Текст книги "Звездопад. Похороны шоу-бизнеса"

8

– Нет, Вова, ты сейчас просто офигеешь! – Восторженно говорил я, вышагивая по густому ковролину своего директорского кабинета. Володя сидел с блокнотом и внимательно смотрел на меня. – В общем, зацени мысль, только, прошу, не перебивай.

– Итак! – я сделал паузу. – Супер-Конкурс! СуперФестиваль!

При слове «конкурс», Володя немного поморщился. Я, не обращая внимания на его реакцию, продолжал:

– Представь себе… ТВ России… Прайм-тайм. Суперконкурс, супер-шоу. Только вместо конкурсантов из деревень и проплаченных папенькиных сыночков и дочек – ВСЕ ЗВЕЗДЫ РОССИИ! Мы собираем всех звезд нашей эстрады! Блядь, да ты представь, берем всех, абсолютно всех – «Мотыльки», «Брюссель», «Алмазы», Соню Стар, «Серебряную сказку», «Прагу», Киносяна, сука, как этого зовут, стареющего мммм… ааа… Валентинова, Вайтмана, Лившица, эту, вечно манерничающую Симоянову, Колю Иванова, «Инфаркт Миокарда», «Боржоми», «Экстаз», татарского звездного «мальчика» Садирова, Златокрылову, Пудовкина, короче – максимально весь бомонд. И пусть они, суки, не в пафосе понты кидают по телику и в клипах, а реально ебошатся как конкурсанты, потеют и грызутся за реальную победу. На кон ставим такую сумму, чтобы ни один, на хуй, не отказался, чтобы волком выли и хотели выиграть. Например, 5 лямов, не, ну правда, реально 5 лямов… За миллионы долларов, думаю, будут петь как райские птички. Дальше – даем задание, например – исполнить песню про любовь 16-летней девочки к голливудскому актеру, и неделю на подготовку… И через неделю смотрим и слушаем! Опа, чего там Суворов сочинил? «Аль Пачино»? Как-то неуклюже старичок под Гангстерито пляшет, плохо еще молодежь чувствует… Дальше? Соня Стар – «Брэд Питт». Ну прости, Софочка, с таким-то текстом песню надо было назвать «бред», а не «Брэд», это тебе не на вечеринках в Ницце устрицами обжираться… Что дальше? Иванов – «Бен Аффлек». Ха-ха, уже лучше… Ты представляешь, у нас же все артисты действуют вместе со своими коллективами, студиями, музыкантами, блатом… А тут – все с нуля начинают, бьются все на равных условиях. И уже вся страна решает, кто же из них самый лучший!

– Пииииздец. – Только и смог вымолвить Вова.

– А я тебе, что говорил! Но это еще не все, смотри дальше… Звезды так просто тратить свое время не будут, знаю я этих скотов хорошо. Все занятые, гастроли, концерты… за бесплатный пиар разве что новички согласятся работать. Но мы разрешаем каждому из артистов привести с собой спонсора, который им и постановки красивые оплатит и рекламу на ТВ России получит нереальную. Каждому позволим себе взять по спонсору, и у каждого на его номере будет спонсорская инфа. Естественно не забудем свою котлетку с каждого спонсора себе отложить… Ну прикинь, поет например группа «Приматы» на сцене, и курит… Они все эти рокеры сраные во время концерта курят, типа вызов обществу… Потом он берет и пачку прямо в зал бросает в толпу, типа нате, бля, покурите. А мы, крупным кадром снимаем летящую пачку и как и куда она падает, и кто ее ловит, и крупным планом КЕНТ 8. ПИЗДЕЦ? Филипп Моррис башляет штучек 200, интеграция рекламы… Или, например, Веларди выезжает на сцену на машине, ну к примеру на «БМВ 650» последней, на дверях машины нахуячено – «АвтоМирГарант». Пускай «АвтоМир» башляет, и так далее… Кроме того, мы находим еще и официальных спонсоров, и берем их целую кучу. Информационный, генеральный, сладкий спонсор, спонсор трансляции, спонсор артистов, спонсор организационный. Я, к примеру, звоню Гарику из «Вим Билль Дан» и говорю ему, скажем, что Кристина или Софочка три раза пропердят в микрофон про йогурт и как, заебись, у них лоснится кожа после него, и за это с него тоже штук двести. И так по всем нашим контактам… Далее, вся SMS тема… Ну прикинь, выбирают же победителя по голосованию народному… Это прайм-тайм, смотрят нас миллионы, голосуют и шлют сообщения тоже миллионы… Простая арифметика, миллион и не один можно собрать только на этом. Кроме того, платные билеты на концерты в студию, гала представления, VIP-вечеринки после каждого концерта, со столиками по три штуки баков… Короче, просто денежный дождь…

