Текст книги "Вирус любви"

Ну вот наконец, в тот же день, вечером на Венере, в Лоадве, в здании лаборатории «Фенэль» Хойран Манталь зашёл в рабочий кабинет Бориса Андреева и сообщил Борису страшную новость. Он сказал, что час назад ему позвонил один из работников филиала корпорации «Лутхэнсо», филиала, находящегося в Москве, в котором Борис и заключил свой рабочий контракт в конце 2035 года с корпорацией «Лутхэнсо» и лабораторией «Фенэль», и сообщил о том, что жена и дочь Бориса, Татьяна и Любовь, погибли при взрыве газа в их доме. Сказал, что работникам этого филиала стала известна эта новость, так как Борис до заключения своего настоящего контракта работал в этом филиале, действующим при Институте Вирусологии имени Д. И. Ивановского, который окончил Борис, поскольку работники следственных органов, выехавшие на место взрыва, обнаружили, что от квартиры, в которой проживала семья Андреевых, ничего не осталось после взрыва, нашли там прах и обугленные останки костей двух людей, не получили в ближайшее время после взрыва никаких известий о местонахождении Татьяны и Любови Андреевых, проживающих в этой квартире, получили по своим каналам информацию о том, что Борис Андреев, также зарегистрированный в этой квартире, в данный момент уже больше года находился в рабочей командировке на Венере и поэтому не мог находиться в тот момент в своей квартире в том доме, где произошёл взрыв, и быть среди погибших при этом взрыве, и пришли к выводу, что прах и останки костей принадлежали именно Татьяне и Любови Андреевым. Хойран сказал, что работники следственных органов сообщили о случившемся по месту учёбы Любови Андреевой и по месту работы Татьяны Андреевой, а также по последнему месту работы Бориса Андреева – в тот московский филиал корпорации Лутхэнсо, и именно поэтому его работникам и стало известно о гибели жены и дочери Бориса. Хойран позвал Бориса в свой кабинет и показал ему на своём компьютере репортаж, полученный им и Майтоном по электронной почте от Друнвалу, о взрыве газа в Москве 12 февраля в доме номер 67, корпус 1 на улице Апрельская на 25 этаже, где и проживали жена и дочь Бориса. Хойран сказал Борису, что работники того московского филиала прислали ему по электронной почте видео с этим репортажем, полученное из интернета, сразу после того, как они позвонили Хойрану и сообщили ему эту новость. В репортаже было сказано о том, что взрыв газа унёс жизни восьмерых человек, что было 26 пострадавших, что взрыв полностью уничтожил 6 квартир, и что ещё 12 квартир получили повреждения той или иной степени. Хойран выразил Борису свои соболезнования о гибели его жены и дочери. Сказать, что Борис в тот момент был шокирован, – значит не сказать ничего. Оснований не верить Хойрану и тому, что было сказано в репортаже, то есть тому, что его жена и дочь были в числе тех восьмерых погибших, упомянутых в репортаже, у него не было. Он в отчаянии покинул кабинет Хойрана и здание лаборатории, а затем вернулся к себе в гостиницу и гостиничный номер, в котором он жил на Венере.

Необходимо ещё сказать, что нужные люди, которые были во главе того московского филиала корпорации «Лутхэнсо», в котором ранее работал Борис, также находились в преступном сговоре с Хойраном и прочими членами этой преступной компании, целью которых были разработка и применение вируса Амалатли в качестве биологического оружия, и поэтому эти люди в том филиале были заранее проплачены Хойраном и его подельниками и сообщниками на Венере на тот случай, если Борис свяжется по телефону, по интернету или при личном контакте в Москве, если он туда решит прилететь, с ними, чтобы выяснить, действительно ли они сообщили Хойрану известие о гибели его жены и дочери. Однако у Бориса и мысли такой не было – позвонить или послать сообщение по интернету в московский филиал корпорации «Лутхэнсо». Он позвонил из своего гостиничного номера на домашний телефон своей квартиры в Москве – автоответчик оператора ему сказал, что этот номер не существует. Он позвонил на мобильные телефонные номера Любы и Татьяны – автоответчик оператора также ему сказал оба раза, что эти номера не существуют. Той ночью он в глубоком отчаянии уснул в своём гостиничном номере. На следующий день в лаборатории Фенэль Хойран Манталь снова выразил глубокие и искренние соболезнования Борису по поводу трагической смерти его семьи и убедил его продлить его рабочий контракт, срок действия которого истёк тремя днями ранее, ещё на один год и один месяц, пообещав ему заплатить очень большие деньги за успех в победе над вирусом Амалатли и за разработку действующего антидота против него. Борис, поняв, что в Москве его больше ничего не держит, так как его семья там погибла, согласился и подписал бланк нового договора о продлении прежнего контракта на срок в ещё один год и один месяц, до 12 марта 2038 земного года.

