Текст книги "Дважды не присягают"

Глава 16. Избранные

Двадцатидвухлетний красавчик Антон Быстренко бодро шагал по Крещатику. За ним неотступно следовал «квадратный» парень с мобильным телефоном в руке.

«Во, блин, оборзели, даже не маскируются», – подумал Быстренко.

Сотрудники «семерки» взяли Антона под наблюдение сразу после того, как он открыл собственный сайт в Интернете, где печатал разоблачительные статейки о проделках власть имущих. Последним под его горячую руку попал министр внутренних дел. С тех пор филеры, не таясь, ходили за «объектом» по пятам. Такое поведение объяснялось «заботой о безопасности» самого журналиста, которому постоянно угрожали по телефону.

Но Антон знал – это не охрана. Это предупреждение.

Однако менять род деятельности он не собирался.

Декан факультета журналистики Киевского университета, где учился наш герой еще год тому назад, призывал выпускников стать «сторожевыми псами демократии», и молодой служитель пера вовсю стремился соответствовать идеалам своего учителя.

Пока у него это получалось. Даже несмотря на врожденную наивность Антона, которую не раз использовали в неблаговидных целях сотрудники «компетентных органов». Подкинут дезинформацию, дождутся, пока Быстренко распространит новость в компьютерной сети, а потом сами же ее опровергнут в подконтрольных медиа. Мол, смотрите, как заврался этот «борзописец»!

ЧАН – частное агентство новостей, основанное Антоном, – находилось прямо в центре украинской столицы в обычной двухкомнатной квартире, за которую заплатил известный политик, из числа главных демократизаторов молодого государства. В этом чане и варился Быстренко. Теперь в одной комнате стояли два мощных «Пентиума», предоставленные заботливой диаспорой, а в другой – полутораместный диван, предназначенный не столько для сна и отдыха, сколько для удовлетворения сексуальных фантазий постояльца и его высокого покровителя.

Да-да, эти двое были геями, тщательно скрывающими свои отношения от посторонних глаз, и в то же время не считающими гомосексуализм пороком. Скажем больше, втайне они даже гордились своей нетрадиционной ориентацией, именно ей приписывали все нынешние успехи свои и достижения. А как же! Многие великие умы на поверку оказались геями…

Глава 17. Начальство в гневе (первая серия)

Когда Степан Петрович Тимченко утром пришел на работу, в осиротевшей приемной (Татьяна уволилась, а новой секретаршей он еще не обзавелся) на столе лежал конверт, на котором большими печатными буквами было выведено: «Тиме от Бочи».

Дрожащими руками подполковник извлек из него кассету и вставил в магнитофон. Так и есть! Компромат, о котором его предупреждал майор Карпов. «Операцию разработали лучшие умы нашего ведомства…» Черт бы их побрал, Качана с Педиком!.. Затеяли авантюру в эпоху гласности… Теперь хрен отмоешься…

Стоп! Мы же только втроем обсуждали эту тему. Жучок? Вряд ли. Слишком хорошее качество записи… Татьяна! Ах ты курва! А я-то, дурень, ломаю голову, чем вызвано такое внезапное увольнение!

Тимченко нервно прошелся пальцами по кнопкам телефона.

Домашний номер коварной изменщицы не отвечал.

Покраснев от гнева, он выбежал в коридор и издалека раздраженно крикнул дежурному:

– Как только появится Федоренко – немедленно ко мне!

…Главный кадровик управления – мрачный тип неопределенного возраста, застал своего начальника в разбитом состоянии. Рядом стояла наполовину опустошенная бутылка водки.

– Вызывали, Степан Петрович?

– Да. Садись, Виктор Леонидович… Выпьешь?

– Я с утра того, не употребляю…

– Ты Таньку на работу принимал?

– Так точно.

– Где живут ее родители, знаешь?

– В деревне.

– Далеко?

– Пять минут езды.

– Поезжай и привези эту стерву сюда!

– Ее там нет.

– Ты что, проверял?

– Разве вы не знаете? Татьяна вышла замуж… За иностранца.

– Что-что?

– За иностранца, – тихо повторил Федоренко.

