Текст книги "Повелитель песков"

Глава 3

– Улыбнись, детка, и расслабься. У нас будет настоящий праздник.

Расслабиться? Как это возможно, учитывая тот факт, что им предстоит вечер в компании с Захидом? Пока Фрэнки готовилась к походу в ресторан, в голове ее все время крутился один и тот же вопрос: зачем авторитарный шейх так настаивает на встрече с ее женихом? Он действительно хочет понять, насколько Саймон подходит ей? Немного старомодная модель поведения.

– Я бы предпочла остаться дома и поужинать вдвоем, как мы и планировали. – Фрэнки нервно поигрывала ожерельем.

Саймон резко ударил по тормозам, паркуя машину у ресторана, и внимательно посмотрелся в зеркальце:

– Ты в своем уме? Вы с шейхом – лучшие друзья…

– Я бы не стала нас так называть…

– Хорошо, вы достаточно близко знакомы для того, чтобы он пригласил нас на ужин. И ты говоришь, что предпочла бы провести вечер, сидя на своей старой кухне и поедая домашнюю еду? С какой ты планеты к нам прибыла, Фрэнки? Я, например, собираюсь всем рассказать, что ужинал в компании королевской особы!

– Ты не сделаешь этого. В том-то все и дело. Ты не должен об этом никому рассказывать, уважая его право на личную жизнь.

Саймон усмехнулся:

– Давай будем реалистами. Мне не нужны уроки этикета от собственного секретаря. – Он слегка сжал ее колено. – Даже если она по совместительству является моей будущей женой.

Она испытала неимоверное облегчение, увидев, что Захида в зале нет. Возможно, он передумал или у него появились более неотложные дела.

– Привет, Франческа.

Она так сильно погрузилась в свои мысли, что вздрогнула, услышав бархатистый голос шейха со слегка заметным акцентом. Она подняла глаза и увидела Захида, стоящего перед столом. Саймон вскочил с таким выражением лица, будто увидел брата, с которым его разлучила в детстве злая судьба. На мгновение она испугалась, что он кинется обнимать шейха.

Но Захид предупредил возможные проявления фамильярности в свой адрес, протягивая ему руку и сдержанно улыбаясь.

– Должно быть, вы – Саймон.

– А вы – Захид. Фрэнки мне все о вас рассказала.

– Неужели?

– Естественно, нет, – ответила она. – Пожалуйста, сядь, Захид. На нас все смотрят.

Она сказала правду. Даже самые равнодушные посетители не могли отвести глаз от высокого статного мужчины в безупречном костюме, чья свита разместилась за столиком у самого входа с напряженными лицами. Фрэнки вздохнула. Даже если бы он был один – без телохранителей, – его появление все равно не осталось бы незамеченным. От него исходят флюиды власти, благосостояния и сексуального магнетизма, которые моментально улавливаются каждой женщиной в ресторане. Она уже заметила, как блондинка в неправдоподобно узком платье, на украшения которой ушла немалая часть золотого запаса страны, бросает на шейха многозначительные взгляды и улыбается ярко накрашенными губами.

Но Захид не обращал ни малейшего внимания на впечатление, которое он производил на посетителей. Он сел спиной к залу, и пока вокруг них крутились официанты, со скоростью, которую было сложно в них заподозрить, к Фрэнки пришло понимание того, что впервые они появились с Захидом в обществе вместе. Любое желание королевской особы выполнялось моментально. Неудивительно, что он держится так самоуверенно и даже слегка высокомерно.

Захид отказался от вина, но заказал шампанское для Саймона, который с радостью принял его предложение. Затем откинулся на спинку стула и посмотрел на своих гостей так, словно они пришли устраиваться к нему на работу.

– Думаю, стоит поздравить тебя, Саймон. Ты – счастливчик.

Саймон сделал большой глоток шампанского, не забыв предварительно взглянуть на этикетку.

– Это точно! Хотя, надо признаться, когда мы впервые объявили о том, что встречаемся, это вызвало немалое удивление.

– Почему же? – холодно спросил Захид.

Саймон доверительно наклонился к нему поближе.

