Текст книги "Сновидец. Пробуждение"

Видимо, он подслушал наши разговоры о теории. На утро старик сказал, что у нас все получится, но нам придется дорого заплатить за это. Конечно, мы восприняли его слова как бред сумасшедшего. Заправили машину и покинули деревню. Сумасшествие началось после. По прибытию в город мы разъехались по своим делам.

Так случилось, что я уехал в другой город. Меня пригласили провести мастер – класс. Дело в том, что я не мог спать в своем номере. Мне снились кошмары. Смерть, боль, кровь… Страдания. Что-то из библии… Я не понимал, что происходит. Мастер – класс я, конечно, провел, но чего мне это стоило! От недосыпа голова просто раскалывалась. Возвращаться в родной город пришлось другой дорогой, я еще заметил, что там располагалась колония: мрачное местечко; колючая проволока, часовые на вышках. По приезду, первое, что я сделал – это отоспался. Я спал, как младенец.

Спустя несколько дней, на пороге возникли пятеро моих друзей с весьма озадаченными лицами. Выяснилось, что проблемы со сном были не только у меня. Но некоторым повезло больше. Один видел эротические сны, другой – сны о космосе, третий видел яркие спокойные сны без какого – либо сюжета. Четвертый – сумбур из множества снов, никак не связанных между собой, но его поражала их яркость. Пятый, счастливо улыбаясь, ответил, что побывал в детстве. Он смотрел сказочные сны. Ну и я поведал им о своих страданиях.

Начался мозговой штурм. И вот к чему мы пришли.

Мои сны принадлежали людям заключенным в колонии. Счастливчик, созерцающий эротику, имел не осторожность жить вблизи женского общежития, в котором жили труженицы местной фабрики. Космонавт провел время в компании студентов. Он тоже давал мастер класс. Позже он узнал, что молодые люди изучали проблему засорения космоса. Третий и четвертый оказались в похожей ситуации, потому что один провел время в зале ожидания аэропорта, а другой – в центре духовного развития. Самый счастливый участвовал в благотворительной акции, направленной на помощь больным детям. Во снах они были счастливы. И он видел все эти сказки.

Так сложилась теория «начитанного места»

Я могу долго объяснять. Но лучше показать на практике. Я лягу внизу. А ты иди на второй этаж. Только не забудь принять душ.

– Думаешь, я уже готов?

– А мы по – твоему были готовы? Поверь, тебе куда легче, чем было нам. Иди! И не вздумай сдать назад…

Сон 2. Посвящение

Голые стены тоннеля, холодные и мокрые, напомнили Искателю подземный переход. Впереди был ослепительно белый свет. Его мерцание больно резало глаза. Искатель обернулся назад и увидел то же самое, но в этот же миг из света вышел Писатель.

– И что дальше? – собственный голос показался Искателю искаженным и неестественным.

– Вперед, – спокойно ответил Писатель.

Свет оказался вспышкой от разрыва бомбы. В том конце коридора была война. Прямо перед ними – окровавленный мужчина пытался перевязать раненую ногу. Лицо, посеченное осколками, трясущиеся руки. Мужчина что-то кричал, но из-за постоянных взрывов его не было слышно.

Искатель, вжавшись в стену окопа, разглядывал мертвые тела, которыми было усеяно поле боя. Враг наступал, а противостоять ему было не кому. Пока Искатель вздрагивал при каждом взрыве, Писатель помог раненому бойцу. Мужчина поблагодарил его и, опираясь на автомат, проследовал на боевую позицию. Он выпустил несколько коротких очередей, прежде чем дым скрыл его. Снаряды рвались совсем близко, и Писатель указал на коридор, не попадающий под зону обстрела. Когда бой оказался позади, Искатель пришел в себя.

– А как же тот солдат? Он же погибнет, ему нужна помощь!

– Может, да, а может, и нет! Смотря чем закончится его книга. Читатель сам примерил на себя роль главного героя. Хочет умереть – пусть умирает. Зато это будет подвиг. Но надо признать, что в таких книгах тоже случаются чудеса. И списывать со счетов нашего бойца рано! Может, он сейчас в атаку пойдет и в одиночку положит армию врагов. Вот так вот! А ты говоришь – «помощь». Он тебя еще и пристрелит, чтобы славой не делиться. Пойдем. Дальше вроде по-спокойнее.

