Текст книги "Обретение дома"

– Когда он приедет?

– Завтра после полудня.

– Как приедет, сразу ко мне. Его и Крейса. На сегодня все?

– Да, ваша светлость, вы ведь предупреждали, что неизвестно, насколько затянется совещание.

Князь кивнул и бросил взгляд на массивные напольные часы в углу, первые в этом мире, изготовленные под его руководством. Большие, с заводом с помощью гирек, шестерни в которых изготавливали методом отливки, а потом ручной доводкой. Старательно, но точность… В общем, и время показывали тоже… так себе. Иногда за день убегали на пять минут, иногда отставали, сказывалась плохая центровка шестеренок. Впрочем, в любом случае эти часы в настоящий момент являлись самыми точными в мире. Мастеров же, выполнивших заказ, настолько заинтересовал механизм, что они клятвенно пообещали сделать через полгода часы намного лучшего качества, чем эти. А князь в ответ пообещал, что если справятся, то он обеспечит их заказами надолго и даже закажет большие часы на башню в строящемся городе. Мастера прониклись и ушли в крайне задумчивом настроении.

Сейчас часы показывали без десяти десять… плюс-минус восемь минут. Завтра в полдень нанятый астроном, если день выпадет солнечный, снова установит точное время. А вот если солнца не будет, тогда погрешность накопится… Князь вздохнул. Местные не понимали его недовольство такой точностью часов, для них и она запредельно ненужная. Ну что такое двадцать минут, которые однажды набежали за неделю? Они время меряют даже не часами, а четвертями: утро, день, вечер, ночь. А, ну да, есть еще половины – первая половина утра, вторая; первая половина дня, вторая… В общем, весело.

Убрав все документы в сейф, князь вышел в приемную.

– Закрывай тут все, Абрахим, и можешь быть на сегодня свободным.

– А вы куда, милорд? Где мне вас искать, если что?

– По-хорошему, спать бы, но ведь Кнопка меня завтра живьем съест, я ведь обещал к ней зайти. Значит, либо у нее, либо сплю…

…Ага, пойдешь тут спать. Оказалось, что за те дни, что князь отсутствовал, девчонки умудрились сдружиться на теме пересказов историй с его родины, которые он в свое время рассказывал Аливии. Теперь они собирались каждый вечер у девочки и слушали их. Бедняга Корт, каково ему, единственному мальчишке в этом коллективе?

В общем, когда князь заявился к Аливии, там уже собралась вся честная компания в ожидании очередной истории.

– Вот! – Аливия тут же забралась к нему на колени и обхватила его шею, не давая сбежать. – Может, он что-нибудь новое расскажет. Ну, Володенька-а‐а‐а!

Князь вздохнул, потом все же заставил девочку перебраться с его колен на кресло рядом. Оглядел притихших девушек, похоже, историями они прониклись. Впрочем, а чего еще ждать? Знакомился он с местным творчеством: балладами и сказаниями. В массе своей высокопарный бред, где герои изъясняются таким слогом, что начни так говорить кто в жизни, его сочтут сумасшедшим. Причем считается, что чем более великие поступки у героя, тем высокопарнее он должен изъясняться. А в трагедиях пронзенный мечом коварного злодея в самое сердце герой, прежде чем умереть, разражался десятиминутной речью на тему, как подло его умертвили и как много зла он еще не истребил. Речь заканчивалась обращением ко всем честным рыцарям отомстить негодяю и продолжить благородное дело, после чего герой, наконец, умирал. Князь выслушал один раз такую балладу, после чего велел заплатить менестрелю, только бы тот замолчал. В ответ на возмущение менестреля князь посоветовал ему выйти на улицу и повторить солдатам все то, что изрек герой его баллады перед боем, а потом доложить о результате.

– Что эти болваны могут знать о высоком искусстве? – презрительно скривился сказитель.

– Так ведь герой твой к солдатам обращается, а не к благородным.

В общем, расстались недовольные друг другом. Менестрель обиделся, что не поняли его гениальную балладу, а князь впредь запретил пускать в замок подобных сказителей.

