Текст книги "Бюро находок"

Настоящая поддельная медаль

Эта страшная история началась в один, казалось бы, очень спокойный вечер. Дедушка и Степаныч собирались уже ложиться спать. А вот верный пёс Тишка всё никак не мог угомониться. Ходил-бродил по Бюро находок, заглядывал в самые тёмные углы, что-то вынюхивал, к чему-то прислушивался.

Подошёл к двери, ещё раз проверил запор. Потом сказал, ни к кому не обращаясь:

– Надо здесь ещё один замочек… присобачить – автоматический. Так-то оно вернее будет!

Дедушка, который уже начал засыпать, удивлённо поднял голову, выглянул из своей комнаты:

– Да на что он тебе, Тихон Полканович?

– В жизни пригодится… – неопределённо ответил верный пёс.

– Чудит пррриятель! – коротко заключил Попугай Степаныч, вынув голову из-под крыла.

– Да вы спите, не беспокойтесь, – сказал добрый Тишка. – Граница на замке, как говорит моя тётя, которая служит… а впрочем, не стоит разглашать государственную тайну! Спите, никто не потревожит ваш сон!

Ну, Дедушку и Красавцева не надо было особенно упрашивать. Вскоре раздался мелодичный Дедушкин храп, который Тишка так любил слушать. Степаныч же, словно был выключенной игрушкой, спал совершенно беззвучно и совершенно неподвижно в своём кольце, подвешенном к потолку.

Тишка подождал ещё минутку, убедился, что домашние его действительно угомонились. И лишь тогда чуткой сторожевою походкой подкрался к окну. Тихо-тихо отодвинул самый краешек занавески… И увидел именно то, чего так не хотел видеть!

Нет, смелый сторожевой пёс не испугался: ведь недаром его тётя служила в… но не будем разглашать государственные тайны! Да Тихон и сам по себе был далеко не трус.

Однако сердце его споткнулось, вздрогнуло и затем побежало в убыстрённом темпе, когда… Эх! Да, в общем-то, скрывать тут нечего: в окне Тишка увидел огромаднейшего рыжего кота!

Котяра этот нагло шёл по противоположному тротуару и даже взглядом не хотел показать, что интересуется псом, который смотрит на него из секрета, как выражаются профессиональные разведчики.

«Кот чёрный, переодетый, – сделал Тихон зарубку в своей памяти. – Готовит нападение на Бюро!»

В ту ночь верный пёс долго не мог уснуть. Всё ему мерещились тёмная улица, косой, разбойничий свет фонаря и неприятное рыжее существо, которое нагло крадётся… неизвестно зачем и в неизвестном направлении. «Ох, не нравишься ты мне, господин хороший! – думал Тишка. – Однако подожди, придёт времечко, я ещё с тобой разберусь!»

Наконец и он уснул. Однако спал неспокойно, крутился, ворочался в своём уголке, чего-то всё взлаивал, брыкался то передними, то задними лапами.

Ночь напролёт снилось Тихону, что он гоняется за каким-то пушисто-хвостатым разбойником в маске.

Наконец быстролапый Тишка настиг его:

– Сдавайтесь!

– Сейчас, – ответил бандит, – только вот разуюсь, шнурки поглажу и… прям, весь буду твой!

Тишка хотел ему сказать пару ласковых на честном солдатском языке, но злоумышленник в это время нанёс смелому розыскнику страшный удар по… хвосту.

Тихон извернулся, оскалился и ка-ак…

Проснётся!

Видит: он в родном Бюро находок, всё кругом хорошо, тихо. Никто не дерётся, никто ни за кем не гоняется. Только вот Степаныч, правда, слегка пощипывает ему хвост да приговаривает:

– Вставать пора, господин лежебока, вставать пора!

Надо же – нашли лежебоку! Тишка живо вскочил. Сразу ему захотелось что-то делать, кому-нибудь помогать.

И надо же, как раз оказалось, что помощь его очень будет кстати. Дедушке.

Тот, как обычно, сидел за своим столом над книгами учёта. Только был Дедушка непривычно… растерян. Смотрел при этом не в книги, а куда-то мимо них – в угол.