Третья глава

15 февраля Татьяна и Люба получили новые карточки от их счетов в банке, а 16 февраля на счёт каждой из них была перечислена сумма компенсации за причинённый им взрывом материальный и моральный ущерб, сумма в размере 25 миллионов 532 тысяч рублей каждой из них. Это притом, что стоимость их квартиры, уничтоженной взрывом, составляла на тот момент 32 миллиона 16 тысяч рублей. Так что они обе получили сумму компенсации за причинённый ущерб в общем размере более 51 миллиона рублей за уничтоженные взрывом квартиру и всё имущество, находящееся в ней в момент взрыва, а также за понесённый ими вследствие этого моральный ущерб. Татьяна и Любовь Андреевы сразу же решили приобрести себе новую квартиру. Они решили поселиться на Цветном бульваре, неподалёку от одноимённой станции метро в центре Москвы, и 16 февраля позвонили в агентство недвижимости с просьбой подыскать им квартиру для покупки на Цветном бульваре. Им быстро нашли одну уже несколько лет пустующую квартиру на этой улице, на 8 этаже во втором подъезде в 10-этажном доме с шестью подъездами, и 17 февраля они встретились с сотрудниками агентства недвижимости и поехали туда, чтобы осмотреть квартиру. Квартира была обставлена мебелью и обклеена обоями. И квартира, и мебель, и обои находились в отличном состоянии, так что Люба и Татьяна согласились приобрести эту квартиру, и в тот же день они совершили совместную покупку этой квартиры на сумму в 25 миллионов 300 тысяч рублей, причём каждая из них перевела агентству недвижимости со своего счёта ровно половину от этой суммы. Сотрудники агентства недвижимости вручили Татьяне и Любе каждой по два ключа: ключ от входной двери купленной ими квартиры и ключ от почтового ящика от этой квартиры на первом этаже во втором подъезде дома, в котором находилась эта квартира, а также по одной бумажке с телефонным номером квартиры, её почтовым индексом и кодовым номером от двери подъезда. Ну а 18 февраля Татьяна и Люба освободили гостиничный номер, в котором они временно проживали, забрали оттуда свои вещи и заселились в свою новую квартиру. В тот же день они закупили для себя одежду и обувь, ковры, некоторые предметы интерьера, посуду и столовые приборы и по одному телевизору, компьютеру и стационарному телефону для каждой из них в квартиру (благо, что в квартире были телефонные, телевизионные и интернетные кабели, так что не надо было заморачиваться с вызовом мастеров для проведения телефонной связи, телевидения и интернета в их новую квартиру, и они сразу же после заселения могли пользоваться и одним, и другим, и третьим), ведь почти всё их прежнее имущество, не считая тех одежды и обуви, в которых они той ночью вернулись к своему дому, в котором до этого прогремел взрыв, и некоторых вещей, в том числе и денег, в карманах той их одежды, которые все были украдены в результате нападения на них и ограбления их в гостиничном номере, было уничтожено тем взрывом в их прежней квартире. Их новая квартира была двухкомнатной, Татьяна выбрала для себя комнату побольше и поближе к входной двери, а Люба выбрала для себя комнату поменьше и в другом конце квартиры. Новая квартира была менее просторная, чем их прежняя четырёхкомнатная квартира, но даже более шикарная, чем та. Номер дома, в котором находилась эта квартира на Цветном бульваре, был 8 (здесь не было ни корпуса, ни дроби, ни строения), а номер самой квартиры в доме был 36.

