Текст книги "Ты боишься темноты?"

Глава 2

Озноб унялся только к рассвету. Казалось, она промерзла насквозь и даже кости превратились в лед. Ричард мертв. Она никогда больше не увидит его. Не услышит голоса. Не прижмется к его груди.

И во всем виновата я. Зачем я согласилась дать показания? О, Ричард, прости меня… пожалуйста… прости… я не смогу жить без тебя. Ты был моей жизнью, единственной соломинкой, за которую я цеплялась, и вот теперь не осталось ничего.

Хотелось стать маленькой и незаметной.

Хотелось исчезнуть.

Хотелось умереть.

Она лежала одна на широкой постели, думая о прошлом и о том, как преобразила и изменила ее жизнь встреча с Ричардом.

Дайана Уэст выросла в Сэндс-Пойнт, штат Нью-Йорк, в обеспеченной семье. Ее отец был хирургом, мать – художницей, и сама Дайана начала рисовать в три года. Она училась в пансионе Святого Павла, а на первом курсе в колледже завела короткий роман с обаятельным преподавателем математики. Он твердил, что хочет жениться на ней, потому что для него она единственная женщина в мире. Случайно узнав, что у него есть жена и трое детишек, Дайана решила, что у него неладно то ли с памятью, то ли с математикой, и перевелась в колледж Уэллсли[2]2
  Престижный частный гуманитарный колледж для женщин в пригороде Бостона Уэллсли.


[Закрыть].

Она была одержима искусством и каждую свободную минуту проводила за мольбертом. Ко времени окончания колледжа она уже продала немало работ и приобрела репутацию подающей надежды художницы.

Той осенью известная художественная галерея на Пятой авеню устроила выставку ее картин, имевшую огромный успех. Пол Дикон, владелец галереи, богатый, широко образованный, обладавший безупречным вкусом афроамериканец, решил сделать ставку на работы Дайаны.

В вечер вернисажа зал был переполнен. Дикон, широко улыбаясь, поспешил к Дайане:

– Поздравляю! Большинство картин уже продано! Через несколько месяцев я собираюсь устроить вторую выставку. Так что поторопись.

– Я так благодарна тебе, – прошептала потрясенная Дайана.

– Благодари себя. Ты все это заслужила, – кивнул он и, потрепав ее по плечу, растворился в толпе.

Дайана раздавала автографы, когда позади нее кто-то сказал:

– Мне нравятся ваши изгибы.

Дайана оцепенела от злости, но, тут же опомнившись, повернулась и уже раскрыла рот, чтобы дать наглецу достойный отпор, когда вдруг услышала:

– Они обладают изысканностью Россетти или Мане.

Оказалось, незнакомец изучал картину на стене.

Дайана едва успела спохватиться.

– Вы так считаете?

На вид мужчине было лет тридцать пять. Высокий, на голову выше ее, хорошо сложенный блондин с ярко-голубыми глазами, одетый в рыжевато-коричневый костюм и белую рубашку с коричневым галстуком.

– Я… спасибо.

– Когда вы начали рисовать?

– Еще ребенком. Моя мать была художницей.

– Моя мать была прекрасной кулинаркой, но готовить я не умею, – улыбнулся он. – Ваше имя я знаю. А меня зовут Ричард Стивенс.

В этот момент появился Пол Дикон с тремя свертками:

– Вот ваши покупки, мистер Стивенс. Желаю удачи.

И, вручив картины Ричарду, тактично удалился.

Дайана не могла прийти в себя от изумления.

– Вы купили сразу три картины?

– И еще две висят у меня дома.

– Я… я польщена.

– А я ценю таланты.

– Спасибо.

– Что ж… – нерешительно протянул он, – вы, возможно, заняты, так что я побегу…

– Нет, я совершенно свободна, – услышала Дайана собственный голос.

– Вот и хорошо. – Он снова замялся. – Вы могли бы сделать мне огромное одолжение, мисс Уэст.

