Текст книги "Роман с феей"

– Отгоните их, – тоном, не терпящим возражений, велела Айви. – А я попытаюсь запустить двигатель. И вот что, – добавила она, чуть подумав. – Они пришли за нашими жизнями скорее всего, так что валите тварей без сожаления.

Николаю стало не по себе. И не столько от близкой опасности – её он толком пока не почувствовал, не распробовал, а от мысли, что придётся стрелять в живых людей, которые не сделали ему пока что ничего плохого. Может, Айви вообще ошиблась, и эти байкеры просто катаются на пустынной дороге? Где же им ещё кататься? Не то чтобы он считал подобное племя добродушными интеллигентными людьми, но одежда, сленг и стиль жизни – ещё не причина для расстрела. Он, Грачевский, и сам далеко не праведник в этом смысле. Правда, в руках байкеров не бутылки из-под портвейна и не пивные банки, а стволы. Но оружие вполне может оказаться бутафорским или травматическим, или носимым ради форса. И только когда раздались первые выстрелы, он понял, что случайности никакой нет, что эти уроды пришли именно за ними, и отстреливаться, так или иначе, придётся.

– Так или иначе… – пробормотал он вслух.

– Что? – переспросила Айви.

– Нет, ничего.

Ни так, ни иначе у него не получалось. Потому что понимание опасности вовсе не означало, что он готов выбраться на крышу или высунуться в окно до пояса. Как раз напротив, страх из предчувствия стал реальным, а моральный барьер благополучно рухнул.

– Ну что вы раздумываете?

Девушка злилась на его нерешительность, а Николай начал злиться на неё за прессинг. Он всё же опустил боковое стекло и, высунув руки с автоматом до локтя, выпустил половину рожка куда-то назад, на удачу, не целясь.

– Так вы ни в кого не попадёте, – с упрёком в голосе заявила Айви.

Он промолчал, с трудом сдерживая себя, чтобы не рявкнуть в ответ. Он ещё не созрел, чтобы признаваться девушке, что ему страшно. Подставляться под пули не хотелось тоже.

Всё это время Айви пыталась перезапустить двигатель. Так по крайней мере понял Грачевский. Нет, она не втыкала рычаг коробки передач, чтобы использовать для запуска инерцию движения, и не щёлкала тумблерами и кнопками, пытаясь реанимировать отказавшую электрику. Она шептала слова. Молитву? Заклинание? Призыв о помощи к какой-нибудь мистической силе? Чем бы это ни было, толку пока что оказалось мало.

В перерыве между заклинаниями Айви ещё раз взглянула на спутника, а потом вдруг положила ладонь на его руку. Прикосновение неожиданно успокоило Николая. Страх сжался в комок, точно его погрузили в воду и опустили на дно океанской впадины. Зато навстречу ему из глубин поднималось что-то стремительное, сокрушающее. И дружественное. Кровь побежала быстрее, сердце разгонялось, подобно лишённому ограничителей двигателю. Весь организм начал разогреваться, не имея возможности сбросить излишки тепла. Николай ощутил себя то ли боеголовкой, то ли бронепоездом, то ли пошедшим вразнос ядерным реактором. Он перестал осмысливать ситуацию, отключился от рационального начала. Эмоции притупились, за исключением одного желания – перевернуть Вселенную и вытрясти из неё всё дерьмо.

– Ну же, Грачевский! – воскликнула Айви. – Задайте им жару!

Он воспринял её слова как приказ, а не просьбу или призыв, но даже не возмутился столь циничной манипуляцией. Кивнул решительно и, зацепившись ногой за крепление сиденья, высунулся из бокового окна по пояс – ни дать ни взять Глеб Жеглов, преследующий Фокса. Целиться из такого положения оказалось делом неудобным, но одним своим появлением Николаю удалось заставить преследователей по крайней мере занервничать. Увидев человека с автоматом, байкеры прекратили свистеть и размахивать оружием, стали рассредотачиваться по трассе и уходить с линии огня, прикрываясь от стрелка фургоном. Айви же, быстро прочитав ситуацию, заставила фургон вильнуть и на короткий миг открыла Николаю цель. Чем он и воспользовался, выпустив без малейшего угрызения совести вторую половину рожка. Но, несмотря на то что он видел, как пули попадали в мотоциклы и в людей, ни один из них даже не потерял равновесия.

