Текст книги "Дочь Сета"

В очередной раз открыв потайную дверь, Аини повела юношу вниз по ступеням узкой каменной лестницы.

– Скажи, какой жидкостью ты побрызгала морду Сета? – поинтересовался он.

– Абир-Адн. Нечто вроде эликсира жизни.

– А откуда она у тебя?

– Украла, – простодушно ответила Аини. – Ее по приказу Абделькадира доставили сюда из Тагулы. Жрец, посланный за Абир-Адн, умер сразу после того, как вернулся. Тебе ли не знать, как обходительны и вежливы тронги. Эликсир жизни хотели использовать для создания змей, которых невозможно было бы умертвить.

Аини самодовольно хихикнула.

– Когда амфора исчезла из охраняемого эфами помещения, жрецы приписали это козням злых сил. Они не подозревают, что главная злая сила ходит рядом с ними целых шестнадцать лет!

– А куда ты ведешь меня теперь?

– Тише, Оргор, – предупредила девушка. – Теперь говори только шепотом. Мы за стеной Круглого Зала, в котором заседает Совет Жрецов Сета. Слушай и смотри.

Аини нащупала в каменной стене заглушки и выдернула их. Оргор приник глазом к одному из отверстий и увидел, что девушка права: это действительно был зал, в который, переговариваясь, входили люди в ядовито-красных плащах. Он увидел Абделькадира, голубоглазого Расула и других…

Последними в Круглый Зал вошли Архол и Сети. Подчеркивая свою новую роль, горбун облачился не в красный, как у остальных, а черный плащ. Сети, как всегда, была прекрасна – настолько, что Оргор начал сомневаться в словах Аини. Разве могла быть древним чудовищем зеленоглазая девушка с белоснежной кожей, чудными каштановыми волосами и ясным взором?

Поняв, что вновь поддается дьявольскому очарованию Сети, Оргор посмотрел на Аини. Почувствовав взгляд юноши, Аини улыбнулась в ответ. Простая и бесхитростная улыбка земной девушки моментально сняла наваждение. Теперь Оргор мог смотреть на Сети, не опасаясь ее гипнотического влияния.

Меж тем в зале накалялись страсти. Новость о гибели Бога-Змея заставила многих Жрецов Сета растеряться, но еще больше их поразило заявление о том, кем считал себя Архол. Слово взял Абделькадир, который смотрел на горбуна с плохо скрываемым отвращением.

– Ты сделал для нас очень многое, мой друг, – сказал Верховный Жрец. – Не раз поставлял жертвы для Сета и ревностно служил Братству. Однако заявление о принадлежности к Жрецам первой династии – это уже чересчур. Змея сбрасывает кожу, являя миру свой новый облик. Ты, Архол, решил проделать то же самое, но будучи всего лишь человеком, в конечном итоге поменял только цвет плаща. Чтобы избежать наказания, советую тебе молить Братьев о прощении и довольствоваться той ролью, которая отведена тебе. Большего ты не заслуживаешь!

Выслушав презрительно-снисходительную речь Абделькадира, Архол вскочил и обвел совет горящим от ярости взглядом единственного глаза.

– Вы будете определять мою роль? Вы, мерзкие черви, не имеющие даже и приблизительного понятия о том, что такое. Братство Сета на самом деле?

Переждав волну возмущенного ропота, Архол презрительно продолжал:

