Текст книги "Я ненавижу селфи"

Два первых поцелуя

Когда я говорю, что у меня появились первые романтические отношения в двадцать один год, люди думают, что меня воспитали амишем. А еще они думают, что я неистово подавляющий свои влечения скрытый гомосексуалист. Учитывая, что мне только двадцать шесть, у меня все еще полно времени, чтобы исследовать свою гомосексуальную сторону. Я даже могу представить себя пятидесятилетним с мужиком в черной кожаной маске, наступающим мне на яйца и выкрикивающим ругательства мне в лицо. Но самое грустное, что я не только впервые начал встречаться с девушкой в двадцать один год, но тогда же впервые поцеловался. Клянусь, я не амиш. Насчет гея – сомневаюсь.

Один раз я зависал дома у подруги, а ее соседкой по комнате была девушка из Канады. Я ненормально одержим Канадой: смотрю все их шоу, знаю все рекламные слоганы и пытаюсь использовать в речи «уб» вместо «об» так часто, как это возможно. Не знаю, чем меня так зацепили эти кленовые люди. Может, все из-за того, что в тринадцать лет я крутил воображаемый роман с Аврил Лавин? Или я стал сопереживать Канаде с тех пор, как в «Деграсси» подстрелили Джимми? В любом случае, кленовый сироп бежал в моих венах не только потому, что я пил его прямо из бутылки.

Когда я встретил эту канадку, я захотел узнать о ней все. Вру. Я захотел узнать все о ее родине. Мы говорили часами, и она рассказала мне обо всем: почему они, канадцы, пьют молоко прямо из пакета, почему любят чипсы с кетчупом, почему все такие вежливые. Она была ходячей Википедией: все, что нужно было сделать, – напечатать вопрос, а она мигом выдавала ответ. Мы тусовались вместе еще около недели, и вряд ли кто-то из нас думал, что эти отношения выльются во что-то большее, чем дружба на основе взаимной любви к ее стране.

В следующий раз, когда мы договорились встретиться, я решил заехать за ней. А она плакала на парковке у своего дома с чемоданом в руке. И это было началом конца нашей дружбы.

Я: Что случилось?

Канадка: Меня выгнали из дома.

Я: Что? Почему?!

Канадка: Мы поругались из-за какой-то фигни, и она выгнала меня.

Я: Куда теперь пойдешь?

Канадка: Не знаю. Придется найти какое-то жилье.

Я: Ну… Можешь пока остаться у меня.

И это, друзья мои, была самая дурацкая идея, которая когда-либо приходила мне в голову. Эй, девчонка, с которой мы только-только начали общаться, хочешь ПЕРЕЕХАТЬ КО МНЕ?! Я не понимал, как это ненормально, потому что тогда, на парковке, просто увидел друга в беде. Но в двадцать один год люди в здравом уме не приводят девушку жить в свою маленькую комнатушку. Она неохотно согласилась, но у нее не было других вариантов. В тот вечер мы лежали на кровати и смотрели телевизор. Я повторяю: ЛЕЖАЛИ НА КРОВАТИ И СМОТРЕЛИ ТЕЛЕВИЗОР. Еще одна не очень хорошая идея, если тебе двадцать один, и ты дружишь с девушкой. В общем, мы смотрели телевизор, а потом начали обниматься. Я впервые обнимался с девушкой на кровати, если не считать маму. Мы с мамой обычно тискались на диване, смотря фильмы, где жестоко убивали женщин (но это уже другая история). Мы с канадкой посмотрели друг другу в глаза, будто спрашивая: «Мы что, правда делаем это?» Я не уверен, что нам так уж хотелось романтических отношений, но нам обоим было тоскливо и одиноко. Мы решили не целоваться и не делать ничего такого, в основном потому, что волновались. Ну, и еще потому, что мы были на середине серии «Барахольщиков» и не хотели пропустить момент, где парень находит мертвых кошек героини.

На следующее утро мы проснулись и пошли завтракать в кафе. Я впервые завтракал с девушкой, поэтому не знал, как себя вести. Наверное, посетители думали, что мы переспали и пришли пополнить запасы энергии. Но я не хотел, чтобы люди так думали, особенно потому, что в то время я был очень набожным и думал, будто из-за секса до брака мой грешный христианский пенис втянется обратно в мое грешное христианское тело. Мы почти не разговаривали за завтраком и оба чувствовали, что после всех этих разговоров о Канаде у нас не осталось почти ничего общего.

