Текст книги "Томас и Джерри"

Томас и Джерри

В зоне отдыха стоял запах перегара и воняло скисшим сублиматом. Здоровяк Горин ржал как конь над новичком, тот хвастался новой рукой с выдвижными пальцами. Забористый мужской гогот во все горло, и чем серьезнее становились объяснения юного Форреста Дога о пользе выдвижных пальцев, тем неистовее становился смех. А малец и вправду не понимал, что так развеселило напарника в органическом механоимпланте, да восемь пальцев, а не пять, но зато они могут вибрировать, излучать индукционное тепло для стимуляции кровотока – полезные функции, если умеешь ими пользоваться, а вообще апгрейд недешёвый, обошелся в кругленькую сумму, вот он и хвастался обновкой.

– На кой ляд тебе вибрация в шахте? – сквозь смех спросил здоровяк. – Чтобы что? Синхронизироваться с отбойником? – Он вновь заржал.

– Станислав Александрович, это не для шахты, пальцы убираются в нормальном режиме.

– Так они еще и выдвижные! – Веселье сваливалось в истерику. – Ха-ха-ха, – бил по стулу кулаком Горин.

Красный от смеха, он вытер выступившие слезы. На такое нетипичное поведение отреагировал робот-охранник. Подойдя к человеку, тот всерьез спросил, всё ли в порядке. Сквозь смех громила буркнул: «Отвали железяка!» и потянулся за брикетом с водой, хотел питьем сбить веселье. Мочи не было смеяться. А этот Форрест как специально все тряс своей культей, демонстрируя функционал механоимланта.

В углу модуля послышался недовольный возглас третьего старателя, Тома Баркера (такой шеврон красовался на его умном комбинезоне). Спросонок тот не сразу сообразил, что стряслось, подумал, начался метеоритный дождь или чего хуже – опять Ломов напился и затеял драку с новым помощником.

– Стас, ты задрал, – растирая лицо буркнул Томас. – Мне что, сонник сюда привезти, чтобы не слышать твоего баса?

– Да ты посмотри на его руку, – не унимался здоровяк. – Этот балбес в нее вибратор вставил.

– Тебе не пофиг? – безучастно ответил Том.

– Целых три пальца, – ржал Горин. – Ты где столько дырок найдешь, мачо недоделанный? Или сейчас и там все меняют.

– Конечно меняют, – с обидой в голосе ответил парень. – Вот, смотри, на что рука еще способна. – Он тронул подушечки пальцев, и, начиная от кисти и до предплечья, кожа окрасилась в зеленый цвет.

– Позеленела, и что с этого?

– Это же круто, – ответил юноша. – Следующий шаг к мечте – поменять плечо!

– Почему зеленый? – сдержанно спросил Том.

– С новой получки вставлю в кисть расширитель для мышц, и тогда моя рука станет рукой Халка.

– Кого? – наморщил лоб Том.

– Ну Халка! – Форрест встал в позу и зарычал, словно животное. – Зеленый монстр из комиксов.

– Понятия не имею, о ком ты, – развел руками Том. – Не читал я ваши коми́ксы. На хрена мне эта инфа?

– А я фанат. Хочу собрать тело Халка, вот это будет круть, – расплылся в улыбке подросток. – Поэтому к вам и пошел работать.

– Форрест, а тебе мамка не говорила, что свое лучше имплантированного, – налил себе воды Стас.

– Прошлый век, Станислав Алексеевич, – отмахнулся парень. – Сейчас нужно ловить момент – пока механотрансплантология дешёвая, надо делать апгрейд, потом будет поздно. Одно жаль – лица нельзя менять, даже за деньги. А так, знаете, как круто с головой Халка ходить? Любая, кто в теме, даст.

– Нет, это поколение точно безнадёжно, – почесав затылок, буркнул Горин.

– Согласен! – усмехнулся Том. – Гробить свое здоровье в карьере, чтобы оторвать руку и вставили ублюдочный механоимплант – это предел моей логики.

– Вы не понимаете, это же мечта – быть похожим на кумира, – стоял на своем паренек. – Быть как герой из прошлого.

– Нет, не понимаем, – покосился на него Томас.

