Текст книги "Ты студент, Гарри"

Глава 4

– Гарри, ты хоть понимаешь, что с тобой могло случиться что угодно?!! – возмущенно произнесла мама и, подставив сковородку поближе к тарелке сына, переложила ему ещё пару куриных ножек.

– Мам, то, что могло случиться – не факт. А вот, если бы остановился – огрёб от Кати. Это достоверная информация, – возразил сын, схватил ножку и с удовольствием впился в неё зубами.

– Тут все на ушах стояли, – заметил Пётр с улыбкой, наблюдая, как Лариса отчитывает нерадивого сына и при этом подкладывает еду в тарелку. – К нам тем же вечером из тайной канцелярии заявились. Спрашивали: видели тебя или нет? Думали, тебя похитили.

– Если бы похитили, было бы проще, – хмыкнул Гарри. – Там хотя бы понятно, что делать.

Заметив удивленное выражение лица отчима, Гарри прожевал и пояснил:

– Всех убить, всё отнять, трупы спрятать!

– Кхэм…

– Что? – начинающий некромант смутился на осуждающий взгляд матери и пояснил: – Ну, мам! Я же не фея какая-нибудь. Я некромант! Если меня похитят – они сами виноваты. А трупы, между прочим, дефицит! Мне работать не на чем…

Лариса тяжело вздохнула и отвернулась к плите, в духовке которой уже подходила очередная партия куриных ножек.

– Мам, ты кости потом…

– Я помню. Кости не выбрасываем, – отозвалась мать, достала несколько упаковок влажных салфеток и положила на стол перед Гарри.

– Это что?

– Салфетки влажные. Если не хочешь надевать перчатки, когда в туалете своими экспериментами занимаешь, то хотя бы убирай за собой. Ручка в туалете постоянно жирная.

Парень взглянул на отчима и по его кивку понял, что мать права.

– В перчатках сила размазывается, – пояснил парень.

– Поэтому и принесла влажные салфетки.

Гарри кивнул и впился зубами в последнюю ножку.

– Там форму привезли твою. С этого года вы все ходите в одинаковой форме, – заметила Лариса. – Примерь.

– С жучками, к гадалке не ходи, – буркнул Гарри с набитым ртом.

– Зато мы хотя бы будем знать, где тебя искать, – хмыкнул Петр.

– Ну, это да… – кивнул Гарри.

– Как ты, кстати, ноги до колен не стёр? – спросил отчим, отхлебнув чая.

– Ну, кроссовки, вообще-то стёр, – вздохнул Гарри. – Где-то в районе гор было. Об камни подошву до носков…

– И как потом?

– Да нормально. Только я пока моря не увидел – не оглядывался. Машин, знаешь ли, в горах не было, чтобы проверить отстала Катька или нет. Я для этого специально на трассы выбегал.

Петр осуждающе покачал головой.

– Когда ты только заклинание такое выучил…

– Это не заклинание. Это амулет, – пояснил Гарри и показал на медальон, висевший на шее. – Старая разработка. Эффективность безумная.

– А сейчас таких нет?

– Сейчас половину эффективности съедает безопасность, – покачал головой Гарри. – Защита от дурака, защита от истощения, защита от переработки… А это старая разработка. Во времена Глеба Мрака вопрос стоял просто: убился об артефакт? Одним идиотом меньше.

– Ты уже в артефактах начал разбираться? – спросила Лариса, доставая из духовки следущую партию ароматных куриных ножек.

– Нет. У меня этот медальон артефактор из тайной канцелярии брал на исследования. Думали, реликвия Мрак, а их регистрировать надо. Но это обычный артефакт. Он и рассказал: в чем подвох. Слава богу, у меня сил хватило.

– Риск, конечно, дело благородное, но чтобы было, если бы ты об стену какую-нибудь убился? Или тебя машина какая-нибудь протаранила? – недовольно проворчала мать.

– Увернулся бы, – буркнул Гарри, вспомнив, как прошиб насквозь самосвал, и как горел на пальце фамильный перстень, выбросивший защиту в последний момент. – Да и вообще, мам! Дай добавки, а?

– Хватит. Ещё живот заболит! Ты и так десяток умял. И вообще, ты на время смотрел? У тебя заседание суда аристократов через полтора часа.

– Не пойду, – буркнул Гарри. – Я к Катьке в больницу зайти хочу. Может, отошла уже.