– Тысячелетия назад, когда воды Нила были полноводными, а Верхними и Нижними Царствами правила первая династия египетских царей, я, Архол, стоял по правую руку фараонов, представляя самую могущественную касту – Жрецов Сета. Фараоны советовались с нами по любому поводу, приносили щедрые пожертвования нашим храмам, а скульптуры Бога-Змея из золота, мрамора и нефрита можно было найти в каждом доме! Сет, а не фараоны властвовал тогда над Египтом и остальным миром! И вот неуклонно растущее влияние Жрецов Сета начало тревожить завистников. Они объединились, принявшись нашептывать на ухо египетским царям о том, что мы стремимся занять их место. Началась эра гонений. Храмы Сета разрушали, многие Братья были вынуждены бежать, чтобы, спрятавшись в сердце пустынь, продолжать священные ритуалы поклонения Богу-Змею. Только я да горстка смельчаков не стали убегать и приняли во имя Сета мученическую смерть! Посмотрите на мое изуродованное лицо! На нем вы прочитаете следы пыток. Посмотрите на горб. Он – результат того, что перед смертью палачи сломали мне позвоночник. Я умер, но и под землей, с выеденными червями глазницами ждал возвращения справедливости. Ее принесла мне Сети. Славная дочь Бога-Змея отыскала забытую всеми могилу своего верного Жреца и вернула меня к жизни, чтобы я, Архол, мог нести вам свет истины, зажженный в Храмах Сета тысячелетия назад. Мое возвращение в этот мир пришлось на время тяжких испытаний. Подло убито наше верховное божество. Скорбь была бы беспредельной, если бы не знание того, что Великий Змей по-прежнему с нами. Он продолжает жить в образе своей дочери Сети! Поклонитесь ей, Братья! Просите у нее милостей и благ так, как это делали, обращаясь к ее отцу!

Выслушав пламенную речь Архола, Абделькадир встал и одарил горбуна презрительной улыбкой.

– Перечень твоих уродств такой же длинный, как твой язык. Все, о чем ты рассказал, может сочинить и ребенок. Дорогой Архол! Горб и косоглазие – очень веские аргументы, но для Совета Жрецов Сета их мало. Чем еще можешь подтвердить свои слова?

Архол медленно встал;

– Абделькадир! Ты очень образно говорил о змее, сбрасывающей кожу. Сбрось же свою, чтобы лично стать доказательством моей правоты!

Произнеся эту фразу, Архол выкрикнул несколько заклинаний и ткнул пальцем в Верховного Жреца. Тот понял все. Трехглазым чудовищем, о котором говорил Бесплотный, были Архол и Сети. Понимание пришло слишком поздно. Лицо Абделькадира исказилось и сделалось фиолетовым. Он рухнул на каменное сиденье, скатился с него и задергался в жутких конвульсиях. Потом внезапно вскочил, выбежал на середину Круглого Зала и, вцепившись пальцами себе в щеки, как перчатку сдернул кожу лица. Зал ахнул, увидев оголенные кости черепа, а Абделькадир сорвал с себя плащ и принялся сдирать кожу с груди, рук и ног. Лишь закончив это жуткое раздевание, он рухнул на пол и затих.

– Какие еще доказательства вам нужны?! – звенящий голос Сети покрыл общий шум. – Вы можете потребовать их и от меня, но, думаю, вам самим это не слишком понравится!

Хотя Совет и не требовал от нее доказательств, Сети была не в силах совладать со своей змеиной сущностью. Она вытянула руки к потолку, сложила ладони вместе и принялась раскачиваться из стороны в сторону. Стало заметно, что ноги девушки под полупрозрачной тканью платья срастаются вместе. Сети вытянула губы так, словно собиралась кого-то поцеловать. Ее подбородок исчез. Лицо трансформировалось в треугольную морду, изо рта вывалился черный раздвоенный язык. Когда девушка опустила руки и плотно прижала их к бедрам, превращение в змею закончилось, но Сети начала расти. Продолжая покачиваться, она оседала все ниже и ниже. Ноги* стали хвостом, а платье с треском лопнуло, обнажив зеленую чешуйчатую кожу. Изумленные и напуганные жрецы Сета с ужасом смотрели, как на полу Круглого Зала извивается огромная змея.

Сети зашипела. Все присутствующие почти одновременно рухнули на колени. Лишь Архол продолжал стоять, обводя согбенные спины собратьев победным взглядом.