Двадцатилетний хорошо сложенный блондин с шевроном «Форрест Дог» стал объяснять, что людям надо меняться и механотрансплантология – технология будущего: во-первых, удобно, можно заменить любой орган буквально за пару часов, во-вторых, разнообразие органического материала – хоть щупальца осьминога себе ставь, но главное – индивидуальность. Есть шанс стать неповторимым среди серой массы человеческих тел. Горин слушал и периодически включал отражатель на бифе, рассматривая накачанные за годы тяжкого труда в карьере мышцы, на очередном витке уговоров он почесал лысину и покосился на друга, Том тоже не жаловал механоимпланты. Высокий, статный, с черной как смоль шевелюрой, Баткер и без вмешательства современной трансплантологии был симпатичным.

– Я в душ, – с сочувствием похлопал напарника по плечу Том. – А ты слушай дальше, выбрал напарника – терпи.

– Вот ты гад, – буркнул Горин.

– Сам хотел помоложе, – съязвил Томас.

Закрыв дверь в душевом модуле, он активировал отражательную панель и разделся догола. Дверь закрылась, создав вакуум, и монотонное бурчание Форреста ушло на второй план, а когда включился режим сухого душа, шум из модуля вообще стих.

– И что такого особенного в этом разнообразии тел? – разглядывая себя начал Том. – Чертовы киборги, и денег не жалеют! Тут пашешь как проклятый чтобы выжить, а они – «разнообразие» … – Наклонившись ближе к отражающей панели, старатель добавил освещение, дабы четче разглядеть шрамы на теле. Умная система уже распознала его личность и вывела на отражающую панель данные:

Том Баткер, 46 лет. Родился в Пятом лунном городе в 2577 году.

Рабочий статус: старший оператор бурильного робота, метокорпорации «Рум-Вум». Карьер № 765. Северное полушарие. Марс.

Социальный статус: кандидат на гражданство Марса.

Кредитный потолок: 345 унций золота.

Неорганическая материя в структуре тела: 40 % (внутренняя 35 %, внешняя 5 %).

Постучав пальцами по имплантированному уху, старатель Баркер с горечью вспомнил, как кусок руды неудачно откололся и срезал ушную раковину. Будучи юным, он хотел получит кольцо Морта и натворил тогда дел – сломал бурильщик и чуть не убил старшего по смене. Пришлось менять селезенку и правую почку, а кредит за органы он выплачивает по сей день. Хотел ли он стройное тело? Однозначно да – подправить торс, убрать жирок с пуза, сделать ноги ровнее, расширить плечи… Много чего можно заменить и без этих уродств с зеленой или фиолетовой кожей. Лицо – вот можно не трогать, тут ему все нравилось. Голубые глаза, прямой нос, не одну драку переживший целым, подбородок с ямочкой и обворожительная улыбка. На лицо Баркер был красавчиком.

Подмигнув себе, старатель увеличил интенсивность сухого душа.

– Чертова Земля со своими нравами, – промямлил он. – Зелёная кожа, вот же мерзость, вся грязь идет к нам с Земли, – он закрыл глаза наслаждаясь теплотой песчинок.

Потом был ужин, и вот наконец, надев защитный комбинезон, старатель влез в экзоскелет. Шахта была неглубокой, добывали все, что было спрятано в недрах красной планеты. Работали посменно – пять роботов, два охранника, три экзоскелета и куча инвентаря для бурения, резки, плавки чего угодно в недрах планеты. Один минус – ближайшее поселение в сотне миль от карьера, пешком не дойдешь, воздушной смеси не хватит. Спасали автофуры. Те с периодичностью в пятьдесят часов таскали руду в город. Раз в квартал старатели получали зарплату за добытый металл, и работа останавливалась. Мужики бросали все и ехали в Атланто с единственным желанием спустить часть злат в баре. Сегодня таким местом стало усилительное заведение «У Д. Перроу».

– Чё такой грустный, красавчик? – обновляя выпивку, спросила барменша.

– Ты андроид или человек? – недоверчиво буркнул Томас.

– Я похожа на робота? – выпучив глаза, спросила женщина.

