Текст книги "Зеркальная месть"

Сергей Бакшеев
Зеркальная месть

Copyright © Sergey Baksheev, 2013

1

Ожидание изматывает. Двое худощавых мужчин среднего возраста четвертый час маялись в черной «трешке» БМВ с затемненными стеклами. Оба были одеты в темно-синие зимние куртки с капюшонами и серые вязаные шапочки. Цепкие взгляды и экономные движения делали их еще более похожими друг на друга, однако родственниками мужчины не являлись. Одного звали Лесник, другого Гном. Оперативные псевдонимы офицеров ФСБ[1]1
  Федеральная Служба Безопасности.


[Закрыть] никак не соответствовали их внешнему виду и настоящим фамилиям Петров и Матвеев. Таковы были правила могущественной Конторы.

Гном скомкал опустевший пакет из «Макдональдса», примял ногой стакан из-под кофе.

– Не сори, – упрекнул его Лесник.

– Предлагаешь выбросить?

Каждый из оперативников понимал, что оставлять улики на месте скрытого наблюдения недопустимо. В обычных обстоятельствах они бы использовали специально оборудованный фургон, но на тихой улочке подмосковной Коломны его бы без труда засекли профессионалы, за которыми они охотились. А семилетний БМВ, как раз та машина, которую может себе позволить амбициозный житель районного центра в ста километрах от Москвы. И оперативников тачка устраивала. Скоростные качества на уровне, а большего и не надо. Соблюдая предосторожность, они припарковали БМВ в ста метрах от подъезда, который их интересовал.

Оба офицера имели звания майора, но Лесник являлся старшим группы. Приказы, которые они выполняли, зачастую выходили за рамки правового поля, а порой им поручали решить проблему самым радикальным способом. Как говорится, нет человека – нет проблемы. Так было и сегодня. Лесника напрягали подобные приказы и их возможными последствиями. Чтобы не оказаться крайним он тайно записывал устные распоряжения генерала. Гном был человеком действия. Он полагал, что думать должно начальство, и лучший способ выслужиться – четко выполнять приказ.

Гном открыл бардачок и достал плоскую бутылочку коньяка.

– По чуть-чуть? – предложил он.

– Не время, – нахмурился Лесник.

– Врубай тогда двигатель. Замерзнем. – Недовольный Гном убрал коньяк.

Это тоже противоречило инструкции, однако январский мороз не оставлял выбора. Лесник проверил, отключены ли габаритные огни, и завел машину. Щетки смахнули снежинки с лобового стекла. Гном подкрутил регулятор громкости в приемнике, принимавшем сигнал с потайных микрофонов, установленных в квартире, которую они пасли. Был слышен лишь работающий телевизор.

– Когда придет эта зараза?

– Ты ей льстишь. В восемнадцатом веке светские ухажеры называли «заразами» прекрасных дам.

– С чего это?

– От слова «заразить», «сразить» внешним видом. Представь себе, «заразами» именовали дамочек с выдающимися женскими прелестями. Этаких сексапильных красоток, стреляющих игривыми глазками.

– К нашей стерве это не относится. Если бы она стреляла только глазками, мы бы за ней полгода не бегали.

– Определение «стерва» больше походит для нее, – согласился Лесник. Оперативник непроизвольно прощупал пулевые отметины на обеих руках, оставленные женщиной, которую планировалась убрать.

– Ты еще скажешь, что «стерва» что-нибудь означает кроме стервы?

– Каждое ругательство имеет свое объяснение.

– Ха! Про основные: пошел ты нах, или куда поглубже – объяснять мне не надо. А «стерва»?

– Первоначально так называли падаль, тухлое мясо. Потом «стервозами» стали называть вредных шлюх, с душком. Но мужиков тянет к порочным женщинам, поэтому слово «стерва» приобрело и некий уважительный смысл. Типа роковая женщина. А рок – это судьба. Наша стерва многим судьбу укоротила.

