Текст книги "Загадка графа Сторна"

Наташа озадачилась.

– Снобы против вмешательства чужака в дела империи, но поверят моим выводам?

– Не ищи логики, я порой сам эту публику не понимаю, – хмыкнул император. – Если они сочтут достаточным, чтобы ты подтвердила тот вывод, который сделает ИСТИННЫЙ ИМПЕРСКИЙ ГРАЖДАНИН, пусть будет так. А кто там неофициально расследует – для остальных неважно.

– Хм… понятно.

– Ещё вопросы?

Наташа помотала головой.

– Хотелось бы только ознакомиться с тем, что уже есть по делу. Ведь следствие же вели?

– Конечно, – кивнул маркиз Экторел. – Все бумаги по делу на столе, – он кивнул на свитки и стопки. А мы не будем вам мешать. Я пришлю сюда человека, который назначен к вам. Он всё объяснит по делу – он уже знакомился с материалами и даже лично пообщался с некоторыми людьми.

– Эм… А что с детьми графа? Как я поняла, они здесь, и именно они просили за отца?

– Они во дворце. Ждут. Как только вы закончите здесь, мой человек отведёт вас к ним. В действиях мы вас не ограничиваем, потому все свои ПРИКАЗЫ, – маркиз особо подчеркнул последнее слово, – вы передадите моему человеку, он их выполнит. Как я понимаю, вы непременно захотите побывать в графствах…

– Ну да… трудно расследовать убийство за двести километров от места преступления.

– Всё уже приготовлено. Как только понадобится – транспорт подадут. О вещах тоже можете не думать – на постоялых дворах всё для вас приготовят, так что можете путешествовать налегке.

– Хочу быть личным гостем императора, – восхищенно пробормотал Дарк Вром, когда император и глава СБ покинули комнату. Ведь вещи для нас наверняка уже на постоялых дворах, и все их владельцы предупреждены.

– Ты и так личный гость, если не заметил, – ехидно отозвалась Альда.

– Не-не-не. Сейчас мы только приложение к личному гостю, – он кивнул на Наташу. – Без неё никаких почестей для нас и никаких удобств в дороге.

– Дарк, ты зануда, – подумав, сделала вывод Альда.

Наташа, перестав обращать внимание на перебранку друзей, притянула к себе бумаги. Убедившись, что они разложены по порядку, принялась читать. В основном тут были листы допросов. Самого графа, свидетелей… Причём, судя по всему, свидетелей тоже допрашивали, а не опрашивали. Непонятно, чем руководствовался тот, кто вёл следствие, но, похоже, он в подозреваемые записал всех, кто был в радиусе минимум десяти километров от места убийства. И если с дворянами он ещё оставался в рамках, то с простолюдинами не церемонился.

Девочка отложила очередной лист и покачала головой. Похоже, будет труднее, чем ей казалось. Никаких описаний места убийства, не говоря уже хотя бы о простенькой схеме, никаких улик. Зато, судя по последнему допросу конюха, тот чуть ли не вступил в преступный сговор с какой-то иностранной разведкой и позволил графу Стархазскому пробраться тайком утром в покои графа… Зачем графу Страхазскому понадобилось пробираться утром в покои графа Сторна, осталось без ответа. Видно, следователь и сам не смог понять, а потому и допрашиваемый им конюх не смог объяснить, зачем шпионам из вражеской страны, которые его завербовали, понадобилась такая встреча, и как они вообще её организовали.

Следующий лист оканчивал допрос… внизу, явно под действиями эмоций, другим почерком была приписка: «Идиот! С. Экторел». Наташа едва не рассмеялась. Похоже её мнение о следователе совпало с мнением главы СБ. И, кажется, одной надписью он не ограничился, поскольку другие допросные листы были заполнены другим почерком. Что стало с первым следователем, Наташу интересовало мало, только надеялась, что в службе безопасности он больше не служит… ну разве что старшим помощником младшего ассенизатора городской тюрьмы. Причём не в столице.