– Гарри, – тоном надавила Лариса.

– Мам, ну зачем я там нужен? Адвокат работает без меня. Абрамович имеет процент от полученных алиментов. Он сам справится. А сидеть там с умным лицом и несколько часов слушать уложения и законы мохнатых времен у меня нет никакого желания.

– Пётр, ну хоть ты ему скажи, – вздохнула мать.

– Ну, так-то это твоя судьба, Гарри, – попытался придумать хоть что-то отчим.

– Ну, начнём с того, что если я от Моретти ничего не получу, то деньги на учебу у меня все равно будут. Я ничего не потеряю. А Абрамович согласился на символический рубль оплаты, если ничего не выгорит.

– А если выгорит, то сдерёт три шкуры, – хмыкнул Петр.

– Ну, тут тоже верно, – кивнул парень. – Там в договоре процент зависит от суммы. Чем больше сумма, тем выше процент. Но ты недооцениваешь евреев, Петь. Поверь, я еще доволен конечной суммой останусь.

Гарри погладил живот и с сожалением взглянул на поднос свежей курочки.

– Прости, мам, всё же ты права. Если съем еще – точно лопну или буду мучиться животом.

– Я оставлю тебе на ужин, – тяжело вздохнула Лариса.

– Спасибо, мам, – встал из-за стола начинающий некромант.

Взяв телефон в руки, парень тут же умчался в коридор.

– За мной Боря приехал. Я убежал!

* * *

– Слушай, может, вдвоём? – спросил Гарри и с опаской взглянул на дверь одиночной палаты, где находилась Екатерина.

– Ну уж нет, – хмыкнул Боря. – Достать за пару часов чистую машину через знакомых отца – запросто, но вот успокаивать Катьку – это уже без меня. Я тебя тут снаружи подожду.

Начинающий некромант вздохнул, перехватил поудобнее небольшую серую коробку и, осуждающе взглянув на друга, открыл дверь в палату. Зайдя в неё, он обнаружил насупившуюся подругу, хмуро смотрящую в окно, из которого солнечные лучики, пробивавшиеся через листву, словно издеваясь, бегали по её лицу.

– Кать, – осторожно произнёс Гарри, прикрыв за собой дверь. – Привет.

Девушка хмуро взглянула на друга, тяжело вздохнула и снова уставилась в окно.

– Кать, я понимаю, что был не прав… Но другого выхода не было.

– Мог бы просто сказать раньше, придурок, – буркнула девушка.

– Если бы мы сказали раньше, то ты бы вообще завернула проект, – почесав голову, произнёс Гарри и прошёл в палату.

Отодвинув стул, он спокойно уселся в него.

– А лучше было бы договариваться за моей спиной? – спросила Катя и взглянула на друга.

– Ну, Наумова…

– Да причем тут она? – вздохнула Екатерина. – Вы… вы просто у меня за спиной договариваетесь, что-то решаете…

Девушка умолкла на пару секунд, после чего тихо произнесла:

– Друзья так не поступают.

Гарри, хотевший выдать оправдательную триаду, закрыл рот, тяжело вздохнул и остановил взгляд на кисти, от которой у девушки шла капельница.

– Прости, – произнес начинающий некромант. – Действительно, херня вышла.

– Не херня, а некомпетентная ситуация… аристократ хренов…

Гарри улыбнулся.

– Мы тут, в общем, подумали, – Гарри взял коробку, что принёс с собой и достал оттуда их бокал.

Голубое стекло с легким оранжевым свечением по контуру, а внутри светящаяся белым светом жидкость.

– Смотри, что получается, когда заканчиваем, – произнес Гарри и достал из кармана угольно-черный камешек.

Бросив его по центру бокала, он уселся обратно и с улыбкой начал наблюдать за реакцией Кати, зачарованно уставившейся на происходящие метаморфозы.

Камешек, поначалу нырнувший в силу света, очень быстро всплыл и начал подниматься. Это сопровождалось выбросами струй чёрного дыма. Когда камешек поднялся до краев бокала, струйки исчезли, а затем с краев бокала потёк черный туман. Он облизывал поверхность бокала, спускался по ножке и стелился на пару сантиметров вокруг. Тут же у самой поверхности он собирался и затягивался под ножку бокала, а затем черной жилкой поднимался внутри ножки и устремлялся сквозь свет к камню. Свет в бокале при этом начал сиять ещё сильнее, но это сглаживалось за счёт чёрного тумана.

