Текст книги "«Cолнечный луч» мраморных скал"

Мальчик повернулся и увидел, что большая тень снова двинулась к пропасти, накрыла расселину, и Мишель, как пушинка отлепившись от скалы, оказалась на склоне.

– Кто вы? – подала голос спасенная Мишель, вытаращив от изумления глаза. Не получив ответа, она настойчиво повторила: – Вы кто?!

Перед детьми стояли три угрюмых викинга, одетые в боевые доспехи, сжимаюшие в ручищах топоры, и с очевидным любопытством смотрели на мальчишку и девчонку.

Чудо!

* * *

Путешествие оказалось чрезвычайно приятным. Элен и Александр были полны впечатлений и подъезжали к отелю в самом радужном настроении.

Водопады оказались зрелищем величественным. А какой воздух! Какая природа! В дополнение к тому гид всю дорогу потчевала экскурсантов легендами, историями и разными занимательными фактами о местах, мимо которых они проезжали.

– Зря все-таки Мишель и Никита с нами не поехали. Правда, родная? – Александр улыбнулся. – В следующий раз надо будет привести аргументы поубедительней. А то всю красоту пропустят.

– Согласна с тобой! Я бы и сейчас настояла! Тоже придумали – одни в чужой стране шастать! Тут, конечно, место тихое, но мало ли что может случиться… Какая-то блажь подростковая, честное слово! А ты ей все разрешаешь!

Автобус остановился на площадке перед отелем. Они вышли вместе со всеми, но задержались – оглядеться и размять затекшие ноги.

– Ну вот! Что я говорила?! Нашей красавицы не видно! Наверняка в комнате сидят – телевизор смотрят. Или в игру эту новую с Никитой играют! Пойдем, хоть фотографии им покажем!

Как ни странно, в номере отеля ребят не было. Вещи на вешалке висели в том же порядке. Постели не примяты. Стулья не передвинуты. Очевидно, что Мишель с Никитой сюда не возвращались.

– Никого! – констатировал очевидное Александр. – И никого не было. Надо у барышни на ресепшене узнать, может, они где-то в отеле сидят. В какой-нибудь комнате отдыха. Или что тут у них?! И еще надо посмотреть, Грид не уехала? Они с ней утром совещались о чем-то. Вдруг она знает, куда наши могли пойти.

Элен посмотрела в окно.

– Вон она, у автобуса стоит! Иди быстрей! Спроси! – и тихо добавила, – Господи! Неужели, что-то случилось?!

Александр почти мгновенно оказался внизу. Подбежал к экскурсоводу. Элен, стоя у окна, видела, как муж, нервно жестикулируя, что-то говорит девушке. Грид слушала очень внимательно. Кивала, время от времени указывая рукой в сторону горы, куда, судя по всему, отправились пропавшие дети. Элен захлопнула дверь номера и побежала к ним, охваченная настоящей паникой.

– Элен! Дети расспрашивали Грид об этих горах. Может быть, ушли далеко, про время забыли. Светло – полярный день. Или свернули в какой-нибудь черничник.

– Пожалуйста, не стоит так сильно беспокоиться! – девушка-гид всеми силами пыталась уменьшить родительский страх. – Они не смогут заблудиться. Дорожка одна. Никаких развилок. И в полутора километрах глубокая расселина. Ее и взрослому не перепрыгнуть, не то что ребенку. Заигрались, наверное – дети!

– Заигрались?! Сейчас восемь вечера! – Элен с ужасом смотрела на телефон. – Восемь вечера! Они ушли в одиннадцать! И мобильники в номере остались! Даже не обедали! Александр! Александр!

Элен заплакала.

– Перестань раньше времени! Наши действительно могут про обед забыть. И потом, если они с собой телефоны не взяли, откуда им знать, что уже поздно, что мы вернулись и волнуемся?! Просто пойдем по дороге им навстречу. Уверен, что ничего страшного не произошло!

Александр крепко обнял жену за плечи и повел в строну тропинки, уходящей в горы. Грид, на минуту замешкавшись, но догнала их.

– Позвольте, я с вами!

Глава III

От викинга, который нес на руках совершенно обессиленную от приключений Мишель, исходил непривычный запах: то ли свежей хвои, то ли березовых листьев, размоченных в теплой воде. Этот запах не был неприятен девочке, скорее, наоборот, он рождал ощущение покоя, надежности – то, что нужно человеку, еще недавно в прямом смысле висевшему над пропастью.