Володя сидел с отупевшим взглядом и жадно глотал воздух, наверное суммировал цифры в голове.

– Да, потрясающе… – Наконец выдохнул он. – А ведущим кого позовем? Нынче в моде Шолохов.

– Какой на хуй, Шолохов? – Резко бросаю я, но потом утихаю, дабы предстать в лучшем свете… – Вова, ты же понимаешь, что от него уже всех воротит, он ведет уже ВСЕ программы на ТВ, слава богу Спокойной ночи, еще не узурпировал. Ведущим буду… Я! Я всех этих людей знаю, тему хорошо секу… Сам участвовать не смогу – игра тогда будет нечестной. Поэтому, вроде бы все логично…

– Супер! – Вова теребит ручку. – Хорошая тема. Но ты понимаешь, Феликс, тут работы не на один месяц, а на полгода минимум.

– Конечно, понимаю. Так мы и не торопимся, нужно сделать все супер, так чтобы ни одна собака не придралась… Ну, а ты вот сиди и думай, как, что и с чего начинать. – Говорю я. – Концепт я тебе рассказал. Прозондируй почву, проведи расчеты. Нам нужна максимальная зрительская аудитория. Ее, соответственно, обеспечит либо «Всесоюзный» либо «ТВ России»…

– Знаешь Феликс, можно еще попробовать МУЗ-1 и НМК, они наверняка предложат нам более выгодные контракты…

– Главное, чтобы не шло в ущерб аудитории! Аудитория нам очень важна. Чем больше будут смотреть, тем больше бабла, понимаешь? В общем ты, надеюсь, все понял. Действуй. К пяти вечера хочу, чтобы ты набросал общий план и созвал всю нашу бригаду.

– Хорошо, Феликс…

Черт, Вова был слишком исполнителен, слишком. Меня настораживала его податливость, его исполнительность. Эх, давно я не был в офисе, слишком уж замотался с этими киргизами – может, какие финансовые махинации за моей спиной проводит? Так или иначе, эти мелочи в тот момент меня мало волновали – я был полностью поглощен идеей шоу и уже предвкушал победу.

Пока директор работал, я успел съездить в две точки, пообщаться с Федей во время обеда в «Vogue Cafeґ» – легонько намекнул ему на мой новый проект. В случае чего Федор мог предоставить хорошие площадки во всех сибирско-уральских регионах России – он имел хорошие связи с местными концертными организаторами. Что касается Москвы и Питера, я мог положиться на своих – концерт в Питере могли провести на Ледовой Арене, ну, а для Москвы вариантов вообще было изобилие, как говорится, выбирай на вкус. «ФЕСТИВАЛЬНЫЙ», не меньше», – подумал я.

Пятнадцать минут шестого я уже был в зале для совещаний. Вова за это время успел даже намалевать какой-то слайд в «Power Point’e» и пустил его на проектор. Как только я вошел, все креативщики, маркетологи, аналитики, сценаристы и прочая шушера поднялись и стали бурно меня приветствовать. «Да-да, мальчики, – усмехнулся я, – ваш папочка с вами».

