Текст книги "Кей Дач (сборник)"

9

На бетонной глади посадочного поля двухсотметровый лайнер казался небольшим. Звук через толстое стекло почти не доносился. Снующие от зданий к лайнеру и обратно машины выглядели детскими игрушками богатого ребенка.

«Такого, как Артур Кертис, например», – подумал Кей. Но прежней неприязни к мальчишке в сознании не возникло. Все-таки он его вытащил. Чем бы ни руководствовался – но вытащил.

Мимо них прошла по залу ожидания еще одна группа пассажиров. Самые обеспеченные граждане Великороссии предпочитали эмигрировать не в Кайзерлэнд или Сэгун, а сразу на другую планету. Наверняка, как это всегда бывало, самыми обеспеченными оказались те, кто развязал войну. Женщины в мехах, мужчины в костюмах, казавшихся скромными, пока не подойдешь вплотную, сытенькие, разнаряженные дети. Многие вели на поводках собак, некрасивая темнокожая девица несла на руках кошку.

– Я очень скучаю по маме, – произнес Артур.

– Не ной, сын, – спокойно ответил Кей.

– Очень скучаю!

Кей присел, заглядывая Артуру в глаза. Мальчик явно был на гране срыва.

Почему?

Рвался к несуществующей матери? Или той, реальной, которую Кею не довелось увидеть?

– Малыш, соберись. – Кей провел ладонью по лицу Артура. Ладонь намокла. – Ну что с тобой?

Артур молчал.

Кертис Ван Кертис завоевал свое положение не только везучестью, чугунной задницей и умением подойти к людям. У него еще было хорошее чутье, как у славной женщины Изабеллы из местного отделения Службы. Артур это чутье вполне мог унаследовать.

– Давай посмотрим, что мы можем сделать, сын. – Кей взял Артура за руку. Они подошли к кассе.

– Места есть, – с готовностью сообщила девушка в старомодных очках. – Люкс, первый класс, бизнес-класс…

На маленьком табло, обращенном к Кею, высветились цифры. Кей поскреб затылок.

– А… извините, во втором классе…

– На такие расстояния не летают корабли с местами второго класса, – сразу посуровела кассир. Потом глянула на умоляющее лицо Артура и чуть отошла. – У вас денежные затруднения, мистер?

– Да, понимаете, нам добираться до Эндории, а наш корабль… я ведь и сам пилот, торгую… торговал…

– Давайте посмотрим, что мы можем для вас сделать. – Пальцы девушки запорхали над клавиатурой. – Возраст мальчика?

Луис покрутил в руках дискету. Молодец, танатолог. Дрянь, но молодец. Трехдневная запись памяти Кея Овальда! Какая бы чушь там ни была, но сам факт существования этой записи – сенсация. Вот они, нравы «аТана». Вот она, цена бессмертия!

Вставив дискету в компьютер, он начал подбирать программу-видеоадаптер. Проклятый «аТан» использовал собственные компьютеры, программы и кодировки…

– Итак, учитывая скидку за возраст ребенка, отсутствие багажа, недозагрузку рейса, вашу пересадку на Волантисе на корабль нашей же компании… цена составит сорок восемь процентов от первоначальной! – Девушка-кассир пожала плечами, словно сама удивилась полученному результату.

– Пап… – прошептал Артур.

– Поторопитесь с решением, до окончания посадки – пятнадцать минут.

– Ну, такого шанса упускать нельзя! – махнул рукой Кей. – Оформляйте.

Он отправил под прозрачный щиток кассы документы и положил кредитную карточку на панель интерфейса. Спросил:

– Карточку «аТана» принимаете?

– Конечно…

«Да, лихо размазало пацана», – подумал Луис, наблюдая за кровавыми клочьями на стенах рубки. Потом изображение подернулось розовой мутью – у Овальда-старшего начали лопаться глаза.

Номачи достал из стола пачку печенья. Разорвал пластиковую обертку. Хорошо он поработал и плевать на лишний вес.

– Дня на два назад отмотай, – предложил он машине. Вышколенная сервис-программа поняла.

На экране возникла оскаленная морда булрати.

