Текст книги "Паутина. Падение и возрождение"

Виктор утонул в ней не с помощью того, что она сделала. Это она поняла, когда увидела, с какими глазами он смотрел на неё. С какой нежностью сказал он ей, эти важные слова, от которых у Зины защемило сердце в груди. Зина действительно не помнила с такой искренностью сказанных слов.

Позади котлов, она услышала посторонний шорох.

– Кузьмич? Опять ты здесь! Огорчилась Зина от увиденного ею гостя. – Ну, что ты ходишь по пятам, ну хоть сегодня дай мне отдохнуть с ним спокойно! – Дел у тебя других нет?

– Зинаида Тимофеевна, дорогая моя Зинушка! Я прошу у тебя прощения за свой визит, но ты даже не представляешь, как, я рад тебя видеть!

– Да уж конечно, совсем давно не видел. Парировала его возмущённая женщина.

– А я вот, Хоттабыча заходил проведать, – ну разве я мог? – мимо тебя пройти, Зинаида Тимофеевна, – ну никак, не мог не зайти и полюбопытствовать! – а когда глянул гость у тебя, вот тут я, и придремал малость. Ты уж, извини меня пожалуйста, стар я стал уже. Вероятно, на покой пора отбыть от дел.

– Кузьмич, да тебе до старости-то, – сколько? Всё прикидываешься стареньким, ворон-то твой, – уже которую сотню за тобой таскается, – а?

– Что сидишь, насупился? – Спросила она сидящую в стороне птицу, – уже и перевоплотиться лень.

Зинка прикрикнула на сидевшего, насупившего тут же рядом за котлом, чёрного ворона, которого звали Степаном.

Он почти всегда и везде, следовал за Кузьмичом и был уже довольно-таки старым, но не первым его вороном.

– Ты Степана не тронь, Зинаида Тимофеевна, лучше расскажи про своё житьё-бытьё.

– А, что тебе рассказывать? – будто ты сам не видишь и не знаешь.

– Да вижу я всё, и знаю многое. Рассказывали про то, что в лесу было последнее время, посланные с душой от тебя. Ещё про то сказывали, как ты с новой пассией вниз спускалась. Кузьмич переменился в своём разговоре и резко спросил; – Зачем туда его потащила, – а?

Зина ожидала разговора об этом, но не думала, что сегодня ночью.

– Душу, тобою переданную, доставили по назначению, а то, что девонек не обидела, поделилась, уважаю за это, – но за похождения твои, придётся ответить.

– Я готова ответить Кузьмич, не боюсь этого, а поделилась, ты знаешь меня, я всегда так поступала.

– Да я знаю это Зинушка, знаю доброту к ним твою. Они же бедолаги, сами не могут что-то сделать, так и помочь кроме нас им некому получается. – Ну а за развлечение твоё прошлой ночью….

– Ты про это не лезь, – одёрнула Зина Кузьмича, – тут я сама разберусь, это уж моя забота и ответ мне самой держать!

– Вижу я, вижу я эту, твою заботу. Ох, смотри, Тимофевна!

Зина прислушивалась к остальному шуму в котельной, опасаясь неожиданного появления Виктора.

– А я, собственно вот чего зашёл-то. Ты, завтра загляни к Трофимычу, что-то подзабыла ты его. Спрашивал он про тебя, да и после сотворённого тобой волнуется теперь как ты тут. Сказывали, ты с просьбой ходила туда?

– Да Кузьмич, была у меня просьба к вершителю.

– Вот и зайди завтра, за ответом.

– Хорошо я, утром завтра со смены поеду и зайду к хозяину. – Он с вами ещё там, на старом месте?

– Так, а где ж нам ещё быть-то, там милая моя, там!

– Кузьмич! Зина обратилась к нему с уже, дружелюбным голосом. Они вообще были в дружеских с ним

отношениях и по приходу к ней, могли просидеть и поговорить на любую тему и в довольно дружеском разговоре.

– Спрашивай Тимофевна, спрашивай. Чем смогу, тем и помогу.