Кааль и Друнвалу, как и другие подельники Хойрана Манталя и остальных членов их преступной организации, давно имели необходимые контакты в Москве со многими людьми из следственных органов, паспортных столов, агентств недвижимости, ЗАГСов и некоторых других органов, и они платили им деньги за предоставление им различного рода информации, включая информацию о необходимых им людях, в данном случае – о членах семьи Андреевых. Некоторые люди, которые им предоставляли такую информацию, знали о некоторых преступных намерениях, планах и действиях людей из этой преступной компании. Но, разумеется, никто из этих людей не знал о том, что тот взрыв в доме был устроен Каалем и Друнвалу, о том, что нападение на Любовь и Татьяну Андреевых в гостинице с их усыплением и ограблением было тоже совершено ими, и о мотиве этих поступков, совершённых с целью удержать Бориса на Венере, ибо в противном случае кое-кто из этих людей мог бы запросто сообщить об этом другим людям в следственных органах, так как это дело касалось терроризма и, следовательно, было связано с особыми угрозами общественной безопасности, и работники следственных органов тогда вышли бы на Кааля и Друнвалу, совершивших теракт в жилом доме, и тогда планы их боссов рухнули бы напрочь. Так что никто во всех тех органах ничего не знал о том, кто стоял за взрывом и за нападением с ограблением и кто был к ним причастен. Но Кааль и Друнвалу имели необходимые связи с нужными им людьми для получения интересующей их информации, и 19 февраля кое-какие из этих людей связались с ними по интернету и сообщили им очередную важную для них информацию, на этот раз о том, что Татьяна и Любовь Андреевы только что купили квартиру на Цветном бульваре и поселились в ней, квартиру номер 36 во втором подъезде на восьмом этаже дома номер 8, а также сообщили им телефонный номер и почтовый индекс этой квартиры и цифровой код от входной двери того подъезда, в котором находилась эта квартира. Сразу после получения этих данных Кааль и Друнвалу передали их по электронной почте своему боссу Майтону Хуму на Венеру, и тот в ответном сообщении, полученном ими через полчаса после отправки ими ему своего сообщения, приказал им ждать дальнейших инструкций от него. Теперь задачей Хойрана Манталя и его главного подручного Майтона Хума было убедить Татьяну и Любовь Андреевых в смерти их мужа и отца Бориса Андреева и предоставить им поддельные доказательства этого.