Мишель всхлипнула и теснее прижалась к доспехам своего спасителя. Огромный как гора воин ловко и быстро шагал по узкой тропке. Весьма развитая для своих двенадцати лет испуганная девочка как будто совершенно не мешала мужчине идти и почти целиком помещалась под его левой ручищей. Два других викинга не менее внушительных размеров, одетые в боевые доспехи, топали впереди. Лиц Мишель видеть не могла, но почему-то была уверена, что они мрачны и суровы.

Никита находился посередине этой странной цепочки. Он явно не успевал за взрослыми, тяжело дышал и как-то скукожился.

«В боку колет», – догадалась Мишель.

Иногда он приостанавливался перевести дух, но замыкающий недовольно ворчал и слегка подталкивал мальчика в спину.

Внезапно воин, который шел первым, остановился. Он резко развернулся, посмотрел на серого, обмякшего от усталости Никиту и поднял вверх руку, словно требуя чего-то от своих попутчиков.

– Стой, Ральф. Поставь девчонку! – приказал он. Потом нагнулся, положил на обросший бурым мхом валун какую-то штуку, запеленутую в разноцветное яркое полотенце. Затем, отодвинув в сторону замешкавшегося Никиту, подошел к своим товарищам. Викинги, соединившись тяжелыми, увенчанными шлемами головами, о чем-то заговорили. Они стояли неподвижно, больше похожие на каменные глыбы, чем на людей.

Дети, предоставленные сами себе, смогли, наконец, рассмотреть своих спасителей. Если бы эти трое не оказались чудесным образом – очень вовремя! – на тропе у проклятой расселины, может быть, Мишель уже и в живых-то не было…

Незнакомцы, как со съемочной площадки героического «фэнтази», были в видавших виды доспехах, которые, судя по вмятинам и потертостям, использовались часто и по прямому назначению. Порты и рубахи из грубого льна явно не на фабрике шились. Кроме того, на поясе у каждого покачивался боевой топор такого размера, что, казалось, просто поднять его под силу только какому-нибудь штангисту.

– Никита! Как ты думаешь, это, вообще, кто? – прошелестела Мишель, не сводя с мужчин круглых от удивления глаз.

– Откуда я знаю?! – так же тихо ответил мальчик и задумчиво потер подбородок. – Спроси что-нибудь полегче! Может, охотники? Или дровосеки? Вон, топоры какие! Громадные!

Он мотнул головой в сторону боевой троицы. Мишель скептически посмотрела на топоры.

– Ну, ты чего?! Какие дровосеки?! Перро начитался?! Лесорубы уже лет сто топорами лес не валят, они пилами пилят! Да и кто будет наряжаться в такую одежду для заготовки дров?! Это для боя какого-нибудь подходит…

– А может, они из клуба исторического? А? Мишель? У нас ведь есть реконструкторы. И эти… которые про эльфов и орков? Может, в Норвегии тоже…

– Исторический клуб?.. Как-то не очень похоже… – она неуверенно повела плечами. – У меня есть одна мысль, но только это, вообще, нереально…

– Не тяни! Говори уже! – Никита пододвинулся поближе.

– Смотри… Ты не удивлен, что мы их понимаем?

Я это заметила, когда вон тот… – она показала взглядом на высоченного, невероятно плечистого дядьку с благородным «картинным» лицом, по-видимому главного в тройке. – Ну, тот, который велел тому, кто нес меня, остановиться. Я все понимала, когда он говорил. А я только английский в школе учила. Недолго. Но этих – очень хорошо понимаю. Каждое слово… И еще. Посмотри-ка вниз! Что ты там видишь?

Мальчик вытянул шею, приподнялся на цыпочки и тогда смог целиком охватить взглядом панораму берега: изгибистую ленту фьорда, голубую воду залива, развесистые шапки корабельных сосен…

– А что?! Ничего такого. Тарелки летающей не вижу, по крайней мере… Дома деревянные. Лодки с парусами… Странные какие-то лодки… Мишель! Что это?! Это не наш берег! Здесь ни гостиницы, ни дороги нормальной – асфальтовой! Где мы?

