Текст книги "Бета-тест"

Глава 8. Лутбокс

Дойдя пешком до «Тверской» станции метро, я уселся на лавочке и решил привести мысли в порядок.

Итак, имеются следующие вводные данные. В Версиане бродят шестеро игроков, включая меня. Все мы выбраны для ознакомления с игрой, случайно или нет. Скорее всего, нет. Или же под Шанталь выбили одно место, а остальных взяли наугад. Это неважно, потому что засовывать в игру меня, не давая конкретной задачи, смысла мало. Я не медийная персона, несмотря на род деятельности, и лицом публику не собираю.

И еще тут происходит всякая чертовщина.

Во-первых, имеются сбои с программной частью – локальные нарушения физики, лаги в поведении ботов и прочие радости, которые можно, скажем честно, встретить в любой программе, если сильно захотеть. В конце концов, игрушка запросто может быть еще не отлажена, часть дыр спешно латают прямо сейчас, а за нами ничего не стоит установить наблюдение. Это, между прочим, объясняет поведение Меркуцио, который ведет себя как звезда экшена в образе. Можно подумать, с небес Версианы ему светят софиты. А может, и светят? Кто мешает ему вести запись самого себя и своих приключений? Может, за нашим столкновением с «Мерседесом» наблюдали тысячи юзеров, перед которыми развернулся ураганный боевик с участием кумира и приглашенного оленя. Меркуцио же поступил как герой – помог мне в нужную минуту, довез до врача, и вообще действовал как рыцарь в сияющей камволи.

От подобной идеи я еще более оживился. Действительно, в тему тогда был и лысый с ножом, кем бы он ни являлся – да хоть и запрограммированной куклой. Кто сказал, что НПС могут лишь копировать живых людей? С тем же успехом можно заставить их совершать любые линейные или цикличные действия. Нужные скрипты прописать – на это много ума не надо для людей, которые создали такого монстра, как Версиана. Увижу Джека – проконсультируюсь на этот счет.

Однако если рассматривать идею, что все это время за нами наблюдали в режиме реального времени, то получается, что и все происходящее в салоне тоже было частью представления? И подношение со стороны Шанталь, и ее пироженки, и даже душевая кабинка…

Нет, вряд ли. Дешевый вуайеризм – слишком дохлая тема. Завтра запуск игры. Дополнительная реклама, построенная на грязи, погоды не сделает. С тем же успехом проще показывать весь сеанс саму Шанталь. Кто будет смотреть за моими унылыми приключениями, когда есть такая красотка?

Вот Бурелом – другое дело, вполне себе находка. Тогда мы с Джеком, получается, просто олени на подхвате, чтобы оттенять настоящих звезд этого шоу? И все дальнейшие откровения про невозможность выйти отсюда и прочее – так, для нагнетания страстей?

Я хлопнул себя по колену и позвал:

– Камилла!

На узком пространстве между моей лавочкой и противоположной показалась стюардесса.

– Ты звал меня, Арбестер? – улыбнулась она.

– Камилла, я хочу выйти из игры.

– Вам не рекомендуется выходить из игры, – сказала виртуальная девушка, которая, похоже, переходила на «ты» лишь в момент появления. – Это повлечет риск для здоровья.

– Да-да, я слышал, – нетерпеливо сказал я. – И все равно хочу выйти. Как это сделать?

– Вы можете вызвать меню через голосовую команду «Меню» или так. – Камилла скрестила вытянутые указательные пальцы. – Со временем вы научитесь вызывать его мысленно, воображая нужный жест. Или же я могу вывести вас из Версианы по вашему запросу. Вы желаете, чтобы я вывела вас из игры?

– Да, выводи уже.

– Произвожу процедуру выхода. До встречи!

Девушка пропала, а вместе с ней и аллея, лавочки, плакаты, дома, машины и весь город. Я оказался в глухой черноте, в которой меня пронзил приступ боли, атаковавший позвоночник.

Вспышка была настолько яркой и неожиданной, что я прохрипел в черноту что-то невнятное и провалился, сам не знаю куда. Гравитации в этом месте я не чувствовал, зато боль была вполне настоящей. В ушах еще долго звенело, причем с такой акустической щедростью, словно перепонки мои занимали половину мира, а далеко в центре между ними жалобно хныкало сознание.

