Текст книги "История любви. Годовые ожидания"

Была всегда ко мне так недалече,

И взрыв на сердце – видеть её рад!

Как ангел по тропе она шагала,

А мне казалось в воздухе плывёт,

Прошла к машине, на сиденье села

И слов не говорит, поездки ждёт.

Знакомились мы с новыми жильцами —

Не долго, уж хотелось всем домой,

Лишь моё сердце – всё рвалось рывками,

Как ж долго ждал я встречи с ней – родной.

Черты лица, походка с её взглядом —

Во мне сломили жизни моей прыть,

Такое чувство навалилось градом,

Как будто без неё нельзя мне жить.

К глазам моим пришло одно мгновение,

Что с ней во сне одной дорогой шёл,

Но понимал, что это наваждение,

Во мраке цвет волос ведь не учёл.

Я мчал домой, как бешеный водитель,

Как будто не хотел сей жизнью жить,

Всем телом жаждал адскую обитель,

И без неё уже другим – не быть.

Бессонной ночью по дому скитался,

И мыслей диких – вертит карусель,

Лишь совести своей бесспорно сдался,

Припомнил, как спасали свиристель.

Пятнадцать лет на тот момент ей было

И места я не мог себе найти,

Ведь чувствовал любви огромной силу,

Но совесть – не давала к ней пути.

Та разница, была что между нами —

Аж девятнадцать лет и десять дней,

Вновь боль во мне – огромными волнами,

И сердце жжёт от тысячи огней.

На тот момент увы – уже был взрослый,

Ведь в этот год – должно быть тридцать пять,

Зачем судьба дала подвох несносный?

Зачем же душу мне ломать опять?

В последующий день её увидел —

На солнце – этот белый цвет волос

И мою речь, как будто бог похитил,

Как вкопанный на месте в землю врос.

Она была, как сон мой давний, вещий —

Тринадцать с половиной лет назад,

И в этом мире я один пропащий,

В душе есть счастье – но ему не рад.

Мы ж старшей дочке дома рассказали —

«В соседях есть ровесница её»

Поэтому она была там с нами —

С подругой новой поискать своё.

А звали её – так же, как блондинку,

Что школьная подруга у любви,

Я вновь смотрел сквозь боль, как на картинку.

Теперь попробуй ты меня пойми,

Ведь то, что оказалась она младше

На столько лет – сломило жизни прыть,

Был искренен всегда, без всякой фальши,

Но без неё уж не хотелось жить.

Я угощал её – чем только можно,

Пытался самым лучшим одарить,

Прекрасно знал – быть с ней – мне невозможно,

Но чувствовал, как снова мог любить.

Она же старшей дочке помогала,

Чтоб больше было времени гулять,

А вечером бесилась с ней, играла

И мальчиков пыталась обсуждать.

Я в первый раз услышав её голос,

Так же до боли – был им поражён,

Манерой говорить, походкой воли

Всем этим сходством на повал сражён.

Смотрел, как на песке они катались

И представляли кошками себя,

На пруд ходили вместе, там купались,

Я радовался жизни с ней – любя.

Заканчивался август в своих числах,

Она в очередной раз – к нам пришла,

Супруги тогда небыло, и в мыслях

Я не желал, чтоб здесь жена была.

В тот день копал я ямки для забора,

Мне дочка обещала помогать,

Но лишь мальчишек пригласила свору,

И своё слово не смогла сдержать.

Она пошла со мной вместо подруги,

Держать там шнур для ямок в ровный ряд,

Там говорил с ней – все мои недуги

Бежали прочь, ведь ей – всей жизнью рад.

И в тот момент она мне рассказала,

Что школу музыкальную прошла,

Фортепиано – вот на чём играла,

И уже год с гитарой провела.

Ещё сказала – хочет для гитары

Нейлоновые струны прикупить,

Только получше, а то те – так стары,

Нельзя на них мелодии творить.

И знаешь, для меня, как наваждение —

Был этот день – рождение чудес,

Да, может быть, всего лишь моё мнение,

Но мыслями так глубоко полез,

А ведь она, как будто бы специально —

Всей музыке училась – для меня.

За что судьба – так жалит меня больно?

За что в душе даёт столько огня?

Ведь я всей жизнью к музыке стремился,

И инструментом хорошо владел,

Как будто для неё я научился,

Но мне не быть с ней – это мой удел.

А к вечеру – ей стало очень плохо,

Она ушла, мне слова не сказав,

Нет, не хотела сделать мне подвоха,

Пошла прилечь, последствия не знав.