– Ты чего?! Чего кричишь?! Они теперь все на нас смотрят!.. В том-то и дело! Это на сто процентов наш берег! Я уверена! Вон внизу такая штука – то ли маленькая скала, то ли большой камень – на кота похожа. И цвета такого рыже-бурого, видишь? Как у Бонифация шерсть! Вряд ли здесь на каждом берегу такие… Ты прав: гостиницы нет! И дороги. И магазина. В общем, ничего нет. Только лодки и сараи эти. Причем, все деревянное! Можно подумать, кино стали снимать за те полдня, пока нас не было! И еще! Они не просто по лесу погулять вышли: ты их топоры видел?! Не только тяжеленные явно, но и заточены! Какой реконструктор будет так натачивать?! Таким топором и убить можно!

– Таким топором убить можно, даже если его вообще не точить! – Никита, наконец, смог вставить слово в нескончаемый монолог девочки. – Смотри! Они еще что-то тащили, кроме оружия своего! Вон, на камне! В тряпку завернуто!

Мишель моментально сделала шаг в сторону обсуждаемого предмета.

– Ой, а давай посмотрим что там?

И пока потерявший дар речи Никита лихорадочно думал, как остановить сумасшедшую подругу, она осторожно приподняла край тряпицы. На камне стояла та самая хрустальная пирамидка, которую они сегодня видели на скале. Та самая, которая утром блестела солнечными зайчиками им в глаза. Та самая, из-за которой вместо того, чтобы спокойно ехать с родителями в удобном туристическом автобусе с кондиционером и откидывающимися сиденьями, Мишель чуть не оказалась на дне каменной пропасти!

Девочка отпустила уголок ткани и быстро отскочила назад. Вовремя! Посовещавшиеся викинги вернулись обратно.

– Ральф! Олаф! Обоих мальков на руки! Дома продолжим! Главный подошел к камню, взял на руки пирамиду, замотанную цветным полотенцем, и зашагал вперед.

Совсем скоро показался берег, лодки, те самые длинные деревянные дома, странно одетые люди. Наконец, воины, несшие детей, поставили их на землю перед самым большим срубом, похожим на барак или склад. По крайней мере, ничего общего с гостиницей у этого строения не было.

Тот, что все время командовал, снова обратился к одному из своих спутников:

– Олаф! Сходи за Агот! Пусть заберет детей.

Поселок был немаленький: множество разных построек, везде люди – взрослые, ребята, какая-то мелкая живность. Весь берег, насколько хватало глаз, принадлежал общине. Кроме того, несколько десятков огромных лодок, в которых историк признал бы боевые суда-драккары, стояли под полосатыми парусами у берега.

На крыльцо дома вышла седая пышноволосая статная женщина и, окинув быстрым взглядом державшихся за руки Мишель и Никиту, поклонилась высокому.

– Слава твоему роду, Агот! – воин в ответ кивнул, приложив руку к сердцу. – Здравствуй!

– Здравствуй, конунг! Слышу тебя!

– Вот дети. Мы нашли их в лесу. На вершине. Когда возвращались из херга. Не знаю, кто они. Как попали туда. Сама видишь – не наши. Они были в святом месте, значит – воля богов. Их дар. Забери к себе. Переодень. Может, узнаешь, кто они. Я позже зайду!.. За мной!

Последнее, очевидно, относилось к двум его молчаливым спутникам, которые послушно развернулись и зашагали вслед за ним в сторону драккаров.

Агот обняла детей за плечи и неодобрительно поглядела на шорты и футболки. Покачала головой.

– Пойдемте! Надо переодеть вас поскорее! А то над такими рубахами даже собаки смеются!

Потом вдруг улыбнулась, погладила рыжие волосы Мишель.

– А ты у нас Сольвейг? Солнечный луч!

Никита и Мишель даже не успели толком войти в дом – сразу оказались в гуще шума и веселой возни оравы мальчишек и девчонок, по виду – ровесников.

– Посмотрю вам обновы, – сказала Агот и, зацепив какого-то мальчугана, пробегавшего мимо них, приказала: – А ну, тихо, Ари! Наши гости – нездешние. Смотри, чтоб их не обижали! Сказав это, она слегка подтолкнула его к Никите и Мишель, которые испуганно озирались по сторонам, предпочитая держаться друг друга.

