Текст книги "Почерк диверсанта"

ЧЕРНЫШОВ. 2.03

– Вы уж извините, что я продолжаю мучить вас вопросами. Но необходимо до конца выяснить все обстоятельства, – сказал Павел Чернышов научному сотруднику Евгению Светлову.

Евгений Светлов, ученый-метеоролог, был одним из заложников, которых неделю назад на Пятигорской метеостанции захватили чеченские террористы.

Из всех заложников Светлов оказался единственным, кто попытался оказать сопротивление террористам. Он не потерял присутствия духа, несмотря на то что террористы убили его любимую девушку. Павел Чернышов очень надеялся, что Светлов запомнил то, что происходило на метеостанции после ее захвата террористами. Так как Чернышов помогал следователю Желнину допрашивать свидетелей, он уже успел переговорить со всеми заложниками и убедился, что бывшие заложники, воспроизводя в памяти те роковые события, слабо представляют реальную картину. Большую часть времени террористы держали заложников взаперти, внутри жилого вагончика. И те просто не могли видеть, что происходило в это время во дворе метеостанции. Да и нервный стресс, который пережили заложники, тоже не улучшал память.

Но Чернышову очень нужно было узнать о том, что делали террористы на метеостанции. Он рассчитывал, что эта информация поможет ему выйти на след исчезнувшего баллона с отравляющим газом. Поэтому утром второго марта Чернышов приехал в Пятигорский метеоцентр и разыскал там Евгения Светлова. Конечно, можно было вызвать Светлова в городской отдел ФСБ и допросить его там. Но Чернышов решил этого не делать. Он предположил, что Светлов на своем рабочем месте будет чувствовать себя увереннее, и тогда ему будет легче воскресить в памяти трагические события прошлой недели.

– Вы вернетесь в свой институт, когда здесь все закончится? – Чернышов начал разговор с нейтрального вопроса.

– Да, наверное. Надо бы продолжить исследования. Но не думаю, что после всего случившегося я смогу вернуться на метеостанцию. Как представлю тот стол, на котором умирала Ира, жить не хочется, – тяжело вздохнув, ответил Светлов.

Павел Чернышов знал, Ира Скворцова, замученная террористами, была той девушкой, которая нравилась Светлову. Чернышов понял, что своим вопросом опять причинил Евгению боль. Но он не мог прекратить начатый разговор. Не мог, потому что, если баллон с отравляющим газом не найти, пятигорская трагедия может повториться вновь.

– А я ведь так и не попрощался с Ирой, – задумчиво сказал Евгений. – В воскресенье прилетела мать Иры и увезла гроб с ее телом домой. Теперь я даже не знаю, где ее могила. Почему жизнь устроена так, что мы теряем близких людей? Почему, я вас спрашиваю!

Чернышов ничего не ответил. Да и что он мог сказать, если вопрос не имел ответа?

– Послушайте, Евгений, у вас есть кофе? – неожиданно спросил Чернышов.

– Есть, – недоуменно ответил Светлов.

– Налейте, пожалуйста, если вам не трудно.

Светлов достал из ящика стола банку растворимого кофе. Чернышов тут же начал ему помогать. Кроме банки кофе, на столе появились две чашки, сахар в полиэтиленовом мешке и пакет с печеньем.

– Кипятильник у вас найдется? – спросил Чернышов.

– Я чайником пользуюсь, электрическим, – ответил Евгений.

– Отлично, – кивнул головой Чернышов.

Павел Чернышов старался отвлечь Евгения от мрачных мыслей. Он считал, что человек не должен постоянно предаваться мрачным воспоминаниям.

– Знаете, Евгений, то, что случилось, уже нельзя изменить, – сказал Чернышов Светлову, когда они выпили по чашке кофе. – Да, произошло страшное, чудовищное несчастье. Вы потеряли любимую девушку. Но жизнь продолжается. Я уверен, вы еще встретите другую девушку и полюбите ее. И это не будет предательством по отношению к Ире, потому что любовь всегда побеждает горе. Вы правы, Евгений, жизнь действительно устроена так, что мы теряем близких людей. Но мы и приобретаем новых.

Евгений ничего не сказал Чернышову. Но тот и не торопил с ответом. Чернышов знал, что пройдет еще много времени, прежде чем Светлов окончательно все поймет и согласится с ним. Но тот, похоже, и так понимал справедливость слов Чернышова.