Дайана украдкой взглянула на его левую руку. Обручального кольца не было.

– Какое именно?

– У меня есть два билета на завтрашнюю премьеру новой постановки Ноэла Коуарда «Неугомонный дух», и мне не с кем пойти. Если вы свободны…

Дайана присмотрелась к собеседнику. Милый, вежливый, очень привлекательный, но, что ни говори, она его совершенно не знает.

Опасно. Слишком опасно.

– С удовольствием пойду с вами, – выговорила она.

* * *

Следующий вечер оказался на редкость приятным. Ричард Стивенс был занимательным собеседником, и Дайана мгновенно освоилась в его обществе, тем более что обоих интересовало одно и то же: искусство, музыка и театр. Ее тянуло к нему, но она опасалась, что его не влечет к ней.

Провожая ее домой, Ричард спросил:

– Вы не заняты завтра вечером?

– Совершенно свободна, – ответила Дайана не задумываясь.

– В таком случае, может, поужинаем вместе?

Дайана молча кивнула.

Они выбрали небольшой ресторанчик в Сохо.

За ужином Дайана попросила Ричарда рассказать о себе. Тот пожал плечами:

– Особенно и рассказывать нечего. Мой отец был архитектором и проектировал здания по всему миру. А мы с мамой ездили с ним. Я сменил множество школ в разных европейских государствах и, пытаясь облегчить себе жизнь, выучил несколько иностранных языков.

– А чем вы занимаетесь? Где работаете?

– Тружусь в КИГ, «Кингсли интернэшнл груп». Огромный мозговой центр. Нечто вроде научно-исследовательского института, только масштаб больше.

– Звучит потрясающе.

– Так и есть на самом деле. Затягивает как наркотик. Мы занимаемся самыми передовыми технологиями. Имей мы девиз, он скорее всего звучал бы так: «Если у нас нет ответа сейчас, подождите до завтра».

После ужина Ричард отвез Дайану домой, проводил до подъезда и, коротко поблагодарив за приятный вечер, ушел.

Проводив его взглядом, Дайана подумала:

Я рада, что встретила джентльмена, а не очередного грязного шакала. В самом деле рада. Надо же!

После того вечера они почти не разлучались, и каждый раз рядом с Ричардом у Дайаны становилось теплее на душе.

Как-то в пятницу Ричард сказал:

– По субботам я тренирую одну из команд Малой лиги[3]3
  Объединение детских баскетбольных команд, финансируемое местными бизнесменами.


[Закрыть]. Хотите посмотреть?

– Еще бы! – обрадовалась Дайана. – Обожаю баскетбол.

Наутро она оделась попроще, приехала в спортзал и долго наблюдала, как Ричард работает с командой неутомимых сорванцов. Он был прирожденный педагог: заботливый, мягкий и терпеливый. И вместе с другими орал и прыгал от счастья, когда десятилетний Тим Холм поймал особенно трудный мяч. Даже посторонним было заметно, что дети его обожают.

И тут Дайане пришлось признаться себе, что она, кажется, влюбляется в этого симпатичного великана.

Несколько дней спустя Дайана с подругами собралась устроить нечто вроде девичника. Собравшись, они пошли в ресторан, где беззаботно провели пару часов за ленчем. Выйдя на улицу, они направились куда глаза глядят и вскоре наткнулись на вывеску гадального салона, рекламировавшую искусство цыганки-предсказательницы.

– Давайте пойдем погадаем, – сама не зная почему, предложила Дайана. – Хочу узнать будущее!

– Не могу, Дайана, – покачала головой одна. – Нужно возвращаться на работу.

– И мне тоже.

– А мне нужно отвести домой Джонни.

– Если хочешь, иди одна, потом нам все расскажешь.

– И пойду! – упрямо тряхнула головой Дайана.

Через пять минут Дайана уже сидела перед морщинистой смуглой ведьмой с блестящими золотыми зубами. На голове женщины красовался тюрбан из грязного платка.

Что за ерунда? – думала Дайана. Зачем я все это делаю?