– Нет, простите, – покраснев, ответил Баркер. – Просто подумал, зачем такой симпатичной женщине работать барменом?

– А если это мой бар?

– Тогда еще больше вопросов, – улыбнулся Томас. – Позволить себе бар могут только марсики, – он посмотрел на вывеску и с улыбкой победителя добавил: – Не твой. Д. Перроу скорее всего Джон или Джеф, жадный янки, который нанял тебя на должность барменши.

– А если «Д» – это Джил или Дженнифер? – кокетливо выдала она и повернулась к новому посетителю.

– Не звучит, – сделав глоток джина, рассудил Том. – И ты не марсик. Ты больше похожа на космика – бледная кожа, астеничное телосложение, короткая стрижка. Я жил какое-то время в космосе, на «Альфе», знаю, о чем говорю.

– И все-таки бар мой, – протянув счет, сказала женщина.

К хмельному Томасу подвалили напарники. Горин был красный от выпитого и еле стоял на ногах, а вот Форрест ничего – держался. Точнее, держал за талии двух цыпочек одинаковой внешности.

– Ты в курсе, что это анроиды? – с ухмылкой заметил Том.

– Не может быть! – Горин даже протрезвел от такого неожиданного инсайда. – А ну смотри мне в глаза!

Девчонки покорно замерли и, не отводя взгляда, уставились в налитые кровью остекленевшие глаза старателя. Пару секунд молчаливого переглядывания – и две крошки синхронно едва заметно наклонили головы влево, а губы механически сомкнулись в идиотской улыбке.

– А я что говорил, – заржал Баркер. – Эх, Стас, не знал, что тебя на резиновую смазку потянуло.

– Нет, нет! Как так-то! – стучал по столу Горин. – Форрест, зараза, я же с ней сосался пару минут назад.

– Что не так, нормальные девчонки! – Юноша был непреклонен. – Не нравится – заберу обеих.

– Да иди ты в лед, киборг, – гневно заявил Ломов и сел за барную стойку. – Эй, бармен, налей мне выпить!

– С удовольствием, – ответила барменша.

– Она хоть не андроид?

– Человек, – подмигнув, пояснил Том.

– Да ладно, – оживился Стас и, когда барменша поставила перед ним порцию джина, не отводя взгляда, добавил: – Докажи?

Красотка рассмеялась и прикусила нижнею губу, пьяный Стас сказал, что роботы так тоже могут, она, принимая вызов, наморщила лоб и уставилась на него, как кошка, не отводя взгляда. Через минуту красный от стыда Горин уже просил прощения и оправдывался – мол, не каждый день встретишь бармена-человека. Барменша сказала, что простит, но с них хорошие чаевые. И вот так, болтая между клиентами и потягивая крепкий джин, они не заметили, как пролетело время. Перед закрытием, изрядно пьяные парни засобирались домой.

– Сейчас, погоди, – оставив друга стоять на проходе, сказал Том. – Не шевелись и не падай ровно минуту, и я вернусь в строй. Держи его, Форрест!

– Минута пошла, – посмотрев на свой биф, строго сказал Стас.

Он пошел к барной стойке, ну как пошел – держась руками за столики, шатаясь, он еле плелся, как моряк по палубе в шторм, а когда руки почувствовали спасительную опору барной стойки, едва ворочая языком, Баркер подозвал барменшу и попросил назвать свое имя.

– Не запомнишь, красавчик, – с улыбкой ответила она.

– А ты попробуй.

Женщина достала биофон и включила режим авторизации, Томас сделал то же самое, и через доли секунды на панели его гаджета уже красовался запрос от некой госпожи Джерри-Элизабет Пэрроу.

– Прости, что не поверил, Джерри. Бар у Джерри Перроу звучит! – Он протянул руку. – Меня зовут Томас Баркер!

– Тебя ждут, – кивнув на загибающего пальцы Горина, ответила Джерри.

– Ага, иду, – развернувшись, Томас попытался быть трезвым, но пол опять предательски качался, как и стены и потолок.