– Кузьмич, понимаешь, приглянулся он чем-то мне.

– Это я, уже заметил, что дальше будет? – хотелось знать.

– Растерялась я что-то. На распутье стала. Губить его, жалко мне.

– Так в чём просьба твоя будет? Говори уж.

– Пока, я во всём сама не разберусь, не подпускай к нему, нечисть всякую. Ты ведь знаешь, как эти они обнаглели, а я не всегда сама могу приглядеть, и подскажи, – что делать мне?

– Не знаю Тимофевна, ох не знаю, что и подсказать тебе. Всё равно ведь не послушаешь, а пустоту гонять слова, что толку. Пригляд установлю, но ты определяйся сама и поскорей.

– Ну, вот и дожили! Прохрипел сидячий и молчавший до сих пор на стуле чёрный как гуталин с белой полоской на шее, ворон Степан.

– Что, твориться стало! Куда катимся! Кузьмич, что её слушать-то, о чём она говорит, совсем сдурела баба! К празднику готовиться надо, а она что!? – О чём думает?

– Заткнись, не ощипанный! Не с тобой разговариваю!

– Ты Тимофевна не горячись. На Степана тоже не кричи. Прав он, по-своему прав, да и не только по-своему, но и по всему нашему прав.

– Да знаю, что прав. Не обижайся Степан, запуталась я. Предпочтительно оправдалась Зина.

– Вот ты, с ним туда спускалась, на ту сторону, – а зачем вот это тебе нужно было? Не пойму.

– Спускалась Кузьмич, спускалась. Хочу я его не губить, а на свою сторону, рядом с собой поставить.

Провела его туда, как-бы во сне, да так, что он ничего и не понял, за сон всё счёл.

– А ты вот попробуй раскрыться, откройся перед ним, незначительно вначале, издалека, может чего у тебя и получится. Вот и посмотри после всего, как он к этому

отнесётся. Ну а после уж, сама и решай, что и как с ним в дальнейшем поступить.

– Ну всё, нам пора, так не забудь завтра, зайди уж к нам, а заодно с хозяином и посоветуйся. Не таи ничего, знаешь, что всё равно всё узнает. Так что лучше пусть из первых уст и от тебя самой, чем от кого-то.

– Спасибо тебе Кузьмич. Конечно зайду, куда ж я денусь. Вот смену сдам завтра и в городе сразу к нему, с утра.

Она проводила исчезновение Кузьмича со Степаном и пошла к Виктору в бытовку. Пока её не было он немного от приятной усталости придремал, и она тихонько прилегла к нему на плечо, надеясь, что он не пробудиться.

– Ну, наконец-то, иди ко мне. Не открывая глаз, Виктор обнял её и прижал к себе.

– Мы продолжим, – да? Я теперь два дня тебя не увижу, скучать буду.

– Я тоже буду скучать. Грустно проговорила Зина, – в городе, по магазинам буду ходить, но разве смогу увидеть тебя.

– Иди скорей ко мне, дай мне тобой накушаться, чтобы мужу ничего не досталось. Виктор нежно прижал к себе любимую женщину, на что она весело засмеялась в ответ: – да после тебя и всего того, что здесь у нас с тобой бывает, какой там до мужа! Я ему и так не нужна в этом плане, а тут, после тебя! Да и сама не хочу теперь уже с ним.

Они продолжили своё путешествие по любви, продолжили эту завершающую ночь наслаждений и радости. Радости в удовольствии друг другом, пока часы не показали утреннее время, семь часов.

Надо было собираться и готовиться к сдаче смены. Впрочем, она уже заполнила вахтовый журнал и теперь, оставалось только привести себя в порядок.

Зина, к этой процедуре, относилась довольно таки щепетильно. Она аккуратно подводила свои черты лица дорогой косметикой. Правда, она не любила, как впрочем и каждая женщина, когда за этой процедурой кто-либо наблюдает и потому прогнала от себя Виктора.

Дождавшись приезда дежурной машины и сдав оператору смену, она уставшими движениями уселась на переднее сиденье.