– Этого еще нам не хватало! Вот, блин, времена настали… Раньше сторож управления на семь лет подписку давал, в Польшу к родне съездить боялся, а теперь… Куда она подалась?

– Точно не знаю.

– Пробей через ОВИР.

– Хорошо, но…

– Никаких «но»! – грубо отрезал Степан Петрович и в очередной раз потянулся к бутылке.

– Но если она решила переехать в одну из бывших советских республик, то виза не обязательна, – как ни в чем не бывало продолжил кадровик, за долгие годы видевший начальников, как он сам любил выражаться, «всяких и разных».

– Ясно. Свободен! – обреченно обронил Тимченко. – Карпова ко мне!

«Замуж. За иностранца… Теперь там, за бугром, мемуары строчить будет… Ее ж весь личный состав перетрахал… И десятки проверяющих. А Боча хорош… Придется оставить его в покое… Но ничего, мы к тебе с другой стороны подберемся…»

– Здравия желаю, товарищ подполковник! – перебил его раздумья мощный карповский бас.

– Садись, Павел Иваныч… Выпьешь?

– Разве что за компанию. Двадцать капель.

Тимченко распечатал вторую бутылку, плеснул из нее немного подчиненному и по поясок – себе.

– Ну, вздрогнем… За взаимное доверие!

– Давайте…

– А закуски, того, нету… Сам понимаешь – кормилица уволилась!

– Перебьемся! Не впервой, – спокойно отреагировал майор.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – поднял на него глаза Тимченко.

– Н-нет…

– Вот… Полюбуйся. – Он пододвинул ближе к Карпову конверт.

– «Тиме от Бочи», – вслух прочитал майор.

– Твоя работа?

– Да как вам такое в голову пришло?!

– А если не твоя, то чья?

– Не знаю… На конверте наверняка остались отпечатки пальцев…

– Молодец… Мищук уже пришел?

– Так точно!

– Направишь его ко мне.

– Есть! Разрешите идти?

– И в кого ты, майор, такой горячий, а? Посиди… Пообщайся с начальством… Не каждый день такая возможность предоставляется…

– Я назначил совещание…

– Подождут! Разве тебе не интересно узнать, что было в конверте?

– Ну почему же…

– Тогда слушай, – Тимченко включил запись, которую назубок знал Павел. Не всю, конечно, только самую безобидную ее часть. – Что скажешь?

– Как я понял, разговор был конфиденциальный?

– Да.

– Кто тогда мог его подслушать?

– Только один человек.

– Таня?

– Я не называл вслух это имя, – сморщился подполковник.

– Говорят, она уехала за границу?

– Ты задаешь слишком много вопросов, а я позвал тебя для того, чтобы узнать ответы! И в первую очередь меня интересует: кто подбросил конверт?

– Да она же небось и подбросила… Вчера вечером я видел ее в Управлении.

– Точно?

– Покамест у меня не было оснований не доверять собственным глазам… Татьяна получила расчетные и ставила магарыч…

– Кто находился в той компании – знаешь?

– Откуда?

– Чтоб через полчаса список лежал на моем столе!

– Понял. Сделаю.

– По Боче все мероприятия отметить. Будем искать другого козла отпущения… Ясно?

– Так точно, товарищ подполковник… Я могу идти?

– Иди. Нет, постой… Вы с Бочкаревым давно знакомы?

– С детства.

– И как часто видитесь друг с другом?

– Раз в пять лет. Но, в случае острой необходимости…

– Такая необходимость уже настала. Передай ему… В общем, ты сам знаешь, что сказать…

Глава 18. Маша

В пять минут девятого в бар «Горизонт» впорхнула изящная, длинноногая женщина с чистым, не испорченным косметикой, лицом. Небрежно подала лисью шубку выбежавшему навстречу метрдотелю, уверенно прошлась глазами по слабоосвещенным столикам и остановила свой взгляд на уютной кабинке, в которой прозябал элегантный мужчина в темно-синем пиджаке поверх белоснежной рубашки, украшенной узкой полоской галстука.

Тот жестом указал на свободное место.

