка, – к Мастеру вернулась его обычная веселость. – Любой другой бы сейчас плясал от счастья. Жизнь удалась! А этот морду воротит… Может не так предложили ему? Не с той интонацией… Каравай надо было вынести. "Примите и владейте…", так кажется?

Слушая Мастера Анна тоже улыбнулась, но чувствовалось, что она до предела напряжена.

Переговорная была серой и безликой. Словно стерильная. Недавно я и не знал о существовании такой штуки, как "переговорная". Пустая, ничейная комната. Если кому-то нужно провести встречу, "летучку", совещание, или просто спрятаться от всех, чтобы поработать в тишине, он идет в переговорную.

Это не кабинет, в котором есть фотографии, кофейные кружки, полузасохшие кактусы, лаки для волос, пухлые подарочные ежедневники, которые никто не ведет, и книги, которые никто не читает. В ней нет и намека на душу владельца. Ничего личного. Просто бизнес.

– Сядь уже, не мельтеши, – проговорил Мастер.

Я откатил офисный стул на колесиках и сел с максимально независимым видом. Сам, мол, сел. Потому, что ноги устали, а не потому, что предложили.

Серый пластиковый стол, выкрашенные серой краской стены, жесткий серый палас. Взгляду не за что зацепиться. Он снова и снова упирался в один единственный листок.

"Я, Северьянов Андрей Владимирович даю согласие выступать в качестве законного представителя Звягиной Анны Сергеевны в Совете Директоров ПАО МосТех".

Вот бы Марина обрадовалась. Для неё это вершина карьерной лестницы. Воплощение всех мысленных желаний. Она бы точно не позволила мне сейчас раздумывать.

– Андрей, – впервые подала голос Анна, – мы все обдумали. Это действительно лучший вариант.

Знаю я, с кем вы обдумывали. Вот он, твой советчик, сидит рядом простодушием дурачка из русских сказок. А Мастер на все готов, лишь бы отвести угрозу от своей драгоценной Аннушки. Своим звериным инстинктом опасности он чувствовал угрозу, но не знал, она придет. Значит, самое лучшее запутать след.

Только сейчас я сам стал соображать, почему так резко отреагировал на это заманчивое предложение. Это вовсе не комплекс неполноценности. Мол "что дозволено Юпитеру, не дозволено быку". Просто от него за версту разило опасностью.

Это даже не сыр в мышеловке, это кое что похуже. Я слышал, что иногда животные прекрасно видят капкан, и осознают наличие ловушки, но все равно не могут устоять перед соблазном. Игра и сейчас была сопряжена с серьезным риском. Но это предложение сводило вероятность благополучного исхода практически до нуля.

На мгновенье я даже заскучал по жизни простого пацана, где самой большой проблемой была встреча с корешами Кислого, безвкусные сосиски и безденежье.

Будь у меня чуть больше мозгов, я бы сейчас встал и ушел. Денег на обучение и более менее скромную жизнь мне уже хватало. Закончу универ… найду себе работу… буду жить, как все. Спокойно, без выкрутасов.

Но я остался. И одна из причин в том, что сразу после игровой сессии мне позвонила мама. Она едва не плакала в трубку от радости. Пансионат в лесу, охраняемая территория, предупредительные врачи и медсестры и "всё включено" на весь период отдыха. Кроме алкоголя, конечно.

Отец уже прошел подробную диагностику, полежал под капельницей и сходил в хамам. Вырванный из привычной среды он словно воспрял духом и сбросил десяток лет. Мама, перебивая сама себя, рассказала, как они гуляли по лесу "представляешь, там столько белок, совершенно людей не боятся", как в кафе выбирали себе десерты и как вечером собирались на какую-то развлекательную программу с викториной.

Я уже не помнил, когда мама была настолько счастливой. И если ради этого понадобится рискнуть собой, я согласен.

Вторая причина, это Анна. Я уже знал её достаточно хорошо, и понимал, что впервые за много лет она доверилась кому-то. Уйти в сторону, значит подставить под удар её саму. А для меня слишком наглядна судьба Марины. И я не забыл, что поклялся отомстить.

– Отсидеться решил, – словно прочитал мои мысли Мастер, – за бабскую спину спрятался. Наворотил дел, сам и расхлебывай.

– Илья Романович, ну какой, нахрен, из меня Директор? Я пацан простой…

– А остальные все, по-твоему, из графьев? – он усмехнулся. Я начал торговаться, и мы оба это поняли, – Хотя Скуратова и брешет, что она княжеского рода. Ну, брехать, не пахать…

– Да, что я могу?! Вы все учились, готовились… Я даже первый курс не закончил.

– Андрей… – сказала Анна.

Мне нравилось, как она произносила моё имя. Когда она это делала, я готов был кивать и соглашаться со всем, что она сказала.