Агот скрылась за какой-то занавеской, разделявшей комнату надвое, и Ари тут же заговорил:

– Вы кто такие, вообще? Откуда? Что это на вас за тряпки напялены? Сколько лет? Имена-то у вас есть? А родители? На чем вы к нам приплыли? Я не видел, чтоб чужой корабль сегодня причаливал!

Мальчишка дернул ошалевшего Никиту за рукав.

– Ты чего молчишь?! Немой что ли?! Или ворон ум выклевал?!Отвечай, давай!

Никита замотал головой, но продолжал молчать.

Тогда Мишель отпустила его руку, шагнула вперед и оттолкнула Ари, который, похоже, собирался получить ответы любой ценой.

– Чего надо? Отцепись! А то получишь! – потом продолжила гораздо миролюбивее: – Меня зовут Мишель. А его Никита.

Мальчишка явно не ожидал получить отпор со стороны девчонки и отошел в сторону. Тогда она, глядя не мигая в глаза, продолжила:

– Запомнил? Мишель и Никита!

– Нет таких имен: Мишель и Никита. Нет. Все вы врете!

Ари обиженно посмотрел на девочку, потом на своих товарищей, которые прекратили возиться и окружили чужих. – Врет ведь?!

– Не вру! Есть! – ответила Мишель и отвернулась.

– А вот мы сейчас у Агот спросим!

Женщина как раз появилась из-за занавески с ворохом какой-то одежды в руках.

– Скажи, Агот! Она обманывает? Думаю, чужеземцы затеяли дурное, раз скрывают свои имена!

– Почему ты так решил, Ари?

– Она сказала, что ее зовут Мишель. А его – Никита! – он с силой ткнул пальцем новенького в плечо. – Таких имен не бывает!

– Да. Думаю, их зовут иначе. Его – Витарр. Лесной воин. А ее… – Сольвейг. Солнечный луч.

* * *

– Надо понять, где их искать. В какой стороне? – Александр оглядел окружающий лес. – Мы не знаем, куда они пошли! На гору? Вниз в долину? Налево? Направо? – обреченно махнул рукой. – Или еще куда?

– Грид, вы говорили, они спрашивали про гору, что-то было там наверху. Да, Грид? – от беспокойства дыхание Элен было таким порывистым, что мешало говорить. – Значит, нам надо наверх! Что вы молчите?! Грид! Почему вы молчите?!

– Постарайтесь не кричать, Элен. Не надо. Берегите силы. Кричать будем там. Наверху, – молчавшая до этого времени Грид кивнула в сторону горы. – Они скорее всего там. У расселины, – ее голос звучал ободряюще, как будто утешал. – Наверняка они просто устали. Отдыхают.

– А вы там бывали? Наверху? Что там? – спросил Александр. Он оценивающе посмотрел на петляющую среди корабельных сосен каменную тропинку, добавил, не дождавшись ответа: – Что ж, пойдемте!

– Да! – Грид первой шагнула вверх. В гору.

Путь к расселине для троих взрослых был нетрудным и недолгим, несмотря на то, что они постоянно останавливались, осматривали окрестности, звали Никиту, Мишель, надеясь, что дети, если не увидят их, то услышат. Даже ночное полярное солнце как будто помогало им, пробивалось через зеленые сосновые шапки, освещало хоть и скупо дорогу. Ничего. Никакого шума, который бы хоть отдаленно напоминал голоса детей – только ветер и крики потревоженных птиц. Конечно, это не прибавляло оптимизма. Они не встретили даже косвенных доказательств, что Мишель с Никитой проходили этим путем. Элен и без того крайне встревоженная, наконец не выдержала.

– Их не было здесь! Мы идем неправильно! Ищем не там! Не могли же они не оставить никаких следов?! А их нет! Мы должны вернуться к подножью! Начать искать в другом месте!

– Подождите, Элен, – попыталась возразить Грид. – До расселины совсем чуть-чуть. По крайней мере, мы точно будем знать, там они или нет. Ну, вот! Пришли!

Экскурсовод замерла перед глубокой впадиной – почти пропастью, в которую неожиданно уперлась тропа.

– Александр! Вы идите тогда в сторону залива! Посмотрите там! Я пойду направо! А вы, Элен, побудьте здесь. Вы в таком состоянии, что вам надо хотя бы немного отдохнуть. Посидите, подождите нас. Недолго. Хорошо?