– Это она делает лихо. Но на каждого крутого киллера найдется своя маленькая пуля.

– Или взрывчатка. – Лесник кивнул на пульт дистанционного управления, сделанный в виде рации.

– В Калининграде было достаточно пули. Если бы не Коршун, мы бы еще летом ее закопали. Подонок!

– Коршунов не алкаш.

– Ну и что?

– А то! «Подонками» в кабаках называли остатки мутной жидкости на дне кружки. Тех, кто допивал алкоголь за посетителями, тоже стали дразнить «подонками». Так что «подонок» – это опустившийся алкаш.

– Подлец он, да и всё!

– Тоже не в масть. «Подлец» это польское слово, означает «простой, незнатный человек». А предок Коршунова был офицером в Белой армии. Коршунов из дворян.

– Мудришь ты, Лесник. И то не подходит, и другое не в масть. Да как же нам называть этих идиотов, взбрыкнувших против Контора?

– Слово «идиот» растолкую в следующий раз. А Коршун, он и есть коршун – птица вольная и хищная. А она СД – Светлый Демон. Этим всё сказано. Знаешь, что означает «демон»?

– Дьявол.

– Нет. Демон – это падший ангел. У демона есть шанс вернуться в прежний облик.

– Откуда ты все знаешь, Лесник?

– Голова, Гном, не только для того, чтобы фуражку носить.

– Когда ты ее надевал в последний раз?

– Стану генералом, надену.

– На место Рыси метишь?

Лесник промолчал, а Гном завелся:

– Если ты такой умный, скажи, зачем Рысев хочет уничтожить СД? С чего наш генерал так взбеленился? Киллерша неплохо работала на Контору, ну и продолжала бы! Мало ли грязных дел, которые лучше выполнить чужими руками.

– А тут и гадать нечего. Рысь хочет ее убрать, чтобы замолчала.

– СД и так молчит. Полгода, как она с Коршуновым улизнула из Калининграда.

– А если она высунется и начнет трубить о прошлом?

– Светлому Демону не резон высовываться. На ней, говорят, такие трупы, что по любому до суда не доживет.

– Это слухи. А кого на самом деле она завалила, знает только Рысев, Коршунов и она сама.

– И двое из этой троицы лишние.

– Вот ты, Гном, и ответил на свой вопрос.

Салон автомобиля достаточно прогрелся, и Лесник выключил двигатель. Шум телевизора в подслушивающем устройстве стих. Гном наклонился и посмотрел на окна пятиэтажки, в торце которой расположился автомобиль.

– Свет погас. Ее сынок ложится спать. – Гном широко зевнул. – Кинем на пальцах, кому первому дрыхнуть?

– Или Коля Субботин готовится к встрече.

– А если Светлый Демон вообще сюда не придет?

– Раз Коршун явился к Субботину и растолковал про мамочку, значит и Светлый Демон появится.

Прошедшим летом в Калининграде Лесник и Гном должны были «закрыть» проект «СД» – ликвидировать женщину-киллера по кличке Светлый Демон. Хотя она помогла в выполнении важной государственной операции, генерал Рысев потребовал уничтожить ее. Однако подполковник Коршунов, долгие годы курировавший работу тайного киллера, нарушил приказ и встал на сторону женщины. В результате оперативники получили ранения, а Коршунову и Светлому Демону удалось скрыться.

Спустя три месяца их след обнаружился в Киеве, но нерасторопные коллеги только спугнули Светлого Демона. Теперь единственной зацепкой осталась конспиративная квартира в Коломне. Коршунов заранее уничтожил всю документацию по ней, но квартиру вычислили. В ней жил молодой парень Николай Субботин. Тщательная разработка выявила, что Николай Субботин приходится родным сыном Светлане Демьяновой. Это была удача, ведь Светлана Демьянова – прежнее настоящее имя Светлого Демона. В квартире была установлена «прослушка». За Николаем Субботиным велось наблюдение. Однако вплоть до середины января ничего подозрительного замечено не было.

