Текст книги "Сын технологий. Роман в пяти годах и тридцати главах. Книга первая"

V

В конце второй недели позвонил Ишаков.

– Возьмёшь свои документы и поедешь оформляться. По дороге заедешь ко мне – дам тебе аванс.

– Какие документы?

– Ну паспорт, диплом, трудовую. Не знаешь, что ли, как на работу оформляться?

– Хм. А как хоть компания называться будет? И на какую должность оформят?

– Отца контора, название не помню точно. Должность программиста впишут.

– Так а что это за фирма, она не программами занимается?

– Нет. Какая тебя разница вообще? Надо будет – откроем свою.

– Ну не знаю, надо же как-то объяснять, где работать буду.

– Говори, что на спецслужбы, гы-гы.

Андрею было не до шуток.

Так-с… Приехали… Оформят туда, не знаю куда… Работать там, не знаю где… Эх-х… Хорошо, что я универ закончил, диплом есть… А если бы не было?.. В общем, есть – и хорошо… Полезная штука – диплом… А Ишаков хамоват… Как это – какая разница?.. Как это – на спецслужбы?.. Это типа смешно?.. Это я должен врать людям и скрывать своё место работы?.. И далеко я так продвинусь?.. Н-да… Неприятно…

Он поехал к Ишакову. Встретились у заднего входа в то самое предприятие связи, где работал и доставал бесплатный интернет Ишаков. Здороваясь за руку, Андрей ощутил в руке холод металлических монет. Забрав монеты себе, он мысленно усмехнулся.

Ага… Так вон она какая!.. Передача зарплаты в конверте… Да-а… Чего только не бывает…

Дальше он поехал в контору к отцу Ишакова. Отец оказался невысоким, седоватым, приятным в разговоре, но деловым человеком. Андрей оставил ему документы и поехал домой работать дальше.

Вернувшись, он обнаружил в электронной почте новое письмо. Прислали ещё одну анкету, которую нужно было заполнить для оформления на работу. Принтера дома не было, так что пришлось срочно бежать на почту печатать.

М-да… Ну и гемор!.. Ехать хрен знает куда… Потом бегать печатать… Потом опять надо будет ехать… Заполненную анкету везти… Нет чтобы отдать – и всё сразу сделали… Эх-х… Ладно, потерпим… Снимет Ишаков квартиру под офис – и будет полегче…

Уткнувшись в документы, он наконец-то узнал название компании, куда его собираются оформить.

Так… Что тут у нас?.. Бизнес-инкубатор… Это ещё что такое?.. Надо будет почитать… Что это за инкубатор такой, где я работать буду… Как называется хоть?.. Лаборатория «Зигзаг»… Пиздец… Какой ещё, на хуй, зигзаг?.. «Зигзаг удачи», блядь!..

Андрей заполнил документы и полез в интернет искать описание компании. Бизнес-инкубатор оказался некоей родительской организацией над лабораторией «Зигзаг». Сама задумка инкубатора заключалась в том, чтобы брать к себе под крыло более мелкие или начинающие фирмы и облегчать им жизнь в плане упрощения бухгалтерского учёта и другой организационной поддержки.

Хм… Ну и ладно… Буду всем говорить, что в инкубаторе работаю… Инкубационный, так сказать, период…

Третья неделя прошла в том же ритме, что и предыдущие. Дневная жара, ночные работы, сбитый график и разговоры с Шурой в болталке. В виртуальном общении была одна интересная особенность. Когда Андрей просыпался вечером и писал Шуре приветствие, Шура мог ответить на него только через пару часов, когда уже возвращался с работы и садился за компьютер дома. Или, если со сбитым графиком Андрей здоровался ночью, Шура отвечал только утром, когда садился за компьютер на работе. Причём когда Шура здоровался в ответ, Андрей, в свою очередь, сам к этому моменту мог заснуть или куда-нибудь уйти. Разговор возобновлялся только тогда, когда за компьютерами собирались оба одновременно.

Позже Андрей в интернет-дневнике своего товарища наткнётся на запись, в которой товарищ будет жаловаться на бесконечные «привет», «здравствуй» и прочие бессмысленные приветствия в болталках. К этой записи Шура оставит комментарий, что его тоже бесят подобные сообщения не по существу. Андрей это для себя отметит и перестанет здороваться и употреблять лишние приветственные фразы, а будет сразу описывать в сообщении суть своего вопроса.