На фоне таких вот возвышенных, но крайне нежизненных историй его рассказы поражали воображение натуральностью и простотой, доступной пониманию всех.

Князь почесал лоб, глянул на Аливию.

– Хм… ладно. Расскажу вам историю. У меня дома ее написал знаменитый автор, и с тех пор история считается одной из самых известных, посвященных вечной теме – теме любви. Аливии я ее не рассказывал, считал, что еще рано, но… Итак, история… Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте…

…Рыдали все. Разве что Корт строил из себя мужчину и сдерживался, а вот девчонки…

– Ну почему они так? Почему? – Аливия уткнулась ему в плечо и самозабвенно смачивала куртку слезами. Риола утешала Анику, та Риолу, но становилось только хуже.

Князь, растерянно глядя на творившееся вокруг, покрутил головой.

– Кажется, перестарался, – буркнул он. – Похоже, знакомить с творениями классиков здешнюю юную поросль еще рано. – И уже громко, для всех, заявил, похлопав в ладони, привлекая внимание: – Так, девушки, не заставляйте меня жалеть, что я рассказал эту историю, иначе больше ничего не услышите.

В ответ его наградили такими взглядами, что князь тут же добавил: шучу.

– Но и вы не принимайте услышанное так близко к сердцу. Клянусь, что эта трагедия выдумана от начала до конца.

– Ну и что? – хлюпнула носом Аника. – Все баллады выдуманы, но эта история такая… такая реальная.

– Ладно-ладно, я понял, в следующий раз расскажу что-нибудь веселое. А пока я вот что хочу сказать: когда я был в столице, у меня возникла идея создать театр, и я нашел одну труппу, у Аливии там даже есть подружка. Сегодня они сообщили, что подготовили пьесу и хотят ее показать. Предлагаю завтра сходить и посмотреть.

– Из тех, что вы рассказывали? – поинтересовалась Риола.

– Нет, выбор я оставил за ними.

Девчонки скривились и переглянулись, а князь вынужден был добавить:

– Поэтому я им не разрешил ее показывать до моего одобрения, не хочу, чтобы идея провалилась из-за плохой подготовки. Вот завтра и посмотрим, что у них получилось.

На этот раз взгляды стали заинтересованными.

– И когда? – спросила Аника.

– Ну… Утром у нас тренировка, я вам еще кое-какие приемы хотел показать и новые упражнения для разминки. После обеда я должен встретиться с уважаемым Осторном Транхеймом. – Князь покосился на обрадовавшуюся Аливию. – Потом он захочет поговорить с маркизой, а вот после как раз появится время. Но при условии, что все немедленно пойдут спать, а то завтра никого не разбудишь и до обеда.

…Утром Риола, Корт и Аливия демонстрировали, чему научились. Князь наблюдал за тренировкой, скрестив руки, иногда посматривая на примостившуюся в углу с вышивкой Анику. Вот разминка закончилась, и запыхавшиеся ребята выстроились в одну шеренгу. Князь посмотрел на Риолу, заметно уставшую. Да и понятно, Корту и Аливии весело, а ей не очень. Подумал, но решил пока не вмешиваться, захочет прекратить тренировки – сама прекратит.

– Так, Аливия, Корт, замечательно, вижу, работали, а вот Риола пока только хорошо. Теперь берите шпаги и в стойку. Покажите мне движение с оружием. – Князь дождался, когда девушки разберут оружие и встанут в стойку, кивнул, давая команду к началу. – Аливия, слишком сжимаешь рукоятку. – Он подошел к девочке и показал, как надо держать шпагу. – Не сжимай сильно, не будет полета клинка, а станешь слабо держать – выбьют. Риола, ты слишком неуверенно держишь. – Он подошел к ней и тоже показал, как правильно, не замечая, что его невеста покраснела, когда он коснулся ее руки. Только Аника в углу захихикала. А князь удивился, с чего это Риола вдруг стала так яростно тренироваться, словно решила не отставать от Аливии, вся ее неуверенность куда-то делась.

После он занялся Кортом, заставив девчонок продолжать отработку тех движений, что показал.