На следующий день, примерно в полдень по местному времени, Хойран Манталь и Майтон Хум поручили своим людям, также втянутым в их преступные планы, работающим в их лаборатории в Лоадве, составить поддельные документы о смерти Бориса Андреева в одном посёлке в Хофтаирине, где проживали люди, заражённые вирусом Амалатли, произошедшей из-за того, что он сам тоже заразился этим вирусом в процессе выполняемой им работы по исследованию этого вируса и разработки антидота против него в том посёлке, о том, что эта смерть была вызвана воспалением лёгких, приведшим к разрушению вирусом ткани лёгких, и разрушением клеток и плазмы крови, также вызванным вирусом. В документах будет сказано о том, что тело умершего было подвергнуто кремации, так как труп умершего человека, заражённого вирусом Амалатли, представлял серьёзную угрозу для окружающих людей, и его нельзя было держать в морге и хоронить на кладбище. К этим документам будет приложена урна с поддельным прахом якобы Бориса Андреева. К вечеру были готовы и поддельные документы о смерти Бориса Андреева, и урна с прахом, а на самом деле зола от нескольких крупных древесных полен, которые подручные люди Манталя сожгли в этот день в лаборатории в печке. Ведь зола от любой органической материи одинакова, неважно, растения, дерева или тела животного или человека, и любая органическая материя в любом случае превращается в один и тот же пепел при сгорании, так что установить, чему или кому принадлежит этот пепел, невозможно. Тогда главный подручный Манталя, Майтон Хум, вечером послал сообщение по электронной почте по интернету на Землю своим коллегам и сообщникам в московском филиале корпорации «Лутхэнсо» о том, что завтра вечером они отправят им на имя одного сотрудника этого филиала, который являлся одним из сообщников Хума, Манталя и всего их преступного сообщества, по настоящей космической почте на Землю в Москву посылку с поддельными документами о смерти Бориса Андреева и урну с якобы его прахом, которые они должны будут передать в почтовый ящик, принадлежащий новому московскому адресу Татьяны и Любови Андреевых. Новый московский адрес Татьяны и Любови Андреевых (город Москва, улица Цветной бульвар, дом 8, подъезд 2, этаж 8, квартира 36), телефонный номер и почтовый индекс их новой квартиры, а также цифровой код от входной двери подъезда дома, в котором находится их квартира, Хум также им передал в этом сообщении по электронной почте. Также Хум написал им, что они должны получить эту посылку, распаковать её, сделать копии всех находящихся в ней документов на обоих языках – языке оригинала и языке перевода, написать письмо Татьяне и Любови Андреевым, в котором указано, что Борис Андреев умер на Венере от вируса «Амалатли», и его тело там же было подвергнуто кремации, что документы и урна с прахом получены по межпланетной почте сотрудниками московского филиала «Лутхэнсо» с Венеры из города Лоадве с указанием даты получения, что документы о смерти и кремации Бориса Андреева переведены сотрудниками лаборатории «Фенэль» на русский язык, что они приносят Татьяне и Любови Андреевым глубокие соболезнования от имени московского филиала корпорации «Лутхэнсо» и от имени лаборатории «Фенэль» в Лоадве, так как в обоих этих местах работал Борис Андреев, что сотрудники московского филиала «Лутхэнсо» отправили им в почтовый ящик папку с копиями документов о болезни, смерти и кремации Бориса Андреева на Венере на обоих языках и с данным письмом, и что урна с прахом Бориса Андреева и оригиналы документов на обоих языках находятся у них в здании московского филиала корпорации «Лутхэнсо», указав адрес этого филиала в Москве и его почтовый индекс, а затем они должны будут упаковать в папку это письмо и копии всех документов на обоих языках, указать на папке, что она предназначается для Татьяны и Любови Андреевых, и потом отправиться по указанному новому адресу проживания Татьяны и Любови Андреевых и положить в почтовый ящик их квартиры эту папку, а урну с прахом и оригиналы документов на обоих языках они должны будут оставить у себя в кабинете в здании московского филиала «Лутхэнсо», где они сами работают. Разумеется, все СМС-сообщения по телефону, сообщения через интернет по электронной почте и на других интернет-ресурсах сообщники всегда удаляли после их отправки и получения, и Хум удалил и это отправленное сообщение, и его сообщники в Москве тоже удалили это сообщение после того, как они его получили и записали содержащуюся в нём необходимую информацию. Затем последние лишь отправили ответное сообщение Хуму о том, что они получили его сообщение с информацией и инструкциями для них в нём, и обе стороны интернет-переписки удалили и это сообщение.

В лаборатории Манталя в Лоадве имелось достаточно много сотрудников, свободно владеющих русским языком, в том числе и среди его преступных сообщников. На следующий день утром Манталь попросил одного из них перевести все документы о смерти Бориса Андреева с линьлонского языка на русский язык, что он выполнил за час-полтора. Теперь документы были готовы в двух экземплярах – на линьлонском и на русском языках. Хойран Манталь и Майтон Хум упаковали эти документы в обоих экземплярах и урну с прахом в картонную коробку для посылок. Эта зелёная пластиковая погребальная урна цилиндрической формы была длиной сантиметров 30, а шириной – сантиметров 10. Она, как и другие такие урны, закрывалась на крышку на петельке, фиксирующуюся небольшим вдавливающимся выступом крышки в специальном разъёме в самой урне чуть-чуть ниже её краёв, и для того, чтобы открыть и закрыть крышку любой урны для праха покойников, как и фиксирующуюся крышку любой шкатулки, требуется некоторое усилие. Эта урна была наполнена золой почти до уровня её краёв и крышки. Толщина стенок и дна этой урны была примерно два сантиметра.