Её тошнило вроде бы немного,

Да, там нашёл лежащей на скамье,

Я подошёл помочь ей, ради бога,

Ведь здесь она со мной – в моей семье.

Суспензию ей дал, чтоб не тошнило,

Поднял на ручки и занёс домой,

Заботой вся душа моя горела,

Она была так близко, здесь, со мной.

Прикосновение к загорелой коже —

Смогло такое чувство сотворить,

Не будет больше никого дороже

И для неё готов всю жизнь прожить.

Я осознал всю боль, её причину,

Девицу вновь нашёл – себе подстать,

Но взрослым для неё я был мужчиной,

Я начал с безысходности страдать.

Да, был готов на всё – дарить ей счастье,

Всё делать для неё в свой долгий век,

Лишь совесть снова мне даёт ненастье,

Увы – не молодой я человек.

Я уложил её тогда в кроватку,

Накрыл простынкой, волосы прибрал,

Но боль в душе держала мёртвой хваткой,

Что вновь ушёл – ни слова не сказал.

Ну да, во мне тогда сражались чувства,

Меж совестью и той душой больной,

Вновь возродилось давнее искусство

И ясность мыслей, словно стал живой.

Я начал делать записи в тетради,

Ведь не писал стихи шестнадцать лет,

Всю душу изливал в них – жизни ради,

На чувства все, поставив вновь запрет.

В тех строках излагал живые мысли,

Они во мне рождались каждый день,

Но большинство их драмою зависли,

От жизни моей – горькая плетень.

Я начал отсылать ей эти строки,

Сказав, что может книгу с них создать,

Но ей не отправлял свои пороки,

Чтоб мою боль не довелось ей знать.

Я стал к ней относиться словно к дочке

И для себя Котёночком назвал,

Ей душу изливая в каждой строчке —

Просто любил и ничего не ждал.

Писал мечты, а так же то, что видел,

Рассказывал, что не могу быть с ней.

Не знаю, может чем её обидел,

Не ведала – на сколько мне больней.

Тогда купил, и подарил те струны,

И ей поставил на гитаре в ряд,

Я спел там песню – где любовь, колдуны,

И видя, как всё слушала – был рад.

Ещё – сыграл ей «Лунную сонату»,

Которую без нот, на память знал

И слышал, как поёт там песню брату.

Да, я её всю жизнь свою искал.

Я ждал всегда такого человека —

Который был б душою мне подстать,

Чтоб для неё ещё прожить пол века

И никого б мне больше не искать.

Увы, тогда жена, не понимая,

Кого я жизнью встретил на пути,

От ревности – была на столько злая,

Была готова всё там разнести.

Так часто имена их оскорбляла,

Я зарождался неприязнью к ней,

Чувств не скрывал и правду она знала,

Лишь не сказал о совести своей,

О том, что я не мог душой коснуться,

О своей боли в этой всей любви,

Не понимала то, что не вернуться —

Мне к ней уже – своей судьбой внутри.

И там на сайте – где стихи отправил —

Я представлялся вовсе не собой,

Ей юность не ломал, себя не славил

И больше не просился к ней домой.

Но я не мог ей лгать про всё, про это

И правду знать – она была вольна,

Боялся – испугается ответа —

Поэтому была в душе война.

Я рассказал ей правду – против страха

И получил всё то, что ожидал —

Стал в чёрном списке, всё летело прахом,

И уж замены новой не искал.

Я отдалялся от жены всё дальше,

Пароль на телефоне всё скрывал,

И пропадая на работе больше —

Всю свою боль в стихи передавал.

Вновь уходил в себя, стал закрываться,

Но понимал, что не могу так жить,

И знал что нужно с кем-то пообщаться,

Кому мог верить, кем мог дорожить.

Ноябрь – в край родной опять подался,

Ведь счастья в жизни так и не нашёл,

Я всей душой боролся, не сдавался,

Вновь тот же банк – вновь к первой той пришёл.

И там – десяток слов с её приветом,

Улыбка на лице, как благодать,

Вновь прекратили боль – поклон за это,

Я смог любви сей – силу обуздать.

Переосмыслил всё, что наболело

И к выводам во всей любви пришёл,

Прошла вся боль по сдавленному телу,

Да с первой – вновь покой в себе нашёл.

И яблоком её там угощая —

Я направляюсь в город тот большой,

Про все обиды в прошлом забывая —

В семью вернулся, но уже другой.