– Я рад, что ты сегодня опять решила со мной ехать, а не с дежуркой.

– Надеюсь, ты не против того, что я опять с тобой. Ухмыльнулась Зина и чмокнула Виктора в щёку.

– Наоборот даже рад, надеюсь, – ты всегда теперь со мной будешь ездить?

– Ну, не почти всегда, а только тогда, когда ты ко мне приезжать будешь. А что теперь уж прятаться, достаточно было того, что видели тебя уже здесь и не раз. Все уже знают, для чего приезжаешь сюда.

– Это хорошо или плохо, что все знают, – для тебя? За себя я не волнуюсь.

– Не знаю Вить, да и мне тоже всё равно, пусть знают. – Вить, мне сегодня надо в другой район города попасть, я тебе покажу куда.

– Конечно, я довезу тебя, куда ты скажешь! Ответил Виктор и вывел машину на трассу в сторону города.

– Только ты, когда привезёшь меня, сразу уезжай, меня не дожидайся и не забудь, послезавтра я с утра на смене. – Думаю, что приедешь ко мне, – да? Только к вечеру, днём там много народа будет, хоть и знаю про тебя, но всё равно не надо светиться.

– Лися! – Ну конечно приеду и перестань в этом сомневаться.

Виктор привёз Зинку в город туда, куда она ему показала. Остановился в указанном ею месте, высадил и без остановок поехал через город в сторону дома. Он не стал сегодня заезжать на маршрут. Виктор чувствовал себя уставшим. Две ночи подряд давали о себе знать. Но, это была довольно таки приятная усталость и добравшись до дома, после постановки машины, Виктор быстро заснул.

Глава 27

В кабинете у начальника РОВД, собрались как обычно десять человек для проведения оперативки.

Участковые доложили о мелких хулиганствах, драках. Обычная городская сводка за ночное время. Пять человек задержаны были за пьянку, двоих задержали за кражу, да три проститутки. Вот на этом, короткий отчёт был закончен.

Майор отделения дожидался главного отчёта о ночном пожаре.

– Ну, а теперь Фёдор Иваныч, ты расскажи, что там у тебя по сюрпризу, про пирог ночной.

– Иван Николаевич, пока особенно говорить-то и нечего. Капитан поднялся с места для доклада.

– Да ты сиди, сиди.

– Труп, который в машине был, на экспертизу увезли. Результат надеюсь, в обеде будет готов. Улики, опергруппа оставалась ещё там, на месте происшествия, надеюсь, что, в ближайшее время оформят и через час, можно будет ознакомиться.

– Ты пока нам вкратце расскажи, что знаешь на данный момент.

– Слушаюсь, товарищ подполковник. По машине пробили номера, ВАЗ 2106, гос-номер А 476 ВВ., регион наш. Принадлежит данный автомобиль, Куренкову Анатолию Петровичу,1958 года рождения. Проживает, извините, проживал, в пригороде в десяти километрах от города, село Пробное. Женат, из детей только один, сын. Нигде на данный момент, не работал. На учёте не состоял. Обычный гражданин во всех направлениях.

– Значит, ничего по владельцу из криминала нет. Майор РОВД поднялся с места и начал прохаживаться по кабинету.

– Так точно, товарищ подполковник. Ничего. Есть предположение, что таксовал, но это точней, выясним после встречи с женой.

– Когда предполагаете увидеться, с супругой покойного.

– Сами понимаете, день только начался, результатов эксперта надо вначале дождаться, что он по этому случаю скажет. – После этого уже в Пробное, к месту жительства ехать можно. Люди без отдыха сегодня.

– Я прекрасно вас понимаю, что люди без отдыха. Соберите материал, а после и отдохнёте. – Что ни будь, возле машины нашли?

– Да нет, следов-то не особо в округе. Пожарники постарались конечно. Так, пару пустых бутылок. Но, есть предположение, что этот Анатолий был не один.

– Какие основания? Иван Николаевич, с интересом остановился.

– Труп, совершенно голый оказался.