Действительно, когда звуки войны стихли, они вышли на залитую солнцем поляну. Парень с девушкой лежали в душистых травах, наслаждаясь молодостью друг друга. Пламя любви жгло сильнее, чем полуденное солнце. Они не замечали никого, зато весь мир любовался ими. Парящие в небесных глубинах ангелы, дарили небесную музыку, охраняя их покой. Глядя на молодое женское тело, Искатель забыл обо всем на свете. За что и получил от Писателя увесистый подзатыльник.

– Ты думаешь: мы подглядывать пришли? Чего раскис, как школьник? Ты должен сфокусироваться на красоте момента, а не на подробностях полового акта. Ты же не пособие для юных натуралистов – писать собираешься. Или ошибаюсь?

– Не каждый день видишь такое вот в живую…

– Да какая разница, что на экране, что здесь. Ты когда порнуху смотришь – не краснеешь? А там, между прочим, тоже живые люди! Вот там, на войне, – Писатель махнул рукой назад, – что ты запомнил?

– Взрывы, трупы, окопы, дым. Солдат этот раненый…

– Тьфу ты! Трупы и взрывы – это составляющие любой войны. Твоя война должна быть особенной, понимаешь? Я не говорю, что в ней не должно быть таких явлений, как боль и кровь. Война без этого – не война. Но если ты описываешь войну, она должна быть истинно трагической. Ты не запомнил, как поднимался тот солдат. Не обратил внимания, что ему почти оторвало ногу, а он все равно встал и пошел воевать. А тот черный дым, который скрыл его? Это ли не трагедия! Ведь мы так и не узнали, как он погиб, да и кем он был? Убила ли его пуля. Или осколок от мины оборвал его жизнь. Или все было намного проще. Он умер от потери крови. Успел ли он потратить патроны? Попал ли в кого? Вот какие моменты должны тебя мучать.

Тебя смущает, как сладко стонет девушка? Да они почти все стонут и почти всегда одинаково. Покажи насколько это сладко. Преподнести обыденность с новой стороны. Я вообще не понимаю, есть ли смысл идти дальше? Уж больно близко к сердцу ты все принимаешь.

– Пойдем. Мне надо привыкать…

– К чему? К чему собираешься привыкать? Все это происходит каждый день. Насилие, любовь, рождение, смерть. Ничего нового. Твоя задача и состоит в том, чтобы вдохнуть в привычное то, что до этого было незаметно. Люди неблагодарны. Они не ценят то, что имеют, и не видят ни красоты, ни боли.

Они пошли дальше. Перед ними возник обычный двор пятиэтажного дома. Старая детская площадка, заваленная мусором от ночных посиделок местной молодежи. Вечно ворчливые старухи, восседающие на лавке возле подъезда и промывающие косточки всем жильцам и мимо проходящим людям. С дальней стороны двора шатающейся походкой шел оборванный мужчина. Его худое лицо украшала седеющая щетина, впрочем, как и спутанные косматые волосы. Замутненный отсутствующий взгляд. Кроме того, что мужчина шатался из стороны в сторону, он еще и прихрамывал на одну ногу, словно еле сдерживался, чтобы не опрокинуться. Как подбитый торпедой большой военный корабль.

Его появление сразу оживило старух, до этого момента находящихся в ожидании жертвы.

– Вот! Гляньте – ка! Опять напился. Идет, еле ноги волочит: был мужик мужиком, а превратился в обычного бомжа. Тьфу, срамота. Весь дом позорит, – пока мужчина приближался, Писатель решил прокомментировать ситуацию.

– Вот смотри. Тоже обычная бытовая ситуация. Бабки – сплетницы и сосед алконафт, который яко бы всех достал. Знакомо! Еще бы! В каждом дворе есть такой, а то и в каждом подъезде. И, может, даже не один. Я не буду оправдывать его поведение. Алкоголизм, в любом случае, не заслуживает поощрения. Но давай попробуем узнать, в чем корень зла. Мы же с тобой находимся во сне, а это дает кое – какие преимущества.

Они проследовали за мужчиной, беспрепятственно миновав отряд бдительных гарпий.