– Ничего не понимаю! – Дедушка провёл пальцем по строчке. – Ведь здесь чётко и ясно написано: «Очки старушкины, в блестящей оправе…»

– Да написано, написано! – тут же всполошился, сам не зная чего, Попугай Красавцев. – Синей гелевой ручкой!

Хотя многим в Бюро было хорошо известно, что читать Степаныч… умел не очень…

– И ещё, – продолжал Дедушка, – написано: «Ложки как серебряные, две»…

– Ну, написано и написано, – Тишка пожал плечами. – В чём дело-то?

– А в том, братец, что их нету! – тихо проговорил Дедушка. – А вчера были! – он покачал головой. – А старушка за очками как раз сегодня собиралась зайти!

– Хорошенькое же Бюррро находок! – тут же вскричал Попугай. – Просто какое-то Бюрро прррррропаж! – он встряхнулся после такой пламенной речи, клюнул ко́рма и вдруг закончил – очень странно: – Но имейте в виду: я искать не буду!

– Вот так новость! – удивился Дедушка. – Это в честь чего ж ты такой стал?

– В честь ничего! – с обидой воскликнул Красавцев. – Тебе за хорошую работу от Мэрии новые валенки, Тихону медаль под названием «Лучшей собаке района», а мне… – он замолчал со значением. – Клетку!

Птице такие подарки делать… может, оно, действительно, не совсем правильно получилось.

Тишка несколько дней размышлял над этим вопросом… И придумал, наконец, только ждал подходящего случая, чтобы аккуратно и, как говорит Дедушка, тактично успокоить друга.

– Это ж, Степаныч, – рассудительно сказал он, – тебе квартиру дали… Квартирку! Радоваться надо. А моя медаль, она ведь…

Тишка хотел сказать, что ничего, мол, в ней особенного нет – кружочек и кружочек, дескать.

На самом деле Тихон жутко гордился своей наградой. Да и надпись какая: «Лучшей соба…»

– Стоп! А где же медаль-то? – вдруг спросил Красавцев.

Тишка схватил себя за грудь. Однако на груди его была одна только серая шерсть и никакой медали!

– Ну, это уж вообще кошмарррр и позорррр! – Красавцев сделал вид, что рвёт перья у себя на голове. – У нас уже медали воррруют!

А Тишка как сел посреди пола, так и не смог пошевелиться – от горя и ужаса.

«Что теперь я без медали? – думал он. – Да меня же просто засмеют. Какая ты, скажут, к шутам, лучшая собака района, когда собственную награду уберечь не мог… Да ещё ведь откуда украли-то – из собственного дома, с собственной шеи!»

Тишка уже совсем было собрался завыть самым громким и жалобным воем, на какой только был способен. И вдруг услышал Дедушкин голос:

– Да погоди ты, Степаныч! Чего запаниковал? Вот она, Тихона Полканыча медаль – цела-целёхонька!

Тишка окинул комнату своими собачьими, жутко внимательными глазами… Хм, ну и дела: медаль-то и в самом деле висит на… форточке. Тихо покачивается и ослепительно при этом посверкивает своим премиальным золотом!

Тишка обрадовался, конечно. Однако и призадумался: очень уж история странная.

К окну Тишка вчера действительно подходил. Дедушка со Степанычем уснули, а Тихон ещё нёс сторожевую службу – наблюдал за перемещениями «Чёрного Бандита», переодетого в рыжий костюм.

– Эх ты, – Дедушка ласково потрепал своего любимого пёсика. – Розыскные псы не должны быть такими забывчивыми!

– Да не вешал я её на форточку… Вот честное слово. Дедушка!

– Ну, выходит, она сама туда запрыгнула!

Дедушка махнул рукой и пошёл было к своим книгам. Но в этот момент его остановил очень подозрительный и очень намекательный голос Красавцева:

– Нет, позвольте вам заметить, не сама она туда, далеко не сама!

Дедушка удивлённо посмотрел на премудрого Попугая:

– А в чём дело-то?..

– Ни в чём! – Попугай замолчал с очень значительным видом. – Вот это вы видали?

