Текст книги "Отцы + дети"

«Я не знаю»

Варвара и Павел Куделины

Этот простой ответ на любой вопрос вам наверняка приходилось слышать. Несмотря на простоту силой он обладает колоссальной. Вывести из себя учителя, поставить в тупик родителей, обескуражить друзей – все в его власти. Простое и грозное оружие, которое подросток достает из-за пазухи довольно часто. От чего же он защищается?

История может начинаться примерно так.

Родители: Мы в выходные едем за город. Поедешь с нами?

Подросток: Не знаю…

Родители: Почему?

Подросток: У меня планы…

Родители: Какие еще планы? Мы же тебя давно предупреждали, что мы все хотели поехать в конце месяца! Твои планы могут и подождать.

Подросток: Ну вот еще! Это ваши могут подождать…

Диалог может быть немного другим. Но по смыслу ничего не меняется.

Отец: Хочешь, в футбол пойдем играть?

Подросток: Не знаю… Я занят.

Отец: Да я же вижу: ничем ты не занят, хватит мне голову морочить!

Такие разговоры зачастую ничем не заканчиваются. Родители раздосадованы тем, что подросток опять не слушается, все делает по-своему. Подросток в очередной раз убеждается, что его никто не понимает и все только и хотят, что вывести его из себя. Много эмоций, обе стороны обижены и расходятся по своим углам, как боксеры по углам ринга в ожидании следующего раунда. И мудры те родители, которые в этот момент задают себе вопрос: «А что он хотел сказать этим не знаю}»

Необходимо принять, что за ответом «Яе знаю» всегда кроется определенный смысл. Его-то и необходимо обнаружить, чтобы перейти от препирательств к конструктивному диалогу.

Представьте, что вы в стране, языка которой не знаете. Вас научили двум-трем фразам, которыми вы вынуждены отвечать на большинство вопросов. Одна из этих фраз – спасительное «Я не знаю». Люди спрашивают у вас время, дорогу, интересуются вашими планами, а вам остается говорить им «не знаю», окрашивая фразу теми или иными эмоциями. «Не знаю» может звучать агрессивно, когда вы хотите, чтобы вас оставили в покое. Или как извинение, если вы стараетесь не обидеть человека. Спрашивающий, в свою очередь, может не отпускать вас, добиваясь точного, ясного ответа. И не получив его, вполне может сердиться, ругаться. Но причина проста – вы еще не научились говорить на этом языке.

Возможно также, что язык вы знаете, но вам с трудом дается разговорная речь и необходимо прикладывать усилия, чтобы сформулировать мысль. В этом случае проще сказать «Не знаю», потому что лень думать, нет привычки размышлять.

А теперь перенесите этот пример на подростка – он может пребывать в таких ситуациях часто. И тут очень кстати ваша помощь. Чтобы помочь ему, пробуйте размышлять вместе! Не бойтесь задавать уточняющие вопросы, находить аргументы за и против, давать себе и ему время на размышление. Это то же самое что думать вслух.

Вот как это может быть в том же примере с поездкой.

Родители: Мы в выходные едем за город. Поедешь с нами?

Подросток: Не знаю…

Родители: А чего именно ты не знаешь? Хочешь или нет?

Подросток: Я об этом не думал…

Родители: Ну, если прикинуть, какие минусы у этой поездки? Нужно будет немного поработать в огороде, сделать уроки…

Подросток: Еще и дорога долгая и ужасная…

Родители: Зато есть и очевидные плюсы: встретишься с друзьями, порыбачишь, больше свободы.

Подросток: Нуда, вполне.

Если понаблюдать за тем, как родители задают вопросы, можно увидеть один общий подход, который, к сожалению, встречается сплошь и рядом. Кратко его можно описать фразой: «Существуют два ответа на мой вопрос. Один – который я хочу услышать, другой – неправильный».

Мама: Сынок, поможешь отцу убрать вещи?

Сын: Не знаю…

Мама: Ну что значит «не знаю»? Да или нет?

Сын: Ну, нет.