А затем я услышал приглушенный голос – как мне показалось, женский, – от которого испытал дикий ужас:

– Помоги мне…

– Кто тут? – пролаял я, не понимая, открыты мои глаза или нет и существуют ли они.

Мне никто не ответил. Я в равной степени страстно желал услышать больше и не услышать ничего. И в итоге не услышал ничего.

В себя я пришел незаметно. Совсем пропустил момент, когда оказалось, что я лежу на скамье, тупо глядя вверх. Вроде ничего уже не болело, не звенело и не стучало, так что я рискнул пошевелиться. На части не развалился, по крайней мере.

– Камилла, – застонал я, надеясь, что мне не влепят очередной штраф за частый вызов стюардессы. – Приди, Камилла!

– Я здесь, – прошелестела девушка. Мне захотелось запулить в нее чем-нибудь. Интересно, можно ли швырнуть цифровой мусоркой в цифровую женщину и не прослыть реальным абьюзером?

– Что случилось? – спросил я. – Ты обещала вывести меня из игры!

– Я отправила вас на стандартную процедуру выхода из Версианы, – заверила стюардесса. – Игра не дала вам выйти.

– Да, я понял, что не дала. – Я рывком поднялся и снова рухнул на скамью от приступа фантомной боли в спине. – Что произошло? Ты можешь точно сказать, что случилось?

Пару секунд Камилла молчала, затем заговорила:

– Вы были перенаправлены в область, изолированную от основного игрового мира.

– Да ты что? – саркастически выпалил я. – А я и не догадался. Что за область? Зачем?

– В этом вопросе я не могу вам помочь. У меня нет информации.

– Хорошо, перенаправь меня тому, у кого она есть. Я хочу нормальную техподдержку! С живым человеком!

– Компания «Сиана» не предоставляет техподдержку с живыми операторами, – спокойно доложила Камилла.

– В смысле? – остолбенел я. – Да вы охренели?!

– В компании «Сиана» не охренели, – так же спокойно возразила стюардесса. – Мы не держим живых операторов.

– Мы не… – повторил я и схватился за лоб. – Что ты сейчас сказала?! Кто это – «мы»?!

– Не переживайте, искусственный интеллект пока не захватил планету, – снова улыбнулась Камилла. – Компания «Сиана» – это, конечно же, люди. Но в техподдержке задействованы только программные решения, подобные мне.

– Слишком гладко ты заливаешь, – заметил я. – За тобой точно не стоит живой человек?

Камилла продолжала улыбаться, но ее нарисованное лицо еле ощутимо дернулось. Я смотрел внимательно, стараясь ничего не пропустить. Нет, это не мог быть живой человек. Никто не способен на такую отточенность и цикличность жестов или ровность интонации, которую никаким вокодером не замажешь. Только и реагировала она местами совсем не как программа. Нет, черт побери, это не реалити-шоу. Никакими скрытыми камерами не создать всего того, что я вижу всю последнюю минуту.

– Я слышал просьбу о помощи, – сказал я. – Там, в закрытой области.

– Просьбу давали вы?

– Нет. Кто-то другой, кого я не видел.

– Я могу ответить лишь на персональную просьбу о помощи. И только в доступных мне зонах.

– Хорошо, погоди минутку… – Я постарался успокоиться, понимая, что, быть может, мне не получить никакого другого советчика, кроме этой бесполезной ассистентки. – Камилла, я официально ставлю тебя перед фактом, что мне нужно выйти из Версианы. Тем способом, каким ты это делала, я выйти не сумел. Пожалуйста, свяжись с кем угодно – со своим куратором, с администратором, с другим ботом-помощником, мне плевать! У меня проблема с выходом. Это сигнал бедствия, черт побери! Делай что хочешь, но помоги мне выйти.

– Вы можете выйти из игры через главное меню, – доложила девушка.

Я не нашел матерных слов в ответ. Не сомневался даже, что результат такой попытки будет аналогичным.

