Текст книги "Бета-тест"

Рекламная надпись на дороге внезапно потускнела и пропала без следа. Послышался голос Камиллы:

– Сценарий завершен. Вы выучили профессию «внештатный журналист».

– Эй, братва! – заорал медведь. – А наркота пропала вся! Клянусь, я не употреблял!

– Тест пройден, Версиана очистилась, – объяснил я. – Мишка, спрыгивай.

Медведь грохнулся наземь и чихнул.

– Психосоматика, чтоб ее! – Он снова почесал нос. – Вроде и не вдыхал эту дрянь, а ощущение, будто надышался по самые гланды.

Экран проявился передо мной с приятной фиолетовой каймой:

Стартовый квест журналиста завершен.

Вы получаете навык: Восприятие 1.

Ваш уровень опыта: 3.

– Ололо, чувак! – восторженно воскликнул Бурелом. – Ты сразу два уровня получил! Ничего себе! За процедурный квест!

– Вы тоже получили? – спросил я.

– Мы и раньше были третьего уровня, – напомнил Джек. – Думаю, чуточку и нам перепало, но в целом – ты неплохо поднялся. Два очка за две минуты. Так ты за сутки игру пройдешь.

Я предпочел промолчать, позволив себе лишь ухмылку победителя. Оказывается, в Версиане и я на что-то гожусь.

– Ну все, азы мы разобрали, давайте уже и команду дособираем, – решил Джек, глядя в навигатор. – Наш сигнал снова проявляется.

– Ага. – Медведь сунул лапу куда-то за спину и вытащил такой же гаджет. Не хочу думать, где именно в складках шерсти он хранил личные вещи. В то, как игра обсчитывала его физические параметры, я еще мог вникнуть, но концепцию невидимых карманов разум понимать пока отказывался. Хотя я чувствовал, что вскоре буду чувствовать себя в Версиане уверенно, как бит в байте.

– Так, наш крендель движется, – уведомил медведь, тыча когтем в экран. – Джек, ты мне потом интерфейс увеличь, лады? Жать неудобно.

– Конечно.

Я подумал, не стоит ли купить все же навигатор. С другой стороны, если в команде сразу два участника с картой, то мне она пока ни к чему. Вот окажусь один – если окажусь, – тогда и можно подумать. Кстати, мне же за новые уровни должны были и каталог расширить. Наверняка удастся приобрести что-нибудь полезное. Странно лишь, что нельзя просмотреть будущие лоты – может, есть смысл ничего не покупать, а до упора копить на что-то солидное…

– Вот он! – проорал Бурелом, отпрыгивая в сторону от проносящегося по дороге ревущего тарана, который умудрился заехать на тротуар и едва не заставил медведя полетать. Следом за люксовым седаном промчались несколько полицейских машин с беснующимися мигалками и вопящей сиреной.

Версианский воздух сразу замело пылью. Джек методично вытащил новую салфетку, протер ею глаза и спросил:

– Что это было?

– «Мазерати», – ответил я, глядя вслед погоне на Кутузовском. – «Гран Туризмо». Как будем догонять?

Глава 5. Цепная реакция

Никто из нас не внес дельного предложения. Нас захватило зрелище, о подобных которому раньше можно было разве что в новостях почитать, да и то с сокрытием имен действующих лиц.

«Мазерати» срезала несколько полос в заносе, развернулась, едва не столкнув с дороги одно из многочисленных такси, наводнивших Кутузовский в утренний час пик. Остановилась на встречке, поблескивая фарами, отражавшими версианское солнце. Сзади сразу образовался небольшой затор – трафик замедлился, начал хаотично перестраиваться.

Полицейские машины дружно выстроились, перекрывая две полосы в центре проспекта – по одной в каждую сторону. Еще две сделали то же сзади нарушителя.

– Ща уйдет, – выразил Бурелом убеждение.

– Это временная мера, – проговорил Джек, прищурившись. – Пока проспект не перекроют.