– Итак, ребята. – Начал выступление Вова – У нас появилась новая задумка, которая станет шоу номер один в стране и поднимет нашу компанию на принципиально новый уровень, к тому же даст каждому из здесь присутствующих отличный толчок в карьере…

Разумеется, когда Вова произносил подобные слова, он лишь отдавал дань корпоративной традиции. Никто из этой сидящей в комнате мелюзги реальных дивидендов не получит – тем более «шестерки». Ну, может, по соточке к зарплатам накину, если дело нормально пойдет, но основные доходы однозначно пойдут в мой, как владельца фирмы, карман.

После того как Вова структурированно и четко выкладывает мой гениальный план, все сидящие пребывают просто в ахуе:

– О, супер! Феликс Абрамович придумал? Да… как всегда, вы лучше всех.

– Фантастическая задумка!

– Очень свежо, просто инновация! Такого в России еще не было.

После нескольких минут крякания и всеобщей кутерьмы наконец начинают обсуждаться вопросы по существу. Появляются всевозможные нюансы – как быть с организацией, с чего начать, как воплотить креатив на практике и т. д. Сценаристы перешептываются в своем закутке, уже приступив к генерации творческих идей, топ-менеджмент, естественно, озабочен тем, как высосать из идеи побольше бабла.

– Мы посовещались с Вовой, – говорит мой коммерческий директор Сергей, – и пришли к выводу, что будет разумно продвигать шоу сразу на два канала – один общий, федеральный, другой – специализированный, музыкальный. Таким образом мы захватываем сразу два сегмента зрительской аудитории – старых и молодых, что обернется серьезным ростом прибыли… Для продактплейсмента в самом шоу используем общие товары – здесь поработает отдел маркетинга. Что касается брендов под специализированную аудиторию, надо будет сотрудничать с соответствующими отделами выбранных телеканалов – они предоставят нам собственные данные…

– Так, а что с правами на вещание? – спрашиваю я. – Вы уверены, что Рыбин или кто-то из этих зажравшихся центровых захочет платить установленную нами стоимость за продукт, который не идет для них как эксклюзив?

– Здесь все довольно просто. – Отвечает Сергей. – Сработают наши переговорщики. Мы убедим его, что он ничего не потеряет от разделения шоу на два телеканала, тем более, что зрительская аудитория у них пересекаться почти не будет. Заодно скинем процентов двадцать от изначально заявленной цены – не сразу, конечно, а в ходе торгов, пусть считает, что обманул нас немного, получил скидку. В итоге он будет думать, что крупно выгадал, но мы-то и сами получим больший кэш. Смотри, почти в полтора раза больше, чем если бы продали за полную стоимость одному участнику. Хотя, лучше тебе самому с ним на короткой ноге поговорить…

– Поговорю, поговорю, – улыбаюсь я, – ну а конкретная прибыль? Вы просчитали?

– Да, конечно. – Говорит начальник финансового отдела, Иван. – Сразу запускаем SMS-программу – подключаем всех операторов… Зрители будут голосовать и выбирать лучшего участника. Попутно устроим всякие вторичные конкурсы – ну типа, выбери самого старательного участника, или дай совет звезде – все это избито, банально, но как всегда работает. Потом, концерты. Понятное дело, на различных этапах будем устраивать выездные гастроли с широким пиаром – естественно, через шоу, взимая со зрителей плату за билет. Часть, кстати, всех полученных денег хорошо было бы направить артистам… А то не думаю, что они согласятся в поте лица фигачиться за один миллион – надо чтобы каждый выиграл свой кусочек прибыли. Зато будут больше стараться, следовательно больше звезд привлечем…

– Отлично, орлы, отлично! – говорю я. – Вы у меня все просчитали. Главное – не сбавлять оборотов.

– Феликс, а ты уже придумал название? – вдруг неожиданно спрашивает Вова.