– Я понимаю, Павел Андреевич, вы пришли не для того, чтобы утешать меня, – Светлов встал из-за стола и начал убирать грязную посуду. – Спрашивайте, что вас интересует. Я постараюсь вам помочь.

– Евгений, террористы страшны не только тем, что убивают. Они калечат человеческие души. Невозможно описать словами то, что вы испытали, находясь в заложниках. Но вы сильный человек и справитесь со своим горем. Поэтому я сейчас могу сказать вам: опасность еще не миновала.

Светлов удивленно посмотрел на Чернышова. Он считал, что после уничтожения банды террористов все кончилось.

– Да-да, вы правильно поняли мои слова, – продолжал Чернышов. – Опасность остается. Только на этот раз под угрозой могут оказаться жизни других людей. И мы с вами должны сделать все от нас зависящее, чтобы их защитить.

– Но что произошло? О чем вы говорите, Павел Андреевич? – взволнованно спросил Светлов.

– Сейчас я объясню вам, но должен заранее предупредить: о дальнейшем нашем разговоре никто другой не должен узнать.

– Я понимаю вас, Павел Андреевич. Можете на меня рассчитывать, – сказал Светлов, опять присаживаясь за стол.

– Я и не сомневаюсь. Иначе бы я к вам не пришел, – ответил Чернышов. – Дело в том, что первоначально у террористов был баллон с тридцатью шестью литрами отравляющего газа «VX». Мы уничтожили банду террористов и обезвредили несколько химических зарядов. По нашим данным, в баллоне должно было остаться еще примерно тридцать литров отравляющего вещества. Но вот где сейчас этот баллон, мы не знаем. Я очень надеюсь, что вы, Евгений, поможете мне разобраться, куда террористы вывезли баллон.

– Да, но меня заперли вместе с остальными работниками метеостанции, и я просто не мог видеть, что в это время делали террористы, – неуверенно ответил Светлов.

– Я знаю, видеть вы не могли. Но вы могли слышать, что происходит вокруг. Давайте вместе попытаемся в этом разобраться, – предложил Чернышов.

– Давайте попробуем, – согласился Евгений.

– Начнем с самого начала. – Чернышов подвинул свой стул, чтобы иметь возможность смотреть прямо в глаза Светлову. – Террористы прилетели на метеостанцию на транспортном вертолете. А когда мы попытались впервые высадить на станцию десант, то я лично видел два вертолета: большой транспортный вертолет террористов и еще один вертолет, гораздо меньшего размера. Когда он появился?

– В два часа дня, – уверенно ответил Светлов. – Вернее, на моих часах было несколько минут третьего. Я, как только услышал шум винтов, сразу посмотрел на часы. Еще подумал, что это к нам помощь пришла.

– Так, значит, в два часа с несколькими минутами, – рассуждал вслух Чернышов. – А потом этот вертолет еще куда-нибудь улетал?

– Да, Павел Андреевич, практически сразу. Он приземлился, а через пять-десять минут снова улетел.

– Евгений, вы уверены, что улетал именно тот самый вертолет? Может быть, это улетал транспортный вертолет? – уточнил Чернышов.

– Нет, Павел Андреевич, взлетел маленький вертолет. Я запомнил по звуку двигателей и шуму винтов. У транспортника звук гораздо ниже и громче.

– Когда вертолет снова вернулся?

– Без четверти три.

– На этот раз с минутами или без? – поинтересовался Чернышов.

– На этот раз точно. Ровно без четверти три. Я хорошо помню.

– Так. Что было дальше?

– Дальше этот вертолет снова улетел. Пилот даже не стал глушить двигатели. Только приземлился и сразу же взлетел. На этот раз вертолет отсутствовал долго. Появился только к вечеру. Где-то около шести или чуть позже. Точно сказать не могу. Но я запомнил, что за окнами вагончика уже стемнело.

– Ясно, – кивнул головой Чернышов. – Вертолеты еще улетали?

– Транспортный вертолет, на котором прилетели террористы, так и не улетал до вашего прибытия. А второй вертолет улетел раньше и уже не возвращался. Это произошло двадцать шестого февраля, утром в десять пятнадцать.