Я: Ну и… Что ты любишь делать?

Канадка: Я люблю путешествовать по разным странам! А ты?

Я: Люблю лежать на кровати, смотреть «Нетфликс» и есть обезжиренные сливки из баллончика.

Да, мы идеально подходили друг другу. Но следующий день был очень важным. Я снимал первую короткометражку для своего канала на YouTube и играл парня, который на Рождество должен был впервые поцеловаться с девушкой. Честно, я написал этот сценарий не по личным причинам. На роль девушки я взял Лизу Шварц. Я встретил ее год назад, когда мы работали над видео для другого канала. Лиза была милой, симпатичной и немного старше меня. Я упоминаю про «немного старше», потому что, даже несмотря на то, что это были какие-то два года, отсутствие сексуального опыта делало меня двенадцатилетним (хотя думаю, двенадцатилетним дрочат чаще, чем мне тогда). Лиза приехала в дом, где мы должны были снимать, и мы стали обсуждать сцену поцелуя. Я пытался выглядеть МАКСИМАЛЬНО расслабленным.

Я: Ну, нервничаешь перед поцелуем?!?!!! (нервный смех)

Лиза: Не очень.

Я: Я тоже!!!! (нервный смех, после которого мочевой пузырь немного сдает)

Хорошее начало. Пока мы шли к площадке перед домом, где должны были снимать эту сцену, я начал паниковать. Я собирался впервые поцеловаться с девушкой, и этот поцелуй снимут на камеру! Вдруг я укушу Лизу? – думал я. Или меня стошнит? Или я проглочу ее язык? Вообще-то такое могло случиться. Режиссер закричал «Внимание, мотор, начали!», и наступил час «икс». Лиза посмотрела на меня снизу вверх, я – на нее, и она потянулась за поцелуем. Все, что я помню, это вкус ее губ – копченая колбаса с майонезом. И это было прекрасно. СТОП!

Я: Не так уж и плохо получилось!

Лиза: М-м… спасибо…

Я: Как тебе?

Лиза: Что?

Я: Ну… Тебе понравилось?

Лиза: У тебя на губах слишком много гигиенической помады.

ПОБЕДА! Все шло прекрасно. Мы сделали еще несколько дублей, и съемки закончились. Когда я вернулся домой, на кровати меня ждала моя канадская подружка с пультом в одной руке и баллончиком взбитых сливок в другой. Она была готова удовлетворить мои желания. Тогда я сел на кровать, взглянул на нее и затеял самый неловкий разговор, какой можно было только придумать.

Я: Мы должны поцеловаться.

Канадка: Ладно.

Я: Класс. Давай сделаем это.

Канадка: Ага, давай.

Мы полминуты молча смотрели друг на друга.

Канадка: Ну так… И когда ты меня поцелуешь?

Я: Это должен сделать я??

Канадка: Ты же парень.

Я: Но сегодня Лиза сама поцеловала меня!

Канадка: Погоди. Как много девушек ты уже целовал?

Я: Хм… А родственников считать?

Канадка: Ты сегодня первый раз поцеловался?

Я: Возможно.

Канадка: Ничего себе… Это так мило. Немного грустно. Но, в общем, мило.

Я: Хочешь быть моим вторым поцелуем?

Канадка: Конечно! Слава богу, я не была первой. Это такая ответственность.

Я: О чем это ты?

Канадка: Ты навсегда запоминаешь свой первый поцелуй. Всегда думаешь, как бы твоя жизнь сложилась, если бы ты остался с тем человеком. Огромная ответственность. Это как первая любовь. Навсегда остается в сердце.

И тут я начал переосмысливать все, что пережил за день. Была ли Лиза моей единственной? Должен ли я схватить ее и заставить выйти за меня замуж? Или побежать к ее дому и поцеловать под дождем? Потом я вспомнил, что она была актрисой, которой и дела не было до двадцатиоднолетнего девственника, и остался с готовой на все канадкой и сезоном «Барахольщиков». Я потянулся, чтобы поцеловать ее. И остановился прямо у самых ее губ.

Канадка: В чем дело?

Я: Я не знаю, что делать.

Канадка: Поцелуй меня.

Я: Это-то понятно! Я имею в виду… как?

Канадка: Накрой мои губы своими. Это не так уж и трудно.

Я залез в карман, достал гигиеническую помаду и хорошенько намазал губы.

