Текст книги "Золотая коллекция. Загадка полтергейста"

Раздался звук, напоминающий удар палкой по мягкой мебели. Автоматная очередь, выпущенная откуда-то с юга, оставила следы пуль на мешках с песком, образующих укрепления. «Ранговцы» сразу же забыли о Борланде: спрятавшись за укрытием, они с проклятиями начали высматривать противника.

Борланд развернулся и бросился бежать к углу здания. Он уже понял, что Фармер купил ему немного времени, открыв с холма отвлекающий огонь.

– Альтернативные способы отхода! – рявкнул он.

– Секунду, – произнес голос Литеры в ухе. – Крыша дома прямо перед тобой.

Разбежавшись, сталкер прыгнул и ухватился за выбитые отверстия в стене, при этом уронив «калаш» на асфальт. Перебираясь с одного выступа на другой, он достиг второго этажа и оказался прямо перед громкоговорителем, продолжавшим вещать во всю громкость. Борланд использовал его как опору, чтобы взобраться на крышу. Выпрямившись, он увидел окрестности «Славича». Между зданиями в поисках шпиона сновали боевики клана.

– И что теперь? – спросил он, задыхаясь.

– Северо-северо-запад, сто метров.

– А подробнее никак нельзя?

– Попытаюсь… Повертись на месте. Оглядись вокруг.

Борланд, стоя на просмоленной крыше, обернулся вокруг собственной оси, чтобы камера на его груди показала панораму.

– Так намного лучше, – констатировал голос Литеры. – Верхний уровень квадратного склада. Двигайся к башне.

Борланд выполнил указание. Он не стал прикидывать шансы на удачный прыжок – просто рванулся с места и перескочил трехметровое расстояние над толпой пробегавших внизу «ранговцев». Схватившись за нижние звенья прибитой к стене железной лестницы, сталкер быстро полез наверх, не обращая внимания на раздавшиеся крики.

– Тебя раскрыли, – прокомментировала Литера, когда Борланд забрался на крышу склада.

– Они не возьмут меня, – откликнулся сталкер, восстанавливая по ходу дела дыхание. – Лестница не достает до земли несколько метров.

– Они могут попасть на нее так же, как это сделал ты, – продолжала Литера, пока Борланд перемахивал через очередной провал. – И, судя по показаниям карты, именно это они и делают.

Борланд обернулся. Несколько «ранговцев» мчались за ним по его же маршруту.

– Черт! – крикнул он, набирая скорость и больше не оборачиваясь. – Дело паркура живет и процветает!

– Следи, куда становишься! Внизу их еще больше.

Сталкер пробежал по узкому карнизу, затем перескочил на тянущиеся вдоль корпусов промышленные трубы. Кто-то внизу уже выхватил пистолет, и пуля чиркнула по железному трубопроводному узлу.

– Не останавливайся! – кричала Литера ему в ухо. – Шансы в твою пользу!

Кляня на чем свет стоит здравый смысл, когда так уместна была бы паника, Борланд допрыгнул до веток почерневшего дерева. Оттолкнувшись от них, он обхватил руками угол стены и распластался вдоль нее. Дальше пришлось снова красться по узкому карнизу до стены башни.

– Наверх, – скомандовала Литера. – Дальше будет проще.

Борланд переместился левее, к уже знакомой лестнице. Поднявшись метра на четыре, он ощутил, как лестница затряслась. Сталкер посмотрел вниз и увидел рослого «ранговца», быстро поднимавшегося за ним. Схватив боковые стойки лестницы, преследуемый заскользил вниз и ударил ногами по пальцам преследователя. Тот с криком упал на голову своего товарища, который как раз готовился подниматься вдогонку.

Снова забравшись на крышу башни, Борланд на секунду перевел дух и еле увернулся от удара в лицо. Врезав нападающему локтем в живот, Борланд солидно добавил ему ногой. Кто-то, не уступающий по силе бегемоту, обхватил его руками за торс, поднял и сжал изо всех сил.

Хотя данная тактика нападения является одной из самых неэффективных, Борланд по кругам, расплывшимся перед глазами, убедился, что право на существование она все же имеет. Сталкер попытался достать противника, затем впился ногтями в мясистые, подобные сарделькам пальцы. Ничего не помогало. По лестнице уже поднимались новые преследователи.