Тишка и Дедушка увидели, что Красавцев, который сейчас сидел на подоконнике, размахивает… каким-то пером.

– Не пойму тебя что-то! – сказал Дедушка, уже начиная сердиться.

В самом деле: что за невидаль – перо, особенно если в доме птица.

Степаныч сразу понял Дедушкину мысль.

– Да нет! – воскликнул он голосом главного прокурора. – У меня такие не проррррастают! Это чужое перрро!

Тишка живо подскочил к окну:

– А ведь я знаю, чьё оно! – мысли в голове у служебно-розыскного пса выстроились в ровную шеренгу, словно солдаты, когда стоят перед своим генералом. – Это перо Кота!

– Да ты что? – засмеялся Дедушка. – Гос-подь с тобой!

– А я поддерррживаю своего дррруга! – завопил Попугай. – На перррвый взгляд это выглядит стррранно – перрррро кота! Но если присмотррреться и прррризадуматься…

– Да сколько не «призадумывайся», – Дедушка покачал головой, – а всё равно: пернатых кошек не бывает!

– Это как посмотррреть! – значительно проговорил Степаныч. – Бедную птичку разорррвал, а пёрррышко – в Бюро на память!

За окном в это время – как на грех! – можно было увидеть того самого, якобы переодетого…очень симпатичного, надо заметить, рыжего кота. Он сидел на противоположной стороне тротуара – там был, между прочим, чёрный ход в супермаркет – и умывал свою усатую, рыжую, довольно-таки немаленькую физиономию.

– Он и ложки у нас утащил, и очки блестящие! – убеждённо сказал Тишка.

– Ложки? – Дедушка недоверчиво покачал головой. – Да зачем ложки-то ему, сам подумай!

– А хотя бы сметану ворованную лопать!

– Поддерррживаю! – закричал Красавцев. – Предлагаю арррестовать РРРРАЗБОЙНИКА!

– И причём переодетого! – веско заметил Тишка.

Тут уж Дедушка вообще замахал руками: дескать, ну вас! Взялись чудить, теперь остановиться не можете.

Но решительный пёс и воинственная птица вовсе не думали останавливаться.

– Пойдём, бррратец! – сказал Степаныч. – Я пррекррасно знаю, где он отдыхает после ночных похождений.

– Откуда ж ты это можешь знать? – удивился Дедушка.

– А я его давненько подозррреваю!

Сильно ошибается тот, кто думает, что охота на котов – это простое дело. Увы, нет! Впрочем, попробуйте – сами убедитесь.

Тишка со Степанычем как раз и попробовали…

Хотя поначалу-то всё шло, можно сказать, преотлично. Правда, им пришлось пробираться через угольный подвал, потом ползти по луже, в которой была далеко не родниковая вода… Но это, в конце концов, не важно. Главное, Степаныч действительно привёл-таки Тихона в то самое местечко, где матёрый преступник любил вздремнуть на солнышке.

– Видишь, вон там за углом кое-что желтеет? – шёпот у Красавцева получился исключительно секретным. – Да тихо ты, тихо!

Хотя верный пёс вообще ни слова не проронил.

– Это его хвост!

Тихон, который, словно стрела в готовом к выстрелу луке, буквально изнывал от нетерпения, набрал в рот воздуха для смелого охотничьего рыка…

– Ну, Тихон, вперррёд!

– Гав-гав-гав!

Не прошло и самого короткого мгновенья, как рыжий был у Тихона в зубах… Ап-чхи!

А при чём здесь «ап-чхи»?

А притом, что в пасть к Тишке попал не рыжий Кот, а рыжий клок старой шапки. Да не просто шапки, а шапки, измазанной масляной краской. Одно утешение: краска эта была очень рыжая…

Как говорится, бывают в жизни злые шутки! Ловко всё бродяга подстроил – ничего не скажешь.

Пока Тихон отплёвывался и мотал мордой, а Попугай Степаныч хранил молчание, сочувствуя другу, Кот, который в это время преспокойно сидел на крыше дома, промурлыкал довольно-таки обиженным и презрительным голосом:

– Клянусь, не знал, что вы такие глупцы! Думаете, я не заметил ваших подозрительных взглядов? – Кот покачал головой… ну почти точно, как Дедушка, когда он начинает сердиться. – Что вам от меня надо?! Чего вы ко мне привязались?! Я ваших мышей не ловлю, так и вы не трогайте моих!