– Знаешь, – задумчиво протянул князь, когда немного понаблюдал за мальчишкой, – пожалуй, из тебя мы будем делать обоерукого бойца, есть у тебя задатки. Нехорошо передаривать, но, наверное, те мечи, что я отдал Аливии, я подарю тебе. Они для нее не очень подходят, я ее учу мастерству шпажиста, а это совсем другая техника. А чтобы не обижалась, я ей подарю шпагу… есть у меня на острове разные образцы, надо только съездить и выбрать. Ей и Риоле.

– Вы… вы серьезно, милорд?! – Корт даже рот раскрыл от удивления.

– Конечно. А что тут такого? Те мечи Аливии совершенно не подходят, а держать их для украшения нет смысла, пусть пользу приносят, для нее я подберу то оружие, которое нужно ей.

– А… а она не будет возражать?

– А вот сейчас и спросим. Аливия, подойди.

Дождавшись, когда девочка приблизится, князь объяснил ей ситуацию.

– Ну как? Подаришь свои мечи другу? Или они для тебя важнее? Шпагу же я тебе и Риоле привезу сразу, как только съезжу на остров. Мой арсенал там ты видела, с твоим отцом я как раз и хотел обсудить поездку туда.

Аливия задумалась, покосилась на Корта.

– Ладно, так и быть, но только пусть он мне тоже что-нибудь подарит.

– Ну, вот и отлично. А сейчас тренируйтесь, а потом на обед, – велел князь, заметив, что к нему подходит Винкор.

– Уважаемый Осторн приехал, – сообщил тот.

– Что-то он рано, но это и к лучшему. Разыщи Крейса, и пусть идут в кабинет, я скоро буду. Аливия, твой отец приехал… Но орать так не надо, продолжай заниматься, все равно ему сейчас будет не до встречи с тобой, во время обеда встретитесь. Продолжайте занятия, а у меня дела.

В приемной его уже ждали. Князь кивнул всем и пригласил в кабинет, махнул рукой на кресла:

– Присаживайтесь.

Вошел Винкор, принеся три чашки чая на подносе, поставив их перед каждым. Князь дождался, когда он выйдет, повернулся к собеседникам:

– Итак, я хотел бы обсудить с вами предстоящую кампанию против Эриха.

– С нами? – удивился Осторн. Крейс промолчал, но явно тоже удивился, что вызвали его, а не Лигура.

– Не смотрите так, именно с вами. Лигур уже получил все приказы, какие нужно, но он совершенно не в курсе того, что я задумал, и знать ему это не надо. Из этого кабинета информация уйти не должна. – Князь предупреждал Осторна, Крейс и так все понимал. Купец кивнул.

– Как я понимаю, вам нужна помощь аналогичная той, что я уже вам оказывал.

– Правильно. – Князь достал из сейфа несколько листов и положил их перед купцом. – Вы сможете сосредоточить вот в этих городах на границе с Эндорией запасы продовольствия и кое-какого снаряжения?

Осторн прочитал список снаряжения и городов, удивленно покосился на Вольдемара, но промолчал.

– На сколько человек?

– Не так уж много. Рассчитывайте каждый склад человек на сто плюс лошади.

– Ну, это не сложно.

– Только одно условие: никто не должен знать, для кого собираются эти запасы. Придумайте что угодно: караван собираете, переезжает кто, но мое имя упоминаться не должно. Найдете надежных людей для этих складов?

– Сделаю, ваша светлость.

– Хорошо. Крейс, с тебя помощь в охране. Если мы по ретивости кого-нибудь из благородных лишимся этих запасов, то на нашем походе можно ставить крест.

– Почему крест? – удивился тот.

Князь чуть прикрыл глаза.

– Ладно, не крест, а пирамиду. – Он вспомнил, что на могилах здесь ставят стилизованные пирамиды, а не кресты.

– А‐а‐а, в этом смысле. Сделаю.

– Осторн, сколько надо денег?

– Это считать надо. Милорд, я знаю вас, вы обманывать не будете, давайте я использую свои деньги, а вы потом мне вернете.

– Впервые вижу купца, отказывающегося от денег, когда их ему предлагают.