– Да не перекроют его, – возразил я. – Это же Кутузовский. Только если со смертельным исходом, а пока что…

Неизвестный гонщик проявил активность: колеса «Мазерати» завизжали на месте, капот чуть выгнулся вперед и вверх, и седан понесся под немыслимым углом в сторону оцепления. Того пока что явно не хватало, чтобы закрыть ему выезд, и игрок мастерски вписался в узкое окно между выставленными машинами. Он снова проехал мимо нас, и, как мне показалось, из его окна я увидел направленный в нашу сторону средний палец.

– Играет, сволочонок, – сказал медведь с восхищением. – Сэвейдить хочет. Зырьте, он ща снова остановится. Вот!

Что такое «сэвейдить», я пока решил не спрашивать. Стоял и смотрел, как «Мазерати» резко тормозит в сотне метров от нас, уже по другую сторону. Разворачивается на нашу половину, снова с заносом, будто отрабатывая маневр.

Полицейские действовали иначе – доезжали до него медленнее, рассредоточиваясь по всему проспекту, тем более что на узком участке уже почти не было посторонних машин.

– Это же боты? – спросил я, следя почти зачарованно. – Как они его обступают, что за тактика? Они учатся?

– Конечно, – произнес Джек. – Версиана анализирует циклические сценарии объектов, начав еще несколько месяцев назад, с самого анонса. Запоминала данные настоящих полицейских, исследовала, выстраивала алгоритмы.

– Записывала все действия, что ли?

– Версиана ничего не записывает. Она лишь поддерживает себя в актуальной форме.

– Откуда ты знаешь? – скосился на Джека медведь.

– Разве это не очевидно? – спокойно произнес Джек. – Записывать такие массивы данных – никаких мощностей не хватит.

Мне это утверждение казалось преждевременным, но в тот момент я быстро обо всем забыл. «Мазерати» брали в клещи, словно готовясь стиснуть ее полицейскими машинами и расплющить в артистичный блин. Самих касаний пока не было, но, казалось, еще чуть-чуть…

Гонщик снова выдрался, набирая скорость и устремляясь в сторону Третьего кольца. Похоже, играть ему надоело.

– Сорок метров – и о нем забудут, – сказал Джек с убеждением.

– Сотка, не меньше, – опроверг Бурелом. – Забьемся?

– Нет.

– Ха-ха!

Спортивный автомобиль собрал уже кучу зрителей – прохожие столпились на тротуарах, с интересом глядя на зрелище и нисколько не пугаясь, что их могут сбить. По обеим сторонам от импровизированной корриды образовались заторы. В полной мере продолжали работать лишь крайние полосы проспекта, но и на них начали наползать полицейские «Ауди». Помимо типовых машин я видел пару внедорожников и даже один «Мерседес» с мигалкой – не абы какой, а «джи-эль-эс» с почти шестилитровым движком. Да уж, загадочным образом Версиана обсчитала поведение полицейских, если к погоне присоединилась машина из сопровождения руководства московского банка. Вот удивился бы ее реальный прототип, который сейчас, вероятно, накатывает километры на другом конце города.

Зато вот вопрос, когда же гонщик сумеет погасить интерес ботов к себе, мне казался весьма интересным. Особенно странно, что у Джека и Бурелома образовалось такое расхождение в прогнозах: сорок метров или сто. Очевидно, расстояние неактивности зависит от скорости движения всех действующих лиц, и тогда… я выбросил из головы навязшие мысли. Никогда не был хорошим математиком, нечего и начинать.

Гонщик почти оторвался метров на шестьдесят, когда из ряда полицейских машин внезапно вырвался тот самый «Мерседес». Он поскрипел крякалкой, и я услышал недовольный голос из матюгальника, прогремевший на весь проспект:

– Ну ты прекратишь или башку тебе прострелить?

– Опа, – бросил медведь.

Мое любопытство усилилось. Похоже, на наших глазах игра могла запустить новый протокол, встраивая его в паттерны полицейского преследования.

Игрок на «Мазерати», похоже, тоже не ожидал такого. Остановился точно на середине, выкрутив колеса до упора, словно собираясь шмыгнуть в ближайшую подворотню. Похоже, убегать по освободившейся дороге он не планировал. Или знал что-то, чего не знали мы.

«Мерседес» подъехал к нему относительно медленно, затем внезапно ускорился и боднул «Мазерати» в правое переднее крыло. Затем до моих ушей донесся звук выстрела, за которым последовал ответный.

