Текст книги "Легендарный киллер"

Резиденция босса международной банды наркоторговцев.

Гоги Педошвилли – «вор в законе», известный в криминальном мире как Гога Арбатский, – закончил телефонный разговор и убрал свой телефон в карман. Он был преступником старого типа, не любил всякую новомодную технику и пользовался старым угловатым Nokia с простым монохромным дисплеем. Гоги не отличался развитым интеллектом, но при этом был достаточно хитер. Его куцего умишки не хватило бы, чтобы выстроить сложную многоходовую комбинацию, но зато он был признанным мастером мелких хитростей, зачастую изощренных и неожиданных. Они могли оказаться настолько неожиданными, что были способны разрушать хорошо спланированные и сложные комбинации его противников, которым казалось, что они предусмотрели все. Но сюрпризы от старого кавказского уголовника предусмотреть было невозможно.

Свою преступную карьеру Педошвилли начал на своей родине в Грузии еще во времена СССР, а с началом перестройки переехал в Москву, где занялся сначала спекуляцией и фарцовкой, а затем игрой в «наперстки» и валютными махинациями. Отсидел четыре года за мошенничество. Во время отсидки был «коронован» в качестве «вора в законе». После выхода из тюрьмы перешел к крупным аферам. Но в начале 2000-х имел неосторожность «кинуть» фирму, одним из владельцев которой был человек, тесно связанный с ФСБ. Оперативники очень быстро раскрыли схему мошенничества и начали аресты цепочки исполнителей. Несмотря на то что Гоги к тому времени успел создать вокруг себя обширную систему коррупционных связей, позволявшую не только самому уходить от ответственности, но и за вознаграждение «отмазывать» других представителей преступного мира, располагавших достаточными суммами для оплаты его услуг, – начиная от мошенников и заканчивая наемными убийцами. Но в этом случае даже потраченные на взятки десятки миллионов не помогли. Дело развалить не удалось, максимум, чего удалось добиться, – лишь слегка его притормозить. Но в ответ на замедление официального расследования люди из группировки Педошвилли начали пропадать без вести, четверых профессионально убили в самом центре Москвы. А затем те, кто был под следствием и ранее молчал, стали давать показания, так как их начали жестко колоть тюремные опера. Тогда Гоги понял, что ЦСН ФСБ – это серьезно и против этой организации бессилен даже «вор в законе». Ему пришлось через посредников выплатить пострадавшим в качестве отступных почти все, что он имел, и бежать из России.

После бегства из России Педошвилли вынужден был скрываться во Франции под чужим именем и работать у босса крупной международной группировки в качестве руководителя службы безопасности. Благодаря старым связям в России Гоги смог заранее получить информацию о том, что криминальные группировки Питера отправили во Францию киллера. Точной информации о личности киллера не имелось, было только известно, что это – профессионал высочайшего класса. Гоги завербовал в качестве информаторов менеджеров нескольких авиакомпаний, кого-то его люди соблазнили деньгами, кого-то принудили поставлять информацию шантажом и угрозами. Таким образом Гоги заранее получал списки всех пассажиров, прилетавших во Францию из России и граждан России, прилетавших во Францию из других стран. После того как на компьютере отсеивались совсем не подходящие на роль киллера, списки остальных досконально просматривали люди Педошвилли. Всех, кто казался подозрительным, тщательно проверяли, собирая дополнительные сведения через коррупционные связи Педошвилли в России и его знакомства в тамошнем криминальном мире. Эту работу Гоги полностью контролировал лично и лично изучал данные всех, казавшихся хоть немного подозрительными. Но среди тех, кто прибывал в последнее время из России, после всех проверок под действительно серьезное подозрение попал только один человек. Все сходилось. Владимир Резниченко был матерым уголовником. На нем была судимость за убийство – несколько доказанных и несколько недоказанных мокрух. В криминальном мире имел репутацию безбашенного грабителя и жестокого убийцы, убивавшего как в ходе ограблений, так и по заказу.