Но в душе она знала зачем. Очень хотела узнать, есть ли у них с Ричардом будущее. Смогут ли они быть вместе. Хотела и боялась.

Все это только ради смеха, уверяла она себя.

Старуха взяла колоду карт Таро и принялась тасовать, даже не поднимая глаз на посетительницу.

– Я бы хотела узнать, будет ли…

– Ш-ш-ш… – Женщина перевернула карту. Это оказался Шут, в яркой одежде, с сумой в руках. – Тебе предстоит узнать много тайн. – Она перевернула вторую карту. – Это Луна. У тебя много желаний, в которых ты не уверена.

Дайана помялась и кивнула.

– Ты мечтаешь о мужчине?

– Да.

Старуха перевернула следующую карту.

– Это Влюбленные.

– Хороший знак? – улыбнулась Дайана.

– Посмотрим. Следующие три карты покажут. Видишь? Висельник. – Она нахмурилась, поколебалась, прежде чем перевернуть очередную карту. – Дьявол…

– Все так плохо? – беспечно бросила Дайана.

Гадалка не ответила.

Настала очередь последней карты. Цыганка покачала головой.

– Карта Смерти, – пробормотала она неестественно глухим голосом.

Дайана вскочила.

– Я все равно ничему этому не верю! – рассердилась она.

Старуха впервые за все это время подняла глаза, и Дайана содрогнулась. На нее смотрела сама судьба.

– Во что ты веришь или не веришь, значения не имеет. Смерть повсюду. И сейчас она – твоя постоянная спутница.

Глава 3

Берлин, Германия

Старший инспектор полиции Отто Шиффер, двое полицейских в мундирах и управляющий многоквартирного дома герр Карл Гетц молча уставились на обнаженное тело, лежавшее на дне переполненной ванны. Едва заметная синяя полоска была видна на шее.

Старший инспектор подставил палец под капающий кран.

– Холодная, – констатировал он, затем поднес к носу пустую бутылку из-под виски, стоявшую рядом с ванной, понюхал и обернулся к управляющему: – Имя женщины?

– Соня Вербрюгге. Ее муж – Франц Вербрюгге. Кто-то вроде ученого.

– Она жила в этой квартире с мужем?

– Семь лет. Идеальные жильцы. Всегда платили за квартиру вовремя. Никаких неприятностей. Все любили… – Неожиданно сообразив, что хотел сказать, он осекся.

– Фрау Вербрюгге работала?

– Да, в интернет-кафе «Киберлин», где платят за пользование компьютерами для…

– Как вы обнаружили тело?

– Все из-за крана с холодной водой в ванной. Я несколько раз пытался его починить, но он так и не закручивался до конца.

– И что?

– Поэтому, когда сегодня утром жилец из квартиры этажом ниже пожаловался, что ему на голову льется вода, я поднялся сюда, постучал и, не получив ответа, открыл дверь своим ключом. Прошел в ванную и увидел… – Его голос прервался.

В ванную комнату вошел детектив:

– В баре ни одной бутылки виски. Только вино.

Инспектор кивнул:

– Интересно. Тогда возьмите эту и проверьте на наличие отпечатков.

– Будет сделано, герр инспектор.

– Герр Гетц, вы не знаете, где сейчас герр Вербрюгге?

– Нет. Я всегда вижу его по утрам, когда он уходит на работу, но сегодня… – Он беспомощно развел руками.

– Значит, сегодня вы его не видели?

– Нет.

– Не знаете, он никуда не собирался уехать?

– Нет, герр инспектор.

Инспектор взглянул на детектива:

– Поговорите с другими жильцами. Узнайте, не была ли фрау Вербрюгге последнее время чем-то расстроена, не ссорилась ли с мужем и не увлекалась ли спиртным. Герр Гетц, мы собираемся связаться с ее мужем. Если чем-то способны помочь расследованию…

– Не знаю, – нерешительно протянул Карл Гетц, – поможет ли это вам, но один жилец сказал мне, что прошлой ночью к дому подкатила «скорая». Он спрашивал, не болен ли кто. Но когда я вышел на улицу узнать, что случилось, машина уже уехала. Это важно?