Луис поперхнулся печеньем.

– Кузуар буул-рати, к, хаа! К, хаа, буул! – произнес голос Кея Овальда.

– Хазр, кхомо! – фальцетом откликнулся булрати.

Из открытого рта Луиса сыпались на клавиатуру непрожеванные крошки.

Маленький автобус остановился под днищем лайнера. Последние пассажиры торопливо втягивались внутрь лифтовой трубы.

Охранник, нервно прислушивающийся к гулу разогреваемых генераторов, провел по документам Кея детектором. Индикатор засветился желтым. Пассивное наблюдение? Что ж, это не препятствует покидать планету. Шедший следом мальчик тоже был под наблюдением. С ума они все посходили в оперативном отделе.

Шлепнув по втягивающейся в корпус корабля лифтовой трубе ладонью – на удачу, – охранник заспешил к нетерпеливо сигналящему автобусу. Опасное дело – стоять поблизости от стартующего на гравитационниках корабля.

…Когда Кей отвел взгляд от мертвого булрати – как он его убил-то? одним касанием? – Луиса ждал новый шок.

Этого человека в лицо знали все. Кертис Ван Кертис. И он весьма напоминал… сына Кея Овальда, точнее, Артур Овальд походил на него.

– Портрет Артура Ван Кертиса! – завопил Номачи. Машина сражалась с неожиданным заданием секунд пятнадцать. Все это время Луис провел, пританцовывая у стола.

– Единственная доступная фотография сделана в возрасте пяти лет, – любезно сообщил компьютер.

Луису улыбался пухлый малыш.

– Вероятный облик сегодня! – заревел Луис.

Плотно сжав тонкие губы, с экрана смотрел парень лет семнадцати.

– А в двенадцать?

Артур Овальд, почти такой, каким Номачи видел его утром, появился на дисплее.

– Ух, – сказал Луис, – ух.

– Мало данных, – забеспокоился компьютер.

– Отключись, железка! – выбегая из кабинета, крикнул Номачи. По коридору… мимо охранников… через приемную…

Луис влетел в кабинет Изабеллы Каль. Шок был так велик, что он даже не стал ничего обдумывать.

– Включите экран, – не здороваясь, попросил Номачи.

Изабелла молча включила экран и личное записывающее устройство. Спросила:

– Чем вызвано ваше оживление?

– У нас в руках, – подходя к столу, произнес Номачи, – у нас в руках Артур Ван Кертис!

– А кто еще? – не скрывая презрения, спросила Каль.

– Очевидно, его телохранитель. Человек, намолотивший на комбайне два десятка повстанцев.

Лицо Изабеллы побелело.

– Вы их задержали, Луис?

– Я… нет… я спешил… – Номачи с ужасом почувствовал в своем голосе интонации плаксивого извращенца-танатолога.

– Артур и Кей Овальды. Поиск. – Изабелла пригнулась к экрану.

– Работаю… работаю… Артур Овальд, – обрадованно сообщил компьютер. – Покинул планету на лайнере «Волантис-круизный» компании «Стар Трек» десять минут назад. Кей Овальд. Покинул планету на лайнере «Волантис-круизный» одиннадцать минут назад.

К счастью для Номачи, он успел сдержать самоубийственный вопрос – как один и тот же корабль мог стартовать в разное время.

– Диспетчера космопорта, – одарив Луиса ненавидящим взглядом, велела Изабелла. – Я заместитель Командующего планетарного филиала Службы Имперской Безопасности Изабелла Каль, – выпалила она появившемуся на экране мужчине. Еще никогда титул не казался ей столь длинным и ненужным. – Требую возвращения на планету лайнера «Волантис-круизный». Дело особой важности. Именем Императора.

Разрывая воротник блузки, она вытащила персональный жетон на цепочке и сунула прямо в объектив. Луис, вытаращив глаза, смотрел на обнажившиеся груди – покрытые багровыми пятнышками ожогов и мелкими порезами. Он и помыслить не мог, что Каль склонна к мазохизму.

– Поздно, – поглядев на какой-то экран, сообщил диспетчер. – Лайнер только что вошел в гиперпрыжок. Что произошло? Террористы? Бомба?