А утром наступило похмелье. Глаза буквально не раскрывались, от спазма мышц голова казался титановой, даже шея не гнулась. Том редко напивался до такого состояния. Настораживало, что он не помнил, что было после ухода из бара. Листая биофон, он вспомнил барменшу, даже улыбнулся, но тут же к горлу подкатил комок непереваренного сублимата, и его вырвало на пол. Полоскало будь здоров, после такого рука сама потянулась к ингалятору – пришлось потратить адаптивную смесь, чтоб хоть как-то прийти в себя.

Умный гаджет работал безотказно: дыхание стало глубже и ровнее, биение сердца замедлилось, боль отступала, как и тошнота и головокружение. Раскрыв красные от интоксикации глаза, старатель осмотрелся по сторонам. Его ощущение, что после бара они продолжили пьянку в модуле отдыха, нашло наглядное подтверждение: Горин в позе эмбриона спал на полу, причем открытый сонник работал вхолостую, Форрест умудрился заснуть на стуле, неестественно запрокинув голову, по всюду валялись пустые бутылки, пакеты сублимата и початые банки с водой. Недельный запас провианта был потрачен впустую.

Неожиданно к нему подошел робот и протянул наряд на работу.

– Не, иди в лед, – отмахнулся он. – Прямо к северной шапке Марса. Можешь пешим ходом.

Робот настойчиво повторил движение, протянув электронный ключ.

– Ты чё такой бесчеловечный, у меня вынужденный выходной! – осипшим голосом пытался отнекиваться Баркер. – И вообще, какое сегодня число?

– Восьмое, сэр.

– Ну, все верно, не моя смена. – Он полез в биф и заметил наряд на работу. – Да как так!

Получалось, что его органайзер сбойнул, направил запрос на внеочередною смену, ну, или эти пьяные шутники его разыграли, понимая, как ему будет тяжко работать с утра. Том поднял полные грусти глаза и с мольбой посмотрел на бездушную железяку. Желтая линия на его речевой маске, как старуха с косой, не оставляла шансов договориться. Радовало, что похмелье после адаптационной смеси стало менее выраженным, но зато наружу попер гнев. Играя желваками, Том подошел к Форресту и выбил из-под его задницы стул. Крупный парень с грохотом рухнул на пол, но не проснулся, только промычал нескладное: «Еще часик, босс, и приду!»

– Вставай, пьянь, – тормошил его Том, но все тщетно, парень был мертвецки пьян.

Робот еще раз протянул ключ активации экзоскелета и напомнил о штрафных баллах за отказ выйти на смену.

– Вот же ублюдки! – гневно выдал Баркер, надевая умный комбинезон. – Полная смена с похмелья, ну я вам устрою, шутники! Будет у вас выходной!

Работалось донельзя плохо, интоксикация по чуть-чуть, но нарастала. Вибрация экзоскелета при дроблении руды отдавалась в каждой клеточке тела, и в какой-то момент адаптивная смесь перестала купировать боль, идти за новой дозой, залазить в долги, но и терпеть дискомфорт еще пару часов было невыносимо. Том замер в попытке принять решение. Разум просто отказывался думать. Разум, как и тело, хотело очистки и сна.

– Я им все припомню, – процедил Баркер сквозь зубы, включая характер. – Каждую минуту моих мук припомню! – Он включил отбойник на полную мощность. – Да, вот так!

На очередном расколе валуна экзоскелет вместе со старателем провалился в грот. Зачастую в таких норах находили золотоносные жилы, и Том немного оживился.

– Ну хоть в чем-то повезло, – буркнул Баркер, устанавливая защитную сваю под хрупким потолком грота.

Очень странное место – мрачное, еще и на полу, не пропуская света, блестела сиреневая дымка. Впрочем, подобные гроты на Марсе не редкость, по технике безопасности надо было произвести анализ газа и начать разведку территории, но все это надо делать с напарником. Кусая губы, Том попытался связаться с базой, но ни Горин, ни Форрест ему не ответили.

– Да пофиг, – махнул рукой Баркер и полез изучать находку.

Резким движением механоруки он рассек дымку. Под светом фонаря блеснуло золото, и тут же какая-то шипящая жидкость снова скрыла металл, окутав все дымкой. «Джек-пот!», – подумал старатель, подтягивая отбойник.