Окружающие нас машины возобновили движение с резвостью пойманных на допинге западных олимпийцев. Столпившаяся публика мигом разбежалась.

– Твою мать! – завопил Бурелом. – Лавина! Лавина!!!

– Арбестер, сваливай! – крикнул Джек, хлопая меня по спине и отправляя в сторону торгового моста. – За нами не ходи, потом объясню!

Джек и Бурелом пустились бежать вдоль проспекта в разные стороны. Я в растерянности постоял на месте, пытаясь понять, что именно их так напугало.

Спереди вели беспорядочную стрельбу – как мне показалось, зачинщиком был бот в «Мерседесе». Игрок отстреливался изнутри спорткара, успевая при этом рывками смещать «Мазерати» вдаль, ведя машину почти вслепую. Редкая ситуация, для современной Москвы – так и вовсе нетипичная, хотя все элементы происходящего вроде понятны.

Зато вокруг участников перестрелки пространство вело себя странно – скручивалось и расправлялось раз за разом, словно спятивший архангел утюжил проспект невидимым вантузом. Следом пошли пикселизация и сбои красок. Звуки выстрелов стали глухими, лишенными любого эха, что посреди рядов с домами казалось немыслимым.

Лавина? Программный баг с привязкой к координатам? Похоже, что так. Или не к координатам – к участникам.

Как бы то ни было – мне надо валить отсюда. Раз Джек велел не идти за другими игроками – мне оставалось одно направление. Багратионовский мост, к которому, собственно, Джек меня и отправил.

Я быстро прошел мимо памятника, чье лошадиное пузо уже блистало чистотой, ничем не напоминая о недавнем квесте. Мимо меня двигались версианцы – некоторые спокойно, другие чуть ли не в паническом беге.

Не так часто я встречал людей в панике, однако основные признаки помню – как выглядят невроз, страх, как меняются дыхание, взгляд, фокусировка и многое другое. Но сейчас прохожие вокруг меня выглядели как депрессивные флегматики с невыносимой головной болью, помноженной на жажду активного действия. Примерно так я и представлял себе реальный дурдом, а не киношный. Вроде и видно, что люди не в себе, а с другой стороны, и нормально все – и эта близость с рутиной пугала больше всего.

– Где Джемнон срезал аренду по портьере? – спросил меня интеллигентного вида человек с заостренной бородкой.

– Чего? – спросил я машинально.

– В тунец не вертится прицеп, – добавил прохожий. – Нерпа?

– Нерпа, нерпа, – подтвердил я, чувствуя, как паника передается мне. – Извините, я спешу.

И, не слушая никого, сам перешел на бег, пока не пробежал через весь сквер до входа в раздутую утробу Башни-2000. Спуститься на набережную или дальше через мост? Там можно и на метро убраться куда подальше. У меня же нет средств на оплату проезда. Надо бы глянуть в каталоге…

Я подскочил, как ужаленный.

Со мной только что заговорил НПС!

Чувствуя себя распоследним шизиком, я все же пролез через стеклянные двери, припадая к ним из-за той стороны и глядя на стоящего вдали странного мужика, который обратился ко мне с бессмысленной тарабарщиной. Неважно, что конкретно он спросил. Но как он превратился из НПС в бота, если я ничем не провоцировал его на разговор?

Лавина…

Я озадаченно прислонился к стене, не мешая программной толпе проходить мимо. Не у кого спросить, что происходит, но никто не мешает разобраться самому. В конце концов, журналист я или нет?

Встреченный нами четвертый игрок спровоцировал погоню со стороны НПС, превратив их в толпу ботов – с обсчитыванием физики, психологии, поведенческих моделей. Он взволновал Версиану, пусть и в ничтожно малых для нее объемах. Этот город предназначен для тысяч игроков, совместно действующих в едином пространстве. Каждый завтра войдет в игру и создаст огромное количество ботов. Каждый отвлечет на себя толпу НПС. Никаких связанных с этим делом сбоев происходить не должно. Джек и Бурелом без проблем взаимодействовали, с кем хотели, и ничего не боялись.

Так что же случилось сейчас?