Фрэнки с трудом подавила стон. Она догадывалась, о чем сейчас пойдет речь, и хотя обычно она не была против хвастливых рассказов Саймона о том, как сильно он повлиял на изменения в ее внешности, ей до ужаса не хотелось, чтобы эту историю услышал Захид.

– Захиду это неинтересно, – поспешила вставить свое слово она.

– Нет, Захиду очень интересно. Я весь внимание. Продолжай, Саймон.

Саймон пожал плечами и продолжил:

– Ну, Фрэнки не совсем мой тип женщины. Она не обижается, когда я вспоминаю, что когда она впервые появилась в офисе, то выглядела очень странно. Ведь правда, дорогая? Поэтому я посоветовал ей отпустить волосы, выбросить очки и сменить гардероб, подобрав одежду, которая подчеркнет достоинства ее фигуры. И однажды утром… Здравствуй, Золушка! – привычным жестом он откинул со лба прядь светлых волос и улыбнулся ей в той манере, которая когда-то заставляла ее колени подгибаться. – Только посмотрите, как она выглядит теперь!

Захид повернулся к Фрэнки и увидел ее смущенное выражение лица. Даже если он сам был ошеломлен переменами, произошедшими с ее внешностью, он никогда не посмел бы обсуждать их подобным образом. Он не позволил бы себе хвастаться этим так, словно потратил время на подготовку лошади к самым важным скачкам в ее жизни. В его груди закипела злость. Как она могла решиться связать свою судьбу с мужчиной, который был готов унижать ее? Со смазливым блондинчиком, который хлестал шампанское, как воду?

– Почему ты говоришь о ней как о своей новой игрушке? – спокойно заметил он.

– Заметьте, очень милой игрушке, – сказал Саймон.

Фрэнки знала Захида достаточно хорошо, для того чтобы понять, когда он злится. И сейчас он был очень зол. Естественно, Саймон не замечал вену, пульсирующую у него на виске, и то, как длинные изящные пальцы шейха теребят край скатерти. Почему бы ему не заткнуться? Она пыталась сделать жениху предупреждающий знак, но он даже не смотрел в ее сторону.

– Может, сделаем заказ? – поспешила она сменить тему.

– Да, давайте. – Саймон схватил меню и начал выбирать с видом человека, уверенного в том, что оплачивать счет будет не он. – Я буду фуа-гра и утку под апельсиновым соусом.

Фрэнки перехватила взгляд Захида, и ей показалось, что она увидела в нем насмешку и презрение. Ей очень хотелось объяснить, что обычно Саймон так себя не ведет, но вместо этого она мило улыбнулась.

– Франческа? – спросил он с иронией.

Она совсем не хотела есть, но сидеть рядом с мужчинами с пустой тарелкой показалось ей неприличным.

– Салат и рыбу, пожалуйста.

– Мне тоже, – сказал он, захлопывая меню и возвращая его официанту. – Полагаю, ты будешь вино, Саймон?

– С удовольствием! Фрэнки будет за рулем, да, дорогая?

– Конечно, без проблем.

Съев большую часть фуа-гра и залив шампанское изрядной долей вина, Саймон решил продолжить беседу:

– Я все еще не понял до конца, как случилось, что вы – друзья с Фрэнки. Ваши отцы были хорошо знакомы?

Захид кивнул. Он не мог найти логическое объяснение тому, почему ему до зубного скрежета не хочется поддерживать разговор с этим мужчиной. Он взглянул на Франческу, которая неохотно ковырялась вилкой в салате, и с удивлением обнаружил, что не может оторвать взгляд от ее кремовой груди, выгодно подчеркнутой изящным вырезом черного шелкового платья.

– Наши отцы были хорошими друзьями. Они познакомились в университете и поддерживали близкие отношения всю свою жизнь. Ты в курсе, что отец Франчески был геологом?

– Я никогда не встречался с ним, – сказал Саймон. – Но, видимо, он был выдающимся человеком. Хотя, насколько я понял, он был немного странным – типичным сумасшедшим ученым.

– Эксцентричным ученым, – поправила Франческа. – Он был эксцентричным.