Следующие листы оказались вполне себе по делу, но время было упущено. И опять даже без описаний места преступления. Что, где, как… непонятно. И вопросы свидетелям задавались по теме кого и где видели, а не про «что» видели.

Наташа отложила очередной лист, который сразу приняла Альда. Дарк демонстративно отстранился и устроился в кресле. Типа: солдат спит – служба идёт.

– Ничего полезного, – отбросила последний лист Наташа. – Точнее, очень и очень мало. Первый вообще непонятно чем занимался. Такое ощущение, что он пытался оправдать графа Стархазского, но не потому, что считал его невиновным, а потому что он граф.

– Оправдать? – удивилась Альда. – Мне кажется, он ему чуть ли не шпионаж инкриминировал. И что значит первый? А был второй?

– Не ему, а конюху. А граф там выступал невинно пострадавшим, которого втянул в свои сети вражеский шпион. Дурость этого настолько была очевидна всем, что ничего у него не получилось. А там уже и маркиз Экторел свой вердикт вынес, и этого дознавателя сменили. Но и второй только допрашивал всех подряд. Причём спрашивал вообще непонятно по какой системе. И из всего этого, – Наташа подняла стопку листов и потрясла ими, – совершенно непонятно, где обнаружили тело, как оно лежало, что в это время делал граф Стархазский. Нет, понятно, что стоял с окровавленным ножом, но как далеко от тела? Где лежало тело графа Сторна? Как он лежал? Ну и ещё там много каких вопросов у меня возникло, на которые ответа в бумагах я не нашла. И я ведь не профессионал, что бы там не говорили про Призванных, но эти вопросы у меня возникли.

– Ну, дознаватели ведь не дураки…

– Про первого очень сомнительно. Второй явно умнее. Проблема одна – уже прошло время, и на многие правильные вопросы он ответа не нашёл. Но он исходил из того, что граф виновен, а потому всё трактовал именно в этом направлении.

– А ты считаешь, что всё-таки не виновен?

– Мой папа всегда говорил, что никогда нельзя заранее определяться с виновностью или невиновностью подозреваемого. Это потом невольно начнет влиять на конечное решение, которое будет основываться не на фактах, а на эмоциях, что недопустимо. Точнее, папа называл это непрофессионализмом. Он говорил, что профессионал-следователь от новичка отличается тем, что профессионал сначала собирает факты, а потом по ним определяет виновника. А новичок сначала определяет виновного, а потом уже изучает подходящие под это факты. И не потому, что он плохой, просто человеку очень трудно признать себя неправым, а именно это и придётся сделать, если вдруг факты начнут противоречить первоначальному мнению.

– Как-то мудрено, – задумалась Альда.

– На самом деле просто. Мы не знаем виновного. Им может быть кто угодно. Даже дядя, с улицы зашедший. И чтобы найти убийцу – мы начинаем собирать данные. Или факты, как их называют у меня на родине. И будем их анализировать, а на основе анализа искать следующие факты. И когда почувствуем, что уже всё, собрали, можно по ним начинать искать убийцу. Только так. А если мы сейчас решим, что граф и есть убийца, то невольно начнём игнорировать факты, которые не укладываются в нашу уверенность.

– Думаешь, именно это и сделал второй дознаватель?

– Уверена. Все его вопросы свидетелей свелись к тому, чтобы подтвердить его уверенность в виновности графа. Кстати, первый дознаватель тоже был уверен в виновности графа, но изо-всех сил пытался его оправдать… не знаю уж по какой причине. Надеюсь, маркиз Экторел не загнал его в тундру снег убирать – очень с ним поговорить хочется. Уверена, что в свои отчёты он не включил многое из того, что заметил.

Наташа поднялась и потянулась. Огляделась.

– Что ж, а сейчас пора познакомиться с нашим будущим коллегой и отправиться пообщаться с детьми графа Стархазского.