Вид круговорота тьмы, заключенного в лабораторную посуду, созданную с таким трудом, зачаровал Катю, и она с десяток секунд просто пялилась на результат их работы.

– Красиво… – наконец, прошептала она и повернулась на бок, чуть не забыв про капельницу.

– Мы с Борей тоже залипли, – кивнул начинающий некромант. – Дядя Женя вообще с полчаса пялился, как зачарованный. Предлагал выкупить за любые деньги. Мы решили, что… лучше отдадим тебе. Всё-таки это наш первый артефакт.

– Лабораторная посуда, – усмехнулась Катя. – Господи, как красиво…

Гарри кивнул и взглянул в окно.

– Ты как хоть? Не болит ничего?

– Нет. Мама поначалу чуть с ума не сошла. Успокоилась, когда врачи объяснили, что произошло.

– Я, кстати, думал, что такие выбросы бывают только у детей в начале, – пробормотал Гарри.

– Обычно так и есть. А тут… что-то, вроде эмоционального прорыва. Резерв сильно вырос.

– Угу. Мне кажется, что у меня тоже, – кивнул начинающий некромант. – Я тогда реально испугался, что ты меня убьёшь.

– Я плохо помню то состояние, – призналась Катя. – Но то, что ты меня жутко взбесил, не забыла.

– Чего ты так взбесилась то?

– Я слышала, что ты Наумовой говорил, – грустно улыбнулась Екатерина.

– Ну, ты же понимаешь, что это была шутка?

– Даже если нет, то какая мне собственно разница? Кто я тебе? Подруга. Мы не встречаемся. Я тебе не жена. Я тебе никто, но у меня есть чувства… – Катя вздохнула и перевела взгляд с их недоартефакта на впавшего в ступор с одной приподнятой бровью парня. – Что ты так пялишься? Чувства, как младшему брату, который связался с какой-то потаскухой, придурок! Ты вообще понимаешь, что ты ей не нужен? Ей нужны только дети или статус. Не Гарри Беленький, а забавный некромант.

– Ты вообще понимаешь, что сейчас растоптала моё чувство собственного достоинства? – буркнул, насупившись, Гарри.

– Гарри, давай говорить честно. Ты себя в зеркале видел?

– Видел, – тяжело вздохнул Гарри. – Не Ален Делон…

– Кто это?

– Не важно, – ворчливо отмахнулся начинающий некромант. – А что Боря?

– А Боре, если он продолжит пялиться на чужие сиськи, я вообще отрежу его «достоинство».

– Ну, куда-то же ему надо пялиться, – хмыкнул Гарри. – Мы по-другому не можем. Знаешь, как иногда крыша едет? Хоть на луну по ночам вой.

– Ты сейчас мне предлагаешь вообще голой ходить, чтобы вы, два похотливых кобеля, перестали на всех заглядываться?!!

– Ну, эксперимент был бы довольно интересный, но боюсь, тут уже мы начнем выкалывать глаза, чтобы на тебя никто не пялился… Ну, Боря бы точно начал.

– Беленький… ты неисправим.

– Я бы попросил! Мрак-Беленький! – поправив ворот рубашки, сказал Гарри и поднялся.

– Вали отсюда, Беленький-Мрак, – буркнула Катя. – Меня завтра обещали выписать. Две недели покоя и никаких тренировок.

Гарри подошёл к двери и приоткрыл, после чего повернулся и спросил:

– Слушай, а Боря тебе тоже, как брат?

– Ты сравнил статного красавца и себя убогого, – фыркнула Катя. – Боря тебя на полголовы выше, а в плечах так и вдвое. Он – настоящий красавчик, в отличие от тебя, извращенца озабоченного.

Гарри вышел из палаты, обернулся и с обидой проговорил:

– Не такие уж у тебя и красивые сиськи!

– Беленький, засранец!!! – раздалось из палаты, а спустя пару секунд в дверь ударился тапок, лежавший у кровати.

Гарри взглянул на друга, который стоял рядом и подпирал стену плечом с доброй улыбкой.

– Как? – лаконично поинтересовался Борис.

– Ну, кроме моего чувства собственного достоинства, никто не пострадал, – вздохнул начинающий некромант.