– Тогда послушай, о чем я тебя попрошу, – решил я. – Мне нужен полный перечень всех способов, позволяющих выйти из Версианы. Любых, включая помощь извне. Если я не могу выйти сам – то, наверное, меня может выбить из Версианы другой игрок? Или я найду баг внутри игрового мира и войду туда, или я начну убивать всех ботов вокруг, или я несколько раз умру сам внутри игры – сгодятся любые методы. Поняла? Я не требую ответа прямо сейчас. Предлагаю сделать так: ты придешь ко мне через пять минут и расскажешь четко все способы выйти из игры. Все, включая неформатные, вроде краха сервера из-за недопустимых операций. Ты меня поняла?

– Да, я вас поняла, – подтвердила девушка. – Через пять минут я вам сообщу все пути, позволяющие выйти из Версианы.

– Умничка. Теперь дай мне побыть одному.

Камилла пропала, не попрощавшись. Я расценил это как хороший знак – наш сеанс связи, похоже, не завершен.

Так, начало положено. Я начал сбор информации и был слишком взвинчен, чтобы просто ждать. И на черта я попросил ее искать для меня информацию пять минут? Она наверняка рассказала бы все, что могла, в ту же секунду. Или же я подспудно расценивал Камиллу как живого человека, говорившего со мной через кучу графических фильтров. А люди слабы и ограничены, им на принятие решения нужно время.

Ладно, пока есть чем заняться. Поизучаю меню.

Я снова уселся на лавку, скрестил указательные пальцы и сказал:

– Меню!

Передо мной появился уже знакомый экран. Он оказался намного минималистичнее, чем я считал раньше. В конце концов, я его ни разу не рассматривал. Как там Джек им управлял? Глазами косил тоже, как я сам?

Неважно, перепробуем все способы.

Я начал тыкать пальцем в воздух перед собой, надеясь, что НПС не прикопаются к моему поведению. Судя по данным экрана, мне были доступны статистика прокачки, возврат и выход. С выходом связываться вторично я пока побаивался, так что решил глянуть, что я там успел накачать уже.

Имя: Арбестер.

Уровень: 4.

Класс: Лимитчик.

Доступно очков талантов: 4.

Восприятие: 1.

– Что за восприятие? – вымолвил я. – Что оно дает?

Потыкал пальцем в строчку – безрезультатно. Я помнил, что получил этот перк в награду за стартовый квест журналиста, но вот зачем он мне – без понятия.

К черту. Все равно, судя по таблице, я нахожусь на достаточно раннем этапе игры.

Вот неиспользованные очки талантов мне нравились. Немного подумав, я побарабанил пальцами по скамье и произнес:

– Бай!

Экран расширился до каталога допустимых товаров. Мне понадобилось время, чтобы разобраться в специфике услуг. Карта города, как у остальных игроков, – полезная все же штука, пригодится. Возьму на заметку. Стоит одно очко талантов – нормально. Надо подумать, чего еще взять в комплект.

Я внимательно перечитал список всякого барахла, от одноразового мотоцикла до скидки в ресторанах и откровенного бреда вроде эротичной анимации встречных НПС. К карте я выбрал штуку, которая мне показалась заслуживающей внимания, – социальный пакет версианца. Итого два пункта. Готово!

Доступно очков талантов: 2.

Мне в руки из ниоткуда упала карта памяти без устройства, куда ее можно было бы воткнуть. Я покрутил ее в пальцах – простой квадратик из пластика, ничего особенного. Вот пакет версианца представлял собой именно пакет – наподобие почтовых, зашитый на бечевку, с печатью. Вскрыв его, я обнаружил внутри пачку денег – на этот раз в национальной валюте, – «Тройку» для путешествий общественным транспортом, несколько скидочных карт для сетей общепита и пустой кошелек, чтобы все это носить.

М-да. Негусто за очко талантов, как по мне. Могли бы и захудалый мобильник кинуть. Но хоть что-то. Надо еще помимо самой карты раздобыть коммуникатор для нее. За оставшиеся два очка я наверняка найду то, что остальные игроки нашли всего за одно.