В середине дня Майтон Хум взял готовую посылку в коробке и отправился в отделение межпланетной почты в том же районе города Лоадве, где находилась лаборатория Манталя. Он заплатил деньги и попросил сотрудников почты отправить посылку на Землю, в Россию, в город Москву по указанному почтовому адресу московского филиала корпорации «Лутхэнсо». Сотрудники почтового отделения сказали ему, что посылку они отправят в этот же день вечером. Так и было сделано. В тот же день вечером космический корабль, перевозящий почтовые письма и посылки, вылетел из Лоадве, с Венеры на Землю, в Москву, и приземлился в Москве 22 февраля примерно в два часа дня по московскому времени. Немного времени спустя после приземления работники почты начали разбирать перевезённые на корабле почтовые посылки и письма и доставлять их в московские почтовые отделения. И вот работник одного из почтовых отделений отправился в московский филиал корпорации «Лутхэнсо», чтобы доставить посылку Майтона Хума указанному в адресате на посылке человеку – одному из сотрудников этого филиала. В тот же день в восемь с небольшим часов вечера указанный сотрудник филиала получил посылку, и почтовый курьер, доставивший её, ушёл. Сотрудник филиала, получивший посылку, оставил её у себя в рабочем кабинете, запер кабинет на ключ, и ушёл к себе домой. На следующий день в этом кабинете собрались этот и остальные сотрудники филиала, которые все были участниками вышеописанной межпланетной преступной группировки и сообщниками Хойрана Манталя и его сотрудников-соучастников. Они выполнили все инструкции своих боссов с Венеры: распаковали полученную ими посылку, достали оттуда все находившиеся в ней документы и урну с прахом, изучили все эти документы на линьлонском и на русском языках, сделали копии всех этих документов на обоих языках, написали письмо Татьяне и Любови Андреевым, в котором содержалось всё то, что их боссы им приказали написать в нём, о чём говорилось выше, а затем упаковали в пластиковую папку сделанные ими копии всех документов на обоих языках и только что написанное ими письмо для Любови и Татьяны Андреевых. А урну с прахом, якобы принадлежащим Борису Андрееву, и оригиналы документов на обоих языках они оставили у себя в кабинете. Они приклеили на папку бумажку с надписью «Татьяне и Любови Андреевым». Где-то ближе к вечеру один из этих сообщников положил эту папку в свой портфель и отправился по тому адресу, который им сообщил их венерианский босс Майтон Хум в сообщении по электронной почте, новому адресу проживания Татьяны и Любови Андреевых: город Москва, улица Цветной бульвар, дом 8, второй подъезд. Он набрал необходимый цифровой код на кнопочной панели на входной двери подъезда, чтобы открыть эту дверь (этот код ему также сообщили его коллеги, которым его отправил Хум в том же электронно-почтовом сообщении через интернет), зашёл в подъезд на первый этаж, подошёл к почтовым ящикам и положил в ящик квартиры под номером 36 папку с письмом и копиями документов, а затем вышел из подъезда и отправился обратно в здание филиала «Лутхэнсо».