Я вышел из здания обратно, наблюдая за прохожими. Они и не думали останавливаться – вели друг с другом разговоры, которые я поначалу принял за иностранные языки. Но нет, это была все та же тарабарщина, причем им самим она казалась осмысленной.

И тут до меня дошло.

НПС на территории сквера по сути уже и не было. Меня окружали боты.

Кто такие НПС? Копии живых людей в цифровом мире Версианы. Они не живут сами по себе – они копируют живых людей, пусть я еще и не понимаю, как все это работает. Кто такие боты? А это уже копии НПС. Копии, снятые с копий. Руководят ими те же алгоритмы Версианы, только переводя их в реагирование на действия игроков. В обоих случаях – и с НПС, и с ботами – активными движителями всего в Версиане являются живые люди, находятся ли они снаружи игры или внутри.

Но что, если источниками возмущения ботов будут другие боты?

Тот мужик с пистолетом в кальянной – НПС. Напуганная им аудитория – боты. Однако они друг на друга не реагировали вовсе. Только на нас, игроков.

Здешняя же публика внутри сквера определенно общалась между собой по своему усмотрению. И в ход пошли любые глюки – нарушения речи, пусть и в рамках первичной поведенческой модели, сбои в моторике, координации, потеря связи с оригиналами, которые сейчас ходят по Москве и понятия не имеют, что вытворяют их родные НПС тут, внизу. Игра пытается сгладить отклонения, вернуть всех ботов по местам, загнать под шконку, втиснуть в жесткие рамки маршрутов – а не получается. Слишком мало времени проходит, чтобы бот деактивировался. Точнее, время тут проходить просто не успевает – прежде чем бот перестает реагировать на другого бота, он уже заражает следующего своим напором. Начинается цепная реакция.

И случается лавина. Перегруз системы вплоть до багов прорисовки местности.

Я почти гордился собой. Надо же, на пустом месте провел шикарное журналистское расследование! Если бы я еще при этом открыл что-то новое…

Ну да, боты вокруг меня, взбудораженные нетипичным воздействием, выходили за рамки собственных алгоритмов. Можно подумать, остальные игроки этого не знают.

Осталось лишь понять, что с этой лавиной делать. Если я верно разобрался в природе этого явления – достаточно утихомирить эпицентр и позволить игре сделать всю остальную работу по усмирению персонажей. А кто у нас эпицентр?

Мы, родимые. Четвертый игрок, медведь, Джек, я сам. Ну и те двое, которых мы пока не нашли. Мы шестеро и являемся единственными источниками кризиса в Версиане и рассадником ботоводства. Началось все, похоже, с покатушек водителя «Мазерати», дорвавшегося до острых ощущений в Версиане. Он угнал машину, наверняка взбудоражил толпу очевидцев, раззадорил патрульные службы, те передали запрос в полицию – тут достаточно ведь просто попасться на глаза, – ну и в придачу затесался «мерс» из правительственной охраны или частной конторы, неважно. НПС попревращались в ботов, отдали приказы другим ботам – возможно, для виду, но вполне могло быть, что и нет. Затем действие перенеслось на оживленный проспект, одно из самых оживленных мест в городе. Плотный утренний трафик, много людей на улицах. Кто-то опаздывает на работу, сообщает родным и близким о погоне перед глазами… знать бы, опять же, насколько конструктивно боты могут общаться друг с другом. Та девушка, что фоткала Бурелома на памятнике – потом переслала фотку какому-нибудь НПС на другом конце Версианы, превратив его в бота, или это мое больное воображение видит во всем угрозу спокойствию и благополучию мира?

Словом, неважно. Кое-кому в Версиане удалось перегреть систему настолько, что начались разрывы в виртуальном пространстве. Совсем недавно я искал, где бы провалиться в текстуры. Вот, нашел – и оказывается, что это страшно до чертиков. Город попался недружелюбный.

Джек и Бурелом поступили самым умным способом – рассредоточились, чтобы не порождать новые волны возмущения. Волна пронесется и схлынет. Может, даже захватит солидный район. Главное, что с пустым эпицентром никакого взрыва не получится. Мои товарищи наверняка пересидят в укромном месте, где их никакой НПС даже не увидит. Если надо, залезут в канализацию через ближайший люк. Куда угодно, лишь бы минимизировать свое влияние на Версиану. Вот и мне надо так поступить – спущусь не спеша к реке, найду пятачок подальше, отсижусь.

