Текст книги "Вирдисская паутина"

«Что я там тогда сотворил, чтоб вызвать ее возмущение? – в панике припоминал принц Ильтар. – Нес какую-то чушь о профессоре Шарнае? Об астрономии? Поддакивал ей, что она ни скажи?»

«Вот она сейчас идет рядом с тобой, радуется тебе, как приятному собеседнику, сад тебе, мерзавцу, показывает, а ты сейчас как скажешь… это все равно что ребенка ударить, когда он у тебя пирожное попросил!»

«А что я могу сделать?! Что?!»

«Не знаю. Зато могу четко сказать, чего ты можешь не делать. Не бить детей. Просто потому, что это подло».

«А оставить все как есть – не подло? Вынудить ее стать моей женой – не подло? Быть настолько убедительно-хорошим, чтоб у нее не нашлось поводов возразить себе самой? Чтоб она смирилась и постаралась полюбить меня из чувства благодарности и долга перед государством?! Чтоб она потом всю жизнь страдала и мучилась – это не подло?»

– Ваше высочество, вы меня совсем не слушаете? – Принцесса Лорна поглядела на него с улыбкой, от которой опять сладко заныло сердце.

– Почему же. – Принц Ильтар усилием воли удавил все неземные ощущения и приступил к тому, что считал своим долгом. – Просто я тут размышлял о профессоре Шарнае…

Говорить о почитаемом Лорной старике-профессоре развязным тоном, слегка небрежно, слегка высокомерно… их высочеству вздумалось поболтать на отвлеченные темы, разумеется, он и не думал слушать свою спутницу – к чему бы это? Разве она может сказать хоть что-нибудь интересное? Разве женщина на это способна? Он просто посмотрел на нее и как-то мимоходом вспомнил о профессоре, почему-то в его памяти ее облик вызвал такую странную ассоциацию…

Легкомысленные слова не шли с языка, легкомысленные слова давались тяжелым усилием. Каждое из них Ильтар ощущал гвоздем, вколачиваемым в крышку собственного гроба.

«Вот так. Иначе было нельзя. Не было другого выхода. Не было!»

«Может, тебе просто не стоило сюда ездить?»

«Или вообще рождаться?»

«Может, ты просто дурак?»

Когда принцесса Лорна в ответ на его монолог улыбнулась и кивнула, Ильтару показалось, что он и впрямь с ума сошел.

– Да. Это правда, – сказала она. – Профессор и впрямь казался мне непогрешимым, но… я многое поняла той ночью. Ведь если бы даже меня не съели волки, если бы я не потеряла шпагу, пока бежала, если бы у меня оказались пистолеты и я сумела бы ими воспользоваться… я все равно не нашла бы дорогу домой. Так и осталась бы жить в лесу.

Лорна смущенно улыбнулась. Ильтар потрясенно безмолвствовал.

«Это она о профессоре? О своем обожаемом профессоре? Я сплю или с ума сошел?»

– Моя астрономия не помогла бы мне, потому что я никогда не думала о практическом применении своих знаний, – продолжила она. – Профессор Шарнай всегда считал, что практика есть нечто удручающее и почти бесполезное. Ему самому стоило бы разок оказаться в лесу. Честное слово – стоило бы! В самом деле, нужно, чтоб кто-нибудь открыл ему глаза на его заблуждения. А то ведь так не только астрономия, так и жизнь пострадать может. Жизнь, которая гораздо больше и важней астрономии, я и это теперь понимаю. Ведь не будь жизни, никакой астрономии и вовсе бы не было. И профессор не прав, утверждая, что звезды были до нас и будут после нас, когда даже Богов уже не останется. Звезды будут до тех пор, пока будет кому на них смотреть.

«Она смотрит на меня… с восхищением… с обожанием… ой, как все плохо! – в ужасе помыслил Ильтар. – Неужто уже поздно что-то менять? Неужто мое преступное промедление… мое себялюбивое, эгоистичное до мозга костей желание быть счастливым, пусть даже ценой невыразимых мучений возлюбленной, неужто они все погубили?»

«Говорить что-то в защиту жизни против астрономии уже поздно. Поспорить с ней небрежным тоном, заявить, что астрономия значит больше?»