То, что это был азот, стало понятным не сразу, но, когда легкоплавкие детали эксоскелета стали крошиться, а на панели управления замигал индикатор повреждения корпуса, Томас занервничал. Он вспомнил, что не сделал анализ жидкого газа.

– Да как так, – прохрипел он, ощущая удушье. На панели управления появилась иконка «Нарушена герметичность!»

Жидкий азот довольно быстро разъедал хрупкие детали, а нерасторопность старателя только усугубляла положение. Резко вскочив, Том кинулся к выходу.

– Да что за ерунда! – Экзоскелет не слушался, на панели управления уже половина датчиков горели красным цветом. – Давай же, железка, работай, иди к выходу! Ползи, гадина! – переходя на ручное управление, подбадривал себя Баркер.

Но неметаллические части корпуса с характерным треском крошились, скелет все больше становился неуправляемым, и на очередном шаге бурительный каркас всей массой рухнул вниз, в туманную дымку. От удушья Том потерял сознание. Благо аварийный маяк сработал незамедлительно, и его успели спасти. Не без потерь конечно, – лицо, руки и ноги оказались некротизированы, большая часть тела погибла. Радовало, что мозг пострадал всего лишь на три процента от общей массы, это давало надежду, что сознание восстановится. Случай оказался страховым, поэтому операцию по удалению мертвой ткани и стабилизации живой оплатила метакорпорация. Они же, исходя из материального положения Баркера, настояли на установке трех квантонов и механопротезировании – для органического восстановления рук, ног и лица у старателя не хватало средств.

– Какого черта, что за пиксели? – прохрипел Том и тут же с ужасом добавил: – А что с моим голосом? Почему я говорю, как робот-помощник? – Он резко встал. – Где я?

Стоявший рядом с медицинской капсулой робот помог ему встать. К модулю тут же подошли Горин и Форрест, вид у них был испуганный, они старались не пялиться на Баркера, но удивление не скроешь. В какой-то момент оба друга даже опустили головы, виновато отводя взгляд.

– Что они со мной сделали? – ощупывая лицо, спросил Томас. – Где медики?! Кто-нибудь объяснит мне что происходит?!

– Том, ей-богу, мы не виноваты, – промямлил Горин.

– Да! – подхватил его оправдания Форрест. – Мы пересмотрели все камеры. Реально, ты сам оставил заявку на смену. Мы видео принесли, вот, глянь.

– Какое еще видео?! – механическим голосом закричал Баркер. – Черт, какой же мерзкий голос! – Он не прекращал ощупывать лицо. – Почему на мне железная маска? Где врач?! – уже орал Баркер.

– У тебя лицо помощника, но ты не переживай, – промямлил Форрест. – Если честно, выглядит круто!

– Ты идиот, Форрест? – замахнулся Том и только сейчас заметил, что вместо руки у него металлический имплант. Он посмотрел на ноги и с ужасом добавил: – Они сделали из меня киборга? Нет! Нет, твари! – Он ударил кулаком по модулю. – Да как так?!

Подошедший медик приказал роботу остудить буйного пациента и с улыбкой на лице пояснил, что восстановление целостности лица с помощью органического протезирования – самое оптимально решение. Однако манипуляция высокотехнологичная и, к сожалению, недоступная кандидатам на гражданство. Единственный выход из столь сложной ситуации – временное протезирование техническим элементом недостающей части головы. Врач еще раз подчеркнул, что такая замена – мера временная, и когда господин Баркер станет гражданином Марса, ему восстановят лицо. Ну, или он может досрочно оплатить процедуру. И назвал сумму, на что даже друзья растерянно почесали в затылках – она была запредельной.

«Но почему маска помощника?»

На этот вопрос ученый медик пояснил, что это единственный технический элемент, который верифицирован во всех уголках Солнечной системы. По словам доктора, подобные случаи, конечно, редкость, но не единичные, и согласно общепринятым правилам на переходный период пациенту устанавливают самый распознаваемый элемент – маску робота-помощника с чипом верификации.