Когда я уже собирался снова просматривать перечень товаров, мое внимание привлекло движение за каталогом, похожее на скачущую коробку. Сначала я решил, что это просто в Версиане фоном мелькали какие-нибудь голуби, но нет – мельтешение являлось частью анимации игрового магазина. Я понаблюдал за ней и с удивлением отметил, что анимация отвечает на мои касания. После нескольких тычков она перескочила на пару метров назад и материализовалась в загадочного человека.

Он был настолько фактурен, что точно не мог являться частью реального мира, разве что на подмостках полузабытых театров еще могли оставаться такие типажи. Одетый во все черное – от ботинок с длинными носами до висящих штанов и огромного плаща, в котором он прятал внешность. Голову незнакомца венчала шляпа с широкими полями.

Его лицо, насколько я мог рассмотреть, сплошь состояло из рубленых линий и острых углов. То ли злодей, то ли шпион.

– Приветствую тебя, Лимитчик, – произнес он вкрадчивым баритоном. – За тобой не следили?

– Нет, – сказал я, хотя не был ни в чем уверен.

– Зови меня Чертанович, – представился он предельно серьезно. – Я сную то тут, то там, собираю барахлишко. Могу и тебе показать, если деньжата есть.

Озадаченно глядя на торговца, я пытался понять, кого это мне игра подкинула и зачем.

– Ну, интересуешься или нет? – спросил Чертанович с нетерпением. – У деревьев есть уши.

– Да-да, показывай, что там у тебя, – согласился я. Отказавшись от сотрудничества со странным НПС, я ничего не приобрету. К тому же он меня заинтриговал.

Еще раз оглянувшись, человек в черном извлек из бездонного кармана предмет, напоминавший по габаритам складной зонт в чехле – из тех, что дамы носят в маленьких сумочках, не замечая ни веса, ни размера. Я протянул за ним руку, и Чертанович отскочил, погрозив пальцем.

– Не так скоро, – заговорил он. – Покажи валюту.

Оторопев от наглости, я показал ему пачку юаней. На торговца она не произвела впечатления.

– Так берешь или нет? – спрашивал он. – Всего два очка талантов – и вещь твоя!

Ну конечно! Этот тип, словно Черный Плащ, явившийся из кошмаров Стивена Кинга и по пути потерявший клюв, тоже был частью магазина, и весьма нестандартной. Он продавал особые товары, уже по два очка.

– Так что же я беру? – спросил я.

– Этого никто не знает, – уклончиво ответил он, пряча ухмылку в воротнике плаща. – Тебе решать, стоит это валюты или нет.

Я мысленно зааплодировал. Настолько элегантное решение с лутбоксами я нигде не встречал. Особый товар в каталоге, представляющий собой скрытый предмет, суть которого поймешь только после безвозвратной покупки – был и остается азартным элементом во многих игрушках планеты. Ну и неплохим способом добавить в проект элемент рулетки с уходом от налогов. Причем там может оказаться и драгоценность, и полная фигня. Впрочем – беру!

– Согласен! – Я схватил предмет, и Чертанович облегченно вздохнул.

– Твоя валюта перешла в надежные руки, – сказал он и растворился.

Доступно очков талантов: 0.

Хмыкнув, я вытащил из чехла сверток ткани. Подбросил в руке, принюхался. Ничего не понятно. Развернул и извлек необычного вида сотовый, который напоминал известные аналоги разве что габаритами. При этом он был заметно толще и не имел логотипа.

У кого, интересно, Чертанович отжал мобилу?

Сотовый внезапно зазвонил, и я его едва не выронил от неожиданности. На экране вместо обычных зеленого и красного кружков мигали два зеленых. Я провел пальцами по обоим и приложил телефон к уху.

– Это Камилла! – услышал я знакомый голос. – Пять минут прошли! Вы отсутствовали, находясь в магазине, и я оставляю вам голосовое сообщение. Насколько мне удалось выяснить, ваша попытка покинуть игру завела вас в Батискаф. Это тестовая комната хардкор-режима, выведенная из игры. Попадание в нее влечет за собой вероятность смерти в реальном мире. Вероятность рассчитывается по формуле: десять процентов плюс ваш уровень, умноженный на три. Любая попытка покинуть игру заведет вас в Батискаф. Любая внутриигровая смерть вашего персонажа также заведет вас в Батискаф. Вы так или иначе покинете игру в момент предстартового обнуления – и произойдет это также через Батискаф. Пользуясь случаем, поздравляю вас с покупкой лутбокса! Сианофон – единственное устройство в своем роде, и скоро вы разберетесь в его особенностях. Компания «Сиана» желает вам приятной игры!