Все сходилось. Сходилось даже слишком хорошо, слишком явно. В Ниццу прилетел матерый убийца, совсем недавно вышедший на волю после очередной отсидки. И прилетел прямо из Петербурга. Он не путал следы, на паспортном контроле предъявил паспорт на свое настоящее имя. Во Франции на Педошвилли работало более сотни его собственных мафиози и более десятка других криминальных структур, начиная от банд уличной шпаны и заканчивая несколькими серьезными мафиозными группировками. Плюс к этому были купленные полицейские, таможенники и чиновники, а также всякая более мелкая агентура – служащие аэропортов и гостиниц, водители такси, проститутки, карманники и нищие попрошайки. По указанию Педошвилли вся эта мафиозная сеть выявляла всех, кто мог быть связан с Россией. На них собирали информацию, пытаясь выявить тех, кто потенциально мог оказаться киллером или его сообщником. За подозрительными устанавливали наблюдение. Несколько раз за прошедшую неделю Гоги получал доклады, что киллер обнаружен, но каждый раз тревога оказывалась ложной, так как работавшие на Педошвилли информаторы старались представить любого подозрительного как потенциального киллера, чтобы получить обещанное вознаграждение, и для этого не стеснялись не только сгущать краски, но и откровенно лгать. Это вынуждало отвлекать людей на тщательную проверку ложной информации. В итоге после проверки нескольких тысяч человек и длительной слежки за более чем сотней наиболее подозрительных получалось, что единственным реально подходившим на роль убийцы оказывался Резниченко. Остальные прибывавшие из России либо были безобидными туристами, либо имели такое положение, которое лишало смысла исполнять работу наемного киллера.

Гоги постоял в задумчивости в начале коридора, ведущего к дверям кабинета босса. Как-то уж слишком явно приехал этот киллер, совершенно не скрываясь. Это было подозрительно и не характерно для профессионала. Но с другой стороны, информация о Резниченко, пару часов назад полученная из России, свидетельствовала, что Резниченко всегда действовал нагло и жестко, идя напролом и рискуя. Сообщили, что однажды Резниченко при задержании не побоялся вступить в перестрелку с оперативниками уголовного розыска, пытавшимися его арестовать. Тогда он получил тяжелое ранение, но смог уйти и еще почти год скрывался, пока его не взяли по чистой случайности. Именно своей жестокостью и непредсказуемостью он и был опасен, так как мало кто из здравомыслящих людей мог предположить, что может вытворить этот матерый уголовник. Вдобавок Резниченко обладал большим опытом преступной деятельности и тюремной жизни, а также немалой физической силой.

Хотя Резниченко никогда не занимался специально единоборствами или каким-либо видом спорта, не проходил специальную подготовку в армии или спецслужбах, но мог убивать ножом, подручными предметами и просто голыми руками. И убивать он мог самыми разными способами. Он расстрелял бизнесмена с водителем и охранником из автомата. Задушил упаковочной веревкой кассиршу обменного пункта, который ограбил. Проломил по пьяни своему собутыльнику голову телевизором. В пьяной драке в ресторане порезал шесть человек «розочкой» из разбитой бутылки, хотя и не на смерть. Своему сообщнику, которого заподозрил в сотрудничестве с милицией, Резниченко просто сломал шею руками, а другого сообщника, который пытался присвоить часть награбленного, причитавшегося Резниченко, забил насмерть ногами.