– Нам через неделю на учебу. Причём с первого сентября, – напомнил друг.

– Вот, кстати, что за мерзкие повадки? Почему вся школа придёт только на линейку, а учиться будут только выпускные классы?

Друг расплылся в улыбке и спросил:

– Есть предложения?

– Что-то глобальное нельзя. Романов так кричал и запугивал, что прям страшно… за его нервы. Обещал собственноручно выпороть на правах опекуна.

– Что-нибудь локальное?

Гарри тяжело вздохнул.

– Есть одна мысль. Узнал тут, что на первое сентября будут готовить голубцы. Если достать смету привезенных продуктов, догадаться не сложно.

– Не люблю голубцы.

– Я тоже, но в них есть мясо. И капустный лист по логике – мёртвая плоть растений…

Борис сделал задумчивый вид и сложил руки за спиной.

– Агрессивные голубцы?

– Агрессивные нельзя, – печально покачал головой Гарри. – Но кто сказал, что если нежить, то сразу агрессия?

Друг удивлённо взглянул на начинающего некроманта.

– Ваши предложения, сударь?

– Ты когда-нибудь видел, как нежить поёт?

– Поющие некроголубцы, – произнёс Боря, словно пробуя слова на вкус. – Нужно что-то из классики.

– Арию?

– Слишком возвышенно для данного заведения, – покачал головой молодой пиромант.

– Тогда, может быть, что-то из современного? Хотя нет, – спохватился Гарри. – Мы же всё-таки патриоты! Гимн! Пусть будет гимн Российской Империи!

Боря кашлянул, затем собрался с духом и кивнул.

– Хорошо. Уже есть план?

– В общих чертах.

– А голубцы ты готовить умеешь?

– Увы.

– Путь туманен и неясен. Перспективы сомнительны, – выпрямившись и расправив плечи, произнёс Боря, словно собирался принять решающий бой.

– Но сияющая, словно звезда, цель манит нас вперёд, – кивнул Гарри, открыл дверь палаты и проговорил: – Кать, ты будешь готовить голубцы.

– Что? – послышался девчачий голосок из палаты. – Я не умею готовить!

– Это был не вопрос, – ответил Гарри и закрыл дверь в палату.

– Гарри! Беленький! – возмутилась девушка, после чего из палаты донеслась возня и сдавленный мат Екатерины.

– С чего начнём?

– Думаю начать с самих голубцов и парочку препарировать для понимания объема работы… – довольно предложил Гарри, слушая, как, шаркая одним тапком, к двери подходит Катя.

Дверь открылась и в проходе показалась подруга в больничном халате.

– Так! Вы двое! – заявила девушка, держась за стойку с капельницей и глядя на друзей рядом с дверью, – Чтобы вы там не придумали – я с вами!

Глава 5

Итак.

Давайте на секунду подумаем.

Мясо, в нашем случае говядинуа, в принципе использовать можно. Да, оно вперемешку с рисом или вообще соей, но хоть какая-то часть мяса в голубце из столовки быть должна.

Дальше у нас есть лист капусты. Вареный.

Можно ли его использовать?

Вот тут прямо скажем – сложно.

Да, у меня был опыт взаимодействия с мёртвой древесиной, но максимум, чего я добивался – изменение формы.

А тут, на секундочку, по сути голем плоти… из коровы и капустного листа с добавлением риса… или сои.

Ладно, бог с ними. Надо же не просто создать големов плоти. Надо ведь ещё и заклинание придумать, чтобы голубцы в столовой превратились в поющие некроголубцы. Вариант подмены мы не рассматривали. Система видеонаблюдения в школе обновилась, и пронести их было невозможно. Что уж говорить о подмене в помещении, где априори студентов быть не должно.

Проще говоря, когда мы поняли, в какую идею ввязались, то достаточно сильно… кхэм. Задумались.

У нас была всего неделя, и за это время нам надо было не просто придумать, как провернуть план. По сути, нам нужно было придумать: как подойти к проблеме создания подобного заклинания… или ритуала? Хотя… может, это вообще будет проклятье?

В общем и целом, как это делать и с какого конца подойти – я не знал.

Именно по этому, я решил обратиться к книге.

Да-да.

Тому самому глазастому трактату в мире.