Глава 9. Лайм

Карта оплаты в метро оказалась уместной – покупать проезд у НПС было выше моего самообладания. Я прошел через рамку металлоискателя, который никак не отреагировал на пистолет у меня за поясом. Похоже, не зря брал стартовый пакет версианца. Спустился вниз, сел в вагон и забился в дальний край. Окружающие цифровые люди мне казались не живее, чем их тени от ламп. В этом смысле, вероятно, я ничем не отличался от рядового пользователя московского метро.

Значит, из игры нельзя выйти.

Технически это мне представлялось невозможным. Выйти все же можно отовсюду. Выше программных решений всегда есть решения аппаратные. Если бы я только мог позвонить в реал, вызвать службу спасения себе домой, чтобы они вытащили меня из костюма! Конечно, не факт, что такой способ сработает – отсоединить нейроинтерфейс от шейного отдела позвоночника не каждый сможет без должной подготовки. Надо как минимум знать процедуру снятия шлема.

Размышляя о возможностях, я вытащил сианофон, покрутил в руках. Действительно нестандартный коммуникатор, даже в чем-то элитный. Уж моделей сотовых я в жизни повидал немало. В этом чувствовались и приятная тяжесть, и одновременно компактность, и дороговизна материалов вкупе с долговечностью. Аппарат испускал слабый кожаный запах. Такую вещь могли сделать в игре лишь в одном случае: у кого-то имелся материальный прототип.

Я сунул в слот карту памяти, и передо мной возник навигатор с четырьмя активными иконками. Шанталь, Меркуцио… Джек и Бурелом. Вот это новость! Получается, все встреченные мною игроки сумели пересечься вновь, и Шанталь добавила их себе в группу. Просто отлично, не придется мне никого искать в случае чего. А могу ли я им позвонить?

Цепляясь за идею интуитивного интерфейса, я вдавил палец в иконку Джека. Через секунду на экране сианофона возникло контекстное меню. Оно предлагало различные виды связи, и я выбрал простой звонок.

– Алло, – услышал я неуверенный голос. – Кто это?

– Джек, привет, – сказал я. – Это Арбестер.

– Арб, ты?! Как ты сумел мне позвонить? Я и сам пока не разобрался.

– Купил телефон, как ты и советовал, – ответил я, не зная, что еще тут можно сказать. – Меркуцио вывез меня из лавины, а Шанталь подлечила, так что я в норме. Вот, осваиваюсь потихоньку. А ты их сам как нашел?

– Мы с медведем поехали по маяку Меркуцио, он все еще был активен. Слушай, Арбестер, тут у нас кризис намечается.

– Не можете выйти из игры?

– Да, – подтвердил Джек. – Сам не пробовал, но Меркуцио уверяет, что не стоит и пытаться. Описал мне симптомы… короче, ситуация тревожная.

– Все верно сказал, – вымолвил я. – Не пробуйте выйти из Версианы. Я вот попробовал. И мне есть что рассказать на этот счет.

– Ты приедешь? У нас общий сбор.

– Да, скоро буду. Только сгоняю за шестым участником.

– Если ты можешь связываться с игроками через карту, то, может, тебе этому шестому просто позвонить?

Мне показалось невероятным, что до такой мысли я сам сразу не додумался.

– Джек, ты гений, – признался я. – Попробую. Думаю, получится.

– Не пропадай особо, группу не покидай. С этой игрушкой что-то неладное творится.

– Да. Скоро увидимся.

По окончании разговора я посмотрел на данные абонента и путем нехитрых манипуляций добавил Джека в телефонную книгу, сделав это и с остальными четырьмя участниками, удостоенными сомнительной чести заценить Версиану до запуска. Если это в самом деле реалити-шоу, то я даже порадуюсь, но мстить буду долго и жестоко. Пусть из меня так себе игровой журналист – связей я имею предостаточно, а уж найти тех, кто захочет потопить проект «Сиана» в первые полгода, труда не составит.