– Вы не волнуйтесь, машины распозна́ют в вас человека. Не переживайте, господин Баркер, мы вмонтировали надежный чип, он автоматически передает информацию вашего генотипа и полные данные социальной карты, – с улыбкой объяснял врач. – Единственным недостатком станет процедура генной верификации при перелетах, к этому придется привыкнуть. Но все ваши муки закончатся после органопластики, рекомендую взять деньги в долг.

– Верните мое лицо! – словно игнорируя все сказанное, строго прорычал Баркер.

– Вы вообще слушали меня? – строго спросил врач.

– Верни мне лицо, гнида! – кинулся на врача Томас.

И благо Горин преградили ему путь, не хватало для полного счастья попасть еще и в тюрьму за побои.

– Нечего страшного, такие реакции не редкость, – улыбнулся врач и приказал роботу погрузить пациента в медикаментозный сон. – Через несколько суток его мозг примет изменения тела, и мы выпишем господина Баркера.

– Всё ясно, – грустно буркнул Горин.

Не обращая внимания на крики Томаса, робот затолкал его в модуль, а напарники, понимая всю драматичность ситуации, просто ушли.

Баркера выписали через неделю.

Смс от Джерри: «Куда пропал, красавчик? Приходили твои друзья, а тебя нет. Скучаю»

После восьмичасовой смены Том был голоден, но процесс приема пищи в последнее время стал настоящей мукой. Нужно было снять маску, и окружающие во всей красе видели прозрачный переходник – тот удерживал внутренности, не давая им выпасть. Видно было всё: кровь, лимфу, прочие жидкости, и это все циркулировало под прозрачной полиуглеродной пластиной. Каждые семь секунд включался компрессор для нагнетания воздуха в трахею, а там, где был пищевод, стоял клапан для ввода жидкого сублимата.

Процесс кормления был эстетически неприятным.

– Ум-мы-мы, – замычал раздраженный Том, вынимая дозиметр из клапана.

– Что? – развел руки таращившийся на него Горин. – Не понимаю. Надень маску.

Баркер прислонил маску к проводнику и на максимальной громкости заорал:

– Сколько раз просил не смотреть на меня, когда я ем!

– Прости, – виновато пробубнил Стас. – Я не специально.

– И ты не смотри! – упрекнул он Форреста. – Лучше найди спеца, кто заменит это уродство на нормальное лицо.

– Ищу.

– Ищет он, себе так руку сделал за сутки, а тут третий день ищет!

Горин положил руку на плечо мало́го, намекая, что не стоит спорить, проще пропустить его ворчливость мимо ушей. Том еще пару раз упрекнул друзей в безразличии и забрался в соник. Игнорируя колкости, Стас прибрал разлитые по столу остатки жидкого сублимата и, глянув на мало́го, добавил: «А никто не говорил, что будет легко. Первые дни самые тяжелые». Форрест стиснул губы и сжал кулак, хотелось зарядить что есть мочи по соннику, но он сделал глубокий вдох, затем выдох и вспомнил, что после отдыха ворчливость Баркера отступала, ровно до следующего приема пищи.

Время лечит, рассудили старатели, и череда рабочих дней ускорила бег.

Смс Джерри: «Привет, все работаешь? Видела парней вчера в баре, они что-то скрывают. У тебя точно все в порядке? Расскажи, пойму»

Смс от Томаса: «Решил заработать кольцо Морта, вот работаю! Извини»

Смс Джерри: «Прощаю, трудись. Будет скучно, звони, поболтаем по видео»

Ничего не ответив, Том уверенным шагом зашел в кредитную организацию. Его тут же встретил сотрудник банка и предложил консультацию. Завязался разговор, человек внимательно выслушал проблему господина Баркера, и, когда дело дошло до оформления займа, вердикт искусственного разума был отрезвляющим.

– 182 унции? – вывел на речевую панель красную линию Том. – Вы серьезно?

– Увы, сэр, но умную систему не обманешь, она почему-то, снизила ваш кредитный максимум и повысила процент рисков при возврате долга, – оправдывался сотрудник банка.

– Это какая-то ошибка! – стоял на своем Томас. – Я старатель, десять лет осталось до гражданства, наполовину выкупил оборудование в карьере, я трачу златы только на еду, в чем проблема? – голосом робота говорил он.