Перед тем как занять предложенный стул, дама поклонилась и протянула новому знакомому ладонь:

– Маша.

– Павел, – представился Карпов, целуя тонкую ручку. – Очень приятно.

– Мне тоже.

– Что будете пить?

– Кока-колу.

– А покрепче?

– Разве что немного сухого вина…

– Тоже правильно… Я уже заказал два стейка… Красное под мясо – лучше не придумаешь!

– Мне больше нравится рыба.

– Так… Что у нас в меню… Ага… Жареный линь… Знаете, как говорят в народе: «Нет мяса лучше свинины, а рыбы лучше линины»… Гарсон!..

У открытой кабинки мгновенно вырос молодой человек, холеный, гладко выбритый.

– Что прикажете?

– Бутылочку «Саперави». И рыбки. Вместо одного стейка.

– Я передам Оксане, она будет обслуживать ваш столик… – склонился в низком поклоне официант.

Из мощных динамиков полилась неторопливая мелодия.

– Потанцуем? – предложил Павел.

– С удовольствием…

Маша вышла из-за стола и, увлекая за собой партнера, начала кружить в медленном танце. Чтобы не сбиться с такта, Карпов все время смотрел под ноги и, как всегда, делал «глубокомысленные» выводы:

«Ты смотри… Она в летних туфельках. На длинных каблучках! Явно не пешочком сюда топала… Или успела переобуться в гардеробе?»

– А я знаю, о чем вы думаете, – ошарашила его Мария. – Почему на моей обуви нет следов снега?

«Х-м… Кто из нас больший чекист?»

– Я права? – настаивала женщина.

– Так точно! И почему же?

– Меня подвез Валерий…

– Я так и думал. Что вас с ним связывает?

– Дружба.

– И больше ничего?

– Я похожа на девицу легкого поведения?

– Нет. А что Боча предпочитает иметь дело только с таковыми?

– Такие, как он, совершенно не умеют ухаживать. «Да?» – «Да!», «Нет?» – «Нет!». Это в лучшем случае…

– А в худшем?

– Затащат в машину, отвезут на хату и глумятся все по очереди… Только со мной такие шутки не проходят. Знаете, как мы познакомились?

– Нет конечно.

– Мы с подругами отмечали окончание учебного года. В одном из летних ресторанчиков нашего города… Туда же на трех автомобилях подкатила целая банда! Один из парней пригласил меня на танец и, недолго думая, полез под юбку… Я ему такую плюху закатила… Думала, капут, убьют на месте, но произошло обратное… Их босс подозвал нахала и при всех отделал его ногами. Потом подошел ко мне, извинился и сказал, чтобы я впредь никого не боялась, а если кто-то будет приставать, просто называла его имя: Боча.

– Да… Романтическая история…

– А вы чем занимаетесь? – в свою очередь, поинтересовалась девушка.

– Разве Валерий вам ничего не говорил?

– Только то, что вы – человек военный.

– Я работаю в КГБ.

– Ловите шпионов? Как интересно!

– Нет… Специализируюсь на доморощенных бандитах…

– Значит, Боча ваш, так сказать, подшефный?

– Точно… А я его пионервожатый…

– Издеваетесь?

– Нет, шучу.

– Не очень удачно.

– Извините… – смешался Карпов.

За разговорами они не заметили, что оркестр с медленной мелодии перешел на быструю и что официантка давно накрыла стол.

Так бы и прижимались до утра друг к другу, если б не хозяин заведения. Никифорович мигом разрушил идиллию, когда подобрался к парочке на четвертом подряд танце и прошептал Карпову на ухо:

– Только что позвонил Боча и сообщил, что Беня у него в машине.

– У тебя есть свободное помещение?

– Мой личный кабинет.

– Так… Передай Валерию, пусть везет его сюда, только заходит не через центральный вход, а с улицы…

– Понял!

Глава 19. Ценный свидетель

Через час Сергей Никифорович позволил себе еще раз помешать молодым людям, не на шутку увлекшимся друг другом.

– Приехал! – торжественно сообщил он и удалился.