Гоги понимал, что если Резниченко действительно прибыл убивать босса, то следовало немедленно предпринимать экстренные меры для его ликвидации. Но, с другой стороны, Педошвилли опасался ошибиться и, отвлекшись на устранение Резниченко, упустить настоящего киллера. А еще его очень смутило сообщение о каком-то напарнике, который якобы прилетел вместе с Резниченко. По ранее полученным сведениям, киллер должен был действовать в одиночку. По этой причине Педошвилли приказал усилить наблюдение за обоими и пока их обоих не трогать. Тем более что были сведения о человеке, находящемся в Ницце, с которым киллер должен был встретиться после прибытия. Этот человек, личность которого пока не была установлена, должен был передать информацию о месте нахождения босса и оружие. О нем лишь было известно, что это кто-то из авторитетов конкурирующей криминальной группировки, который был специально прислан во Францию для сбора информации. Именно он должен был дать наводку киллеру и снабдить того всем необходимым для проведения акции. Потому Гоги считал необходимым обязательно устранить резидента или даже захватить его живым, так как подозревал, что тот имеет какие-то возможности получать информацию о местонахождении босса и его передвижении, а возможно, и завербованных информаторов. Следовательно, в случае если убрать только Резниченко, оставшийся где-то неподалеку резидент мог бы навести на босса и другого киллера. А выследить этого резидента пока не удавалось, несмотря на все предпринимаемые меры.

Вздохнув, Педошвилли почесал шрам на лысине, вытер носовым платком пот со лба и направился по коридору к массивным резным дверям, за которыми находился кабинет босса. Он очень боялся прогневать своего повелителя и потому не очень хотел докладывать ему, что получил сведения о прибытии предполагаемого киллера, но при этом до сих пор не имел точных сведений, что это именно и есть тот самый киллер, а не очередная пустышка. Педошвилли подошел к дверям кабинета. Один из двух стоявших у дверей охранников открыл ему створку, и Гоги переступил порог.

Кабинет босса представлял собой огромный зал, в дальнем конце которого размещался громадный письменный стол, сблокированный с длинным столом для совещаний. Босс мафии сидел в кресле у камина и читал антикварный фолиант в потертой кожаной обложке с золотым тиснением. Это был мужчина неопределенного возраста – ему с равным успехом можно было дать и тридцать лет, и пятьдесят. Он был одет в белый костюм, темно-бордовую рубашку со светло-голубым шелковым галстуком. Его пальцы были унизаны массивными золотыми перстнями с крупными брильянтами. Длинные до плеч черные вьющиеся волосы и тонкие усики в сочетании с загорелой кожей делали его похожим на классического латиноамериканского плантатора. Никто не знал ни его имени, ни национальности. Некоторые считали его евреем, некоторые французом, некоторые латиноамериканцем, некоторые русским из казаков. Босс великолепно разговаривал более чем на десятке языков, в том числе и на некоторых малораспространенных. Он вел уединенный образ жизни, избегал показываться на публике, любил роскошь и антиквариат, на досуге читал классическую литературу и играл сам с собой в шахматы.

– Здравствуйте, дорогой босс… – раболепно поклонился Педошвилли.

– Что привело вас ко мне, мой верный друг? – ответил босс, оторвавшись от чтения книги.

Фраза была произнесена несколько театрально – босс всегда вел себя так, как будто выступает на сцене, и разговаривал подобно персонажу классической пьесы. Создавалось впечатление, что мир был для него театром, где он видел себя режиссером, взявшимся исполнять главную роль в пьесе, автором которой также был он сам.

– Сеньор! Звонил Франсуа, – сказал Гоги, низко поклонившись.

Босс положил книгу на столик, взял из резной шкатулки сигару, неторопливо обрезал ее кончик гильотинкой и столь же неторопливо раскурил.

– И что интересного поведал нам наш милый Франсуа? – спросил мафиозный главарь, сделав пару затяжек.

– Парни встретили русского киллера в аэропорту, – начал докладывать Педошвилли. – Фотографиям и описанию он соответствует полностью. Киллер взял в прокат машину и поехал в отель. Парни сейчас следуют за ним. Франсуа спрашивал, когда он должен ликвидировать этого урода.

Босс задумчиво затянулся сигарой и сказал:

– Пока его ликвидировать рано, мой верный друг. Киллер должен встретиться с человеком, который передаст ему деньги и оружие. Вот тогда мы должны будем ликвидировать обоих. Можно сразу двоих, можно поодиночке, когда они разойдутся после встречи.