* * *

– Вот! – Гарри торжественно вытащил из коробки небольшого человечка, слепленного из кости, и продемонстрировал поставленной на ребро книге. – Получите и распишитесь! Костяной голем!

Глаза на книгеи скрестились на представленном экземпляре, а затем она раскрылась на странице с заданием, где красным светом подсветила схему.

– Да ладно! Ты хочешь, чтобы я все сто семнадцать узлов повторил? Я, блин, на ювелира похож? Я ведь двадцать семь кое-как уместил!

В раскрытой книге пролистнутлось несколько страниц, а после этого подсветилось напутствие автора в конце этого урока.

«Будь трудолюбив! Иногда кажется, что в том или ином уроке много лишнего, но поверь. Когда основы станут для тебя понятны – ты поймешь, что всё было не зря!».

Гарри тяжело вздохнул, взял в руки голема сантиметров тридцать высотой и засунул обратно в коробку.

– Твою мать, – проворчал он. – В задницу всё это! Я еду на скотобойню!

Парень убрал коробку под кровать, взял телефон, положил в карман, а затем вышел из комнаты, но не прошло и нескольких секунд, как он вернулся обратно и, придвинув стул, уселся перед книгой.

– Хорошо. Я всё понимаю. Дальше нельзя ибо можно напортачить так, что ласты склеишь. Но! Ты меня тоже пойми, – обратился он к трактату. – Я, блин, спать на животе не могу. Я минут десять приседаю, чтобы из комнаты утром выйти. А там, между прочим, Наумова. Там, блин, столько девчонок, что я либо взорвусь, либо штаны порву! Неужели так сложно дать четкие указания насчёт проклятия бесплодия? Я ведь немного прошу!

Книга снова залистала страницами и через пару секунд выдала стандартное предупреждение:

«Не торопись, юный повелитель смерти. Не спеши вперёд своих возможностей и у тебя будут все шансы выжить в процессе обучения!»

– Опять двадцать пять, – буркнул Гарри, после чего тяжело вздохнул, откинулся на спинку стула и буркнул: – Ей богу, как только закончу обучение – сожгу тебя к чертовой матери.

Книга в ответ закрылась и уставилась осуждающим взглядом на парня.

– Хрен с этим проклятьем, – буркнул ученик. – И хрен с тем, что обычные контрацептивы с магами не работают. Дай мне хотя бы повеселиться!

Глаза на книге прищурились.

– Мне нужно, чтобы мясо, завернутое в капустный лист, открыло рот и спело гимн Российской Империи.

Глаза широко открылись, изображая удивление.

– Всё мясо, завернутое в капустный лист, вместе открыло рот и спело гимн в нужный момент… в определенном месте, – поправился Гарри.

Книга открылась и на удивление Гарри не выдала обычную отговорку о том, чтобы начинающий некромант не спешил. Вместо этого ему открылся последний урок со схемой простейшего костяного голема из составных частей.

– И что это значит? Делать костяных големов? Или ты меня допустишь после того, как я сдам урок?

Книга замерла и не спешила отвечать.

Начинающий некромант тяжело вздохнул, поднялся и, шоркая носками о пол, направился к выходу из комнаты.

– Понял. Поеду на скотобойню…

* * *

Гарри оглянулся по сторонам и воровато покосился на щель в довольно чахлом заборе.

Забор из себя представлял листы профнастила, прикрученного к стальным столбам. С виду неприступный забор, но в одном месте Гарри заметил следы изгиба, что свидетельствовало о том, что кто-то его отгибал.

– Итак, – вздохнул Гарри и оглянулся. Единственный автомобиль свернул на другую улицу в пустынном промышленном районе, и парень подбежал к забору.

Сначала его смутили шурупы, которые были на месте и по логике должны были крепко держать профнастил, но, подцепив краешек материала, он убедился, что шурупы тут только в качестве декораций. Отогнув лист, он заглянул внутрь и столкнулся нос к носу с молодым парнем, физиономия которого была жутко знакома.

– Ты че тут делаешь? – спросил он, быстро убрав пакеты за спину.

– А ты чего? – не остался в накладе Гарри.

– Я тут гуляю, – с бегающим взглядом ответил парень и быстро оглянулся.

– Вот и я гуляю. Думаю, дай через забор загляну… Может, костей найду.

– Каких костей?

– Говяжьих.