Я вышел вновь на связь к своей подруге,

Стихами поделился с ней тогда,

Ведь ближе никого, забыл о друге —

Он далеко, там шли его года.

А с ней уже давно мы помирились,

Но не общались просто много лет,

У каждого семья – вот не дружились,

Но поразил меня её ответ.

Мне рассказала то, что тоже пишет

И сочиняла их ещё тогда —

Когда мы познакомились, ей движет

Эмоция любви – что как вода.

И много строк она мне посвящала,

Лишь чувствами срываясь иногда,

Как жаль – в те времена она не знала —

Что так не мог её любить – всегда.

Да и теперь не сразу ей открылся,

Лишь только свои тексты показал,

Но так её ответом удивился —

Не чувствовал я этого, не знал.

– Старик невольно мельком улыбнулся

– Как интересно – пишет что она,

Подругу ты давно душой коснулся —

Что чувствами с тех пор писать вольна.

Ведь сам заметь – как болью ты пронзился —

В тебе рождались строки день за днём,

Ты в безысходность с силой окунулся

И стал поэт – всю боль скрываешь в нём.

Твоя душа всё в строки изливает,

Из боли этой создаёт сюжет,

Так и подпруга – жизнь свою спасает,

Когда есть на любовь в душе запрет.

– Ты прав отец, с судьбой своей я дружен,

Душой в стихах лишь мудрость познавал,

Но ни одной любви своей не нужен

И быть со мной я их не заставлял.

Ну а с подругой начинались тексты,

В которых много прошлого писал,

Воспоминаний множество прелестных

И я их никогда не забывал.

И знаешь – мы стихами с ней общались,

Ругались и мирились заодно,

За столько лет мы – точно не менялись,

На мои чувства к ней – не всё равно.

У нас такие были диалоги —

Мы строками умеем говорить,

Ведь нам друг к другу – дороги-дороги

И так взаимно можем всё творить.

И для меня важна её культура,

Её манеры, смех тот заводной,

Свободная её в душе натура

И здесь мог доверять лишь ей одной.

Уж через год – мы с ней назначив встречу,

Немного погуляли на горе,

Была зима, я на машине встретил,

В начале года было – в январе.

Она со мной по парку там гуляла,

Но так легко оделась в этот день —

Замёрзла так, что зубками стучала,

А возвращаться к дому было лень.

Мы греться с ней пошли тогда в машину,

Доехали до берега реки,

Сказал ей о любви своей – причину

Всей нашей дружбы – что так далеки.

Она сидела молча у окошка

И направляла грустный взгляд свой в даль,

А я за ней присматривал немножко,

Ведь столько лет был холоден, как сталь.

Она мне рассказала свои чувства,

Свои проблемы, множество причин:

Плохого настроения, искусства,

Ведь друг я у неё всего один.

И вот, в своём рассказе вдруг срываясь —

Заплаканной – уткнулась мне в плечо.

За её страхи вечно опасаюсь,

От слёз её – так стало горячо.

Обнял её я, по плечу погладил

И в макушку потом поцеловал —

Ох, как же хорошо всегда с ней ладил

И так легко во всём я понимал.

Как начало темнеть – отвёз до дома,

С тех пор в переживаниях со мной,

На тот момент – семнадцать лет знакомы,

Я впредь не оставлял её одной.

Как что случалось – мне она звонила,

«Психолог личный» – так меня звала

И может быть в любви ко мне остыла,

Но в помощь – лишь меня она ждала.

С детьми в то время я провёл беседу —

Отпустят ли они меня совсем,

Ведь не стремился в спорах за победу,

И лучше я уйду один ни с чем.

Мне от супруги ничего не надо

Участок ей оставил насовсем,

В спокойствии была моя награда,

И в умиротворении делем.

И дети мне спокойно отвечали —

Чтоб главное на связи был всегда,

Что за меня бы не переживали,

Я сам – не забывал их никогда.

Котёночка – всего лишь раз увидел

За тот минувший мной тяжёлый год,

Во взгляде чуял страх – её обидел,

Стихами напугал же (идиот).

Но в принципе судьба так и хотела,

Вновь должен был терпение познать,

Любовь моя – такую боль хранила

И чувства, что не мог в себе держать.

Подруга мои чувства понимала,

Поддерживала каждый раз меня,

За совесть только иногда ругала,

В ней нет терпения, жажда лишь огня.

Но я не слушал, ведь дороже чести —

Пока-что не имею ничего,

Мой свет любви – не пропускает лести,

И мнения хватает своего.

