Текст книги "Поэзия 2018-2019"

Ляна Верещагина
Москва

Зимнее время

 
За окнами снега, снега…
Из белых хлопьев канитель.
Кружится дерзкая пурга,
Скорей бы зазвенел апрель!
Зимою время словно спит,
Под покрывалом ледяным…
А летом весело бежит,
По полю сорванцом босым!
Кричит нам юность со двора,
Идем скорей играть в снежки!
Помчим на саночках с утра,
Бросая белые комки!
Давным-давно часы идут,
Привычным ходом, тик, тик, так…
А годы детские бегут,
Их не вернуть потом ни как.
Предъявит время жизни счет,
В свой срок, на пройденном пути.
Так пусть зимой, на миг уснет
Не торопи, не торопи…
 

Влага

 
Твои глаза рисую на стекле…
Прозрачный холст, эфирная бумага.
Ведь вскоре все исчезнет, как во сне…
Не краска то была, а влага.
Мучительна разлуки пустота,
Она бездонна, как вода колодца…
Ах, только б не увяла красота
В едва заметном отражении оконца.
 

Башмачник

 
Башмачник чинит сапоги, в полуподвале на Тверской…
Башмачник чинит сапоги, весь день-деньской,
весь день-деньской.
Подковки ставит на носы, и ушивает голенище.
Вот дорогие каблучки, а сбиты вдрызг, так ходит нищий.
Взглянул в окно, все суета… ботинки разные гуляют.
Идут себе, туда, сюда друг другу встречи назначают.
Пускай нелепо иногда, на туфли пряжки прилепили…
Зато те пряжки, навсегда, шнурки на кедах зацепили.
Наш мастер, как бы терапевт, по башмачкам о нас все знает.
Рецептов жизни не дает, он нам обувку починяет…
 

Сон

 
Сны как острые мечи, рубят головы в ночи!
Мне приснился страшный сон…
Будто полк мой окружен, будто я на той войне
У стены расстрел по мне…
Палачу в глаза гляжу, а себе не дрейфь твержу.
Смерть кругом, кромешный ад.
Взвел курок фашистский гад.
Одинока я пред ним, страх исчез,
Лишь боль, и дым…
 

Пианистка

 
Невероятно хороша, игрива!
С манящей родинкой над верхнею губой.
Вермеер написал бы Вас красиво…
И Ваш наряд, лазурно-голубой!
А пальцы, чисто крылья, просто чудо.
Летят по клавишам, как птицы в небесах!
Зеленые глаза, дороже изумруда…
Жемчужина, в роскошных волосах!
 

Ирина Глинская
Москва

Индийские зарисовки

 
Нам удалось умчаться от зимы
В страну, где вечно правит лето.
Там с солнцем обнимается планета
На крыльях океанской синевы.
Там от кокосов пальмы гнутся,
Бананов золотые гроздья зреют,
Папайя, манго, апельсины спеют,
И изумрудные лианы вьются.
С рассветом рыбаки выходят в море.
Большой улов их сети принесли.
Сибаса, окуня сверкают плавники,
Качает ветер яхту на просторе.
Её на берег вытянуть непросто.
Тела просолены, от солнца почернели.
Рывок, еще рывок, и вот она на мели.
В руках их сила, а не в росте.
На голове корзины с рыбой носят,
И их на рынок местный отправляют,
Потом на берегу немного отдыхают.
Собаки в стаю сбились – рыбу просят.
Смешался запах рыбы с ароматом специй,
Цветов божественных, корицы и сандала.
Под вечер солнце в море уплывало,
Укрывшись пеной, чтобы не обжечься.
Дорога в горы узкой лентой вьётся,
Мелькают реки в ритме суматошном.
И вскоре на холме в обличий роскошном
Храм Шивы перед нами вознесётся.
Снимаем обувь и заходим в храм.
Нам открывается легенда Рамы.
Вот он в изгнании, дремучими лесами
На остров Ланка пробирался там.
Его супругу злобный Равана похитил,
Многоголовый, многорукий великан.
Он свой гарем ласкает по ночам.
Суровый, властный острова правитель.
Ни демон и ни зверь его убить не могут.
И даже Богу этот дьявол неподвластен,
Ужасен Равана, любвеобилен, страстен.
Но Рама смело отправляется в дорогу.
Добро любое зло сумеет победить.
И человек велик, отважен и силен,
Тем более в тот миг, когда влюблён,
Его никто не в силах усмирить.
Поверья, мифы и легенды Индостана
Влекут паломников из многих стран.
Когда ты древний посещаешь храм,
То встретишь шиваита иль брахмана.
Нас вновь уносит серебристый самолет
В страну седых снегов и ледяных озёр.
Покинув Индию, расширив кругозор,
Опять попали в свой круговорот.
Заботы, хлопоты и важные дела
Вмиг закружат, завертят, увлекут,
Но вновь нас за собою позовут
Песок янтарный, океана синева.
 