– Возможно, – кивнул инспектор. – Мы проверим.

– А что насчет… что делать с телом? – встревоженно спросил Карл Гетц.

– Сюда едет медэксперт. Слейте воду из ванны и набросьте на тело полотенце.

Глава 4

Я принес плохие новости… убит прошлой ночью… мы нашли его тело под мостом…

Для Дайаны Стивенс время остановилось. Целыми днями она бесцельно бродила по большой квартире, где все навевало воспоминания. И думала она только об одном. О муже. О том, что потеряла с его смертью.

Тепло и уют ушли навсегда… без Ричарда все это только холодные вещи… Больше мой дом никогда не оживет.

Почувствовав, как подкашиваются от усталости ноги, Дайана рухнула на диван и закрыла глаза.

Ричард, дорогой, в тот день, когда мы поженились, ты спросил, что я хочу в подарок. Тогда я сказала, что мне ничего не надо. Но теперь я прошу: вернись ко мне. И пусть я тебя не увижу, просто обними меня. И больше не отпускай. Я знаю, ты здесь. И мне необходимо ощутить твое прикосновение хотя бы еще раз. Погладь меня по волосам, по груди, прижмись губами к губам. Скажи, что я делаю лучшую паэлью в мире. Попроси не стягивать с тебя одеяло во сне. Шепни, что любишь меня.

Она попыталась остановить поток слез, но не смогла.

* * *

С той минуты, когда Дайана отчетливо осознала, что Ричард мертв, она заперлась в темной квартире и провела там несколько дней, не отвечая на звонки и не подходя к двери. Словно раненое животное, она пряталась в норе, опасаясь выйти на свет. Ей хотелось одного: остаться наедине со своей болью.

Ричард, сколько раз я думала признаться тебе в любви, чтобы услышать ответное признание. Но боялась показаться навязчивой. Какой же дурой я была! Теперь ты мне нужен больше, чем прежде.

Наконец, устав от постоянных звонков телефона и стука в дверь, Дайана отперла замок. На пороге стояла Кэролин Тер, одна из ее лучших подруг.

– Выглядишь хуже некуда, – резко бросила она, но тут же смягчилась. – Все пытаются дозвониться до тебя, солнышко. Мы с ума сходим от беспокойства.

– Прости, Кэролин, но я просто не могла…

Кэролин порывисто обняла подругу.

– Знаю. Но твои друзья хотят тебя видеть.

Дайана покачала головой:

– Нет. Я не…

– Дайана, жизнь Ричарда кончена, но твоя продолжается. Не отталкивай людей, которые тебя любят. Сажусь на телефон.

Друзья Дайаны и Ричарда продолжали звонить и приходить к ней домой, и Дайане волей-неволей приходилось выслушивать банальные утешения и стандартные соболезнования.

– Думай о том, что Ричард почил в мире и сейчас на небесах…

– Господь призвал его, дорогая…

– Я точно знаю, Ричард сейчас в раю и смотрит на тебя…

– Он ушел в лучший мир…

– Присоединился к сонму ангелов…

Дайане хотелось кричать, но она сдерживалась.

Поток утешителей казался бесконечным. Пол Дикон, владелец художественной галереи, выставлявшей работы Дайаны, обнял ее и прошептал:

– Я пытался связаться с тобой. Но…

– Знаю, Пол, знаю.

– Мне так жаль Ричарда. Он был редким человеком и истинным джентльменом. Но, Дайана, ты не должна отгораживаться от жизни. Найди в себе силы идти дальше. Люди ждут твоих новых прекрасных картин.

– Не могу, Пол. Теперь это уже не важно. Все потеряло смысл. Я конченый человек.

Никакие доводы и уговоры не могли ее убедить.