Четвёртая глава

На следующий день, 24 февраля, Татьяна и Люба Андреевы утром в десять часов мирно пили чай после завтрака в своей новой квартире. Они уже освоились на своём новом месте жительства. Прошло почти две недели после взрыва в их прежних квартире и доме. Последний раз они пытались дозвониться до своего мужа и отца Бориса Андреева 12 февраля, перед тем как прогремел тот страшный взрыв вечером того же 12 февраля, и они тогда по счастливому стечению обстоятельств не находились у себя дома. Они тогда так и не дозвонились Борису на его мобильный телефон, тот самый, номер которого был им известен, то есть на единственный телефон, по которому они могли бы связаться с Борисом, находящимся на Венере. В последний раз до этого они общались с Борисом по телефону через несколько дней после Нового Года, чуть более, чем за месяц до 12 февраля. И за всё это время ни он им не звонил и не пытался до них дозвониться, ни они ему не звонили и не пытались ему дозвониться. После 12 февраля и до настоящего момента Борис также ни разу им не звонил, так как не мог знать их новые номера домашнего и мобильных телефонов (хотя ни 12, ни 13 февраля он также им не звонил на их старые домашний и мобильные номера телефонов, ведь своих старых квартиры и домашнего номера они лишились 12 февраля ближе к ночи в результате взрыва, а своих старых мобильных телефонов они лишились в результате ограбления 13 февраля и также вечером, то есть 12 февраля Борис ещё мог бы позвонить им на их старые домашний и мобильные телефоны, а 13 февраля – уже не мог позвонить им на их прежний домашний телефон, но ещё мог бы дозвониться им по их старым мобильным телефонным номерам), и они также до сих пор не звонили ему, в том смысле, что ни разу не пытались до него дозвониться на известный им его номер мобильного телефона за те десять с небольшим дней, которые прошли после взрыва в их прежней квартире и нападения на них с ограблением. Они решили связаться с ним лишь после того, как они уладят все сложности и проблемы, связанные с теми трагическими событиями, которые с ними произошли, чтобы уже после их разрешения связаться с Борисом и сообщить ему обо всём том, что с ними случилось. 20 февраля Татьяна и Люба договорились в своих университетах о том, что Татьяна сможет выйти на работу у себя в МУИЯ лишь в понедельник 2 марта, а Люба – тогда же приступить к занятиям у себя во ВГИКе. Они объяснили своим руководителям только что случившиеся с ними форс-мажорные обстоятельства, и те согласились допустить их соответственно к работе и учёбе со 2 марта. 24 февраля, утром после завтрака, Татьяна и Люба поочерёдно несколько раз звонили со своих новых мобильных телефонов на прежний известный им мобильный телефон Бориса. Но автоответчик телефонного оператора каждый раз им отвечал, что набираемого ими телефонного номера больше не существует. Вот это уже был определённый повод для беспокойства о Борисе. У него что, тоже поменялся мобильный телефон, и он, по крайней мере, потерял свой прежний мобильный телефон? То есть они лишились своих прежних мобильных телефонов в результате того, что их ограбили, и он тоже по каким-то причинам потерял свой прежний мобильный телефон на Венере? Вот так совпадение! Что-то это всё очень странно и не к добру. Через некоторое время после завтрака Татьяна отправилась в магазин за продуктами. Она вернулась в свой подъезд примерно в 13:15 и открыла ключом почтовый ящик своей квартиры. В ящике лежали две газеты, с десяток рекламных листовок и пластиковая папка с бумажной наклейкой, на которой было написано: «Татьяне и Любови Андреевым». Последнее её очень заинтересовало. Татьяна достала обе газеты, все листовки и пластиковую папку, и в ящике больше ничего не было, затем она упаковала всё то, что она достала из ящика, в обе сумки, в которых она несла купленные ею продукты, закрыла почтовый ящик на ключ и поднялась на лифте к себе на восьмой этаж. Она позвонила в свою квартиру номер 36, ей дверь открыла её дочь, она зашла в квартиру и закрыла входную дверь изнутри на замок. Далее она разделась, разобулась и распаковала продукты из сумок на кухне. А затем она положила на стол в своей комнате газеты, листовки и пластиковую папку. Она позвала свою дочь Любу к себе в комнату, и та пришла туда.

– Смотри, дочка, тут нам прислали папку, на которой написано, что она для нас, – сказала Татьяна.

– Ух ты, вот это интересно! – ответила Люба, взглянув на папку, на которой было написано: «Татьяне и Любови Андреевым», – Что бы там могло быть? Может, там что-то из агентства недвижимости, через которое мы купили нашу новую квартиру?

– Сейчас узнаем, – сказала Татьяна и открыла папку, отстегнув единственную кнопку на ней, а затем достала содержащиеся в папке документы и письмо. Письмо не было в конверте, а было просто упаковано в папку сложенным надвое. Татьяна развернула письмо, принялась его читать и секунд через двадцать обомлела от ужаса.

– Что там написано? – спросила Люба?

