Текст книги "Комната исполнения желаний. Часть 1"

8__х_ 16 апреля 1996 год. Кухня в квартире на третьем этаже в пятиэтажке

Татьяна с обреченностью посмотрела на подругу:

– Ты, чего, Крылова? Ты что, у моей двери видела толпу мужиков? Они что, в очереди толкались, спорили, кто из них первый у меня руки попросит? Я что-то не замечала никаких мужиков, если не считать Петьку с четвертого этажа, когда он мусор выносит.

Валентина снисходительно хмыкнула:

– Да, ладно тебе прибедняться. Это в публичный дом мужики в очередь стоят, ну за пивом еще. А, чтобы настоящий мужик клюнул и жениться решил, тут наживка нужна.

В глазах Татьяны стояла тоска и безнадежность:

– Какая еще наживка? Это, типа, шмотки?

Валентина затянулась сигаретой и продолжила:

– Ну, шмотки, конечно, не последнее дело, макияж там. Но главное, это у женщины взгляд.

Татьяна тоскливо буркнула:

– Какой еще взгляд? На жизнь что ли? А как он его узнает, какие у меня взгляды на жизнь, если мы даже не знакомы?

Валентина бодро улыбнулась:

– По глазам, Танюха, по глазам. У тебя вот взгляд потухший, а мужикам нужно…

Валентина пощелкала пальцами, подняла глаза к потолку:

– Ну как это сказать? Ну, уверенность в себе, что ли, должна быть. Походка, осанка. Чтобы он хотел тебя добиваться. Чтобы преграду видел. Мужикам, им преодолевать что-то надо. А у тебя взгляд потухший, взгляд кролика перед удавом. Вечно ты сутулишься, идешь как будто гири пудовые несешь. Мужики такое не любят.

Татьяна обиженно фыркнула:

– Тебе конечно видней. Это ты их на раз-два берешь. А я так не могу.

Валентина поморщилась:

– Да не обижайся ты, Тань. Я тебе добра хочу. Потому и говорю.

Но обида уже не отпускала Татьяну:

– Тебе легко говорить. К тебе мужики даже в автобусе пристают. С ходу за коленки лапают.

Валентина возмутилась:

– Пристают!? Чего ты выдумываешь, подруга? Это же случайно у этого парня вышло.

– Во-во, случайно. К тебе у мужиков руки сами тянутся. А ты и довольна.

– Ты чего мелешь-то? Да я даже имени этого паренька не знаю.

– Понятно. Переспала и имени не спросила. Подумаешь, еще будут.

Валентина возмущенно вытаращила глаза:

– С кем я переспала? У тебя что шарики за ролики зашли?

Татьяна затравлено, с завистью смотрела на подругу:

– Ну с этим, о котором ты мне весь вечер талдычишь. Кстати, как он постели? Расскажи, а то на самом интересном взяла и тормознула.

Валентина, ошарашенная напором подруги, стала оправдываться:

– Ты что рехнулась? Не спала я ни с кем. Это, ну как его, как бы сон был. Я тебе объясняю, не спала я ни с кем. Это в комнате желаний мне прокрутили неизвестно что. Но, как наяву. Я даже подумала, что свихнулась.

Валентина ожесточилась:

– Ладно, все поговорили. Не надо было тебе это все рассказывать. Пойду я.

Татьяна поняла свою оплошность и жалобно стала упрашивать протрезвевшим голосом:

– Ну, не обижайся ты Валь. Это я спьяну. Не уходи. Ну прости ты меня, я же тоже не нарочно. Ну дура я, дура. Ты у меня единственная подруга. У меня кроме тебя вообще никого нет.

Минут пять, подруги молча смотрели друг на друга виноватыми глазами. Потом потянулись одна к другой, обнялись через стол, и дружно всхлипнули. Сели на свои табуретки и вытерли одинокие слезы.