До лета на работе пропадая,

Гораздо реже стал домой ходить,

Жена была ещё сильнее злая,

Скандалы мне пыталась закатить.

Ну, а потом клялась мне и божилась —

Что никаких истерик больше в ночь,

Она меня так удержать стремилась,

Но начиналось снова всё точь-в-точь.

Терпения до июля мне хватило,

Не выдержал я всё таки, ушёл,

Мне не хватило (слушать) мои силы —

Что я предатель и её подвёл.

Я снова в край чудесный свой подался,

Но по приезду – началась гроза,

Наверно ты – остановить пытался,

Ведь знаешь всё – не прячь свои глаза!

– А знаешь парень – ты с судьбою дружишь,

Спонтанностью её не удивил,

Я знаю что ты – чести не нарушишь,

И внутреннюю боль всю отпустил.

Но для чего ты к первой возвращался?

Два года уж – блондинку, как нашёл,

А с этой же – душою не сближался,

Что видел в ней, зачем себя к ней вёл.

– Я не забыл её и эти чувства,

И мне она, как прежде дорога,

Ведь для неё я познавал искусства,

Пусть даже и закрыта все года.

Ей там я рассказал – что стал поэтом,

И что могу легко стихи слагать,

Рассказывать в них строками сюжеты,

И то, что не хочу я ими лгать.

Но мне она сказала – не читает

Вообще стихи – не видит в них красы,

Что сути, смысла в них не понимает —

С искусства черно-белой полосы.

И я ведь знал – что сам был в том виновен,

Ведь в школе (их) красивей всех читал,

И в этот день – был с ней не многословен,

Хоть находиться рядом не устал.

Но всё же, как-то сухо отвечала,

Как будто бы читала их тайком,

И от меня те знания скрывала,

Вдруг догадалась – там пишу о ком?

Я научился всем прощать ошибки

И восхвалять всех дорогих в душе,

Не показал своих желаний зыбких,

И боль свою всю – отпустил уже.

Я вновь собрал все вещи и уехал,

Уж не туда, где жил с своей семьёй,

Дорогой в больший город, как помехой,

Чтоб там не чуять душ мне – ни одной.

Их чувствовал обеих – словно рядом,

Я с ними находился каждый день,

Но боль терпеть не мог – жизнь была адом,

Среди любимых был всегда, как тень.

В том городе – был друг мой самый лучший,

На тот момент уж девять лет прожил.

Я не желал жить жизнью предыдущей,

И он о нашей дружбе не забыл.

Мы целый вечер встречу отмечали,

Увы, я не привык – так много пить,

Но всё ж без происшествий, будто знали —

Как к пьянству этот пыл остановить.

Обосновался вроде бы я быстро,

За пару дней работу подыскал,

Хоть и строитель, но опрятный, честный,

Порядок на объекте соблюдал.

А вечерами с другом мы гуляли,

Я с ним дороги, город изучал,

Нас очень часто люди приглашали —

С другими время – не предпочитал.

С подругой говорил по телефону —

Ей тяжело остаться без меня,

Со мной не нужно быть настолько скромной,

Я зарождал в ней чуточку огня.

Там, каждый день подземкой добираясь,

Я на работу, как на отдых шёл,

Всё меньше в свои мысли углубляясь —

Вновь с головой в работе жизнь всю вёл.

Но не учёл тогда одной детали —

Котёночек – экзамены сдала,

Нас разделяли расстояния дали

И встреч она со мною не ждала,

Но поступила в институт учиться,

В тот город – куда я от них бежал.

Судьба ль её сближать со мной стремится?

Случайно я об этом там узнал.

В те времена уже создал страницу,

С которой мог бы ей опять писать,

Я предложил ей музыке учиться —

Всему тому, что не смогла познать.

Но то что я был там – она не знала,

Сказала, что уехала совсем,

И от меня всю жизнь свою скрывала.

Не строил отношений я ни с кем.

Ей в крадце рассказал до нашей встречи —

Что пережил, что видел я и знал,

Что нахожусь сейчас – здесь, недалече,

Про время, что придёт – повествовал.

Но не про то, что буду я с ней рядом,

Ведь и не знаю – стоит ли мне ждать.

Она же повернулась ко мне задом,

А мне в разлуке тяжело дышать.

Я снова в чёрном списке оказался,

И сам ей обещал – больше не лезть,

Нет, не бежал оттуда уж, остался,

Ей вновь писать – нарушить мою честь.