Имя шестого игрока, мне пока неизвестного, я не вписывал. Лишь набрал звонок.

Нет связи.

Конечно, могло быть, что шестой просто не купил телефон. Хотя нет, у него же есть карта. Или не по каждому устройству можно звонить. Или Иммигрантам доступны особые пакеты, мало ли. Я все забывал, что мы разбиты по группам классовых ролей, так что (сколько бы там Меркуцио ни чесал про то, что каждый отыгрывает лишь самого себя) Версиана накладывает на нас индивидуальные ограничения.

Из метро я выбрался на станции «Новогиреево», как и советовал Мерк. Карта работала исправно, мигая зеленой иконкой неизвестного игрока на Федеративном проспекте. Туда я добрался пешком, особо ни на что не отвлекаясь.

А на месте нерешительно остановился, глядя на столпившиеся машины полиции.

Поначалу мне показалось, что на мне висит то же залипание, что и совсем недавно на Меркуцио, и за мной весь день будут кататься полицейские. Затем обнаружил, что я здесь никому не интересен.

На углу одной из сохранившихся пятиэтажек виднелся участок территории, огороженный лентами. Рядом стояла машина с включенной мигалкой и карета скорой помощи. Сотрудник замерял что-то рулеткой, второй стоял рядом и вносил пометки в блокнот. На высоте четвертого этажа виднелось разбитое окно.

Похоже, место преступления.

И еще огороженная зона целиком светилась желтоватым оттенком настольной лампы. Манера свечения сильно напоминала мне недавний квест в кальянной. Только там свечение было зеленым. А здесь – желтое.

Подойдя ближе, я покрутился, смотря на нарисованный мелом на земле силуэт.

– Проходите, пожалуйста, – посмотрел на меня полицейский. – Здесь проводится расследование.

– Да, я понял, – сказал я и прошел за угол. Конечно, тут проводится расследование.

И я, похоже, догадываюсь, кто именно его проводит.

Здесь совершено убийство в реальности. Версиана сгенерировала квест на основе поиска убийцы. И шестой игрок его уже взял. Потому квест и видится мне желтым – стало быть, он занят.

Я снова уткнулся в карту, выбрал более удобное масштабирование. Шестой игрок, похоже, находился от меня в паре десятков метров.

И я его увидел.

На бордюре, уткнувшись взглядом в одну точку, сидел человек неопределенного возраста – может, лет двадцати, может, ближе к тридцати, а может, и побольше. Он непостижимым образом напоминал тряпичную куклу в натуральную величину. Может, дело было в его круглой голове, простых чертах лица и мешковатой одежде. А может, в нем жизни было не больше, чем в той же кукле.

На всякий случай я прислушался к себе – вдруг мне повезет и заговорит внезапно проснувшаяся эмпатия? Нет, глухо. Я бы не отличил этого субъекта от массы ему подобных, если бы нарочно его не искал и не имел четко указывающей на него стрелки в навигаторе.

– Привет, – сказал я. – Меня зовут Арбестер. Я не бот, а живой человек, пришел играть в Версиану.

Только закончив с обращением, я понял, что произнес его так, будто не ожидал ответа. Или уже чувствовал, что встреченный мною игрок не в себе.

Он посмотрел на меня взглядом человека, который не может принять жестокую истину, только что им познанную. И коротко кивнул, вернувшись к рассеянному самопогружению.

– Тебе нехорошо? – спросил я. – Как тебя зовут?

Игрок дернул левой щекой, разлепил губы и тихо произнес:

– Лайм.

– Лайм, – повторил я. – Хорошее имя, Лайм. Как твои дела? Игра нравится?

Он помотал головой. Что-то не то у него с реакцией. Вряд ли он встречал здесь других игроков, кроме меня. Я – первый увиденный им живой человек, и он никак не реагирует? Странно.

– Что случилось, Лайм? – поинтересовался я. – Поговори со мной.

Лайм медленно поднял на меня красные воспаленные глаза. Чем он тут занимался, черт побери?

– Тебе нужна помощь? – спросил я, стараясь не перегружать его сознание разнотипными вопросами. Ему надо понять: друзья рядом, что бы ни случилось.