– Фармер! – послышался в ухе голос Литеры.

Прозвучал знакомый выстрел, и схвативший Борланда здоровяк упал вместе со своей жертвой. Пуля разнесла в щепки ящик, на котором он стоял одной ногой. Борланду всего один раз в жизни приходилось отрабатывать тактику нападения на оппонента, на котором приходится лежать лицом вверх, но и тут он не пропустил ни одной детали. Поднимаясь, сталкер оценил габариты «ранговца», его бритую голову и длинную бороду.

– Что дальше? – спросил он, спешно осматривая заводской пейзаж.

– Иди к восточным участкам, там будет проход на юг мимо блокпоста, – ответила Литера. – Справишься?

– Трейсеры не сдаются, – сказал Борланд, покидая башню прыжком на соседнюю крышу.

В несколько приемов он добрался до самого низа. Громкоговорители умолкли – либо дальнейшую тревогу сочли несущественной, либо беглец своей импровизированной паркур-сессией повредил какие-то провода на крышах.

– Проползи под старым грузовиком.

Борланд переждал, пока мимо проскочат последние «ранговцы», и аккуратно, стараясь не наделать шума, добрался до рва. Лавируя между кольев, оскальзываясь на наклонных поверхностях стенок, сталкер наконец выбрался на дорогу. Бар вместе с блокпостом остался позади.

– Молодец, – похвалил голос в ухе. – Ты отлично поработал.

– Остался еще пост на входе в Мусорку, – напомнил Борланд.

– Там сейчас стоят другие люди, я проверила. Включи КПК и проходи спокойно. Я опять поменяю тебе имя. Какое ты хочешь?

– Придумай что-нибудь, – ответил девушке сталкер, мысленно настраиваясь на Пророка и Серую долину. – Я вполне доверяю твоему вкусу.

Глава 7
Охота в Серой долине

– Спасибо, хватит, – сказал Борланд.

Вместе с прочими участниками команды он сидел в схроне, покручивая в руке бутылку минералки. За последние полчаса запись разговора Анубиса была прослушана по меньшей мере раз десять. Догадок у Борланда родилось великое множество, но прийти к однозначному выводу сталкер не сумел.

– Есть идеи? – спросил Уотсон.

Борланд почесал ногтем колючую щеку.

– А что толку от одних идей? – безадресно вопросил он. – Кто-то очень умный в Коалиции сил, стерегущих внешний мир от Зоны, решил стать самостоятельным и попутно обзавелся личными интересами. Причем свои идеи еще не воплотил, а лишь собирается. К тому же он не один и, похоже, имеет целую контору товарищей. Готовились несколько лет, набирались силенок и даже сошлись с «ранговцами» на деловой основе. Короче, тут затевается что-то очень крупное, но к нам, я уверен, это отношения не имеет.

Сидящая напротив Литера вопросительно взглянула на Уотсона, тот наклонился к девушке, и она что-то шепнула парню на ухо.

– Да, – подтвердил Уотсон, снова выпрямившись. – Но что это за сэры?

– Вероятно, группа избранных, – предположил Борланд и кое-что вспомнил. Поставив бутылку на деревянный ящик, он чуть подался вперед, сцепив руки и с интересом глядя на Литеру.

– Пару лет назад, – сказал он, – в своей последней экспедиции по Зоне я встретил на озере группу военных. У них был странный лидер, вроде обычный русский с нашивками полковника, но остальные обращались к нему «сэр».

– Чем странный? – быстро спросил Фармер, прислонившийся к стене.

Борланд пожал плечами.

– Я точно не знаю, что значит быть странным в Зоне, – сказал он. – Полковник потерял вертолет и нескольких людей, и мы вдвоем с напарником помогли ему обезвредить противника. Можно сказать, сделали это под дулом пистолета. В принципе, ничего особенного в этом нет, сталкеры – они и в Зоне сталкеры. Их услугами пользуются все кому не лень. Но то, что сэр полковник был готов убить Трясинного Доктора, лишь бы мы не сбежали, было уже совсем непонятным.