– Он был выдающимся ученым, – холодно заметил Захид. – Благодаря его геологическим изысканиям в пустыне Хаярзаха были впервые обнаружены месторождения нефти. Его открытие помогло моей стране обрести финансовую стабильность в очень сложные времена. Мы навсегда в долгу перед ним.

– Теперь понятно, почему ваш отец подарил ему дом и землю, – спокойно сказал Саймон.

Захид вопросительно взглянул на Франческу, и та поспешила объяснить ситуацию, испугавшись, что он подумает, будто она хвастается и злоупотребляет дружбой с королевской семьей.

– Саймон никак не мог понять, откуда у меня такой большой земельный участок в столь дорогом районе, притом, что у меня нет…

– Нет денег! – весело закончил за нее Саймон. – Боюсь, Фрэнки совершенно не умеет обращаться с деньгами, как говорят в деловых кругах. Достаточно банальная история: она сидит на золотой жиле и ничего с этим не делает. Именно поэтому в самое ближайшее время мы собираемся продать дом.

Над их столом повисла зловещая тишина, и когда Фрэнки наконец взглянула в глаза Захиду, их выражение ей совсем не понравилось.

– Ты продаешь дом?

– Но он такой большой… – беспомощно возразила она, мечтая о том, чтобы в его взгляде не было видно разочарования.

– Но ты ведь обожаешь его, Франческа.

А как могло быть иначе? Это было очень старое, но прекрасное здание, в подвальном помещении которого находилась лаборатория, в которой работал ее отец. Вокруг дома – изумительный сад, прекрасный в любое время года. Но она не могла справиться с его содержанием и оплатой счетов, а Саймон не хотел брать это на себя.

– Но его очень сложно содержать.

Саймон кивнул:

– Без него жить будет проще. Я сказал ей, что, если покрасить стены и поработать немного над внешним видом строения, мы сможем быстро его продать. И потом мы сможем переехать в один из только что построенных домов в самом центре города. Для нас это будет просто идеально, правда, дорогая?

– Похоже, ты все тщательно распланировал, Саймон, – медленно произнес Захид.

Саймон снова кивнул:

– Так оно и есть. Фрэнки большую часть времени витает в облаках. Подобная забота ей не помешает.

– Считаешь, ты – тот, кто может о ней позаботиться?

– В качестве жениха? Конечно.

Фрэнки поежилась. Она чувствовала себя так, словно ее присутствие никого не интересовало, единственное, что имело значение, – словесная дуэль двух мужчин. Захид допрашивал Саймона так, словно хотел уличить его в ужасном преступлении, а Саймон пытался оправдаться. Хуже всего было то, что Захид словно держал зеркало, и внезапно она увидела отражение Саймона его глазами.

Самоуверенность ее блондинистого жениха, которая казалась ей столь привлекательной, теперь стала похожа на самодовольное бахвальство. Интересно, Захид нарочно пытается раздразнить его? Забрасывает вопросами, ответы на которые выставляют его в невыгодном свете?

Но зачем ему все это надо?

Все это не должно касаться ее жизни. Она любит Саймона. Он стал ее первым парнем, когда она уже потеряла надежду найти человека, который проявит к ней интерес. Он появился в ее жизни в тот самый момент, когда она больше не могла выносить одиночества. Он дал ей работу, хотя у нее не было специальных навыков, потому что последние годы она провела ухаживая за больным отцом. Он показал ей, что такое нормальная жизнь – пабы, рестораны… Он не стеснялся выходить с ней в свет. Она была так благодарна за это… благодарна ему.

К огромному облегчению Фрэнки, ужин подошел к концу. Счет им не принесли. Краем глаза она заметила, что с официантом переговорил один из телохранителей, видимо, он и расплатился.

– Спасибо, Захид, – сказал Саймон, неуверенно вставая из-за стола.

Но все внимание шейха было приковано к Фрэнки.

– Ты уверена, что вы нормально доедете?

– Я пила только воду.

– Уже темно. Может, вас отвезет мой помощник?

Она улыбнулась: он вел себя по-настоящему старомодно.