Пион и ромашка

 
Два символа нежных – пион и ромашка,
Две древних столицы – Пекин и Москва.
О нас говорят, что душа нараспашку,
О них – подобрать невозможно слова.
Там правит гармония сил поднебесных
И щедрости древней восточной земли,
Начала Инь, Ян – их баланс равновесья,
В нём силу и счастье они обрели.
Нефритовый рай и жемчужные россыпи,
Шелка разноцветные ярко пестрят.
И юные лица и женщины с проседью
На золото Будды с восторгом глядят.
Пред нами встает монастырь Шаолинь
И клич боевого ушу раздается,
Как будто бы ожили воины Цинь —
Отряд терракотовый не сдается.
Страну окружили Великой стеной,
Чтоб враг не узнал эти тайны случайно,
А если принес ты добро за спиной,
Участвуй скорей в церемонии чайной.
Царят ароматы оттенков тончайших,
И вновь мы пионовый запах встречаем.
Он нежен, он полон тех красок ярчайших,
Которые здесь мы везде замечаем.
Два символа вечных – пион и ромашка.
Он ярок, возвышен, она – холодна.
Как хочется, чтобы цветную рубашку
Надела когда-нибудь наша страна.
 

Песнь о Болгарии

 
Болгария – великая страна,
Легендами и песнями богата.
Взрастила смелых воинов она
Под властью Аспаруха и Кубрата.
Фракийцы храмы строили когда-то,
Здесь камни помнят подвиг Спартака.
Сосуды, украшения из злата
Их тайны сохранили на века.
Как хороша вечерняя прохлада,
Балканских гор величие и стать.
Там эхом отзывается Эллада,
Там проходила иноверцев рать.
Вдали от суеты в уединении
Монахи в скалах веру охраняли.
Своё монашеское пение
Из уст в уста передавали.
От жизни отойдя мирской,
Ради грядущих поколений,
Крест тяжкий, но святой
Несли без страха и сомнений.
Господь их подвиг оценил,
И навсегда увековечил.
Тем, кто за веру здесь почил,
В наскальных храмах зажигают свечи.
Здесь родились Апостолы свободы,
Их имена бессмертье обрели.
Они остались в памяти народа
Героями страдалицы земли.
Поэты Ботев, Вазов и Вапцаров
В стихах отчизну воспевают.
Здесь на углях танцуют нестинары,
Здесь в знак согласья головой качают.
И терпкий вкус вина незабываем,
Впитал он щедрость и тепло земли.
Болгария, своё богатство края
И вольный дух навеки сбереги.
 