Последние сведения, сообщенные Светловым, совпадали с данными радиолокационного наблюдения, которое начиная с двадцать пятого февраля непрерывно велось за базой террористов. Чернышов знал, что вертолет горноспасательной службы вылетел из лагеря террористов двадцать шестого февраля именно в десять пятнадцать. Но в большей степени Чернышова интересовал первый день, когда террористы захватили Пятигорскую метеостанцию. Тогда радиолокационное наблюдение за лагерем террористов еще не велось. Поэтому приходилось полагаться только на слова Евгения Светлова. Но Чернышов склонен был доверять его памяти. Тем более что события двадцать шестого февраля тот запомнил отлично.

– Ну как, Павел Андреевич, помог я вам? – спросил у Чернышова Светлов, когда полковник закончил задавать свои вопросы.

– Да, Евгений, большое вам спасибо. Вы дали мне пищу для размышлений. Только я хочу вам еще раз напомнить, что о нашем разговоре никому говорить не следует, – сказал Чернышов.

– Конечно. Я все понимаю, Павел Андреевич, – ответил Светлов.

Попрощавшись с Евгением Светловым, Павел Чернышов вышел из здания метеоцентра.

ВЕРСИЯ. 2.03

Оказавшись на улице, Чернышов задумался. Неужели он получил ключ к разгадке местонахождения баллона с отравляющим газом? Нет, «ключ» – это громко сказано, скорее отправную точку, от которой можно начать поиски. Итак, двадцать второго февраля в десять утра террористы высаживаются на участке Пятигорской метеостанции и берут ее персонал в заложники. В руки террористов попадают метеорологические ракеты, которые террористы хотят использовать как средства доставки химического оружия. Но у террористов пока нет баллона с газом, и они не могут закачать отравляющее вещество в ракеты. В четырнадцать часов на базу террористов прилетает второй вертолет. Это бывший вертолет горноспасательной службы, который участвовал в похищении баллона «VX» из воинской части. С какой целью мог прилететь этот вертолет? Либо он должен был привезти в лагерь террористов баллон с отравляющим газом, либо вывезти из лагеря метеорологические ракеты для их последующей заправки газом «VX». Либо – либо.

Чернышову захотелось прямо сейчас нарисовать схему, отражающую обе альтернативы. Проводя расследования, Павел Чернышов часто чертил разные схемы. Они помогали ему четче представлять реальную картину. У Чернышова при себе всегда имелись и блокнот, и ручка. Но рисовать схему прямо на улице было неудобно, да и уличный шум отвлекал от мыслей. Чернышов решил поехать в гостиницу, чтобы в тишине своего одноместного номера заняться логическими построениями.

Первым делом у себя в номере Чернышов вскипятил кипятильником воду в фарфоровом заварочном чайнике, но вместо чайной заварки насыпал в чайник растворимый кофе. Заботясь о здоровье своего отца, дочь Чернышова Ксения всегда ругала и стыдила его, когда он злоупотреблял кофе. Дома спорить с дочерью было бесполезно, зато в командировках Павел Чернышов отводил душу. Он налил кофе в такую же, как и чайник, фарфоровую чашку, положил туда две ложки сахара, подумал и добавил еще одну. Подобные чайные сервизы в гостиничных номерах не полагались. Но после того как Артем Ветров поговорил с дежурной по этажу, в номере Чернышова появился красивый чайный сервиз на шесть персон, включающий заварочный чайник и шесть чашек с блюдцами. Правда, одно блюдце Чернышов вскоре нечаянно разбил. Дежурная уже знала об этом, но ничего ему не говорила.

С чашкой кофе в руках Павел Чернышов уселся за стол и придвинул к себе лист бумаги. Отпив несколько глотков, Чернышов отставил чашку в сторону и начал чертить воображаемую схему. В верхней части листа появился прямоугольник с надписью: «Вертолет 22.02, 14.00» – время, когда вертолет горноспасательной службы впервые приземлился в лагере террористов. От верхнего прямоугольника вниз отходили две стрелки, направленные к прямоугольникам с надписями «баллон» и «ракеты». Таким образом Чернышов попытался изобразить два варианта, о которых думал на улице, выйдя из метеоцентра.