Павел оставил новую подругу наедине с десертом и бодро направился в сторону служебных помещений. Толкнул дверь с табличкой «Администратор» и сразу узрел своего друга Бочарова. Тот сидел в дальнем левом углу, развалившись в шикарном плетеном кресле; перед ним ерзал на табурете взъерошенный юноша с мутными глазами, его руки были связаны за спиной.

– Что ты себе позволяешь? – скорчил серьезное лицо Карпов.

– Ехать не хотел, падло, – лениво пояснил «авторитет». – Видите ли, ломка у него!

– Где ты его нашел? – успокоившись, поинтересовался контрразведчик.

– У бабки отлеживался… Три дня из хаты не выходил, даже не кололся…

– И чем вызвано такое длительное воздержание?

– Старуха утверждает, что его кто-то здорово отметелил…

– Это правда? – Павел покосился в сторону Бени; тот лишь кивнул в ответ давно не мытой головой.

– И за что?

– Не знаю.

– Хочешь, я расскажу, как, что и почему?

– Попробуйте…

– Ты видел людей, которые что-то закладывали под джип Чары.

– А вот и не угадали… Отпустите меня, Христом Богом молю, помру, если не ширнусь[13]13
  «Ширка» – вводимый внутривенно наркотик (жаргон.); следовательно, «ширяться» – то же, что колоться, делать инъекцию.


[Закрыть] в ближайшее время…

– Сдохнешь – значит, так тебе и надо, – фыркнул Боча. – Колись быстрее, наше терпение небезгранично!

– Да сам я, сам виноват…

– Короче, Склифосовский!

– Вскрыл «копейку», забрал магнитофон, а тут хозяева вернулись, ну и накостыляли, как говорится, по полной…

– Номер запомнил?

– Чей?

– Естественно – машины.

– Не-а.

– А людей?

– Номер? – вытаращился наркоман.

– Внешность, придурок.

– А-а… Братва – сразу видно… Цепуры, гайки…

– Местные?

– Нет, конечно.

– Узнаешь при встрече?

– Легко!

– Ну, все… Ты свободен… Развяжи его, Валера, – сухо распорядился Карпов. – И смотри, Беня, держи язык за зубами… Не дай бог, ляпнешь кому-то про нашу беседу…

– Я ж не самоликвидатор!

Спустя мгновение, несчастный Беня получил свободу и рванул из бара как минимум на первой космической скорости. Не знаю, как для выхода на орбиту, но для того, чтобы очутиться в ближайшем наркопритоне, – ее наверняка хватило…

Глава 20. За двумя зайцами…

Старые друзья остались одни в просторном кабинете.

– Ну, как Маша? – первым делом полюбопытствовал Валерий.

– У тебя хороший вкус… Это правда… про летний ресторанчик?

– Уже растрепала?

– Что в этом плохого? Ты вел себя, как настоящий мужчина, – с плохо скрываемой иронией в голосе констатировал Павел, сразу «вкуривший», что та героическая сценка была лишь дешевой инсценировкой, призванной произвести благоприятное впечатление на понравившуюся даму.

– Ладно, не подкалывай. Как наши дела?

– Все путем. Тебя оставили в покое. Но особо обольщаться не следует. Тима не прощает таких обид.

– А мы его еще большим крючком подцепим!

– Каким образом?

– Я узнал, к кому приезжали гости на «копейке».

– И кто же этот счастливчик?

– Бабак.

– Вот так поворот! – присвистнул Карпов. – Значит, разговоры про эскадроны смерти – правда?

– Ты это у меня спрашиваешь?

– Давай вместе пошевелим мозгами.

– Давай.

– В «жигулях» путешествовали парни, с виду напоминающие натуральных бандитов… То есть можно предположить с достаточно высокой степенью вероятности, что хотя бы один из них ранее конфликтовал с законом…

– Логично.

– Но… В салоне «копейки» были обнаружены отпечатки пальцев, принадлежащие трем разным лицам. Мы ввели их дактилокарты в компьютер и получили полный пшик! Нет их там, ясно?

– Значит, они просто косили под братву.