– Они заговорённые! – воскликнул он, вернувшись в кабину.

Страх полностью скрылся во тьме, уступив место азарту. Будучи не на шутку распалён началом боя, Николай ощущал необыкновенный эмоциональный подъём и драйв, что, конечно, с одной стороны, было неудивительно, ведь ему пришлось стрелять по людям впервые в жизни, а с другой стороны, тревожило по той же самой причине. Так легко оказалось преодолеть культурный и психологический барьер? Не обошлось ли и тут без какой-нибудь магии? Грачевский вздохнул и принялся менять магазин.

– Вряд ли, – сказала между тем Айви.

– Что? – не сразу понял Николай.

– Вряд ли они заговорённые. Просто-напросто проникающая способность у серебра гораздо ниже, чем у стандартных пуль с оболочкой. Так что не всякую косуху пробьёт. А эти могли и пуленепробиваемые жилеты надеть.

– Ну, в принципе я и не настаиваю. Так сказал, в метафорическом смысле.

– Знать бы заранее, – с досадой произнесла Айви и даже ударила ладонью по рулю. – Оставила бы пару рожков штатных патронов.

– И что будем делать?

Вопрос повис в воздухе. Сопротивление и пальба из автомата только разозлили преследователей. Если до сих пор они изредка стреляли вверх, больше для острастки, то теперь открыли шквальный огонь на поражение. Разбилось боковое зеркало. Одна из пуль, влетев через открытое окно, свистнула в паре дюймов от его уха и ушла в пластик торпеды. Николай, выставив наружу руки, дал ещё пару коротких очередей, для острастки, не целясь, и только зря потратил серебро. Фургон, набитый всякой рухлядью, пока что прикрывал им обоим спины, но попадание пуль в борта и задние двери ощущалось даже в кабине. А движение замедлялось, и положение становилось угрожающим.

К счастью, как раз теперь они, видимо, покинули мёртвую зону, или иссякла вражеская магия, или же Айви добилась своего, и какая-то из её молитв достигла адресата; так или иначе, но двигатель несколько раз чихнул и заработал вновь. Айви выжала газ, быстренько перебрала передачи по нарастающей и, наконец, вплотную занялась погоней.

Первым делом она решила затуманить им разум, как проделала это с гаишником, но на мотоциклах сидели, похоже, тёртые калачи, или с разумом у них были проблемы, в общем, магическая атака провалилась. Тогда Айви, попросив Николая подержать руль, достала знакомое уже ожерелье с драконьими слёзками. Сняла одну из них, зажала в сложенных щепотью пальцах и, прошептав несколько слов, пустила, точно лёгкий дротик, на заходящую слева группу байкеров. Сперва ничего особенного не произошло, лишь тучи пыли и щебня устремилась навстречу ублюдкам. Правда, в результате один из мотоциклов вильнул и принялся кувыркаться, а остальные немного отстали. Но большого ущерба погоня не принесла. А потом позади фургона вспыхнул огненный шар.

– Стреляйте по тем, кто пробьётся! – крикнула девушка. – Их защита, если таковая была, теперь ослабла.

Она перехватила руль, а Николай высунулся из окна и начал стрелять в фигуры, выскакивающие из медленно угасающего пламени.

Парни отнюдь не являлись лишёнными боли и страха терминаторами. Огонь заставил их нервничать, продолжая гореть на косухах, штанах и на мотоциклах. Байкеры пытались сбить пламя, освободиться от горящих вещей, что вынудило их расстаться со стволами. Николаю теперь ничего не мешало стрелять прицельно, что он и делал с большим удовольствием, толком и расстановкой, стараясь попасть в бак или в переплетение шлангов и трубок, что в условиях близкого пламени сулило немалые перспективы хорошего фейерверка.

– Отлично! – воскликнул Николай, увидев, что один из преследователей болидом ушёл под откос.

Он как раз вернулся в кабину, чтобы сменить автоматный рожок, и тут челюсть его отвисла. Айви сняла диадему, видимо, чтобы не потерять в горячке сражения, или, возможно, та мешала ей колдовать; волосы сбились, открыв взору Николая слегка заострённые уши. Сейчас его спутница стала похожа на эльфийскую принцессу Арвен в исполнении Лив Тайлер. Не то чтобы один-в-один, под копирку, пожалуй, даже напротив, большей частью между ними не было ничего общего, кроме нескольких мимолётных деталей, открывающихся в жестах и движениях. Но зато вот эти детали вместе с формой ушей (не такие уж они оказались и острые) так поразили Николая, что убедили в реальности творящегося вокруг волшебства куда больше, чем все предыдущие проявления магии, которые как сознание, так и подсознание до сих пор упрямо принимали за обычные фокусы.