«Ваше Величество Этикет, где вы? Явитесь немедля! Приказываю приложить все мыслимые и немыслимые усилия!»

«Разве королям приказывают?!»

«Ваше Величество Этикет, умоляю, спасите!»

«Другое дело, принц».

«Тебе опять хочется ее ударить? Сделать ей больно?»

«Молчи, сволочь! Лучше пять минут боли сейчас, чем всю оставшуюся жизнь – потом!»

Ильтар говорил долго и старательно.

Принцесса посмотрела на него с искренним удивлением, восхищением даже.

– Так мы теперь поменялись ролями? – весело спросила она. – Теперь вы отстаиваете науку? Вы, как и я, полюбили астрономию? Профессор Шарнай и на вас оказал влияние? Это значит, что мы оба больны этой страшной болезнью. Тогда я просто обязана показать вам свою астрономическую башню! Если некоторое время смотреть на звезды в хороший телескоп, чудовищные приступы болезни под жутким названием «астрономия» делаются несколько тише. Как опытный больной с большим стажем, могу заявить вам об этом со всею ответственностью! Будем лечиться?

– Будем, – выдохнул Ильтар, горло которого перехватила такая судорога, что он чуть было не задохнулся.

Его Величество Этикет оказался бессилен, такую судорогу никаким воспитанием не скроешь, хорошо, что Лорна именно в этот момент отвела взгляд и ничего не заметила.

«Что там еще осталось? Что еще я должен попытаться сделать, чтобы все-таки показаться ей противным? – тоскливо подумал Ильтар. – Соглашаться со всем, что она говорит, будто мне все равно?»

«А у меня получится?»

«А она мне поверит?»

Призраки безнадежно проигранного сражения уже витали над полем битвы.

Оставалось разве что сказать принцессе, что она дура, но это запрещал этикет, тем более что принц оказался дураком сам.

«Так как вы там говорили, Ваше Величество Этикет? Это всего лишь игра? Всего-навсего? Вы и сейчас в это верите? Ну, так мы с вами проигрываем, с чем я вас и поздравляю!»

Можно сколько угодно врать себе, но разве это что-то меняет?

Идти рядом с любимой, среди цветущих кустов, деревьев и трав, по вкусно хрустящим гравийным дорожкам, слушать, как она про все эти кусты, деревья и травы рассказывает, быть счастливым… Никакая это не игра.

Это правда.

Это жизнь.

И никакая астрономия ей не мешает.

А драный плащ этикета остался где-то там… кажется, за тем вот кустом.

«Ваше высочество… принцесса… Лорна, любимая моя… я совершенно беззащитен перед вами… вы не знаете этого, а я не скажу, если сумею… промолчу… потому что теперь, когда этикет оказался бессилен, мое молчание – ваша последняя защита… от меня… и от вас…»

– Какая жалость, что я поклялся не отдавать ее замуж против ее воли, – глядя с дворцового балкона, как оживленно болтают, чинно прогуливаясь по парку, Ильтар с Лорной, промолвил король Эркет. – Они просто созданы друг для друга!

– У меня такое чувство, что все само собой образуется, дорогой, – утешительно откликнулась королева Айлин. – Не спеши. У них все получится.

* * *

– Феррен.

– Да, отец.

– У меня для тебя важная весть.

– Слушаю.

– Через неделю к нам прибывают гости из Теарна.

Феррен побледнел.

– Да, отец, – сдавленным голосом промолвил он.

Испуг, вина, боль, стыд… и где-то глубоко, на самом донышке сознания – обида. Все это промелькнуло в глазах сына так быстро, что Ренарт едва успел заметить.

– Король Эркет, королева Айлин и принцесса Лорна, – добавил король Ренарт.

Феррен быстро взял себя в руки. Кивнул почти спокойно.

– Я должен присутствовать на церемонии встречи? – спросил он.

– Нет, – покачал головой Ренарт. – Ты должен встретиться с принцессой Лорной. Один на один.

– Зачем? – Феррена чуть не трясло. Спокойствия как не бывало. – Если это опять какая-то игра, то я отказываюсь принимать участие!

– Она просила об этом, – ответил Ренарт. – Если это игра, то, во всяком случае, не моя. Я бы вообще предпочел обойтись без этого визита.