Стоило Наташе договорить, как дверь открылась и в комнату неторопливо вошёл мужчина лет тридцати – тридцати пяти. В крепкой, но невзрачной одежде, короткая гражданская шпага на поясе. Едва войдя, чуть склонил голову.

– Барон Тотлен к вашим услугам, госпожа. Тотлен Ларин.

Альда озадаченно моргнула. Покосилась на Наташу.

– Ты знала, что он там стоял?

Наташа проигнорировала вопрос и тоже поклонилась вошедшему.

– Очень приятно. Наталья Викторовна Астахова. В качестве пояснения, это моё полное имя на родине, но так никто никогда ни к кому не обращается, это для официальных бумаг, поэтому прошу обращаться как принято у вас. Поскольку титула у меня нет, будет достаточно «госпожа Наташа», мне такое обращение нравится. Хотя у меня на родине обращение «госпожа» или «господин» всегда претворяло фамилию, а не имя. То есть по обычаю моей родины было бы правильно обратиться «госпожа Астахова». Но, как я говорила, местный обычай мне нравится больше.

– Приму к сведению, – гость снова чуть склонил голову, повернулся к Альде. – И да, я был неподалёку – ожидал, когда вы закончите знакомиться с бумагами.

– А ещё в комнате наверняка есть слуховые окна[1]1
  Автор умеет пользоваться яндексом и знает, что слуховые окна вовсе не то, что думает Наташа, опираясь на звучание, но у нее нет возможности залезть в поисковик интернета, и она не обязана обладать в четырнадцать лет обширными энциклопедическими знаниями.


[Закрыть], – с лёгкой долей ехидства пояснила Альде Наташа, – что и позволило господину барону появиться так вовремя.

– Ты знала?!

– Предполагала. Этот кабинет явно специально создан для таких вот встреч, а значит возможность кому-то услышать разговоры тут обязательно должна быть предусмотрена. Ну я так предполагала. И не ошиблась. Ладно, Альда, мы только время теряем, нас и так дети графа заждались уже, полагаю, для них каждая минута ожидания равносильна лишнему часу.

– Эм… ну да. Надо бы нам поспешить, – виновато отозвалась Альда.

– Спешить, не ознакомившись с материалами дела, тоже смысла нет, я бы тогда не знала, о чём спрашивать. Всё и всегда нужно делать вовремя! Ну так мой папа всегда говорит.

Барон Тотлен не стал петлять, как встретивший их лакей, а сразу провёл их через неприметную дверь, выглядевшую, как вход в очередную комнату, на второй этаж. Дети графа Стархазского ожидали в одной из просторных комнат дворца. Знакомая уже Наташе Верольда, обняв себя за плечи, что-то изучала в окне, разглядывая парк. Младший мальчишка хмуро изучал фрукты на столе, перед ним лежали яблоко и мандарин, и, казалось, он занят был громадным по важности выбором: что съесть раньше.

На звук открывшей двери он первым поднял голову, глянул на барона Тотлена, которого явно знал, потому вежливо склонил голову. А вот зашедшие следом две девушки явно поставили его в тупик, и он растерянно глянул сначала на Наташу, потом на Альду. Дарку достался мимолётный взгляд.

Верольда обернулась и застыла, удивлённо разглядывая гостей. Похоже, Наташу она даже не узнала сначала. Потом скорее догадалась, чем действительно узнала. Поклонилась всем разом, развернулась к Наташе.

– Вас и не узнать, госпожа Наташа… правильно?

Наташа кивнула, прошла к столу и ухватила из вазы яблоко, оглядела внимательно со всех сторон и откусила.

– Терпеть не могу все эти наряды. Запаришься пока оденешься. Предпочитаю удобство, хотя и от красивой и удобной одежды не откажусь.

Альда при этих словах хмыкнула – у неё были свои представления о красоте и удобстве в одежде, но пока не могла донести их до подруги. Наташа не обратила на Альду внимания, только кинула ей второе яблоко.