Иордания – земля святая

 
Господь, спасибо, что даёшь
Мне насладиться этим краем,
Он был тобой когда-то почитаем,
И ты поныне это признаешь.
Его красоты в строгости пустыни,
В морских волнах иссиня-бирюзовых,
И в очертаньях гор лиловых,
Укрытых сумраком наполовину.
Святые воды Иордана
Хранят крещения обряд,
И как тысячелетия назад,
Паломники ждут чуда утром рано.
Здесь в память о крещении твоём
Золотоглавый храм воздвигнут
И тот, кто этот храм достигнет,
Услышит дивный колокола звон.
Тут от недугов исцеляет
Морская мёртвая вода,
И тысячи стремящихся сюда
Здоровье снова обретают.
Кочуют бедуины со стадами,
Размеренно и чинно по пескам
Плывёт верблюдов караван
С большими пестрыми тюками.
Оливковые рощи зеленеют,
И пальмы гордо смотрят с высоты,
Цветов не замечая красоты,
Что рядом с ними пламенеют.
 

Александр Глотов
Подольск

Поэтам

 
Нетленных строк порядок слов волной взыграет,
Как будто скрыты в нём вибрации вселенной.
Проймёт до дрожи, так что сердце замирает.
Предстанет в образе картины совершенной.
 
 
Доступно выражено, жизненно правдиво,
Там просто нечего убавить и прибавить.
Поэты знают, что по жизни справедливо,
И ни за что не попытаются слукавить.
 
 
Щадить себя вот только сами не умеют.
В любых оценках их есть истины мерило.
Сказать всю правду лишь они так часто смеют,
Их чувство долга никогда не подводило.
 
 
Поступков смелых нам и слов дошло немало.
Да как известно, нет в отечестве пророка.
Непросто в жизни им всегда самим бывало,
И уходили очень многие до срока.
 
 
В любых им выстроенных рамках было тесно.
Вписаться только в обозначенное сложно.
Порой не знали точно сами, где их место,
По сторонам бросались в поисках тревожно.
 
 
Метались души, остро чувствуя утраты.
Как неприкаянные, с миром всем в разладе
Неслись по жизни с ожиданием расплаты,
Не помышляя о покое и награде.
 
 
В их судьбах было слишком мало благоденствии.
В расцвете лет сверкнув, как в небе ярким светом,
Остался каждый где-то в памяти вселенской,
Кого теперь считают истинным поэтом.
 

Фраз ворох перебрал…

 
Фраз ворох перебрал, опять не находя
Те нужные слова, что мыслям отзовутся,
Внезапно в голове откуда-то сойдя,
Покатятся волной, в единое сольются.
 
 
Я знаю, в миг любой смогу их распознать,
Когда пойдут они волнующим потоком,
Внимание к себе сумеют приковать,
Заставят замереть в молчании глубоком.
 
 
Как будто где прознав, что нужно им сказать
В себе лишь только суть сожмут неповторимо,
Все чаянья мои сумев в себя вобрать,
По тонкому в душе скользя неуловимо.
 
 
Наплывы свежих чувств прорвутся невзначай,
Всю мелочность согнав без мутных проволочек.
Бурлящее в душе вдруг хлынет через край,
Добавится к словам, вольётся между строчек.
 
 
Пойдут цепочки рифм, слагаясь в новый стих,
Срастаясь как кристалл, загадочно играя.
Польются в тишине раскаты слов живых,
Как будто крик души мой эхом повторяя.
 

Наше время

 
Как назовут потомки это время,
Когда в иные будут жить эпохи.
Что скажут, как своё несли мы бремя,
Что выхватят из нашей суматохи.
 
 
Когда все мифы запросто развеют,
С которыми не смели мы расстаться,
Каких героев высмотреть сумеют,
И будет ли кем правда восхищаться.
 
 
Из будущего мира оглянутся
На времена, для них совсем другие,
А вдруг лишь только криво усмехнутся,
Сказать не смогут, кто же мы такие.
 
 
Но можно ли на них нам обижаться.
За наше время только мы в ответе.
Что, если не сумеем постараться
И проживём посредственно на свете.
 
 
Свои там подберут определенья.
Без умысла, без подлости и лести.
Поймут, где были наши упущенья,
Вперёд рвались или толклись на месте.
 
 
Но хочется же думать, не напрасно
Мы этот мир на время посетили.
Пусть там они оценят беспристрастно,
Всё воздадут, что вправду заслужили.
 