Я знаю, что меня она боится,

Но чувства накрывали вновь и вновь,

Увы, не мог уж с ней совсем проститься,

Мной правит очень сильная любовь.

И иногда я чувствовал что рядом,

Весь её страх – что встретиться со мной,

То было для неё кошмаром, адом,

Что взрослый дядька грезит ей одной.

Но для меня ещё была ребёнком,

Пусть восемнадцать ей уже тогда —

Я не хотел быть для неё подонком

И не остановить свои года.

Я ждал той встречи, был готов морально,

Как к дочери заботу проявлять,

Всё б отдал в своей жизни ей буквально,

Чтобы её счастливой увидать.

Лишь для неё придумывая тексты —

С ней строил в своих мыслях разговор,

Но эти планы вовсе бесполезны,

При встрече с ней – слова похитит вор

(Мой страх – опять ей, как-то сделать больно)

Не знаю точно – что там ей скажу,

Я словно раб – её всей жизни вольной,

Ей больше всех на свете дорожу.

Ноябрь – друг на вечер приглашает,

В кафе с ним посидеть среди девчат,

Мне говорит, что их давно всех знает

И познакомить с ними будет рад.

Что вечера такие очень часты,

Им очень интересен мой настрой,

Хоть там передо мной они не властны,

Но расслабляться нужно нам порой.

Я согласился к вечеру о встрече,

На «Китай-город» станцию прийти,

Ведь ехать до неё мне недалече,

Там мог бы и Котёночка найти.

На станцию приехал вместе с другом,

Через седьмой мы выход с ним прошли,

По улицам пустынным полукругом,

К тому кафе неспешно путь вели.

Нашли там забронированный столик,

За ним сидели девушки – втроём,

Там заглушал я алкоголем боли

Хоть в принципе – весёлый был приём,

И им я показал что не смущаюсь,

Но отношений вновь не завожу,

Что я неплохо рифмами общаюсь,

И если захотят, то расскажу.

Средь них – одна была – организатор,

Устраивала позже – вечера,

В которых – не была она оратор,

Но проявляла множество добра.

На этих вечерах стихи читали

И песни на гитаре я играл,

Друг – был всегда со мной, мы отдыхали,

Там строками им душу изливал.

Немного помогало вновь забыться,

От мыслей моих боли отвести,

Ведь с чувствами любви – мне не простится,

И злости на душе не обрести.

Я книгу продолжал свою готовить,

Историю – ей обо всём писал,

С Котёночком – не буду больше спорить,

Ведь с самого начала – уважал.

И в феврале – она мне вдруг приснилась —

Дачный участок, к ним туда зашёл,

Нет, взглядом на меня уже не злилась,

И разговор спокойно с ней провёл.

Сидели за столом, за чашкой чая,

Во сне, рядом со мной – проста была,

Я ей сказал, что очень уж скучаю

И что любовь – всю душу мне сожгла.

На лавочке меня расположила,

(Себе на ноги – голову кладёт)

По моему лицу – рукой водила,

Сказала: «Счастье всё же к нам придёт!»

И после этой фразы – я проснулся,

Здесь – слепо верю всем её словам,

Со всей любовью в сон свой окунулся,

Но совесть – не даёт сближаться нам.

Желал ещё хоть год – ту ждать награду,

А заодно ей книгу дописать,

И может наяву мне так не рада,

Но я в терпении – силу смог познать.

Жену свою – пол года я не видел,

Но лишь по детям – сильно уж скучал.

Супруга говорит – её обидел,

Что через столько лет – её предал.

Что пользовался ей – её годами,

С детьми её оставил и убёг,

Но там большая пропасть между нами,

Я по другому поступить не мог.

Не верила там мне, не понимала,

Пятнадцать лет – твердила лишь своё,

За это всё – судьба моя сказала:

«Ты уходи, ведь это – не твоё!»

Уж коль партнёру ты не доверяешь,

С изменой в мыслях создаёшь мирок —

Получится всё так, как представляешь,

Так сам свой проецируешь порок.

А я – хоть там и жил всегда мечтами,

Но всю реальность больше принимал,

Не заводил скандалов ей годами,

Ей все пятнадцать лет там – доверял.

Хоть старшая дочурка приезжала,

Январь, февраль – со мною провела,

По городу с экскурсией шагала,

С Котёночком гулять потом пошла.

Но с парнем со своим чуть не рассталась,

Три года уже с ним была тогда,

Любила, за него всегда держалась.