– Понятно, босс… – кивнул Гоги.

– Главное, чтобы это было понятно не только тебе, но также было бы понятно Франсуа и его парням, – сказал босс. – Они ни в коем случае не должны упустить связного. Это ты понял, мой верный друг?

– Да, босс… Но есть одно но… – ответил Гоги, слегка поклонившись.

– Какое еще «но»?! – капризно процедил босс.

– Киллер прилетел не один, а с напарником… – пояснил Педошвилли.

– Странно, мой человек в России сообщил, что киллер будет один, – хмыкнул босс и потянулся к стакану, в котором был виски со льдом. – Жаль, что он не успел узнать, кто должен будет передать киллеру деньги и оружие… Да… жаль… хороший был человек… только неосторожный… вот его и зарезали раньше времени…

– Что прикажете делать с напарником киллера, босс? – спросил Гоги.

– Как что?.. Странный вопрос… Конечно, убить… Разумеется, не сразу, а только после ликвидации киллера и его связного, – сказал босс, сделав демонстративно удивленное выражение лица, давая этим понять, что такое решение является очевидным.

– Слушаюсь, босс… – еще раз поклонился Педошвилли.

– Ступай, мой милый друг. Я буду ждать от тебя хороших новостей… – улыбнулся босс, отхлебывая виски из стакана.

Когда подчиненный ушел, босс, разглядывая кубики льда и остатки виски на дне стакана, печально произнес:

– Боже ш мой, факинг шит! Мне, тонкому интеллектуалу, приходится иметь дело с такими кретинами…

Ницца, отель «Вестминстер».

Архаров припарковал машину на набережной перед отелем «Вестминстер». Он выбрал именно этот роскошный отель и забронировал в нем номер по Интернету, когда ждал в Пулково начала посадки на самолет, воспользовавшись своим ноутбуком и действовавшей в зале ожидания беспроводной сетью стандарта IEEE 802.11, именуемой в просторечье wi-fi’ем. Конечно, почти пятьсот евро в сутки было недешево. Главный редактор Попкин долго жадничал, но в итоге все равно согласился оплатить номер в этом отеле, что соответствовало имиджу «успешного бизнесмена из России», которого изображал Архаров. Тем более что денег у Издательского Дома «ИнтригантЪ» было в избытке благодаря зарубежным «неправительственным» организациям, очень щедро оплачивающим любую клевету и грязь в отношении России и всего, что связано с ней.

Архаров и Резниченко забрали свои вещи из машины и вошли в холл отеля. Холл был огромным и роскошным. Система кондиционирования создавала приятную прохладу. Архаров подошел к рецепшену и положил на стойку паспорт на имя Жабодыщенко.

– Добрый день, господин Жабодыщенко, – улыбнулась сидевшая за стойкой девушка, которая кое-как умела говорить по-русски, хотя и с сильным французским акцентом. Гости из России явно были не редки в этом недешевом заведении. – Ключи от вашего номера, пожалуйста… Вас проводят и помогут отнести вещи. Если вы проголодались, то можете заказать ужин в номер или спуститься в ресторан. Желаю вам приятного пребывания в нашем городе и нашем отеле.

Расплатившись банковской картой и получив ключ от своего номера, Архаров попросил номер для своего нового знакомого. Свободных номеров на том же этаже не оказалось, но нашелся номер этажом выше. Резниченко вынул из бумажника несколько купюр в пятьсот евро и положил на стойку, пафосно заявив «Сдачи не надо!» Он так и не привык к современным технологиям – не пользовался банковскими картами, SMS и Интернетом. Потому всегда предпочитал расплачиваться наличными.