И вот четыре дня назад в квартире был зафиксирован разговор Кирилла Коршунова и Николая Субботина. Неожиданно появившийся Коршунов рассказал Субботину, что Светлана, которая спасла ему жизнь в Валяпинске, ни кто иная, как его родная мать. Парень был в шоке. Он считал себя сиротой и за время тяжелых испытаний на Урале успел полюбить Светлану как женщину[2]2
  История рассказана в романе Сергея Бакшеева «Светлый Демон».


[Закрыть].

Коршунов сообщил Субботину, что его мама вынуждена скрываться. Он проверил, как поживает любимая черепашка Светлого Демона, которую она передала Николаю при расставании, и пообещал, что мать вскоре навестит его.

С этого момента генерал Рысев активизировал охоту на Светлого Демона. Однако он не хотел привлекать к операции широкий круг сотрудников, поэтому основная нагрузка выпала на долю Лесника и Гнома. Генерал предоставил им шанс поквитаться за прокол в Калининграде.

На следующее утро, как только Николай Субботин покинул квартиру, Гном закрепил взрывное устройство под террариумом с черепахой. Сегодня наступил третий вечер их дежурства у дома в Коломне.

– Она придет, – заверил Лесник напарника. – Бабы сентиментальны. Светлый Демон захочет увидеть сына и приласкать черепаху, с которой нянчилась несколько лет.

– Тихо! – Гном показал на оживший приемник. – Кажется, открылась дверь. Кто-то пришел.

Оперативники переглянулись, Лесник нацепил наушники. На утомленных ожиданием лицах разгорался азарт охотников, заметивших добычу.

2

Я долго не решалась на встречу с сыном. Отнюдь не из-за опасения быть пойманной.

За многие годы я привыкла скрываться от правоохранительных органов. Ведь я – наемный киллер, известная под именем Светлый Демон. Все эти годы меня негласно опекал Заказчик – могущественная спецслужба в лице генерала Рысева. Но я не догадывалась о нем. Я общалась с безликим Посредником. Мы обменивались электронными сообщениями, в особых случаях он мне звонил. Всё необходимое я получала в тайниках. Это могла быть ячейка в камере хранения, автомобиль с ключами и оружием в багажнике или обычная квартира с незапертой дверью.

Посредником оказался Кирилл Коршунов, который в середине девяностых обучил меня стрелковому мастерству и спас от верной гибели после моего первого задания. За те недели, что мы провели вместе, я влюбилась в Кирилла по уши. А потом горько плакала, потому что считала его погибшим. Так было выгодно Конторе. Лучшие ликвидаторы получаются из сирот – полагали там. Нет близких – нет душевного волнения. Нет душевного волнения – тверже рука. У пули выпущенной твердой рукой больше шансов поразить цель.

Я им подходила идеально. Грешница без родни и близких, отчаявшаяся на убийство. Женщина с опустошенной душой и тренированным телом.

Это только на взгляд дилетанта мужчина лучше подходит на роль киллера. Рельефные мышцы востребованы режиссерами боевиков. Фактурная фигура – всего лишь более крупная мишень для противника. В реальном противостоянии побеждают не крепкие кулаки, а меткая пуля, своевременно выпущенная незаметным стрелком.

В грязной профессии киллера-снайпера главное – умение ждать и маскироваться. Любой учитель вам сразу ответит, кто непоседливее – девочки или мальчики? А у кого больше возможностей для перевоплощения? На стрельбище хорошие снайперы показывают плотные результаты. Но после пяти часов напряженного наблюдения через прицел, когда допустимо лишь изредка расслабить то одну, то другую мышцу, моя рука действует вернее любого спецназовца. Ожидание – это функция, заложенная в женщину природой.