– Да, это интересно. Ладно, это понятно, – ну а что, сторож говорит, показания дал какие-либо?

– Сторож ничего толком не видел. Милицию вызвал, когда услышал хлопок и увидел над лесом зарево. Подумал, пьянством бушуют, подходить побоялся. После вроде как решился посмотреть и что-то издалека увидел. Да может спьяну померещилось ему, чушь несёт какую-то.

– Что за чушь несёт он, Фёдор Иваныч? Подполковник пристально посмотрел на капитана. – Что он там видел? Подробно расскажи, ты же знаешь, каждая мелочь важна, не мне тебя учить.

– Иван Николаевич, я сам ничего не понял. Мне надо было уезжать на доклад сюда.

– Ты, Иван Фёдорович, обязательно допроси его внимательно. Прошлый год помниться похожий случай был. Тогда тоже машина с трупом была и в том же лесу, – так вроде да? – Сторож этот, Кондрат Семёныч, – так его зовут, не ошибаюсь? – он что, там так и живёт на территории этого лагеря?

– Да, Иван Николаевич, тот самый сторож, там так и живёт. Так вот, когда увидел машину издалека, не обратил вначале внимания особо. Мало ли их здесь мотается, а после подумал, что мотаться сейчас вроде не по погоде, тепла-то ещё нет, ну и так, посмотрел издалека. Говорит, что фары видел и всё. Решил он что, не его это дело по лесам за приезжими подглядывать и не пошёл туда. А вот когда хлопок услышал и дым заметил, так его любопытство и взяло. Решил поближе подойти.

– Иван Николаевич, дальше и не знаю, говорить нет. На смех поднимете, чушь какая-то!

– Говори, говори. Не до смеха сейчас.

– Так вот, якобы вокруг машины той, горелой, будто баба какая-то летала, да не одна, летала.

В кабинете наступила полная тишина. С минуту все как-бы замерли и обдумывали сказанное капитаном с каким-то вроде как насмешливым шёпотом или скорее с любопытством.

Подполковник, как-то поднапрягся что ли, или более оживился от сказанного или призадумался. Его реакцию от всего услышанного, понять никто не мог.

– Так вот, – после непродолжительного молчания продолжил капитан: – Так вот, он утверждает, что летала она, эта женщина и вроде как не одна. Рядом с ней, как он утверждает, кружили ещё три, или даже четыре, таких же. Может, не разобрал от страху, а может от выпитого померещилось. В общем, как он говорит, парили они примерно повыше машины и над макушками деревьев, то опускаясь, то поднимаясь выше. И все они, были какие-то, как утверждает, прозрачные.

– Так. Подполковник нервно теребил карандаш в рука, – продолжай.

– Да ну, Иван Николаевич, ну хватанул лишнего, вот и мерещиться стали там чёртики всякие!

– Интересно, – а ещё что, рассказывает?

– Другая ведьма как он говорит, злобно и громко захохотала, руки развела в стороны, поднялась выше деревьев и подалась в сторону города.

Другие по разным сторонам разлетелись, ну а он пошёл, да со страху ещё добавил на грудь. После уже и позвонил в дежурную.

– Говоришь, со страху, на грудь принял? Задумчиво произнёс подполковник, стоя у большого, кабинетного окна.

– Так точно, сам он и признался, целую полулитру уговорил, какой тут уж из него свидетель и какие от него могут быть.

– Да-а-а, наговорил ты, Фёдор Иваныч! Чертовщина какая-то. Ну ладно, ты факты, улики собирай, раскладывай. Эксперта если что, поторопи.

К родственникам доберись. В общем действуй. Да смотри, ещё одного висяка, нам управление не простит.

– Слушаюсь товарищ подполковник. Капитан встал со стула.

– Возьми в подмогу себе, ещё тройку человек

– Так нет у меня этих трёх. Нет ни одного лишнего в отделении!

– Действуй капитан, действуй, найдёшь где взять. Каждое утро ко мне с докладом по этому делу: – всё понял?

– Так точно, товарищ подполковник!