– Хорошо, – абсолютно обессиленная Элен села прямо на травянистый край дорожки и с ужасом поглядела на разлом, разделивший надвое монолит скалы. Пока муж и девушка-экскурсовод были рядом, она как-то держала себя в руках, но стоило им скрыться из виду – заплакала, сначала тихо, а потом в голос.

– Элен! Элен, слышишь?! Грид! Идите сюда! Скорее! Они были здесь! Дети! Они были здесь! – Элен вскочила, на ходу вытирая слезы, побежала вдоль расщелины в сторону залива. Добежала до Александра, стоящего на самом краю обрыва. Схватила его руку, потянула слегка назад: адреналина было и так чересчур: – Где? Ну, где? Саша?

– Тише, тише! Элен! Вон там! Видишь площадку? – он указал рукой на ровный природный уступ внизу. – Видишь?

– Вижу. Но только площадку. Там никого нет!

– Не только! Не только площадка, – он обнял встревоженную жену.

– Смотри! Там ленточка! Это ее! Мишель! Она точно красную повязывала сегодня! Они были здесь! Постой-ка, а я спущусь туда. Посмотрю.

Александр осторожно слез, постоял на уступе, осмотрелся, поднял ленточку и вернулся обратно.

– Что-нибудь нашли? – услышал он голос подошедшего экскурсовода.

– Вот! – ответил Александр и протянул Грид красную ленту, которой Мишель подвязывала волосы. – Вот. Больше ничего. Но мы хотя бы знаем, что они были здесь.

– Да! – Грид энергично закивала. – Мне кажется, надо в этом месте еще посмотреть. Может, станет понятно, куда они отправились дальше.

– Больше ничего нет. Никаких следов! Я смотрел.

– Давайте, теперь я! Свежим взглядом. – Она довольно быстро спустилась на площадку, откуда только что выбрался Александр.

– Да! Больше ничего! – она машинально накрыла рукой какой-то камень – пирамиду идеальной геометрической формы.

Глава IV

С тех пор как Харальд Прекрасноволосый, объявил себя королем – Харальдом первым, и назвал эту страну Норвегией, что означало «Северный путь», прошло не так уж много времени. Новый правитель нравился отнюдь не всем – то и дело вспыхивали бунты, то и дело сражался он с непокорными хевдингами и ярлами. Но мудрые понимали – Харальд воцарился надолго. Обратно не отыграешь. Наступило новое время: новый король – новое королевство.

С такими мыслями конунг Зигвард шел к драккарам, пришвартованным у берега бок о бок, длинной вереницей.

Ему все-таки необходимо одиночество. Прямо сейчас.

Не дойдя до берега, он резко развернулся и знаком отослал прочь обоих викингов.

Зигвард поднялся на свой корабль – флагман, присел на первую попавшуюся лавку, до блеска отполированную седалищами гребцов, и застыл, полностью погрузившись в тяжелые мысли.

«Как мало сказала жрица… – думал конунг, – какие-то загадки загадывала… Зачем мне эта хрустальная пирамида?.. И причем здесь солнце?.. Надо найти ответы! И найти быстро! Ничего не сказала про то, что ждет мой народ… Луч поможет! Как может помочь луч?!

И еще какие-то дети! Откуда они взялись?! Может быть, надо проплыть по фьорду: посмотреть, не стоит ли какое-нибудь судно на якоре… Дети чужие – точно!.. Ладно! Неважно! Куда важнее, что несогласные с Харальдом конунги с остатками дружин осели на островах. Теперь мимо не проплыть – грабят, убивают. Надо бы выйти в залив – осмотреть все. А то, неровен час, сюда заглянут, когда дружина в отъезде… А, да! Еще пирамида эта… Оставить ее что-ли здесь, на драккаре?.. «Пирамида ответит на все вопросы» – так, кажется, говорила старая Тарборг?.. Интересно, каким образом?! И когда?!»

Зигвард тряхнул головой, освобождаясь от докучливых мыслей, засунул пирамиду под лавку, на которой сидел, сверху привалил боевым щитом. И немного размяв затекшие ноги, спрыгнул на берег.