Прошлым летом на Урале в родном для меня Валяпинске Кирилл Коршунов сбросил маску неведомого Посредника. Он появился из небытия в тот момент, когда я уходила под воду и не желала жить. Он раскрылся, потому что мое положение в корне изменилось. Заказчик решил прекратить существование проекта «Светлый Демон», что в переводе с канцелярского языка означало мою ликвидацию. И эту работу поручили Коршунову.

Однако начальство сбросило со счетов его чувство ко мне. Любовь перевесила служебный долг. Выполнив последнее задание в Калининграде, мы с Коршуновым сумели уйти от Чистильщиков Конторы[3]3
  Смотри роман Сергея Бакшеева «Дамский выстрел».


[Закрыть].

Выбраться из Калининградской области нам помогла Татьяна Коломиец, дочь Коршунова. Он скрывал ее от меня. Тайна породила мою ревность. Я посчитала красивую девушку женой Коршунова. Недоразумение разрешилось, когда нам потребовалось исчезнуть из поля зрения Конторы. Татьяна оказалась шустрой студенткой, обучающейся журналистике. Она изменила внешность под меня и купила по нашим документам билеты на автобусы, поезда и самолеты, отправляющиеся по разным направлениям. Ее, конечно, задержали, а мы тем временем ушли морем в Литву, а оттуда перебрались в Украину.

Первые три месяца мы опасались каждого шороха, но постепенно почувствовали себя в безопасности и решили, что Контора оставила нас в покое. Мы даже запланировали приобрести домик в Крыму с видом на море. Для этого потребовалась крупная сумма наличными. Деньги у меня имелись, но они хранились на зарубежных счетах, о которых знал Заказчик. Я рискнула сделать перевод и явилась за ним в Киевский банк.

Радушный клерк сразу напрягся, открыв информацию по моему счету. Он удалился для оформления документов, а я, споткнувшись, успела прикрепить к его костюму микрофон, из того арсенала технических средств, которые остались у Коршунова. Наушник, спрятанный под париком, прекрасно информировал меня.

Я услышала доклад клерка руководителю и звонок местным «чекистам». Следовало срочно уходить из банка и уезжать из города. Однако в бега подаваться лучше с деньгами. Эта ноша не тянет. Я предупредила Коршунова и прикинулась строгой нетерпеливой дамочкой.

После некоторой волокиты, деньги мне выдали. По прямому указанию «чекистов», которые как раз подъезжали к банку и считали, что лозунг «грабь награбленное» актуален и в двадцать первом веке.

На выходе меня поджидали три самодовольные физиономии. Их глаза косили на увесистую сумку в моих руках. В этот момент в урне взорвалась связка петард. Секундное замешательство противника позволило мне прыгнуть за руль заведенной машины, сорваться с места и свернуть на заранее продуманный маршрут. Фигура Коршунова мелькнула в зеркале заднего вида. Он пересек улицу, рассыпав на дороге «ежи», сделанные из гвоздей. У преследователей не осталось шансов догнать меня.

Иногда простейшие приспособления эффективнее заумных устройств.

В тот день я убедилась, что Заказчик и не думал прекращать охоту за мной. Я по-прежнему не свободна и вынуждена считаться с ним. Бывший Заказчик гораздо опаснее, чем все отделения полиции со старыми ориентировками на меня. Полиция питалась слухами и разрозненными показаниями. У Рысева хранилось мое досье. Документы лишь тогда приобретают смертельную силу, когда собраны и систематизированы умелой рукой. Генерал знал мои фальшивые имена, некоторые банковские счета и конспиративные квартиры. У него имелись мои отпечатки пальцев и образцы ДНК. Он знал мои привычки и способы перевоплощения. Он знал всё или почти всё. И расставил ловушки там, где я могла появиться.

Коршунов уверял, что уничтожил сведения о квартире в Коломне, куда отправил Николая Субботина. Так звали бывшего солдата, которому я спасла жизнь в Валяпинске. Перед прощанием я подарила ему ночь любви. Парень впервые познал женщину.