 
Вдруг наша жизнь возьмёт их за живое,
За сделанное будут благодарны,
И скажут, что-то было в них такое…
Всё верится, не так мы все бездарны.
 

Нет, я не шут совсем…

 
Нет, я не шут совсем, скорее грустный клоун.
Улыбку на лице не стану рисовать.
Пускай украдкой дальше спрашивают, кто он,
Когда по виду не сумеют распознать.
 
 
Могу такой изображать я жизнь, как вижу,
Порой лишь грустное способен отразить.
Но в том уверен, ничего тем не принижу,
И никого ни в чем не буду подводить.
 
 
А если хочется над этим посмеяться,
За то не в праве я кого-то осуждать.
Ведь каждый волен по себе определяться,
Нравоучением не стоит досаждать.
 
 
Но грусть моя при том умножится, быть может.
Возьмусь наверное опять я за перо.
Мне всё покоя не даёт и сердце гложет
Печальный облик всем известного Пьеро.
 
 
С него мой образ где-то чуточку срисован.
Хоть я, конечно, не начну вовсю рыдать,
Но так же груз тоски внутри меня спрессован,
Восторга шумного нет мочи проявлять.
 
 
Ни от чего совсем нет радости кривляться.
Ведь вы же поняли, всё это не моё.
В душе могу лишь только грустно улыбаться,
Опять проставив точки жирные над «ё».
 

Далила
Москва

«Искаженность лица, отражение души…»

 
Искаженность лица,
Отражение души,
Как в плохой пантомиме
Застыло в тиши.
Роль твоя на лицо,
Через боль оскал,
Но не скрыть глазам
Жизни больный удар.
 

«Небо будто дышит, смотри…»

 
Небо будто дышит, смотри,
И стук его сердца слышен с земли.
Он как дробь барабана зовёт,
Тучи сгустив, сейчас заревёт.
Земля с замиранием тоскует —
Когда небо плачет, она торжествует!
 

Бессонница

 
Бессонница, злая старуха в ночи
Вцепилась в рубашку, молю, отпусти.
Она беспощадна, не внемлет мольбы,
И ты просишь утро на помощь прийти.
С рассветом рубаху снимаешь в поту,
И только тогда старуху беду,
Отбросив в тот угол, прочь уйдёшь.
Но день сменит ночь, и ее не уймёшь.
 

Незримо с тобой

 
Бегущий по волнам,
Влюблённый в моря свет,
Не раз смотревший вдаль,
Увидит их секрет.
В дали от глаз людских
Сольются с морем в цвет
Два сердца, две души —
Небес морской тиши.
И ревностно скала,
Влюблённая в прилив,
С огромной силой вдруг
Отбросит волну в риф.
Развернется она,
И ты услышишь крик
Той преданной души,
Что камень так таит.
 

«Ночная бездна, пустота…»

 
Ночная бездна, пустота,
Но там далеко одна звезда.
Она не боится ночной тьмы.
Вступая с ней в бой,
Заявляет на ты,
Если есть ночь, то должна быть звезда.
Как, если есть жизнь, то должна быть мечта.
 

Не зима

 
Не зима.
Не чувствую тепла.
В преддверии мороз,
И воздух глаза жжёт.
Больно смотреть до слез.
То не зима в окно,
То ледяной дождь грёз
Затянет льдом пути,
И разойдёмся врозь.
 

Град

 
Град пробежал по крышам дома,
Ритмично такты отстучал.
Упав на землю, так не долго
Закончил песню, таять стал.
Какой то миг, но столько рвения,
Что позавидовать бы мог
Тот, кто прожил жизнь очень долго,
Но в ритм попасть так и не смог.
 

Тень

 
Ты тенью выявляешь свет,
И видишь то, что хочешь видеть.
В тени останется тот след
Из прошлой жизни так постылой.
И не пытайся тень гасить.
Где свет, там место тени быть.
 