Канадка: Сотри ее.

Я: А?

Канадка: Ни одна девушка не хочет, чтобы у парня губы блестели сильнее, чем у нее самой. Аж передергивает.

Спасибо большое, журнал «Севентин»! Я снова потянулся к ее губам. И снова остановился.

Я: Можно я попробую кое-что другое?

Канадка: Это мы ТОЧНО сейчас не будем пробовать.

Я: Да не это. Я хочу проложить дорогу к твоим губам.

И я начал целовать ее ладонь, потом – локоть, плечо, шею… Она дрожала. Это была самая романтичная вещь, о которой можно мечтать, только вот я и понятия не имел, что это было романтично. Я просто пытался успокоиться и отложить неизбежное. И вот я наконец добрался до ее губ. Поцелуй был довольно долгим. Когда я отстранился, она посмотрела на меня, как на какого-то соблазнителя, который прекрасно знает, что делает. В реальности я знал об этом столько же, сколько баллончик обезжиренных сливок в ее руке. Все это была просто счастливая догадка.

Мы с канадкой встречались целый год. Отношения не были идеальными, но мы нуждались в них: мы были одиноки и хотели быть с тем, кому можно излить душу. Это скорее была дружба с поцелуями (как мои отношения с бабушкой, только более охотно одобряемые обществом). Наш разрыв стал самым обоюдным разрывом в истории. Вот наша смс-переписка:

Я: Привет… Может, нам лучше расстаться?

Канадка: Угу, наверное.

Я: Ок.

Канадка: Ты смотрел вчера «Барахольщиков»?

Я: Да! Не могу поверить, что эта женщина съела свою мертвую собаку, перепутав ее с вяленым мясом.

Канадка: Знаю! С ума сойти!

Я: Ну… Тогда, наверное, прощай.

Канадка: Нам обязательно отписываться друг от друга в Твиттере? Я бы и дальше тебя читала. У тебя смешные твиты.

Я: Ни за что. Я никогда ни от кого не отписываюсь. Это так убого.

Канадка: Договорились.

И все. Я до сих пор читаю ее в Твиттере, и иногда мы добавляем твиты друг друга в «Избранное». Я обычно делаю это, когда она пишет о Канаде. Через день после нашего расставания я получил мейл от Лизы с предложением встретиться. Это было очень неожиданно и походило на сцену из ужасной романтической комедии с Кэтрин Хейгл и Джоном Хэммом. Ну, только Лиза не скандальная стерва, а размер моего пениса немного меньше среднего. Мы поужинали и потом долго разговаривали об отношениях и жизни вообще. У нее только что закончился длинный роман, а у меня… незрелый? Мы проговорили несколько часов, но на этот раз я не интересовался ее родиной – я интересовался ею самой. Хотел знать все о ее детстве, семье, взглядах на мир. Чувствовал, будто передо мной подарок, упаковку которого хочется поскорее разорвать и посмотреть, что внутри. Если то, что внутри, так же прекрасно, как упаковка, я ни за что не стану его передаривать, – думал я.

Мы были вместе до четырех утра. Одна из самых чудесных ночей в моей жизни. Она была даже чудеснее, чем та ночь, когда мы в обнимку с мамой посмотрели «Титаник» три раза подряд.

Я: Что ж, мне, наверное, пора. Тебе надо поспать.

Лиза: Да… Спасибо за вечер. Мне этого не хватало.

Я: Мне тоже. Спокойной ночи.

Я уже начал уходить, но заставил себя остановиться. Я не хотел быть трусом, как год назад. Я был мужчиной, который знал, чего хочет. Я повернулся, обнял ее и страстно поцеловал. Между нами вспыхнули искры, и наши сердца загорелись. Когда я отстранился, Лиза смотрела на меня и улыбалась.

Лиза: На этот раз помады уже меньше.

Я: Сегодня только один слой.

Лиза: Ха, спасибо.

С той же страстью мы целуемся до сих пор. Мы вместе уже больше трех лет, и я все еще чувствую, что продолжаю разворачивать подарок по имени Лиза. Каждый день я вижу мельком, что внутри. Надеюсь, это никогда не кончится.

Первый кэтфиш

[4]4
  Кэтфиш (англ. catfsh) – человек, который притворяется в интернете другим человеком, чтобы завязать романтические отношения.


[Закрыть]

Первый кэтфиш

«В голову мне пришла идея: притворюсь девушкой из этого мессенджера и разрушу их жизни».