– Что за Трясинный Доктор? – спросил Уотсон.

Борланд недоверчиво посмотрел на него.

– Я решил, что вы, ребята, пронюхали о Зоне все, что можно, – проговорил он. – Трясинный Доктор – это местный целитель, который не побоится положить на операционный стол тебя с циклопом в обнимку, чтобы удалить обоим аппендикс одним скальпелем. Впрочем, судить о нем как о человеке так же бессмысленно, как и считать его монстром.

– Насколько я понял, военные этого Доктора не трогают?

– Точно, – кивнул Борланд. – Я тогда решил, что сэр полковник с катушек слетел или просто решился на крайности. Ведь хорошие отношения с Доктором дают хоть какую-то стабильность…

– Значит, ты встретил одного из посвященных в заговор, – пожала плечами Литера. – Сейчас, насколько я поняла из разговора Анубиса, ряды сэров сокращаются… Господи, какая ерунда здесь творится.

– Да все понятно, – вставил Фармер. – Надо же хоть как-то назвать кучку терпил, которым суждено скопытиться за чьи-то великие идеалы. В Англии так уже тысячу лет поступают. Нарекли тебя сэром, и ты за родину-мать-королеву добровольно голову сложишь.

– Кстати, все правильно, – согласился Уотсон. – Идея проста, но эффективна. И немного драматична. Думаю, коллектив сэров Коалиции в ходе своей миссии должен будет пожертвовать собственными жизнями.

– Анубис хотел тебя привлечь, – напомнила Литера.

– Благодарствую покорно, я пас, – сказал Борланд.

– Это вряд ли, – произнесла Литера. Прочитав вопрос в глазах Борланда, она добавила: – Я не думаю, что все эти заморочки с сэрами совсем уж к тебе не относятся.

– А я-то тут при чем? – не понял Борланд.

Уотсон покивал, соглашаясь со своими мыслями, и объяснил:

– Анубис сказал, ты достоин стать одним из посвященных. Их численность падает. На тебя расставили ловушку во время гонки. По-твоему, здесь нет связи?

Фармер щелкнул пальцами.

– А это идея! – воскликнул он, словно речь шла о судьбе музейного экспоната. – Кто-то в Коалиции убирает не просто всех сэров, но и кандидатов на этот статус.

Борланд вскочил с места и очумело вытаращился на напарников.

– Вы хотите сказать, что за мной охотится Коалиция? – пробормотал он.

– Но это же все объясняет, – развел руками Уотсон. – Аномалия за пределами Зоны – оружие посерьезнее любого другого. Ноги явно из Зоны растут.

– Уотсон верно говорит, – согласилась Литера, глядя на Борланда с выражением грустного волнения. – Простым сталкерам направленные ловушки вряд ли доступны.

Схватив FN-2000, Борланд угрюмо произнес:

– Время покажет. Я иду в Серую долину. Вы мне очень помогли, спасибо. Если и дальше хотите сопровождать, дело ваше. Нет – отойдите и не мешайте.

– Мы, пожалуй, совместим, – сказала Литера, вставая и набрасывая на плечо лямку рюкзака. – Будем сопровождать, но мешать не станем.

Она ободряюще улыбнулась ему, но на этот раз Борланд не вернул ей улыбку. Выбираясь из бункера наружу, сталкер отдавал себе мысленные приказы четко и бесповоротно.

За Пророком. Найти, допросить, отобрать артефакт, излечиться. Уже потом беседовать с Анубисом. Решено. Пустяковое дело. Нужно только представить, что выполняешь обычное задание торговца. Или оказываешь услугу товарищу. Просто на сей раз товарищ – ты сам. В конце концов, человек сам себе друг или кто?

Литера, словно почувствовав его настроение, приотстала и двигалась чуть сзади. Уотсон замыкал строй, погруженный в свои мысли, а Фармер догнал Борланда и шел рядом, поглядывая по сторонам в поисках опасностей.

– Все будет нормально, брат, – ободряюще сказал он. – Зато ты теперь хоть представляешь, с кем придется воевать.