– Андрей, помоги мне…

– И как вы себе это представляете? Я за одним столом с Котовым?

– Значит я тебя уже не смущаю? – надул щеки Мастер, – Дима-то конечно, представительнее выглядит. Но учти, он только орет, а я и по шее могу дать.

"Когда такие люди ведут себя с тобой, как с равным – твоя жизнь уже ничего не стоит", снова вспомнил я Марину. Мастер изображал из себя доброго дядюшку, и я всё отчетливее понимал, какая роль мне уготована.

Приманка.

Мастер поверил мне, а может просто взял гипотезу в разработку. Если следовать ей, то в МосТехе есть человек, или группа, которая "играет" против компании, в своих интересах. Как заставить их "засветиться"? Подсунуть достаточно аппетитную жертву.

Атаковав, они выдадут себя. Марина стала такой жертвой случайно. Мастер не успел расставить свои ловушки и сесть в засаде. Следующей может оказаться Анна, значит надо СРОЧНО отвлечь от неё внимание. И тут появляюсь я. Любимец фортуны. Калиф на час.

Как только всё это улеглось у меня в голове, робко ворчавшая совесть мигом замолчала.

– Подписывать кровью?

Анна вскочила, и с визгом повисла у меня на шее.

* * *

Как только я поставил подпись, обстановка в комнате странным образом потеплела. Нам принесли кофе, причем вошедшая офисная девушка с пластырем на носу старательно обходила Анну и вздрагивала при каждом её движении.

На столе появились вазочки с печеньями и фруктами. Даже освещение изменилось, из холодно-больничного стало теплым и домашним.

Моя должность не делала меня полноправным Директором, хотя бы потому, что я не получал дивидендов. Зарплаты, по обычным меркам колоссальные, были для правления вовсе не главным источником дохода. Но, полномочия мне давались серьезные.

Как объяснил Мастер, каждый из Директоров курировал в МосТехе свое направление. Док занимался финансами, Мастер – безопасностью, Веня Звягин отвечал за технологии, а Скуратова за персонал.

При этом всю "скучную" работу выполняли обычные сотрудники, начальники отделов и служб. Директора, словно олимпийские боги вмешивались только тогда, когда им было интересно, или когда они считали, что без них никаким образом не обойтись.

– А я чем буду заниматься?

– Официальная версия такова. Во время теста были зафиксированы случаи коррупции. Чтобы их выявлять и расследовать, создан специальный отдел. Возглавить его пригласили человека со стороны и с игровым опытом. Тебя. – Мастер говорил так складно, как будто все продумал заранее и не сомневался в моем согласии, – Твоё участие в Совете светить не будем. Если наш "крот" сидит в среднем звене управленцев, тогда он сам будет копать в этом направлении. А если в высшем… тогда он и так всё знает.

– Дядя Илья, ты думаешь, это кто-то из правления?

– Я ничего не думаю, – Мастер помрачнел, – я собираю факты, а потом их проверяю. И не исключаю любых возможностей. Ну что, приступим?

Он встал, показывая, что разговор окончен.

– А с чего мне начать? – растерялся я.

Офисный мир, над которым легко было прикалываться в спальне у Марины, казалася мне сейчас джунглями, населенными опасными хищниками.

– Ключ от кабинета возьми на ресепшене, мебель уже стоит… ноутбук тебе выдадут, компьютер подключат сегодня… а еще… – он оглядел меня с ног до головы, – советую купить хороший костюм.

– Вы то их не носите?

– Я – другое дело. Я авторитет десятилетиями нарабатывал. Могу хоть в простыне сюда прийти после сауны, и все сделают вид, что так и надо. А тебе надо статус показать. Так что не дешеви. Да, чуть не забыл…

Он положил на стол пластиковый прямоугольник темно серого цвета.

– Это на представительские. Лимит сто тысяч в месяц, сильно за него не вылезай.

– Рублей?

– Дурак что ли?

Роль приманки, определенно нравилась мне всё больше и больше.

* * *

Поговорить с Анной наедине у меня не получилось. Мастер словно специально увез её по каким-то своим «семейным» делам. Я уже привычно вызвал такси, и поехал в торговый центр.

Без Марины я в нем едва не заблудился. Она словно рыба в океанских течениях чувстовала себя в людских потоках, бегущих с одной распродажи на другую. Я дошел до фудкорта, сожрал бургер. Собрался звонить Анне, Софии, на худой конец хоть Скуратовой, потом отругал себя за беспомощность и направился в единственый магазин, который запомнил.

– Ой… – старший консультант Олег, разлетевшись на радостях к новому клиенту внезапно сник.

– Алоха, братан! – Я радостно оскалился в лицо магазинному хлыщу и приветственно двинул его кулаком в плечо.