– Что? – Айви перехватила его взгляд.

– Ничего, – сказал Николай и, тряхнув головой, вернулся в бой.

Впрочем, дел там почти не осталось. Байкеры один за другим уходили с трассы. Самые упёртые постепенно отстали, не желая малым числом лезть на рожон. И вскоре дорога опустела.

* * *

– Так вы, получается, не человек? – решился на вопрос Николай, когда опасность полностью миновала. – Вы эльфийка?

Айви рассмеялась.

– Что тут смешного?

– Антропоморфных эльфов не существует, – заявила она. – Всё это литературные выдумки.

– Вам, конечно, виднее. – Николая немного уязвил этот смех, будто он должен разбираться во всякой нечисти. – А вы чьих будете в таком случае?

– В каком смысле «чьих»? – Она свела брови, скорее удивляясь, нежели сердито.

– Ну там, привидения, оборотни, орки, гномы, тролли, уж и не упомню всего мифологического разнообразия. Люди насочиняли такого, что…

– Я овда. Но при случае умею обернуться совой. Так что можете записать меня в оборотни.

– Ага, – кивнул Николай. – Честно говоря, никогда о таких не слышал. Овда, вы сказали?

– Да… овды, как бы вам объяснить, они… не эльфы.

– Не эльфы, – повторил Николай. – Это я понял. А тогда кто? Ну, кроме того, что оборотни?

– Вы слишком любопытны. – Айви улыбнулась. – Мои предки веками хранили тайну своего существования от большинства людей, а вам вот так запросто всё расскажи. С другой стороны, нам теперь вместе работать, так почему бы и нет?

Девушка сделала паузу, интригуя. Кажется, разговор её забавлял.

– Действительно, – буркнул Николай. – Так почему бы и нет?

– Ну, когда-то это был небольшой лесной народ, обитавший в северо-восточной Европе, от Балтики и до самых Уральских гор. Волшебный народ, разумеется. Кроме волшебства, у него были и другие особенности. Скажем, он состоял исключительно из женщин.

– Вот как?

– Именно. А наши праматери, если возникала такая блажь, одалживали мужчин у людей. На стороне, так сказать.

– Как вейлы?

– Вот видите! – Она опять рассмеялась, но теперь как-то невесело. – У сказок больше читателей, чем у скучных монографий по фольклору, этнографии и мифологии небольших народов. Хотя мне иногда кажется, что вейлы просто списаны с вилл, овд и русалок.

– А мне показалось, что с амазонок.

– Амазонки воинственны. И скорее всего были обычным человеческим племенем, слегка романтизированным античными философами и литераторами. Они не владели магией или даже каким-либо тайным знанием. А овды – народ по-настоящему волшебный, хотя главное их оружие – обольщение, каким в той или иной степени владеет любая женщина. Впрочем, если обольщение не сработает, мы умеем и постоять за себя.

– Хм. Надо будет запомнить, чтобы не попасть ненароком в щекотливую ситуацию.

– Щекотливую – очень верное слово. – Айви улыбнулась. – Но, знаете, исходная раса давно уже не имеет значения. Народы перемешались. Модернизм и глобализация затронули всех. Сейчас гораздо важнее, что я хозяйка того самого источника, который вы умудрились ограбить. Его хранительница, фея, если угодно.

«Или ведьма», – подумал Грачевский, но промолчал.

* * *

Николай давно запутался в странной магической географии. Они в равной степени могли сейчас ехать по Эстонии или по Канаде, или даже по Сибири, найдись там хоть одна столь ухоженная, ровная, имеющая чёткую разметку дорога. Он догадался, что находится в Швеции, только когда увидел указатель на Мальмё. Не доезжая до города, они остановились возле большого придорожного комплекса, где Айви решила заправить фургон и перекусить.

– Почему мы гоняем на чёртовом фургоне по дорогам, а не пользуемся порталами вроде того, каким перенеслись в Ярославль? – с некоторым раздражением спросил Николай, поглощая разогретые в микроволновке сэндвичи и запивая их кофе.

