Текст книги "Диплом по некромантии, или Как воскресить дракона"

Диара презрительно хмыкнула, полностью повернувшись к нему. Теперь их позы будто зеркально копировали друг друга.

От открытой конфронтации, в которую превращался этот разговор, кровь девушки начала закипать. А еще что-то горячее словно сконцентрировалось под ребрами и жгло, стремительно нарастая.

– Тридцать? – невозмутимо спросил Лютер, склонив голову, будто издевался.

Кто-то рядом нервно выдохнул, услышав такую цифру.

Существовало несколько арканов силы, способных упокаивать нежить массово. Но их еще не учили использовать подобную магию на мертвецах высшего порядка. Это было лишь первое занятие.

Диара знала, что Лютер блефует, просто издевается над ней, пытаясь показать ее несостоятельность. Заставить ее признаться в том, что она не способна ни на что выдающееся. Тридцать некромантулов – страшная сила. Она в состоянии уничтожить целую армию лишенных магии солдат.

– Давайте не будем горячиться, Рейвел, Бриан, – проговорил профессор, но они оба даже не повернули к нему головы. Их взгляды сцепились, как два кинжала, вошедшие в плоть.

– Если бы я просто думала, что смогу, то не говорила бы с уверенностью, – ответила она неторопливо, сжигая самоуверенного выскочку гневным взглядом.

Что ж, похоже, теперь ей придется отвечать за свои слова.

Лютер едва заметно приподнял бровь, словно этот ответ его… удивил? Другой бы на его месте засмеялся, не поверив ни одному ее слову. Но он, кажется, был готов проверить.

Они будто прощупывали друг друга. Искали слабые места, оценивали силу.

И Диара вдруг почувствовала, что ей это неожиданно нравится. Кровь бурлила, девушка хотела показать, на что способна.

На лице сама собой мелькнула улыбка.

Кроме того, Диара была непростой колдуньей, хоть и сама не знала почему. С самого детства Тьма подчинялась ей слишком легко.

При этом ее родители всегда пожимали плечами и делали вид, что все в порядке. Так и должно быть. Лишь на первом курсе в академии магии много лет назад она поняла, что не такая, как все. Впрочем, на вопрос «почему?» ответа так и не нашлось.

Прямо сейчас на ее откровенную самоуверенную дерзость кто-то за спиной ехидно засмеялся, кто-то попытался пошутить. Никто не верил, что аспирантка удержит три десятка высших пауков. А тем более сможет разом их упокоить.

Лютер… ждал ее следующий ход.

– Может, хочешь посоревноваться? – спросил он вдруг, и на его губах, которые внезапно слишком сильно привлекли ее взгляд, зажглась опасная улыбка. Именно эта улыбка должна была насторожить Диару.

Но не насторожила. Девушка чересчур жаждала утереть нос излишне наглому одногруппнику и не замечала ничего вокруг.

– Почему бы и нет, – улыбнулась она.

Затем резко развернулась к лесу. Подняла руки и раскрыла ладони в сторону нежити, застывшей грудой мяса.

Высший некромант на ее месте стал бы взывать к сумеречному зрению, пытаться сгустить Тьму, превращая ее в нити управления. А затем эти нити, будто иглы, вонзать в мертвые тела, заставляя их подниматься.

Это довольно долгое и серьезное занятие, требующее концентрации.

Диара действовала иначе. Ей хотелось эффектности. Пусть это и потребует от нее гораздо больше вложенной силы.

Очень много…

Она прикрыла глаза, зажигая под опущенными веками крупные красные точки паучьих туш. А затем одним махом опустила ладони в землю, вонзая пальцы в почву, будто острые лезвия. И позвала их.

Ее анарель запульсировал магией, щедро отдавая ее древнему заклинанию, которым никто не пользовался вот уже прорву лет. Не пользовался просто потому, что так много магии затратить никто не был способен.

– Зов короля мертвых! – прошептал кто-то за спиной Диары, заставив девушку вздрогнуть, а затем улыбнуться.

А в следующий миг глаза мертвых пауков зажглись алым огнем. Неподвижные тела дернулись, и мохнатые лапы пришли в движение.