Изабелла отключила связь. Опустилась в кресло, устало спросила:

– Так кто был у нас в руках? И откуда эта удивительная догадка?

Покосившись на свою грудь, она досадливо запахнула блузку. И Луис понял, что его шансы на карьеру – и саму жизнь – резко упали в цене.

10

Лайнеры такого класса, как «Волантис-круизный», стартовали мягко. Артур и Кей зафиксировались в креслах, но это было не больше, чем данью традиции. Десять минут легких перепадов гравитации – при таких размерах, как у лайнера, скомпенсировать все перегрузки не удавалось самым совершенным машинам.

Потом что-то неуловимо изменилось. Пол стал незыблем, как твердь планеты, далекий шум двигателей, плывущий к ним через обшивку, изменил тональность.

– Мы вошли в гиперпрыжок, – сбрасывая ремни безопасности, сказал Кей. – Ну, что ты скажешь?

Артур поднял лицо, мокрое от слез. И прошептал, еле слышно, срываясь на беззвучный крик:

– Не хочу… Не хочу… снова…

Кей опустился рядом с ним на колени, спросил:

– Помнишь, на планете я хотел задать тебе один вопрос? Так вот, я его задаю.

Артур кивнул, замолкая.

– Сколько раз ты умирал, мальчик?

Лицо Кертиса-младшего дрогнуло.

– Сколько раз? – безжалостно повторил Кей.

– Семьдесят три раза. – Глаза Артура остекленели. Кея забила дрожь.

Семьдесят три. Прыжки с хрупкого мостика жизни, перекинутого над тьмой вселенского ничто. Боль уходящего сознания, холодное дыхание вечности – и рывок нейронной сети, возвращающий обратно. Ужасно не воскрешение, ужасна смерть. Никто в Галактике не проходил аТан столько раз – никто не мог позволить себе быть столь расточительным. Кроме Ван Кертиса – и его сына. Мальчика, умиравшего всю свою жизнь.

– О Боже. – Кей почувствовал, как кружится голова. – Тебе шестнадцать?

Артур кивнул.

– Первый раз ты умер…

– В двенадцать.

Кертис-младший умирал каждый месяц. Чаще – каждые три недели. Что тут вечность мучений, обещанная Кею за неудачу, – единственный сын Кертиса жил этими муками добровольно. Они были его воздухом, его хлебом, его школой… его жизнью. Этот мальчик был со смертью на «ты».

Этот мальчик уже не мог стать взрослым.

– Ты – тридцать седьмой, – прошептал Артур. – Меня вели мужчины, женщины, подростки, мршанец, десятилетняя девочка. Я всех вас знаю… всех вас видал в гробу. Вы все крутые поначалу. За вами кровь хлещет, и никто не устоит. Вы все крутые… были.

– Я тебя доведу.

– Все так говорили. У всех был кнут и пряник. Я уже чувствую, когда что-то ломается… вот как здесь. Они нас раскусили.

– Но мы убежали, Артур.

– Догонят.

– Почему ты не смог добраться до цели раньше?

– Не знаю. Словно держит… что-то.

– Грааль дается достойным. Помнишь?

Артур слабо улыбнулся. Вскинул голову – в отчаянной попытке сбить слезы. Сказал:

– Уже не осталось достойных, мой верный слуга. И я – самый последний из тех, кто вправе коснуться Грааля. Ибо я послал вас всех… зная, что лишь я бессмертен. Ибо я… я…

Кей мягко привлек Артура к себе. Первый раз в жизни он обнял ребенка, который был еще несчастнее, чем он. Они сошлись в пространстве и времени – две искалеченные души; взрослый, который не бывал ребенком, и ребенок, который не мог стать взрослым.

– Я доведу тебя, – повторил Кей. – Я не слуга твой, сэр Артур. Я твой сводный брат, маленький король. Ты увидишь Грааль.

Артур тихо плакал, обмякнув на груди Кея. Лайнер несся поперек пространства, стальное вместилище тысяч человеческих страданий.

– Что там, на Граале? – спросил Кей.

– Бог… – прошептал Артур, не отрывая лица от мокрой рубашки телохранителя.