Хе-хе… Бесят, говоришь?.. А чего сразу мне не сказал?.. Тактичный какой… Даже чересчур тактичный!.. Сказал бы – я бы всё понял… И не писал бы приветов бессмысленных… Но я же не могу не здороваться!.. Вежливость пока никто не отменял… Ладно, в общем… Разобрались – и хорошо…

А пока – работа, работа, работа. Изучая разрозненные обрывки информации по проекту, Андрей наткнулся на имя некоего Генриха Блёдера. Судя по всему, он был каким-то руководителем и раздавал задания по проекту. Андрей заинтересовался и тут же полез в болталку задавать вопросы Шуре.

– Кто такой Генрих Блёдер?

– Это немец, заказчик, с которым в ресторане с ним сидели.

Андрей вспомнил белобрысого. Оказывается, это был немец-заказчик. Картина постепенно прояснялась, но дело шло очень медленно. Пора бы поинтересоваться новостями у Ишакова.

– Новости есть какие-нибудь?

– Какие ещё новости?

– Ну офис, оформление.

– А, это. Оформят, не волнуйся. Квартиру потом снимем. Завтра встретимся – обсудим работу.

– Понятно. А есть вообще план какой-нибудь? Вроде расписания – что надо сделать и к какому времени?

– Гы-гы, много вопросов задаёшь. План ему. Разберись со своими блоками сначала. Про планы меньше думай.

Андрей сильно расстроился. В Корпорации всегда был план проекта и обозримый список заданий хотя бы на ближайшее будущее. Но тут, по всей видимости, всё было по-другому. Он решил задавать меньше глупых вопросов и полностью сосредоточиться на своём задании.

К совещанию на следующий день он хотел распечатать некоторые фрагменты текста программы, чтобы удобнее было задавать по ним вопросы, но в очередной раз бежать на почту очень не хотелось. Поэтому он кое-как зарисовал элементы внешнего вида программы на листиках от руки и пришёл на совещание в полной боевой готовности.

Шура опять рассказывал про проект. Картина уже была более ясной, чем в предыдущий раз, но вопросов всё равно оставалось очень много. В процессе беседы Ишаков внезапно полез в карман. Андрей решил, что сейчас получит ещё часть зарплаты, и оказался прав. Ишаков протянул над столом кулак тыльной стороной ладони вверх и недвусмысленно посмотрел на Андрея. Андрей протянул ладонь, Ишаков вложил монеты руку. При таком способе передачи Шура не мог видеть ни монеты, ни их количество. Андрей посчитал сребреники под столом и переложил их в карман.

Эти штуки с передачей неофициальной части зарплаты забавляли, но что-то в глубине души его всё-таки смущало. Даже не то, что с этой части не платились налоги, а нечто другое. То ли необходимость скрывать суммы от посторонних глаз, то ли некоторая противоестественность в процессе передачи денег, то ли что-то ещё. Что именно – до конца было не понятно, но об этом он тоже старался не думать.

К концу первого месяца Андрей довёл своё задание до некоторого логически завершённого состояния и отдал Шуре на проверку. Замечания Шуры смущали тем, что после них он чувствовал себя скорее студентом, чем программистом с четырёхлетним стажем. Поэтому при выполнении задания он старательно учитывал все предыдущие замечания и старых ошибок старался не повторять. Поскольку месяц истекал, он очень боялся, что из-за глупых ошибок не пройдёт испытательный срок и поисками работы придётся заниматься заново.

Но ничего страшного не произошло. Шура выслал список новых замечаний и работу в целом одобрил. Андрей получил следующее задание и стимул трудиться дальше. С офисом же новостей по-прежнему не появлялось.

М-да… Что с офисом?.. Что с оформлением?.. Всё глухо… Про испытательный – ни слова… Прошёл я его или нет?.. Никто ничего не сказал… Прямо как один знакомый в универе говорил… Со старших курсов… Как там его?.. Кучер!.. Да, точно… Саша Кучер… Когда я только устроился в Корпорацию, он мне советами помогал… Говорил: запомни, поначалу всем на тебя по хер… Абсолютно по хер!.. Угу… Саша был прав… Тут тоже, блин!.. Всем на меня по хер… Эх-х… Ну что ж, ладно… Будем работать… Стараться… А то ещё Шуре руку отпилят… Или ещё что-нибудь…

В таких мучительных рассуждениях он проработал в общей сложности около полутора месяцев. Ишаков активизировался только к концу лета.