Вуаль

 
Убрав нависшую вуаль,
Она с боязнью смотрит вдаль.
Она увидела тот Мир,
Что чёрный цвет собой таил.
О Боже, неба синева
Вдруг ослепила ей глаза.
Вуаль, верните мне вуаль,
Я не готова к жизни, жаль.
 

Тишина

 
Я не верю в тишину,
Но она в меня так верит,
Даже ночью не засну —
Звуки шорохи и скрежет
Шепчут только об одном,
Тишина в тебя так верит.
Этот голос ни при чем,
Я должна в себя поверить.
 

Власть

 
Что бы ты делал, если тебе
Дали бы власть на этой земле?
Я бы исполнил желания твои,
Делал добро всем людям земли.
Поэтому власть тебе не дана.
Власть даётся не для добра.
Властитель мира – железный во всем,
Земные чувства отсутствуют в нем.
Иначе не сможет он удержать
Ту силу, зовётся которая Власть!
 

«Пусть талая вода с весной…»

 
Пусть талая вода с весной
Уносит зимние обиды.
Они морозным, злым кнутом
Оставили ожог на льдине.
Он, скованный тем зимним днём,
Будет таить тот шрам обиды.
И все бы было не почем,
Но больно след остался сильный.
 

Моя вечность

 
Ты один для меня уже вечность,
Я в мечтах ухожу в бесконечность.
Не хочу возвращаться в реальность,
Я рисую себе идеальность.
Жирной кистью вожу по мольберту,
Жадно краски сгущаю по цвету.
Жизнь насыщенно ими дышит,
В настоящем такого не сыщешь.
 

«Мозаикой выложу окно…»

 
Мозаикой выложу окно,
Чтобы цветным было оно.
Побольше жёлтого придам,
Чтоб соответствовать мечтам.
О жарком солнце в феврале,
О всплеске красок на душе,
И не страшна мне серость дня
На этой стороне окна.
 

«Если могла бы сквозь время пройти…»

 
Если могла бы сквозь время пройти,
Скользнув, не сворачивая с пути,
Вернуть упущенное вспять,
И ошибки все признать,
Я новую жизнь могла бы прожить —
Без острых углов новый путь проложить.
Теперь уже твёрдо шагая в пути,
По своим следам пойти.
 

«Сегодня расточительно небо…»

 
Сегодня расточительно небо,
Оно безудержно гонит время.
Хмуро зависло над землёй
Густо стянутой пеленой.
И, казалось бы, если с земли
Кто-то крикнет – прошу не реви —
Небо хлынет мощным дождем,
Эти слёзы мы не поймём.
 

«Завистливая старость забыла, что была…»

 
Завистливая старость
Забыла, что была
Сама такой же юной,
Смотрела с высока.
Ты время торопила
Необратимых дней.
Остановив, увидела
Загнанных коней.
Теперь вернуть готова
Упущенное вспять,
Но загнанные кони
Уже не могут встать.
 

Звезда

 
Сегодня ты в Олимп вошла,
Ты торжествуешь, ты – звезда.
Звезды не ходят по земле,
Они горят в небесной тьме,
Смеются, молча зрея в фас,
Им с высока и не до нас.
Закономерность есть одна,
Ее должна помнить звезда —
Они не ходят по земле,
Но падают однажды все.
 

«Я готов против ветра бежать…»

 
Я готов против ветра бежать,
Или под страшным ливнем стоять,
Чтобы убежать от судьбы,
Чтобы смыть за собой следы,
И начать все с нового дня,
Будто с чистого листа,
Взять судьбу свою в оборот,
И не бояться оставить следов.
 

«Мысленно разгоню вокруг…»

 
Мысленно разгоню вокруг
Все то, что затягивает в круг,
Все то, что воронкой крутит меня
В надежде поглотить, но зря.
Один рывок, и я на плаву,
Сяду в ту лодку и уплыву.
 