– Что?!

– Бог. Бог из машины. – Пальцы Артура, вцепившиеся в плечи Кея, задрожали, и он не решился переспрашивать.

У двери пропел зуммер. Кей, помедлив секунду, отстранил Артура. Достал из кармана платок, дал его мальчишке. И открыл дверь.

На пороге стояла маленькая девочка в расшитом сарафане и с короткими толстыми косичками.

– Добрый день, сударь. – Она неуклюже сделала реверанс. – Мы ваши соседи. Ваш сын не желает показать мне корабль? Я первый раз лечу.

Из двери соседнего номера выглядывала русоволосая женщина. Она помахала Кею рукой и сказала:

– Привет!

– Привет! – ответил добродушный мистер Овальд. Повернулся и спросил сына: – Ты не хочешь показать юной леди корабль, Артур?

– Хочу, папа, – ответил послушный сын. – Здравствуйте, сударыня.

11

Изабелла Каль смотрела на портрет Артура Ван Кертиса. Мальчишка улыбался, надежно спрятанный в недрах компьютера, в уносящемся сквозь гиперпространство корабле. Сколько денег, предательства, героизма стояло за одной-единственной его фотографией… как просто было получить Артура живьем.

– Я должна была понять, – сказала Изабелла. – Он очень похож на Кертиса-старшего.

– У нас осталась запись памяти мужчины, – попытался утешить ее Луис. – Его пребывание в резиденции Ван Кертиса… это немало.

Ответный взгляд Каль не нуждался в расшифровке. У них было больше, чем немало, а теперь вся слава уйдет к сотрудникам Службы на Волантисе.

Номачи пошел ва-банк.

– Никто, кроме нас, не знает, кто такие Овальды, – куда-то в пространство произнес он. – Мы можем потребовать их депортации с Волантиса… или же перехватить их там.

– Ты говоришь об измене, – ровным тоном заметила Каль.

– Я говорю о доведении операции до конца. Мы должны сами задержать Кертиса-младшего.

– Двое – слишком много, чтобы вести операцию такого уровня.

– У меня аТан, – быстро сказал Луис.

– Понимаю. У меня тоже. – Изабелла колебалась. – Если станет известно, что мы рисковали интересами Службы из-за личной карьеры…

– Но если мы возьмем Артура…

– Кто знает о записи памяти?

– Мой информатор в «аТане» и тот человек, который сделал запись. Он вряд ли смотрел всю пленку… только последние минуты.

– Ликвидация возможна?

– Людей из «аТана»? – Луис оторопел. – Они же все бессмертны!

– Записи!

– Банды совсем обнаглели, они лезут даже к космопорту Империи. Почему бы им не атаковать «аТан»?

– Хорошо. Если повстанцы еще и возьмут двух пленных и подержат их между жизнью и смертью…

– Все будет сделано.

– Луис, – Изабелла почти нежно привлекла его к себе, заглянула в глаза, – если ты пойдешь за мной… до конца… мы поднимемся выше, чем ты мог мечтать. Но если потянешь одеяло на себя, я добьюсь объявления тебя «лицом с одной жизнью».

Номачи кивнул. Он верил, что Изабелла добьется от Командующего Службы на Инцедиосе Курта Рокхайма такого приговора. Курт был шумным, говорливым исполином, не отягощенным ни умом, ни глупостью. Допрашивая женщин, он очень любил гасить сигары о их грудь.

Любовница, позволяющая ему делать то же самое, могла получить многое.

– Возьмем лучших людей. И лучших нелюдей, – продолжала Изабелла. – Вызови Ахара и Т/сана. Я отзову Кадара и Маржан с операции.

– Стоит ли брать нелюдей?

– Луис, стоит брать любого, не использующего аТан. Ахара, Т/сана, Кадара, который вечно в долгах, Маржан, которая верит в своего древнего бога. Понял? И еще выясни, кто такой Кей Овальд. Можешь проверить всех подданных Империи, но узнай, кто он.

Благодаря судьбу за вовремя продленный аТан, Луис выбежал из кабинета. Каль смотрела ему вслед. Должен быть способ убить бессмертного, должен, иначе трудолюбивые дураки заполонят весь мир.