– Она просила?! Принцесса Лорна?! – Феррен окончательно ничего не понимал.

– Ну, ко мне, собственно, обратилась ее величество Айлин, но просьба исходит от самой принцессы.

– Принцесса хочет меня видеть? Именно принцесса? Зачем?! – почти жалобно спросил Феррен.

– Затем, что она видит тебя в кошмарных снах, – вздохнул Ренарт. – Ее величество Айлин хотела бы это прекратить, а его величество Эркет зол на тебя до такой степени, что это просто счастье, что он всего лишь приезжает с визитом, а не идет на нас войной.

– Принцесса хочет увидеть меня, чтоб перестать бояться? – печально спросил Феррен.

– Именно так, – кивнул король Ренарт. – И в твоих собственных интересах выглядеть как можно более безопасно. Да и в моих тоже. Твоя баронесса уже уехала принимать свое имение?

– Да.

– Вот и отлично. Я прикажу людям генерала Гламмера аккуратно задержать ее там на то время, пока теарнские гости не отправятся восвояси. Незачем ей знать всю эту некрасивую историю. Она, кажется, вполне тобой восхищается.

– Я ей все равно расскажу, – опустив голову, промолвил Феррен.

– Думаешь, стоит? – прищурился король Ренарт.

– Знаю, что стоит, – ответил Феррен.

– Что ж, мне она тоже нравится, – согласно кивнул Ренарт. – Расскажи. Но не прямо сейчас. Выжди некоторое время.

Феррен вопросительно посмотрел на отца.

– Придешь в себя после визита принцессы, тогда и расскажешь, – сказал король Ренарт. – Да, кстати, я пригласил еще одного человека.

– Принца Ильтара? – спросил Феррен.

– Как ты догадался? – удивленно поинтересовался король Ренарт.

– Это же очевидно, – пожал плечами Феррен. – Именно он остановил тогда короля Эркета. Да и с принцессой Лорной они… прекрасная пара. Знаешь, сразу после того, как все это случилось, я ведь вроде бы все понял, а все равно как-то раз подумал: вот же везет некоторым. Ну почему это я не оказался на месте Ильтара? Вот случилось бы все наоборот! Он бы напал на принцессу Лорну, а я – спас ее! Уж я бы не стал ловить ворон, смог бы распорядиться ситуацией. А потом понял – чтобы оказаться на месте Ильтара, нужно быть Ильтаром. А если бы я тогда оказался на его месте, я бы набросился на нее еще раз, только и всего. Я просто не смог бы оказаться на его месте. А он – на моем. И ведь даже сейчас… нет, я никогда уже не повторю прежних ошибок, я и в самом деле многое понял, но быть может, именно поэтому я хорошо чувствую разницу между нами… насколько мне далеко до него.

Король Ренарт кивнул.

– Наверное, я сдуру тогда требовал, чтоб ты стал похож на Ильтара, – удрученно сказал он. – Далеко не каждого идеала можно достичь. И дело не в том, что ты плох…

– Дело в том, что он потрясающе хорош, – сказал Феррен. – Но мне и не нужно больше пытаться стать таким же, как он. Я ведь уже не наследник престола.

И Феррен легким движением коснулся уродливого браслета, навсегда сковавшего его левую руку.

– Я останусь самим собой и буду помогать тебе, чем смогу. А потом буду регентом при своем младшем брате, если понадобится. Или стану помогать любому другому, кого ты выберешь.

– И тебе совсем не обидно?

– Обидно, конечно. Вот только… для того, чтоб и в самом деле справляться, нужно быть таким, как Ильтар. Или как ты. Я знаю, что я не такой. Обидно ли не иметь крыльев? Обидно, наверное, но если ты не птица, приходится ходить по земле.

– Ух ты, какое сравнение! – восхитился Ренарт. – Сам придумал?

– Куда мне, – ухмыльнулся Феррен. – Я ж математик, а не поэт. Это мне моя Вэллис сказала, когда я рассказал ей, что королем не буду.

– Ты ей сказал?

– Она спросила про браслет, вот я и рассказал, что к чему. Я не говорил про принцессу… и остальное. Пока не говорил. Просто сказал, что связался с плохим магом и заработал проклятие, исключающее мое нахождение на престоле. Вот тогда она мне такое и сказала. Мне понравилось.