Мама: Что значит «нет»? Что он, по-твоему, один должен всю работу по дому делать?

Виртуозная игра в свободу выбора, ничего не скажешь!

Если желание подростка отличается от «правильного» ответа, то он оказывается на распутье: говорить «да» ему не хочется, а если скажет «нет», услышит упрек со стороны близких людей, которые для него много значат. Где же тут тогда выбор? Подросток это всегда чувствует и готов сопротивляться уже тому, что его лишают свободы выбора. А свобода нужна ему как воздух, потому что так воспитывается и растет его сила воли, самостоятельность, способность принимать решения и нести за них ответственность.

Это не означает, что маме в нашем примере следует безропотно принять ответ сына и молчаливо взирать на мучения отца, борющегося с вещами в гордом одиночестве. Мнимую свободу выбора эффективнее превратить в два разных типа ситуаций.

К первому отнесем все ситуации, где нет выбора, а есть договоренности и ответственности. Это нормально, что в семье папа следит за тем, чтобы картины не падали со стен, мама – за тем, чтобы в холодильнике была еда. Подросток вполне может гарантировать постоянное наличие корма для домашних животных. Вариантов много, и это все прекрасно решается на семейном совете. Это честно и справедливо.

А ко второму типу ситуаций отнесем все, где есть свобода выбора. Если, к примеру, это право ехать или не ехать на дачу, то решение не подвергается сомнению и уж тем более осуждению со стороны родителей. Право решать в этом случае имеет только подросток, а взрослые обеспечивают реальность выбора.

Чтобы все это стало возможным, семья должна претерпеть ключевое преобразование: роль подростка в ней должна измениться. Если раньше он занимал место ребенка и не имел влияния на принятие семейных решений, то сейчас он должен подняться на следующую ступеньку и получить право участвовать в семейном совете, быть включенным в жизнь семьи. И если родители осознают изменившуюся ситуацию и способствуют этому переходу, в семье на одного взрослого становится больше!

Часто именно родители становятся главной преградой для такого изменения. Психологическая инерция заставляет их смотреть на подростка как на вечно маленького мальчика или девочку, за которым надо обязательно присматривать, который ничего не может сделать сам, тогда как признать подростка взрослым означает предоставить ему право голоса в принятии различных семейных решений. Теперь он может обсуждать семейный бюджет и «входить на другие территории», которые раньше оставались вне поля его влияния. Обязанности, которые родители хотят наложить на подростка, не могут существовать отдельно от прав, которые ему предоставляются. Права и обязанности – две стороны одной медали.

Очевидно, что важно найти гармонию между ответственностями и свободой. И в каждой семье гармония будет своей. Не стоит бояться излишней свободы. Подросток ищет ее ровно настолько, насколько внутренне ощущает потребность в выражении собственного мнения, желания.

Когда все члены семьи занимают свои места и исполняют свои роли, то часто ответ «Не знаю» исчезает за ненадобностью.

В жизненных, а уж в конфликтных ситуациях тем более, подростку приходится сложно. Мало того, что он находится в строгих рамках родительского мнения. Ему трудно размышлять о своих чувствах, рефлексировать. А именно это для него важно. Но вот беда: он еще плохо понимает себя и свои чувства, желания. И поэтому, когда он хочет узнать о себе больше, он спрашивает других. Мнение друга или подруги, случайно брошенная в его сторону фраза – все становится крайне значимым, подмечается.

Повторим то, что писали в начале: понимать свои чувства и эмоции для подростка крайне важно, и, если вы в силах ему в этом помочь, не мешкайте. Например, невнятный ответ «Не знаю» на предложение друзей пойти в кино может означать: «Я очень хочу пойти, но у меня нет денег и мне неловко их попросить», или «Меня уже пригласили на другой сеанс, и я не представляю, как сказать это, не обидев тебя», или «У меня сегодня совсем нет настроения идти в кино, но боюсь, ты не поймешь, если я скажу именно так».