– Какими судьбами? – Олег морщась потер плечо, но при этом старался выглядеть дружелюбно.

– Подбери мне костюм, – устав от собственной клоунады попросил я консультанта.

– Бюджет?

– Неограниченный.

Улыбка вернулась на лицо Олега. Я испугался, что после моего ответа он сменит сексуальную ориентацию и начнет увиваться вокруг меня, как раньше вокруг Марины.

Результат его трудов неожиданно мне понравился. В темном узком костюме и белой рубашке с расстегнутым воротом я был похож на корейского чеболя.

Олег почуял во мне слабину, и продал еще два костюма, пять рубашек и десяток трусов от Келвина Кляйна. Напоследок он приволок мне короткое кашемировое пальто и темно коричнивые ботинки.

– Оксфорды без брогги, – объявил он, явно кого-то цитируя.

– Манеры, это лицо мужчины… – вспомнил я.

Расстались мы почти друзьями.

– А что Марина не заходит? – напоследок спросил Олег, и тут же поправился, – она наша постоянная покупательница, беспокоюсь, что бонусы сгорят.

– В командировке Марина… в длительной.

* * *

Забросив домой кучу шмоток, я снова вернуся в МосТех. На улице уже стемнело, но Мастер не зря намекнул, что рабочий день у начальства ненормированный. Я собирался потратить остаток времени с пользой, но едва переступил порог, как попал в водоворот.

Сначала я встретился с дизайнером, которая заполнила опросник из двадцати четырех страниц, заставив выбирать сочетания цветов, звуковые ассоциации и даже запахи. Затем со мной провели кучу инструктажей, из которых я запомнил только то, что ничего нельзя делать самому, и чтобы воткнуть чайник в розетку обязательно звать специалиста.

Потом я придумывал пароль к ноутбуку, дважды блокировал его, потому что придумывался пароль отлично, а вот запоминался – плохо.

Наконец я добрался до своего временного кабинета. Его я занимал, пока будет идти ремонт в моём "постоянном". Я не тешил себя иллюзиями задержаться в МосТехе, до его завершения. Уверен, как только тест дойдет до финала, Анна напишет новую доверенность, и моя короткая карьера закончится.

Но сейчас добраться до меня стало куда труднее, чем до простого студента, и это конечно, на руку. Шило теперь об меня все зубы обломает. Кстати о нем…

Я взял трубку офисного телефона, покопался в справочнике и набрал короткий, всего трехзначный номер.

– Илья Романович?.. Северьянов беспокоит, – сказал я входя в образ.

В трубке хрюкнули.

– Вот послушал я Аню, на свою голову, – проворчал Мастер, – Задолбаешь же теперь!

– Обязательно, – я продолжил, не давая перевести тему – А правда, что сегодня больше двадцати игроков из игры не вышли?

– Правда, а что… ты знаешь как их оттуда вытащить?

– Нет, я знаю, почему они туда попали.

* * *

– Слонимский… Слонимский… – Мастер увлеченно, как еж в куче листьев копался в двух картонных коробках, в которых уместилось досье Шила. Их привезли через пятнадцать минут после звонка Мастера. Понятия не имею, откуда.

– Четыре раза проходил по делу о мошенничестве… свидетелем… – отдельные фрагменты он читал вслух. – не судим… ресторан и ночной клуб "Румпельштицхен" принадлежат Рыжиковой Нинели Степановне. Правда есть свидетельства, что вышеуказанная Нинель Степановна находится с гражданином Слонимским в интимной связи.

– А если не клуб, а стрип бар? – я азартно склонился над распотрошенными папками.

– Стрип-бар… находится в собствености у Сергуниной Виолетты Аркадьевны. Правда Виолетта у нас то же с гражданином Слонимским… гхм… И еще на всяких дам разной степени близости полтора десятка объектов коммерческой недвижимости оформлено… Надо же, какую мы рыбу пропустили…

– Виноваты, Илья Романович… – высокий охранник с бейджиком "Сергей Воротынцев" сидел на самом кончике стула, в любой момент готовый вскочить, бежать, хватать и присекать, – глубоко не копнули, а на поверхности он чист, как слеза комсомолки.

– Эх Серёжа, – Мастер покачал головой, – стыдно, честное слово. "Не копнули". А вот коллега копнул. Поэтому он у нас начальник отдела, а ты второй год в ГБР топчешься…

Двухметровый "Сережа" покраснел до малинового цвета, и принялся перекладывать с места на место фотографии игроков, которых крышевал Модест.

– Личности у всех установили?

– Да, – оживился охранник, – все играют, уровни маленькие, активность низкая.

– Говорить они будут?

– Будут, – я вспомнил Гильгамеша, – один, как минимум.

– Нам больше и не надо, – обрадовался Сережа, и от его улыбки мне стало не по себе.