– Не знаю, сэр, – покраснел сотрудник банка. – Умный робот решил, что вы неблагонадежный заемщик, уж извините.

– Умный робот! – сминая электронную бумагу, прорычал Томас. – Ладно, а эти 182 унции можно получить сразу, или частями будут платить?

– В течение тридцати дней.

– Понял! – Томас встал и пошел к выходу.

Он подумал, если не дают всю сумму, может, есть смысл собрать ее частями в разных организациях? Обойдя все банки в городе Том, к концу рабочего дня составил список лояльных организаций и примерные сроки реализации займа. Придется схитрить, обмануть умные машины, по-другому никак – жизнь с маской помощника казалась еще отвратительнее, чем судьба должника. Ему сорок шесть, хорошая работа, как-нибудь протянет десять лет, а там, став гражданином, расплатится с кредитами и заживет нормальной жизнью.

И вот в новом банке очередной сотрудник оторвал глаза от социальной карты.

– Только один момент, сэр, – с улыбкой добавил служащий. – Вы же в курсе, что в случае получения кредита у вас автоматически понизится порог займа? Искусственный разум за этим пристально следит.

– Нет, не в курсе, поясните?

– Если мы даем вам сто унций, то в другом банке вы получите уже пятьдесят, а в следующем двадцать пять и так далее, пока лимит не будет исчерпан.

– Погоди, то есть 184 унции – это мой потолок?

– Да, сэр.

Баркер молча встал, поправил умный комбинезон и вышел в проходной модуль. План получить нужную сумму по частям с треском провалился. Он встал на биф и долгое время пялился на список кредитных организации. Теперь это были просто слова, без капельки надежны на займ.

Смс от Джерри: «Ну, это уже не вежливо, я же вижу, что ты прочел сообщение. У тебя что-то случилось? Расскажи, помогу»

Смс от Тома: «Прости, занять работой»

Смс от Джерри: «Спасибо, что ответил! Работа – это хорошо, как сможешь, напиши, поболтаем. Удачи с поиском золота!»

Набирая ответ, Баркер хотел было рассказать всю правду, но в самый последний момент удалил набранный текст и закрыл переписку. Ну что он скажет: «Из-за собственной жадности потерял полголовы и стал чертовым киборгом»? Язык не поворачивался такое произнести, не говоря уже о наборе текстового сообщения.

«Может, сама догадается, что все кончено?» – подумал Томас и, оглядываясь по сторонам, заметил вывеску «Обменик Глобал Энерго. Не доверяете людям? Добро пожаловать, у нас работают только роботы!». Эта контора славилась грабительскими процентами, практически пожизненной рентой, и надо было быть полным дураком, чтобы в это вляпаться.

Но Том зашел в модуль.

– Я хотел бы взять в долг шестьсот унций, – подойдя к роботу, решительно заявил Томас.

Робот не отреагировал на просьбу, правда, в левом углу обзорной картинки визоров Баркера тут же появились какие-то закорючки. Том обратил на них внимание не сразу – он пристально смотрел на визоры робота, пытаясь предугадать ответ. А его все не было и не было. Раздосадованный Баркер повторил просьбу – и опять ничего. Только новый ряд непонятных символов, на которые он уже отреагировал, увеличив написанное.

– Ты оглохла, железяка? – замахнулся на него Том.

Никакой реакции.

– Да что за день сегодня такай! – Он пошел на крайнею меру – стукнул робота по голове, но тот никак не отреагировал, более того, на агрессию не отреагировал даже охранник. Удивленный Томас специально повторил удар, и ничего. Словно его не было в обменике. Подождав немного, он еще раз замахнулся на помощника и, понимая, что машины его игнорируют, понуро пошел на выход.

– Добро пожаловать, человек, – послышался механический голос помощника.

– Надо же, заговорил. – Баркер остановился и подошел к окошку выдачи. – Мне нужен кредит на 600 унций,

Машина запросила ДНК-верификацию и, после того как все процедуры были соблюдены, выдала емкое: «В кредите отказано, ваш лимит 213 унций».