Татьяна виновато заговорила первой:

– Слушай, Валь, я вот спросить тебя хочу. Не обидишься?

– Да ладно, давай спрашивай.

– Ну и как у вас с этим парнем там во сне было?

Валентина романтично улыбнулась:

– Ой, Танюха, просто сказка, как вспомню, так вздрогну.

– Расскажи.

Улыбка сползла с лица Валентины:

– Ну ты меру-то знай. Как я тебе расскажу?

– Ну расскажи, интересно же.

– Чего ты привязалась? Расскажи, да расскажи. Может тебе еще и показать? Все что могла рассказала. Тебе-то, кто мешает? Иди в эту комнату исполнения желаний, сама все попробуй.

Татьяна ободрилась, выпрямила спину:

– А, пошли! Показывай, где эта твоя комната желаний!

Валентина оторопела:

– Сейчас что ли? Сдурела? Ты на время-то посмотри. Поздно уже, они, наверное, закрылись. Давай завтра.

Но Татьяна уже загорелась:

– Нет. Ты не увиливай, Крылова. Сейчас давай! Сама получила удовольствие. А у меня опять облом?

– Да закрылись они уже. Гарантирую.

– Вот пошли, и проверим. Закрылись они, или нет?

9__х_ 16 апреля 1996 год. Фургончик для аттракционов рядом с торговым центром

У входа в фургончик Валентину с Татьяной встретил фамильярной фразой разбитной парень:

– Прав был Олег. Говорил, что ты снова придешь красавица, а я не верил. Прав он оказался.

Валентина остекленевшим взором посмотрела на парня:

– Попрошу мне не тыкать. Мы с вами на брудершафт не пили.

Парень игриво усмехнулся:

– А, я не против.

Валентина строго поинтересовалась:

– Чего вы не против?

– На брудершафт с вами, не против выпить. Ладно проехали. Чем могу?

– Вы еще работаете? В смысле, эта ваша комната желаний функту… Функциниро… Работает?

Парень надменно хмыкнул:

– Конечно работает, у нас в это время пик посетителей. Кстати, вам женщина бонус.

Парень снисходительно посмотрел на Валентину:

– Вы пришли повторно, это скидка десять процентов, привели с собой подругу, это еще сорок процентов. Так что у вас скидка пятьдесят процентов.

Валентина презрительно посмотрела на парня, и бесстрастно заметила:

– Предупреждать надо было. Я бы тебе сюда всех подруг привела.

– Виноват. Только, что же вы, дамочка, сами-то мне тычете? Сами же сказали, что мы на брудершафт не пили.

Разглагольствования парня грубо прервала Татьяна:

– Ну ты, птица Говорун. Хорош булдеть. Открыто у вас, говоришь? Тогда бери деньги, и веди.

Парень сделал вид, что огорчился:

– Почему это я птица Говорун?

Татьяна пьяно рявкнула:

– По кочану? Трепаться надо меньше. Болтаешь без умолку, а о правах клиентов ни гу-гу. Молчишь как рыба об лед. Давай бери деньги, и веди. Сусанин.

Парень заметно сник:

– Грубые вы дамочки. А оплата услуг у нас после сеанса, ваша подруга знает.

Он распахнул дверь фургончика, и попытался поддержать женщин за локоть, когда они входили в фургончик по ступенькам приставной лестницы. Валентина с оттенком презрения его поблагодарила:

– Мерси.

Татьяна резко попыталась освободить свой локоть из руки парня со словами:

– Не надо! Руки! Я сама!

Парень отпустил локоть Татьяны, и она чуть не упала.

Фургончик их встретил полумраком и пустыми креслами. Интеллигентик в белом халате, о котором Татьяне поведала Валентина, предупредительно предложил:

– Выбирайте кресла и устраивайтесь.