– Ну и лады, все товарищи свободны, все по местам, работайте! – Фёдор Иваныч, а ты задержись ещё на немного.

Капитан остановился в дверях, быстро размышляя о предстоящем разговоре.

За время его службы, мозг удивительным образом научился вникать и реагировать на всякого рода неожиданности. С поразительной точностью, определял суть предстоящего разговора, хотя, судя по сегодняшней оперативке, для этого особо напрягаться и не следовало. Было понятно сразу, для чего его приостановил подполковник.

– Ну что, Фёдор Иваныч, давай наедине теперь поговорим. – Какие у тебя самого по этому случаю будут соображения?

– Иван Николаевич, а что тут думать. Улик практически никаких, – показания полупьяного сторожа? – Так это не серьёзно! Надо подождать, что группа на месте происшествия нашла, после того как я уехал и что экспертиза скажет.

– Ты всё-таки сам со сторожем ещё поговори, опроси его по подробней, может и ещё что вспомнил, что-то здесь не так.

– Вряд-ли, что можно будет с полупьяного, какие-либо ещё показания спросить. Опять начнёт эту чертовщину нести.

– И всё же спроси. До твоего перевода, был у меня случай один, лет десять наверно прошло, или около того, не помню точно. Кстати, тебе надо по тому случаю и по другим тоже, сдаётся мне, они связаны между собой. В общем, архив тебе поднять надо, может что и полезное выскочит.

– Хорошо, Иван Николаевич, подниму архив.

– Так вот, был тогда случай в гостинице, пожар там случился и что самое интересное, ничего не сгорело, кроме самого трупа!

– И что, вообще ничего не сгорело?

– Совершенно! Ни на полу, ни вокруг. Сам весь, понимаешь сгорел, а вокруг ничего не сгорело. Даже пожарники, когда приехали возмутились, – что мол, по-пустому наряд вызываем. Ну так вот, приезжий был труп или чей, неизвестно. Ни документов, ни квитанций, либо каких чеков, ничего буквально при нём не было. Может, что и было в его карманах, так ведь одежда на нём и сам весь, сгорели дотла. Так он и завис у нас в архивах.

– Так, а как же тогда администраторы? Не оформляли что ли, без документов впустили?

– Да какая там регистрация! Плакали, раскаивались. Мол, попросился только на одну ночь, ну заплатил им на руки, признались в этом. Протокол конечно на них составили, а толку что. Сам знаешь, как это всё делается.

Зарплату по полгода не платят, вот и решили, что подработают. Смутно так, обрисовали его личность, да и всё, даже фоторобот толком не составили. Разослали везде, а результатов никаких. Так, по запросам никакого ответа не пришло.

– Получается так и повис в архивах, – да?

– Так и повис, до сих пор. Так я, что хочу добавить, с ним, на этот ночной постой, приходила одна женщина. Это горничная запомнила, но вот только внимания никакого на неё не обратила.

– Это что, получается, впустила неофициально и не поинтересовалась, кого пустила?

– А что ей, – продолжал подполковник, – заплатил и заплатил, а с кем пришёл и зачем, это не её ума дела. В общем в гостинице, её никто не запомнил. И не видел никто, куда она после всего подевалась. Как-то вот, ну никто не заметил куда делась! – Понимаешь?

– Не совсем Иван Николаевич, но становится интересно. Никто не заметил, не иголка же.

– Вот и я, про тоже самое говорю. Были они на пятом этаже, а увидеть никто не увидел, как она спустилась вниз и ушла! – Горничная эта говорила, что она как-то странно лицо прятала, ну и решили, может, живёт здесь рядом, и чтобы не узнал кто, да и особо не интересовались, заплатил и заплатил, остальное их не волновало!

– Странно конечно. Одежду, ну там что-то ещё. Неужели ничего заметного не было.

– Одета она, как говорили, прилично была. На пальце, колечко было обручальное, золотое было! Значит замужняя, а потому и не интересовались. Конфиденциальность, мать их! Возмутился подполковник.