– Мне тоже, – задумчиво промолвил Ренарт. – Слушай, я не хочу влезать в твою личную жизнь, но… может, женишься?

– А ты не будешь против? Твои высокородные господа наверняка станут смеяться над несчастной замарашкой, а заодно и над нами.

– Кто будет смеяться, обменяется с ней титулом, – жестко усмехнулся король Ренарт. – Я, конечно, ничего не могу поделать с королем Эркетом и уж тем более беззащитен перед принцессой Лорной, но утереть нос некоторым важным господам меня хватит, можешь мне поверить!

* * *

Принцесса Лорна была в полном смятении.

Почти в таком же, как и принц Ильтар. Или даже большем. Вот только Ильтар мучился, не зная, как говорить с любимой девушкой, чтоб суметь ей разонравиться, а Лорна… нет, говорить с Ильтаром ей вовсе не было сложно. Вот только говорила она совсем не о том, о чем собиралась. И не только говорила. Все, что она делала, начиная с того момента, как наследный принц ирнийского королевского дома спрыгнул с коня, было каким-то не таким. Неожиданным для нее самой. Странным.

«Меня куда-то несет, и я не понимаю, что происходит», – смятенно думала она.

Все, что говорил Ильтар, казалось необычайно значительным. Да нет, оно было таковым! Все, что говорил Ильтар, было интересно и правильно.

Даже когда он стал критиковать профессора Шарная.

«Раньше я бы просто взбесилась», – про себя с удивлением отметила Лорна.

«Но разве я не о том же самом недавно думала? Просто мне не удалось так точно сформулировать свои мысли, как это сделал Ильтар!»

А то, как он потом заговорил об астрономии…

«Когда я решила, что важнее астрономии ничего нет, это поглотило меня с головой. Потребовалась ночь, полная ужаса, предательства и волков, чтобы стряхнуть меня с башни, на которую я влезла. Ильтар переживает сейчас увлечение той же наукой, и, похоже, с той же силой, но вполне сохранил здравое суждение о мире. Как это ему удается?»

«Зачем я вообще потащила его осматривать этот сад? – внезапно подумала Лорна. – Все перемешала. Протокол встречи нарушила. Осмотр сада был каким пунктом? Десятым, что ли, по счету? Придворные небось переполошились. Что это со мной вообще?»

Ответ на этот вопрос она получила незамедлительно.

– Давайте вернемся к остальным, ваше высочество, – предложила она. – Оранжерею потом осмотрим. Я внезапно сообразила, что нас, должно быть, уже ждут…

Ильтар кивнул и улыбнулся. У него была такая улыбка…

«Так улыбаются, сгорая на медленном огне!» – отчего-то подумала Лорна.

И пламя тотчас охватило ее. Перекинулось, словно одной этой мысли было достаточно. Словно эта мысль послужила мостом. О, это вовсе не было медленным огнем! Каким угодно, но только не медленным!

«Ой, мамочка, да что же это?!» – подумала принцесса. И замерла, едва дыша. Потому что уже знала ответ.

Весь мир горел незримым ослепительным пламенем. Это пламя не трогало людей и эльфов, дома и деревья, землю под ногами и небо над головой. Это пламя дотла сжигало лишь скуку и обыденность, серость и обыкновенность. Ничего скучного и обыденного, серого и обыкновенного в мире больше не осталось. Весь мир сиял ослепительными, небывалыми красками, а ярче всего сияли глаза стоящего рядом.

«Так вот как это бывает… когда влюбляются! – с восторгом и ужасом подумала принцесса. – Это наверняка оно!»

«Не может быть, чтобы это было что-нибудь другое!»

«Но если это оно, что же мне тогда делать?»

«Ведь если я его люблю и он меня любит…»

Принцесса почувствовала, что улыбается, как дура, и ничего не может с этим поделать.

«Так может, я дура и есть?»

«И даже наверняка. Разве с умной может случиться то, что со мной случилось?»

«Да нет, где там себе льстить… что с того, что я образованная? Образованность дурости не отменяет».

Лорна мельком взглянула на Ильтара.