Тишка не помнил, как сорвался с места, как бросился на подлого обманщика. Он всегда знал, что лапы у него если не лучшие в городе, то одни из лучших!

Но, оказывается, не в тех случаях, когда приходится ползать по лестнице.

– Что ты привязался ко мне, чучело кусачее? – сердито спрашивал Кот, поджидая, когда Тишка наконец заберётся на крышу. – Во-первых, я тебе ничего плохого не делал. А во-вторых, ты меня в жизни не догонишь.

Так оно и получилось. Едва Тишка ступил на железную, гулко рокочущую при каждом шаге крышу, ему стало… ой как нехорошо… потому что страшно.

А страшно, потому что лапы разъезжались и подворачивались: крыша только снизу кажется безопасной, на самом деле она крутая и скользкая. Так что не лазайте, не пробуйте – если вы, конечно, не кот или не… кошка.

Долго потом Тихон отдышаться не мог, долго не мог унять дрожь в лапах, нервах и хвосте. Вот же Кот бандитский! Совсем замучил рабочую собачку.

– Да, Тихон, – начал Попугай Красавцев, когда они уже сидели на крылечке Бюро находок, а боевой пёс наконец отдышался, а сердце его из пяток опять вернулось куда следует. – Да, Тихон Полканыч, всё ж таки голову на плечах иметь не мешает: иной раз она очень даже может пригодиться!

– Ой! Ну, прямо зла на тебя не хватает! – Тишка всплеснул лапами. – Уж кто бы говорил, Степаныч, только не ты! Сам меня, понимаешь, в это дело втравил и теперь сам же…

– Ладно-ладно, успокоились! – сказал Попугай строго. – Больше я тебе как попало действовать не разрешу!

– Спасибо большое! – в сердцах воскликнул Тишка.

– У меня есть прррекраснейший план! – сказал Попугай Степаныч, нисколько не обращая внимания на Тишкино раздражение. – Мы будем бить противника его же оружием!

– Оружием? – удивился Тишка. – Каким ещё оружием?

– А вот ты мне и ответь, какое главнейшее оружие у нашего заклятого-проклятого врага?

Тишка мог ответить только удивлённым и недоуменным взглядом:

– Когти, что ли?

– И ты ещё надеешься его победить! – укоризненно произнёс Красавцев. – Основное оружие его – хитрость… Хитрррррость! Понял ты?.. – и Степаныч начал что-то шептать Тишке на ухо.

И вот час спустя…

– Не уйдёшь! – кричал Тихон. – Не уйдёшь, злыдень!

И он заливался самым громким и отчаянным лаем, на какой только был способен.

Рыжий легко скакал впереди. Даже вроде не очень и торопился, потому что видел: преследователь его крепко умаялся.

И это было действительно так. Однако Тишка честно и до конца играл свою роль – бежал из последних сил, не жалея лап своих.

– Будет тебе дурью-то маяться, – обернувшись через плечо и ровно дыша, говорил Рыжий. – Не надоели ещё эти глупейшие «кошки-мышки»?

Тихон продолжал, рыча, мчаться за Котом:

– Всё равно я тебя догоню и сцапаю!

– Безмозглый ты, братец, зверь… Извини, конечно!

Они уже трижды обежали вокруг супермаркета, и Тишка никак не мог приблизиться к беглецу. Но это и не входило в его задачу, как говорят военные.

– Добегаешься ты до того, – хохоча, кричал Кот, – что сотрёшь себе лапы до земли, и будешь уже не полунемецкой четверть-овчаркой, а чистопородной таксой!

– Всё равно догоню, бандитина! И съем!

– Глупая ты собака, ох, неразумная!

Услышав эти слова, Тишка… обрадовался, как это ни покажется странно: значит, всё идёт по плану!

«Чем противник чаще думает, что ты глупый, тем лучше!» – вспоминал он мудрые слова Попугая Степаныча и принимался лаять ещё заливистей.