Я прошел дальше по набережной Шевченко, подальше от Сити, стараясь не подходить ни к кому близко. Держать социальную дистанцию я умею. Вон те милые лавочки отлично подходят, чтобы посидеть несколько минут. Дальше надо будет приобрести все же карту и выставить себе маяк, так Джек и Бурелом меня найдут…

– Привет от Герцога, – прошипел мне на ухо незнакомый лысый человек.

И вонзил мне в живот нож.

Я охнул, схватился за больное место, глядя, как через пальцы просачивается бурая кровь.

– Привет от Герцога, – говорил киллер очередному боту, поражая его ножом. На землю упал совсем молодой студент.

Проходившая мимо нас расфуфыренная блондинка в красной курточке и в синих колготках с блестящей черной юбкой завизжала, уронила мобильник. Лысый передал ей привет – и тоже ударил ножом в бок.

Я уже лежал на земле, скрючившись от невыносимой боли, глядя, как блондинка падает со мной рядом, смотря мне в глаза. Ее взгляд остекленел, черты напуганного лица разгладились. Она в последний раз пошевелила прижатыми к груди коленками и застыла, запечатлевшись в моей памяти намертво.

А затем пропала, материализовавшись в нескольких шагах дальше по дорожке.

– Да, я согласна, – говорила она в трубу. – Прикинь, Олежа мне перезванивает и…

Блондинка остановилась, глядя на меня сверху.

– Ой, Нат, тут человечек лежит, – сообщила она. – И, кажется, ему плохо. Эй, вам плохо? Что с вами случилось?

Я глазел на нее, воочию наблюдая подтверждение своих кошмарных подозрений. Чтоб мне тут сдохнуть! Этот город проклят!

– Я позову кого-нибудь, – пообещала блондинка. – Как вас зовут? Эй, вы, не отключайтесь! Как вас зовут?

Послышался легкий рев мотора на холостом ходу. Рядом замерло знакомое дизайнерское колесо, отливавшее хромом.

Блондинка аппетитно уставилась на «Мазерати», забыв про меня.

Открылась дверь, и на траву опустился стильный дорогой ботинок. За ним другой, а чуть выше показались модные брюки. Я выворачивал голову, стараясь увидеть их обладателя в полный рост. Он был молод, слегка бородат, выхолощен в лучших барбер-шопах столицы и как раз застегивал сшитый на заказ пиджак, из-под которого оттопыривалась кобура.

– Погуляй, – бросил он блондинке в красной куртке, и та испуганно убежала.

Парень склонился надо мной, перемещая мою ладонь выше.

– Держи вот тут, – сказал он. – Зажимай.

– Арбестер, – выговорил я, механически отвечая на вопрос блондинки. – Меня зовут Арбестер.

– Меркуцио, – кивнул мне парень и слегка улыбнулся. – Ну, Арбестер… Похоже, тебе нужен хил.

Глава 6. Меркуцио

Меркуцио доволок меня до пассажирской двери. Влезать в «Гран Туризмо» было непросто, но я справился почти без помощи, лелея при этом мысль, что ножевое ранение добавляло мне шарма. Или же я под шарм маскировал полнейшее моральное измождение.

Это все не по-настоящему, говорил я себе. Это все иллюзия. Нехорошая часть игры, за которой вот-вот последует часть приятная.

– Пристегнуться сможешь? – спросил парень. В салоне стоял терпкий запах одеколона. Возможно, девчонки такой любят, а я в этом ничего не смыслил.

– Смогу, – ответил я, самостоятельно закрепляя ремень. Он врезался в тело точно напротив раны, но так было даже удобнее. Изгибы кресла подходили для перевозки раненого лучше, чем любой бандаж.

Меркуцио тронулся с места так плавно, что сумел меня удивить. Оказывается, передо мной сидел не просто лихач, а вполне себе профессионал.

– Ты хил? – спросил я.

