Книга: Танцы на снегу. Геном. Калеки - Сергей Лукьяненко

Здесь же Лукьяненко написал, скорее, морально-этический роман воспитания. Он, как и написано в аннотации, о 12-летнем мальчике Тиккирее, растущем на планете Карьер, на которой добывают руду и металлы, на которой люди живут под куполами, на которой очень низкая зарплата, но на которой распределяют блага по-коммунистически. Однако родители Тиккирея потеряли работу один за одним, и более не могут получать достйные блага, грубо говоря, понапрасну тратят купольный воздух. Так что по политике Карьера лучше бы им пойти и совершить коллективное самоубийство. Так они и поступят, предупредив, конечно, Тика.

Тик жить так не хочет, а хочет улететь с этой планеты далеко и надолго. И он придумывает...

Завязка уже крута, а далее Лукьяненко развернет ее в такой нехилый морально-этический роман о свободе выбора. Что лучше, херово жить, но иметь при этом свободу выбора так жить, и жить условно хорошо, но по некоему образу и подобию общества, как его видит один человек, который такой образ жизни навязал? Короче быть нищим, но свободным, или богатым, но под диктатурой? Лукьяненко дает однозначный ответ, правда, рассмотрев при этом все возможные плюсы и минусы. Не то чтобы я не согласна с ответом, но мне он не кажется таким уж однозначным до сих пор.

Что еще понравилось в на первый взгляд приключенческом романе? То, что герои однозначно не мартисьюшны. Тик и его лучший друг Леон - обычные пацаны, местами глуповатые даже, местами выхухоленные, местами пафосные, короче, как мой сын, только с другими заскоками. Не будет никаких неожиданных побед, не будет никакого торжества слабого, все будет логично и мотивированно.

Еще Лукьяненко немного касается вопросов феминизма, нужен ли человечеству матриархат (по сюжету девушки не могут переносить путешествия в гиперпространстве из-за отсутствия Y-хромосомы, а потому в космической вселенной пренебрежительно считаются "грузом", соответственно мечты некоторых девчонок стать пилотами космолета грустно отметаются в сторону). Автор рассуждает на тему усиленной власти женщин, зачем женщины мужчинам и так далее. Нет, меня ничего не поцарапало, кроме нужных по сюжету первоначальных выходок Тика по отношению к своим подругам. А. Финал, кстати, автор сильно смазал, на ком же Тику "жениться", на Дайке или на Наташе, но сделаю скидку, что это была озвучка мыслей 13-летнего пацана. А то рассуждать всю книгу о праве женщин на самоопределение и большей человечности, а в конце свести все к мужским мыслям "а женюсь ка на двоих" было бы максимальным фейлом.

А меня ждет третья книга.

– Слушай, ну почему всегда и все получается неправильно?
– Когда получается правильно, мы этого не замечаем, – ответил Лион.

 Простите меня. Я, наверное, большой дурак, но я учусь.

На первом плане интересный сюжет. В нём есть динамика, краски, а также глубина погружения. Перед глазами предстаёт история и судьба человека, планеты, цивилизации и мира. Главный герой развивается, как и раскрываются другие персонажи. Мир, события, герои с их действиями, помыслами и поступками живые. И за всем этим повествованием фоном идёт сильная концепция мудрых мыслей.

Нравится мне умение Сергея переводить психологию, социологию, философию и прочие "умодробительные" для большинства россиян "высокие материи" в простую бытовую жизнь. Стоя аплодирую его таланту. Вписать в книгу столько мудрости и смысла - дорогого стоит.

"Танцы на снегу" я бы серьездно отнес к современной классике отечественной литературы, которую необходимо изучать в школе и ставить к обще обязательному прочтению... Дабы не многословить, оставлю место под пяток цитат из этой замечательной книги:

1. Значение слов «можно» и «нельзя» в критической ситуации меняется на противоположное.

2. Толпа никогда и ничего не решала сама... Толпа выбирает ту власть, которая лучше умеет заморочить мозги.

3. Но только почему многие так легко соглашаются стать этой самой толпой? — Тебя заставили — а ты не заставляйся, — отвечал я, стараясь не сбиться с дыхания. — Все пошли, а ты стой. Понял? Думай сам! Поступай по совести! Не предавай! Не трусь! Не будь толпой!

4. ... Вокруг — десятки тысяч человек, думающих одинаково... Это словно поток. Не нужно никаких приборов, чтобы включить все мозги в одну цепочку, сделать их кусочками вычислительного механизма. Лишь будь в толпе. Смотри вместе с ней. Кричи вместе с ней. И сразу расхочется думать.

5. Самая главная свобода всегда была внутри человека. В душе. Даже самые страшные тираны не могли отнять у человека право думать по-своему.

Цикл "Геном" радикально отвергает этот подход. Расчётные модули, трагическая судьба которых так красочно описана в "Танцах на снегу" полностью исчезают ко временам "Генома". В свою очередь, энергетики, навигаторы и вторые пилоты, работе который посвящены целые страницы в "Геноме", уже не нужны в мире "Калек". За время, прошедшее между романами, женщины успеют забыть, что когда-то летали в гиперпространстве в качестве груза, в нейрошунтах появятся аварийные выключатели, а гель-кристаллы пройдут путь от экспериментальной технологии до общеизвестной.

Меняются и политические реалии: если в "Танцах на снегу" Империя имеет монополию на организованное насилие ("Флоты, конечно, друг на дружку не кидали, тут уж Император воспротивится, это его святое право – межпланетные войны устраивать"), то в "Калеках" подобные войны считаются уже чем-то обыденным ("Вы знали, что Дзейч в альянсе с Союзом Изменённых?"). Туманные упоминания то "старой", то "первой" Империи в "Геноме" и "Калеках" наводят на мысль, что Снежная война была не самым значительным политическим потрясением в истории XXII века. Почти бесследно исчезают фаги, устроив напоследок некий "Бунт".

И только вечно враждующие друг с другом Халфлинги и Цзыгу периодически напоминают, что мы имеем дело с одной и той же вселенной, а не с тремя разными... пока не вспоминаешь, что Цзыгу упоминались в рассказах про Львовича и Петровича, уж точно не имеющих к миру "Генома" никакого отношения.