Сам не понимаю, откуда у меня проклюнулось участие к чужим заботам.

– Я не знаю, – вяло ответил Лайм.

Оглянувшись на место преступления, я предпринял еще одну попытку:

– Вижу, ты тут расследуешь. Доложи об успехах. Может, вместе что-то придумаем. Опыт все равно совместный будет.

И тут же понял, что это не совсем так. Прежде всего, мы должны быть в одной группе. Кинуть Шанталь эсэмэску, чтобы добавила Лайма? Она вроде и сама могла сделать это – хотя, может, для этого надо находиться рядом с человеком? А могу ли я как участник группы тоже добавлять людей или надо непременно быть ее лидером? Сейчас проверим.

Вызвав экран, я быстро покопался в настройках – так и есть, форма отправки приглашения в группу. Я быстро кинул инвайт Лайму, и фокус его взгляда сместился. Парень читал возникший перед ним текст. Ну же, приятель, давай. Это не спам, это спасательный круг. Ты запутался, я же вижу…

Есть – Лайм принял приглашение. Ну все, теперь я от него не отстану.

– Молодец, – одобрил я, садясь рядом. – Что ты тут расследуешь?

Лайм медленно набрал воздуху и ответил:

– Взял квест. Еще не закрыл.

– Ты проходил мимо? Далеко тебя игра занесла, остальные на западе начали.

– Я начал тут.

Голос Лайма звучал низко, хотя чувствовалось, что обычно он говорит выше. Вероятно, парень охрип. Неужели он недавно кричал?

– Ты живешь здесь, в этом районе? – спросил я. – В смысле, в реале. Можешь не отвечать, если это секрет.

– Живу.

– Ага… – Я поразмыслил. – Ты увидел машины полиции и понял, что в реале совсем рядом с тобой совершено преступление. И решил вмешаться. Хорошая мысль, Лайм, ты молодец. Что-нибудь из расследования понял?

– Ничего не понял, – ответил Лайм с безразличием. – Смотрю, как они возятся.

– Это НПС. Ты можешь отвлечь их, как тебе вздумается, и на реал это не повлияет. Я бы покрутился рядом, пока они не уйдут, и изучил место сам. А сидя тут, ты ничего не узнаешь. Не здесь и не сейчас. Лайм, ты тратишь время.

– Мне все равно. Я буду сидеть тут.

Что-то мне не давало покоя в его интонации. Лайм собрался торчать здесь до второго пришествия, оно и понятно. Вернее, до первого – официально же игра запустится только завтра. Но хочет ли он этого? Или просто не знает, куда идти?

Загадочный игрок, апатично настроенный и к цифровому миру с полной свободой, и к живым игрокам вокруг. Что с ним случилось, от кого он бежит?

И тут я понял.

– Лайм, ты пробовал выйти из игры? – спросил я.

Он кивнул. Я повторил его жест, выражая максимальное сочувствие.

– Какой у тебя уровень?

– Второй, – ответил он.

Я прикинул в уме. Десять процентов плюс трижды два – шестнадцать.

Лайм при выходе из игры неминуемо попал в Батискаф, где получил удар по нервной системе, и спас его только фильтр, снижающий вероятность гибели до порога в шестнадцать процентов. Ему попросту повезло. Как повезло и мне, и Меркуцио. Мы все побывали в Батискафе, и на нашу сторону стала математика. Но теперь, зная об опасности, надо отказаться от попыток искушать судьбу впустую. Мне нужно притащить Лайма к остальным, где мы спокойно все обсудим.

Глядя на Лайма, я внутренне содрогнулся. До этого я старался не думать о том, через что прошел я сам со своей попыткой выйти из игры. А ведь у меня и уровень повыше будет. Четвертый – это получается… двадцать два. Твою же мать, я только начал играть, и вероятность моей смерти в Батискафе уже двадцать два процента?!

И все же – почему Лайм настолько плохо выглядит? В данной ситуации недостаток знаний работает лишь на пользу психике. А смотрится игрок так, будто его пытали током с самого начала. Но, возможно…

– Лайм, сколько раз ты пробовал выйти из Версианы сегодня? – спросил я.