Парень ещё раз огляделся и спросил:

– Почем?

– Почем отдашь?

– Два рубля кило.

Гарри оглядел улицу и достал из кармана пятидесятирублевую купюру.

– На все!

Незнакомый парнишка, взглянул на деньги, быстро забрал и спрятал их в карман, а затем поставил сумки на землю и достал телефон.

– Говори номер.

– Тридцать два, сорок семь, семьсот сорок два, восемнадцать, – по памяти оттарабанил начинающий некромант.

– Как зовут?

– Гарри.

Парень сделал дозвон и сунул начинающему некроманту пакет с ручками.

– Тут десять, – буркнул он. – Подожди минут десять, принесу остальное.

Гарри достал телефон и взглянул на пиктограмму пропущенного звонка.

– Как тебя записать?

– Сидоров, – буркнул парень и собрался уже ходить.

– Погоди… Ты же в меде учишься! – вспомнил начинающий некромант. – Или учился?

– Учусь, – буркнул парень и нахмурился. – А ты откуда знаешь?

– Зачёт-то по каналам сдал? – улыбнулся Гарри.

Парень воровато оглянулся и с прищуром оглядел собеседника.

– Так это ты был? Некромант городской!

– Я, – с довольной улыбкой кивнул Гарри. – Дуй за костями!

* * *

– Петь, может, глянешь его, – кивнула на дверь в комнату Лариса. – Он со вчерашнего дня матерится и что-то делает.

Петр покосился на дверь, ведущую в комнату юного некроманта, и осторожно заметил:

– Он ещё ни разу не подводил, чтобы за него беспокоиться. Думаю, лучше оставить его в покое.

– Пе-е-е-еть! – надавила женщина.

– А если он там что-то точное делает, и я ему все планы спутаю?

Лариса молча указала на дверь.

Пётр тяжело вздохнул, поднялся и направился к двери. Слегка постучав в неё, он приоткрыл её и спросил:

– Гарри, у тебя всё нормально?

– Мать твою, сраные узлы, чтоб вас… – бормотал подросток, стоя перед сложным рисунком.

Волосы взлохмаченные, глаза красные, руки в чёрной туши перепачканы, а перед ним стоит костяная человеческая фигура.

– Гарри… – с опаской взглянув на поделку пасынка, обратился Пётр.

– Что? – обернулся начинающий некромант и взглянул на отчима.

– Эта штука не опасна?

– Нет. Кофе принеси, будь добр. Я почти закончил, – буркнул парень и взял со стола небольшую пластиковую коробочку.

Петр прикрыл дверь и вернулся на кухню.

– Как он? – спросила Лариса.

– Заработался. На меня молодого похож, – пожал плечами он и принялся наливать кофе.

– Он ничего опасного там не делает?

– Ларис, он некромант. Что там может быть безопасного? – хмыкнул Петр, включая кофеварку.

Спустя несколько минут недовольного сопения женщины Петя вернулся в комнату к Гарри, тот к этому времени закончил последний узел и активировал систему, влив в нее силу.

– Иш-шалаеш! – произнёс он слово-ключ и замер.

Костяная фигура, слепленная из отдельных костей, начала неуловимо изменяться. Края прикрепленных специальным составом костей начали притягиваться друг к другу. Секунда, вторая, и края окончательно сошлись в плотные швы.

Голем вздрогнул, а затем распрямил спину и вытянул руки в стороны.

– Гарри, твой кофе… – произнёс Петр, глядя на поделку пасынка.

Начинающий некромант тяжело вздохнул, придирчиво оглядел фигуру, подошёл к отчиму и взял кружку, с удовольствием отхлебнув из неё.

– Эта штука не опасная? – спросил Петя, посматривая на костяного голема.

– Кто? Этот? Нет. Беспрекословно выполняет команды, но тупой. Команды надо давать односложные.

– Возьми, неси, убей?

– Типа того, – кивнул Гарри.

ДЗЫНЬ!

Голем, стоявший с вытянутыми в стороны руками, выпустил черные костяные лезвия, отозвавшиеся металическим лязгом.

– Эм-м-м… – кивнул на голема Пётр.

– Это активация. Еще пару минут, и система энграмм окончательно встанет, – пояснил Гарри. – Черт его знает почему, но у меня они активируются не сразу.