– Не переживайте, тир Дитон, свое я получу.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Крейс.

Князь хмыкнул, не сразу поняв, кого Осторн назвал тиром Дитоном, совершенно забыл, что сам же это тирство и передал Крейсу.

– Вопросы? – Осторн покачал головой. – В таком случае с вами все. Попросите Винкора, он распорядится, чтобы вас проводили к дочери.

– Спасибо, милорд.

– А теперь поговорим о твоей задаче, – повернулся князь к Крейсу, когда Осторн вышел. – Сейчас ты станешь вторым человеком в мире, узнавшим мой план зимней кампании.

– А… а кто первый?

Князь ткнул себя в грудь.

– Я. Успех моих действий будет зависеть от того, насколько реально тебе удастся сделать то, что мне необходимо. Успехи у нас будут, я не волнуюсь на этот счет, но вот то, какими они будут… В общем, смотри, что от тебя требуется… – Князь достал карту провинции Эндории и отдельно карту перевалов.

Крейс поморщился, карты он еще читал с трудом. Впрочем, князь давал настолько подробные пояснения, что его знаний вполне хватало. Когда он закончил и посмотрел на Крейса, тот долго молчал, переваривая услышанное.

– Это ж… милорд, если у вас получится, это ж конец войне!

– Ну не совсем, но дальнейшая война со стороны Родезии станет бесперспективной. Именно поэтому я и настаивал перед графом и герцогом, чтобы вперед отправили армию Совета. Если у нас все удастся, то все победы Эриха в его зимнюю кампанию не будут иметь никакого значения.

– Вы думаете, он атакует зимой?

– Вне всякого сомнения. Как только твердо ляжет снег, так и атакует. Поэтому я и попросил Осторна подготовить сани, именно на них мы будем перемещаться по Эндории. Действовать нам придется очень быстро, но… Крейс, только честно, сможешь сделать то, о чем прошу, или наш рейд превратится в простой поход по тылам противника?

Крейс надолго задумался, понимал, что от его ответа много зависит. Он понимал, что Вольдемар простит его отказ, пока еще нет толковых людей, его служба только-только создается. А вот если пообещает и провалит дело…

– Кого я могу привлекать?

– Всех, кого сочтешь нужным.

– Эльфов можно?

– Не хотелось бы, им дороги очищать от всякой нечисти, но если нужны – бери.

Крейс снова задумался.

– Мне надо подумать, милорд, и прикинуть силы.

– Рейд мы все равно будем готовить еще где-то месяц, потом все будет зависеть от действий Эриха. Пока он стоит в Эндории, наш поход не имеет смысла. Наши планы завязаны на тот день, когда он начнет наступление, и главное, надо дать ему время развернуться, чтобы он уже не смог быстро повернуть назад. Но чем больше ты думаешь, тем меньше времени у тебя на подготовку.

– Я это понимаю, милорд. Через три дня я дам ответ.

– Хорошо. Тогда на сегодня закончим. – Князь бросил взгляд на часы в углу, поморщился и кивнул Крейсу: – Работай, – после чего стал убирать карты.

Сейчас обед, а потом поход в театр. Интересно, что они там поставили? Особой надежды князь не питал, но все-таки… Главное, оценить уровень актеров, а там уже видно будет, как их использовать.

Глава 10

В общем-то, князь ничего особенного от труппы не ждал, понимая, что у них просто нет опыта постановки серьезной пьесы. И для представления ему они подобрали то же, что показывали на площадях городов, только чуть облагородив, решив, что именно в этом и заключается высокое искусство. Чего-то подобного князь и ожидал, поэтому и не разочаровался. Девчонки… Ну, Аливию актеры позабавили, хотя она и обиделась за подругу – акробатку Линару, которая в пьесе не участвовала. Для Аники увиденное оказалось чуть грубоватым, а Риола все еще находилась под впечатлением рассказа князя.