«Ну, хорошо, – наконец сказал себе Кот, – если он дурак, это его дело. Но я-то здесь при чём?» И здесь Рыжий своим действительно довольно-таки хитрым умом вспомнил, как неловко Тихон взбирался по пожарной лестнице. «Вот и отлично!» – Кот прыгнул к лестнице, которая вела прямо на крышу.

Тут он уже вовсе перестал торопиться – уверен был: на лестнице глупой псине за ним вовек не угнаться.

Однако – что такое?.. Лай слышался у Рыжего буквально за спиной… прямо-таки над головой! Это уже становилось по-настоящему опасно!

– Гав-гав-гав!

Эх, Коту бы сейчас оглянуться да посмотреть, да увидеть, что гонится-то за ним не собака вовсе, а… Попугай Красавцев, который как раз на то и рассчитывал, что Рыжему некогда будет разобраться, что же такое происходит.

Красавцев и в самом деле висел у бедного Кота буквально над головой, а лаял… не побоимся этого сказать… пожалуй, даже ловчее самого Тишки – попугаи, как вы знаете, великие мастера передразнивать чужие голоса.

«Ладно же, – думал Кот. – Всё равно не поймаешь! Если даже ты по лестницам научился бегать, это ещё, голубчик, ничего не значит! Ты по сравнению со мной всё равно что крысёнок по сравнению с Леопардом Леопардычем Пятнистенко! Потому что сила моя не в быстроте лап и не в остроте когтей, а в исключительном уме!»

Так рассуждал на бегу Кот. И был, надо здесь заметить, сильно неправ. Потому что тот, кто недооценивает противника и переоценивает себя, обязательно попадает впросак.

– Эй, собачка-барбосик! Будь здоров, не кашляй!

С этими словами Рыжий нырнул в водосточную трубу. Он хотел воспользоваться ею, как… ну вроде как скоростным лифтом.

А Тишка, по его расчётам, этим «лифтом» воспользоваться не мог – потому что… да просто не пролезет он в водосток!

Однако Тихон и не собирался кидаться за Котом. А тем более этого не собирался делать Красавцев. Он быстро свесился с края крыши и крикнул:

– Приготовиться!

– Есть приготовиться! – заорал Тихон.

«К чему это они там готовятся?» – подумал Рыжий, летя по трубе… Вернее, только собирался подумать, да не успел, потому что мчался в жестяном полумраке даже ещё быстрее, чем в скоростном лифте.

Пушистым снарядом Кот вылетел из трубы и – вот это хитрость, вот это расчёт! – угодил прямо в попугаеву клетку, которую держал наготове… Тишка!

Дверца за Котом тут же захлопнулась…

– Вот это я понимаю! – веселился слетевший с крыши Красавцев. – Всё-таки пригодилась кваррртирррка!

– Ну, Степаныч! Ну, ты настоящий Шерлок Холмс! Такого бандюгу заловить! Я про тебя воспоминания писать буду – как только грамоте научусь…

А Кот был прямо вне себя от обиды:

– Сами вы бандюги… Свободу честным котам! Долой тюремщиков и палачей!

– А потому что не надо ложки почти серебряные и очки очень сверкательные воровать, – сказал Тишка.

– На что мне ваши очки? – вопил Кот. – Какие очки?! У меня зрение, как у микроскопа! Вы в своём уме?!

Тишка вообще-то считал, что он в своём уме. Но уж очень честно вопил этот Кот… Знаете, как иной раз бывает: вроде все доказательства против обвиняемого, а ты всё равно ему веришь – человеку или вот, как у нас, Коту. Всем сердцем чувствуешь: он не виноват!

Тишка очень серьёзно посмотрел Степанычу в глаза, что, дескать, не то чего-то получилось. А умный попугай призадумался:

– Хм! Странная получается каррртина! Я его поймал своим блестящим ррразумом. И вот теперь тем же самым, эх, рррррррразумом я понимаю: он здесь ни при чём!

И Степаныч решительно открыл дверцу:

– Вы свободны, как горный орррёл!