– Я вполне способна повести машину сама. Спасибо, Захид. Я неплохо ориентируюсь в темноте.

Но Захид не успокоился. Он внимательно наблюдал, как Франческа получает в гардеробе свое пальто. Оно выглядело довольно поношенным и, когда оказалось на ее плечах, моментально закрыло нежно-молочную кожу ее трогательных обнаженных рук.

Саймон вскоре снимет его, а затем и платье? Эта мысль вызвала в нем волну чувств, которым он не мог найти названия. Он испытывал жалость, но к нему примешивалось нечто большее. Что-то темное, горькое и неприятное… Неужели он ревнует? Какого черта он испытывает подобное в отношении малышки Франчески О’Хары, когда ему может принадлежать любая женщина в мире?

Только она уже не малышка. Ни ростом, ни… Он сглотнул. В прошлый раз, когда они встречались, у нее еще не было груди. Или она прятала ее под мешковатой одеждой?

– Большое спасибо за ужин, Захид.

Когда она улыбалась, на ее щеках играли милые ямочки, как в детстве. Его снова накрыла волна жалости к ней, и вернулось желание защитить ее.

В его памяти возникла картина из их совместного прошлого: Франческа залезла на высоченное дерево, чтобы достать застрявший в ветвях волан, но слезть сама боялась. Он последовал за ней и спас ее, пытаясь словами ободрения помочь ей унять мелкую дрожь во всем теле. Она обвила руки вокруг его шеи и повисла на нем, словно обезьянка.

Ему следовало быть рядом с Франческой, когда умер ее отец. Почему его брат не сообщил ему, как одинока и уязвима она была в то время? Хотя и сейчас она все еще удивительно уязвима.

От внимания шейха не ускользнуло, что Саймон строит глазки миловидной официантке и, судя по всему, для него подобное поведение является нормой. Франческа этого не заметила.

Захид наблюдал за тем, как она застегивает свое поношенное пальто, и его внимание снова привлекло броское обручальное кольцо. Внезапно он подумал о том, что подобная драгоценность стоит немалых денег, а ее смазливый жених вряд ли в состоянии потянуть столь шикарную покупку.

– Когда ты возвращаешься домой, Захид? – спросила Франческа.

Она наклонилась совсем близко к нему, и он уловил ее ни с чем не сравнимый запах – аромат лепестков роз, умытых утренним дождем, от которого по всему его телу побежали россыпи мурашек.

– Ч… что? – спросил он растерянно.

На ее щеках снова появились ямочки.

– Я чувствую себя виноватой: за весь вечер мы совсем не поговорили о Хаярзахе.

– Не стоит, – сказал Захид, кивая одному из своих охранников. Он был готов уходить. – Вскоре мы снова увидимся, и я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.

Фрэнки неопределенно улыбнулась. Возможно, он пытается поддержать вежливый разговор? Вряд ли. Они оба прекрасно знали, что его визиты в Англию нельзя назвать частыми. Наверное, судьба распорядилась таким образом только к лучшему.

– Когда? Через год? – пошутила она.

– Нет, не через год. Через неделю. В ближайшие дни я буду в материковой части Европы, но затем планирую вернуться на остров.

– Вернуться? – нервно переспросила Фрэнки, наблюдая за увлеченным разговором Саймона с официанткой и пытаясь понять, чем был вызван его неподдельный интерес к ней. – Вернуться куда?

– Не пугайся так сильно, Франческа. Я просто хотел сказать, что нам надо многое наверстать. Уверен, твой жених не будет против моего следующего визита.

Фрэнки открыла было рот, но ей нечего было возразить. Даже если бы Захид не был королем и ей не надо было соблюдать формальности в его присутствии, она все равно не осмелилась бы заявить, что считала встречи с ним не лучшей идеей. Потому что он был опасным и волнующим мужчиной.

– Хорошо. Я с нетерпением буду ждать встречи.

– Я тоже, – нежно пообещал Захид.

Глава 4

Фрэнки пыталась убедить себя, что обещание шейха было продиктовано минутной слабостью и что на самом деле он не собирался говорить этого. Он просто сказал то, что обычно говорят люди в подобных ситуациях: «О, до скорой встречи». А потом не видятся годами.