«Как он меня может, такую дуру, любить?» – подумала она.

«А он не знает, что я дура».

«Я и сама не знала, мне казалось – умная».

«Я должна предупредить его, – наконец мужественно решила она. – Рассказать о себе все. Это нечестно, что он, такой замечательный, любит такую дуру».

Ильтар смотрел на нее, и его взгляд был таким теплым, что мужественное решение немедля все рассказать как-то само собой растаяло.

«Не сейчас, – подумала Лорна. – Я обязательно скажу. Правда… просто немножко позже. Могу же я хоть чуть-чуть побыть счастливой? Ну совсем капельку? До вечера хотя бы. А вечером, когда я буду показывать ему свою астрономическую башню, тогда и скажу».

«В конце концов, вокруг нас слишком много свидетелей для такого разговора», – попыталась оправдаться она сама перед собой.

Что ж, так оно и было на самом деле.

Увы, два наследника престола не очень-то могут просто так съездить друг к другу в гости, чтоб побродить по саду и посидеть на башне, наблюдая за звездами. То есть могут, конечно, но в придачу к этому им придется выполнить ряд обязательных ритуалов светского и дипломатического характера. Такая уж у них жизнь, у наследников престола.

Его Величество Этикет вновь вскочил на коня, пришло его и только его время. Время, выверенное от первого и до последнего поклона, расписанное в дипломатических протоколах и соглашениях, предписанное обычаями и традициями.

– Она сама на себя не похожа! – встревоженно заявил король Эркет своей жене.

– Я тоже это заметила, – улыбнулась королева Айлин.

– Как ты можешь быть так спокойна?! – возмутился его величество. – С нашей девочкой демоны знают что творится!

– Вот именно, – кивнула королева Айлин. – Наконец-то это произошло.

– Что именно? – непонимающе нахмурился король. – О чем ты говоришь?

– Неужто сам еще не понял? – поддразнила его королева.

– Ты хочешь сказать, что она… – тихонько воскликнул его величество. – Но… как ты можешь быть уверена?

– Могу, – кивнула королева. – Я тебе раньше кое о чем не сказала, а теперь скажу. Все это время она засыпала с его башмачками в руках. Мне так хотелось ей сказать, что засыпать в обнимку с Ильтаром куда приятнее, чем с его башмачками, но… я боялась спугнуть ее. Чувства такая хрупкая вещь, не то что какие-нибудь государственные дела.

– Ну, знаешь ли… отрубленную голову тоже обратно не приставишь, – пробурчал король Эркет.

– Верное сравнение, – кивнула королева Айлин. – Если поспешить, надавить, испугать, обидеть… будет как с отрубленной головой. Приставить, конечно, можно, вот только казненного этим не оживить. Абсолютно правильно сказано. Вот поэтому я и ждала. Принц Ильтар… его любовь с закрытыми глазами видно, он же при одном взгляде на нее, как солнышко, сияет. Такое пламя способно растопить любой снег. Я знала, что это случится, ждала – и дождалась. Даже не могу сказать, что так уж долго ждала. Вспомни… тогда, на вирдисском балу… ее возмущение Ильтаром, помнишь? Стала бы она так уж возмущаться, если бы Ильтар был ей совершенно безразличен! Мало ли у кого какие глупости в голове? Так что… еще немного терпения, милый, и все будет хорошо.

– Надеюсь, что так, – вздохнул король Эркет.

И подал руку своей королеве. И они вдвоем шагнули туда, где король королей, всемогущий этикет, отплясывал свои дипломатические танцы. В некоторых танцевальных фигурах они просто обязаны были принимать участие.

* * *

В городок Рианль Карвен прибыл без приключений. Уже целый час он сидел в том самом «Старом рыбаке», где должен был встретиться с человеком, который назовет пароль и заберет послание от генерала Кландена.

«Помни о паутине». Да.

Карвен заказал себе еще порцию жаркого и еще кружку пива. Ожидание затягивалось. Никто не подходил к нему, кроме трактирщика, да и тот интересовался лишь тем, чтоб Карвен заплатить не забыл. Местные выпивохи поглядывали с любопытством, но ни один так и не осмелился подойти, чтоб поболтать или подраться. Впрочем, время было не слишком позднее.

