Текст книги "Волк в овчарне"

– Ну что же, теперь, по крайней мере, нам будет что предъявить в Штабе, – сказал Хок.

– Да, – согласилась Фишер. – Жаль, конечно, что ушел Фенрис. Мы чуть было не догнали его…

– Забудь об этом, – ответил Хок. – Он сейчас уже далеко отсюда, с новым лицом. Ловкий, мерзавец! Нам все придется начинать сначала.

– Да. Только нашему начальству это вряд ли понравится.

Некоторое время они сидели молча.

– Слушай, ты всегда все записываешь, посмотри, там случайно не объявлена за поимку Грима какая-нибудь награда? – спросил с надеждой в голосе Хок.

– Случайно нет. Против него вообще никогда не выдвигали серьезных обвинений. Никогда не было очевидцев. Но на сей раз он, кажется, влип. Содействие преступнику, сопротивление при аресте, нападение на Стражей…

– Правильно, – подтвердил Хок. – Когда Грим очнется, ему придется ответить на некоторые неприятные вопросы.

– Если только он не получил сотрясения мозга и у него не отшибло память.

Хок ухмыльнулся:

– Ничего. Нам здорово повезет, если окажется, что мы ненароком вышибли ему мозги и он ничего не вспомнит… А пока мы здесь, пойдем осмотрим дом. Может быть, удастся раскопать что-нибудь интересное.

Они принялись осматривать место обитания колдуна, стараясь ни к чему не прикасаться без тщательной проверки. Маги очень любят устраивать ловушки для нежеланных гостей. Хок обычно при обыске перерывал все вверх дном, и помещение потом выглядело как после хорошего урагана. Но апартаменты колдуна уже сейчас находились именно в таком состоянии. Грим – один из тех, кто привык жить в постоянном беспорядке. Огромная комната была завалена хламом самого разного назначения. Здесь находились склянки с химикалиями, стеклянные колбы и трубки, амулеты и порошки, ступки и чашки для смешивания разной дряни.

Все свалено в кучу на двух огромных столах вместе с бумагами и книгами, вперемешку с остатками пищи. Хок осторожно сдвинул в сторону какую-то рваную рубаху и с отвращением обнаружил под ней несколько дощечек, к которым были прикреплены части кошачьей тушки. Под дощечками лежала подробная инструкция, как и в какой последовательности можно собрать снова бедное животное. Либо Грим обладал довольно своеобразным чувством юмора, либо… Хок твердо решил не думать больше на эту тему.

Кровать колдуна выглядела так, словно Грим только что покинул ее в страшной спешке. Фишер на всякий случай заглянула под кровать, но ничего, кроме толстого слоя пыли и ночного горшка, не обнаружила. Гораздо больше заинтересовал Стражей письменный стол чародея. Концом своего меча Изабель осторожно выдвинула один за другим все его ящики и оживилась, обнаружив толстую пачку каких-то бумаг. Некоторое время она подержала над столом камень-нейтрализатор, а затем, тщательно проверив, нет ли где скрытых обычных механических мин-ловушек, достала находку из ящика. Она начала быстро просматривать бумаги и морщила лоб, стараясь разобрать уродливые каракули волшебника.

Хок заглянул в нишу алькова, и у него перехватило дыхание. На стене висела дюжина различных голов. Капитан подавил отвращение и внимательно их осмотрел. Все лица были разные, совершенно не похожие друг на друга. Возможно, это образцы внешности, которую маг мог предложить своим клиентам. Хорошо бы вызвать художника Стражи, чтобы зарисовать портреты. Может быть, Фенрис носил сейчас одно из таких лиц. Хок подошел ближе и задумчиво стал их рассматривать. Что ни говори о Гриме, а дело свое он знает хорошо. Головы выглядели как живые. Он протянул руку, чтобы потрогать одну из них, но тут же отдернул ее обратно: она открыла глаза и посмотрела на него. Мучительная гримаса исказила черты ее лица, и рот растянулся в беззвучном стоне. Остальные головы тоже открыли глаза и уставились на Хока. Капитану стало дурно, когда он понял, что головы были все еще живы и бесконечно страдали. Что бы ни случилось, Хок дал себе слово, что Грим наконец предстанет перед судом хотя бы за одно только это.