– Да, мне сразу стало легче, – ответил Борланд. – Подумаешь, надрать задницу Коалиции. Плевое дело!

– Брат, может, тебе с таким настроением лучше дома остаться? – предложил Фармер. – А мы попробуем взять Пророка сами.

Борланд собрался было вызвериться на него, но понял, что Фармер прав. Он и в самом деле нервничает больше, чем это допустимо. Взяв себя в руки, сталкер лишь поправил бельгийскую винтовку на плече и этим ограничился.

Команда миновала холмы Мусорки, нисколько не изменившейся за два года. С севера никто не появлялся. По всей видимости, Ксавьер так и не отправил никого охотиться за Пророком. Или же охотники пробираются скрытно, что более вероятно.

– У нас есть план? – спросил Фармер.

Борланд понял, что опять совершил ошибку. Плана у него не было. Устроить прочесывание? Слишком опасно, его команда новобранцев не имеет представления, как нужно себя вести во время прочесывания и чего опасаться. К тому же – слишком мало людей. Никакой информации о Пророке у Борланда тоже не было, и сталкер отругал себя за то, что заранее не попросил Уотсона в сталкерской сети разузнать о нем все, что можно. И как теперь искать этого Пророка?

Глянув на всякий случай на экран КПК, Борланд не засек никаких сигналов, затем вспомнил, что у терминала ограниченный радиус действия.

– Кто-нибудь проверяет карту местности? – спросил он.

– Я, – ответила Литера, меняя масштаб глобальной карты на экране собственного наладонника. – В Долине несколько нейтралов, небольшой отряд «победовцев», которые в данный момент уходят на Рубеж. Вроде все.

– Можно узнать подробности о нейтралах?

– Сейчас. – Девушка замолчала секунд на десять. – Деталей нет. Наверное, их маяки выключены. Проникнуть в их почту я не могу.

– Почту? – Борланд сообразил, что сталкерская сеть обеспечивает пользователей не только тотальной слежкой друг за другом, но и почтовым сервисом. И понял еще кое-что, поэтому спросил: – Э, постой, раз они выключили КПК, как же ты их видишь?

– А как, по-твоему, абонентов сотового отслеживают? – произнесла Литера. – Если телефон выключен.

– Понятия не имею, – ответил Борланд и в десятый раз за утро почувствовал себя круглым дураком. – Я думал, такое только в фильмах бывает.

Уотсон добавил:

– Даже в выключенном состоянии прибор постоянно опрашивает сетевое покрытие на местности, чтобы иметь возможность подать экстренный сигнал. Кто бы ни создавал сталкерскую сеть, изобретать собственный протокол передачи данных для него было бы слишком затратно. Поэтому здесь использованы те же принципы.

– Так что и выключенный КПК по-прежнему служит отличным маяком, – добавила Литера. – Без особого оборудования его не засечь. Но у нас оно, к счастью, имеется.

– Тогда это хорошо, – кивнул Борланд. – Кем бы ни был этот Пророк, он должен если не пользоваться КПК, как все, то хотя бы иметь его, чтобы иногда выходить в сеть.

– Погоди минутку. – Литера внимательно следила за показаниями. – Все маяки двигаются, кроме одного.

– Надо проверить именно этот, – сказал Борланд, вступая на территорию Серой долины. По показаниям карты он уже знал, что вокруг не было никого, но все же своим глазам доверял больше. – Где он находится?

– На юге, – ответила Литера. – На большой равнине.

– Вероятно, затаился, когда «победовцы» покинули локацию, – предположил Фармер.

– Верно, – согласился Борланд. – Или же там оборудован его схрон.

– Как насчет варианта, что он мертв? – спросил Уотсон.

– Если бы КПК присылали уведомления о смерти – другое дело. Но этого же не бывает.

– Да как сказать… – неопределенно протянул Фармер. – О смерти Семецкого, например, регулярно уведомления приходят.

– Кто такой Семецкий? – не понял Борланд.

Фармер улыбнулся и помотал головой:

– Так, мелочи. Позже расскажу.

Они дошли до развалин заброшенной фермы. Борланд дал короткую команду оставаться на местах, сам же медленно обошел территорию. В укрытиях никого не обнаружилось.