Я молчу. Чувствую, как внутри меня пробегает дьявольский огонек. Да, название-название, это очень интересно. Интересно, как будет называться шоу, которое вынесет всех этих марионеток и шокирует весь мир? Впрочем, думаю я недолго. Через секунду поднимаю руку ладонью вперед и говорю:

– Да, придумал. «ЗВЕЗДОПАД».

На этой фразе все собравшиеся замолкают и недоуменно смотрят на меня.

– Но позволь, Феликс? – с некоторым удивлением спрашивает Вова. – Почему именно так сразу «Звездопад»? Просто… ну не знаю… как-то уж чересчур оно звучит… – он пытается сформулировать мысль, – что ли брутально. Может назвать как-нибудь более попсово, например там, «Звездная фабрика» или «Универсальный артист» или «Настоящий Артист»… Мне кажется … ммм… – тянет он фразу, – это что ли более в нынешнем телевизионном формате…

Хм. Я смущенно смотрю на него. Действительно, как же я не подумал? Нет, вопрос даже не во вкусе этого попсового и совсем недальновидного гендиректора, вопрос был в другом. Я не понимал, но мне почему-то вправду очень нравилось название «Звездопад» – меня к нему буквально тянуло в каком-то мистическом ключе. Очень красивое название, очень в тему, очень все самое то. Пару секунд подумав, я сделал невозмутимое лицо и обратился к Вове:

– Видишь ли, Вова. – Я улыбнулся, тем самым показывая полный контроль над ситуацией. – Я уже давно об этом подумал. Может «Звездопад» и звучит в какой-то степени для нашего телеэфира непривычно, но это лишь добавляет ему плюсов. Суди сам, – я пытался придумать довод поубедительней, – все уже давно устали от этих названий типа «Лучшие звезды», «Лучший артист», формальных совковых названий типа «ПАМК» и прочее. А тут – что ли оттенок аристократичности, романтики… Ведь верно я говорю? – Я повернулся в сторону пиарщиков.

Пиарщики, увидев мое внимание, довольно закивали и заблеяли.

«Господи». – Подумал я. – «Ну, вы и идиоты. Я же такую чушь несу, такие нелепые отмазки, а вы даже и слова сказать мне не можете, все соглашаетесь и соглашаетесь. Разумеется, никаких особых плюсов нет… Просто мне нравится… нравится это название…»

– Ну, как сказать… – Вова почесал затылок. – Тот же «ПАМК» – Премия Ассоциации Музыкальных Критиков, звучит не менее аристократично. Да и все эти премии «Лучший Артист», «Лучшие звезды» и т. д. – в глазах простого русского телезрителя имеют уже укоренившийся и немалый шарм…

– Простите, пожалуйста! – Вдруг поднял руку забавный чувак в оранжевом свитере и смешных очках, наш новый сотрудник отдела развития. – У меня тут появился небольшой комментарий к вашему названию «Звездопад». – Он прямо сиял от своей находки. – По-моему, это очень концептуально… Я нашел в этой фишке некоторый внутренний, метафизический, что ли, смысл.

При слове «метафизический» весь менеджмент тупо вылупился. Конечно, они больше привыкли к словам «бабло», «откат», «лаве», «пилить», чем к этим заумным репликам вечно летающих в облаках креативщиков. Но меня почему-то как током ударило. Я едва успел открыть рот и сказать: «Ну?».

– Короче… суть такая… Попробуйте представить себе на секунду восприятие шоу с таким названием со стороны простого человека. «Звездопад» – да, все правильно, падающие звезды, нотки апокалиптичности, вы правильно, Феликс Абрамович, заметили. Это в каком-то смысле просто находка! Настоящая постмодернистская идея!

– Ну и чего? – Непонимающе перебил его Вова. – Пос-мот-модернистская – это что? – Он явно был раздражен тем, что этот его подчиненный вылез без спросу, но видя мое оживление, сразу зажался и спорить не стал.