– Изабель, скорее иди сюда!

Фишер быстро подбежала с мечом в руке и замерла, увидев страдающие лица.

– О боже, Хок!.. Вот ведь мерзавец… Мы должны что-то сделать. Мы не можем их здесь так оставить.

– Не можем. Попробуй наш камень. Вдруг он подавит заклинание, которое поддерживает в них подобие жизни.

Фишер кивнула и провела камнем перед висящими на стене головами. Одна за другой они закрыли глаза и уже не открывали их снова. Жизнь покинула их, и они стали просто масками, прикрепленными к стене, обретя наконец покой. Фишер потрогала некоторые из них, но они никак не реагировали. На всякий случай Хок велел ей обработать камнем-нейтрализатором и разрезанную на части кошку.

Стражи принялись по очереди рассматривать бумаги, найденные Изабель в столе колдуна. Похоже на записи об услугах, оказанных Гримом клиентам в прошлом, но никаких имен нет, только инициалы. В основном колдовство было связано с косметикой, но некоторые более извращенные случаи заставили Хока вновь почувствовать дурноту. Хотя найденные документы очень интересны, в них не содержалось ничего, что указывало бы на связь Грима с Фенрисом. По крайней мере того, что Хок мог бы истолковать так. Он бросил бумаги на стол и разочарованно стал оглядываться вокруг.

– Ничего мы здесь не найдем. Подлец очень хитер и внимателен. Ничего лишнего. Вероятно, самые важные сведения он держит только в голове.

– Так оставим это для колдунов Стражи. Пусть вытаскивают их оттуда и отрабатывают свою зарплату, – предложила Фишер.

Внезапно позади них раздался грозный рык, и капитаны быстро оглянулись. В другом конце комнаты Грим неуверенно поднимался на ноги. Колдун пару раз тряхнул головой, очевидно приводя таким образом мысли в порядок, затем взгляд его упал на Хока и Фишер, и лицо колдуна побагровело. Он медленно улыбнулся, снял мантию и отбросил ее в сторону. Мышцы на его груди и плечах вдруг стали быстро увеличиваться в объеме. Стражи, оцепенев, следили за трансформациями чародея. Лицо колдуна дрожало от ярости и тоже стало меняться, увеличиваясь в размерах. Глаза превратились в огромные черные тарелки, изо рта торчали острые клыки, появившиеся на месте зубов. Грим медленно двинулся вперед, на скрюченных пальцах выросли острые когти размером с хороший кинжал.

– Я думаю, у нас могут возникнуть проблемы, – сказал Хок, сжимая в руках топор.

– Иногда ты умеешь точно предвидеть будущее! – согласилась Фишер. – Что с ним происходит?

– Видишь, как он здорово натренировался изменять форму! Может и свою внешность превращать черт знает во что!

– Знаешь, что-то он мне нравится все меньше и меньше. Хорошо бы нам выбраться отсюда поскорее и вызвать подкрепление.

– Не получится. Он стоит между нами и дверью. Придется самим с ним разбираться.

– Великолепно, только как?

– Дай подумать!

Грим бросился вперед, его челюсти щелкнули, как стальной капкан. В лице колдуна теперь не осталось ничего человеческого. Хок и Фишер разбежались в разные стороны, чтобы атаковать чудовище с двух направлений. Глаза монстра тоже разошлись в стороны, продолжая следить одновременно за обоими Стражами. Хок сделал резкий выпад и ударил Грима топором. Тяжелое и острое лезвие прошло через тело чародея и вышло наружу, но крови не было. Рана закрылась мгновенно. На теле чудовища не осталось никаких следов. Фишер ударила мага с другой стороны мечом. Эффект был тот же. Колдун потянулся к Хоку огромной когтистой лапой. Тот быстро отступил, но рука продолжала преследовать его, вытягиваясь все больше и становясь все длиннее.

– Камень! – не своим голосом закричал Хок, проворно увертываясь. – Попробуй нейтрализатор!

– Я уже пробовала! Кажется, он совсем на него не действует!

– Попробуй еще раз!