Что надо ещё в юные года?

Быть может её мама отправляла,

Чтоб посмотрела, как я там живу,

Шпиона на разведку подсылала,

Сама тихонько там ждала в тылу.

Когда приедет, новости расскажет,

(Может кого я там себе нашёл?)

За это мне опять скандал развяжет,

Не просто ж так – я от неё ушёл.

Внимание – не обращал на это,

Крутить интриги больше не к чему,

Я ждал, когда наступит снова лето,

Чтоб к детям съездить, как-то самому.

Ведь я скучал по младшей своей зайке,

Достигла возраст уж – пятнадцать лет,

Она, как я – в ней не было зазнайки

И ревность мамы – это полный бред.

Хотел забрать её к себе на лето,

Супруга с боем, не пустив ко мне —

Сказала: «А зачем мне нужно это?

Будь одиноким там в своей вине.»

Она всё это делала специально,

Мне за обиды хочет отомстить,

Все действия её увы банальны,

Со мной не хочет знаться и дружить.

От подлости и гордости бессильна,

Но я её за это не виню,

От злости в своих чувствах не стабильна,

Сооружает на душе – броню.

В конце июня – я туда поехал,

Чтоб с младшей дочкой время провести,

Жена мне создала опять помеху,

Чтоб не забрал с собой вдруг (увезти).

Отправила там на неделю к тёте,

А телефон её себе взяла,

Как будто всё спланировав в расчёте,

Увидится нам – так и не дала.

В свой первый выходной провёл с подругой,

Подарок подарил – за свой приезд,

В ней нет любви ко мне – такой упругой,

Мы с ней прошли так много разных мест.

И в чём-то – я всегда был ей полезен,

И в этот раз – чинили телефон.

Ей в дружбе – я всегда был очень верен,

И в ней читал – всех мыслей её звон.

Ты знаешь, в ней – так много есть цинизма,

Увидев то, что нечего уж взять —

Она открыла волю эгоизму

И так легко со мной смогла порвать.

Ведь, как моя жена – в забвенном мире,

Придумала себе – что нужно ей,

Как будто прямо в сердце метит – в тире,

При этом ты душой к ней – будь добрей.

Ни кто тебе не сделает, как хочешь,

Пока ты прямо им не дашь совет,

И что ты в своих мыслях там ворочишь —

Никто не видит – вот каков ответ.

Мы с ней опять до боли поругались,

И снова мне в ответ пришло: «Прощай!»

Нет, не стихами мы тогда общались,

Спор с ней – в огонь – что масло подливай.

Я думал, что ей хватит месяц целый —

Чтобы ко мне обиду вновь забыть,

Но нет, её ответ ко мне не белый,

Ей слишком мало времени остыть.

Неделю там провёл и вновь уехал,

С работой – снова очередь ждала,

Большой тот город мне уж не помеха,

Туда, вновь ждать – судьба меня звала.

А через месяц – в августе начала —

Спонтанно вновь поехал к детям я,

Всё так, чтобы жена уже не знала,

Люблю ведь их. Они – моя семья.

Мы с младшей дочкой чудно погуляли,

Поговорили, время провели,

А к вечеру – уже совсем устали,

Мы разошлись и по домам пошли.

На следующий день – я сел на поезд,

Обратно ехать – в город тот большой,

Вагон плацкартный, проводница. Доля —

Среди народа (что совсем чужой).

Чрез три часа – была одна стоянка,

Тридцать минут – в поездке перерыв,

Я вышел на перрон, а там гулянка —

Народ весь вышел, вещи позабыв.

Два года я котёночка не видел,

Но там, среди толпы – её узнал,

Стихами в прошлый раз её обидел

И здесь случайно встретить уж – не ждал.

Не сразу, средь людей меня узнала,

С ней юноша был (по размерам «шкаф»)

И я ведь знал, что с ним давно гуляла,

Не трогал её жизнь – хоть так был прав.

И всё же – её взгляд меня коснулся,

И я заметил страх её очей,

Смотрев в глаза – на месте не качнулся,

Как ж много думал я о ней ночей.

Взяла за руку парня и умчалась —

На несколько вагонов от меня,

Ведь даже «здрасьте» – мне сказать боялась,

Я лишь смотрел – в лице была броня.

Стоял там, перед выходом с вагонов,

Они вернулись – в стороне стоит.

Я не желал смотреть других перронов —

Украдкой на меня она глядит.