«Малость погодя, когда они наберутся как следует, обязательно подойдут. И поболтать и подраться», – решил Карвен.

Вот только он сюда не развлекаться приехал. Ему задание выполнить надо. А генерал, как назло, даже не упомянул о такой возможности, что Карвена просто никто не встретит.

«Означает ли это, что генерал вовсе отрицал такую возможность?»

«Вряд ли, – решил Карвен. – Любой ведь может и заболеть, и быть убитым, да просто умереть, в конце концов».

«И что теперь? Как долго ждать этого невесть кого, который должен напомнить Карвену о паутине?»

«А потом, когда станет ясно, что никто не явится, тогда что? Возвращаться с невыполненным заданием или попытаться поискать этого человека?»

«Ага. Кого ты искать-то будешь? Того, кто помнит о паутине, да?»

– Помни о паутине, – негромко произнес голос за его спиной. Голос… очень знакомый.

Карвен мог бы поклясться, что никто не входил в трактир, и уж тем более – что никто не приближался к нему со спины, но когда имеешь дело с ирнийскими королевскими гвардейцами, пусть даже и бывшими…

– Наставник! – улыбнулся до ушей Карвен. – Ты мне снишься?

– Разумеется, – ответно улыбнулся Верген, появляясь из-за его спины. – Так ты помнишь о паутине?

– Разумеется, помню! – ухмыльнулся Карвен. – Только о ней и думаю!

Выхватив из-за пазухи генеральское письмо, он протянул его Вергену.

Тот открыл, быстро пробежал глазами и кивнул.

– Все правильно.

– А что именно правильно? – тотчас спросил Карвен. – Или это секрет?

– Секрет, конечно. Но не от тебя.

И Верген протянул ему распечатанное генеральское письмо.

«Гвардии сержант Карвен направляется и передается в полное и непосредственное подчинение отставному сержанту гвардии, уважаемому Вергену», – значилось в письме. Венчала письмо подпись генерала Кландена.

– Так это я… самого себя тебе привез, наставник? – ошарашенно поинтересовался Карвен.

– А что, разве плохой способ? – весело откликнулся Верген, оглядывая Карвена. – Ладно, пойдем наверх. Мы с Эрданом тут комнату сняли.

– А… он тоже с тобой, наставник? – спросил Карвен.

– Он, я, ты… нам будет чем заняться, можешь мне поверить, – многообещающе промолвил Верген. – Допивай свое пиво, и пошли.

* * *

– У тебя вся морда в шрамах! – восклицаешь ты наконец, внимательно разглядев своего ученика. – Никогда не поверю, что ты заработал их просто на тренировке!

– В увольнении, – беспечно пожимает плечами гвардии сержант Карвен.

– Демоны меня раздери, я и позабыл про увольнения! – выталкивают твои губы.

Он улыбается и рассказывает. Собственно говоря, ничего такого особенного с ним не происходило. Разве что…

Проклятый мальчишка не шлялся по кабакам и девочкам, как ты в его возрасте. Он то и дело натыкался на графа Крэтторна, словно ему делать было нечего. Он, даже напившись до умопомрачения, умудрился на проклятого графа наткнуться! Может, и впрямь стоило с собой его взять, как он тогда просился? Ведь чудом же все обошлось. Это, конечно, проверка его боевых качеств, и еще какая, но к Запретным такие проверки!

А Йанор? Надежный как скала сержант Йанор? Который, захоти он того, был бы уже полковником? Напиться в компании юнца, сопляка, мальчишки, напиться до такой степени, чтоб под стол залезть. Нет, это решительно на него не похоже. А ведь случилось же… Заговор раскрыли? Раскрыватели… словно без них там некому было. Куда только служба безопасности смотрит? У нее всякие сержанты с новобранцами под ногами путаются, а она и довольна.

– Будь моя воля, я бы вообще запретил эти увольнения, – бормочешь ты.