Объект наблюдения поднимался по лестнице медленно, перенося всю тяжесть тела на перила. С больной ногой, да еще и будучи пьяным, ему пришлось карабкаться на пятый этаж. Уперевшись лбом в родную дверь, мужчина пытался отдышаться. В подъезде пахло кошачьей мочой и жареной картошкой. Сглатывая густую слюну и морща нос, мужчина дрожащей рукой пытался вставить ключ в замок. Войдя в квартиру, он первым делом направился к раковине и, открыв холодную воду, принялся жадно пить воду. Надо заметить, что в квартире было относительно чисто. Если бы, не слой пыли на мебели и полу, смело можно сказать, что порядок был идеальным. Дело в том, что квартира вовсе не была похожа на пристанище алкоголика. Отсутствие бутылок, окурков, специфического запаха разлагающегося сознания людей, так искусно убивающих себя.

Конечно, легкий бардак все же присутствовал, но все это были мелочи. Писатель щелкнул пальцами, и мужчина замер с кружкой в руках.

– Хочешь узнать, по чему он пьет? – как-то особо язвительно спросил Писатель.

Искатель понимал, что выбора у него особого не было. Или узнать, или уйти. Но что-то ему подсказывало, не все так просто с этим пьяницей.

Не дождавшись ответа, Писатель начал свой рассказ, сопровождаемый фрагментами жизни человека, достигшего дна.

Как это часто бывает, вначале все было прекрасно. Он работал токарем на заводе. Получал неплохие деньги, его уважали и коллеги, и начальство. Как порядочный гражданин, имел семью: жену и двоих детей. Мальчика и девочку. Не так давно купил машину, но ездил редко. Работа – рядом, школа – в двух шагах. Жена работала в столовой, на соседней фабрике. Машину использовали как средство для поездок на природу. Планировали приобрести дачу. Не сложилось. Однажды, возвращаясь после смены, хороший работник и любящий семьянин решил сократить путь и пошел через железнодорожные пути. Так многие делали, кто жил в этом же районе. Уж слишком большой получался крюк, если идти через перекидной мост. Шел он себе, шел, насвистывая навязчивую мелодию в предвкушении домашнего борща. Как вдруг услышал пронзительный гудок приближающегося состава. Машинист сигналил без остановок. К тому времени почти стемнело, и когда прожектор локомотива осветил фигуру сидящей на рельсах девушки, мужчина долго не думал. Он прыгнул, пытаясь спасти девушку, но было поздно. Нет, он успел. Оттолкнул девушку ценой собственного здоровья. Ему перебило обе ноги. Врачи потратили не мало сил, но полностью восстановить перемолотые кости им не удалось. Мужчина смог ходить, но на всю жизнь остался инвалидом. Он спас девушку от поезда, но не смог спасти от смерти. Она умерла от передозировки там же, между двух путей. От нервного срыва сильно упало зрение. А потом начались боли. Денег на лекарство, не хватало и он начал пить. Жена не стала долго терпеть и ушла, забрав с собой детей. А он остался наедине со своей немощью. История с поездом была исковеркана на корню. Теперь легенда гласила, что он сам, будучи пьяным, хотел покончить с собой. А жена ушла, потому что он ее бил…

– Что скажешь? Имеет этот Мужик с большой буквы, право пить? Алкаш он или заложник обстоятельств? Вот я тебе честно скажу: случись такое со мной – давно бы в петлю залез и не мучился. А он терпит. И боль, и одиночество, и обиду, и злые языки этих бабок тоже терпит! Вот и подумай, прежде чем осуждать соседа – алкоголика, стоит ли оно того. Твоя задача – показать суть, нутро. Любой вопрос, обыденная ситуация может быть обыграна с разных сторон.

Думай! Думай над каждой буквой! Простой сюжет – это не сюжет! Плоскую картинку не надо переносить на бумагу. Ее и так все видят, глядя в окно трамваев, маршруток, мониторов. Все решает объем и глубина.

Думаю, на сегодня хватит. Пора возвращаться.

Глава 4. Пятиголосые

Завтрак был отвратительным. Искатель с сожалением вспоминал содержимое своего холодильника. Банка тушенки, майонез, пара куриных яиц. Кажется, у него оставалось немного хлеба. Можно было сообразить неплохую яичницу. Ну кто же знал, что этот литературный гений по утрам ест траву? Нет, конечно, понятно, что в идеале завтрак должен быть легким, но не в такие же крайности впадать? Искатель хрустел капустой ощущая себя кроликом или хомяком. Он еще не определился, кто из них выглядит глупее.