«Рассмотрим первый вариант, – задумался Чернышов, отхлебнув из чашки кофе. – Предположим, вертолет привез в лагерь террористов баллон с отравляющим газом. Что означает отлет вертолета спустя десять минут? Что еще могло потребоваться террористам, у которых уже были ракеты и газ «VX»? – спросил у себя Чернышов и тут же ответил: – Оборудование для закачивания газа в ракеты. Но при осмотре лагеря террористов такого оборудования не обнаружили. Значит, заправка ракет производилась не на метеостанции. И следовательно, вертолет прилетал для того, чтобы забрать со станции метеорологические ракеты. Итак, примерно в четырнадцать десять вертолет вылетел из лагеря террористов, имея на борту пять метеорологических ракет».

В прямоугольнике ниже слова «ракеты»Чернышов проставил дату и время 22.02, 14.10. «Вертолет вернулся обратно в лагерь спустя тридцать пять минут. Этого времени явно недостаточно, чтобы заправить газом пять ракет. Значит, вертолет только выгрузил ракеты на месте планируемой заправки и улетел. Почему не подождал, пока эта процедура закончится?»Чернышов допил остававшийся в чашке кофе, сходил к заварочному чайнику и налил вторую чашку. С полной чашкой он снова вернулся за стол и опять склонился над схемой. Ниже прямоугольника с надписью «ракеты» он нарисовал еще один прямоугольник, в котором написал: «Место заправки». Еще ниже появился следующий прямоугольник с надписью «лагерь 14.45». Все три прямоугольника Чернышов последовательно соединил стрелками и около каждой стрелки написал «15'».

«Пять минут на разгрузку. Остается тридцать минут. Как раз по пятнадцать минут в оба конца. Значит, место заправки находилось недалеко от лагеря террористов, в пятнадцати минутах полета на вертолете. Но для чего вертолет тут же улетел во второй раз? Что еще потребовалось отвезти к месту заправки, если баллон, ракеты и оборудование для их заправки уже были там? – Чернышов приблизил ко рту чашку с кофе, но отпить не успел. Ответ пришел неожиданно. – Баллон, ракеты и оборудование для заправки! Но вертолет горноспасательной службы совсем небольшой. Он не предназначен для перевозки грузов. И просто не мог перевезти все за один рейс. Вот для чего потребовалось прилетать в лагерь заново. Тогда ясен ответ и на вопрос, почему вертолет после первого рейса не подождал окончания заправки. – От волнения Чернышов даже расплескал кофе, и несколько капель попали на вычерченную им схему. – Итак, место заправки ракет находилось неподалеку от лагеря террористов. Но означает ли это, что баллон с оставшимся газом «VX» по-прежнему находится там, или террористы перевезли его в другое место? У пилота спасательного вертолета было достаточно времени, чтобы это сделать. Как в действительности поступил главарь террористов? Только он мог отдать приказ перевезти баллон. Но эту тайну он унес с собой в могилу. Террористы рассчитывали, что все их требования будут выполнены. Они планировали беспрепятственно покинуть захваченную метеостанцию. Логичнее всего им было привезти баллон обратно в лагерь, и они могли улететь со всем имеющимся у них химическим оружием. Почему же главарь террористов не приказал летчику вернуть баллон? Не доверял своим людям? Тогда он мог спрятать баллон. Чем плохи для такого тайника горы Северного Кавказа? Перевозить баллон с газом с места на место – лишний раз привлекать к нему внимание. Если главарь террористов решил не привозить баллон в свой лагерь, значит, он оставил его на месте заправки», – окончательно решил Чернышов.

В действительности не все происходило так, как представлял себе полковник Чернышов. Но в своих умозаключениях он сделал верные выводы и выстроил правильную версию. Баллон, содержащий без малого тридцать литров нервно-паралитического газа «VX», по-прежнему находился в горах Северного Кавказа. Он лежал в армейской брезентовой палатке в окружении пяти окоченевших трупов.

МАРФИН. 28.02

Марфин проснулся от резкого толчка. Он не успел сообразить, сколько времени проспал. Валерий увидел, что автобус стоит на загородной дороге. Снаружи, громко крича, суетились вооруженные люди. Валерий тут же узнал «воинов ислама», как называли себя чеченские боевики. Произошло именно то, чего он больше всего опасался – оказаться в руках чеченских бандитов. Входная дверь автобуса распахнулась, и в салон протиснулись трое обвешанных оружием чеченцев. За окнами автобуса Марфин насчитал еще как минимум пять вооруженных боевиков.