Театр располагался в двухэтажном доме, который раньше служил гостиницей для гостей герцога. Сейчас внутри расширили первый этаж, установили сцену, но скамейки для зрителей еще не подготовили, а потому специально для князя и остальных принесли кресла. На втором этаже находились гардеробные, раздевалки и жилые комнаты. Все это гостям показали перед началом спектакля. И сейчас руководитель театра папаша Флат стоял перед ними и с тревогой смотрел на князя, пытаясь понять, насколько ему понравилось представление, понимая, что именно сейчас решается их судьба.

– Что ж… может, спросим сначала зрителей? Аливия?

– А где Линара?

– Госпожа, девочке еще рано выступать в этой пьесе.

– Ну вот, а я так ждала…

– Ладно, понятно, – перебил ее князь, сообразив, что иначе она еще долго будет рассказывать, как хотела посмотреть на игру подружки. – Аника?

– Грубо. И вообще! Они смеялись над героем. Я даже хотела уйти.

– Понятно. Корт?

– Скукотища. Никаких драк, никаких приключений.

– Драка была.

– Ага, тоже мне драка. Просто руками помахали, и все.

– Понятно. Риола? – На Риолу князь возлагал основные надежды, видел, что девушка смотрела внимательно и явно пыталась оценить и игру артистов, и сам спектакль.

– Эм-м‐м… Я понимаю, что ты хотел удивить нас, но я невольно сравнивала увиденное с тем, что ты рассказывал, а потому… ну не могу я теперь воспринимать такое… такое… это просто примитивно и скучно.

– Да уж… я ведь тоже избалован театром у себя на родине, но! – Князь посмотрел на скисшего Флата и поднял палец. – Я другого и не ждал. Чтобы по-настоящему раскрылся талант артистов, мало уметь играть, нужен еще и сюжет соответствующего уровня. Я нарочно решил показать спектакль после своего рассказа для сравнения, так сказать. Но это не проблема игры, это проблема текста. А что ты скажешь об игре актеров?

– Некоторые хороши, – лаконично отозвалась девушка.

– А другие научатся. Итак, кто какой спектакль хотел бы увидеть?

Риола растерялась, Аника задумалась, Корту это было неинтересно, так что Аливия среагировала первая:

– Буратино! Хочу Буратино!

– А Буратиной будет Линара? – усмехнулся князь, никак не ожидавший ответа от девочки, он-то думал, что Риола предложит Ромео и Джульетту.

– Она ведь девочка! – удивилась Аливия.

– Ну и что? Если на нее надеть мальчишеский наряд, спрятать длинные волосы под парик, то получится вылитый мальчишка. И характер для Буратино подходящий. И еще ребят можно найти талантливых для остальных кукол.

– Правда?! Ура-а‐а!!!

– Только маленькая проблема, – усмехнулся князь. – Артисты не знают пьесы.

– А я им расскажу.

– Э нет, Кнопка, не все так просто. Надо не просто рассказать, но и расписать роли. К тому же, как я понимаю, тебе еще хочется услышать песни. Значит, их надо перевести.

Девочка скисла.

– А что делать?

– Попроси Анику и Риолу помочь. Аника, ты ведь обучалась музыке и стихосложению?

– Конечно.

– Вот, Кнопка. Расскажи ей сказку, переведи песни, и вместе напишите текст. А Риола поможет вам с артистами, она будет режиссером. Возьметесь?

Риола задумалась, кажется, идея ей понравилась, Аника сомневалась. Но тут Аливия так насела на нее, состроила умоляюще глаза, чуть ли не слезу из себя выдавила. Аника рассмеялась и сдалась. Князь повернулся к папаше Флату:

– Не откажетесь поставить пьесу с моей родины?

– Как можно, милорд! Мы со всей радостью! – Флат так обрадовался, что их не разгоняют, что забыл и о критике.

– Значит, скоро госпожа Аливия и госпожа Аника подготовят текст, а Риола распределит роли…

– Володь, а Володь, – подергала его за руку Аливия. – А ты повторишь сказку? Споешь песни? А то я уже не все помню.

– И расскажу, и спою, горе ты мое, – рассмеялся князь. – Возвращаемся, не будем откладывать дело в долгий ящик.