Стремительно ринулись в сторону молодой некромантки нити управления, протягиваясь от тел нежити к ее ладоням. Диара сомкнула пальцы, крепко удерживая их, чувствуя, как ее анарель питает мертвецов через эти каналы силы.

Через пару мгновений некромантулы снова стояли на ногах, хищно клацая жвалами.

Вот только на этот раз их было больше. К первому десятку из леса вышло их удвоенное количество. Теперь между полосой деревьев и линией аспирантов выстроились ровно тридцать пауков.

Какая-то девчонка сбоку испуганно вскрикнула.

– Ну что, ты упокоишь их или такое количество тебе не по зубам? – улыбаясь, спросила Диара, повернувшись к Лютеру. – Давай отойдем от группы, чтобы не нервировать остальных.

Вдруг шагнула вперед, схватила парня за руку и потянула к лесу. Прямо к замершим в голодном ожидании паукам.

– Магиана Бриан… – нервно проговорил профессор Литвиг.

Но Лютер неожиданно не дал ему сказать.

– Не беспокойтесь, профессор. Я, как благородный волшебник, уничтожу монстров и спасу прекрасную деву. Маленьким девочкам не стоит проворачивать такие опасные фокусы. – Вырвал свою кисть из женского захвата и с силой заставил девушку положить ладонь на собственный сгиб руки.

Теперь они шли бок о бок.

А Диара вдруг со странным беспокойством поняла, что некромант не боится. Теперь именно он уверенно тащил ее к трем десяткам мертвых пауков. И если бы нити управления нежитью не были в ее руках, вероятно, она бы сильно испугалась.

На его месте она бы испугалась.

Группа все сильнее и сильнее отдалялась от них. Вместе с преподавателем, который еще мог остановить это безумие.

– Ты? Спасешь меня? – В это время Диара с возмущением выдохнула, попытавшись высвободиться из захвата парня.

Безуспешно. Так они и шли рука об руку, как воркующая парочка. И от этой мысли щеки девушки начали пылать от гнева.

– Не слишком ли ты много на себя берешь? – процедила она.

– О, скоро ты сама сможешь решить, много я на себя беру или мало, – спокойно проговорил он, и от этих слов вкупе с вспыхнувшим огнем в топазовых глазах парня по спине Диары прокатилась дрожь.

Лютер

«Она подняла три десятка некромантулов. Три, Бездна ее подери, десятка!!!» – вертелось в голове Лютера, пока он тащил беспомощно упирающуюся девчонку прямо к ошалевшим от голода паукам.

«Три…» – повторилось в голове снова, будто это могло изменить количество высших мертвецов.

Лютер был в бешенстве. Прежде ему никогда не доводилось управлять столькими мертвецами, и его приводило в настоящую ярость то, что эта самовлюбленная девчонка оказалась опытнее его.

А возможно, и сильнее…

Но предположить подобное Лютеру уже не позволяло чувство собственного достоинства.

Он всегда был лучшим на своем потоке. С первого дня, как перед ним по чистой случайности открылись двери императорской академии, он мог дать фору любому однокурснику. Он, низкородный, без денег, связей и титула, мог в бою победить богатенького сынишку виконта, графа или даже герцога. А ведь те в любой момент могли нанять себе личных учителей, на что у Лютера никогда не хватило бы средств.

И вот теперь откуда ни возьмись появляется колдунья, чья сила, вполне возможно, превышает…

«Да нет, это бред», – едва не фыркнул вслух некромант и повернул голову к девушке, которая держала его под руку.

Его все еще колотило от ее наглости. Но загадка этой странной новенькой начала слишком сильно привлекать его.

Как ей все это удалось? Каким образом она использовала зов короля мертвых? Неужели ее анарель столь велик?

Взглянув на распущенные черные волосы, в которых будто запуталось солнце, Лютер невольно… стал рассматривать девчонку дальше.

Узкое лицо с приподнятым подбородком, маленький, чуть вздернутый нос, ярко-алые губы, которые были сейчас напряженно сжаты.

Она боялась. И это отражалось в огромных глазах цвета темного осеннего золота, застывало между ее сдвинутых бровей.