– Тебя там оформили – подъедешь и распишешься в получении зарплаты. Получать не будешь, только распишешься, понял? За деньгами потом ко мне подъедешь.

– Расписаться, но не получать?

– Да, только расписаться. Денег я тебе сам дам. А на те деньги будем технику покупать и прочее. Какая тебе разница, где получать?

– Ладно, хорошо.

Андрей выполнил указания Ишакова, вернулся домой и крепко задумался. Из тех сумм, которые он получил за время работы, никак не складывались те сто монет в месяц, о которых говорили в кабаке на самой первой встрече. То ли дело было качестве работы, то ли ему решили платить меньше. Но Андрей решил не задавать лишних вопросов, а усердно продолжать пахать дальше.

ГЛАВА 4. ПОЕЗДКА

Ох, я в Венгрии на рынок похожу,

На немецких на румынок погляжу!

(Высоцкий, «Инструкция перед поездкой за рубеж»)

I

Начало осени было омрачено двумя событиями. Первое – хорошее, второе – плохое. Хорошее событие тоже выглядело не очень радостным, но о нём немного позже.

Сначала о плохом: Андрей умудрился заболеть. Как у русского человека есть два состояния здоровья – может пить и не может пить, так и у Андрея тоже было два состояния: может работать и не может работать. Вообще, в детстве он болел довольно часто, но к окончанию школы и переезду в столицу болезни практически прекратились. Правда, в университете пару раз довелось заболеть по собственной глупости и даже загреметь в больницу с воспалением лёгких. Первый раз он подхватил воспаление во время очередных возлияний с Русланом. Они пьянствовали на природе и не слишком заботились о тёплой одежде. Андрей провалялся в палатах почти месяц. Подлечился, но испытал на себе атмосферу бесконечного больничного уныния, после чего решил никогда и ни при каких обстоятельствах туда не возвращаться.

Но во второй раз, уже спустя два года, опять заболел по той же самой причине. Зимой, легко одетый, он отправился в магазин за очередной бутылкой – и снова получил воспаление и очутился в больнице. На этот раз ему повезло больше. Он попал в сезон, когда число больных пневмонией зашкаливало и пульмонологические отделения в больницах города были переполнены пациентами. Поэтому специально было создано дополнительное отделение в инфекционной больнице, где и оказался наш герой. Теперь отделение занималось лёгкими, но режим и порядки там остались прежние, как и во всех других отделениях инфекционной больницы. Изоляция, чистота, отсутствие посещений, повышенная строгость и контроль. У Андрея отобрали одежду, нарядили, как всех, в блеклую пижаму, а кормили три раза в день через окошко в двери палаты. Лечение при этом, надо отдать должное, прошло исключительно эффективно. Уже через одиннадцать дней он был на свободе. Но после этого случая твёрдо сказал себе, что больше никогда в жизни не будет попадать ни в какие больницы.

Болезни случались и позже, но потом всегда как-то обходилось без больниц и поликлиник. Доктор, знакомая Андрея, подсказала ему универсальный комплект лекарств, который всегда можно было использовать для лечения самому. Теперь, когда он предчувствовал первые признаки воспаления, сразу же запускал курс самолечения и проходил его, что называется, без отрыва от производства. Да и не любил Андрей пропускать работу. Руководство смотрело на это неодобрительно, а оплачиваемый больничный в Корпорации был сведён к минимуму.

На новой работе ситуация осложнялась тем, что Андрей приступил к ней совсем недавно. Ему было неудобно говорить о каких-то больничных, едва получив официальное оформление. Поэтому он решил пролечиться по старинке, а недоработанное время, которое он продолжал помечать на листиках, доработать позже. Поправится – тогда отработает, чтобы выходили прежние сорок часов в неделю.

В этот раз болезнь проходила тяжело. Большую часть времени он проводил в постели, а до компьютера доползал редко. Часок-другой удавалось посидеть, но потом силы заканчивались, и он снова возвращался в лежачее положение. Работать в таком состоянии, естественно, он не мог. Срочно был необходим универсальный комплект лекарств. Идти в аптеку самому сил не было, и он решил позвонить Галине.