Согласитесь, такие фразы намного точнее объясняют, почему подросток не пойдет в кино. Чтобы их высказывать, нужно больше внутренней смелости. Но давайте верить, что смелости ему хватит. А вам, в свою очередь, нужно готовить себя к тому, что в какой-то момент вы услышите «Не хочу» вместо «Не знаю». Это будет уверенный шаг вперед в ваших с подростком отношениях!

Причин для «Не знаю» гораздо больше, чем мы смогли описать. Мы не стремились составить справочник всех возможных вариантов, а хотели показать, что эта тема неоднозначна и многогранна. Смотрите на нее со всей доступной вам широтой души и, как советовал поэт Ян Твардовский, спешите любить!

История одной двойки

Андрей Грошев, директор философской школы «Новый Акрополь»

Эту историю мне рассказал один мой хороший знакомый. Она проста, но, как мне показалось, весьма поучительна для родителей.

Школьная двойка… Обычное дело, скажете вы, с кем не бывает? Конечно, огорчается ученик, расстраиваются учителя, родители. Последние, кстати, должны принимать меры. И у каждого из родителей есть свои методы «борьбы», свой розыгрыш «стандартной ситуации» – от «лишения свободы» до «экономической блокады» или от запрета подходить к телевизору до высшей меры наказания – ремнем. Но в противовес «традиционным» методам борьбы с двойками, а точнее, с теми, кто их получает, наши герои неожиданно нашли, на мой взгляд, самый действенный способ…

Двойка по физике – согласитесь, приятного мало. За ужином мы сидели молча и каждый думал свое:

Мама: «Ну что с ним делать? Ума не приложу. Вроде неглупый мальчик…»

Я: «Физика – это был мой любимый предмет… Да, видно Алешка (так звали сына) в этой области пошел в маму…»

Алешка: «Ну что они молчат? Наругали бы, и то легче бы стало. А то думают себе не пойми что…»

Тишину нарушила мама.

– Ну вот что, я не знаю, как вы будете исправлять двойку, но завтра вы сидите дома и занимаетесь физикой. И никаких телевизоров и гаражей!

«А меня-то за что?» – подумал я. И хотел было возразить… но твердый голос мамы прозвучал как приговор, который в данной ситуации обжалованию не подлежал.

Заседание, то есть ужин, закончили, и все разбрелись по своим углам.

Когда Алешка уснул, я потихоньку пробрался в его комнату и взял учебник по физике, чтобы подготовиться к завтрашнему сражению.

Открыв нужный параграф, я стал внимательно читать…

Раздел назывался так: «Действия жидкости и газа на погруженное в них тело. Архимедова сила».

Я старался читать очень внимательно и медленно, не пропуская ни одной фразы и формулы, мысленно возвращаясь к прочитанному.

«…Сила, выталкивающая тело из жидкости или газа, направлена противоположно силе тяжести, приложенной к этому телу, поэтому если какое-либо тело взвесить в жидкости или газе, то его вес окажется меньше веса в вакууме на числовое значение этой силы».

Я еще раз прочитал последнюю фразу. «Ерунда какая-то», – подумал я.

А учебник проворчал: «Завтра разберемся, кто кого выталкивает и почему».

Утром после завтрака мы остались вдвоем с Алешкой.

– Ну что, Архимед? – с иронией спросил я. – С чего начнем?

– На тело, находящееся в жидкости, действует сила, выталкивающая это тело из жидкости, – спокойно произнес Алешка.

Я, если честно, не ожидал, что действие начнется так быстро.

– И что? – спросил я.

– Ничего…

– А куда направлена сила…

– Противоположно силе тяжести, – не дождавшись конца вопроса, выпалил Алешка.

«Да, – подумал я, – так ничего не получится. Попробую с другого фланга».

– А скажи мне, чему равен объем?

– А этого нет в этом параграфе, – обиженно сказал Алешка.

– Ну и что? Ведь проходили раньше.

Объем? Алешка почесал в затылке и буркнул:

– Кажется, масса, умноженная на плотность.

Подумал еще немного и добавил:

– А может, деленная?