Литера тихо приблизилась к нему, за ней подтянулись Уотсон и Фармер.

– Сигнал переместился, – сообщила она. – Владелец маяка в сотне метров от нас. Восточнее болота.

– Значит, терминал все еще при нем, – сделал вывод Борланд, – а не запрятан в схроне. Это замечательно, должен заметить. Идентифицировать сможешь?

– Нет. Выключенный КПК опознанию не подлежит. Но там точно кто-то есть.

– В засаде залег, – доложил Фармер, выглядывая в дыру, образованную парой выпавших кирпичей. – Судя по координатам, маяк находится прямо посередине равнины, в густой траве. Ничего не видно. Делать там просто нечего, и вряд ли нейтральный сталкер без причины отключит персональный идентификатор и заляжет в траве неподвижно. Готов поспорить, это наш парень, чтоб его Кали побрала.

– Он заметил нас? – спросил Борланд, подходя к оконному проему в стене, садясь возле него и проверяя винтовку.

– Должен был. Мы же не прятались.

Борланд поразмыслил и высказался:

– Есть вариант пойти с ним на мирный контакт.

– Поддерживаю, – согласился Уотсон. – И даже вызываюсь добровольцем.

– С какой стати? – возмутился Борланд. – Я пойду.

– Тебе нельзя, – мягко сказала Литера. – Если он тебя убьет, все потеряно. И мы с ним не справимся.

Борланд не смог удержаться от короткого смешка.

– Уж не вы ли, ребята, полчаса назад собирались брать Пророка самостоятельно? – уточнил он.

Фармер отвернулся от смотрового отверстия. Его лицо было спокойно.

– Мы бы сделали все возможное, – ответил он. – Но если ты все же с нами, тебя нельзя сбрасывать со счетов.

Борланд в ответ только скромно откашлялся. Похоже, преданность Фармера и Уотсона своей подруге зашкаливает за все нормальные рамки. Уж не задолжали ли они ей? Тогда очень крупно.

– Хорошо, так и поступим, – сказал он Уотсону, не веря собственным словам. – Заведи с ним разговор. Если он не опасен, помаши рукой, и я подойду. Дальше посмотрим.

Уотсон лишь кивнул, прислонил винтовку к стене и направился в сторону засеченного местонахождения маяка. Остальные смотрели ему вслед.

– Он вообще за все время в Зоне разговаривал с кем-нибудь, кроме вас? – спросил Борланд, глядя на удаляющегося Уотсона в бинокль.

– С торговцем, – ответил Фармер. – Вроде всё. Может, там лежит чей-нибудь труп.

– Почему тогда маяк двигался?

– Мало ли. Вороны клевали…

– Нет. Уотсон кого-то заметил, – сказала Литера. – Сменил направление, движется правее.

До Борланда донеслась тихая речь Уотсона – тот переговаривался с кем-то, лежащим в траве. Сталкер запоздало вспомнил о направленном микрофоне, вмонтированном в бинокль, сунул в ухо наушник и щелкнул переключателем.

От оглушительного треска ухо пронзило болью и сразу же заложило. Эхо выстрела добралось позже. Борланд с кривой гримасой выдернул наушник, беспомощно глядя, как Уотсон падает в траву. Фармер уже схватился за свой FN, Литера с криком прижалась к земле и закрыла голову руками. Борланду показалось, как впереди блеснул металл, и он кувыркнулся в сторону. Пуля выбила кирпичи в противоположной стене.

– Всем в укрытие! – рявкнул сталкер. Они с Литерой очутились по одну сторону от прохода, Фармер по другую. Борланд показал Фармеру несколько понятных жестов, тот кивнул и перебросил ему FN. Воцарилась тишина.

– Оставайся на месте, – произнес Борланд почти одними губами. Он подполз к другой щели и очень осторожно выглянул сквозь нее.

Уотсон лежал на боку, не двигаясь. Снайпер, по всей видимости, находился в нескольких метрах от него. Если он не был дураком, то уже наверняка сместился в сторону. Оставалось надеяться, что Уотсон еще жив. Это было также на руку снайперу, так как, пока он находится рядом с Уотсоном, его не забросают гранатами.