Внезапно дверь зала распахнулась. Вбежал один из младших жрецов. Увидев Сети, он испуганно прижался к стене и пролепетал:

– Гафур Песчаная Змея погиб! Убийца Сета сбежал!

– Найти! – взревел Архол. – Обшарить весь Храм сверху донизу!

Не успел он произнести эти слова, как в зал вбежал второй жрец. Он не мог произнести ни слова, а лишь разевал рот, как выброшенная на берег рыба.

– Говори! – Архол вцепился в горло жреца и принялся его трясти. – Говори!

– Там…

Стена Круглого Зала содрогнулась от удара и покрылась паутиной трещин. Жрецы в панике бросились к выходу. Новый удар в стену заставил ее взорваться фонтаном камней. Из клубов пыли в образовавшемся отверстии показалась хорошо знакомая Оргору треугольная морда.

Сети, зеленые глаза яростно вспыхнули. Оживший Бог-Змей, кольцо за кольцом с треском протискивался в Зал, чтобы сказать последнее слово в споре с дочерью.

10

Сет хоть и ожил, но раны, нанесенные ему Раззаком, не зажили. Они гнили, источая невыносимое зловоние. Оказавшись в Зале, Бог-Змей пополз к дочери, давя своей тушей верных жрецов. Те из них, кто избегал этой участи, погибали от ударов мощного хвоста. Шипение Сета, крики ужаса, вопли тяжелораненых слились воедино.

Наблюдавшая за отцом Сети только первые несколько секунд выглядела растерянной. Затем и она, издав ответное шипение, рванулась навстречу отцу. Головы громадных змей полетели навстречу друг другу и столкнулись в центре зала. Раздался, треск. Толчок отбросил голову Бога-Змея в сторону, а Сети, воспользовавшись этим, погрузила в тело отца клыки и вырвала большой кусок мяса. Сет использовал тот же прием и вцепился в шею дочери. Ударил фонтан синей крови. Раненая змея поняла, что проигрывает бой. Она попыталась выползти из Зала, но Сет нагнал ее у входа, обвив тугими кольцами. Сплетенные тела змей напряглись во всепоглощающем желании сдавливать и душить. Морды отца и дочери оказались рядом. Две пары зеленых глаз на несколько секунд сошлись в молчаливом поединке. Затем отец и дочь вонзили клыки в шею друг другу. Кровь из их ран смешалась в дымящуюся лужу на каменном полу.

Предсмертные конвульсии слились в общую дрожь. Сет разжал челюсти. Его голова шлепнулась в лужу крови, подняв тучу синих брызг. Сети удалось протащить свое тело сквозь ослабевшие кольца Бога-Змея. Она отползла чуть в сторону и, издав громкое шипение, затихла.

Наступила тишина, но и она была недолгой. Раздался громкий треск. Тело дважды умерщвленного Сета превращалось в белый мрамор. С его дочерью тоже происходили метаморфозы. Хвост укоротился и распался на две половины. Появись ноги и руки. Морда трансформировалось в лицо. Умирающая змея превратилась в прекрасную девушку.

Тело мраморного Сета стремительно покрывалось трещинами. Вползшая в зал эфа с интересом наблюдала за этим процессом, а когда мрамор с душераздирающим грохотом развалился на множество мелких кусков, быстро убралась восвояси.

Сети и Сет больше не занимали мысли Оргора. Он смотрел на Архола – единственного, кому удалось уцелеть на поле страшной битвы. Прижимаясь к стене, горбун медленно продвигался к двери.

– Аини! – воскликнул Оргор. – Только не говори мне, что отсюда нельзя войти в Круглый Зал.

– Конечно, можно! – ответила девушка. – Тут есть потайная дверь.

Аини отыскала нужный рычаг, и, как только каменная плита скользнула в сторону, Оргор ворвался в зал.

– Ты куда-то спешишь, Архол? Почему не прощаешься с невестой?

– Ты! – прошипел горбун. – Только ты всему виной! Дай мне оружие, и честный поединок решит, кому из нас двоих жить, а кому умереть!