Я понял – она хочет внутрь вернуться,

Но страх ко мне – ей не даёт пройти,

Пришлось мне отойти и отвернуться —

Спокойно чтоб смогла она войти.

И ведь судьба свела нас не случайно —

Гораздо меньше стал стихи писать,

Да, я любил и грезил ей отчаянно,

Но без ответа – начал выгорать.

И для того, чтоб не терял я музу —

Судьба – давала видеться лишь раз,

Она мне нагнетает больше груза,

Хотя бы так – хранил в душе алмаз.

Старик смотрел в глаза великодушно,

За искренность – давал ему вновь сил,

История была довольно грустной,

Про что хотел узнать – его спросил.

– Скажи сынок – ты мстил жене за злобу?

Вообще, кому ты в жизни отомстил?

Коль нет, так расскажи мне, знал я чтобы,

Как ты всю злость от сердца отпустил?

– Всё очень просто дед – я жил мечтами,

Так, вновь и вновь листал всей жизни-круг,

Они срывались иногда словами,

Бывал в них часто – каждый лучший друг.

Я строил много вариантов жизни

И часто создавал там диалог,

Примерно знал – насколько все капризны,

Из мыслей подводил себе итог.

И он потом, в реальность выводился —

Какой-нибудь из тысячи путей,

Так знаниями я на жизнь напился

И осознал, как понимать людей.

Предугадав ответ от человека —

На его место – ставил там себя

Я этого достиг за четверть века,

Их уважал, в душе своей храня.

Я научился видеть многогранно,

Со всех сторон, перебирая суть.

Я научился чувствовать – так странно,

Там видел даже – будущий их путь.

Ведь в каждом споре – могут быть все правы,

Элементарный вид со стороны,

У каждого в душе свои оправы:

Кто смотрит с боку конус – без вины —

Он видит треугольник, утверждает —

Что нет другой фигуры перед ним.

Но не смотрел он сверху и не знает —

Не над его главой светился нимб.

С ним спорит тот, кто находился сверху

И увидал от конуса лишь круг,

Так хочется ему подсыпать перцу,

И кто с ним в диалоге – уж не друг.

А я – смотрю на это многогранно,

Весь видя спор – жду, что произойдёт,

И может это показаться странным —

Я двигаю тот конус взад-вперед.

К земле его макушкой нагибая —

Показываю им, кто в споре прав,

Их цели, взгляды – снова проверяя,

Всегда меняю в лучшее их нрав.

А с женщинами – всё ещё сложнее,

Ведь мыслей их – совсем другой поток,

Для нас они всё кажутся милее,

Но мы не видим выводов итог.

Я знаю, что влюбляются в поступки,

Которые для них ты совершал,

Не любящие маленьких и глупых,

Ответственность – я многим показал.

Ещё играет роль огромный фактор —

Какой всё детство был её отец,

Как жил он с мамой (сколько видно фактов) —

Что не был в жизни с дочкой – молодец.

А у супруги – вовсе не бывало,

Лишь отчим был с ней пару-тройку лет,

Как дочкам нужен папа там – не знала,

Мужской им часто нужен был совет.

А уж про то, что видеть не давала —

Уж больше не сужу её, молчу.

Со мной им разговаривать мешала,

Но я всю злость – на радость замещу.

Меня любовь – учила видеть боли,

Я не способен ей – их показать,

Хватает мне терпения и воли

С ней – больше виноватых не искать.

И знаешь – я не молод и не старый,

А девушки – всё ходят по пятам,

Простой я человек, обычный самый,

Галантный, скромный и увы не хам.

Сейчас конечно – многие боятся —

Довериться и чувства показать,

Но вижу взгляды и готов поклясться —

Им хочется – судьбу со мной связать.

Но я увы – для многих не доступен,

Хоть и могу заботой одарить,

Мой путь любви тернист – на столько труден,

Других я не хочу уже любить.

Попытки в сотни раз увы не дали —

Мне с памятью любовь всю отпустить,

Уж лучше я умчусь наверно в дали,

Чем с неродными буду жизнь творить.

Я так устал – последний год скитаться,

Так их люблю, но не могу просить

И может быть – пора давно мне сдаться,

Обеих вновь из жизни отпустить?

Увы, взвалил на плечи много груза,

Что предсказал себе её тогда,

Котёночек – моя вторая муза,

Она – источник жизни, как вода.

А первая – томит мои печали

И рядом с ней – вновь жизнью вдохновлён,

Хотел бы пригласить её там – к чаю,

Но её жизнь с другим – я отдалён.