– Слушай, эта квартира, конечно, побольше, чем прошлая… но такими темпами у тебя в комнате скоро завал будет.

– Я его доставкой в поместье отправлю. На выходных съезжу к Люциану, передам управление на него. Будет помощник… или грузчик.

– Туповат для грузчика, – пожал плечами отчим.

– Что правда, то правда, – кивнул Гарри. – В любом случае – это мой первый костяной голем. Думаю, должен полностью получиться.

Тем временем голем втянул чёрные лезвия, опустил руки и встал по стойке смирно.

Подойдя к нему, Гарри отхлебнул кофе из кружки и придирчиво оглядел получившееся творение.

– По-моему, на рисунке швы должны были быть кривыми, – пробормотал он на чёткие и прямые полоски на костях. – Ты меня слышишь?

Голем кивнул головой, вместо лица у которого была сплошная костяная плита.

– Сядь!

Голем послушно сел на пол.

– Лежать.

Оживший костяной голем выполнил команду.

– Встань… А теперь станцуй!

Голем встал и замер в неподвижности, а Гарри взглянул на отчима.

– В этом и проблема простейшей нежити. Танец – сложное движение. Надо либо показывать и учить его, либо изначально делать более сложную систему.

– А этот сложный?

– Этот? Нет. Сто семнадцать узлов это примерно как… Как древние счеты по меркам некромантии.

– И ты их наносил вручную?

– Пришлось. Один умник решил, что прежде, чем учиться печатям поднятия нежити, надо изучить нанесение всех узлов вручную. Печати – это вроде… вроде принтера-схем.

– А такой принтер кладбище не поднимет?

– Принтеры бывают разные. Есть обычные – домашние. А есть промышленные станки, печатающие газеты и журналы. И жрут силу они по-разному, и эффект получается совсем иных масштабов.

– Интересная аналогия, – хмыкнул отчим. – А как выглядит эта печать? Это артефакт или ритуал какой?

– Это скорее общее название, – почесал голову Гарри, а затем отхлебнул из кружки. – Печать можно наносить на мёртвую плоть разными способами. Можно напрямую заклинанием. Это сложно и надо уметь владеть своей силой. Эффект заклинания будет зависеть от мастерства и уровня владения силы.

– Уровня?

– Ну… это как… Как дать паяльник аристократке и попросить припаять процессор в… телефоне, допустим.

– Даже для опытного мастера нужен будет не паяльник, а порядочный паяльный фен, флюсы…

– Вот я про это же. Аристократка, скорее всего, не будет знать, как владеть паяльником и с трудом спаяет пару проводков. А вот тут такое не прокатит. Хочешь поднимать кладбища – будь добр обзаведись феном, флюсами и прочей химией. В моем случае изготовь порядочный посох некроманта, подготовь кладбище и усиль свой контроль… определенными атрибутами. Не спрашивай какими. Книга дала информацию только в общих чертах.

– А по-другому можно?

– Можно. Самый доступный способ – артефакты. Это что-то, вроде запрограммированного ксерокса. В него засовываешь заготовку, прикладываешь к мёртвой плоти и вуаля. Оно шевелится и выполняет команды.

– А почему…

– В трактате было сразу предупреждение о том, что такие артефакты, да еще и с каким-никаким источником, могут попасть в чужие руки и обернуться против создателя. Да, использующий тоже в момент создания может откинуть копыта, и тогда нежить будет бесконтрольна.

– Опасно?

– Да. Бесконтрольная нежить будет пытаться найти еду. Естественно, по понятиям нежити она должна шевелиться.

– Как-то сложно с нежитью получается.

– Да. Я пока решил остановиться на ритуальном способе призыва нежити, – кивнул Гарри на следы чёрного мелка под ногами голема. – И без меня тут ничего не случится, и точность с усилием вполне порядочная.

– Это те рисунки, что ты на полу чертишь?

– Типо того, – кивнул Гарри. – Основная работа, конечно, с помощью энграмм, но без этих силовых барьеров может испортится пол. Или мебель.

– Как тогда, в старой квартире?

– Угу, – кивнул Гарри и обернулся к книге. – В любом случае, надеюсь…

Тут он замер и расплылся в довольной улыбке.

– Что? – спросил Петр.