– Да как так! – замахнулся на помощника Баркер, и тут же охранник вскинул оружие и грозным басом порекомендовал не накалять обстановку, в противном случае он применит силу.

– Иди в лёд, тварина! – с силой ударил по стенке Баркер и подошел к выходу. – Открывайся, тупая створка! – Стальные дверцы разъехались, и Том, показав средний палец, покинул обменик.

«Теперь уж точно всё!» – подумал Баркер. Он встал на биф и поехал к трассе, чтобы на перекладных добраться до карьера.

В модуле было тихо. Сняв облегченный скафандр, он заметил робота из центрального офиса. Обычно тот приходил в день зарплаты. Парни не доверяли электронным деньгам и предпочитали проверенные временем золотые монеты. Они же златы. Метрическая система, та же, что и на Спутнике, только металл не платина, а золото. С пробой были нюансы, её все время понижали, сейчас это 16-каратное золото, а начиналось все с 24 карат.

Том во второй раз пересчитал получку.

– Эй, где мои златы? – стукнув кулаком по столу, возмутился он. – Ты сейчас не прав, железяка!

– Согласно статье третьей Устава корпорации, – начал робот, – просчитав риски, мы приняли решение ускорить списание долга за поломку не выкупленной части экзоскелета.

– А как прикажешь мне на это жить?

– Выданной суммы достаточно для существования в течение 14 дней.

– Нет, так не пойдет, зови начальника, – категорично заявил Том. – Соединяй меня с боссом, немедленно!

Робот наклонил голову, его визоры задергались. Через минуту он активировал биофон, и на экране появилась физиономия тучного азиата. Что-то пережёвывая, он махнул рукой, мол, говори, мало времени, и Томас стал упрашивать не требовать с него долг за сломанный экзоскелет в ближайший год-два работы. Объяснения были простыми и логичными, старатель хотел накопить на нормальное лицо. Азиат молча слушал старателя, и, когда господин Баркер высказался, с набитым ртом ответил:

– Нет! Умный робот увидел, что ты ненадежный работник, сначала долг, потом заработок. Пей меньше, работай больше!

– Выключай, – выведя на речевую панель красную линию, рявкнул Том. – Выключай этот чертов биф, тупая железяка, – уже орал он, ударяя рукой по экрану.

Робот разъединил связь и занялся следующим старателем.

– Кстати, Том, узнал я про замену маски, – подойдя к другу, начал Форрест. – Тот, кто делал мне руки, сказал, что есть только один механик, кто соображает в такой технологии. Одноглазый Куф.

– Ну и? – раздраженно буркнул Баркер. – Где его найти?

– Вот тут и проблемка. Никто не знает, где его ангар.

– А зачем тогда говоришь об этом? – гневно выдал Томас.

– Ты чё такой нервный? – вступился за молодого Горин. – Рычишь вторую неделю. Ну не знает малой, где обитает этот Куф, кто-то другой знает. Потерпи, не все сразу делается.

– А ты на моем месте потерпел бы? Вам легко говорить, у вас все в порядке.

– Хочешь что-то предъявить – говори, – сверля друга взглядом, заявил Горин.

– Если бы не та пьянка, ничего бы не было.

– Ты еще скажи, что это мы тебя подбили на смену!

– Сам же заказал подработку, – подхватил Форрест.

Том нервно заходил по модулю, постукивая металлическими протезами по полу. Лицевая маска не могла предать всей палитры эмоций, но даже по тем крохам было видно, что старатель в гневе.

– Да, сам, но наверняка кто-то из вас подначивал меня, вот я и подписался.

– Даже если так, – встал в позу Горин. – В грот зачем полез без подстраховки?

– Не знаю, – гневно буркнул Том.

– Жадность, наверняка увидел слиток в туманной дымке, – язвил Горин. – Знаешь, сколько я схоронил парней из-за такой жадности?

– И знать не хочу!

– Ты спасибо скажи, что тебя вовремя вытащили и собрали, – повысил голос Горин. – Да, криво, да, неудобно, но живой, и надо быть благодарным хотя бы за это!

– А на кой ляд мне такая жизнь?! – закричал Баркер.