Отношения с Галиной у Андрея были сложные. Некоторое время они встречались на последнем курсе университета, но продолжалось это недолго. Потом Галина уехала по распределению на родину, вернулась через два года и начала встречаться с его другом Федей. Причём встречи эти начались в тот период, когда Федя после окончания университета и выселения из общежития жил у Андрея в квартире. Он потом выгнал Федю, но совершенно по другим, чисто бытовым, причинам. А о встречах Феди с Галиной ему стало известно намного позже, спустя уже несколько месяцев после выселения Феди. В целом Андрею было всё равно, кто там с кем встречается, он ни к кому не ревновал и обиды ни на кого не держал. Продолжал общаться с обоими, но с Галиной периоды временного перемирия почему-то постоянно сменялись периодами игнорирования или пассивного ворчания друг на друга.

Сейчас у них шёл период ворчания. Андрей изредка болтал с Галиной по интернету и обменивался с ней взаимными колкостями по поводу их отношений с Федей. Этим общение обычно и ограничивалось, но в этот раз он решил переступить через гордость и обратиться за помощью. Всё же для такой просьбы Галина была наиболее близким человеком. Более того, деньги у него опять закончились и покупать лекарства было просто не на что.

– Привези мне три порции препарата цефтриаксон, три порции лидокаина, три пятикубовых шприца, пять таблеток азитромицина, комплекс витаминов и витамин це.

– Ты бы к врачу сходил.

– Мне не нужны врачи.

– Ой-ой, какие мы умные.

– Да, мы такие.

– А откуда ты знаешь, как нужно лечиться?

– Неважно.

– Это что, всё без рецептов продают?

– Да, всё без рецептов. И уже не раз проверено на практике.

– А ты уверен, что хуже не будет?

– Бля…

– Ладно, успокойся. Так и быть, завтра привезу, болезный.

Галина привезла лекарства и немного еды. Андрей обрадовался, воодушевился и решил немедленно приступить к лечению. Он расположил на столе лекарства, шприц, вату, а в качестве средства для дезинфекции – бутылку с остатками водки, которую неожиданно нашёл в холодильнике.

Галина была слегка удивлена.

– А можно я посмотрю?

– Смотри, чё.

Андрей надогнул металлическую крышечку на бутылочке с порошком, взял кусочек ваты, разломал ампулу с обезболивающим, набрал его в шприц, воткнул шприц в резиновую пробку, ввёл жидкость в бутылочку и, не вынимая шприц, начал энергично встряхивать. Затем перевернул бутылочку вверх дном, так что она оказалась насаженной на шприц, вынул шприц почти до предела, оставив только кончик, и набрал смесь назад. Вынул шприц из бутылочки, постучал по нему ногтем, выпустил пузырьки воздуха. Затем приспустил штаны, выбрал правую ягодицу, протёр её правую верхнюю четверть водкой, резким движением всадил в себя шприц и медленно ввёл лекарство.

Галина смотрела внимательно и с интересом.

– А в вену умеешь?

– Не, в вену не умею. Вовремя остановился – не довелось.

– Действительно вовремя. Сейчас бы пускал себе по вене всякие вещества.

– Капельницу поставил, если б умел. Руслан вон как-то ставил себе.

– Да уж! Ладно, пойду я, пожалуй.

– Ага, давай. Спасибо тебе.

Проводив Галину и заперев дверь, Андрей вернулся в постель, коснулся головой подушки и немедленно отключился.

Очнувшись, он осознал, что снова находится в трудоспособном состоянии и даже может передвигаться на большие расстояния. Нужно было ехать к Ишакову за новой порцией диктофонных устройств и программировать их подключение к блоку управления устройствами.

Выходя из подъезда, Андрей проверил почтовый ящик и внезапно обнаружил там повестку в военкомат. Он удивился, поскольку для прохождения службы в мирное время давно уже был признан негодным. В повестке было указано, что явиться нужно завтра в одиннадцать утра, а в случае неявки грозит уголовная ответственность.

М-да… Ну и дела… Какой ещё военкомат?.. У меня же давно военник на руках… И переосвидетельствованию я не подлежу… Или как там это там правильно называется?.. Хм… А если бы я сегодня из дому не вышел и повестку не нашёл в ящике?.. Валялся бы дальше в кровати больной… Привлекли бы к ответственности, что ли?.. К уголовной, блин…

Мучимый подобными мыслями, он добрался до Ишакова. Ишаков вручил пакет с новыми устройствами и на этом распрощался.

– Держи трофей. Денег я тебе потом попозже дам.

– Ага, хорошо.