– А суть в том, – продолжал креативщик, – что вы, Владимир Иванович, разве не чувствуете какой накал экшена придает это восприятию нашего проекта? Борьба до конца, прикончи их всех, выйди победителям – в условиях нереальной борьбы, нереальной давки! Это же постмодернисткая идея – очень сегодня модно в кино и литературе – как в «Бойцовском клубе» Паланика, как в «Американском психопате» Эллиса – выживает лишь один и выживает сильнейший!!!

Одна звезда проиграла – всe – закатилась… Еще одна полетела вниз – прощай, артист…

Концептуально! Хотя я почти ничего из последних слов не понял, тема мне определенно нравилась. Да, я уже представил, как они прикончат друг друга все эти уебки…

– Отлично! Просто отлично! – вскричал я, с восхищением глядя на этого действительно талантливого парня. – Ты молодец! Вова накинет тебе денежек за этот месяц.

– Может все-таки еще немного подумать над названием? – робко вставил Вова. – Все-таки нам некуда торопиться…

– Нет-нет, – поднял руку я. – Мне определенно нравится вариант «Звездопада». Пусть так и будет.

– Ну да, – сразу сменил тон Вова. – Вообще-то действительно, ты прав. Поверим твоему авторитету, Феликс. – Он раболепно улыбнулся и закивал.

– Да… – Задумчиво усмехнулся я и продолжил: – Пожалуй, я и не против остаться сильнейшим. – И не давая ни секунды собравшимся на то, чтобы дойти до смысла этой туманной фразы, воскликнул: – Ну что ж, братцы! Будем работать! – И вышел из комнаты переговоров.

9

Валяясь на диване, я уже представлял, как выхожу на сцену, как закатываю гиперпафосную церемонию открытия, как на меня смотрят миллионы людей, а артисты упрашивают поставить их номер в программе попозже, объявить условия поудобнее. А после я расставляю всех этих звезд, как сам захочу, назначаю задания, и они, трясущиеся от желания получить кучу денег и славы, начинают под моим началом грызться за миллионы.

Все шло просто замечательно. Все-таки, тщеславие, как говорил Аль Пачино в «Адвокате дьявола», мой самый любимый грех. На что толкает людей жажда денег и славы? Во что она их превращает?

Я подошел к бару, налил себе виски, потом закурил сигару и плюхнулся опять. Несколько минут посмаковав всплывающие в голове образы, я взялся за телефон и принялся обзванивать артистов. Мне совершенно не хотелось с ними общаться: разговаривать про эти зубы, клипы, курорты и концерты, мне не был интересен новый ресторан Шевцова и то, какой откат кто где срубил, однако я должен был лично переговорить со всеми. Да, я мог скинуть эти звонки на секретаршу, но это, увы, был самый плохой вариант. Ведь знаю я этих пидорасов – чуть что, так сразу начнут вякать, что Феликс лично не позвонил, не проявил уважения. Секретаршу на хуй пошлют. И цену вслед за этим заломят, и мало ли каких отмазок напридумывают. Нет. Надо было сделать все самому. Просто дружелюбно с ними поворковать, все объяснить, поуламывать, поуговаривать. Заодно был шанс услышать какую-нибудь интересную информацию.

Впрочем, после пары звонков я убедился, что я – оракул, и ничего нового не произойдет. Разговоры шли скучные, обычные – кто – где спиздил, кто – где срубил, кто – где тусил и где лечился. К счастью или несчастью, мне не удалось дозвониться ни до Вайтмана, ни до Лугового – первый был на концерте, уехал выступать в Германию в рамках глобальной программы «Российская неделя», второй же лежал в больнице, заслуженному артисту России делали какую-то сложную процедуру по очистке и стабилизации работы почек. Слава богу, что я их не застал, ибо брюзжания этих монстров отечественной эстрады я бы точно не выдержал.

– Алло? – После нескольких гудков на том конце трубки послышался голос охранника.

– Это Феликс Абрамович. Дай мне Ингу.