Я вновь встречаю каждый день рассветы,

Их не могу от сердца отпустить,

И знаю, что не дашь мне ты ответов —

Как мне сейчас в смирении дальше жить.

– На небесах рассвет уже витает,

И засветил зори июльской луч,

Всё искренно он рассказал (вздыхает),

Историей всю боль смог превозмочь.

Всё звери в круге тихо, мирно спали,

Конца рассказа – так не дождались,

Гроза гремела где-то в светлой дали,

Он чувствовал, что силы набрались.

Старик молчал, его глаза печальны,

Лицо его – даёт небесный свет,

– Да молодец, я вижу ты отчаянный,

Не буду подавать тебе совет.

Печально всё, что ты о ней подметил

Ведь столько лет своей души не знал,

И не поймёт она – что ты не весел,

Из ожиданий – счастье принимал.

Ты мне сказал – берёшь её за руку,

Но что был с ней – ни раз не говорил,

Не уж то ты, испытывая муку,

Её от сердца чистого любил?

– Да, я люблю, к ней всей душой остался,

И не смогу вовек её забыть,

Теперь она немного старше – сдался,

Хотел хотя бы рядом с нею быть.

И пусть б – она слова мои забыла,

Не помнила бы – моего лица,

Пусть б счастья никогда при мне не было —

Остался б рядом – заменив отца.

Но нас сейчас другое постигает —

Война близ дома нашего идёт

И каждый, кто родных сберечь желает

Призыв от государства – он не ждёт.

Терять мне – больше нечего и с болью

Своей мириться больше не хочу,

Сам выбрал я себе такую долю

Для всех родных об этом – промолчу.

Сейчас иду со всеми попрощаться

И книгу – лично в руки ей отдать,

Хоть не хотел бы с музой расставаться,

Но нет желаний больше здесь страдать.

Стихами с ней – давно уже простился —

Когда писал, что время к нам придёт,

Тогда я на неё ничуть не злился,

Быть может после книги – всё поймёт.

Я не могу сдержать любви сей силу,

Ведь столь огромной хлынула волна,

Пусть унесу её с собой в могилу,

Чтоб не свихнуться с горя – от ума.

И может всё пройдёт с внезапным взрывом,

Чтоб душу уберечь от боли той,

Чтоб спрятал в нём своей любви порывы,

Чтоб больше не пугались в жизни мной.

И пусть в дали лихая-пуля-дура —

Там остановит жизни моей боль,

Пусть для неё – души моей культура —

На раны чаще подсыпает соль.

С обеими наверно попрощаюсь —

Я благодарен им, что смог любить,

Что со своими страхами справляюсь —

И пусть не смогут здесь меня забыть.

Лишь двое человек сейчас способны —

Всё рвение моё остановить,

Коль знают, что душе моей угодно,

Коль знают те – кого могу любить.

Но у одной – семью ломать не буду,

Другая – ещё в юности живёт,

Пусть помнят, что любовь к ним не забуду,

И пусть из них меня никто не ждёт.

Я верю что пройдут все их ненастья,

Когда моим терпением смогут жить,

Я чувствую – тогда и встретят счастье

Коль пожелают памятью почтить.

Я ж не желал к ним приходить с печалью,

Не требовал – встречали чтоб с утра,

Не заставлял их наливать мне чаю —

Всю жизнь я им желал – только добра.

– Раздался треск, его глаза открылись,

Там старый лось среди ветвей шагал,

Осознанно ведения приснились,

Кому же про любовь он рассказал?

Был тот же лес и сосны будто строем,

Пред ним песчаный выложенный мат,

Он понимал – не стал во сне героем,

Вся ночь прошла, грозе немного рад.

Она в дали, уж близко не подходит,

Одежду трогал – вроде бы сухой,

Откроет карту – здесь леса проходят,

По левой стороне река Нахой,

Что в Караман большой потом впадает,

Через который – путь ему вести,

Он к ним сейчас идёт и точно знает,

Что счастья там ему не обрести.

Ещё не много, сотня километров,

Два дня пути и встрече будет рад,

Желаю я ему попутных ветров,

Чтоб на пути к ним – не было преград.

Он встал, пошёл привольною дорогой,

Я знаю – он проститься к ней идёт,

Она в душе осталась недотрогой,

И до сих пор для счастья её ждёт.

Она ведь – не жила его печалью

И не ждала с тоскою у окна,

Придёт она когда-то к осознанию,

Что без него – всегда будет одна…..