Но она ошиблась. Ей позвонил один из его помощников и сообщил, что шейх прибудет в субботу днем и что он желает переговорить с ней наедине.

Наедине?

Она снова смущенно коснулась сверкающего обручального кольца, словно надеялась, что оно исчезнет с ее пальца. Она не могла расслабиться, думая о том, что скажет Саймон о ее свидании с королем. К ее огромному удивлению, новость очень обрадовала ее жениха.

– Может, он хочет сделать тебе свадебный подарок? Надеюсь, это будет чек на внушительную сумму, – заметил он.

– Ты очень меркантилен, – возразила Фрэнки.

– Я – деловой человек, дорогая, и меркантильность – моя стихия! – Он бросил на нее хитрый взгляд, поигрывая тяжелым золотым перстнем. – Может, он желает сделать вложения в недвижимость? Например, можно было бы купить то великолепное здание на холме за счет казны Ближнего Востока.

– Не думаю.

Она вышла из кабинета Саймона, желая только одного: чтобы от нее ушло поселившееся глубоко внутри чувство беспокойства, которое преследовало ее с пресловутого ужина в ресторане в компании Захида. До того вечера она считала себя вполне счастливой. Мысль о том, что вскоре она станет женой, приятно волновала ее, ей предстояла совсем другая жизнь. Теперь все изменилось, и, честно говоря, она понимала почему. Потому что после долгих лет разлуки она снова встретилась с повелителем песков.

Образ его прекрасного лица с ястребиными чертами постоянно возникал перед ней в самые неподходящие моменты. Заправляя машину на бензоколонке, она думала о том, что Хаярзах может являться поставщиком местного топлива. Прошлой ночью шейх даже появился в ее глупом девичьем сне: он несся по пустыне на своем любимом гнедом скакуне, а она сидела перед ним в седле.

Все утро после пробуждения она не могла унять биение сердца и дрожь в коленях. К чувству беспокойства примешивалась вина перед Саймоном, за которого она собиралась выйти замуж, но при этом испытывала волнующие чувства в отношении другого мужчины.

Она готовилась к его визиту так же тщательно, как в те годы, когда он со своим отцом останавливался у них в гостях. Только теперь она еще больше внимания уделила уборке дома и выпечке лимонного пирога, восхитительный аромат которого наполнил кухню.

Розы, которые принес Саймон, успели увянуть, поэтому Фрэнки надела старый дождевик и отправилась на улицу, чтобы подобрать им замену. Хотя она и не говорила об этом жениху, сама всегда предпочитала выращенные в саду цветы оранжерейным растениям.

Особенно если речь шла о цветах из собственного сада. Она набрала полную грудь свежего осеннего воздуха. Ей будет очень не хватать его, когда они с Саймоном переедут жить в выбранный им дом, перед которым расположена лишь узкая скучная лужайка, служащая двором.

Она достала секатор, чтобы срезать последние в этом сезоне дикие розы и ветки с ярко-красными плодами. Вскоре вся корзинка была наполнена до краев. Она поставит растения в большой медный котел. Сочетание темно-зеленой листвы и алых ягод великолепно будет смотреться на кухне, заставив ее играть новыми оттенками.

Ее мысли прервал рев мотора, она повернулась и увидела, как спортивная машина Захида припарковывается рядом с ее помятым старым автомобилем.

Наблюдая, как шейх выходит из машины, Фрэнки вновь поразилась его способности перевоплощаться, подстраиваясь под окружающую действительность: сегодня он выглядел повседневно, но дорого и очень-очень соблазнительно. Потертые светлые джинсы подчеркивали мускулистые ноги, а из-под кожаной куртки выглядывал кашемировый свитер, очень подходящий по цвету к его угольно-черным волосам. Она почувствовала себя ужасно бесчестной женщиной. Как может она позволять себе испытывать подобное к мужчине, который не является ее женихом?

Поставив корзину на землю, она пересекла влажную от недавно прошедшего дождя лужайку и подошла к шейху, натянуто улыбаясь:

– Привет, Захид.