Красота

 
Печальна короткая жизнь цветка —
Погибнуть в расцвете своем – судьба.
Так яростно пробиваясь, росток,
Достигнув в своей красоте высот,
Увянуть должен в какой то миг.
Никто не услышит душевный крик.
Так как же мир спасет красота?
Ей роль короткая отведена.
 

Весна

 
Весна пробуждает все живое,
Идет ликование неземное,
Птиц перекличка, пение, свист,
Реки, озера вновь налились.
И торжествуют леса и поля,
Красками обливая себя,
Маки, ромашки, васильки
Переплетаются в любви.
Пик торжества ощущает листва,
Перешептываясь с высока.
Слава весне, она не дает
Угаснуть живому ни на ет.
 

Вера Дмитриева
Москва

Поэзия

 
А хочется высоким слогом…
Увы, уместен этот слог
наедине с собой и с Богом,
чтоб он его направить смог.
Слова приходят ниоткуда,
но точно, что не от себя.
И строчки вьются. Это чудо!
Ты пишешь руку торопя.
 
 
И радость благовестом льется,
стихами небо говорит.
Ударам сердца отзовется
вдруг четкий стихотворный ритм.
Как много странного на свете.
Чьи это строчки? Голос чей?
Ловлю слова рыбацкой сетью
из лунно-солнечных лучей.
 
 
Спасибо ангелу-поэту
за ту гармонию стиха,
что не найдешь, бродя по свету.
Она идет издалека.
Из междузвездного ль пространства,
из подземельной ли глуши,
из тридевятого ли царства,
или из тайников души.
 

«От угасшей свечи дымок…»

 
От угасшей свечи дымок
белой струйкою в потолок.
Через этот прозрачный дым
ты мне кажешься молодым.
Может быть, так оно и есть,
и восторг мой совсем не лесть?
Тайной грусти в нем есть налет.
Радость встречи растопит лед,
в коем, живость свою храня,
почивает любовь моя.
От угасшей свечи дымок
белой струйкою в потолок.
Я в глазах твоих вижу грусть:
все прошло уже! Ну и пусть!
 

«Лунный свет, настоянный на травах…»

 
Лунный свет, настоянный на травах,
наполняет до краев бокал
ночи, что в безумствах и забавах
мчится, оставляя по бокам
бесконечной трассы без названья
осторожность, трезвость и расчет.
Не поможет нам ни бездна знаний,
и ни опыт, он уже не в счет.
Закружилась, что-то захмелела
голова седая. Мыслей нет!
Исчезает грубый кокон тела,
и душа является на свет.
 

«Зима опять пришла внезапно…»

 
Зима опять пришла внезапно,
хоть это было в феврале.
И оглушила снежным залпом,
узором тайным на стекле.
Окошко сквозь такую роспись
показывает мир иной.
Меж ним и нашим миром – пропасть,
и мост воздушный в жизнь длиной.
В том мире свет и бесконечность,
прекрасны люди и дома.
В том мире легкая беспечность
в награду за труды дана.
Чертоги золотые солнца
сияют. Что за ерунда!
В московский двор глядит оконце,
оно во двор, а я куда?
 

Игра с огнем

 
Пламя свечи бьется в ночи,
как мотылек. На потолок
падает тенью сновиденье.
Но я не сплю, пламя ловлю.
Манит меня тайна огня.
О как трепещет – будто крыло.
Больше и резче стало оно.
Страсти дрожание… Лучше не тронь!
Неподражаемо пахнет огонь.
Как будоражит огненный дух.
Крыльями машет красный петух.
Взмах и взметнулось пламя, дрожа,
кинулось, вздулось… Это пожар!
 

«Тишь, морозное мерцанье…»

 
Тишь, морозное мерцанье,
запорошен млечный путь.
Старость склонна к созерцанью.
В небо зри, коль не уснуть.
В душу зри! Там тоже звездно,
но не так красиво, нет.
И пока ты жив, не поздно
душу вывести на свет.
Зимний вечер шел по крышам,
нес хрустальную звезду
в мир подлунный, «Им вся быша».
Я за ней к Нему иду.
 