Следующие дни для всех выдались на редкость загруженными. С утра князь тренировал ребят и Риолу, Аника пыталась литературно обработать текст, который выдавала ей Аливия, заодно старалась зарифмовать переведенные песни, после обеда девчонки собирались уже втроем и обсуждали сделанное, записывали новые слова. Корту все это быстро наскучило, и он стал уходить после обеда вместе с князем в лагерь, где проходили занятия с войсками, которые теперь князь посещал регулярно. Вот и сейчас вместе с Лигуром он наблюдал за отработкой защиты от внезапного нападения.

В роли «внезапно нападавших» выступала легкая кавалерия под командованием Ллии Тутса, выскакивающая с разных сторон на двигающуюся по дороге колонну и засыпающая ее стрелами с тупыми наконечниками, заодно стараясь организовывать смертельную карусель, которой так славились кочевники. А задача колонны была такая: развернуться в сторону нападавших, закрыться щитами и выставить копья.

– Сколько комплектов доспехов готово? – повернулся князь к Саймону. Инженер отвечал не только за механизмы, но и за производство доспехов, которые князь решил делать однообразными.

Нет-нет, никаких сплошных доспехов, просто максимально возможная защита при минимальном весе и стоимости. На базе обсуждали такой момент, и там ему посоветовали возможность сделать из подручных материалов что-то типа клейстера с эпоксидной смолой, которой пропитывалась кожа, а потом склеивалась в несколько слоев, а между слоями вкладывали какие-нибудь растительные волокна. Из дерева сделали формы, клали в них заготовки, сдавливали и держали под прессом несколько дней. Такие доспехи хоть и уступали немного железным, но превосходили те, в которых обычно сражалась основная масса солдат. Железные доспехи не каждый мог себе позволить. К тому же князь привнес в них кое-что, о чем на Земле задумались уже много позже, при создании максимилиановского доспеха: ребра жесткости и угловатые формы, за счет которых прямой удар соскальзывал. По совокупности всего этого князь полагал, что такая защита не проиграет железу.

По такому же принципу делались и щиты, только тут еще применяли дерево, также используя склеивание. В общем, проблема только за материалом и прессами. Последние изготовили быстро и в огромных количествах, кожу привезли купцы, а дерева и вокруг полно. Так что сейчас изготавливали сразу по двадцать комплектов в неделю. Так же делали и шлемы, тоже с расчетом того, чтобы удар соскальзывал.

– Сейчас готово около двухсот тридцати, милорд. Через месяц будет еще сотня комплектов.

Князь кивнул, посматривая на солдат, марширующих в новой броне.

– Хорошо. В походе можно в них ходить, они легче прежних.

– Да… а я ведь не верил, когда вы говорили об этом. Хотя они чуть дороже обычных.

– Но дешевле железных. Саймон, не жадничай, нам не на прогулку идти, и я хочу, чтобы все снаряжение было удобным. Нам ведь не столько воевать придется, сколько шагать. Война – это сплошные марши.

Маршам князь уделял особое внимание, постоянно гоняя отряды в учебные походы. Половина его армии всегда находилась на марше, оставшиеся тренировались в лагерях. Когда солдаты возвращались с марша, в поход уходили те, кто недавно тренировался. Такими маршами князь преследовал и еще одну цель: отряды перемещались не абы как, а к владениям знати, вызывающей у него сомнения в благонадежности. Постоянное мелькание у стен их замков герцогских, а теперь уже и княжеских войск способствовало резкому повышению преданности и благоразумия дворян.

Так же тщательно отбирались и те предметы, которые солдат понесет на себе, экспериментировали с телегами в плане их облегчения и повышения надежности, шили рюкзаки, разрабатывали крепления для копий и мечей. Князь не рассчитывал перевооружить к началу похода всю армию, но те, кто пойдет с ним, должны экипироваться уже по-новому. Даже Лигура поразил такой тщательный, даже временами до мелочей педантичный подход к снаряжению. Князь лично следил за креплением каждой лямки в рюкзаке, потом беседовал с солдатами, которые с такими рюкзаками возвращались из походов. Собирал их замечания, ругался со швеями, один раз даже запер портных в одном доме и выставил охрану, пообещав, что пока они не сделают так, как велят, никто не выйдет.