– Как сержант сержанта я тебя очень хорошо понимаю, наставник, – ухмыляется в ответ этот сопляк. – Уж по крайней мере, рядовым их точно следует запретить. Это так разлагающе действует на воинский дух, ты себе представить не можешь… А сержантам… хм, ну не станем же мы сами себе что-то запрещать, верно? Мы ж не какие-нибудь пустоголовые новобранцы, мы – люди опытные, хорошо понимаем, что можно, чего нельзя… и всегда делаем только то, что приятно. Кстати, из-под того стола открывался изумительный вид… на девичьи ножки. Жаль, что там ни одной красотки не случилось. Сплошные господа офицеры. В сапогах, штанах… фу! Мне ни один не понравился. Эти армейские грубости тонкой и ранимой душе гвардейца просто непереносимы. А ножки были только куриные… в супе.

Это он так шутит, мерзавец. Улыбка шире колеса, на ушах повисла. Опытный он, видите ли…

А ведь в глубине души ты и впрямь надеялся, что он будет шляться по кабакам и девочкам, как ты в его возрасте…

Как ты в его возрасте?

Да, а чем же в его возрасте занимался ты?

Если на самом деле вспомнить. Все вспомнить, ничего не приукрашивая.

…весенняя трава под ногами, весеннее небо над головой, пьянящее ощущение молодости, силы, почти всемогущества, яркое радостное солнце и кувыркающаяся в его лучах чужая шпага. И твой собственный нахальный голос, произносящий весело и с насмешкой:

– Вы бы сперва шпагу в руках держать научились, господин!

…осень, почти зима, холодный ветер лезет под мундир, пытаясь хоть немного остудить разгоряченное тело, но у него не выходит, кажется, этот поединок длится целую вечность, резкий свист чужой шпаги, звон столкнувшихся клинков, боль в раненом плече, усталость, пот заливает глаза… ничего, не сдамся, чтоб я – да не победил? Шаг навстречу, сокращая дистанцию, взгляд в глаза, чтоб понял, чтоб шкурой почувствовал, что это не я, что это смерть явилась за ним, что это могила стучит в его двери… ага, струсил? А вот так? А потом так! И так!

– Ну что вы, господин, я никогда не убиваю людей в мокрых штанах… сходите, переоденьтесь, а то ведь простынете…

…дуло чужого пистолета смотрит прямо в лоб, оно кажется бездонным. Твой противник отличный стрелок, и ты знаешь это. Но… разве это повод не рисковать? Ведь жизнь такая длинная, такая бесконечная… разве она может оборваться вот так вот глупо? Да никогда! У тебя сегодня три свидания с тремя очаровательными красотками, и ни одна из них не сочтет смерть достаточным оправданием! Умереть сейчас? Вот еще! Два пальца одновременно тянут за спусковой крючок, а мыслями ты уже с первой из трех красоток. Ее глаза… губы… волосы… Два выстрела сливаются в один, чужая пуля разрывает тебе щеку, твоя собственная выбивает пистолет из рук противника. Пистолет отлетает ему в лицо. Кровь. На миг ты испытываешь досаду. Тебе кажется, что ты убил его, а ведь ты не хотел. Всего лишь проучить этого нахала. Не больше. Но нет, он садится, зажимая платком расквашенный нос. Ты достаешь свой платок. Вы оба обмениваетесь веселыми нахальными улыбками. Вокруг него суетятся секунданты, ты отталкиваешь своих.

– Ничего страшного, царапина.

Тебе есть что рассказывать своим девушкам!

…темнота, переулок, тени… тени в широких черных плащах и шляпах, надвинутых на самый нос. Трое спереди, еще двое неслышно крадутся следом.

– Не торопись, ты уже пришел.

– Вот как? – ситуация тебя забавляет. Им кажется, что пятеро на одного – это наверняка победа. Они еще многого не знают о жизни, эти несчастные. Увы, времени узнать у них уже не осталось. Ты не намерен оставлять жизнь таким подонкам, как эти пятеро. По их понятиям, ты сейчас должен ужасно испугаться, выхватить шпагу и постараться возможно дороже продать свою жизнь. Вместо этого ты бросаешься вперед, бросаешься, не выхватывая шпаги, столь стремительно, что они сами не успевают обнажить оружие. Ты хватаешь крайнего, ловишь его руку, уже потащившую из ножен клинок, а твоя голова с маху бьет его в лицо. Из-за обмякшего тела, выхватив наконец шпагу, ты поражаешь второго противника, перепрыгиваешь оба тела и расправляешься с третьим.