– Так что давайте все просто сядем и спокойно поговорим…

– О чём говорить? – хмуро буркнул мальчишка. – Вы ведь уже всё решили.

Наташа плюхнулась в кресло и ещё раз откусила яблоко. Захрустела.

– Я пока не сделала никаких выводов. Прочитанные материалы, скажем так, меня не удовлетворили. К тому же, – Наташа внезапно подняла взгляд на мальчика, – это вы попросили у меня помощи. Стоит отнестись хоть немного уважительней к тем, кто собирается вам помочь.

– Рониальд! – возмущённо и одновременно как-то жалобно воскликнула девушка.

– А что, разве я не прав? И потом, что значит помочь? Вы собираетесь оправдать отца?

– Я собираюсь найти убийцу… кем бы он ни оказался. Может быть им окажется ваш отец. Может нет. Но, хочу заметить, я пока единственная, кто готов разбираться с этим делом. Остальные, – Наташа кивнула на сумку с бумагами в руках Дарка, – виновного уже нашли.

Рониальд нахмурился и замолчал. Отвернулся. Потом слегка повернул голову и глянул исподлобья.

– А ты правда Призванная из другого мира?

– Рониальд! – на этот раз голос девушки звучал возмущённо. Наташа жестом остановила ее.

– Глупо спорить с очевидным, хотя это прозвище мне не нравится. Предпочитаю, чтобы меня звали по имени. А так да, я пришла из другого мира. Теперь можно говорить о вашем отце?

Мальчишка хмуро кивнул и снова отвернулся.

– Извините его, пожалуйста, мой брат просто очень переживает…

Наташа махнула рукой.

– Прекрасно понимаю. Сама также переживала бы. А теперь давайте всё-таки поговорим. Верольда, расскажите всё, что произошло в тот день. И пожалуйста, это очень важно, даже если вам кажется, что ваше свидетельство идёт против отца, не утаивайте от меня.

Рониальд вскинулся, явно готовый возразить, но Наташа его опередила.

– Рониальд, поверь, не всегда события то, чем кажутся. Возможно в попытке защитить отца и, утаив какую-то информацию, вы обречёте его на казнь просто потому, что не знали всей картины, и то, что вам казалось его топит, могло бы его спасти. – Наташа помолчала, потом всё-таки закончила: – И даже если ваш отец виновен, всегда лучше правда, чем самообман. После для вас будет намного проще двигаться дальше.

– А что бы ты делала на моём месте? – Рониальд явно злился.

– Не знаю, – честно ответила Наташа. – Возможно, также искала бы способ оправдать отца. Верольда, пожалуйста, не будем больше терять время.

Девушка осторожно опустилась в кресло неподалёку и ненадолго задумалась, вспоминая.

– Я в тот день проснулась позже обычного, поскольку долго читала, – девушка слегка покраснела, – одну книгу. Отца дома не было. Дворецкий сказал, что он уехал сразу, как встал. Мой брат в это время тренировался с мечом… Я его заметила, когда он весь потный вернулся с улицы и отправился переодеваться. Я думала, что отец вернётся к обеду, но он не приехал, пришлось есть без него. Тогда и прискакал гонец из графства Сторна с сообщением, что там произошло убийство.

– Кто был гонцом?

– Кто-то из слуг графа Сторна, признаться, я не запомнила даже, испугалась за отца. Я же сначала решила, что его убили. Благо дворецкий вмешался и расспросил гонца. Тут и выяснилось, что слуги ворвались на шум в комнату графа Сторна, где и застали моего отца с окровавленным ножом в руке, у кровати лежал сам граф Сторн.

– Больше в комнате никого не было?

– Эм… признаться, не знаю даже… как-то в голову не пришло спрашивать.

Наташа покосилась на внимательно слушавшего барона Тотлена. В обмен на этот взгляд он покосился на сумку с бумагами по делу, нахмурился и пожал плечами – в тех бумагах нигде не было описания того, что было в комнате, и кто там присутствовал.