Пока Архаров и Резниченко получали ключи от номеров, в холл отеля вошли двое мужчин. Один из них не спеша прошел мимо рецепшена за спинами репортера и его спутника. Воспользовавшись тем, что Резниченко заполняет бланк, а Архаров подсказывает ему, что и где надо написать, мужчина на секунду остановился и, чуть вытянув шею, всмотрелся в номера на брелках ключей, узнав таким образом, в каких номерах они поселились. После этого он пошел к лестнице. Тем временем его напарник делал вид, что кого-то ждет в холле отеля, время от времени поглядывая на Архарова и Резниченко.

Закончив оформление и получив ключи, Архаров и Резниченко поднялись в свои номера. Услужливые носильщики помогли им отнести вещи. Положив вещи и переодевшись, Архаров спустился в ресторан отеля, где его уже ждал Резниченко. Уголовник занял столик в самом дальнем углу зала и, когда вошел Архаров, начал махать ему рукой.

– Ну, как тебе этот кабак? – весело оскалился Резниченко после того, как Архаров подсел к нему за столик. – Ты че будешь? Заказывай, я угощаю! И мне тоже чего-нибудь закажи, а то я по-ихнему не понимаю, а в этом кабаке в меню нет картинок, одна ихняя мова непонятная… Эй, официант…

Резниченко поднял руку и щелкнул пальцами. Почти сразу подскочил услужливый официант. Архаров сделал заказ по своему усмотрению, стараясь выбирать более традиционные блюда, так как, во-первых, сам не любил экзотику и отдавал предпочтение традиционной русской кухне, а во-вторых, не знал вкусов своего нового знакомого. После того как официант принял заказ и ушел, Резниченко достал мобильный телефон и сказал:

– Надо одному кенту позвонить, братва просила ему привет передать.

Бандит положил мобильник на стол, немного порывшись в карманах, достал бумажку и набрал на мобильнике записанный на бумажке номер. Когда абонент ответил, Резниченко прочитал в трубку записанный на бумажке текст. Фразы на французском были записаны русскими буквами, да еще и читал он их сильно искаженно и делая между словами неестественные паузы.

– Бан… жур… мусье… Я хотел передать вам привет от моей сестры. У нас в Москве идет снег, потому я очень рад парижскому солнцу.

Архаров, хотя кое-как понимал по-французски, но то, что читал Резниченко, сложно было бы понять и коренному французу. Однако кое-как понять смысл, а точнее – бессмысленность этих фраз, Архаров смог. Особенно про снег, который якобы шел летом в Москве. Да и радость парижскому солнцу человека, находящегося в Ницце, тоже была весьма странной. Потому можно было легко догадаться, что это были неудачно подобранные кодовые фразы. Пока Архаров молча размышлял над этим, Резниченко выслушал ответ и сверил его с фразой, записанной на той же бумажке.

– Ну, дарово, кореш! – убедившись, что его отзыв на пароль был верен, сказал уже по-русски Резниченко своему собеседнику. – Встретиться могем прям счас. Чего тянуть резину за хвост в долгий ящик?! Давай приезжай ко мне в отель, выпьем, закусим, о делах наших скорбных покалякаем. – Отель «Вестминстер», это на улице… Э-э-э… – сказал в трубку Резниченко, выслушав ответ собеседника, и спросил Архарова, прикрыв микрофон ладонью: – Как улица называется?

– Английская набережная, дом номер 27, – назвал адрес отеля Архаров.

Уголовник кивнул в знак благодарности и продолжил общение со своим телефонным собеседником:

– Значит, записывай… Английский бульвар, дом двадцать семь. Мой номер 407-й на четвертом этаже. Когда будешь? Принято! Жду! – На этом он завершил телефонный разговор, убрал мобильник и обратился к Архарову: – Ну ладно, еще час у меня есть, как раз пожрем, за жизнь с тобой поговорим, я вижу, ты парень с понятиями…