В траве на миг показалось что-то громоздкое. Борланд не разобрал, что именно. Глянув на Фармера, он вытянул палец и ткнул им вниз – оставайся здесь, мол.

Парень кивнул, продолжая держать винтовку Уотсона. Борланд похлопал Литеру по плечу, на миг задержав руку, чтобы девушка не вставала, и медленно начал отходить вправо, к дальнему выходу из руин фермы.

Однако сделать больше трех шагов ему не удалось. КПК мягко завибрировал. Борланд озадаченно взглянул на экран, на котором мигала иконка входящего сообщения.

– Борланд, – тихо позвал его Фармер. Сталкер посмотрел на него, и парень указал большим пальцем назад.

– Что-то мелькает, – сказал он, – непонятное.

Даже с такого расстояния Борланд разглядел, что в траве виднеется какой-то явно металлический предмет, но что именно, не разобрал. КПК продолжал вибрировать, и Борланд ткнул пальцем в желтый значок.

Сообщение пришло от Уотсона. В тексте письма – всего три буквы: «РПГ».

– Бежим! – крикнул Борланд, прыгая к Литере и рывком поднимая ее с земли. Фармер бросился в противоположную сторону, пробежал метра четыре и упал ничком.

Борланд с Литерой не преодолели и половины этого расстояния, когда раздался характерный хлопок и сразу же за ним – свист. Сталкер на миг заметил в широком оконном проеме летящую гранату, толкнул Литеру за колонну и упал на девушку сверху.

Прогремел взрыв, сталкера засыпало кучей строительного мусора. Ручной противотанковый гранатомет – это не шутка! Не сделай Уотсон предупреждение человеку из команды, Пророк вышел бы из схватки абсолютным победителем. Борланд уже не сомневался, что они встретили именно того, кого искали.

Снова поднявшись на ноги, он увлек за собой Литеру и побежал дальше, не выпуская руки девушки. Пока пыль не улеглась, необходимо было срочно менять позицию. Борланд надеялся, что Фармер догадается сделать то же самое. Дальше никаких окон или других отверстий в левой стене не было, так что уход от места взрыва удалось совершить без приключений.

Винтовка все еще болталась на спине Борланда, чему сталкер был несказанно рад. Литера осталась без оружия, и теперь у них была одна FN-2000 на двоих. Добравшись до угла, где размещался выход со стороны правой стены, Борланд повернул к себе лицо девушки. Та была напугана, дышала шумно, учащенно, но внешних признаков шокового состояния не наблюдалось.

– Спрячься, – коротко приказал Борланд. – Я разберусь со снайпером. Не вздумай высовываться, сколько бы времени это ни заняло. Поняла?

Литера быстро закивала, но в глазах ее промелькнуло недоверие. Она молчала, и все же сталкер догадался, что девушка искренне считает Уотсона мертвым.

– Литера, твой друг жив, – сказал Борланд. – Он прислал мне предупреждение о гранате. Но не пытайся связываться с ним по сети. Просто спрячься и жди, когда все закончится.

Девушка немного успокоилась, но все еще не произносила ни слова. Борланд оставил ее в укрытии и выбрался под открытое небо. Разговор подождет до лучших времен.

Скользнув к ближайшим кустам, он зарылся в них и замер, прислушиваясь к ветру и отсекая все посторонние звуки. Борланду предстояла непростая задача: незаметно подобраться к снайперу и вычислить его местонахождение. А в таком кропотливом деле главное – не торопиться.

В течение следующих сорока минут сталкер не заметил ни единого движения впереди себя. Очень медленно, буквально по несколько сантиметров, он ползком продвигался в зарослях, приближаясь к лежащему Уотсону. Борланда беспокоило, что парень не шевелится столько времени. Либо он уже умер, либо старательно притворялся мертвым. Послать ему сообщение Борланд не рискнул – неизвестно, как снайпер отреагирует на жужжание коммуникатора, да и сумеет ли напарник прочесть почту и ответить? В конце концов Борланд отбросил эту идею. Парень давно вышел бы на связь сам, если бы мог. Собственный наладонник сталкер перевел в бесшумный режим – на случай, если кто-то захочет ему самому кинуть сообщение. Перед этим он отправил Фармеру предупреждение: ничего не отсылать Уотсону.