Она боялась ту нежить, что собственноручно удерживала. Это было почти комически смешно, но Лютер не улыбался.

Он собирался проучить нахалку, раз и навсегда дав понять, что не стоит выставлять его на посмешище перед всем курсом.

Собирался проучить ее, даже если это будет дорого ему стоить.

Лютер тихо хмыкнул, неосознанно концентрируясь на тонкой, чуть прохладной ладони, которую силой держал в своей руке.

Странное чувство родилось прямо под ребрами. Неприятно шевельнулось чем-то острым и горячим.

Некромант сжал челюсти, отгоняя наваждение. А затем остановился в двадцати метрах перед линией отвратительных членистоногих мертвецов.

Здесь, в непосредственной близости от некромантулов, в воздухе разносился ни с чем не сравнимый запах старой гнили. Это была не вонь свежих трупов, но тонкие, сладковато-пепельные миазмы, которые бывают лишь от тел, что уже давно и прочно изменены Тьмой.

В такой концентрации Лютер не вдыхал их ни разу. И будь здесь с ними рядом остальные магиане с потока, половина бы как пить дать свалилась бы в обмороке или приступе острой рвоты.

Диара сморщилась, но присутствия духа не потеряла.

Но этого было недостаточно для того, чтобы Лютер почувствовал к ней хоть каплю уважения.

– Пришли, новенькая, – бросил он слегка презрительно.

– Ты первый начнешь их упокаивать? – нарочито бодро спросила Диара, сложив руки на груди, как только он ее отпустил.

Некромант поймал этот защитный жест и подавил усмешку.

«Бойся, цветочек, – мысленно проговорил он. – Но не слишком – я все-таки не чудовище. Если только самую малость».

– Я первый… применю аркан по площади, – ответил он с легкой улыбкой. – Скажем, аркан Даркера. Как думаешь, это достаточно зрелищно?

– Аркан Даркера на всех тридцати пауках? – приподняла брови Диара, но тут же поправилась: – Делай, что считаешь нужным. Я подожду.

– Хорошо, – кивнул Лютер невозмутимо. – Спрячься вот за этим деревом, если боишься отдачи, – проговорил он обманчиво заботливо, указывая на пушистый соннолистник, раскинувшийся в метре от девушки.

Та, само собой, фыркнула в ответ и не подумала прятаться.

Лютер отодвинулся от новенькой на метр в сторону и приготовился колдовать, в то же время ни на секунду не прекращая наблюдать за ней.

Аркан Даркера – это довольно простое заклятие, которому учат магиан еще на третьем курсе. Оно окружает некроманта непроницаемым барьером магии, сквозь который не может пройти ни одна нежить. Конечно же защита действует ровно до тех пор, пока силы колдуна не иссякнут. Чтобы выстроить необходимую последовательность символов, требуется не меньше шестидесяти секунд. Довольно долго. В реальном бою за это время можно оказаться сожранным заживо. Однако, если все же успеть сплести магическую формулу, в итоге оказываешься не только закрытым от всех опасностей щитом Тьмы, но и в эпицентре ограниченного по мощности взрыва. Барьер магии, окружающий колдующего, выстреливает вокруг поражающей волной, что сметает с ног и выводит из равновесия всех мертвецов в небольшом радиусе. Нежить при этом не погибает, но на некоторое время теряет ориентацию и способность нападать.

Минусом заклинания остаются довольно длительное время на активацию и малый радиус поражения. По-хорошему, тридцать высших мертвецов, стоящих в двадцати метрах впереди, арканом Даркера обезвредить никак не удалось бы.

И все же Лютер начал выстраивать необходимую последовательность символов именно для этого заклятия. Зачем он это делал?

Диару ждал сюрприз.

В процессе работы над магической цепью Лютер скосил взгляд на девушку, незаметно наблюдая за ее реакцией. Она надула губы, не замечая его взгляда. Смотрела перед собой, то и дело неосознанно сжимая кулаки или шевеля пальцами, с которых вперед, к паукам, устремлялись черные нити Тьмы. Словно проверяя, что ее магия прочно удерживает некромантулов.