В горячке боя, не без помощи магии, страх отступил, но едва они остановились, что-то похожее на неуверенность и раздражение, вызванное усталостью, проросли в сознании, а что-то иное, более гнусное и липкое, начало грызть спинной мозг.

– К сожалению, порталы имеются далеко не везде. – Айви ловко, даже изящно совмещала еду и беседу. – И для наших целей многие из них не подходят. Придётся передвигаться своим ходом, на автомобиле.

– Для наших целей? – машинально среагировал Николай. – Для ваших, если уж быть точным. Вы меня ловко прижали, не спорю, но давешняя стрельба, знаете ли, сильный аргумент в пользу того, чтобы отказаться от навязанной мне миссии. А я, помнится, ещё не давал окончательного согласия.

Он убеждал себя, что говорит так не со страха и не столько собирается отыграть назад, сколько решил проверить спутницу на прочность, будучи недоволен тем, что его используют втёмную. Да и вообще, используют. Но Айви, похоже, тоже устала и не приняла игру.

– Вы что, так и не поняли? – спросила она раздражённо. – Никому в принципе и не требуется ваше согласие. Вы сами связали себя обязательством, разрешить которое может либо исполнение, либо смерть. Так что выбор у вас невелик. Я должна помогать вам лишь в силу того, что являюсь хозяйкой источника. И если вы сбежите, то, конечно, серьёзно подставите меня. Но контракт ваш побег не закроет. Обязательство будет висеть на ваших плечах, словно оранжевая тюремная роба.

– И что такого? Я привык жить в долгах. Поброжу и с обязательством. А там либо ишак сдохнет, либо падишах преставится…

– Вы обещали, что будете делать, как я скажу, – напомнила Айви. – Если вы сейчас вдруг успокоились, передумали, решили, что это не ваша проблема, то напрасно. Разумеется, если источник будет скомпрометирован, это скорее всего погубит его. Только поэтому я вообще помогаю вам. Но источник существует не для того, чтобы выполнять чьи-то желания, он лишь принимает заказ и залог, выступает, так сказать, посредником, а вот вам, как человеку, вольно или невольно взявшему на себя исполнение контракта, грозят серьёзные неприятности. Вплоть до физической смерти. С магией вообще, и с жертвенными монетами в частности, лучше не шутить. Я вам уже говорила, что желание может быть ограничено во времени, и с человеком, загадавшим желание, может произойти неприятность. Поэтому ваш номер с ишаком и падишахом тут не только не пройдёт, он даст обратный результат.

Айви взяла паузу, чтобы прожевать сэндвич и заодно подождать, пока собеседник в достаточной степени проникнется всей серьёзностью положения. И он проникся настолько, что задавать дурацкие вопросы и проверять даму на вшивость ему расхотелось. Зато тут же захотелось выкурить сигарету, но и с этим вышел облом. Курить в кафе запрещалось, а покинуть собеседницу посреди разговора выглядело бы не слишком вежливым поступком.

– Но дело не только в вас, – продолжила она, глотнув кофе. – Нарушение контракта может привести к хаосу, к серьёзным сбоям в мироздании. Само по себе осквернение источника вряд ли принесёт кому-то ущерб, кроме меня, его хозяйки и хранительницы, и вас, конечно, как нарушившего амрун. Однако всё может оказаться куда серьёзнее. Любой диантан, генерирующий магию, к каковым относится источник, вписан в формулу равновесия мировых сил, и малейшее нарушение баланса способно стать той самой соломинкой, что сломит хребет верблюду. В нашем случае верблюдом может обернуться и нынешний порядок вещей, и мироздание как таковое. Дискредитация, или, лучше сказать, компрометация источника может стать очередным шагом, приближающим эсхатологическую развязку, какой бы она ни была.

– И те, что напали на нас, могли преследовать именно эту цель? – спросил Николай.

Айви ответила не сразу. Было заметно, что прозвучавшая версия обеспокоила её. Мало того, она, видимо, не раз задавала себе подобный вопрос, но избегала или даже боялась развивать эту тему.

– Вряд ли, – ответила она наконец. – Вас они знать не могут. Кроме того, почти невозможно просчитать и включить в схему такой дурацкий и недальновидный поступок – ограбление музейного фонтана. Ни одна машина предсказаний, ни один пророк не возьмётся сделать прогноз на отягощённого запоем и похмельем человека. И вообще, быть объектом пророчества – удел принцев, магов, героев, в общем, людей не вашего уровня.