Следующее утро прошло спокойно. Никто не приходил. Дайана уже с облегчением вздохнула, но тут раздался звонок в дверь. Дайана неохотно пошла открывать и, взглянув в глазок, увидела группу мальчишек. Удивленная, Дайана повернула ключ в замке и вопросительно уставилась на странных посетителей.

Один протянул ей небольшой букет роз:

– Доброе утро, миссис Стивенс.

– Спасибо, – кивнула она, неожиданно вспомнив, кто они. Члены команды Малой лиги, которую тренировал Ричард.

Вся квартира была заставлена корзинами цветов, завалена письмами с соболезнованиями, но этот подарок казался ей самым трогательным.

– Заходите, – пригласила Дайана.

Мальчики потянулись в комнату.

– Мы только хотели сказать, как нам плохо без него.

– Ваш муж был классным парнем.

– Самый крутой тренер.

– Мы будем его помнить.

На этот раз Дайана сдержала слезы.

– Спасибо. Он тоже считал вас классными парнями. И очень гордился вами. – Она глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки. – Хотите кока-колы или…

– Нет, спасибо, миссис Стивенс, – отказался Тим Холм, тот парнишка, что поймал трудный мяч. – Понимаете, мы очень скучаем без него. И все сложились на цветы. Они стоили двенадцать долларов.

– Да, и еще мы хотели сказать, что нам ужасно жаль.

– Спасибо вам, мальчики, – тихо повторила Дайана. – Я знаю, Ричард был бы рад вашему приходу.

Мальчики неловко попрощались и ушли.

Глядя им вслед, Дайана вспомнила, как впервые пришла на тренировку. Ричард говорил со своими подопечными так, словно был их ровесником, на языке, который они понимали. И за это школьники любили тренера.

В тот день я поняла, что влюбляюсь в него.

За окном загрохотал гром. Первые капли дождя ударили в стекло. Слезы Господни. Дождь. Совсем как в тот субботний день…

– Любите пикники? – спросил Ричард.

– Обожаю.

– Я так и знал! – обрадовался он. – Поэтому и решил пригласить вас на пикник. Ничего особенного, так, небольшая прогулка. Заеду за вами завтра в полдень.

День выдался на редкость солнечным и ясным. Ричард привел ее в Центральный парк, расстелил нарядное одеяло, вынул серебряные приборы и полотняные салфетки. Увидев, что лежит в корзинке, Дайана рассмеялась. Ростбиф… ветчина… сыры… два больших паштета… разнообразные напитки и с полдюжины всяких десертов.

– Да этого хватит для небольшой армии! К нам придет кто-то еще?

Священник?! – неожиданно подумала она, заливаясь краской.

– С вами все в порядке? – всполошился Ричард.

В порядке? А я еще никогда не была так счастлива!

– Конечно, Ричард. Просто немного жарковато.

– Ну, это как раз и неплохо, – кивнул он. – А дожидаться армии мы не будем. Давайте лучше начнем.

Они ели и разговаривали. Обо всем на свете. И каждое слово, казалось, все больше их сближало. Сексуальное притяжение увеличивалось с каждой минутой. Крохотные молнии словно проскакивали между ними, и оба это чувствовали.

И вдруг небо в один миг затянуло тучами, и по траве ударили первые капли дождя. Они не успели оглянуться, как промокли до костей.

– Не повезло, – расстроился Ричард. – А синоптики обещали сухую погоду. Жаль, что пикник не удался…

Дайана придвинулась к нему и тихо спросила:

– Разве? Вы в самом деле так думаете?

Она так и не поняла, как оказалась в его объятиях. Он прижался губами к ее губам, и Дайана почувствовала, как тело наливается жаром.

Когда он наконец отстранился, она решительно сказала:

– Нужно немедленно избавиться от этой мокрой одежды.

– Ты права, – рассмеялся он. – Не хватало еще просту…

– К тебе или ко мне? – перебила Дайана.

Ричард мгновенно замер.

– Дайана, ты уверена? Я спрашиваю… потому что для меня это не просто приключение.