Словно удостоверяясь, что все еще управляет ситуацией…

Лютер покачал головой.

Со стороны девчонки это была неуверенность в собственных силах.

Некромант слишком хорошо знал, что именно это качество хороший маг должен вытравливать из себя, как побеги борщевика. Иначе рано или поздно и, как правило, в самый ненужный момент это чувство превратится в страх, способный полностью обезоружить. И не приведи темные боги, чтобы это случилось, когда его со всех сторон окружит стена дикой, стихийной нежити. Спастись будет практически невозможно.

Как однажды было невозможно спастись ему самому.

Лютер хищно улыбнулся и начал незаметно вплетать в магическую последовательность аркана Даркера совсем иные символы. Сейчас неопытность новенькой была ему на руку.

Буквы эшгенрейского алфавита вспыхивали одна за другой, а Диара будто вовсе не замечала, что происходит. Настолько сильно она была занята удерживанием высших мертвецов.

Аркан Даркера превращался в нечто новое, хотя структура заклинания сохранялась прежней.

В какой-то момент все было закончено. Лютер готовился произнести последнее слово-ключ, что активировало бы магию.

Он медленно повернул голову к Диаре. Девушка внезапно посмотрела на него в ответ и нахмурилась. Очевидно, наконец заметила что-то необычное.

Некромант подмигнул ей, с мрачным удовлетворением замечая, как стремительно бледнеет его оппонентка, а затем громко скомандовал:

– Hestiare![1]1
  Двенадцатая буква эшгенрейского алфавита, языка мертвых драконов. Используется в качестве ключа для активации заклятий.


[Закрыть]

Одновременно с ним Диара закричала:

– Нет!!!

И ринулась к нему, надеясь то ли закрыть ему рот, то ли сделать чего похуже. Лишь бы он не активировал магическую цепь.

Но он уже сделал это.

Волна магии вырвалась из его тела, содрогнув землю.

Лютер рванулся навстречу к девушке, ловко заблокировав ее руки, а затем шагнул вместе с ней немного в сторону, прижав ее спиной к дереву движением, напоминающим танец.

– Что-то не так, цветочек? – проговорил он, с нарочитой наивностью приподнимая брови.

Впрочем, невинное выражение лица сохранить не удалось. Губы сами собой сложились в хищную усмешку.

– Некро… некромантулы… – бубнила она, глядя ему за спину огромными, полными ужаса огненно-карими глазами. – Ты!

– Я, – кивнул Лютер, продолжая удерживать ее руки прижатыми к древесному стволу. Склонился ниже к ее бледному лицу и тихо проговорил, не обращая внимания на усиливающееся клокотание паучьих жвал за спиной: – Надеюсь, доказал тебе, что умею бить по площади, правда? Теперь твоя очередь?

– Идиот! – наконец закричала девчонка, когда голос к ней хоть немного вернулся. – Какая очередь?! Ты же освободил их! Ты, сожри тебя стая упырей, освободил некромантулов! Только на тебе, гадкий ты детеныш драугра, стоит щит аркана Даркера, а на мне – нет! Об этом ты подумал?

Лютер улыбнулся, давая понять, что обо всем подумал, и неожиданно спокойно ответил:

– Я сделал свой ход. Теперь твоя очередь.

А затем медленно обернулся.

От леса к ним, все сильнее ускоряясь, двигалась толпа монстров, которых он фактически создал пару секунд назад.

Дело в том, что нежить, поднятая некромантом, питается его магией. Если разрушить нити, связующие создателя и его объекты, мертвецы падут неподвижными тушами. Как куклы, брошенные кукловодом. Именно так и произошло десять минут назад, когда он упокоил первый десяток мертвецов под управлением профессора.

Но сейчас все случилось иначе. Он вплел в аркан Даркера целую ступень иного заклятия. Активировав его, Лютер выпустил волну силы, которая, вместо того чтобы обездвижить мертвецов, полностью уничтожила их связь с Диарой. Это было именно то, чего девушка никак не ожидала.