Кот торжественно вышел из клетки, а Тихон Полканыч поскорей отвернулся и, взяв правой передней лапой хвост, смахнул с усов невольно набежавшую скупую слезу.

Уже вполне дружной компанией они пришли в Бюро находок. Когда же Рыжий увидел злосчастное перо и услышал рассказ о его таинственном появлении, он весь вдруг распушился, усы его стали топорщиться, словно сделанные из стальной проволоки:

– Значит, вот с кем вы меня спутали… Потрясающе!

Тишка и Степаныч внимательно смотрели на своего нового товарища, но при этом понять ничего не могли.

– Сейчас всё поймёте! – воскликнул Кот. – Слушайте же!

Когда он закончил свой рассказ, Тишка смог лишь тявкнуть от удивления и досады, Степаныч прокричал своё обычное: «Кошмаррр!» и «Позоррр!», а Дедушка улыбнулся и покачал головой:

– Господи, как всё просто! Что же я сам-то не догадался?

– Видимо, дело в том, – скромно пояснил умный Кот, – что вы значительно реже, чем я, бываете на крышах.

– Так пойдёмте туда скорее! – буквально вскричал Тихон.

– Одну минуточку, дорррогой! – остановил его Красавцев. – Сперва план действий надо разработать, а потом уж… можно и на крышу.

– Ладно, – кивнул верный пёс, – давайте думать.

На самом деле, в основном думали Кот со Степанычем, а Тишка лишь поворачивал морду от одного к другому и говорил:

– Здо́рово! Вот это здо́рово!

И вот уже троица крадётся по крыше пятиэтажного дома, который напротив Бюро находок, к маленькому домику, который очень аккуратно пристроился к трубе.

– Вижу! – страшным шёпотом прокричал Тишка.

– Вот и молчи! – Степаныч погрозил ему крылом.

Сделав осторожный круг, он опустился на крышу этой почти игрушечной избушки, тихо кашлянул, как делают артисты, чтобы прочистить горло…

– Эй! Соро́ка! Привет тебе! Это я говорю, Ворона кар-кар-тавая!

Хотя Степаныч сказал это очень хорошо, настоящим вороньим голосом, однако из домика не раздалось ни звука и не высунулось ни полклювика.

Вы думаете, Красавцев испугался этой первой неудачи? Ничуть! Как ни в чём не бывало он продолжал своим артистичным, очень вороньим голосом:

– А не нужна ли тебе случайно медаль Тишкина, свежеморо… ой, то есть свежеворованная?

И тут Попугай Степаныч, сидевший на крыше, и Кот с Тишкой, которые прятались за углом Сорокиного дома, услышали, как начали бренчать откидываемые щеколды и засовы, как начали щёлкать отмыкаемые замки.

Дверь Сорокиной избушки наконец отворилась… да только не совсем: пять цепочек на ней ещё оставались!

– Эй, Воронушка! – во всё горло закричала Сорока. – Я бы, пожалуй, купила эту медальку… само собой, за небольшую цену… Покажи-ка мне её!

Попугай аккуратно спустил с крыши медаль на Тишкиной призовой ленточке. Но так, чтоб Сорока ни под каким видом не сумела её сцапать!

– Почём продаёшь?! – нетерпеливо воскликнула Сорока.

– Э, нет, – очень художественно прокаркал Красавцев. – Так дела не делаются. Выходи на свежий воздух – тырррговаться будем!

– Ой, сейчас, ну, сейчас! – засуетилась, заторопилась Сорока.

Она стала брякать цепочками, вышла из своего укрытия, посмотрела наверх, увидела… Ой! Попугая из Бюро находок! Сразу поняла, что дело нечисто. Хотела кинуться обратно в свою бронированную халабуду – не тут-то было! Тихон строго, как настоящий милиционер, стоял на пороге:

– Одну минуточку, гражданка!

И мгновенно получил тяжёлым клювом по лбу!

– Зррря сопротивляетесь, кррррасотка! – победно и весело кричал Красавцев. – Пожалуйте в квартиррррку! Она для вас в самую поррру! Очень хорррроша!

И каркал по-вороньи – чтобы Сорока, окончательно потеряв голову от злости, не могла как следует драться.