– Никакого оружия, одноглазый! – ответил Оргор, с помощью Раззака удерживая Архола на безопасном расстоянии. – Ты прекрасно используешь вместо него свои грязные лапы!

Горбун тут же доказал справедливость замечания Оргора. Его рука метнулась к шее противника, но Оргор был готов к этому. Раззак и рука Архола встретились, и двузубый меч отхватил горбуну руку по локоть. Стали отчетливо видны оголенные кости, ткани и сухожилия, но крови не было.

Архол рванулся к двери. Оргор. не собирался оставлять одноглазого и теперь уже однорукого в живых. Он бросился следом и обязательно настиг бы беглеца, но тут в щиколотку Оргора вцепилась чья-то рука.

– Мой милый, – шептала Сети, отталкиваясь свободной рукой от пола и подползая все ближе. – Мой милый, я не хотела… Это все Архол. Оживший мертвец околдовал меня. А я всегда любила тебя, Оргор. Ты же знаешь это, хотя и боишься признать правду!

– Ты…

Оргор хотел выплеснуть в лицо Сети все обвинения, но, встретившись с ее зелеными глазами, позабыл нужные слова. Было очевидно, что Сети умирала. Кровь из страшной раны на шее перестала течь. Лицо сделалось бледным как мел, а губы посерели.

– Разве я виновата в том, что состою в родстве с Сетом? – шептала девушка. – Я навсегда покидаю этот мир и хочу быть прощенной за все зло, которое невольно причинила тебе. Исполни последнюю волю умирающей.

– Чего ты хочешь? – хрипло спросил Оргор, наклоняясь к лицу Сети. – Я готов простить умирающую.

– Всего лишь один поцелуй, Оргор. Один прощальный поцелуй.

– Оргор вновь почувствовал, что тонет в двух зеленых озерах, и наклонился еще ниже.

– Не делай этого!

Голос Аини доносился издалека и Оргор не слушал его.

– Не делай этого! – вновь закричала Аини. – Вспомни, кто она!

Оргор вырвался из мира грез очень вовремя. Он едва успел отпрянуть, как прекрасное лицо Сети исказила гримаса ненависти. Рот девушки раскрылся, обнажив змеиные клыки и черный раздвоенный язык. Не добившись поцелуя, который стал бы для – Оргор а роковым, Сети зашипела. Волна отвращения, окатившая Оргора, заставила его вонзить Раззак точно между зеленых глаз.

Шипение оборвалось. Девушка-змея дернулась, чтобы затихнуть навсегда.

– Пойдем! – Аини взяла возлюбленного за руку, и ее тепло вернуло Оргора в реальность. – Нам надо спешить. Следует закончить то, что начали.

– Закончить?

– Да. Это змеиное гнездо нужно сровнять с песком пустыни, чтобы ни у кого больше не возникло желания возродить проклятый культ!

– И ты знаешь, как это сделать? – Оргор поразился и позавидовал энтузиазму хрупкой египтянки.

– Конечно, но мне потребуется твоя помощь.

Они вновь двинулись по бесконечным переходам. Оргор заметил разительную перемену в поведении змей. Твари чувствовали, что их покровителей больше нет в живых. Если совсем недавно их можно было обратить в бегство только угрозой, то теперь змеи расползались по дальним углам коридоров, едва заслышав шаги людей.

Аини остановилась у каменной двери, на которой, к удивлению Оргора, не было ни одного изображения.

– Раньше я могла сама открыть ее, но теперь с петлями что-то произошло. Дверь заклинило.

– Это мы еще посмотрим! – Оргор сунул Раззак за пояс, уперся ногами в каменный пол, навалился на дверь плечом и с силой толкнул.