О художнике: Бекки «Болт» Фулфорд рисует всю жизнь, постоянно изучает работы других художников и пробует разные техники. Она ушла из школы в свой шестнадцатый день рождения, потому что всегда хотела работать в творческой сфере. Она выросла в Гранд Бэй, штат Алабама, и переехала в Техас в одиннадцать лет. Читайте Бекки в Твиттере и подписывайтесь на Инстаграм @bolt_tothestage.

БИП. Новое сообщение в AIM[5]5
  AIM (AOL Instant Messenger) – программа для мгновенного обмена сообщениями фирмы America OnLine.


[Закрыть] чате. Я метнулся к своему старенькому ноутбуку «Делл» и открыл его. На дворе был 2002 год, и техника «Делл» была самой крутой, так что не осуждайте. Я открыл сообщение и увидел это – фото вялого пениса девятиклассника с подписью «Эй, детка, тебе нрав?» Я захлопнул ноутбук и запер дверь своей комнаты. Что я натворил?!

Перенесемся на неделю назад. Я только что перешел в старшую школу и быстро понял – я не из классных ребят. Я даже не был нердом. Я был невидимкой. Бесчисленное количество раз какая-нибудь толпа учеников, в прямом смысле этого слова, давила меня в коридоре, как восемнадцатиколесный грузовик давит пакет с засохшим чизбургером. Казалось бы, мое ожирение должно было привлекать внимание, но чудесным образом оно работало как плащ-невидимка. Мой жир, наверное, обладал какой-то магической силой. В грустной версии «Людей Икс» я был бы Магнето, а все умственно отсталые ребята с невероятной физической силой были бы моими учениками.

Моя неуловимость для человеческого глаза особенно мешала мне, когда на уроках учитель делил нас на группы для выполнения заданий. Меня даже не выбирали последним – обо мне просто забывали. Один из учителей однажды спросил меня: «Вы пришли проверить кондиционер?» И вот, в первую неделю занятий у нас был проект по обществознанию. Учительница сказала, чтобы мы разбились на группы и сформировали «общества». После того как она спросила, не уборщик ли я, и я ответил, что мне четырнадцать, эта женщина заставила меня присоединиться к группе ребят-серфингистов, чей общий коэффициент интеллекта был равен десяти, а общее количество венерических заболеваний зашкаливало. Я попытался заговорить с одним из них.

Я: Смотришь «Кумира Америки»?

Серфер: Э-э… Вы ведь женщина с раздачи в столовой?

Класс. Я обмяк на стуле и стал молиться, чтобы случилась какая-нибудь природная катастрофа и убила всех в школе, кроме меня. Этого не случилось, поэтому до конца урока я таращился на часы. Вечером я пошел домой и решил разузнать больше о моих приятелях, чтобы поладить с ними. Может быть, у нас есть общие интересы? – думал я. Может, они скрытые геи, поклоняющиеся толстякам? Нужно навести справки. Я зашел на «Майспейс» и начал охоту. Моими единственными друзьями там были Том и Поли Шор, так что я был уверен, что общих друзей у нас с теми ребятами нет. Я изучил страницу каждого из них вдоль и поперек. И до меня стало доходить то, о чем в глубине души я догадывался все это время: эти ребята-серферы отвратительны. На каждом фото они были с голыми торсами. И они оставляли комментарии типа: «ТЫ ТАКАЯ СЕКСИ ТРАХНИ МЕНЯ». Очевидно, у нас не было ничего общего. Поиметь меня хотела только бездомная у супермаркета. Она говорила, что у меня «грустное лицо, на которое она бы села». Я продолжал листать их страницы и теперь стал не только задаваться вопросом, как люди могут быть такими бестолковыми, но и вопрошать, существует ли бог. Эти несколько часов были поистине мрачными.

На следующий день в классе я снова сел с ними, надеясь хоть на какую-нибудь смертельную природную катастрофу. Я снова попытался завязать разговор, и на этот раз он получился длиннее десяти секунд. К сожалению, это была не милая болтовня о погоде. Это был душераздирающий суд над детским ожирением. Типичный стеб четырнадцатилетних детишек, знаете.

Я: Ну, ребята, что вы делали вчера вечером?

Первый серфер: Накурился с дядей и попытался споить его собаку.

Я: Прикольно. А ты?

Второй серфер: Трахнул одну цыпочку, с которой познакомился в чате.