Андрей поехал домой расстроенный. Деньги у него почти закончились, и нужно было снова одалживать у знакомых. Вернувшись в квартиру, он уткнулся в компьютер и поспешил поделиться новостями в виртуальных комнатах.

– Повестка в военкомат пришла, завтра нужно быть. Зачем – непонятно, я уже давно им ничего не должен. Уголовной ответственностью грозят. А я только от болезни отошёл, мог бы вообще из дому не выходить и не обнаружить бумажку эту в ящике.

– Ну это может быть по поводу взрыва. Пальчики твои хотят.

Ему тут же вспомнились недавние летние события. После взрывов на празднике Независимости власти начали охотиться за преступниками почти в буквальном смысле. Кроме поиска покупателей сока, была развёрнута массовая кампания по взятию отпечатков пальцев у населения, по-научному – дактилоскопическая регистрация. Акция позиционировалась как добровольно-принудительная, но укрыться от неё было не так легко. Людей вызывали в милицию, мужское население – в военкоматы, к кому-то приходили прямо на работу и предлагали помазать пальцы чёрным валиком.

Андрей сильно сомневался, что когда-нибудь станет преступником и присутствие его отпечатков в базе может как-то навредить ему в будущем. Но сама истерия вокруг этих событий и навязанная необходимость куда-то ходить и что-то делать была ему неприятна. Он, конечно же, от всей души желал органам поскорее найти злодеев, но совершенно не понимал, как его пальчики могут помочь делу, к которому он вовсе не причастен. Разве что успокоить местные органы, что он законопослушный гражданин и всячески помогает выполнять план по взятию отпечатков в своём районе.

Он решил уточнить ситуацию у знакомого юриста.

– Говорят, там хотят брать отпечатки. А мне как-то очень не хочется.

– Точно не скажу. Там сейчас формируют базу, поэтому у всех собирают.

– Так чё мне говорить?

– Ты гражданин Беларуси? Где работаешь?

– Ну ясень пень, гражданин. На конторе оформлен.

– Какой у тебя процессуальный статус?

– Слушай, давай попроще. Я не разбираюсь в этих ваших статусах.

– Ну, свидетель, обвиняемый, подозреваемый, эксперт?

– Свидетель, видимо. Какой ещё, на хрен, обвиняемый? В чём?

– Это пока. Потом может измениться.

– Шутник.

– В общем, я тут глянул в законы. Тебя нет в круге лиц, которые должны проходить обязательную дактилоскопическую экспертизу.

– Свидетели не обязаны?

– Да, не обязаны. Только подозреваемые и обвиняемые.

– А может, там новое что-нибудь вышло? Обновления там какие-нибудь или указы.

– Насколько я знаю, ничего не выходило. В любом случае будь с ними предельно вежлив, голос не повышай и разговаривай очень аккуратно. Лучше ничего не сказать, чем сказать лишнее.

– Тут ещё какой-то указ о порядке регистрации. Может, чё новое установили уже?

– Не, это не то. Порядок – это сам процесс. Как валик брать, по пальцам водить и так далее.

– А, понял. Значит, у меня не имеют права ничего брать – так?

– Ну да. Можешь ещё сказать, что тебе религия не позволяет. Противоречит твоим религиозным чувствам, так сказать. Хотя если ты вдруг станешь трупом, тебя обязаны будут дактилоскопировать. Трупы подлежат обязательной регистрации.

– Ну тебя в жопу. А если статус изменится на подозреваемого, например, тогда придётся сдавать?

– Тогда придётся. Но для смены статуса нужны серьёзные основания. Просто так этого никто делать не будет.

– Ага, понял. Ну спасибо, успокоил. Всё, давай.

Осведомлённость юриста придавала уверенности. По крайней мере, теперь было понятно, на какие законы опираться в разговоре с органами или с кем там придётся иметь дело.

На следующее утро Андрей проснулся не от заведённого будильника, а от раздражающего скрежета домашнего телефона. С трудом продирая глаза, он выполз в прихожую и сонным голосом снял трубку.

– Д-да-а…

– Здравствуйте. Это вас из избирательной комиссии беспокоят. Здесь живёт Элла Яковлевна?

– Элла Яковлевна умерла полтора года назад. Теперь здесь живу я.