– Понимаю, – кивнула Наташа, посмотрела на брата девушки, вдруг что добавит. Нет, промолчал. – Продолжай.

– Ну мы помчались туда, а там уже суета, крики, слуги бегают. Жеральда чуть волосы мне не выдрала…

– Жеральда?

– А? Ах да, это второе имя жены графа. Она официально всегда именуется во всех бумагах как Олелия Сторн, графиня Сторна. Но ей нравится второе имя – Жеральда, и я всегда ее называла так.

– Графство Сторн… Граф Сторн… Мне впервые попадается, когда фамилия совпадает с названием графства.

– Все графства именуются по фамилиям владельцев. Просто со временем многие провинции по тем или иным причинам поменяли владельцев, потому и разница. Например, первым графом Стархазским был Герол Стархазский. Стархазские владели им около двухсот лет, пока на войне не погибли все прямые наследники, оставшаяся последней в роду дочь вышла замуж за моего предка Альдера Вестерхауза. Так Вестерхаузы стали графами Стархазскими.

– Получается, что Сторны владеют графством с самого момента его основания?

– Да. Они одни из трёх древнейших семей империи. Древнее даже императорской фамилии.

– Интересно. Значит, жена графа Сторна считает вашего отца виновным?

– Не знаю, – не очень уверенно ответила Верольда. – С тех пор я с ней не общалась.

– Гм… Понятно. – Наташа задумалась ненадолго. – А дальше что было?

– Дальше? Я плохо помню. Сразу отправила домой Рониса… Рониальда. Ронис – это его домашнее имя… я его так называю…

– Он послушал? – Наташа посмотрела на молчаливого мальчишку.

– Э-э-э… Я его не видела. Думаю, слуга проследил за тем, чтобы брат добрался до дома. Он получил ясный приказ. И от отца тоже.

– Вы с отцом говорили?

– Недолго. Когда его стражники графа Сторна выводили. Он сказал, чтобы я ему верила, и чтобы отправила домой брата. Потом… потом… простите, плохо помню. Я с кем-то говорила, что-то пыталась доказывать кому-то. Потом меня отвезли домой приехавшие слуги – дворецкий отправил их следом. Он ездил выяснять подробности. Остальное мы знаем от него…

– Стоп! – Наташа подняла руку. – Рассказывай только то, что видела сама или слышала. С вашим дворецким я сама поговорю. Ты мне только позже в общих словах расскажешь, что он говорил. Рониальд?

– Я тогда дома просидел весь день, – буркнул тот. – Хотел сбежать, но решил, что только под ногами путаться буду. Да и слуга смотрел за мной внимательно. Уже позже я ездил в графство Сторн в их столицу – Гарор. Пытался слушать, что люди говорят, но в основном все обсуждали интрижку отца и Жеральды.

– Гм… Вы вообще об этом что-нибудь знали?

– Нет! – Верольда даже вскинулась. – Мама умерла год назад. Отец с тех пор сам не свой был и никуда не ездил. Можете не верить словам, но все могут подтвердить, что отец только по графству ездил и то недолго. В гости вообще не ходил. Когда бы там интрижка завелась?

– Как давно ваш отец знал Жеральду?

– Вообще не знал до того времени, как снова стал выезжать в гости. Это я была знакома с женой графа и ездила от имени графства на свадьбу.

– И как она тебе?

– Весёлая. Не думаю, что она была рада, выходя замуж за графа Сторна, но и недовольной не выглядела. Мы с ней потом часто переписывались. В основном она мне давала советы… которые обычно давала мне мама…

Наташа медленно кивнула.

– Потом ещё ездила к Сторнам?

– Пару раз на праздники и ненадолго. Я не хотела отца оставлять.

– Что ж, – девочка побарабанила пальцами по столу. – Ясно, что ничего не ясно. Но и пока не понятно, что спрашивать. Чья идея была обратиться ко мне?