Татьяна уверенным голосом с пьяными интонациями поинтересовалась:

– Что, в любые можно садиться? Или они разные желания исполняют? Это одни, а эти другие? Ты, это, как его, прейскурант давай, или меню, что там у вас. Ну, или словами нам сразу скажите в каких креслах какие желания исполняются. А то, этот ваш кассир, тоже все болтает и болтает, а самое важное не говорит.

Молодой человек вежливо успокоил Татьяну:

– Не переживайте девушка, все кресла одинаковые. Садитесь, где вам будет угодно.

Татьяна плюхнулась в кресло:

– Ну, села, что дальше?

Молодой человек вышел из-за своего стола, подошел и внимательно посмотрел на женщин:

– Похоже вы выпили, барышни?

Татьяна вошла в раж и с вызовом продолжила:

– Ну выпили! И что? Не на работе. Имеем право! Что дальше? Нотации нам будешь читать, как партийный секретарь на профсоюзном собрании?

Мужчина удивленно расширил глаза:

– Почему партийный секретарь? И почему на профсоюзном собрании?

– А, где же еще нас с песочком драить и нотации читать? Мы беспартийные. Мы это, мы – не члены КПСС.

Интеллигентик вкрадчиво ответил:

– Ну, что вы? Что вы? Какие могут быть нотации? Просто алкоголь может помешать сеансу. Я только это имел в виду, и ничего больше.

Татьяна не унималась:

– Боишься, что ничего не получится у тебя исполнить наши желания? Переживаешь, что облом у тебя с оплатой сеанса выйдет? Не бойся моралист, мы не такие, мы заплатим.

Татьяна назидательно подняла вверх указательный палец:

– Но, со скидкой. Нам этот на входе сказал, что у нас скидка.

Молодой человек печально вздохнул:

– Понимаете, у людей много скрытых желаний. А, алкоголь может разбудить не лучшие из них. Вы не переживайте, ваши скидки будут работать и завтра. Может вам лучше посетить нас завтра, когда вы будете себя чувствовать лучше?

Татьяна не сдавалась, и настойчиво выпалила:

– А мы хотим сегодня. Мы себя нормально чувствуем. Ты понял?

Интеллигентик дружелюбно согласился:

– Понял. Желание клиента закон. Будьте добры, наденьте перчатку на левую руку, она в кармашке подлокотника вашего кресла.

Он вернулся к своей аппаратуре, посмотрел на экран монитора и вежливо скомандовал:

– Поправьте пожалуйста перчатку. Еще. Нет не вы.

Он поднял руку и показал пальцем на Татьяну:

– Да, да вы. Хорошо. Теперь пошевелите пальцами в перчатке. Хорошо. Теперь наденьте очки. Они в кармашке другого подлокотника. Да. Да. С внутренней стороны подлокотника. А теперь расслабьтесь.

Для обоих подруг сеанс закончился почти одновременно. Валентина сняла очки первой, и оставалась в кресле, ожидала, когда закончится сеанс у подруги. Наконец и Татьяна сняла очки, посмотрела на вежливого молодого человека, и спросила:

– А это где?

Мужчина недоуменно посмотрел на Татьяну и промолчал. Татьяна попыталась объяснить:

– Ну, это-то где?

Тот печально улыбнулся:

– А, за этим приходите завтра, я же вас предупреждал о негативном действии алкоголя на выбор желаний. Если вам не понравился сеанс, можете за него не платить.

Татьяна удрученно согласилась:

– Ну завтра, так завтра. А, это желание тоже ничего, я за него заплачу. А скидка завтра будет?

Молодой человек снисходительно усмехнулся:

– Конечно, скидка будет. Приходите завтра еще.

Подруги расплатились с парнем на выходе фургончика, и молча двинулись прочь. Они сделали несколько шагов, как по команде остановились, и поинтересовались друг у друга:

– Ну ты как?

– Ничего, а ты?

– Я тоже ничего.

Татьяна призывно махнула рукой:

– Пошли ко мне, обсудим?