– Франческа. – Он посмотрел на нее, отметив про себя, что сегодня она выглядит совсем юной и невинной. И еще, в своем безразмерном плаще и резиновых сапогах, она очень похожа на прежнюю Франческу. Только теперь темные волосы спадают шелковыми волнами ей на плечи, а синие глаза отливают непривычным оттенком. И она уже не юная. И не невинная. Он почувствовал, как внутри его все закипает, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы снова взять себя в руки. – Саймон пришел в себя после нашей встречи?

– Да, с ним все в порядке. У него немного болела голова на следующее утро. Он попросил поблагодарить тебя за ужин и выразил надежду, что он не перешел границы дозволенного.

Темные глаза Захида вполне могли прожечь ее насквозь.

– А он всегда так напивается?

– Конечно нет! – Она увидела осуждение на его лице и задумалась, почему он ведет себя настолько строго. Он что, никогда не перебирал? Видимо, нет, потому что в семье аль-Хакам не пьют алкогольные напитки. – Наверное, встреча с тобой вывела его из равновесия. Думаю, ты должен понимать это, Захид. Не каждый день обычные люди, подобные Саймону, ужинают в компании короля.

– Возможно, но его поведение нельзя назвать достойным, учитывая обстоятельства. Особенно если вспомнить его возраст. Сколько ему лет, Франческа?

– Двадцать восемь. Ему еще осталось немного до пенсии. – Фрэнки нахмурилась, не увидев реакции на свою шутку. – Ты пришел, чтобы поговорить о Саймоне?

– Именно так.

– Отлично. Раз уж мы заговорили о достойном поведении, я считаю, что разговор о моем женихе у него за спиной так же не попадает в эту категорию. Признаю: он напился. И что с того? Подобное иногда случается, думаю, даже в Хаярзахе.

– Но в моей стране никто не осмеливается напиваться в присутствии короля! – отрезал Захид и попытался восстановить хладнокровие, напоминая себе о том, что его приходу есть вполне определенная причина, и не совсем приятная. Поэтому ему требовалось призвать на помощь все свои дипломатические способности, чтобы уберечь Франческу от неминуемой эмоциональной травмы. – Давай прогуляемся по саду.

Она улыбнулась.

– Уверен, что не хочешь пройти в дом, в тепло? Я испекла для тебя пирог.

Он почувствовал себя виноватым. Она провела утро за готовкой, как в старые добрые времена. А он все утро собирал информацию, которая…

– Откажусь от пирога, спасибо. – Он увидел, как по ее бледному лицу скользнула тень. – Мне жаль, что ты потратила время на готовку.

– Даже если я упомяну, что он с лимоном?

– Франческа… – Захид помедлил, все еще пытаясь оттянуть момент объяснения. – Расскажи мне, как ты встретилась с Саймоном.

– О боже! Давай не будем об этом говорить? Это не имеет значения.

– Имеет. И очень большое.

Она внимательно посмотрела на него, вспоминая, о чем он говорил в прошлый раз. Он сказал, что обязан встретиться с Саймоном. Теперь он явно перегибает палку.

– Очередной отеческий вопрос?

Отеческий? Он не чувствовал ни малейшего желания опекать ее по-отечески в тот момент, когда на него смотрели огромные синие глаза, в которых он был готов утонуть, забыв обо всем.

– Просто ответь, – сухо бросил он.

– Я встретила его у себя в доме, когда он пришел на похороны отца.

Захид кивнул:

– Значит, они были знакомы? Он пришел выразить соболезнования?

Франческа нервно покусывала губу, потому что сама не видела логики в том, что собиралась ему рассказать. Саймон объяснил свое появление тем, что в деловых кругах принято наносить подобные визиты, потому что они могут оказаться выгодными в бизнесе.

– Не совсем. Он прочитал о смерти отца в газете и пришел… пришел…

– Пришел узнать, не собираешься ли ты продавать дом?

Фрэнки вспыхнула под пристальным сверкающим взглядом:

– Думаю, да.

– Словно неудачливый адвокат, дежурящий у ворот скорой помощи в поисках клиентов, – произнес он, не успев подумать о неминуемой реакции.