Владимир Елин
Москва

Река в лунную ночь

 
Светит Луна над заснувшей рекою,
Блики роняя на горную падь.
Эх, зачерпнуть серебро то рукою,
Что отражается в тёмную гладь.
 
 
Всё удивительно ночью, порою,
В призрачном свете можно гадать:
Вон исполин показался горою,
Кроны деревьев атлантам подстать.
 
 
Филин аукнет над гладью студёной,
Эхо раскатится в самую даль.
В лунные ночи мир заговорённый,
Луч проникает сквозь мрака вуаль…
 

22.01.18

Замирание зимнего сада

 
Замирание зимнего сада
Изначально предрешено.
У природы иного расклада
Для сезона, увы, не дано.
 
 
У деревьев утеряны листья,
Ветви с кронами оголены.
Холода подбираются быстро
С наступлением хозяйки Зимы.
 
 
Припорошив дерев одеяния
Первым нежным, пушистым снежком,
Ветер грустно вершит завывания
В ветвях сада, ушедшего в дрём…
 

21.01.19

Всадник ночи

 
Я однажды
Отметил
Во сне,
Что не смог
Там себя
Удержать!
Оседлав
Вороного коня
Кобылицу ли,
Чтобы на ней
В мыслях
Дивно горцать!
 
 
Моё тело
Летело
Сквозь
Незримую,
Вечную мглу!
Оно явно
Чего-то
Хотело,
Лишь во сне
Не поймешь
Что угодно
Ему одному!
 
 
Высекая
Копытами
Искры
В чёрном небе,
Я видел внизу
Под собой
Города!
Фонари
Угасали
Потому, что
Рождалась
На небе
Златая заря!
Но меня
Всё несло
И несло
По нетронутой
Глади небес.
Видно
Конь закусил
Удила
И его понесло
В дымке туч
В феерический
Лес!
 
 
Моё тело
Пронзали
Хвойные ветви
Невиданных
Елей во сне.
Всё смешалось
Вокруг:
И дорога,
И ели, и тьма
Замыкая во сне
Сей магический
Круг.
Терпкий запах проник
Из реальности
Разум будя
Им играя во сне!
Неужели
Всё это
Привиделось?!
Новогодняя ёлка
Стояла в углу
И гирлянды
Светились
Во тьме…
 

29.12.18

Серая осень

 
Серое небо
Серые тучи.
Серые люди,
Серые кучи.
Серые мысли
Серые строки
Серой недели
Серой дороги.
Серая жизнь
Серых окраин,
Серое время
Серый хозяин.
Серая осень
Серого цвета.
Серый период
Серого света…
 

21.11.18

Элегия ветра

 
Я бежал
по пшеничным полям,
по лугам,
по росе
и по берегу рек.
Восхищаясь тому,
что есть Бог в небесах,
на Земле его суть
– человек,
Что луна по ночам
освещает
уставшему путнику
призрачный путь,
Солнце утром всегда
зажигается там,
где восход,
и ему удалось отдохнуть.
 
 
Я парил
над вершинами
гор и лесов,
над зеркальной водою озёр,
Над снегами,
пустынями,
реками,
там где увидеть
возможно простор.
Пролетая
над крышами
словно заплаток
домов,
Над дорожными нитями
свитых систем
городов.
 
 
Я ходил
по бескрайним
бурлящим просторам
океанов, морей,
Где легко
разгуляться на воле
холодным
и тёплым ветрам
по резвей!
Рассекая
по галсу
бурлящий хребет
у волны в синеву,
Крики чаек с небес
провожают баркас,
что не страшно
ему одному.
 
 
Грезил я
в своих снах,
что возможно
свободно летать,
И во время полётов за всем
наблюдая мечтать,
Удивительно,
как же в уме
нарождается
дивная мысль,
Да, Творец
постарался
над нами,
даря нам
прелестную жизнь…
 

5.08.18