Но Лютер не ограничился этим эффектом. Он усложнил плетение так, что мертвецы остались стоять на ногах, сохранив свое подобие жизни. Они превратились в стихийных, вместо того чтобы опасть гниющими телами. И теперь фактически все аспиранты на полигоне оказались под угрозой нападения высшей нежити, что способна уничтожить целую армию.

Можно было бы оправдаться, что заклятие получило подобную побочную реакцию случайно.

Но некромант знал, что это не так.

– Это была очень жестокая шутка, Лютер, – прошептала Диара, глядя на парня блестящими медно-рыжими глазами, в которых отражалось солнце. А затем перевела взгляд на монстров, в ужасе закрывая рот ладонями. – Это конец…

Лютер поморщился.

В чем-то, признаться, Диара была права. Некромантулам нужно было не более минуты, чтобы оклематься, понять, что они больше не связаны с собственным создателем, и добежать до беспомощных людишек. С их жвал от голода капала зеленоватая слюна, а клыкастый рот, искаженный сумеречной магией, был способен убить человека за секунды.

А вот на то, чтобы восстановить нити управления тридцатью высшими мертвецами, Диаре нужно гораздо больше времени. Она просто не могла успеть вернуть себе контроль над ситуацией. Контроль, которого Лютер ее лишил.

Арканы, которые бьют по площади, тоже требовали серьезной концентрации и времени. А его не было.

Девчонка думала, что вот-вот умрет.

Собственно, изначально Лютер на это и рассчитывал, но теперь, глядя на ее обескровленные губы, чувствуя дрожь, бьющую стройное тело, которое он вжимал в соннолистник, ему вдруг стало почти стыдно.

Девчонка считала, что арканом Даркера Лютер защитил себя. Остальных аспирантов на полигоне защищала магия магистра Литвига. А она, Диара, будто бы осталась совсем одна.

Какая невиданная чушь!

Лютер скривился, словно сладкое блюдо, которое он собирался отведать, вдруг превратилось в кислую тухлятину. Шутка переставала быть веселой.

Одна только мысль о том, какой подставой это все выглядит, окончательно испортила настроение парню. Диара ведь действительно решила, что он собрался ее тут прикончить, прикрыв себя щитом Тьмы! Да кто вообще стал бы так делать?!

В этот момент некромант вновь взглянул в глаза новенькой, резко приподняв ее подбородок и заставив посмотреть на себя.

В глазах цвета осени горело нечто до боли жгучее, что, будто отрава, пробрало его где-то под желудком.

– Никогда больше не дразни меня, – проговорил он тихо, чувствуя, как неуместно громко застучало в висках. Не замечая, как вдруг все вокруг стало отступать на второй план. Даже некромантулы будто уже не имели такого важного значения, как прежде.

Когда он еще не смотрел, как одержимый, на ее губы.

В последний момент – первая тройка пауков уже оказалась возле них, открыв огромные пасти, – Лютер вонзил перстень-наперсток в ладонь, активируя сложный и дорогой амулет-портал.

На них едва успело нестерпимо дыхнуть запахом смерти из раззявленных пастей монстров, как заклубилась вокруг Тьма и открылся черный провал, в который они и упали.

В последний момент Диара что-то вскрикнула, крепче схватившись за его рубашку. И Лютер инстинктивно прижал ее к себе, обвивая руками тонкую талию, касаясь подбородком макушки.

По телу прокатилось странное ощущение. Горячее, разъедающее.

Некромант не понимал, что с ним происходит, и это его изрядно нервировало.

Как только пасть Тьмы выплюнула их рядом с остальными аспирантами в полусотне метров от пауков, Лютер резко отошел от девушки, сделал шаг вперед и, выставив перед собой кисти с искривленными в символе пальцами, активировал еще одно подготовленное заранее заклятие.

Все было продумано до мелочей.

– Что вы творите?! – закричал где-то в отдалении магистр Литвиг, что в это время держал защитный полог Тьмы над всеми студентами и умудрялся плести какой-то массированный аркан по обездвиживанию разом всех некромантулов. Долгое и кропотливое занятие, требующее концентрации, которой сейчас ни у кого вокруг не было.

Лютер не обратил на преподавателя ни капли внимания. Он закрыл глаза и выпустил Тьму из собственного анарель, наполняя заклинание силой.