Валентина изучающе посмотрела на подругу:

– Давай завтра. Мне домой пора. Колька там, наверное, уже с ума сходит.

Татьяна огорченно буркнула:

– Все завтра, да завтра. Ну, ладно давай завтра, только ты не забудь. Кольке привет передавай. Слушай, давай завтра сюда наших баб приведем. Мне понравилось.

Валентина криво улыбнулась:

– А чего, одних баб-то? Давай и мужиков с работы притащим.

– Давай. Только как бы не переборщить, а-то придется в очереди ждать, если вся эта наша шобла сюда припрется.

Валентина недовольно передернула плечами:

– Да не заморачивайся ты на ерунде. Попадем мы в эту комнату желаний.

Она взяла Татьяну за локоть:

– Слушай, ты завтра ко мне на работу подскакивай после обеденного перерыва. Наше руководство обычно после обеда на работу не возвращается. Тогда все и обсудим неспеша. А, сейчас извини, домой надо.

Татьяна раздосадовано буркнула:

– Ну, пока.

– Пока.

10__х_ 19 июня 2001 год. Технологический отдел «Global Instrument of Russia»

До Валентины донесся голос Надежды:

– Валь, слушай. Ты говоришь, что вы с Танькой сами свое предприятие замутили. А как вы на этого Айварса вышли?

Валентина недовольно поморщилась:

– Дался тебе этот Айварс.

Но тут же задумчиво усмехнулась:

– Не поверишь. Все с подачи этой самой комнаты исполнения желаний.

Надежда удивленно расширила глаза:

– Да, брось! Это как?

– А так. Эта комната желаний и нагадала Таньке встречу с Айварсом. Ладно, это дело прошлое, как-нибудь потом расскажу. Надь, лирику давай оставим до следующего раза. Ты лучше меня просвети как нам с тобой разрулить то, с чем я к тебе пришла. Договорились?

Надежда обижено отстранилась

– А, это не лирика, Валя. Это к твоему делу имеет самое непосредственное отношение. Ты, главное, вникни в то, что я тебе рассказываю.

Валентина покорно согласилась:

– Ну, как скажешь, Надь. Давай рассказывай. Буду вникать.

Про себя Валентина подумала:

– Сколько еще придется слушать эту ахинею? А куда деваться? Похоже, Надька единственный ключик к этому делу. Вот чего его ей стоило? Взяла бы и толкнула мне документацию по этим бутылкам, никто бы ничего и не заметил. Эти бутылки даже в номенклатуру готовых изделий не входят. И всем хорошо было бы – ей деньги, нам документация. Нет сейчас она будет мне эту белиберду, битый час, нести. Цену набивать. А чего ее набивать-то? Возьми просто и назови цену. Всего дел -то. Ладно, придется терпеть эти ее совковые замашки.

Делая вид, что слушает приятельницу, Валентина погрузилась в воспоминания, о которых ей ненароком напомнила Надежда.

11__х_ 16 апреля 1996 год. Квартира Татьяны на третьем этаже в пятиэтажке

Татьяна наводила порядок на кухне после непредвиденных посиделок и прогулки с подругой. Движения ее были доведены до автоматизма, а мысли в это время перескакивали с одного на другое. Основное направление потоку мыслей задавало посещение фургончика с комнатой исполнения желаний. Завихрения в этом потоке создавала несуразность реальности того, что Татьяна ощутила в фургончике. Конечно, Татьяна не питала больших надежд на то, что она могла бы увидеть в этом пресловутом фургончике. В ее сознании комната исполнения желаний была, и осталась, не более чем, занятный аттракцион. Но желание, пусть виртуально почувствовать то, что почувствовала Валентина в ней жило, и было неистребимо. И это ожидание было омрачено несовпадением ожидаемого с тем, что она почувствовала. Рассказ подруги произвел на нее сильное впечатление. Но самое главное, ее поразила абсурдная нереальность того, что с ней происходила в фургончике. Эта нереальность была соткана из фактов ее собственной жизни. Это обескураживало и злило Татьяну. Она обижено рассуждала:

– Лучше бы этот деятель из комнаты желаний, что-нибудь про мужиков замутил. Ну, как с Валькой.