Элла Яковлевна оставила квартиру в наследство племяннику, который сразу же её продал. На самом деле, согласно легенде, старушка Элла Яковлевна не умерла, но была насильственно убита племянником с целью завладения квартирой, а её труп замуровали в стенку. По той же легенде призрак бабушки должен был являться Андрею по ночам, хотя ничего подобного он не наблюдал.

– А вы кто?

– Что значит кто?

– Ну зовут вас как?

Андрей назвался.

– Мы вам отправим приглашение на выборы. Приходите голосовать обязательно!

– Хорошо, спасибо, приду.

Часы показывали, что уже пора выходить. Благодаря наличию прописки все нужные инстанции находились рядышком, и идти в военкомат было совсем недалеко. По дороге Андрей размышлял о грядущих выборах и работе местной избирательной комиссии.

Вот же блин… Они там даже не знают, кто жив, а кто помер… Мёртвые души, блин… А меня вообще нету… В списках живых… «Вас здесь не стояло»!..

В стране действительно намечались парламентские выборы. Андрей почти не разбирался в политике и программами кандидатов не интересовался, но интуитивно чувствовал, что ходить на выборы должен, а голосовать на них нужно за действующую власть. Поэтому на президентских выборах он всегда голосовал за текущего президента, а на остальных ограничивался галочкой «против всех». Голосовал против всех он скорее по инерции, чем по велению разума. Причиной тому были то ли семейные традиции, то ли нежелание разбираться в кандидатах и в политике в принципе, то ли устоявшийся стереотип недоверия к властям в целом. И на этих выборах от своего правила он тоже решил не отступать. Политика – совсем не его стихия. Интересовался Андрей совершенно другими вещами. Например, карьерным ростом, психологией, художественными фильмами в жанре арт-хаус, но никак не политическими проблемами и тенденциями.

Ладно… Пойду проголосую… Жалко, что ли?.. Против всех… Как обычно… Не президентские же выборы… На президентских хоть понятно, за кого… Как там младший Руслан говорил?.. «Пока моя сестра не закончит универ – буду за действующего голосовать»… Чтоб стабильность была… Пока не закончит… А то мало ли!.. Всякое бывает… Пусть закончит сначала…

От потока мыслей отвлекло здание военкомата. На часах было без нескольких минут одиннадцать. Сразу возле входа в окошке сидела дежурная, ей Андрей и протянул свою повестку.

– Здравствуйте, вы мне тут прислали вот, что к вам сюда надо сейчас приходить.

Дежурная спросила и записала контактные данные, звание и место работы. Андрей впервые диктовал название организации, в которую его оформили, и это было слегка непривычно.

– Лаборатория «Зигзаг», да.

– Проходите вон туда, под лестницу.

Он прошёл внутрь. Взгляду сразу открылась лестница на второй этаж, она располагалась прямо по центру здания, а со второго пролёта по бокам разветвлялась ещё на две лестницы. Но никуда подниматься было не нужно. В полутёмном пространстве под лестницей находился стол, за которым сидели какие-то мужики в форме. К ним, по всей видимости, и направила дежурная. На столе лежали толстые стопки бумаг, один из мужиков в форме взял лист и протянул Андрею.

– Паспорт ваш давайте и заполняйте.

Лист оказался бланком для дактилоскопической регистрации. Огромные пустые места ждали свежих пальчиков.

– Отпечатки хотите? Не, не имеете права.

Андрей забрал паспорт назад, развернулся и направился в сторону выхода. Мужик в форме вещал в спину громким и возмущённым голосом.

– Да не будем мы вас дактилоскопировать. Оставьте данные свои хотя бы, чтоб вас не искать потом. А то потом уже будет вызывать Комитет!

Не оборачиваясь, Андрей вышел из военкомата и направился в сторону дома.

Угу… Комитет, блин!.. Ну пускай вызывает… Давно мечтал с комитетчиками пообщаться… Не факт, конечно, что это будет приятно… Данные им… Захотите – найдёте… Спросите у Комитета… Деятели хреновы…

Удовлетворённый своим отказом, он вернулся домой и уселся за компьютер. Пришло электронное письмо от отца Ишакова. Нужно было заполнить и отвезти ещё одну анкету, теперь уже для получения банковской карточки. Снова пришлось бежать на почту, распечатывать, потом отвозить отцу Ишакова.

Эх-х… Как же это достало всё… Ходить туда-сюда… Ездить… Принтер, что ли, купить?.. Ладно, будет офис – там принтер будет… Потерплю…