И тут я понял, что он ничего не знает. Вот оно – глупое запугивание ради «зарабатывания отметок».

Нужно было что-то кардинально менять в подходе. Вначале мы с ним очень долго говорили о пользе учебы и, в частности, физики, о том, что все это пригодится в жизни…

Потихоньку мне удалось пробудить в нем какой-то интерес, и, когда мы подошли к проблемам кораблестроения, Алешка вдруг спросил меня:

– А почему они плавают – ведь они из железа и очень тяжелые…

«Вот оно! – подумал я. – На этом примере можно и архимедову силу объяснить, и вообще показать красоту физики».

Еще не представляя, что будет дальше, я вбежал на кухню и стал судорожно соображать, что взять для примера.

Мысли путались, и я машинально открыл холодильник.

Там на дне я увидел одиноко стоящую банку, на которой было написано «Лосось», – знаете, обычная такая банка с розовой этикеткой.

Меня как будто подбросило. «Нашел!» – чуть не крикнул я.

Через секунду я уже был в комнате, держа в руках банку и консервный нож.

– Сейчас будем ставить эксперимент! – гордо сказал я и принялся быстро открывать банку.

Вывалив содержимое на тарелку, которая очень кстати оказалась на столе, мы стали внимательно всматриваться в пустую емкость.

Так! Задача! Банка – это корабль. Нам нужно узнать, сколько груза может взять наш корабль на борт, чтобы не утонуть. После расчетов эксперимент будем проводить в ванне.

Судя по глазам Алешки, затея ему очень понравилась.

Я знал, что наш корабль будет плавать в том случае, если средняя плотность железа, находящегося в нем воздуха и груза будет больше 1.

Мы начали расчеты…

Измерив диаметр (d = 8,2 см), высоту банки (п = = 4,8 см) и толщину жести (взяв ее равной 0,03 см), мы, после некоторых расчетов, узнали объем железа Уж = = 5,29 см³.

Зная плотность железа из таблицы учебника рж= =7,8 г/см³, мы рассчитали массу банки m = 41,2 г. Добавив по 3 грамма на каждую из завальцованных сторон, мы получили, что наша банка весит 47,2 г. Полдела было сделано.

Объем пустой банки вычислить было нетрудно, и Алешка уже через минуту выписал в нашу таблицу с расчетами: V = 253,5 см³.

После этого мы определили плотность банки с воздухом. Она была равна ре = 47,2/253,5 = 0,18.

И последняя задача заключалась в том, чтобы определить максимальный вес груза, при котором наш корабль не пошел бы ко дну.

Величина этого груза напрямую зависела от суммарной плотности, которая не должна превысить 1.

В нашем случае мы имели плотность пустого корабля р = 0,18 г/см³.

По расчетам получалось, что критическая масса, при которой р = 1, равняется 253,5-47,2=206 грамм.

На все расчеты у нас ушло около двух часов. Как только была получена последняя цифра, Алешка сорвался с места и побежал наполнять ванну водой, а я сидел, еще раз просматривая наши расчеты.

– А где мы возьмем 206 грамм? – раздался голос Алешки из ванной.

Я опять машинально пошел на кухню и стал внимательно разглядывать стоящие там предметы.

Мой взгляд упал на обычный граненый стакан, в который помещалось ровно 200 г.

«Хорошее место – кухня», – подумал я и, наполнив стакан водой, пошел к месту эксперимента.

Все было готово.

Алешка выключил воду, и в ванной стало тихо.

Мы осторожно спустили банку на воду. Для чистоты эксперимента я немного наклонил ее в воде и выпустил воздух, который собрался внизу под дном.

Алешка потихоньку начал «нагружать» корабль, тоненькой струйкой выливая воду из стакана.

На последней стадии эксперимента у меня участилось сердцебиение. Я почти не дышал.

Упала последняя капля воды из стакана, и Алешка закричал:

– Ура! Плавает!

Я вытер пот со лба и тяжело перевел дух. Получилось!