Хок отскочил в сторону, и огромные кинжалообразные когти, промахнувшись, глубоко процарапали стену. Страж метнулся за письменный стол. Грим разнес его в щепки одним ударом гигантского кулака. Хок выбрался из-за обломков и быстро осмотрелся, стараясь найти путь к отступлению. Фишер вертела в руках камень-нейтрализатор, снова и снова шепча активирующее заклинание. Внезапно камень ярко засиял ослепительным светом и, мгновенно нагревшись, обжег ей руки. Изабель, вскрикнув, бросила его прямо в физиономию изменившего форму колдуна. Грим заметил камень и, пристально посмотрев, остановил его в полете взглядом. Камень взорвался в воздухе с оглушительным грохотом, оторвав голову колдуну и выбив все стекла в окнах.

Несколько долгих мгновений стояла полная тишина, нарушаемая лишь падением осколков и обломков на пол. Хок и Фишер медленно поднялись на ноги, отряхивая пыль с одежды. На месте огромного чудовища теперь лежало обезглавленное тело Грима. Хок энергично тряс головой, стараясь избавиться от звона в ушах после взрыва. Изабель положила руки ему на плечи, и на секунду они обнялись.

– На этот раз мы не очень-то хорошо сработали, не так ли, Хок?

– Да, можно сказать и так. Фенрис исчез и обладает новой внешностью. Единственный, кто мог его узнать, лежит тут мертвый. И в довершение всего мы потеряли волшебный камень. Иногда так не везет, что хоть из дома не выходи!

– Зато, по крайней мере, нас не обвинят в том, что мы теряем голову и действуем чересчур импульсивно, – ответила Фишер.

Хок взглянул на нее вопросительно. Изабель указала на тело Грима:

– На этот раз потеряли голову не мы, а он.

Глава 2
Фенрис ложится на дно

Команда из Штаба наконец прибыла, следом за ней приехала труповозка. Два констебля, обведя мелом очертания обезглавленного тела, приступили к описанию места преступления. Судебный маг безучастно ожидал, когда они закончат. Он явно был не в духе из-за того, что пришлось вставать в такую рань. Хок и Фишер, прислонившись к стене и прихлебывая вино, пытались так составить отчет, чтобы их не понизили до констеблей или не случилось чего-нибудь похуже.

Констебли неторопливо сверили свои заметки и уступили место судебному магу. Сердито посмотрев на них и засучив рукава, он опустился на колени возле тела. Переглянувшись, Хок и Фишер решили глотнуть свежего воздуха. Вскрытие – дело, конечно, необходимое, но уж очень грязное. Хок допил последние капли из бутылки, которую они с Фишер поочередно передавали друг другу, губы его скривились от терпкого вкуса. Вино оказалось паршивым и окончательно испортило ему настроение. Какой бы отчет они с Изабель ни представили, ясно одно – крупных неприятностей не избежать.

Выйдя из квартиры Грима, Стражи по внешней лестнице спустились на улицу. Лошади труповозки мотали головами и шумно дышали. Пар от их дыхания висел в морозном воздухе. По-видимому, судебный маг уже приступил к снятию оставшихся заклятий и ловушек, потому что в окнах замерцали странные огни. Фишер поежилась, словно от порыва ледяного ветра.

– Никак не могу отделаться от мысли, что мы что-то упустили. Фенрис пришел сюда за новым обликом. Но каким образом Грим связался с ним впервые? У Грима хорошее небольшое предприятие. Судя по найденным записям, он зарабатывал больше, чем мог потратить. Так зачем же ему всем рисковать и связываться с предателем? Деньги его не интересовали, да и в политику он никогда не вмешивался.

– Возможно, его привлекала авантюрная сторона, – предположил Хок. – Грим оказался бы не первым дурачком, вообразившим, что делает историю, потрясает устои. А может, он точил зуб на Совет Хейвена, а тут подвернулся случай отомстить. Впрочем, как бы там ни было, человек мертв, и его дело умерло вместе с ним. Голову даю на отсечение, мы никогда не узнаем истины.

Низкий равномерный звон колокола, раздавшийся в ушах, сообщил о том, что Штаб Стражи вызывает их на связь. Хок энергично потряс головой, чтобы звук исчез.

– Мне больше нравилось, когда они пользовались гонгом. Чертов колокол пронизывает меня насквозь.