– Пять, – ответил он и даже зашевелился – интенсивнее, чем волосы у меня на голове. – Пять попыток, и каждый раз меня выкидывало назад.

– Пять раз, – повторил я, стараясь поставить взбесившийся калькулятор в голове на место. – Лайм, послушай меня. Из игры пока нельзя выходить, процедура сломалась. Мы с другими игроками решаем вопрос. Но ты больше не пробуй, хорошо?

Он опять безучастно кивнул, и я не выдержал – встал, схватил его за воротник и повернул к себе, поднимая с бордюра.

– Друг, я серьезно, – сказал я с напором. – Попытка выйти из Версианы убивает. Ты пять раз сыграл в рулетку с шестизарядным револьвером. Больше не пробуй. Слышишь?!

– Да. – Лайм не сделал попыток высвободиться, почти повиснув на воротнике куртки. С уколом отвращения к себе я отпустил парня. Все же мой высокий рост давал свои преимущества. Жаль, что к нему не шло могучее телосложение, но это я исправлю. Побыв пару часов в Версиане, я стал на удивление ценить реальный мир.

– Слушай, как мы поступим, – начал я. – Сейчас ты успокаиваешься, и мы с тобой едем на Бульварное кольцо. Там нас ждут живые люди, не боты. Мы все вместе сядем и подумаем, как быть. Это всего лишь игра, нам не надо ее бояться. Просто отыщем способ выйти из Версианы любым другим способом, у нас все получится.

– Хорошо. – Лайм кивал все еще рассеянно, но мои слова он, похоже, услышал как должно. – Куда идти?

– Такси поищем, – откликнулся я и вспомнил про сианофон. Должна же быть услуга вызова?

Лайм избавил меня от ненужного ожидания, начиная проявлять инициативу:

– Тут на углу с «Эльбрусом» всегда машины стоят. Бомбилы местные, меня они знают.

– Бомбилы тоже пойдут, – согласился я, понимая, что мне, в случае чего, в метро за Лаймом не угнаться. – Только вряд ли они тебя узна́ют. Лайм, я повторяю: тут нет живых людей. Твои друзья-боты тебя не вспомнят, даже если ты с ними заговоришь. Или ты уже пробовал?

– Девчонку из соседнего двора видел, – признался парень и немного смутился. – Взрослую уже… заговорил с ней.

– И что? – Я направился к дороге, всем видом призывая следовать за собой. – Узнала тебя?

– Нет. Времени много прошло. Она с коляской была, ушла быстро.

– Вот видишь, настоящая так не поступила бы, – заверил я, надеясь, что Лайм не станет сильно вдумываться в мои слова, ничем не обоснованные. Кто знает, как бы поступила его старая подруга в реальном мире? Хотя, если Лайм даже и начнет задумываться, это лишь пойдет ему на пользу.

Такси мы нашли без труда. Я расстался с парой купюр в кошельке и забрался к Лайму на заднее сиденье. Всю дорогу он смотрел в окно – совсем как я с утра. Надо же, как быстро я прошел путь от новичка до почти Джека.

– Первый раз в Версиане? – спросил я.

– Первый, – отозвался Лайм, осматривая салон такси. Он и сам уже мало походил на самого себя десятиминутной давности. Похоже, родной район вытряхнул из него самообладание еще больше, чем пятикратный проход через Батискаф.

Надо было чем-то разбавить молчание, но и надоедать вопросами я не считал нужным. Поэтому предложил:

– Лайм, а поделись квестом своим. Мы же все в группе теперь. Там в меню должна быть кнопочка, чтобы квест расшарить. Мне тоже расследовать охота – может, что и пойму, кто там в твоем районе хозяйничает.

– Почему бы и нет, – выдал Лайм неожиданно спокойную фразу и начал тыкать пальцем в воздух. Похоже, интерфейс игры был ему все же не в новинку. Наверняка нашел минутку, чтобы покопаться в настройках в поисках возможности выбраться.

Перед моим лицом появился собственный экран, по которому побежало настоящее досье. Ого, похоже, Лайм проделал солидную работу, собрал множество улик. Простым наблюдением с бордюра он, что ли, это сделал? Или успел прибыть на место раньше полиции?