– Точно! Еще летом из Москвы пришел приказ: усилить борьбу с ОПГ… Киевские подхалимы наполнили его конкретным смыслом: пересадить всех известных «авторитетов». А самый крутой парень в нашем городе – ты!

– Но при чем здесь Чара и Бабак?

– Вопрос стоит так: быть или не быть! В КГБ это прекрасно понимают. Чтобы создать видимость борьбы с коррупцией в собственных рядах, начальство развернуло операцию под кодовым название «Чистые руки»… За малейшую провинность – немедленно увольняют. Вот Тима и прячет концы в воду…

– Хочешь сказать, что Чара через Бабака платил ему за крышу?

– А то ты не знал… Таким образом Петрович и его киевские покровители убивают двух зайцев одновременно: отводят от себя подозрение и избавляют город от «бандита-беспредельщика» по фамилии Бочаров…

– Вот суки!.. Слышь, Карпуша, бросай эту грязную «контору». Мы с тобой вдвоем всю Украину на уши поставим!

– Нет… Не для того я столько лет учился… Может, сдать Тиму с потрошками?

– Как ты себе это представляешь?

– У меня в Москве есть знакомый генерал… Честный дядька, старой закалки… Я солью ему всю информацию по Тиме…

– И пойдешь под лед в районе старого моста. Там, кстати, подмерзло, но, если надо… Для благого дела – они сделают пару прорубей.

– Кто не рискует…

– Тот живет до пенсии…

– Не каркай!

– Я вот о чем еще подумал… – задумчиво произнес Бочаров. – Если от меня отцепятся, то им надо будет найти другого козла отпущения…

– Именно так и ставит вопрос Тима…

– Я не против, если все свалят на Шкворня. Только параллели между ним и мной проводить не надо.

– Беда в том, что твоего мнения никто спрашивать не будет. И вообще… Веди себя скромнее. Не зарывайся. И не останавливайся на достигнутом… Я бы на твоем месте еще раз перестраховался…

– Да я не против… Только скажи – как?

– Оставь кассету кому-нибудь из знакомых журналистов. Желательно – столичных: киевских или еще лучше московских. Мол, так и так, если меня убьют или закроют – прокрутите пленку по всем телеканалам…

– Хорошо, попробую.

– И мы сделаем все, чтобы донести смысл твоей затеи до мнения руководства.

– Тима благословил нашу встречу! – догадался Боча.

– А ты как думал? Я без санкции руководства – ни-ни, только в нашей будке!

– Трясешься за собственную шкуру?

– Нет. Просто очень дорожу своей работой, – усмехнулся Карпов.

– Тогда зачем суешь нос в такую гнилуху?

– А, может, я хочу свалить шефа и занять его место?

– Не верю!

– Эх ты, Станиславский… Нельзя все измерять деньгами. Выгодно – влез, невыгодно – моя хата с краю… Не скрою, хотелось бы заработать, но и опускаться до уровня Тимы и ему подобных – как-то негоже…

Глава 21. Неожиданный поворот карьеры

Ровно в девять утра майор Карпов постучал в кабинет начальника управления.

– Разрешите войти?

– Входи…

Никаких последствий вчерашней попойки на лице Тимченко Павел не заметил: подполковник, как всегда, был бодр, свеж и… достаточно весел.

– Перенедопил я вчера… – неожиданно заявил он.

– Как это понимать?

– Выпил больше, чем мог, но меньше, чем хотелось.

– Ясно.

– Ты забудь все, о чем мы говорили… Никаких кассет я не получал, Бочаров к делу не причастен, Шкворень замочил Чару по собственной инициативе… Понял?

– Так точно! Только я уже успел встретиться с Валерием.

– Тем лучше.

– Не верит он нам.

– И правильно делает… Я его суку…

– Боча намекнул, что отдаст копию записи какому-то журналисту.

– Фамилии не назвал?

– Нет. Сказал: «Есть у меня в Москве знакомый борзописец»…

– Ишь оно как… Уже до Белокаменной добрался, поганец… Как думаешь, он серьезно или как всегда понтуется?

– Да шут его знает…

– Ладно… Время все расставит по местам… Меня в Киев приглашают, готовься принимать управление…

– Я?