В этот момент звон сменился голосом колдуна из Штаба:

– Капитанам Хоку и Фишер: немедленно связаться с командиром Стражи Дюбуа. Сообщение чрезвычайной важности. Все остальные приказы отменяются.

Подождав, не последует ли продолжение, Хок и Фишер переглянулись.

– Похоже, начальству не потребовалось много времени, чтобы узнать новости, – проворчал Хок.

Изабель пожала плечами:

– Хейвен любит плохие новости. Сам мог убедиться, люди только и мечтают вывалять нас в грязи. Мы с тобой слишком честны, чтобы быть популярными.

– Черт с ними, мы выдерживали и не такие бури.

– Правильно, – согласилась Фишер. – Нужно только как следует пригнуться, тогда буря пройдет над нами.

– Ты действительно так считаешь?

– Нет. А ты?

– Я тоже. Но даже если и так, Дюбуа лучше сегодня не кричать на меня, – жестко произнес Хок. – Если он повысит голос, боюсь, отвечу ему не по уставу.

– Сомневаюсь, что подобное поведение пойдет нам на пользу.

– Во всяком случае, не повредит.

– Ты прав.

* * *

Стоило Хоку и Фишер появиться в дверях Штаба, как откуда ни возьмись вырос констебль и настойчиво предложил провести их в кабинет командира Дюбуа. На всем протяжении пути по зданию встречные Стражи провожали их взглядами. Слухи распространяются быстро, никто не хочет рисковать своим положением. Мрачно улыбаясь, Хок положил руку на рукоять топора. Покосившись на Фишер, он увидел, что ее рука уже давно лежит на эфесе меча.

Констебль подвел их к двери кабинета Дюбуа и осторожно постучал. После долгой паузы командир предложил войти. Открыв дверь, констебль посторонился, пропуская Стражей вперед. Хок спокойно вошел, Фишер следовала за ним. Дверь захлопнулась. Хок прислушался, но не услышал шагов уходящего констебля. Дело становилось интересным. Значит, констебль все еще здесь, сторожит, чтобы никто не вошел… или не вышел. Хок усмехнулся про себя, в то время как они с Фишер вежливо кланялись Дюбуа. Если они решат покинуть кабинет, потребуется не один констебль, чтобы помешать им.

Дюбуа внимательно посмотрел на Стражей и недовольно покрутил носом.

– Бог мой, какие же вы грязные! Мне доводилось встречать бродяг в Дьявольской западне, которые выглядели гораздо презентабельнее вас. Вы позорите нашу форму.

Взглянув на свою разорванную и забрызганную кровью одежду, Хок признал правоту этих слов. Сегодняшний вечер выдался не из легких. Мельком взглянув на жену, он заметил, что и она выглядит не лучше. Мех на плаще Фишер свалялся и слипся, к нему прилипли кусочки мусора из бака, в который она влетела после схватки у мадам Зары. В довершение всего от обоих исходил ужасный запах. Хок посмотрел на Дюбуа, стараясь придать лицу самое невинное выражение, но взгляд командира стал еще холоднее. Полное отсутствие волос на голове делало облик Дюбуа весьма впечатляющим.

– Вы снова потеряли свой плащ, Хок! Что случилось на этот раз? Кто-то подкрался и утащил его, пока вы дремали? Где, черт побери, ваш плащ?!

Хок глубоко задумался, за него ответила Фишер:

– Плащ пригвоздили к стене в доме спиритуалистки.

Дюбуа вздрогнул.

– Я не собираюсь расспрашивать вас, что вы там делали. Боюсь, мои нервы не выдержат подобной истории. Вы понимаете, Хок, что вам требуется новых плащей за один год больше, чем другим за весь срок службы? Вы хоть представляете, сколько они стоят?

– Да, – ответил Хок. – Вы же постоянно удерживаете их стоимость из моего жалованья.

– Черт побери, – выругался Дюбуа. – Наш годовой бюджет вашими стараниями не укрепить. А теперь, может быть, вы объясните, что вы сделали с камнем – нейтрализатором магии, который по моему приказу должны были сдать в арсенал?

– А это нам поможет? – поинтересовался Хок.

– Не очень.

– Тогда и объяснять не стоит.