Дверь распахнулась. Впервые за несколько дней Оргор увидел солнечный свет и понял, что успел отвыкнуть от него. Свет пробивался через затянутое паутиной отверстие в потолке и освещал помещение, полное каменных шестерен и зубчатых колес. Все детали механизма непонятного назначения были покрыты толстым слоем пыли, как и узкая винтовая лестница, ведущая наверх.

– Строители Храма Сета позаботились о том, чтобы святилище в любой момент могло быть уничтожено, – пояснила Аини. – Мне как-то удалось подслушать, как об этом рассказывал Абделькадир.

– Зачем было строителям заботиться об уничтожении собственного творения? – удивился Оргор.

– Наверное, они боялись того, что тайные знания культа Сета попадут к тем, кому не предназначены. Нужно опустить этот рычаг – и все кончится.

Оргор подошел к центральной детали механизма – огромному, вытесанному из камня рычагу.

– Если я сделаю это, что уничтожит Храм Сета?

– Конечно то, что доступнее всего в пустыне – песок.

Оргор навалился на рычаг всем телом, затем повис на нем. Раздался скрежет. Шестерни и зубчатые колеса пришли в движение. Оргор наконец наклонил рычаг до самого пола. Скорость вращения колес увеличивалась с каждой секундой. От грохота задрожали каменные стены. Оргор и Аини не могли видеть, как в стенах разных помещений Храма Сета отодвинулись, пропуская песок, бесчисленные заслонки, но юноша и девушка чувствовали нарастающую вибрацию.

Храм боролся с пустыней за свое существование, и в этой борьбе не было места человеку.

Оргор подхватил Аини на руки и понес по вздрагивающим ступеням лестницы к отверстию в потолке. Девушка свободно проскользнула наверх, а Оргору пришлось напрячься, чтобы расширить лаз. Выбравшись наружу, он зажмурился от ударившего в глаза света и рухнул на горячий песок, чтобы впитать всем телом его живительное тепло. Раскаленная пустыня казалась раем в сравнении с прохладой и темнотой Храма, таившей в себе угрозу всему живому.

– Смотри, Оргор! – позвала Аини.

Оргор нашел в себе силы только для того, чтобы, опираясь на локоть, поднять голову.

Открывшаяся картина была величественной и пугающей. Песок вокруг небольшой надземной части Храма пришел в движение. Он перекатывался красными волнами, опадал и вздымался. Казалось, что под пустыней проснулся и вздохнул полной грудью некий исполин. Волнение песчаного моря достигло ног вскочившего Оргора. Он собирался подхватить Аини на руки и бежать как можно дальше, но в этот момент надземная часть Храма Сета исчезла, погрузившись в песок. На ее месте, взметнув к небу песчаные брызги, выпрыгнула и застыла одинокая каменная плита. Пустыня окончательно и бесповоротно поглотила Храм Сета.

– Вот теперь все на самом деле кончилось, – заключила Аини. – Ушло, чтобы никогда больше не возвратиться. Мой отец отомщен!

– Кончилось-то кончилось, – мрачно заметил Оргор, всматриваясь вдаль. – Но на такой жаре человеку долго не протянуть – вот что меня беспокоит. Где, примерно, мы находимся?

– В центре Аравийской пустыни, – ответила девушка.

– Что ж. Это я уже слышал от покойного Гафура. Пусть в центре. Все равно надо идти.

Оргор и Аини, ориентируясь по солнцу, двинулись на север. Путешествие по раскаленным пескам обещало быть не просто изнурительным, а изматывающим и… весьма коротким. Без воды и пищи нечего было и мечтать о том, чтобы добраться до людей. И тем не менее Оргор шел. С отчаянием и одержимостью обреченного упорно продвигался на север. Он не помнил, когда Аини пожаловалось на то, что слишком устала. Он ничего не ответил девушке, а просто подхватил ее на руки и, утопая по щиколотку в песке, продолжал брести в прежнем направлении. От жары и жажды девушка потеряла сознание, а у Оргора начались видения. Он видел то Абделькадира, снимающего собственное лицо, как маску, то Ахмеда, сражавшегося на ринге с Сетом. Когда над раскаленной пустыней раздалось шипение, Оргор ожидал появления Сети, но вместо нее из дрожащего от зноя воздуха вынырнули три вездехода. Заметив Оргора и девушку, люди в камуфляжной форме остановили машины и бросились навстречу путникам. Первый из них, рослый араб с автоматом, был совсем рядом, когда ноги Оргора подкосились и он, выронив Аини, рухнул лицом в песок.