– Национальная безопасность, – представился первый из вошедших чеченцев. – Приготовьте вещи к досмотру.

«Черта с два вы национальная безопасность, – подумал Марфин. – Обыкновенные грабители». Но сути дела это не меняло. Желающих спорить с вооруженными людьми в автобусе не оказалось.

Видимо, грабители не были настроены агрессивно. Они неторопливо шли по салону, по пути отбирая у пассажиров наиболее ценные вещи. Пассажиры, предполагавшие, что в дороге с ними может произойти нечто подобное, старались не брать с собой дорогих вещей. Поэтому и улов грабителей оказался небогатым. Бандиты изъяли несколько тощих бумажников, пару серебряных цепочек, новую меховую шапку, да какой-то незадачливый пассажир расстался с золотым перстнем.

Марфин услышал, как завизжала женщина, когда один из грабителей силой вырвал у нее из рук сумку. Чеченец порылся в сумке, потом презрительно взглянул на женщину и бросил сумку ей на колени, так ничего и не взяв. Чеченец, представившийся гвардейцем национальной безопасности, подошел к Марфину. Валерий уже сообразил, что он у грабителей старший. Пристально глядя на Марфина, бандит взял с автобусного сиденья его рюкзак. «Пусть забирает, – подумал про себя Марфин. – В рюкзаке нет ничего ценного, только еда и одежда». Бандит развязал рюкзак и заглянул внутрь. Мясные консервы, теплые вещи, да и сам рюкзак, сшитый из прочного материала, очевидно, понравились чеченцу, и он легко забросил рюкзак за спину. Марфин облегченно перевел дух, когда чеченец с его рюкзаком двинулся по проходу дальше.

Но, видимо, грабители не зря признали вожака своим командиром. Главарю бандитов показалось подозрительным, что пассажир так легко расстался со своим рюкзаком, в то время как другая женщина подняла крик из-за никчемной сумочки. Возвращаясь обратно и снова проходя мимо Марфина, главарь задержался около него и коротко приказал:

– Встать!

Марфин замешкался. И тут же сразу два автоматных ствола уткнулись ему в грудь. Валерий медленно поднялся. Один чеченец остался держать Марфина на мушке, другой в это время обшарил его карманы. Вытащив из кармана куртки Марфина пистолет, бандит показал его своему главарю. Тот взял оружие в руки, убедился, что пистолет настоящий, и засунул его к себе в карман.

– Выведите его, – приказал по-чеченски главарь.

Валерий Марфин, научившийся понимать чеченскую речь, пытался сообразить, чем обернется для него обнаружение пистолета.

Валерия вывели из автобуса. Его не били, даже ни разу не ударили, но все время держали под прицелом автомата. Кроме Марфина, бандиты вывели из автобуса двух симпатичных молодых женщин. Если то, для чего бандитам понадобились женщины, Валерию было понятно, то собственная судьба для него оставалась тайной. Главарь грабителей отвел Валерия к двум стоящим неподалеку автомобилям: джипу «Ниссан-Патрол» и «Жигулям» шестой модели, на которых, очевидно, и приехали бандиты. Открыв пустой багажник «Жигулей», чеченец указал на него рукой и, обращаясь к Марфину, сказал:

– Залезай.

Бандит сказал это без всякой злобы, даже не повышая голос, словно речь шла о пустяковой услуге. Но направленный на Марфина автомат не оставлял сомнений в серьезности намерений бандитов. Поняв, что сопротивление ничего не даст, кроме того что обозлит чеченцев, Марфин залез в багажник. Как только он это сделал, крышка багажника тут же захлопнулась.

Его «Командирские» часы с фосфоресцирующим циферблатом позволяли следить за временем даже в темноте. Когда машина остановилась, Марфин определил, что лежит в багажнике уже сорок минут. Захлопали дверцы. Это бандиты вылезали из машины. Вскоре бандиты открыли крышку багажника и позволили Валерию выбраться наружу. Валерий увидел, что находится во дворе типичного чеченского дома. Кроме «Жигулей», на которых его привезли, здесь же стоял и «Ниссан». Трое чеченцев как раз выпустили из него обеих захваченных в автобусе женщин и отвели к дому. По всему было видно, что женщины страшно напуганы, но от страха боятся перечить вооруженным бандитам. «Подумаешь, оттрахают хором и отпустят. Зато не убьют», – подумал о женщинах Марфин. А вот удастся ли ему сохранить свою жизнь, Марфин не мог сказать определенно.