Снайперское состояние души наполнило Борланда через полчаса. Не позволяя душному пологу монотонности накрыть себя, сталкер продолжал лежать без движения, внимательно фиксируя все звуки. Он слышал, как в нескольких сотнях метров пробежала семейка кабанов и как далеко, на Рубеже, кто-то пальнул из охотничьего ружья. Солнце медленно катилось по небу, а Борланд лежал и просто выжидал.

Это являлось самым важным испытанием для любого снайпера. Не то главное, как хорошо ты стреляешь. Или насколько быстро это делаешь. Не важно, способен ли ты проползти на брюхе несколько километров, не поднимая голову выше полуметра над землей.

Главное, сколько ты можешь вытерпеть в режиме боевого ожидания.

В снайперской дуэли это становилось важнейшим фактором для одержания победы. Борланд слыхал о случаях, когда снайперы практически без движения выжидали многие часы, если понадобится – несколько суток. Один интрудер из подразделения «Мизантроп» ждал неделю. В хвойных лесах Крымских гор. Лежал, ни разу не поднявшись, семь с половиной суток. Питался пищевой смесью через трубочку, что вела к емкости в рюкзаке, и армейскими рационами. Природные надобности справлял там же, на месте. Короткие периоды дремоты, добровольное оцепенение по внутреннему биоритму, ежечасные гимнастические упражнения с амплитудой движения в десять сантиметров. Затем, на рассвете восьмого дня, одно движение лежащим на спусковом крючке пальцем – выстрел. Задание выполнено. Противник не сумел вынести нечеловеческого напряжения и совершил ошибку. Переместился на метр в сторону, или чихнул, или непроизвольно дернул затекшей рукой… уже никто не узнает. На кого именно тот интрудер охотился в горах Крыма, история умалчивает.

Борланду в любом случае не требовалось ждать так долго, но и профессионалом в этой области он себя тоже не считал. Сталкер предвидел психологические проблемы, которые будут одолевать его в течение ближайших часов, и постарался к ним приготовиться.

Лежать в засаде для незнающего человека всегда романтично. Пока не уляжешься сам и не прочувствуешь во всей обескураживающей ясности: стоит слишком высоко поднять голову – опустится она уже в нескольких метрах от тебя.

Первые минут десять ты сконцентрирован на задаче. Затем начинаешь непроизвольно ерзать. Через час тебе становится скучно, и в сознание лезут различные отвлекающие картины воспоминаний. Еще через некоторое время ты мысленно насвистываешь навязшую на зубах попсовую песенку, а в голове роями и стаями проносятся обрывки ничего не значащих разговоров, образы знакомых и незнакомых тебе людей, строки из какой-нибудь прочитанной в прошлом газетной статьи. Окружающий антураж ты начинаешь воспринимать в новом свете. Потоки воздуха, которые и до этого не стихали вовсе, кажутся внезапными порывами ветра – это короткими импульсами возвращается внимание. Травинка перед носом уже раздражает настолько, что мечтаешь о муравье, который проползет по ней лишь для того, чтобы разнообразить пейзаж. В конце концов тебе начинает казаться, что впереди никого нет и мишень тебе почудилась. Все чаще ты начинаешь воспринимать себя в третьем лице, видеть себя сверху лежащим с винтовкой в руках в охоте за фантомом. Дон Кихот, воюющий с призрачными мельницами. Ты начинаешь чувствовать стыд и кажешься самому себе круглым идиотом. Вспоминаешь об угрозе как об эпизоде из прочитанного в детстве фантастического романа и самому себе кажешься смешным. Опасности утопают в иллюзорности, ты уже готов пренебречь осторожностью ради сохранения рассудка. И вот на этой стадии многие совершают непоправимую ошибку. Вскакивают с места в нерешительной готовности принять пулю, чтобы хоть перед смертью убедиться в том, что не сошли с ума.

Борланд не планировал совершать ошибок. Тем более что второй участник дуэли его от этого избавил – в высокой траве наконец послышался шорох, и в поле зрения возник ствол.