Придя в комнату после эксперимента, мы стали собирать бумаги со стола. Тут я увидел, что тарелка, в которую мы выкладывали лосося, пуста, а на кресле с очень довольным видом лежит наш кот Федор и лениво облизывает лапу.

Мы с Алешкой переглянулись и вдруг расхохотались так громко, что спугнули бедного Федора.

А когда мой взгляд упал на случайно открывшийся параграф учебника – «Воздухоплаванье», я засмеялся еще громче, потому что представил себе, как мы проведем следующие выходные…

Как воспитать ученого, или Почему сгорел бабушкин парник?

Алексей Чумаченко

Ночью в небе появилось зловещее знамение. Зрелище было непонятно, а потому ужасно. Люди переговаривались, обсуждая, каких бед ожидать в дальнейшем, дети, разбуженные взрослыми, плакали – обстановка накалялась. А комета с красным глазом вдруг начала опускаться прямо в их небольшое селение. И как раз в сад Анны Ньютон. Исаак подтягивал к себе на бечевке воздушного змея с зажженным внутри фонарем…

Учась в школе, мальчик жил у аптекаря, вечерами с интересом наблюдал мудреный процесс изготовления порошков. Школьный учитель Генри Стокс, полюбив смышленого ученика, занимался с ним отдельно, давая решать замысловатые задачи. Но мать распорядилась по-своему – через три года учебы забрала сына домой, поднимать запущенное хозяйство.

Однажды поднялась сильная буря – ломались ветки, гнулись деревья… А Исаак решил поставить свой первый научный опыт: измерить силу ветра. Для этого он прыгал по только что вскопанным грядкам – сначала по ветру, а затем против него, замеряя длину своих прыжков и определяя разницу. Опыт удался, но не с точки зрения матери: затоптанные грядки привели ее в ужас. Как вы думаете, что было дальше? Генри Стокс не мог примириться с тем, что его лучший ученик копает огород и пасет скот, и уговорил отчаявшуюся Анну Ньютон вернуть Исаака в школу. (Пример из жизни Ньютона взят из сборника «Из жизни замечательных детей», М., 2001.)

«Ну, это Ньютон, – скажете вы. – Таких немного». Да, безусловно. Хотя…

Родившийся ребенок совсем не знаком с миром. Для него все вокруг интересно и непонятно. Целыми днями он только и делает, что познает мир, удивляется, пробует, совершает открытия – и приобретает опыт.

Вот какую историю рассказал Януш Корчак в одной из своих книг. Четырехлетний малыш несет в руках кастрюлю с водой в другую комнату. Дверь закрыта. Малыш останавливается в недоумении. Перед ним непреодолимое препятствие, ему предстоит совершить открытие, которое он, возможно, запомнит на всю жизнь. Но бабушка спешит ему на помощь, открывает дверь – и невольно лишает ребенка открытия.

Начав с удивления перед полетом бабочки, растущий человек постепенно задается и другими вопросами: «Почему магнит притягивает? Почему лед превращается в воду? Кто такие кометы и откуда они прилетают?» Эти вопросы приводят его к энциклопедиям, словарям и справочникам.

Работая с детьми каждый день, не перестаешь поражаться тому, что в мире, где, казалось бы, все давно открыто, продолжают совершаться открытия. Прямо на твоих глазах…

Делаем с мальчишками катамаран. Начинаю занятие, и тут Слава с вопросом из категории «не вовремя»:

– Чем санки отличаются от снегоката?

– Не знаю, конструкция разная. Да и зачем тебе это, сейчас начинается занятие.

– Я не знаю, как увеличить скорость…

– Минутку. Давай задержимся после занятия, не люблю на ходу. Идет?

После урока спешит к доске, долго ищет маркер, размышляя вслух:

– И чем отличаются санки от снегоката? У санок полозья узкие и длинные, а у снегоката широкие. Знаете же, санки едут быстрее, а снегокат медленнее из-за трения.

– Замечательно, но при чем здесь катамаран? – делаю вид, что не догадываюсь.