– Иван Николаевич, да мало-ли сейчас таких, за деньги с кем угодно и куда угодно. Нравственность совсем уже потеряли некоторые в погоне за деньгами. Впрочем, может и колечко на пальце, просто для приличия, так сказать.

– Это всё так, но куда она делась и как ушла, этого никто не видел, вот в чём загвоздка!

– Через чёрный ход не могла уйти?

– Погоди, не перебивай, я ещё главное не сказал: – в номере в том, тогда окно оказалось открытым, а время-то было, далеко не летнее.

– Окно? – так может пожарники или горничная открыла, чтобы проветрить.

– Опрашивали, никто окно не трогал из них.

– Так чем тогда, Иван Николаевич, это окно привлекло?

– Тогда на окно это никто и не обратил особого внимания, спросили и спросили, пока в газету объявление не дали. Вот тут, одна старушка к нам обратилась по поводу гостиницы. Её тогда выслушали как положено, да только то, что сказала, за бред по старости приняли, в общем, внимания особого не обратили. Она в тот вечер, вернее уже почти в полночь, по причине своей бессонницы с собачкой прогуливалась напротив, да и заметила кое-что.

Подполковник задумчиво прикурил сигарету, предложил капитану и продолжил; – когда, эта её собачка заскулила в сторону гостиницы и прижалась в страхе к её ноге, рассказывала эта старушка, – вот тогда, в окне этой самой гостинице она и увидела вспышку яркого света. Огонь не огонь, пожар не пожар, дыма не было рассказывала, да только встала она как вкопанная, ни убежать от испуга, ни с места сдвинуться.

– Может, по старости ей что, примерещилось! Иван Николаевич.

– Слушай дальше. Из окна, как она рассказывала, женщина какая-то в это время вывалилась, да не в низ на асфальт полетела, а по воздуху, в сторону от гостиницы.

– Как полетела? Удивлённо переспросил капитан, пуская густой клубок дыма.

– Я не знаю, как, но как она говорила, прямо по воздуху так и полетела в сторону сквера и вслед за неё ещё, три или четыре из окна вылетели. Только не очень похожие на первую. Какие-то говорила, они прозрачные все были и шлейф за ними тянулся фиолетовый, пока из виду не исчезли.

– Бабуля-то кое-как перекрестилась, да и с трудом с этой собачкой до дома и добралась, только под утро и очухалась, немного.

– Что-то какая-то чертовщина получается. Как вот тут, ей поверить, старая ведь женщина.

– Так вот слушай дальше. При вскрытии, ничего на трупе обгорелом не обнаружили, ни ран, ни переломов, никаких следов, а в самом теле его, что интересно, ни одной капли крови не было.

– Странно, как это не было, – может он, отравленный был?

– Нет, не отравленный. На шее у него, только маленькие такие, две дырочки были, как от укуса. В протокол внесли, да во внимание не приняли. Отравления-то не было обнаружено.

В кабинете наступила полнейшая тишина.

Подполковник закурил ещё одну сигарету и продолжал задумчиво теребить карандаш. Как-бы стараясь вспомнить ещё что-то, он медленно прохаживал вдоль стола, за которым сидел опешивший капитан.

– Так вот капитан, я к чему всё это тебе рассказываю. Ты отнесись к этому делу серьёзно. Нутром чувствую, что где-то связаны эти два дела, да и не только эти одной ниточкой. Подними архивы старые и внимательно просмотри их. Может и старушка ещё живая та, из дома, напротив. Кстати, национальность тогда сумели определить его, Армянином был он, только исчезновение его никто так и не заметил. Оттого и решили, что не из местных был, а может промолчали, кто их знает. В общем, действуй Фёдор Иваныч, действуй.

– Хорошо Иван Николаевич, архив подниму.

– Ну вот, на сегодня тогда всё и держи меня в курсе. В любое время звони если что.

– Вас понял Иван Николаевич, – разрешите идти?

– Иди дрогой, иди!

Капитан вышел из апартаментов начальника и прямиком по длинному коридору, прошёл в свой кабинет, на другом крыле управления, где его уже дожидалась оперативная группа.