Фрэнки застыла.

– Даже не смей осуждать его! Как ты вообще можешь размышлять на эту тему, Захид! Ты – шейх, и даже когда твоя страна была на грани разорения, ты продолжал жить во дворце с целым штатом слуг, а Саймон сам пробивает себе дорогу в жизни.

– Мое сердце истекает кровью от жалости к нему.

Что-то в его голосе заставило Фрэнки почувствовать, как злоба закипает внутри ее, и она уже сердито шагнула ему навстречу. Но он остановил ее ледяным тоном.

– Ты забываешься! – отрезал он. – Я позволяю тебе то, что не потерпел бы ни от кого другого, Франческа, но ты переходишь всякие границы.

– Значит, ты считаешь себя вправе стоять тут и оскорблять моего жениха, а я должна молча сносить все твои нападения?

– Ты даже не хочешь спросить, почему я завел разговор на эту тему?

Что-то в его тоне заставило ее занять оборонительную позицию.

– Чтобы вывести меня из состояния равновесия?

– Забавный ответ. Но, знаешь, у меня достаточно жесткое расписание, чтобы я мог позволить себе развлекаться подобным образом с близкими мне людьми. Я хочу, чтобы ты рассказала мне, что случилось позже. После того как Саймон пришел к тебе в дом.

Фрэнки очень хотелось не отвечать ему или полностью сменить тему, но, если ей нечего было скрывать, зачем пытаться противиться происходящему и избегать ответов на вопросы?

– Я сказала ему, что не собираюсь продавать дом, пока в этом не будет жесткой необходимости, и что я ищу работу.

– Итак, он взял тебя на работу и вскоре сделал предложение, а когда ты согласилась выйти за него замуж, он убедил тебя в том, что стоит продать дом, так?

Фрэнки покраснела до кончиков волос. Из его уст это прозвучало так… так меркантильно. Словно Саймон все заранее распланировал.

– Такое случается.

– Даже не сомневаюсь. Я ведь прав, да?

– Да, Захид. Полагаю, ты прав всегда.

– А тебе не кажется его поведение подозрительным?

– Почему? Может, я просто не такая осторожная, как ты? Может, я предпочитаю видеть в людях хорошее? Саймон любит меня!

– Уверена?

– Конечно.

– А как сильно он тебя любит?

– Я не понимаю твоего вопроса, – враждебно заметила она. – Достаточно сильно для того, чтобы жениться на мне.

Внезапно он понял, что дипломатично выйти из ситуации не получится. Что бы он ни сказал, он все равно причинит ей боль.

– Просто интересно, – спокойно сказал Захид.

– Может, хватит говорить загадками? Что тебе интересно?

Он замер на секунду, словно снайпер перед решающим выстрелом, и наконец произнес:

– У него есть другая женщина.

Сердце Фрэнки бешено заколотилось.

– Что ты сказал?

– У Саймона есть другая женщина. Еще одна.

Она затрясла головой, закрывая лицо руками.

– Я не верю! Ты все придумал!

– Зачем мне это нужно?

– Я не знаю.

Ее лицо стало ужасно бледным. Она пошатнулась, и рука Захида автоматически потянулась к ней, чтобы помочь ей удержать равновесие. Неужели его слова прозвучали настолько жестоко, что она была на грани обморока? Ведь он собирался повести себя очень деликатно, уберечь ее от удара. Конечно, существовал способ открыть ей правду, избежав подобного эффекта.

Выругавшись на родном языке, Захид наклонился и обхватил ее под коленями, несмотря на ее попытки оттолкнуть его. Почувствовав тепло и дрожь ее тела, он ощутил, как в его венах забурлила горячая кровь. Его пальцы наслаждались изящным изгибом ее бедер, а его грудь чувствовала тяжесть ее груди, когда она прислонилась к его плечу. Он нес ее домой, испытывая ни с чем не сравнимое наслаждение.

Она достаточно быстро пришла в себя: к моменту, когда он донес ее до дивана в гостиной, она начала предпринимать попытки избавиться от его объятий. Захид отпустил ее и присел перед ней на колени, выставив ладони вперед, словно наездник, пытающийся укротить дикую лошадь.