Верольда переглянулась с Рониальдом.

– Я… сумела добиться встречи с императором. У моего отца было право обратиться к его величеству в любое время, и я этим воспользовалась… Его величество посоветовал дождаться Призванной.

– Я так и думала, – кивнула своим мыслям Наташа. – А знаете, госпожа Верольда, вы ведь сумели заронить зерно сомнений в его величество. Вот что… мне пока не понятно, что там произошло. По убийству вы ничего не знаете, потому что там не были, и позже вас уже в дом не пускали. Всё, что у вас есть – слухи с улиц, которые ты мне, Рониальд, обязательно расскажешь по дороге. Что смотришь? Конечно, мы поедем в графство, я ещё не умею осматривать место преступления с расстояния в двести километров. Пока же разрешите откланяться. Надо обдумать услышанное и подумать, о чём ещё спрашивать. В ответ прошу вспомнить максимально подробно все те дни и позже мне рассказать.

Уже выйдя из дворца, Альда несколько удивлённо спросила:

– Как-то быстро всё прошло. Мы же ничего не узнали.

Шедший рядом Барон Тотлен навострил уши.

Наташа покачала головой.

– Бессмысленно сейчас спрашивать. Они переволновались, и в их рассказе слишком много эмоций. Пусть успокоятся. Пока будут собираться домой, немного придут в себя от переживаний. Да и мне нужно всё обдумать. Есть тут кое-что непонятное для меня, но надо сообразить, о чём спрашивать, а я пока этого не знаю. Разговаривать же с теми, у кого эмоции через край плещут, очень и очень трудно. Папа может и справился бы, но мне тяжело. Мне тоже не мешает успокоиться.

– А что делать с бумагами? – Дарк потряс сумкой. – Вообще-то не думаю, что такие вещи позволено просто так выносить, куда придётся.

– У вас есть разрешение, – кратко пояснил барон Тотлен, заговорив впервые с момента, как они покинули дворец. – И кстати, карета уже десять минут за нами едет.

– Мне на ходу думается лучше, – пояснила Наташа. – Но вы правы, нужно ехать, а подумать ещё будет время. Поехали, нужно ещё раз документы по делу перечитать, может что-то увижу после разговора с Верольдой и Рониальдом. Но знаете, из всего прочитанного у меня не складывается впечатление о графе Стархазском, как об излишне эмоциональном человеке, готовом схватиться за нож по малейшему поводу. Кому, кстати, нож принадлежал?

– Графу Старахзскому.

– А что говорит сам граф? Признаться, его допросные листы больше всего вызывают вопросы. Какая-то мешанина, а в ответ граф всё повторяет о своей невиновности. Вот как сам граф объясняет нож в своей руке? Ни разу такого вопроса не прозвучало. Зато на три страницы рассуждения дознавателя о том, как всё могло быть по его мнению.

– Граф говорит, что вытащил нож из тела. Как нож оказался в теле его друга, понятия не имеет. Все сочли, что это явное враньё, и граф просто не знает, как оправдаться. Окровавленный нож в его руке, внутри куртки пустой карман для ножа, куда нож идеально подходит. И после этого он говорит, что не знает, как этот нож оказался у него.

– Но, насколько я поняла, граф и не отрицает, что нож его?

– Верно.

– Ну и зачем тогда врать об остальном? Он же не идиот и понимает, что его оправдания выглядят… мягко говоря, неубедительно.

– Не знаю.

– М-да. – Наташа на миг замерла, потом заскочила в карету. – Хочется, конечно, сделать какие-то выводы, но папа говорил, что самая большая ошибка начать их делать на основе недостаточных данных, а их сильно недостаточно. Поехали в посольство, там и поговорим, как будем вести дела вместе, барон Тотлен.

Барон согласно склонил голову и забрался следом под недовольным взглядом Дарка Врома, который считал, что это его обязанность следовать за подопечной и охранять. Мало ли…