В тот момент я и предположить не могла, что Николай Субботин – мой сын!

Я не знала, что он жив! Я совершила страшный грех, бросившись с обрыва в реку с годовалым сынишкой.

Не хочу вспоминать тот ужас. Я виновата перед Богом и сыном. Те жуткие события послужили толчком, превратившим меня из обычной девушки Светланы Демьяновой в хладнокровного киллера Светлый Демон.

Николай, воспитанный в детдоме, тоже не догадывался, что я его мать. После грешной связи мы не виделись. Но Кирилл настоял, что я должна признаться. Сын имеет право знать о своей маме, какая бы она не была.

И я решилась.

Коля может не простить меня. Но я должна очистить душу признанием, а также рассказать ему о погибшем отце.

Соблюдая меры предосторожности, мы с Коршуновым в середине января приехали в Коломну. Четыре дня назад Кирилл посетил Колю, и открыл ему правду обо мне. Прошедших дней достаточно, чтобы парень пережил шок и мог посмотреть на меня другими глазами. Я очень на это рассчитываю. И боюсь встречи.

Как всё сложится, я не знаю. Осталось переступить порог его квартиры.

3

– Пришли. Оба. – Гном невольно стал говорить тише, словно его могли услышать те, за кем они следили. – Светлый Демон клюнула!

Лесник прижал наушник, Гном наклонился к приемнику. Создавалось впечатление, что агенты спецслужбы хотят протиснуться сквозь потайные микрофоны в прослушиваемую квартиру.

«Привет, Николай. Это мы», – звучал голос Коршунова.

«Коленька. Можешь ничего не говорить, родной. Слова потом», – сказала Светлый Демон, и микрофон зафиксировал невнятные звуки.

– Обнимаются, – догадался Гном.

«Ты не смотри, что я плачу. Это от счастья. Я обычная женщина».

– Будешь плохо вести – пристрелю! – добавил Гном. Ему доставляло удовольствие вставлять комментарии.

«Сердце разрывается. Дай мне прийти в себя, сынок. Потом поговорим. Где Пифик?»

«Я покажу черепаху, – вызвался Коршунов. – Свет включать не будем».

– Иди к безмозглой животинке, – обрадовался Гном и похвалил Лесника. – Ты оказался прав, бабы сентиментальны.

«Кирилл, у меня кружится голова».

«Присядь, Светлая. Нам некуда спешить».

«Ну почему я не могу жить обычной жизнью! Почему Рысев хочет убить меня?»

«Теперь уже нас».

«Твои проблемы из-за меня. Где я ему перешла дорогу? Ведь я выполняла его приказы».

Лесник напрягся. Его тоже интересовало, почему генерал открыл непримиримую тайную охоту на верного исполнителя. Подобная судьба могла ждать и его. Лучше учиться на чужих ошибках.

«Ты слишком хорошо работала. Рысев боялся, что тебя перекупят и направят против него».

«Это бред».

«Ну, почему. Наемный киллер тем и хорош, что его интересуют только деньги».

Лесник согласился, что идея бредовая. Только тупой самоубийца решится поднять руку на Рысева.

«Ты же знаешь, что это не так!»

«Совсем забыл, Светлая, что из мужского рода больше всего тебя интересует Пифик».

– Он еще шутит, – покачал головой Гном. – Теряет Коршун квалификацию.

– Поэтому мы здесь, а он там. Мы охотники, а он добыча, – подчеркнул Лесник, напоминая напарнику, что план устранения разработан им.

«Пифик! Где он? – спохватилась Светлый Демон. – Вот уж кто никогда не предаст».

«Иди сюда. Черепаха здесь».

Голоса переместились к другому скрытому микрофону.

«Какая прелесть. Втянул голову и спит. Ты знаешь, Кирилл, я жутко завидую ему. У черепах всегда с собой домик, где можно переночевать, не опасаясь, что откусят голову».