– Ишь – «не делал так никто»! – ругался потом выведенный из себя князь. – Как скажу, так и будете делать! Я вам за это деньги плачу!

Деньги еще одна проблема, хотя купцы ссужали их новому герцогу, а точнее – князю, весьма охотно… в обмен на ускорение работ, касающихся состава парламента. Князь и сам хотел поскорее с этим разобраться, но делал вид, что некогда, заботы… Купцы сложились и сделали ему богатый подарок. Время для подписания указа о начале формирования местного парламента сразу нашлось, и указ немедленно разослали во все баронства и графства, а князь на подарок купцов заказал переделку армейских повозок.

Правда, это получилось совершенно случайно. Видимо, купцы именно так привыкли работать с дворянами, решая свои проблемы. С той же меркой подошли и к новому герцогу. Князь сначала даже растерялся, возможно, и выгнал бы дарителей, но как раз в этот момент он писал письмо Торну с просьбой о кредите… Чуть подумав, он уже сознательно начал тормозить некоторые проекты. Скинулись представители магистратов некоторых городов, и князь подписал разрешение на продажу принадлежащего ему в Лорионе участка земли, который мешал сделать пристройку к новому зданию парламента, а неподалеку от замка возникла новая железоделательная мануфактура, позволившая в короткий срок вооружить солдат мечами.

Подскакал и резко затормозил рядом граф Танзани, который занимался с латной конницей, гоняя дворян на тренировках.

– Совсем расслабились! – прорычал он. – Страх потеряли!

Видеть всегда холодного и спокойного графа в таком бешенстве князю еще не доводилось, и он удивленно вскинулся:

– Граф?

– Один барончик посмел заявить мне! Мне! Что я опускаюсь до простолюдинов, когда пытаюсь заставить благородных заниматься с ними! – Внешне граф уже успокоился, только в его взгляде бушевала метель. Стоявшие рядом с князем люди сочли за лучшее слегка отъехать в сторону, опасаясь попасть под раздачу.

– Хм… и?

– Конечно, я его зарубил на месте. Он посмел мне указывать, что я должен делать, а что нет.

– А проблем не будет, граф? – встревожился князь.

– Из-за этого мелкого барончика? Конечно, нет. Тем более была дуэль.

– Вы же сказали, что зарубили?

Граф пожал плечами.

– Зарубил, дуэль… он меч-то едва держал, против меня – без шансов, так что без разницы.

Да уж, граф всегда кристально честен как с другими, так и с собой. Дуэль против лучшего мечника королевства – тоже убийство, и он это прекрасно сознает, потому даже не пытается замаскировать его красивыми словами. Редкое качество, и только по-настоящему сильные люди могут позволить себе такое.

– Что ж, если все нормально, то ладно. Мне бы такое не сошло.

– Не сошло бы, – согласился граф. – Зато сейчас все поняли необходимость тренировок и отработки слаженности в действиях, как ты говоришь. Вот бы еще такое внедрить в королевской армии, но там подобное провернуть труднее, слишком много высшей знати. Они не простят.

Честен и прямолинеен, но знает, где можно действовать прямо, а где лучше остановиться. Чем больше князь узнавал графа, тем больше ему поражался. Он, казалось, совмещал черты характера совершенно несовместимые. Прямолинеен, честен, но когда нужно, и обманывает, и хитрит, но при этом умудряется никого не обмануть, а не поняли, что он имел в виду, так кто тут виноват? Храбрый вроде бы до безумия, но умеет не терять голову в любой ситуации, а его храбрость, если присмотреться, всегда оказывается точно просчитанной и примененной в тот критический момент, когда любая пылинка может склонить чашу весов в сторону победы или поражения. Очень противоречивый человек, и его, если честно, князь побаивался. Даже герцога Алазорского, который был намного влиятельней графа, он уважал, но не боялся. Сумасшедшие те, кто рисковал стать врагом графа.

– Если удастся ослабить войска Совета, как знать. – Князь огляделся, не подслушивает ли кто. – Мы с герцогом решили дать лордам то, что они хотят.