Появился официант, подкативший сервировочную тележку, и начал расставлять на столе блюда. Резниченко тут же жадно набросился на еду. Архаров последовал его примеру, разумеется, без излишнего фанатизма. А пока они обедали в ресторане отеля, на подземную парковку, находившуюся под ними, въехали два автомобиля. Из них вышла группа мужчин в приличных, но неброских костюмах. Выйдя из машин, они направились к лифту. А на набережной, недалеко от отеля, припарковался белый «Порше Панамера» с наглухо тонированными стеклами. На его заднем сиденье находился Педошвилли, приехавший лично контролировать работу своих людей. В этом деле было слишком много неясностей и нестыковок. Неправильное действие или решение хотя бы одного из исполнителей либо неверно оцененная ситуация и неверный доклад могли привести к неприятным, а то и фатальным последствиям как для самого Педошвилли, так и для его работодателя. Гоги знал, что если ошибка будет серьезной, то босс его не пощадит и накажет в назидание другим своим людям. Босс, хотя хорошо платил, но тех, кем оказывался недоволен, наказывал всегда очень жестоко, устраивая показательные расправы так, чтобы все его боялись. При наказании провинившихся босс всегда проявлял извращенную фантазию, и смерть каждого обреченного была жестокой и мучительной.

Лицо грузинского «вора в законе» было сосредоточенным, он внимательно смотрел через тонированное стекло машины на фасад отеля, как будто хотел проникнуть взглядом внутрь сквозь стены, чтобы видеть, как работает прибывшая в отель команда. А тем временем, пока Архаров и Резниченко обедали, приехавшие в отель мафиози четко и без суеты действовали по заранее составленному и отработанному плану. В составе группы было шесть специалистов по скрытому проникновению в помещения и четверо боевиков, специально подобранных лично Педошвилли. Эти боевики были особо надежны, опытны и обладали необходимыми навыками для выполнения своей части задачи – обеспечения и прикрытия в данной операции основных действующих лиц.

Поднявшись на лифте на разные этажи, мафиози рассредоточились, стараясь не привлекать внимания персонала отеля и постояльцев передвижением большой группы. Они двигались по заранее составленным маршрутам поодиночке или парами. График их движения был рассчитан с точностью до секунды, чтобы в нужное время они все оказались в нужных местах. Двое, имевших в руках чемоданчики-«дипломат», на разных этажах зашли в туалеты и вышли из них, переодевшись в форму электриков отеля. В руках у них были небольшие складные лесенки, которые до этого были припрятаны в чемоданчиках. Они, делая вид, что проверяют проводку, слегка отклонили камеры видеонаблюдения, так чтобы в зону видимости не попадали двери номеров Архарова и Резниченко. Как только лжеэлектрики сделали свое дело, за работу взялись специалисты по вскрытию дверей. Сначала взломщики осмотрели двери на предмет наличия сигнальных меток, оставленных постояльцами, а затем быстро и умело открыли двери номеров наборами отмычек. В действиях каждого из членов группы был виден профессионализм и большой опыт, наработанный не за один год криминальной деятельности.

Через открытые двери в номера следом за взломщиками вошли их коллеги. Они быстро распределили между собой зоны осмотра и приступили к обыску. Они делали это быстро, но очень аккуратно, возвращая все предметы на свои места, так что не оставалось никаких признаков обыска, а тонкие перчатки из специальной ткани гарантировали отсутствие отпечатков. Одновременно с обыском в номерах устанавливались миниатюрные микрофоны и видеокамеры. И те, и другие устройства были беспроводными и передавали сигнал по радиоканалу. На все это, начиная от вскрытия дверей и заканчивая обыском и установкой систем прослушивания и видеонаблюдения, этим матерым профессионалам криминального ремесла потребовалось чуть более трех минут. Завершив свою работу, мафиози покинули номера. Последними выходили взломщики, которые заперли двери и восстановили пару сигнальных меток на двери номера Резниченко в исходное состояние. Одной меткой был волосок, приклеенный к замочной скважине, а второй – просунутая в щель между дверью и косяком спичка. Метки простые и против таких матерых профи абсолютно бесполезные.