– Алло? – Симоянова мигом подскочила к телефону. Я даже крякнул от удовольствия: все-таки вот что статус значит. – О, Феликс, как дела? Щас, погоди минутку… Да-да, два кадра еще… Да, извини, я тут просто на съемках… Ну чего? Как ты там? Как твое сердце?

– Да нормально, – усмехнулся я, – Москва-Москва, лечусь. Ты чего не звонишь-то совсем? Забыла старика?

– Да ну, брось, какое забыла? – Она так рьяно разыгрывала верную подругу, что мне даже хотелось ей верить. – Работы же очень много, концерты, гастроли… Кстати, на той неделе тебе звонила наверное раза три, так ты все мобильник не брал…

– Хм, выключен что ли был… – Задумался я. – Как вообще дела? Как продвигается работа с альбомом?

– Все отлично, уже скоро пойдет в тираж! – С гордостью начала она мне рассказывать подробности. – С Витей вчера сидели с «Национального радио», два часа обсуждали предстоящую кампанию, пиар. Витя, – сказала она не без радости, – считает его очень перспективным. Говорит, обязательно на платиновый пойдет…

– А ну да, платиновый… – Зевнул я. Отвали бы спонсоры Инги еще больше бабла Вите, он бы еще про премию «Оскар» стал говорить, и посрать что это вообще киношная премия. – Не, ну, слушай, удачи. А вообще Инг, знаешь, я тебе звоню по делу…

– Да, конечно, – голос Инги вытянулся и в нем зазвучали мягкие нотки. – Вся внимание…

– Ну, смотри, значит, намечается колоссальный проект, на кону – пять миллионов… – Вкратце я рассказал ей суть моей задумки, не забыв огласить внушительный список спонсоров.

– Очень интересно! – промурлыкала она, при слове «миллион» в ее голосе зазвучали уже кошачьи нотки. – Надо бы встретиться вообще, поговорить за жизнь, и это обсудить.

– О’кей-о’кей, давай… ммм… завтра в «Бедуине» на Таганке?

– Завтра не могу, у меня со съемками завал… Давай на той неделе, когда я полностью освобожусь?

– Ладно, договорились. Сама мне тогда позвонишь?

– Хорошо.

Я повесил трубку. Ну, блядь, какие к черту клипы? О чем вообще речь, когда на кону пять миллионов долларов? И у кого, интересно, она снимала клип? Наверняка же у Костенкова, хотя я ей рекомендовал своих. Ведь никогда не слушают, дураки, а потом, когда понимают, что бабло уходит со скоростью света, начинают в пояс кланяться, просить советов. Всегда поражался, как вообще можно платить за клип 100 тысяч долларов, если красная цена ему 40? Ну, продюсеры думают, отвалим бабла – будет крутой клип. Придурки… С вас так каждый раз не меньше 100 тысяч и будут теперь тянуть. Один раз заплатишь – все, пиши пропало. Да и вообще я не понимаю, как такие овцы, как Инга, уходят от продюсеров – сами ведь не в состоянии даже понять, где кнопка ON на микрофоне.

История взлета Инги, которая когда-то пела в девичьем квартете «Ассоль», а потом нашла себе респектабельного поклонника и за счет него выбилась в сольную карьеру с дурацкими песенками «Апельсинки» и «Фунтик» была мне хорошо известна. Закинув подушку под голову, я закурил еще одну сигарету и продолжил звонить.

– Привет, Петь.

– О, Феликс Абрамович… добрый вечер…

– Ну как там у молодежи нынче дела? Орел летает?

– Ой, летает… не могу как летает… – Судя по голосу, Веларди был явно нетрезв или под чем-то более серьезным.

– У меня к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Но разговор не телефонный, надо обсудить.

– Да, конечно, вы только скажите, когда и где?

– Давай завтра?

– Хорошо…

Вот этот мне нравился гораздо больше. Молодой, амбициозный, уже понюхавший кокс и явно желающий снюхать его больше. «Мировое шоу», лучший артист России 2006 года по мнению телеканала «МУЗ ON», кумир семнадцатилетних малолеток, модель для показов Gucci, короче сплошные понты… Общаться с такими юнцами было куда приятнее не в самолетах, не на концертах, а именно в таком амплуа – амплуа всесильного продюсера.