Татьяна вслух буркнула:

– Предупреждал он, блин, видите ли. Алкоголь, понимаешь, как-то не так влияет. Предупреждал. Ну и что?

Татьяна озлобленно продолжала рассуждать:

– Вот чувствую, ведь, что мог он изобразить все как надо. Мог! Но, повредничал. Зараза такая. А, может он и правда не врет? Тогда, почему все в этих ресторанах, барах, кафе, ну или просто на гулянках пьют, а потом знакомятся, и любовь? Нет, это он, точно, повредничал. Типа, это моя конура, тут мои правила, и будет так, как я сказал. И, вот ведь, подлюка, и мужика показал, и мужик ничего, симпатичный мужик. Мне понравился.

Татьяна перестала вытирать тарелку полотенцем и улыбнулась. И тут же нахмурилась и остервенело продолжила драить тарелку полотенцем:

– И никакой тебе любви, одна производственная тема. Да мне эта производственная тема, во, где сидит, на работе она мне осточертела.

Татьяна снова нежно улыбнулась:

– Нет, а мужик был ничего, симпатичный такой, на прибалта смахивал.

Тень сомнения пробежала по лицу Татьяны:

Стоп-стоп-стоп, а ведь я этого мужика вспомнила. Он к нашему Михалычу в кабинет приходил. А, из того, что было в этой комнате желаний следует, что он и является заказчиком той халтуры, которую нам Михалыч подкидывает. Ну, однако, и дела… Валька похоже права. В этом фургончике засели еще те деятели. Ну вот откуда они про этого парня узнали? Вопрос.

Татьяна снова улыбнулась:

– Нет, что ни говори, а Михалыч у нас золото. Если бы не он с его халтурой, мы бы все ноги протянули с такой зарплатой. Входит, где надо, нашего Михалыча знают, заказы ему подкидывают. Не к каким-то там Васям Пупкиным, а к нему с заказами идут.

Лицо Татьяны снова стало суровым:

– А, этот прибалт, хотел, чтобы мы нашего Михалыча кинули. Давайте говорит работать на прямую. Шалишь дружок! Мы своих не сдаем, и не кидаем. Нет, он, этот прибалт, конечно, парень симпатичный, но это дело у него не пройдет. Интересно, конечно, сколько с этой халтуры сам Михалыч имеет?

Татьяна задумчиво поморщилась:

– А, чего он уж там такого большого имеет? Ну, берет он свои комиссионные, и это правильно. Он эту халтуру надыбал, ему и флаг в руки.

Она снова перестала тереть тарелку:

– Хотя, конечно, интересно. Прибалт-то говорил, что, если с ним на прямую закантачить, то он платить будет в десять раз больше.

Полотенце вновь заскользило по тарелке:

– Врет, конечно. В десять раз больше, это сколько-же он платить собирается. Нет, это не реально. В таком случае, сколько же он отваливает Михалычу? Стоп, блин, размечталась дура. Остынь. Сказки это все, пустые сны.

Татьяна хлопнула себя ладонью по лбу:

– Е-мое. А, главное из башки совсем вылетело. У нас же с завтрашнего дня столовку на работе отменили. Ешкин кот, и как теперь жить? Столовку нам талонами отоваривали. С этими талонами хоть знали, что с голодухи не загнемся. А все это гребаное начальство. Им, видите-ли, эта столовка не подходит, у них от столовской еды несварение в желудках. Они теперь дома будут обедать. Им то никуда спешить не надо, они не опаздывают. Они, едрена мать, задерживаются. А для нас они, такую вот красивую сказочку придумали.