Молодой некромант довольно сощурился, отхлебнул кофе и довольно пробормотал:

– Ничего… Всё хорошо. Книга приняла моего голема…

Его глаза были направлены в трактат, где большими буквами в начале страницы была написана тема:

«Сложносоставные големы с растительными добавками. Печать на область. Разбор материалов, радиуса и техника безопасности»

* * *

– В этот торжественный день наша школа, основанная самим Евгением Демидовым, вновь открывает свои двери! – через микрофон произнесла директор с трибуны. – Мы рады приветствовать как первоклассников, так и…

Женщина продолжала вещать наизусть заученную речь, всем своим видом выражала уверенность и подчеркивала торжественность момента. И никто не видел её плотно сжатые кулаки и не слышал ее бьющегося сердца.

Директору действительно было отчего нервничать.

Впервые в истории школы случилось небывалое событие. Даже по меркам провинциального городка.

На первое сентября явился брат императора – Георгий Романов.

Никакого пафоса, никакой шумихи. Он просто стоял рядом с родителями Гарри Мрак-Беленького. Но одна новость о его появлении заставила членов всех княжеских семей прибыть на торжественную линейку. И теперь среди родителей стояли с довольными лицами и хлопали в ладоши князья Российской Империи.

– Гарри, ты уверен в том, что получится? – спросил Боря, стоящий рядом с начинающим некромантом.

– Печать через ритуалистику. Чётко в женском туалете, над кухней столовой.

– Ты уже делал это?

– С голубцами? Нет. Пробовал с фаршем и хлебом.

Борис удивлённо уставился на друга.

– Капусты дома не было, – пожал плечами Гарри, не сводя взгляда с директора, которая продолжала вещать свою торжественную речь о важности образования и надежды на будущие умы и опору империи.

– А с капустой получится?

– Должно. Если никто в туалет не зайдёт.

– А если зайдет?

– Тогда может быть не нарушит ритуал.

– А если нарушит?

Гарри вздохнул, перевёл взгляд на тройку снайперов на крыше, затем на броневик с солдатами, торчащий из-за угла, после чего с улыбкой ответил:

– Тогда будет шумно, весело и учебу точно отменят.

Боря тяжело вздохнул и покосился на Катю, которая стояла, поджав губы, и молча слушала речь.

– Она ещё не отошла, – сообщил другу начинающий пиромант.

– А мы отошли? – хмыкнул Гарри. – По-моему, манипулирование нашей личной жизнью, расцарапанное лицо и удар по репродуктивной способности аристократа стоят больше, чем одна пропущенная шутка.

– А в больнице зачем было меня запирать? – возмутилась Катя. – Кто подсунул вместо моей мочи анализы сифилитичной беременной проститутки?

– Информации, что она брала за это деньги, нет, поэтому утверждать, что она продает свою любовь, крайне ошибочно, – деловым тоном произнёс Гарри.

– Вы два кретина вообще в курсе, как мазок берут оттуда? Меня ведь еще к гинекологу потащили, а потом дома был скандал!

– А меня, между прочим, Романов выпороть обещал из-за нашего с тобой забега, – парировал Гарри.

– Мне отец за тот удар по… достоинству тоже выволочку сделал, – кивнул Боря.

Катя открыла было рот, но не стала возражать. Вместо этого она сложила руки на груди и демонстративно надулась.

Директор закончила речь, подошла к флагштоку и взялась за небольшой тросик, к которому был прикреплен герб, и принялась его поднимать.

Заиграла торжественная музыка, люди приложили руки к груди, защелкали фотографы, народ открыл было рот, чтобы начать гимн, но в этот момент из столовой раздался многоголосый, утробный рык сотни некроголубцов:

– … БО-О-О-ОЖЕ-Е-Е-Е! ЦАРЯ-А-А-А-А ХРА-А-А-АНИ-И-И-И!!!

Из здания выскочил ошалелыми повар и с ужасом завопил:

– ГОЛУБЦЫ! ГОЛУБЦЫ ЖРУТ ПЕЛЬМЕНИ!

В забор тут же влетел броневик, из которого посыпались солдаты с оружием и щитами, раздалось пару выстрелов, превративших выскочивших за поворотом голубцов в бигус.

Народ ломанулся кто куда. Над знатью тут же полыхнули артефактные щиты. Суматоха, стрельба, крики паники, и трое старшеклассников, стоящих на своем месте.

Гарри Мрак-Беленький, улыбающийся до ушей.