– Франческа…

– Уйди! – прошептала она.

– Ты не хочешь слышать правду?

– Это не правда! Зачем ему нужен кто-то еще, если он обручен со мной?

Именно это может стать объяснением невероятно осторожного поведения Саймона в отношении близости с ней. Возможно, его позиция никак не связана со старомодным уважением к строгому воспитанию, полученному ею. И правда заключается в том, что все это время у него просто была другая женщина, а Фрэнки совсем не привлекает его физически, как не привлекала раньше, пока не поменяла имидж.

– Хочешь увидеть доказательства? – спросил Захид.

– Да, хочу! Только подозреваю, что у тебя их нет, ведь так? Все дело в том, что он выпил лишнего во время нашей встречи в ресторане и теперь ты пытаешься доказать мне, что он недостаточно хорош для меня!

– Он и мизинца твоего не стоит! – мрачно сказал он, вставая и направляясь за папкой в свою машину. Возвращаясь в дом, он все еще надеялся, что она передумает и поверит ему на слово. Однако, увидев ее решительное выражение лица, он понял, что она не намерена отступать.

Он извлек из папки несколько черно-белых фотографий и протянул ей.

На одной из них Фрэнки узнала Саймона, выходящего из машины. Фотография могла показаться совсем безобидной, если бы в дверях дома напротив не стояла девушка, машущая ему рукой. Стройная блондинка в юбке, больше напоминающей широкий пояс.

На следующей фотографии Саймон горячо обнимал все ту же девушку.

– Она может оказаться его сестрой или дальней родственницей… – Фрэнки сделала последнюю попытку оправдать жениха.

– Неужели? – спросил Захид, протягивая ей очередную фотографию. – Сомневаюсь.

Последний снимок оказался убийственным. Он не оставлял никаких сомнений в интимности отношений Саймона и блондинки. Фрэнки невольно сравнивала страстный поцелуй на фотографии с теми невинными ласками, которыми награждал ее жених. И если раньше она считала, что его поведение связано с уважением к ее невинности, теперь она понимала – у Саймона все это время была другая женщина. Та, которую он действительно любил и желал.

– Ты следил за ним! – выкрикнула она обвинение, чувствуя, как горькие слезы унижения текут по ее щекам. – Кто тебе дал такое право?

– Франческа, – тихо произнес Захид. – Тебе не кажется, что ты просто срываешь на мне злость? Я сделал это ради тебя.

– Но… но почему? Зачем тебе это надо? Ты не мог мне просто позволить побыть немного счастливой?

– Ты, правда, считаешь, что можно быть счастливой в отношениях, основанных на лжи? И что потом? – не дождавшись ответа, продолжил он. – Чем серьезнее стала бы ваша связь, тем больнее было бы тебе узнать о его изменах. Ты именно этого хочешь от жизни, Франческа?

Захид выбрал не лучшее время для подобного вопроса. В ее голове все еще вертелась упрямая несуразная надежда на то, что можно найти объяснение происходящему. Она узнает об этом от Саймона, придет к Захиду и скажет, что впервые в жизни он ошибся.

– Я должна поговорить с ним!

– Даже не думай об этом, – мрачно предупредил ее Захид. – Ты об этом сильно пожалеешь.

Фрэнки отвернулась от него, понимая, что то, что он видит ее унижение, только усугубляет ее боль. Мужчина, которого она боготворила всю свою сознательную жизнь, увидел ее полное поражение. Это было главным сожалением момента.

– Значит, если это правда – пока еще мы не можем быть уверены в этом до конца, – ты считаешь, что я должна просто уйти в сторону, не выяснив отношения с Саймоном? Просто исчезнуть из его жизни, словно меня в ней и не было? – На смену уязвленной гордыне приходила жажда справедливости и решительность.

В этот самый момент она наконец осознала, что ошибки быть не может, что фотографии – прямое доказательство того, что Саймон обманывает ее. Но она не собиралась мириться с ролью жертвы, особенно в глазах Захида.