– Пойдем. Представлю тебя командиру, – уже по-русски сказал Марфину чеченец, который приказал вывести его из автобуса.

Перед тем как провести его к командиру, Валерия Марфина снова обыскали. На этот раз обыск проводил сам главарь автобусных грабителей и сделал это гораздо более тщательно. Валерий буквально задохнулся от досады, когда чеченец снял с него пояс, набитый деньгами. Сообразив, что попало к нему в руки, чеченец удивленно вскинул брови, но ничего не сказал. Только окончательно убедившись, что у задержанного при себе нет больше ничего заслуживающего внимания, чеченец велел ему зайти в комнату, где находился командир отряда.

Командир сидел за столом, на котором стояли большой заварочный чайник и несколько чашек. Главарь грабителей положил перед своим командиром пояс с деньгами и что-то зашептал тому на ухо. По мере того как говорил чеченец, командир отряда все с большим интересом рассматривал Марфина. У Валерия в это время в голове лихорадочно крутились мысли. Он понимал: от того, что он сейчас скажет, будет зависеть его дальнейшая судьба. Бандиты могут сохранить ему жизнь, а могут и расстрелять – прямо во дворе и немедленно.

Очевидно, чеченец рассказал своему командиру все, что хотел. Тот кивнул головой и, обратившись к Марфину, спросил по-русски:

– Ну и кто же ты такой?

– Пилот-вертолетчик, – ответил Марфин.

Он специально сказал это по-чеченски, чтобы захватившие его бандиты поняли, что он знает чеченский язык. Однако если это и произвело впечатление на бандитов, то виду они не подали.

– Где же тогда твой вертолет? Почему ты автобусом ездишь? – перейдя на чеченский, продолжал допрос командир бандитов.

– Согласно моему заданию, я должен был ехать автобусом, – сказал Марфин.

Он старался говорить с достоинством, чтобы чеченцы поверили, что он не одинок, что за ним стоит могущественная сила, способная внушать страх. Марфин понимал, что, только испугав бандитов возможным возмездием, сумеет сохранить себе жизнь. Но пока у него это плохо получалось. Марфин видел, что командир бандитов нисколько не испугался.

– И каково же твое задание? – задал следующий вопрос старший чеченец.

– На этот вопрос я могу ответить только тому, на кого работаю, – заявил Марфин.

Он отчаянно блефовал. «Должны же эти бандиты хоть кого-то бояться!» – взволнованно думал Марфин.

– Ну и кто же твой хозяин? Российский КГБ? – усмехнулся командир бандитов.

Бесстрашие бандитов объяснялось просто. Независимо от того, кем окажется захваченный в автобусе пленник, командир чеченского отряда для себя уже решил списать этого человека. Если его отпустить, то человек запомнит, кто отобрал у него восемьдесят тысяч. Запомнит и расскажет другим. Восемьдесят тысяч долларов для Чечни – большие деньги. И хозяева этих денег не захотят мириться с такой пропажей. С другой стороны, никто не знает, кто снял этого человека с автобуса. Были деньги, был человек, который их вез. А раз нет ни денег, ни человека, значит, и спросить не с кого. Примерно так рассуждал командир бандитов еще перед допросом Валерия Марфина. Сам допрос он вел большей частью для того, чтобы удовлетворить обыкновенное любопытство.

– Нет, – ответил Марфин на последний вопрос чеченца. – Я работаю на вашего соотечественника Ильдара Набиева.

Валерий выложил свой последний аргумент – имя Набиева. Он знал, чье последнее задание выполнял Картузов, и сейчас попытался прикрыться именем этого человека.