Я: Вы, ребята, занимаетесь сексом?

Эти пустоголовые посмотрели на меня с немым вопросом в глазах.

Я: О, классно. Иногда я думаю о сексе. Потом начинаю бояться и молюсь.

Третий серфер: Я ходил в спортзал. Едва не отымел там девчонку, но она оказалась лесбой или типа того.

Я: Ты ходишь в зал? Тебе можно? Я думал, это только для взрослых и инвалидов?

Третий серфер: Всем можно ходить в зал.

Первый серфер: Может, тебе даже нужно.

Двое других издали «о-о-о-о-о-о-о-о».

Я: Я толстый. Я понял.

Первый серфер: У тебя уже типа ожирение. Я видел выпуск «Доктора Фила», где он говорил, что жиреющие дети умрут еще до выпускного, и все такое.

Второй серфер: Черт, чувак, эта статистика просто жуть наводит.

Я: Давайте-ка помолчим. Это не так травмирует.

Первый серфер: Потом моя мама сказала, что жирные толстеют, потому что ленивые и ненавидят себя. Они втайне хотят умереть, поэтому медленно убивают себя едой.

Третий серфер: Мать твою. Сумасшедший дом. Жирные люди всегда грустные. Плохо, что я иногда даже не считаю их людьми? Типа, я думаю, они как животные или роботы. Понимаешь?

Я: Я все еще здесь.

Первый серфер: Ты хочешь умереть?

Я: В данную секунду – да. Больше всего на свете.

Первый серфер: Не хочу быть говнюком, но, братан, тебе надо перестать быть таким жирным. Это грустно, и из-за тебя у нашей школы будут проблемы. Доктор Фил сказал, самые «толстые» школы в Америке – в Калифорнии. Они заставят нас делать дополнительную домашку, чтобы это исправить.

Я: Бред какой-то.

Первый серфер: Как и твой образ жизни.

Эти трое уставились на меня с ненавистью. Я сломался и зарыдал, как сучка. Но можно ли меня в этом винить? Они по сути сказали мне убиться и назвали роботом. Я отпросился в туалет. Учительница ни о чем не спрашивала. Единственный плюс быть толстым ребенком в школе – никто не сомневается, что тебе срочно нужно добраться до туалета. Они просто думают, будто твоя задница постоянно взрывается.

Я побежал в туалет и заперся в кабинке. Я плакал минут десять, а потом сходил по большому. Нет ничего более унылого, чем плакать, чувствуя запах своего дерьма. Это почти так же удручающе, как есть сэндвич-роллы на поминках. Надо застрелить того, кто придумал устраивать пир в честь смерти. Я полчаса сидел на унитазе, пытаясь осознать, что только что случилось. Как эти парни могут быть такими козлами? Как же я мог показать им свою слабость и не постоять за себя? Почему доктор Фил говорит, что другие люди толстые? Много-много вопросов. А потом я сделал то, что делает любой подросток, когда сталкивается с нападками: стал планировать месть.

Вечером я снова зашел на «Майспейс». Как использовать их интересы против них самих? – думал я. Что им нравится? Ну, из нашего сегодняшнего разговора я узнал, что они любят наркотики, насилие над животными и перепихон с девчонками из AIM. И тут меня будто на полной скорости сбил тот школьный восемнадцатиколесный грузовик. В голову мне пришла идея: притворюсь девушкой из этого мессенджера и разрушу их жизни.

У меня не было там аккаунта. Он был мне не нужен – обычно я разговаривал только с мамой и кошкой. Чтобы план заработал, я зарегистрировался в мессенджере под вымышленным именем и поставил чужое фото. Выбрал имя Кэрол. Знаю. Это похоже на имя старой пьяницы, но я всегда думал, что в нем есть что-то сексуальное. Может быть, потому что ту бездомную у супермаркета звали Кэрол. Теперь нужно было найти фото, поэтому я зашел в Гугл-картинки и набрал «старшеклассница шлюха шалава». Как ни странно, результатов было много. Я выбрал фото девушки с огромными сосками. Шикарно и со вкусом. Я создал профиль и начал заполнять поля.