Фишер бросила быстрый взгляд на потемневшее лицо командира.

– Успокойтесь, – вмешалась она. – Камень спас наши жизни. Если бы я не швырнула его в лицо Грима, мы бы не стояли сейчас в вашем кабинете.

– Я бы сумел это пережить, – съязвил Дюбуа.

Он вытащил из стола лист бумаги и уставился на него. Хок задумчиво рассматривал склоненную голову командира. Происходило что-то странное. Дюбуа должен был сорвать их нашивки за то, что они упустили Фенриса, а не отчитывать за потерянный плащ и незаконное использование камня-нейтрализатора. Командир никогда не скрывал, что он не одобряет методы Хока и Фишер, и всегда с удовольствием отыскивал недостатки в их работе. Бегство Фенриса предоставляло ему отличный повод разжаловать непокорную парочку в констебли или найти для них что-нибудь похуже. Но почему-то Дюбуа ни разу не упомянул о шпионе. «Наверняка у него в запасе какое-то неприятное сообщение», – подумал Хок.

Мозг Стража работал с невероятным напряжением. Возможно, Совет, узнав о бегстве Фенриса, собирается возложить вину за это на Хока и Фишер. Власть легко сможет предъявить им обвинение в измене: намеренно позволив шпиону скрыться, Хок и Фишер убили Грима, чтобы скрыть свое предательство. Хок заставил себя не думать об этом. Подобный вариант – еще не самое плохое. Вероятно, Дюбуа готовит им что-то похуже – например, тюремное заключение. Да, такой выход кажется наиболее вероятным. Хок слегка расслабился. Что бы с ними ни сделали, они выдержат. После пяти лет работы на Северной окраине и он, и Фишер сумеют выдержать все, что угодно.

Аккуратно сложив бумагу и постучав пальцами по столу, Дюбуа внимательно посмотрел на Стражей:

– Единственный раз в вашей жизни вам подвалила удача. Мы знаем, где Фенрис. Команда магов Совета, зная, что Грим каким-то образом замешан в измене, неусыпно следила за ним. Поэтому, когда Фенрис бежал, приобретя новый облик, они сумели магическим способом последовать за ним до нового убежища.

– Подождите, – вмешалась Фишер, – если мы знаем, где он находится, почему немедленно не пойти туда и не схватить?

– К несчастью, все не так просто.

– Не думаю, чтобы это оказалось слишком сложно, – заметил Хок. Дюбуа фыркнул.

– Как уверяют маги, Фенрис скрылся в Башне Макнейлов за городской стеной. Но он явно обладает магической защитой, которую обеспечивают ему его хозяева. Наши люди не сумели даже разглядеть новое лицо шпиона.

– Нет проблем, – заявил Хок. – Мы проникнем туда, арестуем всех, а потом выберем из них Фенриса.

– Не думаю, что такое решение правильно, – ответил командир. – Забудьте о нем. Макнейлы – одна из самых старинных и уважаемых семей в Хейвене. Мы не вправе даже прикоснуться к ним. Если один из них окажется предателем, разразится страшный скандал. Нам отдан приказ любыми средствами избежать огласки. Для осуществления операции, да хранят нас Боги, мы выбрали вас.

– Ну хорошо, я тронута, – сказала Фишер. – Но почему опять нас?

– По вашей вине описание Фенриса, которое у нас было, стало абсолютно бесполезным. Но вы, по крайней мере, реально встречались с этим человеком, и есть шанс, что сумеете узнать его по каким-то присущим ему чертам, манере поведения или характерным жестам. Итак, вы двое отправляетесь за ним сугубо неофициально. Ваша задача – опознать Фенриса и вытащить его из Башни, не вмешивая никого из семьи. План, конечно, так себе, но другого выхода у нас нет. Вопросы есть?

– Да, – ответил Хок. – Расскажите нам о Башне Макнейлов.

– Уже четырнадцать поколений это резиденция семьи. Она защищена и старинным чародейством, и усилиями лучшей охранной фирмы Хейвена. Глава семьи, Дункан Макнейл, умер в прошлом месяце, а значит, к счастью для нас, в доме сейчас царит полная неразбериха. Главой клана по завещанию Дункана должен стать его сын Джеми. По обычаю, все ныне живущие члены семьи обязаны прибыть в Башню выразить свое уважение преемнику Дункана, а заодно и побороться за власть и влияние в клане. Ничто так не привлекает стервятников, как семейные погребения. Фенрис, скорее всего, будет выдавать себя за дальнего родственника, так что и вам придется исполнять такие же роли.