– Я думал, что будет сложнее. – Гном потянулся к рации, приводящей в действие детонатор. В группе за взрывные устройства отвечал он.

Лесник жестом остановил напарника. Он продолжал надеяться, что жертвы в последний момент невольно откроют какой-нибудь секрет. Интересно, человек чувствует, что пришел его конец? Говорят, ангел-хранитель может шепнуть о смертельной опасности.

«Помимо природного домика Пифик обеспечен современным террариумом. Лампы подогрева и освещения включаются автоматически. Комфортабельная однокомнатная квартирка со всеми удобствами».

«Да, Коля позаботился. Из него вырастет хороший человек».

«Уже вырос, Светлая. Парню больше двадцати».

«Страшно подумать. Из-за меня он мог не дожить и до годика».

Ни хрена человек не чувствует перед смертью, убедился Лесник. Да и какой ангел может быть у Демона?

Лесник показал напарнику на пульт. Пока Коршунов и Светлый Демон не отошли от террариума, надо действовать. Одним зарядом обоих, как он и спланировал! Однако последний «удар палача» пусть выполнит подчиненный. Основное преимущество начальника в том, что грязную работу можно поручить другим, а успех присвоить себе.

Гном схватил рацию, поднял руку, увеличивая радиус действия антенны, и нажал кнопку. Лесник сдернул наушники. В окне третьего этажа вспыхнул яркий взрыв, и вылетели стекла. Направленный заряд не повредил здание, пожара не последовало. В соседних окнах зажегся свет, засуетились жильцы. Погибли только те, кому заряд был предназначен.

– Чисто сработано, – после минутной паузы, констатировал довольный Гном.

– Если не считать черепахи.

– Говорят, СД никогда не допускала лишних жертв. Работала только по «клиенту».

– Нас с тобой она пощадила, – припомнил Лесник провальное задание в Калининграде.

– У нее не было заказа. А у нас был. Пора докладывать?

Лесник набрал номер Рысева, по привычке включая разговор на запись.

– Товарищ генерал-лейтенант, проект «СД» закрыт. Посредник разделил участь проекта… Так точно. Только что. Никаких эксцессов.

Лесник отключил связь. По его лицу было ясно, что начальство снизошло до похвалы. Гном понял настроение напарника, приоткрыл бардачок и потянулся за фляжкой коньяка.

– Теперь можно, – одобрил Лесник.

4

Я не вижу лиц, сидящих в БМВ. Это не беда. Сейчас в моих руках не винтовка с оптикой, а оружие городской шпаны. На пару с Кириллом Коршуновым мы стремительно подходим к машине. Он слева, я справа. Меткость снайпера нам не требуется. Наш козырь – решительный натиск! Мы замахиваемся, и бейсбольные биты синхронно лупят по передним стеклам автомобиля.

Психическая атака безупречна. Какие бы профи не находились внутри, оглушающий двойной удар и брызги стекол на пару секунд нейтрализуют любых пассажиров. Этого нам достаточно. Пока оперативники Конторы в шоке мы разоружаем их, забираем телефоны и садимся сзади. Изъятые табельные стволы направлены в спинки кресел на уровне их сердец. Еще один компактный «глок» я сняла с лодыжки Лесника.

– Привет, коллеги! Давно не виделись, – говорит Кирилл.

– К-как? – заикается обескураженный Лесник, узнав гостей с того света.

– Дьявол всегда поможет Демону, – философски заявляю я.

Гном пытается вывернуть шею, чтобы увидеть исчадие ада – неуловимую киллершу по имени Светлый Демон. Как говорят знающие люди, пол жизни ты работаешь на имя, затем имя работает на тебя. Мне не требуется угрожать, брызгая слюной, достаточно приподнять ствол пистолета и заглянуть в глаза противнику пустым немигающим взглядом.

– Не ерзать, – предупреждаю я. – Руки на торпеду, а ты на руль. Как вы понимаете, мы не промахнемся.