– Знаю, – спокойно кивнула Дайана.

* * *

Уже через полчаса они лихорадочно сбрасывали одежду в спальне Дайаны. Руки словно обрели собственную жизнь, гладя, лаская, исследуя потаенные местечки.

Не в силах больше ждать, Ричард и Дайана легли в постель. И началось волшебство. Ричард оказался нежным, чутким, страстным и пылким. Когда его язык медленно проник в ее рот, ей показалось, будто теплые волны медленно накатили на ее послушное, расслабленное, лежащее на бархатном песке тело. Он приподнялся над ней и вошел глубоко, наполняя ее.

Они провели остаток дня и почти всю ночь, тихо переговариваясь и любя друг друга, открывая свои сердца новому чувству и зная, что происходящее сейчас невозможно описать словами.

Утром, когда Дайана готовила завтрак, Ричард тихо подошел к ней и спросил:

– Ты выйдешь за меня, милая?

Она повернулась к нему и нежно ответила:

– О да!

Они поженились через месяц. Приглашенные уверяли потом, что свадьбы счастливее им не приходилось видеть. Родственники и друзья поздравляли новобрачных. Здесь царили тепло и искренность, и Дайана, глядя в сияющее лицо мужа, вспомнила о вздорном предсказании гадалки и улыбнулась.

Они собирались провести медовый месяц во Франции. Отъезд назначили через неделю, но на следующий день Ричард позвонил с работы:

– Милая, неожиданно появилась срочная работа. Новый проект. Я просто не могу сейчас уехать. Ничего, если мы полетим через несколько месяцев? Прости, крошка, мне очень жаль.

– Ничего страшного, дорогой. Это мы как-нибудь переживем.

– Не хочешь пообедать со мной сегодня?

– Конечно!

– Любишь французскую кухню? Я знаю потрясающий французский ресторан. Заеду за тобой через полчаса.

Ровно через тридцать минут Ричард уже был у дома.

– Привет, солнышко. Мне нужно проводить одного клиента в аэропорт. Он улетает в Европу. Попрощаемся с ним и поедем на ленч.

Вместо ответа Дайана обняла его.

В аэропорту Кеннеди клиента не оказалось.

– У него личный самолет, – пояснил Ричард. – Мы встречаемся с ним на взлетной полосе.

Охранник проводил их на огороженную часть летного поля, где уже стоял «Челленджер». Ричард огляделся.

– Его еще нет. Подождем в самолете.

– Хорошо, – пожала плечами немного удивленная Дайана.

Они поднялись в роскошный салон. Дайана отметила, что моторы работают.

Из кабины пилота вышел стюард:

– Доброе утро, мадам, месье.

Новобрачные поприветствовали его, и он прикрыл дверь кабины.

– Интересно, когда же появится твой клиент, – пробормотала Дайана.

– Совсем скоро, – начал Ричард, но рев моторов заглушил его голос. Самолет покатил по взлетной полосе.

Дайана выглянула в окно и побледнела.

– Ричард, мы движемся.

– Уверена? – Ричард вскинул брови.

– Посмотри сам! – в панике вскрикнула Дайана. – Скажи… скажи пилоту…

– Что ему сказать?

– Чтобы остановился!

– Не могу. Он уже взлетает.

Последовало минутное молчание. Дайана широко раскрытыми глазами уставилась на Ричарда:

– Куда мы летим?

– О, разве я не говорил? В Париж, конечно. Ты сказала, что любишь французскую кухню.

Дайана ахнула, но тут же потрясенно всплеснула руками:

– Ричард, я не могу лететь в Париж! У меня даже зубной щетки нет! Ни одежды! Ни косметики! Ни…

– А я слышал, в Париже тоже есть магазины, – заметил Ричард.

Дайана бросилась ему на шею:

– Дурачок ты мой! Я же люблю тебя!

Ричард расплылся в улыбке:

– Ты хотела медовый месяц. Значит, так и будет.