– Нет, я не хил, – ответил Меркуцио, внимательно следя за реакцией НПС на себя. – Мы к нему едем. Ты удивишься, узнав, кто тут за него.

Мне даже захотелось посмеяться, но я сдержался усилием воли.

– С утра видел говорящего медведя, – сообщил я, держась правой рукой за дверную ручку. – Еще разрывы пространства. Не знаю, кто меня сможет удивить. Черт, больно-то как…

– Потерпи, дружище. Это недалеко.

Меркуцио вырулил на саму набережную, срезав часть по траве. «Мазерати» продрифтовала между куцыми деревьями, чудом ни одно не зацепив. Подвеска оказалась мягче, чем я полагал. Хотя, может быть, Версиана не опускалась до того, чтобы реалистично обсчитывать амортизаторы и тому подобную мишуру.

– Это была лавина? – спросил я, стараясь дышать медленно и глубоко.

– Лавина? – усмехнулся Меркуцио. – Лавина ничем не доказана. Это теория. Но да, это было нечто вроде.

– Я новичок в игре, если что.

– Это заметно. – Парень поправил зеркало заднего вида. – Тебя пырнул бот. Неожиданно.

– Надеюсь на то.

– Они немного с ума посходили, – кивнул Меркуцио. – Я бы на твоем месте запомнил приметы того типа с ножом и потом стукнул куда надо. Движок игры заставил каждого в районе совершить что-то такое, что они сами собирались – местами извращенно, а кое-где вполне буквально. Может, тот лысый, уже в реале, как раз шел кого-то мочить. Иначе откуда у него нож? Надо было его, конечно, просто переехать, посмотреть документы, а при выходе из игры накатать донос. Только тебя вытаскивать было важнее.

– Меркуцио, – произнес я, – кого ты отыгрываешь?

– Забудь про отыгрыш, – посоветовал водитель. – Мы все играем только в самих себя. Полагать другое – глупо. Я водитель и стрелок. Думаю, ты убедился.

– Ты в реале военный?

Меркуцио хохотнул.

– Не думал, что так выгляжу, – сказал он. – Я – игровой стример. Ты не слышал про мой канал?

– Нет, – коротко ответил я.

– Подпишись, тебе понравится. У меня все цивильно: никаких голых задниц, мата и всего того, что обожает школота с зомбинета. Осваиваю новую аудиторию для телевидения. А ты сам где работаешь?

– Я… – Мне пришлось вздохнуть сильнее, чтоб выговорить остаток фразы на едином выдохе: – Игровой журналист.

– Да ладно? – удивился водитель. – Работаешь в игрожуре и не слышал про стримера Меркуцио?

Мне хотелось ответить ему, что я из тех поваров, что не употребляют собственное блюдо, но фраза получилась бы чересчур длинной, и я просто мотнул головой.

– Вот те и раз, – хмыкнул Меркуцио. – Мир оказался больше, чем я думал.

В своих речах этот непонятный мне игрок успел сказать кое-что важное, о чем мне следовало подумать раньше. Что ж, лучше поздно, чем никогда.

– Как выйти из игры? – спросил я.

– Хочешь перезапустить здоровье? – с участием поинтересовался Меркуцио. – Обычно через меню экрана. Или Камиллу попросить. Это если таймер не установлен. Но я тебе так скажу: лучше добраться до хила. Просто поверь.

– Не верю, – вымолвил я, борясь со сном. – Мне нехорошо. Помоги выйти.

– Да я ж не против, – заверил стример. – Просто отсюда нельзя выйти. Ты только не волнуйся…

– Что-о? – Я пошевелился и почувствовал приступ боли. – Почему нельзя?

– Тише ты, – предостерег Меркуцио. – Не ерзай так, хуже будет. Я уже пробовал выйти из игры сегодня и получил отказ. Вдобавок током шандарахнуло. Вот я и решил создать лавину, заодно проверить, существует ли она вообще. Разрыв в текстурах, чтобы получить шанс туда заползти, наткнуться на невыполнимую операцию, которая закрывает приложение. Чтобы меня вышибло из игры. Но ничего не вышло. Зря кучу ботов заагрил.

– Заагрил?