– Тем более, моральное право имеем, – подтверждает мои слова Коршунов.

В зеркале заднего вида мечутся испуганные глаза Лесника. Он пытается оправдаться:

– Мы получили приказ. Ты же знаешь, что такое приказ, Коршун.

– Забыл. С некоторых пор я сам себе отдаю приказы.

Лесник облизывает пересохшие губы.

– И что теперь? Что вы сделаете с нами?

– Сам знаешь. Если задержанный сотрудничает со следствием, ему снисхождение. А если артачится…

– Что вам нужно?

– Что ты разнюхал обо мне помимо этой квартиры? – спрашиваю я.

До Лесника доходит, раз его сразу не шлепнули, всё не так и плохо. Он успокаивается.

– Знаем кое-какие банковские счета.

– Кроме банков.

– Твои старые связи в Валяпинске.

– Там бы меня и ждали.

– А ты разве туда поедешь?

– Сообразительный. Но ты допустил ошибку.

– Какую?

– Ты, гад, не пожалел мою черепаху.

Мой взгляд леденеет и фокусируется на правом виске оперативника. Туда же рука в перчатке направляет ствол пистолета. Этого достаточно, чтобы мандраж вновь вернулся к Леснику.

– Рыси об исполнении доложили? – спрашивает Коршунов.

– Угу, – кивает Лесник.

– Звони снова.

Коршунов возвращает ему отобранную трубку. Испуганный Лесник ерзает, под его ногами и на кресле хрустят осколки стекол.

– Что я скажу генералу?

– Доложишь, что заглянул в квартиру и заметил на теле Светлого Демона флешку в виде медальона.

– Какую, на хрен, флешку?

– Наверное, очень ценную, раз на себе носила. Скажешь, что снял ее и собираешься проверить.

– Генерал не любит электронные штучки.

– Поэтому заинтересуется.

– А дальше?

– По ходу сообразим. Повернись ко мне ухом и держи трубку так, чтобы я слышал, о чем речь.

– И без дураков, Лесник. Я жутко расстроена из-за Пифика, – предупреждаю я.

Лесник набирает номер.

– Что еще? – быстро отвечает Рысев.

– Товарищ генерал-лейтенант, я зашел в квартиру вместе с соседями, чтобы убедиться. Всё прошло чисто. Но я заметил у СД флешку-медальончик.

– Не путаешь?

– Я сорвал медальон. Это флешка. Хочу проверить содержимое.

– Подожди!.. Ты не засветился?

– Соседи в шоке. В квартире дым. Никто ничего не сообразил.

– Так. Выезжайте в Москву. Немедленно. Флешку не трогать. Передашь ее мне. На въезде в город есть гипермаркет «Реал». Встретимся на парковке. У правого крыла. Задание понял?

Лесник вопросительно смотрит на Коршунова. Тот кивает.

– Так точно. Едем.

Лесник отключает связь.

– Рысь уже генерал-лейтенант? – заинтригован Коршунов.

– Благодаря тебе. После Калининградского дела присвоили. А скоро его заместителем директора назначат. Понимаешь, с кем связываешься!

Упоминание должности и разговор с начальником добавляет Леснику уверенности. Его губы кривятся от ехидного вопроса:

– И какую флешку я ему предъявлю?

– Покажи, Светлая.

Лесник отвлекается на меня. Короткий взмах руки Коршунова, и рукоять пистолета опускается на макушку оперативника.

Только так! Наплевать на должности! Мы настроены решительно. Вечно прячась, невозможно стать свободной. За мной охотится Рысь. Если прятаться и убегать, он рано или поздно настигнет. Это не мой путь. Я готова к схватке. Я хочу стать обычной женщиной, не опасающейся ходить по магазинам из-за видеокамер. Для обретения свободы мне надо победить всесильного врага и обрубить свое прошлое, как хвост ящерицы.