Двое оставшихся замирают в немом ошеломлении. Ситуация поменялась так резко и непредставимо, что до них только сейчас доходит, что они… в меньшинстве. Да, их двое, но ведь на самом-то деле их меньше! Они растерянно смотрят друг на друга, а потом бросаются прочь. Ночь прячет их самих вместе с их трусостью. Ты не бросаешься в погоню. Жизнь еще не научила тебя, что живых врагов за спиной не оставляют…

Ты внимательно смотришь на ухмыляющегося сопляка в гвардейской форме, гордо щеголяющего сержантскими знаками различия. Что же это выходит? По сравнению с тобой он – сама невинность? Тебе почему-то казалось, что, как всякий благовоспитанный господин на королевской службе, ты чинно проводил свое свободное время в кабаках и борделях. У тебя даже и на порядочных дам времени хватало. А то, что порядочными они оставались ровно до того времени, пока не запирались с тобой в своих роскошных спальнях, – так ведь не стихи же до рассвета читать, в самом-то деле? Это бы ладно, но ведь на поверку выходит, что ты то и дело рисковал своей драгоценной для государства шкурой, участвуя в самых идиотских дуэлях и впутываясь в самые дурацкие истории. И что тут удивительного, что твой ученик решил тебя в этом перещеголять? Он, по крайней мере, к Ильтару в гости ходит. Принц ему всякие разности интересные рассказывает. А ты – ходил ли ты в молодости по собственной воле… ну, хоть в библиотеку?

Верген вздохнул.

– Что, сержант, молодость вспомнил? – ехидно поинтересовался Эрдан.

– Не лезь в голову, эльф недорезанный, – пробурчал в ответ Верген. – Нечего меня перед учеником позорить.

– И все же, что именно нам предстоит? – спросил Карвен.

– Сначала небольшое путешествие, потом приключение, будем надеяться – тоже небольшое, – ответил Верген. – Точней пока сказать не могу. Сам не знаю.

– И куда мы направляемся? – поинтересовался Карвен.

– В Леронну, – сказал Верген.

– В такую даль? – изумился Карвен. – Ничего себе – небольшое путешествие! Но зачем?

– Нанести визит вежливости его величеству Тагинару, – усмехнулся Эрдан.

– Это что, какая-то дипломатическая миссия? – спросил Карвен.

– Надо же, какие ты слова теперь знаешь, – рассмеялся Верген. – Что ж, можно сказать и так. Дипломатическая миссия. С тем отличием, что означенный король ничего не будет знать о нашем визите.

– А, так это разведоперация! – с облегчением отметил Карвен. – Так бы сразу и говорили. А то я уж начал гадать, зачем это меня к дипломатии пристроили?

– Ну, раз уж ты выучил такие умные слова, то может, и в дипломатической миссии бы сгодился, – промолвил Верген. – Но у нас задача куда проще. Выяснить, не занимается ли означенный государь каким-либо темным колдовством. Сам или при посредстве какого-либо мага.

– А почему этим занимаетесь вы, а не секретная служба? – спросил Карвен.

– Мы, Карвен. Этим занимаемся мы, – поправил его Верген. – Мы трое.

– Ну, ладно, мы. Так почему мы, а не секретная служба?

– Потому что ее величеству королеве Кериан кажется, что опасность исходит из Леронны, ее эльфийская кровь ей об этом нашептывает. А граф Эрдан – тоже эльф – с ней абсолютно согласен. И оба они склонны несколько не доверять секретной службе. Что нашей, что вирдисской… Если сюда же приплюсовать твои и его высочества Ильтара сны, а также сон профессора Шарная, да ко всему этому добавить личные наблюдения принца на вирдисском балу, где его величество Тагинар весьма странно себя вел, то получается нечто наводящее на весьма серьезные размышления. А ведь это еще не весь перечень. Имеются и другие источники, указывающие, что в Леронне не все благополучно. Его величество Илген попросил меня съездить и все проверить. А я пригласил в эту поездку графа Эрдана и тебя, потому что в таком деле лучше иметь нескольких компаньонов и потому что вам двоим я полностью доверяю.

– Именно нам двоим? – улыбнулся Карвен.