– Ну как же! – юный исследователь немного завелся. – Чтобы увеличить скорость, нам нужны поплавки – узкие и длинные, чтобы плыли лучше, а еще без единой зацепки, гладкие-прегладкие. Я даже в книге видел, как обтекает вода разные предметы! – и, к моему удивлению, рисует широкое тело и завихрение потока, потом узкое – с плавным обтеканием.

– Раз есть идея, надо попробовать. Делай образец для эксперимента.

Много лет наблюдая за детьми, я не мог не прийти к некоторым выводам, которыми хочу поделиться – вдруг они помогут вам, как помогают мне.

1. Важно позволить ребенку совершить открытие – удержаться от подсказки, помощи, когда он сам вот-вот до открытия дойдет.

2. Не бывает вопросов «не вовремя». Если есть вопрос, значит, это почему-то актуально. Значит, сейчас для ребенка это самое важное.

3. Не пропустите момент, когда ребенок зашел в тупик и уже без вашей помощи из него не выйдет (мы, взрослые, для того, наверное, и нужны, чтобы не учить, а направлять).

– Хорошая новость! Ой, да, здравствуйте…

– Здравствуй! Отлично, рассказывай.

– Чтобы увеличить скорость, нам нужна на катамаран вторая банка и регулировочные болты, которые…

– Погоди-погоди, в чем смысл?

– Я сделал картонную коробочку вокруг бачка, надел ее на банку с водой, налил воду в банку и в коробочку и поставил внизу свечку.

– И что?

– Вода в коробочке закипела и испарилась раньше, чем пошел пар из банки. Значит, тепло улетает в воздух, его надо собрать.

Думаю: «Ведь это же термодинамика потери тепла при нагреве, „собрать" – ну наверняка предложит отражатель».

– Нужна вторая банка, блестящая внутри, она будет тепло от свечки обратно распределять на бачок с водой. Кипеть будет лучше, струя пара будет сильнее разгонять катамаран.

– А еще можно поставить инерционные двигатели…

Славке все равно, открыты эти знания миру, описаны они в книгах или нет, и сказать ему о том, что это ни для кого не новость, означает прекратить его поиск, его исследования. А он их продолжает совершать день за днем, сам, как Ньютон или Лейбниц…

Конечно, трудно удержаться от того, чтобы их предостеречь, обезопасить.

– Смотрите, какое пламя! – говорит Никита, показывая разобранную зажигалку.

– Никита, ты зачем это сделал? – говорю я строго и вспоминаю себя в детстве…

…Наспех собранные деревяшки в мангале никак не хотели разгораться. Зажигалка на исходе. Что же делать, ведь скоро придет бабушка? Пластмассовая бутылочка привлекла внимание. Надпись «огнеопасно» – значит, горит. Налью побольше, чтоб уж точно… И крышку надо закрыть – вдруг ветер задует. Щелкаю зажигалкой, и – как из пасти дракона, пламя рвануло из мангала. Слова «Вот здорово!» застыли у меня на губах, и мы разлетелись в разные стороны…

Долго мы не могли потушить бабушкин парник. Димка виновато и испуганно хлопал обгоревшими ресницами, но потом, как трофеи с поля боя, довольно собирал обгоревшие помидоры: «Ведь получилось же!»

– Смотрите, какое пламя! – говорит Никита, показывая разобранную зажигалку.

– Здорово! А зачем тебе это?

– Нам же для опытов пригодится.

– Давай мы эту «суперзажигалку» сохраним до выезда на природу, здесь вряд ли она пригодится, – отвечаю, смягчившись.

Неважно, кем в жизни станет ребенок: архитектором, режиссером, ученым, инженером, геологом, – важно, чтобы с детства на всю жизнь осталась жажда открывать, идти за грань неведомого, находить в себе новые силы и делиться с другими своими идеями, открытиями, мечтами. Чтобы он не боялся быть «не таким, как все», а наоборот, искал единомышленников и вместе с ними отправлялся туда, где «не ступала нога человека».

Наши дети созданы не для спокойной жизни. От каждого из них судьба ждет очень многого. Давайте поможем им!