И Артур Ван Кертис скажет ей этот способ.

– Как же я тебя не разглядела, мальчик? – мурлыкающим голосом сказала Каль. – Обманул, щенок.

Артур Ван Кертис улыбался ей с экрана.

12

В баре (огромный экран с фальшивым видом на космос, три столика, вежливый паренек за стойкой) Кей позволил себе бокал земного вина. Вино было слишком слабым и кислым на его вкус, но он допил до дна.

Кей собирался провести в баре немало времени – здесь была полутьма и играла мягкая музыка. Но через несколько минут к нему подсела парочка эмигрантов с Инцедиоса: не то молодые супруги, не то просто влюбленные. Им хотелось общения, и, определив в Кее человека издалека, они плюхнулись рядом. Первые десять минут разговор был даже интересен. Потом Кею стало скучно, и он ушел. У него осталось смутное ощущение, что парочка хотела закончить знакомство в постели на троих, но так и не решилась прямо изложить свое желание.

В магазинчике лайнера Кей купил объемистую сумку, одежду для себя и Артура, станнер и «Конвой» взамен изъятых Службой на планете. Оружие, правда, на руки ему не выдали – его можно было взять, лишь сходя с корабля. Кей понимал, что если предчувствия Артура верны, то на выходе из гиперпрыжка лайнер встретит свора патрулей, и пара ручных хлопушек им не поможет. Но без оружия он чувствовал себя голым.

У него начинало портиться настроение. Кей давно отвык волноваться из-за грядущих неприятностей, но что-то давило на нервы. Только подходя к каюте, он понял, в чем дело.

Он терял отношение к Артуру как к клиенту. Основа основ – нельзя охранять друзей.

Кей Альтос позволил себе симпатию к мальчишке. Он думал не о кнуте и прянике – ему не хотелось, чтобы Кертис-младший умер в очередной раз. Это была катастрофа…

Телесеть корабля гнала какой-то местный сериал. Героиня – юная девушка из бедной, но честной семьи – воровала фрукты в саду богатого торговца удобрениями. Поймавший ее на месте преступления, торговец пришел в экстаз от красоты девушки и устроил на работу в магазин. Владелец магазина, пораженный в самое сердце, помог завербоваться на пассажирский корабль. Капитан корабля…

Самое неприятное было даже не то, что многочисленные любовные сцены исполнялись с удивительным однообразием и безвкусием. Глядя на широкое, с широко посаженными глазками личико юной дивы, Кей не мог понять, кто, кроме отсидевшего десять лет каторжника, мог на нее позариться. Неужели на Инцедиосе таков идеал красоты?

Он заказал последнюю, девяносто шестую серию, и через две минуты полностью вник в смысл произошедшего. Дива работала в центральном офисе «аТана» на Терре, попутно разыскивая малолетнего сына, родившегося в десятой серии и похищенного в одиннадцатой. Когда в каюту вернулся Артур, Кей с удовольствием сообщил:

– Гляди, это Кертис Ван Кертис.

– Да? – заинтересовался Артур и стал наблюдать за стройным белокурым парнем, безуспешно охмурявшим красавицу. Потом спросил: – Кто у нее был первый любовник?

– Торговец удобрениями.

– Значит, она к нему вернется.

Артур не ошибся. Дива вернулась на Инцедиос, попутно опознав в бравом лейтенанте Имперских войск пропавшего сына. Торговец, где-то на середине сериала потерявший память и состояние, увидев подругу юности, исцелился. С перепугу, наверное.

– Я понял этот народ, – сказал Кей, выключая телевизор. – Он безнадежен. И абсолютно неуязвим.

– Брось, – разбирая постель, сказал Артур. – Этот фильм оплачивал «аТан». Все фильмы, где Кертис Ван Кертис – белокурый юноша-склеротик, влюбляющийся в непроходимую дуру, оплачиваются «аТаном». Это снижает зависть и агрессию.

Кей не понял, серьезно ли говорил Артур. Судя по тону – да.

– Показал даме корабль?

– Всё, куда пустили. Потом ее мать напоила меня чаем.