Так-то они, галдят, орут, лезут со своими амбициями, самомнением, но только покажи им реальное бабло и статус, сразу смирненькие становятся, покорные, только на «Вы». Нет, роль управляющего этой сценой мне явно была по душе.

Потом был Скворцов, Лихачев, «Цветки», Кристина. С Лихачевым мы уладили все наши недоразумения – оказывается, он был так пьян в том казино в Бишкеке, что сам ничего не помнил. С Кристиной я мило попиздел за Сочи, охаивая этих мудаков – местных организаторов концерта, которые три месяца назад делали ей совместный тур с Луговым в рамках национального проекта «Классика отечественной песни». Дозвонился до Моржова из «Инфаркта Миокарда» – подкинул ему пару советов по раскрутке пошляков из «Расклада-2», дал пару нужных телефонов на каналах, затем поболтал с Димой Волковым – с ним все просто, еще – с его однофамильцем, модельером Владом. Лучше бы не звонил, пусть дальше секретарша ему звонит… Соня, Киносян, «Экстаз» – мой список звезд медленно, но уверенно подходил к концу…

Наконец я дозвонился и до Леонова. Семен вспомнил происшествие в Киргизии, посочувствовал. «Гнида, – подумал я. – Прибереги свои соболезнования для себя. Ты у меня первый в списке подозреваемых на снотворное».

Но доказательств не было, я ничего не мог сделать. Болтали мы за сущую чепуху – о том, что меня бы очень устроило, если б все его артисты пришли на мое шоу. Потом Семен спросил:

– Ты на «Платиновую пластинку»-то пойдешь?

– А чего там делать? – скептически поинтересовался я.

– Ну как что, старик… Премия вообще-то народная. Сейчас сама популярная – тебе что ли это объяснить?

– А, да ну на фиг, – отмахнулся я, – у меня их уже десять этих пластинок… куда мне одиннадцатая?

– Ну-ну… – В его голосе послышались насмешливые нотки.

Опять этот смех! Опять!!! Да, у меня было десять статуэток премии «Платиновая Пластинка», равно как и «ПАМК», диплом «Артиста России» – по-моему, я уже рассказывал. Все «Пластинки» были аккуратно выставлены на полке в красивом шкафу красного дерева в кабинете. Изящные статуэтки, правда, в хозяйстве ни на что ни годные, кроме как орехи колоть. Прижав трубку к уху, я посмотрел в их сторону, чтобы полюбоваться собственной славой… Да, вот вы мои маленькие, вот вы мои сладкие… Но… Их было всего девять…

– …ИХ ВСЕГО ДЕВЯТЬ!!! – неожиданно заорал я, – ВСЕГО ДЕВЯТЬ!!! ДЕВЯТЬ!!!!!

Их было всего девять! Одной награды не хватало!

– Феликс, ты что? – Оторопел Семен, который все еще был на связи.

– Девять, девять, девять… – Я судорожно глотал воздух, глядя на полку с наградами. – Ии-звини Семен, я тебе позже перезвоню…

Я швырнул трубку и бросился к полке. Я не верил своим глазам; схватил статуэтки и стал перебирать их руками… Гладить… Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь… девять… ВСЕГО ДЕВЯТЬ… Где еще одна? КТО-ТО ПОХИТИЛ ДЕСЯТУЮ СТАТУЭТКУ!

В голове загудело, мне послышались какие-то смешки, я представил козни невидимых заговорщиков… Перед глазами поплыли красные круги; в приступе ярости я смел статуэтки с полки…

– О БОЖЕ, НЕТ! ОПЯТЬ! – ревел я, – НАЧИНАЕТСЯ!!!

В голове загудело, ноги стали ватными, и я повалился на пол.