С минуту он задержался у кромки воды, оглядывая караван своих боевых кораблей: тяжелые весла подняты вверх, двухцветные полосатые паруса туго скатаны к вершинам мачт – сила и слава! Зигвард гордо поднял голову и твердым тяжелым шагом отправился к гостевому дому общины: следовало разобраться с найденышами – откладывать ни к чему!

Мишель и Никита освоились довольно быстро, но удивляться произошедшему, естественно, не перестали. Объяснить необъяснимое иногда трудно даже детям. Они попали в сказку, в альтернативную реальность, в сон?! Последнее казалось уже почти возможным.

Хотя, вначале ребята то и дело украдкой щипали себя, чтобы проснуться. Увы, безрезультатно.

Конечно, приключения, даже самые невероятные – не повод унывать! Мишель заметила, что многие местные мальчики и девочки держатся от них на почтительном расстоянии, настороженно, не спешат присоединиться к беседе.

Тогда она решила действовать сама. Отодвинула в сторону того бойкого мальчишку, которого наставница называла Ари и, оставив Никиту отбиваться от вопросов самостоятельно, прошла в угол комнаты, где на лавке одиноко сидела какая-то светловолосая девочка – по виду не старше самой Мишель.

– Здравствуй! Меня зовут Мишель. А тебя?

– Тебя зовут не Мишель. Тебя зовут Сольвейг. Я слышала, как тебя назвала Агот!

– Ну, хорошо! Давай попробуем еще раз! – Мишель не стала спорить: хоть горшком назовите, только бы разобраться! – Меня зовут Сольвейг. А тебя?

– Мое имя – Сигни. Можешь сесть рядом.

– Сигни! Класс! А ты можешь объяснить мне, что тут вообще происходит?! А то эти мальчишки только толкаться умеют!

– Они будут воинами! Разговоры – для колдунов, знахарей и слабых телом. Они и думают-то только о битвах и странствиях по белому свету! А король наш – Харальд – запретил набеги на чужие страны. Повелел заниматься земледелием. И вообще…

– Что вообще? – машинально отозвалась Мишель, пытаясь преодолеть этот поток краеведческих фактов.

– А ничего! Наш конунг Зигвард и до указа никого не завоевывал. Хотя он очень сильный! Самый сильный! И храбрый! Если на нас, на общину и нападал кто, то отсюда в Вальхаллу ушел! А так мы не войной живем. Ой, наставница! Пойдем!

Сигни потянула Мишель за руку, но, дотронувшись до ее новой одежды, аккуратно и почтительно отпустила.

– Какое платье тебе Агот дала!.. Ты в нем прямо воительница! Мишель и самой ужасно нравились и меховой плащ, и красное платье, и широкий кожаный ремень, который она затянула на талии.

Сигни пошла к наставнице, как будто забыв о недавней собеседнице. А Мишель опять осталась один на один с нерешенными вопросами: где все-таки они?! Кто эти все люди?! И, главное – как попасть домой?!

Продолжать сидеть и думать было совершенно невозможно! Девочка присоединилась к остальным детям, собравшимся около Агот. Там уже стоял Никита в окружении других мальчишек, расположенных, кстати, теперь вполне дружелюбно. Она дернула друга за рукав и зашептала:

– Мне кажется, мы попали в другое время!

– Ты о чем… Сольвейг? – спросил Никита и гораздо тише добавил:

– Ты чего, Мишель?! Куда мы попали?!

– Слушайте! Агот говорит! – Ари несильно двинул обоих в бок.

Мишель замолчала и даже чуть-чуть отодвинулась от друга подальше. В конце концов, в их положении слушать было полезнее, чем болтать.

Агот строго глянула в их сторону и продолжила рассказывать медленно, нараспев.

– И двинулись они, побежденные, к «Ледяной земле», к Шетландским островам и далее к англам. Там и нашли они свой приют. Но иногда заплывают они в наши… В свои, потерянные ими земли…

– Агот! Скажи, Агот! Зачем пошли они туда? Почему не поплыли через северное море? Что там за люди живут?

Ари, видимо, был неутомим на вопросы.

– Хорошо. Я отвечу тебе. Слушай! За Северным морем лежит огромная и дивная страна тысячи городов. Мы называем ее Гардарика. Живут там могучие воины. Обладая множеством богатств и великой силой, не совершают они набегов, не захватывают земель, не уводят в полон жен и детей – мирно трудятся при своих домах. Но если приходят враги – встают стеной. И нет пощады поднявшим на них меч, – она поглядела на Мишель, спросила: – Да, Сольвейг?