Хок и Фишер переглянулись.

– Минутку, – прервал командира Хок. – Вы хотите сказать, что нам придется изображать аристократов?

– Разумеется, – подтвердил Дюбуа. – А в чем дело? Разве вы не сумеете?

– Не в том дело, – вмешалась Фишер. – По последнему указу, лица, незаконно выдающие себя за дворян, приговариваются к смерти. В нашем случае указ отменят?

– Конечно нет, – ответил командир. – Что бы ни случилось, официально вас туда никто не посылал. Если вас схватят, мы откажемся от вас. Ситуация весьма щекотливая.

– Мы должны согласиться добровольно? – немного помолчав, спросил Хок.

– Да. На вашем месте я бы не стал спорить.

Фишер посмотрела ему в глаза.

– Мы не любим, когда на нас давят, Дюбуа. Мы не терпим подобных выходок ни от кого.

Дюбуа поежился в кресле, как будто в комнате повеяло холодом. Хотя Хок и Фишер и не сделали ни единого движения, стало ясно, что они на взводе. Их ненависть, казалось, наэлектризовала сам воздух в кабинете Дюбуа, словно внезапно проснувшийся волк оскалил зубы. Дюбуа побледнел, но не отступил.

– Стражи, предавшие интересы службы, не долго живут на этом свете, – пробормотал он. – Если со мной что-нибудь случится, вам не выйти даже за городские ворота.

– Возможно, вы и правы, Дюбуа, – усмехнулся Хок, – но на вашем месте я бы не полагался на угрозы. Нам приходилось попадать в переделки и покруче. Но на этот раз мы сделаем для вас эту грязную работенку. Я считаю, мы обязаны ее выполнить, поскольку позволили Фенрису улизнуть. Но если вы еще хоть раз попытаетесь давить на нас, Дюбуа, я убью вас, уж поверьте моему слову.

Посмотрев в холодный глаз Хока, Дюбуа отвернулся. Когда он снова решился взглянуть на капитанов, перед ним стояли два обычных Стража. Атмосфера угрозы пропала, словно ее никогда и не было. Впервые Дюбуа осознал, насколько верна репутация этой парочки. Поднявшись, он откашлялся, ему не хотелось, чтобы голос прозвучал нервно и неуверенно.

– Итак, наши действия, – сказал он. – У нас всего два часа, чтобы превратить вас в аристократов и отправить в Башню Макнейлов.

– Никаких проблем, – улыбнулся Хок. – Если надо, значит, надо.

– Правильно, – согласилась Фишер. – Все, что от нас требуется, – быть надменными и чопорными и помнить о том, что сморкаться в рукав неприлично, разве не так?

Дюбуа сглотнул слюну, но ничего не сказал. Бывают случаи, когда правильные слова воспринимаются неадекватно.

Командир вывел Стражей из кабинета и потайным ходом провел в секретную комнату. Пропустив их вперед, он запер дверь. Навстречу поднялся чародей-медик Стражи и вопросительно посмотрел на командира. Дюбуа кивнул, медик безразлично пожал плечами. Врачу Стражи слегка перевалило за сорок. Это был смуглый хмурый мужчина с профессионально безразличной улыбкой и крупными мощными руками. Его темные одежды наводили на мысли о похоронах. Хок подозрительно покосился – не доверял он хейвенским врачам. Они готовы лечить своими пилюлями все – начиная от бородавок и кончая глухотой. Он только собрался обратиться к Дюбуа, как его опередила Фишер:

– Что здесь делает доктор? Мы же не больны.

– Это Вольфганг. Вы можете полностью ему доверять.

– Почему? – недоуменно спросил Хок. – Вы тоже участвуете в операции?

– Вольфганг специализируется в магии превращений, – объяснил Дюбуа. – С вашей репутацией в Хейвене рискованно соваться в Башню Макнейлов с собственными лицами. Вольфганг придаст вам новый облик, чтобы никто не смог вас узнать.