Вскоре, закончив трапезу, Резниченко вышел из ресторана, поднялся на свой этаж и направился по красной ковровой дорожке коридора к своему номеру. Он был слегка пьян и, судя по отрыжке, успел очень хорошо поесть. Подойдя к двери, бандит сначала убедился, что метки, которые он оставлял, на месте, и только после этого открыл дверь ключом. Войдя в номер, Резниченко подошел к бару, открыл его и довольно ухмыльнулся, увидев в нем приличный запас дорогостоящих спиртных напитков. Со словами «Ух ты! Вискарик!» он взял из бара бутылку элитного «Джонни Уокер Блю Лейбл Георг V» и два бокала. После этого он поставил виски и бокалы на столик, сел в кресло, открыл бутылку и наполнил свой бокал янтарной жидкостью. Выпив крепчайший алкоголь одним залпом, бандит удовлетворенно рыгнул. Откинувшись в кресле и положив ноги на столик, он закурил гаванскую сигару и, довольно ухмыляясь, с наслаждением ею затянулся. Вскоре раздался стук в дверь.

– Да, входи, не заперто! – не вставая с кресла, крикнул Резниченко.

Дверь открылась, и в номер вошел плотный мужчина, одетый в дорогой черный костюм. В руке гость держал большой кейс темно-серого цвета.

– Добрый день, господин Резниченко, – поздоровался вошедший.

– Дарова, коль не шутишь. Проходи, присаживайся… – ответил бандит, делая приглашающий жест и указывая на кресло рядом с собой.

– Благодарю, – кивнул гость.

При этом его голос был абсолютно холодным и бесстрастным, а на лице практически отсутствовала мимика. Отсутствие какого-либо проявления эмоций придавало гостю некоторое сходство с человекоподобным роботом. Он немного постоял у двери, внимательно разглядывая номер, как будто опасался какого-нибудь сюрприза типа засады. И лишь убедившись, что, кроме Резниченко, в номере никого нет и никакая опасность здесь ему не угрожает, гость подошел к столику, положил на него кейс и сел в кресло рядом с бандитом.

– Ну, за удачу! – сказал Резниченко, разлив по бокалам виски и протянув один из них гостю.

Гость кивнул, взял бокал, сделал символический глоток и заговорил таким же по-прежнему бесстрастным холодным голосом:

– За удачу!.. А теперь к делу. Наши общие друзья просили передать вам инструмент и некоторую новую информацию о клиенте, которую удалось добыть буквально в последние часы, когда вы уже были в самолете.

Гость достал из кармана пиджака конверт и выложил из него на столик фотографии босса наркомафии и лист бумаги, на котором был распечатан фрагмент карты побережья с помеченным местом нахождения его резиденции.

– Нам все же удалось его сфотографировать. Вот он, – пояснил гость, показывая фотографии. – Он появлялся на вилле, которая отмечена на вот этой карте.

– А че, пафосный пацан… Девки, наверное, по нему тащатся… – хохотнул Резниченко, разглядывая фотографии босса наркомафии.

– Он больше мальчиков предпочитает… – абсолютно бесстрастно пояснил гость.

– Он че? Пидор, что ли? – удивился Резниченко.

– Да, точнее – педофил, – ответил гость. – Потому он и уехал из России после того, как депутат Милонов добился ужесточения уголовной ответственности за педофилию.

– А я слышал, что он лохотронщик, кого-то на бабки «кинул», – сказал Резниченко.

– Да, был у него инвестиционный фонд, дело по мошенничеству он закрыл, просто откупился. А вот от депутата Милонова откупиться невозможно. Пришлось сбежать из России, – прокомментировал гость.

– А чего его за кидалово тогда сразу не шлепнули? – удивился Резниченко.