– Если ты решил написать книгу вместе со мной, то будь готов считаться с моими правилами. Я не буду нагружать тебя именами своих друзей. Они тебе и так хорошо известны. Увидеть ты их больше не увидишь, а вот услышишь еще не раз. Поэтому предлагаю тебе их называть Пятиголосыми. Все равно не разберешь, кто из них с тобой разговаривает.

Ты уже, наверное, понял, что все это время я был твоим проводником по сновидениям. Так было, есть и будет, пока я жив. Та библиотека дала нам серьезную силу, за которую уже заплатили пять человек. Я тебе говорил, что мы потом искали ту деревню, но так ничего и не нашли? Знаешь, я несколько раз хотел тебя отпустить. Перестать влезать в твои сны. Но не смог. Для этого мне надо выписаться из библиотеки.

– Так в чем проблема? Раз твои друзья живут в ней, то пусть подскажут, где она находится. Придешь, сделаешь что нужно. Делов – то.

– Они – то подскажут, им не сложно… Только, чтобы попасть в эту библиотеку, мне нужно покинуть физическое тело. Или, по-простому, умереть. Этой библиотеки больше нет в нашей реальности. Я не уверен, что она вообще в ней была. Возможно, случился некий временной разрыв, а мы удачно сходили «туда и обратно». Правда с небольшими последствиями… Но ведь это ерунда.

– Да уж! И что мы будем делать дальше?

– Книгу писать. А Пятиголосые нам будут помогать. Есть у них дурацкая привычка – являться в полудреме. Так что, если начнешь слышать навязчивые голоса, не спеши бежать к психиатру. Если, конечно, они не будут призывать к самоубийству и прочим не – хорошим действиям. Наши парни не злые, но суровые. Они исследователи. Ты жуй, жуй! Набирайся витаминов. А то вон как исхудал. И побледнел. Осень на тебя так действует что ли…

Искатель молча доковырял салат и отодвинул тарелку.

– Ну, раз ты уже наелся. Не смею задерживать. Так уж и быть, такси я тебе вызову. А дальше сам… И котов покормить не забудь. Они у тебя совсем дохлые.

Роскошная иномарка уносила Искателя прочь от загородной резиденции Писателя. Сказка закончилась, так и не успев начаться. Анализируя все происходящее, он и не заметил, как приехал. Двор, ставший уже родным, встретил его холодно. Ветер злился, швыряя охапки желтых листьев, стараясь присыпать давно кем-то брошенный автомобиль. Сейчас почему-то Искатель себя чувствовал точно таким же старым и не нужным. Может, действительно, осенняя депрессия подкралась незаметно? Или это все Писатель со своими сеансами… Как бы правильно подобрать слово. Нет! Это что-то другое. Более глубокое… Непознанное.

Он стоял посреди двора, как философ, ожидающий озарения. Над головой скрипели деревья, возмущенные выходкой наглого ветра. Погода явно была не в духе. Желудок, недовольный утренней трапезой, неприятно забурлил. Искатель тут же вспомнил о запертых дома кошках.

Двойное «мяу!» было голодным и озабоченным. Пушистое семейство явно беспокоилось, где прохлаждается их холоп. Пока он насыпал корм и наливал воду, принял в свой адрес все, что накопилось в восемнадцати кошачьих душах. Но после трапезы они все же сменили гнев на милость, приветственно замурлыкав, задремали на коленях Искателя. Кошачье тепло и чай так разморили продрогшего на улице юношу, что белая страница текстового редактора постепенно превратилась в бесформенное пятно. Эта картинка плавно перекочевала в подсознвние Искателя, придав ей очертание тоннеля, который этим утром ему показывал Писатель.