Воздух задребезжал.

А еще через мгновение вверх, словно из-под земли, ринулось «черное пламя мертвецов». Сложнейшее заклинание, которому учат лишь на последнем курсе академии и которое Лютер узнал всего пару месяцев назад. До поступления в аспирантуру.

– Бездна тебя забери, магиан Рейвен!!! – зарычал магистр Литвиг, схватившись за голову и от переживания растеряв прогресс магического плетения. Заклятие, которое он готовил, рассыпалось. – Это же высшая нежить! Редчайшие экземпляры! А вы мне сейчас их спалите ко всем драуграм!

Черное пламя и впрямь уничтожит всех драгоценных некромантулов, на которых построено множество учебных планов.

Но Лютер лишь незаметно дернул щекой, словно избавляясь от назойливого комара. Махнул рукой, очерчивая в воздухе широкую линию, и в тот же миг магическое пламя, которым было так сложно управлять, выстроилось в безупречную стену, не тронув ни нежить, ни группу аспирантов.

Пауки, мчавшиеся вперед в голодном остервенении, замерли в нескольких метрах от огня, что теперь медленно брал их в аккуратное кольцо. Через пару секунд все было кончено. Монстры, точно хомячки в клетке, скучковались в самом центре круга из пламени, чувствуя, что совсем рядом пышет жаром их смерть.

Лютер спокойно вздохнул и невозмутимо подобрал с земли плащ, который скинул еще в самом начале занятия.

– Ну а теперь, магистр Литвиг, вы спокойно можете упокаивать ваших пауков сколько угодно, – проговорил он, отсалютовав профессору, покрасневшему до состояния спелой свеклы.

– Магиан Рейвел!!! – почти в истерике закричал тот. – К ректору! Быстро!

Лютер пожал плечами, перекинул плащ на левую сторону и, развернувшись, зашагал прочь, лишь в последний момент бросив короткий взгляд в сторону Диары.

Девушка стояла неподвижно и смотрела на него серьезным, чуть прищуренным взглядом из-под сдвинутых бровей.

Лютеру это не понравилось. Под кроваво-алой рубашкой зачесалась кожа, казалось, ее взгляд прилипал к нему, царапал как живой.

Он встряхнулся, стиснув зубы, и отвернулся, выходя с поля на каменную тропинку. Оставляя позади полигон для тренировки.

Но его одиночество не было долгим.

– Магиана Бриан! – раздалось за его спиной преподавательское. – Вас это тоже касается! К ректору быстро!

– Но я же…

– Быстро!!!

Лютер закатил глаза к небу. По каменным плиткам стремительно зацокали женские каблуки.

Диара нагнала его почти сразу. Некоторое время они шли молча, демонстративно не замечая друг друга. Но через пару минут, когда до академии оставалось еще приличное расстояние, Лютер не выдержал:

– Тьма и Сумерки, – проговорил он, поворачивая голову к девушке и приподнимая бровь. – Какого упыря я слышу звук твоих шагов?

– Че-го-о? – протянула она, не сбавляя шага даже тогда, когда он вдруг поравнялся с ней. – Тебе что, реально наплевать, к чему придираться? Ты вообще нормальный? Ах, постой, зачем я спрашиваю. Судя по тому, что ты пару минут назад учудил на полигоне, – ты не просто ненормальный, у тебя вообще в черепной коробке пусто! А что, удобно, да? Есть где барахлишко хранить!

Лютер аж опешил от такого напора. И надо было бы разозлиться, но он вдруг бросил на Диару короткий взгляд и… злость не пришла. Что-то вновь забурлило внутри него, будто требуя еще активнее цепляться к этой девчонке, замечать все ее оплошности и промашки. Что-то жгучее, как кислота.

Вот только это была явно не злость.

Внимание некроманта скользнуло по вздернутому маленькому носу, по растрепавшимся волосам странного цвета, по плотно сжатым губам.

Лютер пытался понять, привлекательна ли его новая одногруппница. Кажется ли она ему красивой или хотя бы симпатичной? Он не мог найти ответ на этот вопрос, однако раз за разом продолжал на нее смотреть. Казалось, перед ним обычная девчонка, но…

Было это самое «но», а значит, девчонка уже не была обычной, и он это прекрасно знал.