– Д-да. Наверное… – запнувшись от неожиданности пролепетала Мишель, беспомощно ища глазами Никиту, надеясь на поддержку. – Скорее всего, так и есть…

– Ну, все! Ступайте на улицу! Сигни! Покажешь гостям общину.

– Да, Агот!

Сигни кивнула, стиснула руку Мишель чуть повыше локтя и буквально вытащила из дома. А везучий Никита остался на свободе – стоял себе на крыльце рядом с довольными, готовыми к беготне и шалостям мальчишками.

– Сольвейг! Идем же! Ты должна увидеть наши драккары! Они огромные! Каждый величиной как молот Тора!

Сигни твердо повела Мишель в сторону залива.

– А я видела драккары на картинке! И когда мы сюда спускались, то я сверху их заметила. Но издалека непонятно, какие они огромные! Слушай, Сигни! Ты, вообще, секреты хранить умеешь? – вдруг спросила Мишель и строго, как фильмах про шпионов, посмотрела девочке в глаза: прямо, стараясь не мигать.

– Умею, конечно! – Сигни была удивлена и даже слегка обижена вопросом. – Нельзя рассказывать, о чем обещал молчать. Это закон!

– А! Закон?! Это хорошо! Ну, тогда слушай. И еще не перебивай, пока до конца не доскажу. И так получится небыстро… Договорились?

– Хорошо, Сольвейг!

– Да не Сольвейг я! Не Сольвейг! Меня Мишель зовут! Сколько раз говорить тебе!.. Ладно! Не важно! В общем, в первый день каникул…

К концу рассказа, где-то, через час – это несмотря на то, что Мишель старалась быть краткой и опускать совсем уж непредставимые для собеседницы обстоятельства, глаза Сигни стали круглыми как блюдца.

– Не может быть!.. Как же… Разве так бывает?.. – все, что могла выдавить совершенно ошарашенная девочка. Она верила и не верила. История была немыслимая, невозможная, но такая увлекательная – волшебнее легенд о героях и богах! Сигни даже не заметила своего конунга, который прошел совсем недалеко от них в сторону селения.

Зигвард тоже не обратил на детей никакого внимания. Может, только скользнул взглядом. Он приблизился к хижине, перед которой как весенние зайцы носились мальчишки.

Зигвард подошел к двери, потянул ее и вошел внутрь. Отыскал глазами отдыхавшую на лавке наставницу и властно окликнул:

– Агот! Подойди!

– Да, Зигвард! Слышу тебя! – наставница склонила голову перед конунгом.

– Агот! Узнала ли ты, что это за дети? Откуда они?

– Нет, о Зигвард! Я не узнала. Они говорят странные вещи. Обращаются друг к другу странными прозвищами. Но боги открыли мне их настоящие имена, – Агот посмотрела конунгу в глаза.

– И как же зовут их? – спросил Зигвард, вдруг почувствовав не объяснимое ничем волнение.

– Мальчишку зовут Витарр.

– Витарр… Хм. Лесной воин… А девчонку?

– А девчонку – Сольвейг.

– Как?! – он резко передернул плечами, словно человек, которого внезапно разбудили. – Как, ты сказала, ее зовут?!

Последний вопрос звучал как окрик.

– Ее зовут Сольвейг, конунг Зигвард. Сольвейг. Солнечный луч.

– Солнечный луч! – повторил он и неожиданно улыбнулся.

* * *

– Осторожнее, Грид! – выкрикнул Александр.

Он машинально сделал шаг назад, увидев, что острая вершина странного пирамидального камня, который девушка накрыла рукой, вдруг зажглась, просветив ее ладонь насквозь.

– Не трогайте его!

Удивленная Грид отдернула руку и вопросительно поглядела на Александра, не понимая причину его волнения. На этот немой вопрос ответа не последовало, и она внимательно посмотрела на камень, до которого дотронулась мгновенье назад. И тут произошло необъяснимое: пирамида – теперь было совершенно очевидно, что это предмет безупречной геометрической формы – озарилась ярким, жгущим глаза светом. И Грид, и Александр, и Элен – все трое одновременно ощутили присутствие какой-то чудесной, волшебной силы. Она притягивала и в то же время пугала.