– Это хорошо, что вы обозначили мой статус, – заметил Николай. – Стало быть, я нашим преследователям не интересен. Ни в каком виде. Давайте тогда действовать методом исключения. Итак, меня исключаем. Что ещё? Артефактами обзавестись мне не довелось. Рылом не вышел. Как насчёт вас?

Айви смутилась.

– Меня они скорее всего знают, наш мирок не то чтобы тесен, однако и не слишком велик. Но я, если не считать известного вам источника, не обладаю ничем таким редким или особенно ценным, что может заинтересовать грабителей или заказчиков из моего круга. Какая-нибудь мелкая шайка могла попытаться снять куш внезапным налётом, но она отступила бы после первой же неудачи. А нападать вновь и вновь – себе дороже. Риск не оправдывает потенциальную выгоду. Вокруг шляется немало более богатых и беспечных персон.

– А вы сами? – не отставал Николай.

– Что? – не поняла Айви

– Поройтесь-ка в вашей прекрасной головке. Быть может, вы перешли кому-то дорогу, отказались составить партию или что-то такое?

– У нас так дела не делаются.

– Я вижу, как эти ваши дела делаются.

– Глупости, – немного подумав, заявила Айви. – К тому же я прикрыта сильным оберегом. Найти можно любого, но в случае с обладателями дара, да ещё и прикрытыми оберегом, это займёт куда больше времени. Во всяком случае, за час-два след не возьмёшь.

– А если действовать не прямо?

– Как?

– Искать какую-то из ваших вещей. Вы ведь что-то покупаете, меняете, принимаете в дар.

– Не думаю. К личным вещам подобраться не проще, чем ко мне самой.

– Допустим. Но ведь у меня ничего такого и сроду не было. Ни дара, ни источника, ни артефактов, ни, кстати говоря, сильных врагов. Разве только эти монеты.

– Жертвенные монеты могут стать со временем мощными диантанами, – заметила Айви после паузы и решительно тряхнула головой. – Но не сейчас. Сейчас они стоят не больше номинала.

– Отлично. Мы исключили всё. Не о чем беспокоиться.

– Нет. Вы, пожалуй, правы. Если исключить всё, то единственной ценностью, которая способна заинтересовать серьёзного противника, остаётся источник. Но источник находится на месте, его искать не нужно. Зато есть то, что находится при нас и связано с источником.

– Ага! Всё же монеты!

– Верно. Остаются сами монеты. Какая-то из них, возможно, является маячком. Или наш противник подбросил в воду фонтана какой-нибудь маркер, который перешёл на монеты. А может быть, закладка была в контагиозной машине, и мы сами подсадили «жучка», когда воспользовались ею. Вариантов много. Не зная истинных целей противника, мы можем долго гадать.

– Но тогда мы возвращаемся к версии с осквернением источника и концом света?

Айви сморщилась и неохотно кивнула.

– И сколько у нас времени?

– До конца света? Не знаю. А до того времени, как нас обнаружат, минут пять.

– С чего вы решили, что пять? Первый раз нас накрыли в бункере, возле контагиозной машины, там мы пробыли долго, больше полутора часов, да ещё долго парковались перед этим. А на трассе нас ждали заранее.

– Нас обнаружили, пока мы кружили по тому городку, где я звонила, – пояснила она. – А трассу просто вычислили. Путей, доступных для перехода, не так много. Простейшая амра поиска занимает обычно двадцать-тридцать минут, если, конечно, имеется маркер или известный противнику предмет. Ещё некоторое время, ну минут десять, от силы двадцать, потребуется, чтобы добраться до нужного места. Таким образом, полчаса – это всё, что у нас есть. Это если с гарантией. Но рисковать, полагаю, не стоит.

– Поэтому нам потребуется всё время менять локацию?

– Да. Пока не избавимся от маркера, мы обречены находиться в движении. Стоит только задержаться на одном месте, и мы в руках противника. Так что только вперёд, без сна и отдыха. Пока не подойдёт время рандеву.

– Весёлое дело. – Николай потёр колючий подбородок. – Не садись на пенёк, не ешь пирожок!

– Вроде того. Впрочем, с пирожками мы благополучно управились. – Айва улыбнулась и стряхнула с одежды крошки.

И они поехали дальше.