Поймав себя в очередной раз на подобных размышлениях, он резко отвернулся, слегка нахмурившись, и ответил:

– Я слышу стук твоих каблуков.

Несколько коротких мгновений девушка ошеломленно хлопала ресницами. Боковым зрением Лютер видел, как недоумение отразилось на ее лице, заставив большие жгуче-рыжие глаза широко распахнуться.

Она не понимала, чего он от нее хочет, и его это изрядно веселило.

– Браво, придурок, – ответила она наконец. – А я слышу, как дохлая мышь болтается на веревочке между твоих ушей и тоскует по мозгам.

– Фу, как грубо, цветочек, – невозмутимо ответил он, подавляя то ли раздражение, то ли ухмылку. – Видишь, – махнул он рукой, будто склоняясь в легком поклоне, – я абсолютно культурен и деликатен с тобой. Само воплощение этикета. Бери с меня пример.

– О! – прошипела девушка, вдруг остановившись и резко шагнув к нему. Выставила перед собой указательный палец, ткнув Лютера в грудь. – Я буду очень культурна и деликатна. На следующей практике вы, многоуважаемый магиан Рейвел, у меня станете ртом землю есть. Достаточно деликатности или еще прибавить?

Губы Лютера изогнулись в кривой усмешке. Он прищурился, мгновенно перехватив женские руки в запястьях и рванув девчонку на себя.

– А разве можно есть чем-нибудь еще, кроме рта? – тихо спросил он, неожиданно оказавшись слишком близко от ее лица.

Диара приоткрыла губы и выдохнула от неожиданности. Ее большие глаза снова распахнулись, и некромант вдруг понял, что их цвет похож на гречишный мед.

Тонкий аромат цветочных духов нырнул в его легкие.

Взгляд упал сначала на аккуратный маленький рот, а затем на грудь девчонки, затянутую в облегающее закрытое платье. Ткань полностью повторяла идеальную форму ее тела, и парень вдруг ощутил, что ему становится жарко.

Какого драугра происходит?

Ему хотелось проучить ее. Снова. Сказать что-нибудь такое, от чего она покраснела бы и возмущенно убежала прочь. Оставила бы его в покое, чтобы у него перестало так клокотать в груди и стучать в висках.

Лютер стиснул зубы, неосознанно вдыхая глубже, чувствуя, как мутится в голове от ее запаха. А через мгновение понял, что стоит с закрытыми глазами, почти касаясь губами ее щеки.

С ним будто снова начало твориться то же самое, что и при первой встрече с ней. Только тогда это вышло случайно, а сейчас… Что сейчас?..

Как только все происходящее оформилось в голове некроманта в хоть сколько-нибудь цельную мысль, он резко отпустил руки девушки, шагнув назад так быстро, что это можно было счесть за побег. Капитуляцию.

Поэтому он тут же сжал губы и, приподняв бровь, склонил голову набок, осматривая обувь новенькой. Затем один уголок его рта дерзко дернулся, и Лютер проговорил:

– Ну, я так и знал. Притащилась на полигон на каблуках. Скажи, у вас там… ну, в глуши, где ты училась, все такие несмышленые или только ты одна?

Диара приоткрыла губы, от возмущения хватая воздух.

– Придурок, это танкетка! С зачарованными металлическими вставками на пятке!

Она даже приподняла ногу, демонстрируя достаточно широкую подошву с налипшими комьями грязи после полигона.

Лютер пожал плечами и отвернулся, снова зашагав в сторону академии. Диара опять злилась на него, а значит, ей будет не до его странного поведения минуту назад.

– Не ври мне, цветочек, – подавляя ухмылку, продолжал он.

Диара мгновенно догнала его и пошла рядом. Лютер невозмутимо глядел прямо перед собой на огромное черное здание ЦИАНИДа, словно ему вообще не было никакого дела до этого разговора. Лишь краем глаза он наблюдал за девушкой и отлично видел все, что отражалось на ее лице.