Хок покосился на врача.

– Мне совсем не хочется делать пластическую операцию. А чем плохо старое доброе заклинание иллюзии?

Дюбуа безнадежно вздохнул.

– Башня Макнейлов, как и большинство домов высшего света, защищена заклятиями, которые сразу распознают такое волшебство. Аристократы серьезно относятся к вопросам безопасности. К счастью, заклятия превращения в Башне Макнейлов выявить не могут. После вашего возвращения, когда миссия будет благополучно завершена, вам вернут прежний облик.

– А если она будет завершена неблагополучно? – поинтересовался Хок.

– Вы пропадете в Башне Макнейлов, – холодно улыбнулся Дюбуа, – и никогда не вернетесь. А теперь прекратим бессмысленные разговоры и дадим чародею спокойно работать. Мы теряем время.

Переглянувшись, Хок и Фишер уселись в кресла, указанные Вольфгангом. Врач-чародей успокаивающе улыбнулся и сделал несколько плавных пасов руками, что-то бормоча себе под нос. В воздухе почувствовалось растущее напряжение, кожа Хока покрылась мурашками, волосы зашевелились. Давление достигло высшего уровня и внезапно прекратилось, когда чародей сделал завершающее движение. Подождав минуту, Хок взглянул на свои руки. Они показались ему совершенно такими же, как прежде. Он покосился на Фишер, но и она не изменилась. Хок удивленно взглянул на Вольфганга. Чувствовалось, что для чародея все происшедшее оказалось полнейшей неожиданностью.

– Почему же ничего не получилось? – требовательно спросил Дюбуа.

– Я не знаю! – растерянно воскликнул Вольфганг. – Я не понимаю – заклинание оказалось совершенно бессильно.

Внезапно какая-то мысль пришла ему в голову, и он повернулся к Хоку:

– Камень-нейтрализатор все еще при вас?

– Нет-нет, – быстро ответил за Стража Дюбуа. – И не спрашивайте, что случилось. Это секрет.

Вольфганг задумчиво нахмурился.

– Заклинание нормальное, магической защиты у них нет, что же тогда?.. Подождите-ка, а вы никогда не подвергались воздействию Дикой Магии?

– Что вы хотите этим сказать? – подозрительно спросил командир.

– Есть большая разница между Высшей Магией, которую используют большинство современных магов, и значительно более редкой Дикой Магией, – терпеливо объяснил чародей. – Высшая Магия манипулирует объектами реальной жизни, Дикая же изменяет реальность. Так что, если ваши люди подвергались воздействию Дикой Магии…

– Да, это так, – вступил в разговор Хок. – Мы находились на Севере, когда взошла Голубая Луна.

Дюбуа и чародей уважительно посмотрели на Стражей.

– Вы были там во время Великой Ночи? – спросил командир.

– Да, – ответила Фишер, – но говорить об этом нам не хочется.

– Вот почему мое заклинание не подействовало на них. Если они подверглись воздействию Голубой Луны, потребуется что-то более сильное, чем обычное заклятие превращения. Извините, командир, но я ничем не смогу вам помочь.

– Мне надо было предвидеть, что от них будут одни неприятности, – вздохнул Дюбуа. – Ну хорошо, спасибо, Вольфганг. Придется обойтись без магии. Костюмерша, наверное, уже пришла; вы не будете так любезны пригласить ее сюда, когда будете уходить? И не забудьте, Вольфганг, мы с вами не встречались, вы никогда не были в этой комнате.

– Разумеется, – ответил чародей.

Вежливо поклонившись Хоку и Фишер, он подождал, пока командир отопрет ему дверь, и вышел. Дюбуа сразу же снова запер замок.

– Пока мы ждем, – сказал Хок, – мне хотелось бы кое-что прояснить. В частности, почему Фенрис выбрал убежищем Башню Макнейлов. Ведь среди стольких аристократов он рано или поздно выдаст себя.

Дюбуа сжал губы.

– У нас есть основания полагать, что Фенрис сам принадлежит к высшему обществу, – осторожно произнес он. – Поэтому ему не составит труда выдать себя за дальнего родственника Макнейлов.