– Милая женщина.

– Кей, – Артур уселся на кровать, расшнуровывая кроссовки, – я наболтал днем лишнего, ты все забудь. Или нет, не все. Потому что я хочу тебя попросить…

– Говори.

– Не убивай меня. Никогда не убивай, что бы ни случилось. Иначе я не смогу быть твоим другом.

– Думаешь, это важнее для меня, чем приказ Кертиса?

– Да.

Вечность мук…

– Я не стану тебя убивать.

– Спасибо.

Кей сел на свою постель. Выключил свет.

Кем станет человек, убивающий с самого детства? Телохранителем. Кем станет человек, умирающий с самого детства?

– Спокойной ночи, Арти.

Артур очень долго молчал. Потом сказал:

– Спокойной ночи, Кей. Помни, ты обещал.

Часть третья
Скользкие друзья

1

Дни тянулись за днями, примечательные лишь одним – покоем. Лайнер шел через гиперпространство, замкнутый в самом себе. Могла начаться межзвездная война, могли сгореть все до единой планеты – здесь, в хрупкой скорлупе из металла, шла своя быстротечная жизнь.

Артур, как подобает воспитанному мальчику, выгуливал девочку из соседней каюты. Кей вновь столкнулся в баре с парочкой молодоженов, но и на этот раз они не стали смелее. Подтолкнуть их ничего не стоило… не думай Кей о людях Службы, ждущих на том конце пути. Он не заметил, когда поверил в эту мысль и как свыкся с ней. Она просто была теперь с ним – короткая схватка в конце полета. Множить число людей, которых огорчит его смерть, Кей не хотел.

В конце концов его утешила девушка из сервис-команды лайнера. Ей не требовалось ничего, кроме толики здоровых инстинктов и гораздо большего количества денег. А деньги Кертиса Кей тратил без всякого снисхождения.

Оцепенение прервал Артур.

– Мама Веры Андреевны поблагодарила меня, – выпалил он, врываясь в каюту. Кей разглядывал рекламный проспект «Волантиса-круизного», в очередной раз решая, можно ли захватить лайнер в одиночку. По всему выходило, что нет.

– Тебя это так взволновало? – удивился он.

– Они попрощались. Вечером они сходят с корабля.

До Волантиса было еще трое суток полета. Выхода из гиперпространства не планировалось. Кей сообщил это Артуру, и тот торжествующе улыбнулся:

– Лайнер сбрасывает челнок в системе Догара. Туда летит куча пассажиров.

Обругав себя последними словами, Кей выбежал из каюты. Он должен был предусмотреть такую возможность, а не готовиться к неизбежной смерти.

Третьего пилота, отвечавшего за посадку-высадку пассажиров, Кей нашел на грузовой палубе. Невзрачный человечек, которому даже пышная форма не придавала никакой внушительности, терпеливо выслушал его. Очень тщательно просмотрел документы. Спросил:

– Вы знаете, что высадка на челноке несет в себе определенный риск?

– Конечно. – Кей разглядывал человечка, приглаживающего усики, и не мог понять, к чему тот клонит.

– У вас есть аТан?

– Да, но он не оплачен.

Как ни странно, это третьего пилота удовлетворило. Он извлек из кармана разграфленный лист бумаги и сказал:

– Есть лишь одно место. Вы можете отправить сына или полететь сами.

– Дайте мне список, – попросил Кей.

В конце концов он уговорил некую Гертруду Теффер лететь на Волантис. Он описал ей роскошь магазинов, непринужденные нравы молодежи и дал достаточно денег, чтобы хватило на то и другое. Гертруда отказалась от места в пользу Кея…

Можно было бы сказать, что ее хранил сам Бог. Впрочем, второе утро на Волантисе Гертруда встретила обнаженной, привязанной к каменному столу в саду роскошного особняка. Гостеприимный хозяин стоял рядом с ножом в руках и ждал восхода. Молодежь на Волантисе была еще более непринужденной, чем думал Кей, а культ Солнца-покровителя стал в последние годы крайне популярен.

Когда солнце взошло, Бог отвернулся от Гертруды Теффер.