Стекающий по стенам конденсат был липким и маслянистым. Каменные стены серого цвета идеально гладкие. Рука сама скользила по их поверхности. Смешанные чувства, которые испытывал Искатель, он охарактеризовал как наслаждение, граничащее с отвращением. Тихий, вкрадчивый шепот, похожий на отзвуки собственных шагов, шум дыхания или биения сердца, звучал чуть слышно. Он становился все громче, пока Искатель не стал различать слова. Тени заскользили по стенам. В воздухе появился запах мокрой бумаги и затхлый запах давно запертого помещения. И вот уже каменные стены сменились почерневшими от старости досками. Искатель входил в библиотеку…

«– Пиши… пиши… Любая мысль должна обрести форму. Бумага стерпит все. Хуже, если ты потеряешь идею. Она исчезнет, так и не принеся пользы… Любая, даже самая скверная, поросшая мхом и грязью от сырости слюней, тех, кто не смог довести дело до конца, обязана быть высказанной. Слабость губительна. Лень разрушает. Ты должен идти, даже если тебе страшно. Лучше бояться и быть в движении, чем топтаться на месте, вздрагивая от ярких картинок успеха, которого ты никогда не достигнешь. Просыпайся… Просыпайся…»

Чем глубже становился сон, тем тише звучали их голоса. Библиотека таяла. На ее месте возникало поросшее высокой травой поле, над которым клубился туман желтого цвета. Искатель успел подумать, почему туман имеет именно такой цвет…

Тяжелый удар в затылок, неожиданный и болезненный, вернул его сначала в библиотеку, а потом в коридор. На полу лежала брошенная в него книга. Потертая обложка не сохранила названия. Открыв ее, Искатель обнаружил, что страницы пусты.

«– Так выглядит твой труд. Он тяжел и бесполезен. Кроме того, он приносит вред. Но пока только тебе. Эта книга будет бить тебя до дех пор, пока ты ее не напишешь или не умрешь… Стоит ли терпеть боль и страдания, если их можно избежать?»

Искатель проснулся. Белое пятно снова превратилось в страницу текстового редактора. Затылок неприятно ныл. Все – таки прав оказался Писатель. Его друзья действительно суровы…

Глава 5. Молитва

Захлопнув за собой дверь, Искатель выбежал из подъезда. Эти голоса жутко напугали его. Складывалось впечатление, что в теле побывал огромный скользкий червяк. Было непонятно, сожрал он что-то или отложил личинку в целях продолжения рода. Так бесцеремонно в его подсознание не входил даже Писатель. Ему хотелось бежать. Неважно куда. И он бежал. Не разбирая дороги, падая и поднимаясь, в конечном итоге, он выбился из сил, рухнув на асфальт. Ветер стих. Гнетущая тишина давила тяжестью низко висящих облаков, на фоне которых сиял золотой купол храма. Дверь была открыта. Искатель поднялся и вошел внутрь, в надежде напиться воды или просто отдохнуть. В храме было тепло. Тихо потрескивали свечи, наполняя зал приятным, мягким светом. Лики святых, украшенные позолоченными рамками, задумчиво смотрели на вошедшего путника. Церковная лавка у входа, где обычно сидит бабулька, пустовала. В самом храме тоже ниого не было. Искатель смотрел на иконы, на стены, богато украшенные фресками.

От красоты и запаха свечей закружилась голова. Слабость заставила его встать на колени. Он чувствовал на себе взгляды святых. Невидимое пламя жгло тело. Искатель зажмурился, будучи не в силах терпеть головокружение.

Губы, искривленные болью, нашептывали странные слова. Переплетенные в замысловатый узор предложений звуки становились все громче. В исступлении Искатель сорвался на крик, а эхо вторило ему, унося новорожденную молитву под своды купола.

Изнеможенный и обессиленный, он уткнулся лбом в деревянный пол. Дыхание возвращалось в норму. Сердце билось как прежде. А ведь он ни когда не считал себя верующим. Что же это было? Наваждение? Просветление? Или обычный нервный срыв? Искателю подумалось, что если он не напишет эту чертову книгу, то до петли ему точно недалеко…

Он уже давно принял тот факт, что любимым делом надо «гореть». Но как не сжечь себя раньше времени? Слабость. Все это слабость и лень. Никто не говорил, что будет легко. Это испытание. Проверка на прочность. И ни Писатель, ни его мертвые друзья не помогут, если он сам себя не возьмет в руки. Надо больше дисциплины. Больше никаких пробных сюжетов. Пусть маэстро подстраивается. Прочь, все издевательские методы… Игра должна идти по правилам. Кто первый их задал, тот и главный…

Искатель вышел из храма, не прощаясь, и святые смотрели ему вослед с пониманием…

Глава 6. В поисках космоса

Не было времени возвращаться домой. Цепляясь за мысль, как за спасительную соломку, дабы не утонуть в собственном психозе, Искатель ворвался в первое попавшееся кафе и потребовал ноутбук.