– А как вы хотите оставить в стороне королевскую армию?

– Перевооружение. А еще я попрошу короля выделить часть войск для успокоения моего герцогства.

Граф удивленно повернулся к князю.

– Ты понимаешь, что такая просьба уронит тебя в глазах Совета? Ты открыто говоришь, что не в состоянии самостоятельно обеспечить безопасность герцогства. Вновь встанет вопрос о легитимности твоего назначения.

– Мы с Ленором сошлись на том, что риск оправдан, тем более войска короля в герцогство не пойдут. – Князь снова оглянулся, а потом достал из сумки что-то напоминающее офицерский планшет Советской армии, карту и развернул. – Смотри. Вот Эндория, а вот побережье Вертона. Сейчас эта провинция не захвачена только потому, что у Эриха нет лишних войск. Точнее, не так: провинция как таковая захвачена, но вот все прибрежные города держатся. Эрих практически все поставил в свое время на захват Тортона, и сейчас у него нет кораблей, а значит, толковую блокаду портов он организовать не может, а без нее пытаться захватить эти города теми силами, что он располагает в Вертоне, – что-то из разряда мифов и легенд.

– Вы хотите отправить королевскую армию туда?

– Не всю, конечно, надо и в столице что-то оставить, прикрыть ее. Если мы правильно все сделаем, то Совет будет свято уверен, что это он отослал армию короля к черту на кулички…

– Куда?

– Э‐э‐э… выражение с моей родины. Далеко то есть. В общем, Совет посчитает, что королевские войска направлены им подальше от реальной войны. А его рыцари в этот момент победят Эриха, завоюют всю славу и приобретут влияние.

– А если они действительно победят?

– Лично я в это не верю. Но даже если и победят, вряд ли победа достанется им легко. – Князь не стал говорить, что о победе Эриха он еще дополнительно позаботится. Ни Ленору, ни Танзани об этом он говорить не станет, они не поймут такого.

– Хорошо. А что там будет делать армия?

– Войск Эриха там совершенно недостаточно, чтобы защитить все, да и реальной опасности ему войска Артона не представляют. В Родезию оттуда не вторгнуться, в Эндорию можно, но слишком большое расстояние, на которое надо тащить обозы, а прокормиться там сколь-либо серьезной силе нереально. Эриху достаточно запереться в городах, и армия, вторгнувшаяся со стороны Вертона, сама умрет от голода.

– Как я понимаю, вы что-то задумали?

Князь снова огляделся.

– Не хотелось бы сглазить, но если мой рейд пройдет успешно, то войска короля лишними не будут. Главное, чтобы их было не слишком много. Но успех можно гарантировать только в том случае, если командовать ими будет человек, который сможет работать вместе со мной. Который не станет отмахиваться от моих гонцов с просьбами.

Танзани задумался.

– Я?

– Мы с герцогом сочли вашу кандидатуру наилучшей. Если вы согласитесь…

– Останется еще уломать короля.

– Герцог Алазорский уверен, что это удастся.

– Хотелось бы подробностей. Что именно ты замышляешь?

– Отъедем. – Князь развернул коня и направил его в сторону штабной избы, в которой обычно и происходили все совещания. – Лигур! – крикнул он через плечо. – Продолжайте тут без меня.

Лигур рассеянно кивнул, даже не отрываясь от наблюдения за действиями полка.

Перед домом князь выставил охрану, распорядившись никого не впускать. В доме он и изложил свой план. Граф долго думал, ничем не показывая своих чувств.

– Ты нахал, – наконец заметил он. – Если бы не твои успехи в Тортоне, я бы сказал, что ты сопливый мальчишка-авантюрист.

– Но?

– Но я наблюдал все эти дни за учениями твоей армии. Ты целенаправленно готовишь ее к конкретным действиям. Более того, теперь мне понятно твое просто маниакальное внимание к мелочам в экипировке солдат, которое раньше я считал блажью. Все лишнее вон, все, что мешает, убрать, максимально снизить вес всего без потери качества, упор на прочность, тренировка выносливости. Ты так уверен в успехе?