Во взгляде чеченского командира что-то изменилось. Нет, это был не страх. Валерию показалось, что скорее это можно назвать замешательством. Тем не менее он был рад, что добился хотя бы этого. Командир рукой поманил к себе главаря автобусных грабителей и в течение пары минут о чем-то перешептывался с ним. Наконец чеченцы приняли решение. Главарь грабителей вышел из комнаты. Все время, пока он отсутствовал, командир отряда молча рассматривал Марфина, постукивая пальцами по столу. Вышедший чеченец вернулся не один. С ним явились двое вооруженных охранников, которые вывели Валерия Марфина из комнаты. Чеченцы отвели пленника на второй этаж дома и заперли его в одной из комнат, больше напоминающих кладовку: в комнате не было окон, и она никак не освещалась. Когда дверь за Валерием захлопнулась, он оказался почти в полной темноте. Оставшись один, Марфин постарался обследовать комнату и убедился, что окно в комнате когда-то имелось, но позднее его заколотили плотно подогнанными досками. Теперь Валерий имел возможность убедиться, как чеченские бандиты содержат своих пленников.

Марфин не знал, что из всех попадающих к бандитам пленников он оказался в самых привилегированных условиях. Его комната хорошо отапливалась. Здесь даже была кровать с матрацем, подушкой и одеялом. Остальные пленники содержались в неотапливаемом сыром подвале, где вообще не было никакой мебели, а сидеть или лежать можно было только на земляном полу. Человек, просидевший неделю в таком подвале, схватывал обширное воспаление легких, что в условиях Чечни, где отсутствуют элементарные медикаменты, было равносильно смерти.

Незадолго до того, как Валерия Марфина заперли в его темной камере на втором этаже, другие бандиты втолкнули в подвал одну из захваченных в автобусе женщин. Женщина оказала отчаянное сопротивление бандитам, когда те попытались ее изнасиловать, и даже укусила одного из них. За это бандиты ее жестоко избили и бросили в подвал.

В это время командир чеченского вооруженного отряда со своим помощником обсуждали захват человека, провозившего восемьдесят тысяч долларов.

– Ты веришь ему? – спросил командир у своего помощника, который руководил сегодняшней вылазкой на дорогу.

– Трудно сказать. Раз он упомянул Набиева, все может быть, – ответил главарь грабителей.

Никогда раньше грабеж рейсовых автобусов не приносил такую добычу. Восемьдесят тысяч долларов, взятые сегодня, компенсировали все прочие неудачи. Поэтому главарь автобусных грабителей чувствовал себя героем и разговаривал со своим командиром на равных.

– Как думаешь, что нам следует предпринять? – в свою очередь спросил он у командира отряда.

– Надо узнать, что задумал Набиев, – произнес командир. – Набиев хитрый лис. Раз уж он послал в Гудермес своего гонца с такой суммой долларов, значит, дело задумал серьезное. Возможно, гонец еще нужен ему. Тогда можно получить с Набиева выкуп. Раз уж ты взял его гонца, займись этим. Узнай, где сейчас Набиев и что он затевает.

Чеченский вооруженный отряд, в котором оказался Валерий Марфин, не принадлежал к тем отрядам, которые финансировал Ильдар Набиев. Чеченский полевой командир хоть и считал себя оппозицией нынешнему режиму в республике, на самом деле не имел определенных политических взглядов. Он не отдавал предпочтения ни одному чеченскому клану. По сути, его отряд уже давно превратился в банду, живущую торговлей людьми и грабежами на дорогах. Слабость нынешней власти в республике очень устраивала полевого командира. Она позволяла бандитам действовать на территории Чечни практически безнаказанно. Полевой командир тоже был доволен сегодняшней вылазкой. Уже давно к нему в руки не попадала такая сумма в самой конвертируемой валюте.

– Я видел, вы еще двух симпатичных баб привезли? – спросил командир у помощника.

– А, да. Правда, одна с норовом оказалась. Одному из наших лицо своими коготками исцарапала, а другого вообще искусала. Ну ребята ее проучили немного и в подвал пока бросили, чтобы остыла, – ответил помощник.

– Говоришь, искусала? Надо же, – усмехнулся командир. – Скажи, а она ему ничего важного не откусила, а? – довольный своей шуткой, чеченец рассмеялся. – Пойди, приведи ее ко мне. Она уже, наверное, остыла там в подвале. Сейчас я ее погрею.

Помощник ушел. Он отсутствовал минут пять. А когда он вернулся, на его лице была написана досада и разочарование.

– Представляешь, командир, эта зараза повесилась в подвале на собственных колготках. Колготки-то ребята у нее не отобрали. Но кто же мог подумать, что она такое выкинет, – оправдываясь, сказал помощник.

– Вот с-сука! – в ярости прошипел командир.

Его настроение мгновенно испортилось.