Оргор пришел в себя от рокота двигателей и понял, что именно его истомленный разум принял за шипение.

– Смотри-ка, – раздался совсем рядом знакомый голос. – Он приходит в себя.

– Дай ему воды!

Только опустошив половину фляжки, Оргор открыл глаза и увидел склонившегося над ним Птолемея.

– Ну, говорить-то можешь? – с улыбкой поинтересовался Одной Левой.

– А есть о чем? – спросил Оргор, горло которого издавало звуки, напоминавшие скрип колес несмазанной телеги.

– Он еще спрашивает! – возмутился Лагу. – Сначала заявляет, что собирается уйти из моего прекрасного цирка. Потом исчезает, как будто его никогда не существовало, а закутанная в плащ девушка подсовывает мне письмо с непременным условием вскрыть его через три дня. Я прочитываю письмо и узнаю, что украшение и гордость моего цирка – Оргор – похищен и искать его следует у черта на куличках! Я беру с собой взвод спецназа, мчусь сломя голову в указанное место. Нахожу торчащую из песка каменную плиту и моего силача с девушкой! Спасаю ему жизнь, а теперь узнаю, что и говорить нам, собственно, не о чем! О боги!

Ты совсем оглушил меня, Птолемей! – Оргор с трудом сел и увидел, что Аини лежит на сиденье рядом с ним. – Так ты получил письмо?

– А иначе как бы я отыскал тебя в этих песках? Письмо! И мне кажется, я узнал ту, что мне его вручила, – Лагу указал на девушку.

– Аини? – изумился Оргор.

– Так ее зовут Аини? Это та самая красавица из цирка Архола, за которой ты ухлестывал?

– Другая, – покачал головой Оргор. – Совсем другая. Гораздо лучше.

– Вот те на! – всплеснул руками Птолемей. – Уже другая! Интересно, что находят девушки в тебе – тупоголовом белом головорезе?

– И никакой он не головорез! – вступилась за Оргора очнувшаяся Аини. – Он хороший. Хотя, если его разозлить, то…

– Хороший! Погоди делать выводы, моя красавица! Время покажет! – Лагу сменил свой шутливый тон на серьезный. – Так где ты был все это время? Ведь в той части пустыни, где вас нашли, на сотни километров вокруг нет жилья.

– Жилье было, – ответил Оргор. – Не слишком комфортабельное, но было. Кстати, тебе большой привет от Ахмеда…

– Байсан жив? – воскликнул Лагу.

– Погиб, – вздохнул Оргор. – Геройски погиб, а умирая, велел передать, что всегда преклонялся перед твоей техникой прямой левой в голову.

– Когда это было, – вздохнул Птолемей, и глаза его подозрительно заблестели. – А он запомнил… Байсан был лучшим из моих учеников. Как это случилось?

– Как на ринге, – ответил Оргор, вспоминая Мраморный Зал. – Ахмед ушел, но перед этим отправил в глубокий нокаут противника, значительно превосходившего его в весе.

– Я так понимаю, Оргор, что правду ты рассказывать не собираешься?

– Позже, Птолемей. Много позже, когда сам смогу разобраться во всем, что произошло со мной за последние дни.

Друзья замолчали, погруженные каждый в собственные воспоминания. Мерно урчали двигатели вездеходов, колеса которых взметали песок, уверенно пересекая Аравийскую пустыню. Солнце садилось за горизонт. День угасал. Уходил в прошлое, унося с собой эру Сета.