Нет, встретивший его официант вовсе не принял его за идиота. Предложив посетителю сесть за столик, сам куда-то исчез. Вернувшись с «заказом», учтиво поставил ноутбук напротив Искателя и сделал шаг назад, в ожидании дальнейших пожеланий.

Получив вожделенное чудо техники, Искатель заказал кофе и окунулся в мир фантазий.

Его не смущал шум в кафе. Ничто так не бодрило, как внешний фон. Мысли, все время желающие исчезнуть, стереть очертания и формы, теперь были прижаты к ногтю творческого гения.

Писатель, видимо почуявший что-то неладное, настойчиво пытался дозвониться. Не отвлекаясь на раздражитель, Искатель хладнокровно отключил телефон. Конечно, не стоило так поступать с партнером по перу, но такова была ситуация.

Надо было отдать должное официанту. Видя творческий порыв клиента, он молча менял пустые чашки на полные, никоим образом не беспокоя Искателя. Но, всего должно быть в меру. И, как это часто случается, благое намерение обернулось против добродетеля. Напиток оказался настолько крепок, что сердце творца перестало справляться с нагрузкой.

Искателю стало плохо. Тело пронизывали судороги, сердечная мышца грозилась покинуть хрупкий мир человеческого организма. Сохранив файл, Искатель закрыл ноутбук. Официант, заметив, что клиент чувствует себя неважно, тут же пришел на помощь.

– Туалет… – прошептал Искатель, с трудом сдерживая рвотный позыв. В сопровождении несчастного официанта он был доставлен в пункт назначения, где уже ни кого не стесняясь, отвел душу.

Сидя на корточках, оперевшись на унитаз, он совершал акт самоочищения так надрывно, что официант, все это время нервно топтавшийся за дверью, несколько раз позволил себе заглянуть в кабинку, удостовериться, все ли хорошо с посетителем.

Успокоив официанта, Искатель вытянул ноги, прижавшись спиной к пластиковой перегородке.

Сидя на холодном кафеле и сплевывая нескончаемую горечь, он проклинал Писателя и его друзей. Но постепенно злоба сменилась спокойствием. Закрыв глаза, он всматривался в себя. Пустота в желудке, пустота в душе. Огромная черная дыра. Человек-ничто.

Подсознание робкими звездами проступало на фоне черной материи. Позже появились краски. Искатель подумал, что переходит в очередной сон, но почти сразу стало ясно. Это что-то большее.

Все мысли, хаотично блуждающие по дебрям разума, выстроились в одну цепочку. Игра, которую затеял Писатель, вовсе не так проста. Во всей этой истории он все время пытается изменить роли. Искателя, так неожиданно ставшего лидером, теперь снова пытались поставить на место, как нерадивого ученика. Пятиголосые, сны читателей, исчезнувшая библиотека. Грамотно продуманная мистификация. Если Писатель хочет совершить «побег», он должен отказаться от всего этого. Сменить способ. И хочет он того или нет, но скорее всего ему придется начать все сначала. Эта мысль его пугает, и он изо всех сил пытается обратить строптивого юношу в «свою веру.» У него есть все: успех, харизма, деньги, популярность, опыт. А еще есть фантазия, которая вот – вот иссякнет. А для писателя – это смерть. Никакой тяги к исследованию не было. Только страх бесполезного существования. Вот что побудило его друзей перейти в мир мертвых. Неупокойные души, которые, в самом деле, могут являться лишь частью больного воображения Писателя, уже потом, пожалев о своем поступке, попытались оправдать его таким вот необычным способом: сделав из себя героев, отдавших жизни ради творчества. Сумасшествие – явление заразное, а он находился с Писателем достаточно долго, чтобы заболеть.

Осознание случившегося подействовало, как ведро холодной воды. Искатель хотел подскочить и вернуться за свой столик, но разум подсказывал: делать нужно все медленно.

Не спеша встав, он умылся и спокойно покинул туалет; поблагодарив официанта, оплатил счет, оставив щедрые чаевые. Скинув текстовый файл себе на электронную почту, он почти вальяжно покинул кафе.

Осень уже не казалась такой неприветливой. В город вернулось тепло. Теперь дело было за Писателем. И ни он, ни его «шептуны» не смогут разрушить найденный мир. Его мир. Его, личный космос…