ЛЮБИМЫЙ ФИЛЬМ: Трах

ЛЮБИМАЯ КНИГА: Как трахаться

ЛЮБИМАЯ ПЕСНЯ: Пой, пока трахаешь меня

ЛЮБИМОЕ ЖИВОТНОЕ: Онажды я трахнула собаку

ЛЮБИМАЯ ЦИТАТА: «Однажды я трахнула собаку» – Кэрол

Я приготовился. Вот она, идеальная девушка… для этих болванов. Я решил начать с Первого серфера, потому что он первым начал говорить об ожирении. Его ник я нашел в его профиле, в графе «о себе». Она выглядела, как некролог его мозгам.

О СЕРФЕРЕ 1: Прив. Я люблю кальян, хардкор рэп и когда у меня берут в рот. Еще люблю читать блоги о теориях заговора 11 сентября. Что-то здесь нечисто, ребятки. Здания просто так не рушатся. Пишите мне в AIM: люблюпирсингдлясосков

И я отправил ему первое сообщение.

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Привет.

Через пару минут все покатилось по наклонной.

люблюпирсингдлясосков: Прив. Кто эт?

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Кэрол. Я мокренькая.

люблюпирсингдлясосков: Че?

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Я сказала, я мокренькая.

люблюпирсингдлясосков: Типа… потеешь?

Для парня, который, казалось бы, так помешан на сексе, он просто ни хрена не знал о технической стороне вопроса.

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Любишь сиськи?

люблюпирсингдлясосков: Ага.

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Хочешь увидеть мои?

люблюпирсингдлясосков: Серьезно?

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: М-м.

люблюпирсингдлясосков: Ага. Ок. Ща только проверю, дома ли мама.

Иу. Если бы Кэрол была настоящей, ее бы это точно «подсушило».

люблюпирсингдлясосков: Ок. Ее нет. Только младшая сестра, но она смотрит телевизор в другой комнате.

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Звучит секси.

люблюпирсингдлясосков: Угу. Наверно.

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Так ты хочешь посмотреть на мои сиськи?

люблюпирсингдлясосков: Ага.

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Раньше у тя был секс?

люблюпирсингдлясосков: Ага. Да почти каждый день. Один раз даже в туалете «Вендиз».

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Горячо. Съел потом их фирменное мороженое?

люблюпирсингдлясосков: Хотел, но мне бы не хватило денег на автобус.

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Люблю мужчин, которые тратят с умом.

люблюпирсингдлясосков: Ага. Я храню все деньги в банке с моим именем на крышке. По-сутенерски.

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Давай сначала ты кое-что мне покажешь.

люблюпирсингдлясосков: …4е?

Да, я знаю, вы думаете, что это перебор. Поверьте, я прекрасно это знаю. Но я был толстым ребенком, над которым издевались, и был без всяких сожалений готов зайти ТАК ДАЛЕКО. Я планировал получить самую уродливую фотографию пениса этого парня, напечатать сто экземпляров и развесить по всей школе. План был гениальный. Ну, разве что меня бы исключили и, возможно, отправили бы в тюрьму за детское порно. Но так далеко я не заглядывал.

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Хочу видеть твоего дружка.

люблюпирсингдлясосков: Моего дружка?

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Твой пенис.

люблюпирсингдлясосков: М-м… Зачем?

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Потому что я люблю пенисы. Они клевые. И Кэрол становится от них мокренькой.

люблюпирсингдлясосков: Ты не можешь просто типа… Загуглить?

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Но я хочу именно твой. Наверно, он оч… загорелый.

Я не мастер секси-разговорчиков. И он им не был, так что мы подходили друг другу.

люблюпирсингдлясосков: Типа… Если я покажу тебе свой… Ты покажешь мне свои сиськи?

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: И вагину.

люблюпирсингдлясосков:?!?!?!!?!!

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Ага. Все 8 дюймов.

Я никогда не видел вагину, поэтому думал, что у нее была длина. Я ошибался.

люблюпирсингдлясосков: Ок. Возбуди меня сначала.

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Нет. Мне нравятся мягкие пенисы.

люблюпирсингдлясосков: Правда? Эт как-то мерзко.

МОКРЕНЬКАЯКЭРОЛ: Ты хочешь посмотреть на меня голую или нет?

люблюпирсингдлясосков: Надбеж. Чз 5 сек прид.

Для тех, кто не был подростком в двухтысячных, перевожу: это значило «надо бежать» и «через пять секунд приду». Я думал, он психанул и выбросил компьютер в окно. Я почувствовал поражение. Наверное, мой план не был идеальным. Может быть, я был слишком настойчив. Может, я не был таким соблазнительным, каким мог бы быть. Только я собрался пойти на кухню, как случилось это.