Сталкер выстрелил в предполагаемого противника и тотчас перекатился в сторону. Как он и рассчитывал, маневр снайпера был ложным. Пуля взрыхлила почву на расстоянии вытянутой руки. Переведя FN в автоматический режим стрельбы, Борланд выпустил очередь наугад и прислушался. Нет, похоже, он снова промахнулся. Еще раз плавно потянув спусковой крючок, сталкер вдруг обнаружил, что патроны закончились.

Нащупывая сменный магазин на привычном месте – сталкерском поясе, – Борланд его там не нашел и проклял себя за беспечность. При выходе из схрона он не взял боезапас для FN! Рука наткнулась на знакомые очертания магазинов для любимой отечественной «Грозы», совершенно несовместимых с бельгийской винтовкой.

Правда, выход все же имелся. В кобуре на правом бедре – верный «Вальтер» в модификации под штатный натовский патрон 5,56 мм. Значит, боеприпасы для него подходят и для FN. Большим пальцем руки Борланд отстегнул петлю кобуры и медленно вытащил пистолет. Вынул магазин из рукояти и начал один за другим извлекать патроны в траву перед собой.

Ему предстояла сложная операция. Использовать в борьбе со снайпером сам пистолет Борланд не собирался, ведь неизвестно было, как повернутся обстоятельства. Необходимо вытащить магазин из винтовки, снарядить его и вставить обратно. Сделать это абсолютно беззвучно попросту невозможно. Собрав патроны в горсть, Борланд переполз на несколько метров в сторону, в самую гущу зарослей. Отсюда разглядеть противника было еще тяжелее, но и снайперу выцелить и поразить Борланда – тоже.

Застыв на мгновение, сталкер резко выдернул магазин винтовки и начал шустро заряжать его патронами. Впереди послышался шум – снайпер засек знакомые звуки, понял, что необходимо ловить момент, и теперь перебирался ближе к нему. Борланд не зря переполз в дебри, его костюм не имел никакой защитной окраски, и без высокой травы шансы на выживание невелики. Впрочем, если он не успеет зарядить магазин, они вообще упадут ниже плинтуса.

Когда не осталось никаких сомнений в том, что противник вот-вот возьмет его на прицел, Борланд вернул снаряженный магазин на положенное место и приник щекой к своему оружию. Вопрос выживания в очередной раз зависел от выбора судьбы – кто же из них увидит соперника первым.

* * *

– Смотри сюда, – говорил ему Технарь. – Представь себе, что ты наконец-то выследил цель. Но при этом она также вычислила тебя. Тебе хочется опередить врага, до такой степени хочется, что ты стреляешь наугад, лишь бы сделать это первым.

– И что с того? – спросил Борланд, протирая линзу оптического прицела.

– То, что выстрелом ты выдаешь врагу свое местонахождение. Если у него нервы крепче твоих, то он предоставит тебе сделать выстрел первому и уже затем спокойно тебя пристрелит, прежде чем ты поймешь, что был в чем-то не прав.

Они лежали на холмах «Технопрома». Технарь приволок снайперскую винтовку системы Драгунова и объяснял Борланду базовые пункты теории, которую во многом разнообразил собственными дополнениями и примечаниями.

– Далее, – продолжал он. – Предположим, что ситуация все же сложилась не в твою пользу. Ты обнаружен, враги продвигаются в твою сторону. Твои действия?

– Ну я же притаился в засаде, – уверенно ответил Борланд. – Значит, я их замечу раньше.

– Фатальная ошибка! – жестко отрезал Технарь. – Засада – это западня. Думаешь, ты всегда будешь спокойно валяться на солнышке на крыше какого-нибудь дома и ловить зайчиков в прицел? Чаще ты будешь просто лежать в траве, со стучащим сердцем, и обливаться потом, совершенно не представляя, откуда появится враг. Причем ты ни хрена не будешь видеть. Кругом сплошная трава и крысы бегают. Чтобы повернуть ствол винтовки, тебе понадобится описать ее мушкой окружность радиусом не менее метра. В траве. Ты все еще думаешь, что сможешь крутиться, подобно акробату, и оставаться незамеченным?