– Только не говори, что ты и с терминологией не в ладах. Пока бот на меня отвлекается – значит, я держу его агро на себе. Если на меня агрятся несколько – то я заагрил толпу… Мужик, а ты точно в игрожуре работаешь? Ты не знаешь простейшие вещи.

– Я все знаю, – возразил я монотонно. – Только забыл про эвейд.

– Избегание как оно есть, прямой перевод с английского. Сэвейдить – значит стряхнуть внимание ботов и вернуть их в состояние НПС. Я как раз копов перед вами эвейдил. Ты не подумай, что мы тут в иностранщину играем, все куда проще. Какой термин короче звучит, тот и берем. Поэтому между избеганием и эвейдом выбираем эвейд. А между лавиной и, к примеру, аваланжем – берем лавину, так проще и понятнее. Ты следишь за мыслью?

– Говори, говори, – буркнул я. – Так спать меньше хочется.

– Что, вырубает? Ничего, почти на месте.

Я посмотрел в окно и даже немного протрезвел.

«Мазерати» ехала по Новому Арбату. Справа стояли знакомые дома, похожие на раскрытые книжки. На них проецировались изображения. Версианское солнце заволокло тучами, и картинки были видны не хуже, чем ночью. Или же то было специальное издание для Версианы.

На одном из домов во все двадцать шесть этажей блистала знакомая красивая девушка в белом костюме. Если это был косплей, то я не разобрал, что за персонаж. Она показывала пальцем в камеру, подмигивала с чарующей улыбкой и переводила внимание на логотип из букв В и Р, то и дело сменяющихся на V и R и обратно. Буквы летали по всей поверхности дома в окружении других литер, складываясь в загадочные словосочетания в духе «вера версус версия» и тому подобные. Логотип компании «Сиана» проплывал где-то на фоне.

– Шанталь? – спросил я.

– Ты меня успокоил, – довольно кивнул Меркуцио. – Я уж думал, ты и про Шанталь не слышал.

– Рекламное лицо Версианы – и чтоб не слышал? – усмехнулся я, морщась от жжения в боку. Вид красивой девушки приятно отвлекал. – Девчонка, что нарисовала логотип и придумала само название «Версиана»? Да ее вся страна знает.

– Ага.

Я повернул голову, стараясь подольше задержать взгляд на проплывающем мимо доме.

– Это трансляция с реала? – спросил я. – Или Шанталь в Версиане увековечили?

– То и другое. Ее ролики сейчас транслируют на реальном Новом Арбате, среди других картинок. А в Версиане этот дом целиком отдан под нее. Виртуальный памятник при жизни – нам до такого не дорасти.

Я снова уткнулся затылком в сиденье и спросил:

– Нам долго еще?

– Время ползет медленно? – загадочно посмотрел Меркуцио. – Наш хил отыгрывает себя на Бульварном кольце. Там место есть одно, и он там сидит. Ждет гостей.

Не нравилось мне, как стример напускает туман. Я бы предпочел компанию Джека и Бурелома. Подумав об этом, я сам подивился собственной переборчивости. Вот уж действительно – запусти четырех человек на необитаемый остров, и они мигом разобьются на фракции. Ни про Джека, ни про Бурелома я уж точно не знал больше, чем про Меркуцио – но уже хотел променять своего нового знакомого на более привычных приятелей. А ведь вполне может быть, что именно этот лощеный, с иголочки наряженный парень мне и поможет – что выздороветь, что выбраться отсюда. Если, конечно, с выходом из игры в самом деле есть проблемы. Он хотя бы бросал вызовы Версиане, исследовал на прочность ее системы, а не слепо шел проторенными тропами.

– Нас преследуют, – сообщил Меркуцио, вырвав меня из приятного оцепенения.

– Что? Кто? Где?

– Сзади, – Меркуцио перестроился, укрываясь за автобусом. – Держись.

Все, что я успел, – так это крепче ухватиться за ручку двери. Не пойми откуда вынырнул знакомый «Мерседес», уже с выключенной мигалкой. Усиленный бампер врезался в «Мазерати», отшвыривая спорткар на обочину.

Меркуцио с трудом удержал нас на проезжей части. Разогнаться тут было особо негде – слишком плотное движение.