– Если бы он кинул серьезных людей, то да. А это было так, население… – пренебрежительно ответил гость, – он создал паевой инвестиционный фонд, а когда набралась приличная сумма, обналичил все деньги. Директора фонда в итоге все же посадили, но это был какой-то подставной бомж…

– Ну, понятно, кинуть лохов для нас с вами – святое, – весело засмеялся бандит. – Тем мы все и живем. Я вот тут тоже сегодня с одним барыгой познакомился. Вернусь домой, конкретно опущу его на бабки.

– Когда вы выполните работу для нас, у вас не будет недостатка в деньгах, – усмехнулся гость, вытащил из внутреннего кармана пиджака четыре упаковки купюр по пятьсот евро и положил их на стол перед Резниченко. – Здесь двести тысяч евро. Это на расходы, как и обещано. Остальное получите после того, как выполните работу.

Резниченко сразу же схватил деньги и засунул их в карман своего пиджака. От радости его рот расплылся в широкой улыбке, более похожей на оскал, обнажив кривые желтые зубы, треть из которых была золотой, а треть отсутствовала.

Гость, сохраняя полную невозмутимость и не обращая внимание на щенячий восторг Резниченко, пододвинул к себе кейс, открыл замки и произнес:

– А вот инструмент для работы. Вы сами определите, как работать с клиентом и чем для этого пользоваться. Мы постарались предоставить инструмент для любого типа работы и любой ситуации, так как понимаем, что клиент не простой, ведет замкнутый образ жизни и имеет неплохую охрану.

После этой краткой вступительной речи гость распахнул крышку кейса и продемонстрировал лежащее внутри него оружие. Там находился разобранный бесшумный автомат АС «Вал» и три сменных прицела к нему – коллиматорный, оптический и ночной бесподсветочный тепловизионный прицел последнего поколения, пистолет «Глок-17L» с глушителем, новейший пистолет-пулемет «Хеклер&Кох МР-7», глушитель и прицел к нему, две противопехотных мины «МОН-90», несколько ручных гранат, радиовзрыватели к минам, тепловизионный прибор ночного видения и приличный набор электронных устройств, включая направленный микрофон, средства прослушивания радиопереговоров, радиомикрофоны и миниатюрные видеокамеры.

– Вот пистолет, – сказал гость, доставая «Глок-17L». – К нему глушитель и лазерный прицел. Это если вам удастся подобраться к клиенту близко. Но учтите, что его всегда сопровождает охрана. Его вилла и яхта также очень хорошо охраняются. – Потому может пригодиться вот такая вот трещетка. – С этими словами гость положил пистолет на стол и вытащил из кейса пистолет-пулемет «Хеклер&Кох МР-7». – Новейшая немецкая разработка. Пока состоит только на вооружении немецкого и австрийского спецназа – «GSG9» и «Кобры». Новый патрон 4.6 миллиметра – великолепно пробивает бронежилеты на небольшом расстоянии, и кучность намного лучше, чем у обычных 9-миллиметровых пистолетов-пулеметов. Умеючи можно работать и на дистанции метров в триста. К нему четыре сменных магазина, три коробки патронов, гильзоулавливатель, глушитель, оптический прицел и лазерный целеуказатель…

– О, убойная хрень, мне нравится… – сказал Резниченко, взяв у гостя пистолет-пулемет.

– Это специальный бесшумный снайперский автомат, – продолжил гость, собирая АС «Вал». – Калибр 9 миллиметров, пули имеют очень высокую пробивную способность, легко пробивает на вылет легковую машину даже на расстоянии в 200 метров. Создан на базе знаменитой бесшумной снайперской винтовки ВСС «Винторез». У него такой же интегрированный глушитель и те же патроны с отсечкой пороховых газов, как у знаменитого «Винтореза», при этом он может использоваться и как снайперская винтовка, и как автомат, так как из него можно стрелять очередями, а складной приклад позволяет уменьшить габариты оружия. Ну и вот еще дистанционно управляемая мина направленного действия…