– А то кто же? Твой отдел поручим возглавить… У тебя есть достойная кандидатура?

– Брагин! – не задумываясь, заявил Карпов, зная, что именно это хочет услышать подполковник.

– И я того же мнения… Он на месте?

– Так точно.

– Скажи, пусть зайдет.

– Есть!

Конечно же Степан Петрович вызвал родственника вовсе не для того, чтобы немедленно повысить в должности, а чтобы поставить ему задачу, как всегда конфиденциальную и ответственную:

– Смотри, Серега, глаз с Бочи не спускай! Если он покинет город – бери командировку и дуй следом.

– Лично я?

– Ты или кто другой – не суть важно. Главное, чтоб этот гад ни на миг не оставался без присмотра…

Глава 22. Компромат – на компромат

Быстренко Валерий видел не раз. По телевизору. Часто восхищался его острыми репортажами. Поэтому, когда киевская братва предложила Антона в качестве хранителя компромата на руководство КГБ, он ни секунды не колебался.

Встретились они на все той же квартире, где располагалось «Частное агентство новостей».

Журналист оказался матерым вымогателем – сразу же затребовал за свои услуги «две штуки зелени». Пришлось отстегнуть.

Бедный Боча! Не знал он, что за всеми его передвижениями тщательно следят люди Тимченко, в том числе далекий родственник подполковника – верный пес, готовый насмерть загрызть любого, осмелившегося стать поперек дороги его могущественному Хозяину. Сам Брагин не высовывался, находясь за несколько сот метров от происходящих событий, но все нити слежки сходились именно к нему.

– Первый, Первый я Второй! – раздался голос из манипулятора портативной радиостанции, когда «авторитет» следом за журналистом скрылся в подъезде жилого дома на Крещатике.

– Слушаю! – отозвался капитан.

– Они заходят в помещение…

– Понял.

– Все… Закрылись…

– Номер квартиры?

– Тут одни офисы. Номеров нет.

– Идиот, что написано на двери?

– «ЧАН. Частное агентство новостей».

– Ясно. Поменяйся с Третьим. Пусть ждет их в подъезде.

– Есть!

Выключив радиостанцию, капитан взялся за мобилку и набрал номер своего патрона.

– Алло, Степан Петрович?

– Я.

– Он связался с «Частным агентством новостей». Да-да, в Киеве, на Крещатике…

– Спасибо! – удовлетворенно хмыкнул Тимченко. – Можешь возвращаться. Дальнейшая слежка не имеет смысла…

– Пробить, кто стоит за этим ЧАНом?

– Не лезь поперед батьки в пекло… Я все сделаю сам!

Уже к вечеру подполковник знал, что агентство содержит один из лидеров демпартии Волчук. Последнего пообещал взять на себя сам Василий Макарович Качан.

Генерал слов на ветер не бросал. Спустя несколько дней на лоне природы он лично побеседовал с политиком и добился от него обещания ни при каких обстоятельствах не использовать полученный от преступного «авторитета» компромат. Но старый чекист решил перестраховаться…

Офис ЧАНа плотно утыкали самыми современными жучками. На редкоземельных металлах. Они подолгу могли работать в автономном режиме. И к весне на Волчука – Быстренко Комитет собрал столько компромата, что в сравнении с ним бочины обвинения в адрес чекистов выглядели просто невинной шалостью.

Особенно забавляли контрразведчиков сексуальные игры голубков. Посвященные сотрудники Главка часто развлекались тем, что прослушивали кассету и «выпадали в осадок», когда один из них нашептывал другому: «Я тебя хочу!» Фраза приобрела такую популярность, что ее стали использовать вместо приветствия.

Представляете, по мрачному коридору идут навстречу друг другу два солидных мужика в форме, и при встрече обнимаются под обоюдный хохот:

– Я тебя хочу!

Когда пришла пора «мериться» компроматом, на обоих фигурантах скандальных пленок не было лица, а Тимченко окончательно убедился, что Волчук с Быстренко не только не станут использовать разоблачительную запись, скорее сожрут ее в случае необходимости…