– Что ему надо?! – выкрикнул я.

– Без понятия, – процедил Меркуцио сквозь зубы. – Такого еще не было. Он на меня залип.

Во мне заронилось подозрение, что это не был очередной версианский термин. Суть ясна: бот в лице «Мерседеса» с полутысячей лошадей под капотом не отстал от Меркуцио, даже когда между нами было не меньше километра. Он планировал причинить нам добро и нанести пользу.

Вот только какого хрена?

«Гран Туризмо» выбралась на относительно чистый участок дороги и понеслась вперед, ревя мотором.

– Не оторвемся, – констатировал Меркуцио. – Держись.

Поворот на Бульварное кольцо был совсем рядом – за левой полосой, куда, по логике вещей, нам надо было добираться через туннель, перед этим заворачивая вправо на долгий крюк. Но Меркуцио не искал легких путей – бросил машину влево, наперерез трем полосам встречного движения, чиркая обшивкой о коричневый фургон. Стальная морда чужой машины едва не продавила мою дверь, и я уже мысленно попрощался с жизнью. Но затем мелькнул пустой узкий участок, и Меркуцио остановился, перекрывая узкий съезд с кольца, на которое забрался не с той стороны.

– Сиди, – скомандовал он и выбрался наружу.

Через водительское окно я видел лишь его спину в пиджаке. Рука Меркуцио нырнула под костюм, выхватила пистолет – и меня оглушил грохот выстрела.

Новый Арбат отреагировал предсказуемо – все шесть полос пришли в движение, закрывая нас от «Мерседеса». Я пригнулся, закрывая голову руками, ничего не видя вокруг.

– Магазин! – крикнул Меркуцио. – В бардачке!

Потянув ручку, я открыл отделение для перчаток – никогда не мог воспринимать этот ящик иначе, – и на меня вывалилось целых пять снаряженных магазинов для пистолета. Почему-то они были разного размера. Дальше выпал и сам пистолет. Похоже, Меркуцио не ограничивался одним стволом.

Я отстегнулся, выбрал магазин подлиннее, ткнул им в спину Меркуцио. Тот принял подношение не оглядываясь, технично перезарядил выученными движениями. И принялся наступать на «Мерседес», скосившийся на спущенное колесо.

Из вражеского окна высунулся автомат – Меркуцио метким выстрелом перебил боту руку. Тот выронил оружие с самыми натуральными проклятиями и еще более естественными криками боли. Затем открылась дверь, на дорогу без сил выпал грузный детина в костюме. Несмотря на схожесть внешних атрибутов, его пиджак совсем не наделял своего обладателя ни артистизмом, ни элегантностью. Все равно что натянуть мантию на гориллу.

Цепляясь за пистолет, я лихорадочно раздумывал, вмешаться или нет. Если Меркуцио убьют – я понятия не имею, что тогда с ним случится, где он переродится и как оно будет вообще. Но точно знал, что меня в таком случае ждет судьба ничем не счастливее. Слова стримера о том, что лучше мне не пытаться перезагружаться, каков бы ни был способ, наводили на меня шок и трепет. И я испытывал желание сбросить часть морального груза на кого угодно, да хоть бы и на вредного бота.

Поэтому, как только из-за высокого зада «Мерседеса» показался притаившийся человек с револьвером, я не раздумывал. Схватил пистолет, положил запястье на водительскую дверь «Гран Туризмо», прямо на стекло, не опустившееся до конца – и поймал бритую голову в прицел.

Бабах!

Я не понял, попал или нет, но противник исчез. Он мог в равной степени как упасть замертво и исчезнуть из поля зрения, так и укрыться за своим немецким киллеровозом.

Меркуцио на меня не обернулся – лишь показал на багажник «Мерседеса», поднял большой палец. Опустился к дороге, поднял автомат из рук лежащего неподвижно водителя.

Проспект тем временем наполнился диким визгом толпы. Кривясь от жжения в боку, я с места осмотрел всех ботов, которых мы наплодили, – никакого сходства с недавней лавиной. Здешние обитатели никак не влияли друг на друга. Можно не сомневаться, что здесь Версиане залечивать нечего.