Возмущение, стыд, гнев, бессилие.

Это было невероятно весело. Ее светлая кожа раскраснелась, на щеках появился красивый румянец, а губы, которые она то и дело сжимала, стали ярче.

– Просто признай, что ты поперлась на полигон для нежити на каблуках, – продолжал он ее доводить. – И закончим на этом.

Диара прищурилась и вдруг… успокоилась.

Лютер резко повернул к ней голову, встретившись с горящими осенними глазами.

– Я не вру, – с легкой ухмылкой, которая ему совсем не понравилась, ответила она. – Я уже сказала, что это не каблуки, а танкетки. А ты хотел бы увидеть меня на каблуках?

– Чего? С какой стати? – фыркнул он, продолжая смотреть в ее смеющиеся глаза.

Но было уже поздно что-то отвечать.

Ее смеющийся взгляд будто пронзил его насквозь яркой вспышкой, отчего в голове зажглась до боли яркая картинка.

Диара. В босоножках на каблуках…

Тонкие шпильки изгибают ее стопу так, что аккуратные округлые икры начинают напрягаться и выступать. Они приковывают взгляд, делают походку игривой, заставляя идеальные линии бедер выглядеть еще более округлыми и женственными.

Женственность… редко свойственна настоящим некроманткам. Но Диара умудрялась совместить и сильный дар, и бесспорную привлекательность.

Да. Новенькая была привлекательна. Больше эта догма не вызывала у Лютера вопросов.

Он моргнул и резко выдохнул.

Эти каблуки… и больше ничего.

Некромант закрыл глаза и с усилием потер переносицу, пытаясь выкинуть из головы некстати вспыхнувшее любопытство.

Ему вдруг захотелось увидеть ее обнаженной. Узнать, какая она под тканью обтягивающего платья, которое было лишено даже выреза на груди, заходя воротом на самое горло.

Эти мысли ничуть не улучшили настроение некроманта, а напротив.

К счастью, в этот момент девчонка уже не смотрела на него и не видела, что с ним творилось.

Хватит. Она и так стала свидетельницей слишком многих его слабостей. Он еще не отошел от их первой встречи. Тем более что причину того странного приступа так и не удалось обнаружить.

Вместе и теперь уже в полной тишине они дошли до академии и даже поднялись к тому злосчастному кабинету ректора, с которого все началось.

– Войдем по отдельности, – проговорила Диара, застыв возле кабинета ядовитой виверной. – Я первая.

И коснулась ручки двери.

– Чтобы ты успела выдать свою интерпретацию произошедшего? – мрачно усмехнулся Лютер, складывая руки на груди.

Взгляд Диары неожиданно задержался на этом жесте, и ее щеки порозовели.

Лютер почувствовал жгучий укол любопытства и одновременно разочарования оттого, что не может узнать, в чем причина ее смущения.

– Свою интерпретацию?! – тут же возмущенно воскликнула она, хватаясь за голову и погружая пальцы в распущенные волосы. – Ты думаешь, что твоему дурацкому фокусу еще могут найтись разные объяснения?! Ты просто невыносим!!!

С этими словами она дернула ручку и, не дожидаясь ответа парня, вошла в ректорат, хлопнув за собой дверью.

Лютер тихо усмехнулся и оперся плечом о прохладную стену. Ему определенно нравилось бесить Диару. По губам скользнула призрачная улыбка.

Впрочем, как только некромант это заметил, улыбка так же быстро растворилась.

Похоже, новое знакомство переставало быть простым. А Лютер не искал дополнительных сложностей в своем и так непростом существовании. Тем более теперь, когда с ним Тьма знает что происходит.

Решив после сегодняшнего дня выкинуть девчонку из головы, он расслабился. Ведь некромант еще не знал, что новенькая стремительно прорастала в его жизнь корнями горького одуванчика, от которого почти невозможно избавиться. А когда цветки этого растения распускают свои желтые лепестки, так напоминающие золотисто-медный взгляд Диары, избавляться и не хочется.

Хочется упасть в них, раскинув руки и глядя в небо. И так, чтобы эти дурацкие одуванчики были повсюду.

До самого горизонта…