Так же внезапно пирамида вспыхнула последний раз, потухла, омертвела, превратившись в обычный камень, каких здесь было без счета.

– Что это?! – растерянно прошептала Элен, растирая ладонями слезящиеся глаза. – Что это было, Александр?

– Не знаю… Какое-нибудь явление северной природы… – он пожал плечами. – Не знаю. Но, наверное, этому есть внятное объяснение… Пойдем!.. Грид! – он окликнул замершую в оцепенении девушку. – Пойдемте! Мы собирались продвинуться вдоль расселины! Надо скорее искать их дальше!

– Да! Конечно! Я иду! – она завороженно смотрела на пирамиду. Потом протянула руку и еще раз тронула острый кончик. Не успела она отнять пальцы, как от ее прикосновения камень внезапно рассыпался. Не просто – на куски – обратился в пыль, в ничто, словно желал похоронить под этой пылью свои загадки. Грид с опаской пошевелила ладонью то, что осталось от пирамиды.

– Песок… – пробормотала она. – Так, видно, и должно быть… Чем же ты нас еще удивишь?!

И побежала догонять Элен и Александра, которые уже шли по тропинке вдоль расселины.

– Пойдемте прямо. Может быть, найдем какой-то переход или мост через эту впадину. Вдруг дети выше поднялись? Как вы думаете? – предложила девушка, оказавшись рядом с ними.

– Нет! Не могли они пойти наверх! – нервно ответила Элен и, словно вцепившись взглядом в Александра, выкрикнула:

– Саша! Что ты молчишь?! Ну, скажи, что они не могли пойти наверх! Ну, скажи, что ты запретил ей!

– Не могли. Они не могли пойти наверх, Элен.

Голос Александра звучал мягко. Он явно пытался успокоить жену, хотя сам ни в чем не был уже уверен. Он посмотрел на Грид, надеясь, что хотя бы она сохраняет остатки спокойствия.

– Вы говорили про переправу через пропасть. Думаете, она есть? В этих местах вообще кто-нибудь ходит? – он махнул рукой вдоль длинного щербатого края расселины. – А вдруг?.. – он сам отчаянно не хотел верить, отказывался допустить самое страшное, но… Александр указал рукой вниз.

– Надо попробовать посмотреть там.

– Подождите! Давайте рассуждать логически! Детей было двое. Оба сразу свалиться они не могли. Если бы один упал, то другой уже давно прибежал бы за помощью. Внизу их нет! Давайте пойдем дальше. И лучше не думать о плохом. Мы ничего в точности не знаем!

Она говорила горячо и убедительно, так, что даже Элен перестала всхлипывать.

Они уже собрались двинуться дальше, когда Грид, напоследок решившая заглянуть вниз, в расселину, удивленно воскликнула:

– Вот это да! Смотрите! Скорее!

Супруги оказались у края разлома практически одновременно. Мужчина наклонился и посмотрел туда, куда указывала девушка. В глубину. Точнее, туда, где раньше была глубина. Зияющая бездонной чернотой пропасть плотно сомкнулась, как будто срослась мшистыми камнями и превратилась в обычный овраг – не ниже метров двух-трех.

– Как же так?! Это невозможно! Такого не может быть!

Все трое были ошеломлены. Произошедшее нельзя было объяснить ничем, кроме чуда. Они не могли поверить своим глазам и в то же время не могли отрицать очевидного.

– Думаю, нам стоит идти вдоль, как решили. В любом случае это единственное, что мы можем сейчас сделать, – махнула рукой Грид и двинулась вдоль оврага. Александр и Элен последовали за ней.

Где-то через час, они вышли на небольшую поляну, прятавшуюся в вековых корабельных соснах. Взрослые, совершенно обессиленные дорогой и беспокойством за детей, решили, наконец, сделать привал. Элен и Александр устроились на пушистой кочке, поросшей мхом, а неутомимая Грид прошла еще немного вперед по краю оврага. Минут через десять она вернулась радостно оживленная.

– Элен! Александр! Там переход! Я видела! К нему идет тропинка. Узкая, но пройти можно. И поперек оврага лежат две сосны. Видимо, грозой повалило. На вид крепкие. Но я не рискнула одна лезть.