– С какой стати, черт побери, аристократу становиться шпионом? – удивился Хок. – Большинство агентов работают из-за денег или преследуют собственные политические цели. Но вот уж в чем высший свет не нуждается, так это в деньгах, а политикой из них не интересуется почти никто. Что же заставило Фенриса стать агентом чужой страны?

– Когда мы это узнаем, – ответил командир, – мы будем знать и кто он такой.

– В конце концов, – вмешалась Фишер, – хотя бы расскажите нам о том, что за информацию он похитил? Нам будет легче найти его.

– Я не могу вам ничего рассказать, – отрезал Дюбуа. – Это слишком большая тайна, даже мне не сообщили. Но явно это что-то очень важное, затрагивающее интересы высших сфер. Вы представить себе не можете, какое давление на нас оказали. Сформулируем вашу задачу следующим образом: агент Фенрис ни при каких обстоятельствах не должен скрыться из Башни Макнейлов. Если он попытается, вы обязаны остановить его любым способом.

– Мы должны убить его? – уточнила Фишер.

– Если потребуется, – подтвердил Дюбуа.

– Другими словами, – кисло усмехнулся Хок, – нам предоставлено право убить аристократа. Но если что-нибудь пойдет не так, окажется, что нам никогда не отдавали подобного приказа. Я вас правильно понял?

– Абсолютно, – ответил командир. – У вас прирожденный дар политика, Хок.

Какое-то мгновение все сидели молча, погруженные в собственные мысли. Раздался стук. Подойдя к двери, Дюбуа спросил, кто там. Получив удовлетворительный ответ, он отпер замок, но не отошел от двери до тех пор, пока не убедился, что, кроме костюмерши, в коридоре никого нет. Вошла высокая женщина со скуластым лицом и копной темных вьющихся волос, перехваченных кожаной полоской. Костюмерша миссис Мелани излучала такую нервную энергию, что люди чувствовали себя уставшими от одного взгляда на нее.

– Они готовы? – сердито спросила миссис Мелани у Дюбуа, даже не посмотрев в сторону Хока и Фишер.

Командир утвердительно кивнул.

– Превращения не получилось. Придется обойтись внешней маскировкой. Сделайте с ними, что в ваших силах.

Миссис Мелани опять что-то проворчала и наконец взглянула на Стражей.

– Как будто у нас что-то бывает по плану. Ладно, идите за мной и не отставайте.

С этими словами она стремительно вышла из комнаты. Хок и Фишер еле успевали за ней.

* * *

Через несколько минут гонки Стражи оказались в гардеробной. Хок никогда раньше не бывал здесь и сейчас с большим любопытством оглядывался по сторонам. На вешалках висели сотни разнообразных костюмов – от новомодных аристократических до грязных лохмотьев старьевщика. Для Стража одеться правильно было очень важно, особенно в таком городе, как Хейвен, где с властями не хотел сотрудничать никто. Конечно, до тех пор, пока в ход не шли наличные. Половина годового бюджета Стражи шла на оплату информаторов, что постоянно приводило в ярость членов городского Совета.

Усадив Хока и Фишер в кресла перед огромным зеркалом, миссис Мелани принялась задумчиво их рассматривать.

– Итак, – произнесла она наконец, и это слово прозвучало с большой долей сомнения. – Шрамы, конечно, проблема, но хороший слой грима сможет их закрыть. Я сделаю так, что их никто не заметит даже вблизи, но целоваться я бы вам не советовала.

– Я этого и не планировал, – усмехнулся Хок.

Миссис Мелани фыркнула.

– Разумеется, что-нибудь надо сделать и с глазом. Повязка никуда не годится.

Внимательно присмотревшись к единственному глазу Хока, она порылась в маленькой лакированной коробочке и достала стеклянный глаз.

– Попробуйте вот этот.

– Нет, – отрезал Хок. – О протезе забудьте. Терпеть не могу подобные вещи.

– Уверяю вас, он вам понравится, – настаивала миссис Мелани.

– Я сказал, нет!

– Спокойнее, Хок, – вступила в разговор Фишер. – Ты не можешь носить повязку. Любой дворянин, получив подобное увечье, прибегнул бы к помощи заклинаний превращения; пойми, стеклянный глаз тебе просто необходим. В конце концов, это ненадолго.