БИП.

Я побежал к ноутбуку, снова открыл его и увидел новое сообщение с фотографией от люблюпирсингдлясосков и, о боже милостивый – оно было адским.

люблюпирсингдлясосков: Ну как, детк, нрав?

Детке не просто нравилось, детка была В ВОСТОРГЕ. Это было фото его ужасно мелкого, скукоженного пениса, лежащего поверх его перекосившихся яичек странной формы. Если бы кто-нибудь увидел это фото, он бы подумал, что на нем – младенец с каким-то врожденным пороком. Я захлопнул ноутбук и запер дверь. Я знал, это то, чего я и хотел, но у меня было противное тянущее чувство, что я зашел слишком далеко. Я знал, что этот парень мудак, но вот заслуживал ли он разрушенной жизни? Оставшуюся ночь я думал о своем решении. Вся его юность была у меня в руках, и я мог запросто разрушить ее, если бы захотел. Я решил распечатать одну фотографию и положить в рюкзак. Теперь, если он скажет что-то грубое мне, я смогу вытащить фото, показать всем и почувствовать себя сладко-скукоженно-отомщенным.

На следующий день я переступил порог школы с высоко поднятой головой. Я был готов к тому, что эти ребята вырубят меня в коридоре, потому что у меня было то, чего не было у них: фотография пениса в рюкзаке. Я зашел в класс и сел рядом с моей группой серферов.

Я: Что вы, ребята, делали прошлым вечером?

Второй серфер: Поссорились с мамой. Поспорили, остается ли «Помощник гамбургера»[6]6
  «Помощник гамбургера» – коробка с макаронами, сухими приправами и соусами. Для получения полноценного блюда, к макаронам нужно добавить еще мясной фарш.


[Закрыть] «Помощником гамбургера», если она не добавляет туда фарш.

Я: Хм. Интересно.

Третий серфер: Я посмотрел папино порно. Нашел эту дичь в его комнате. Там была фотка женщины, писающей в мультиварку.

Я: Мило. А ты что делал?

Первый серфер: А?

Я: Что ты делал вчера вечером?

Первый серфер: Да ничего…

Он выглядел так, будто его переехал поезд. Лицо было нездорово-бледным. Он выглядел, как парень, которому разбили сердце. Вот же мать твою.

Второй серфер: Все нормально, мужик?

Первый серфер: Ага. Все нормально.

Нет, у него не было «все нормально». Он был несчастен. Как щенок, которого кастрировали. Я не хотел сочувствовать ему но, увы, под моими огромными слоями жира скрывалось еще более огромное жирное сердце.

Третий серфер: Так ты переспал с той цыпочкой из бассейна? Я слышал, теперь она бреется.

Первый серфер: Не. Я временно завязал с цыпочками.

Он опустил голову на рюкзак и погрузился глубже в свое уныние. Я почувствовал себя ужасно. Этот парень страдал, и это была моя вина. Не могу представить, каково это – отослать незнакомцу свою самую откровенную фотографию и даже не получить в ответ «это было не отвратительно». Я сказал учительнице, что мне нужно в туалет и надул живот, чтобы выглядело, будто мне туда нужно ОЧЕНЬ срочно; побежал в туалет и заперся в кабинке. Я достал фотографию его микропениса из кармана и в последний раз посмотрел на него. Он и правда был отвратительным. Я смял фото и кинул в унитаз. До того как смыть его, я заключил с собой договор, что никогда не паду так низко, как те, кто задирает меня. Чувство вины за то, что я ранил сердце этого козла, было хуже чувства, которое я испытал, когда он с друзьями назвал меня жирным животным-роботом. Это того не стоило. Я смыл фото и вернулся в класс, довольный собой.

В тот же вечер я открыл свой тошнотворный ноутбук и удалил аккаунт Кэрол. Она мне больше не нужна. Я удалил еще и AIM-мессенджер, потому что, давайте начистоту, он мне тоже уже был не нужен. Я был первым кэтфиш, еще до того, как это понятие вошло в моду. Даже раньше, чем это определение появилось на «Урбан Дикшионери», или так назвали (якобы) реалити-шоу на MTV. С того дня я больше никогда не притворялся тем, кем не являюсь. Вместо этого я всего лишь ДО НЕУЗНАВАЕМОСТИ фотошоплю свои фото. Но, эй, разве не все мы так делаем?