– Там написано, что наш папа… умер, – медленно ответила Татьяна тихим голосом.

– Что? – воскликнула Люба, а затем взяла письмо из рук своей мамы и тоже начала его читать.

В письме говорилось следующее:

«Уважаемые Татьяна и Любовь Андреевы!

Мы, сотрудники московского филиала корпорации «Лутхэнсо», вынуждены Вам сообщить ужасное известие. Ваш муж и отец Борис Андреев, являвшийся нашим коллегой и научным сотрудником, умер на Венере, заразившись вирусом «Амалатли». Это произошло 5 числа 3 венерианского месяца 1055 венерианского года, или 14 февраля 2037 года по земному летоисчислению. За двое суток до этого он почувствовал себя плохо, у него поднялась очень высокая температура, и анализы, проведённые его коллегами, выявили у него симптомы заражения вирусом «Амалатли». Через несколько часов после первых симптомов у него на коже всего тела появились язвы, что является одним из главных признаков заражения этим вирусом. Его коллеги сделали всё, что было в их силах, чтобы спасти его, но спустя чуть более, чем двое суток после выявления симптомов заражения, в 16:35 по местному времени, Борис Андреев умер от воспаления лёгких, разрушения лёгочной ткани и разрушения клеток и плазмы крови, вызванными вирусом. Как Вы, скорее всего, знаете, Борис Андреев проводил исследования вируса «Амалатли» и занимался разработкой антидота против этого вируса. В момент выявления у него симптомов заражения он находился в посёлке Хотхин на юго-востоке Хофтаирины, страны на планете Венера, в которой он работал по своему контракту, заключённому им с лабораторией «Фенэль», находящейся в городе Лоадве, столице Хофтаирины, и межпланетной корпорацией «Лутхэнсо», которой принадлежит эта лаборатория. В посёлке Хотхин проживали люди, заражённые этим вирусом, и за десять суток до того, как у Бориса Андреева были выявлены симптомы заражения, его отправили в рабочую командировку из города Лоадве, где он работал в лаборатории «Фенэль», в посёлок Хотхин, чтобы он там оказал помощь заражённым людям. Через двое суток после выявления у него симптомов заражения он умер там же, в посёлке Хотхин, находясь в машине мобильной лаборатории, в которой он и его коллеги были отправлены в тот посёлок в той рабочей командировке, и в этой мобильной лаборатории его коллеги пытались оказать ему необходимую помощь, но, к сожалению, им не удалось его спасти. Заражение Бориса Андреева вирусом «Амалатли» было вызвано тем, что он проводил исследования над этим вирусом и непосредственно контактировал с людьми, заражёнными этим вирусом. Спустя 44 часа после смерти Бориса Андреева его тело было подвергнуто кремации в ближайшем от посёлка Хотхин крематории, так как труп умершего, заражённого вирусом «Амалатли», представляет собой серьёзную опасность для окружающих людей, и его нельзя держать в морге и хоронить на кладбище. Надо сказать, что в посёлке Хотхин вследствие заражения вирусом «Амалатли» также умерли ещё несколько человек, и их тела также были кремированы.

Мы представляем, что вы переживёте, когда прочтёте это письмо и содержащиеся в этой папке документы, и поэтому мы Вам от имени лаборатории «Фенэль» в Лоадве и московского филиала корпорации «Лутхэнсо» приносим глубокие соболезнования по поводу смерти Вашего мужа и отца, Бориса Андреева, так как он работал в обоих этих местах и являлся одним из наших лучших и незаменимых коллег и сотрудников. Мы, сотрудники московского филиала корпорации «Лутхэнсо», 22 февраля этого года, 2037 года по земному летоисчислению, получили с Венеры из города Лоадве по межпланетной почте от наших коллег в лаборатории «Фенэль» посылку с документами о болезни, смерти и кремации Бориса Андреева и урну с его прахом. Документы были составлены сотрудниками лаборатории «Фенэль» на линьлонском языке и переведены ими на русский язык, и они были отправлены нам на обоих языках – языке оригинала (линьлонском) и языке перевода (русском). Мы сделали копии всех документов на обоих языках, и мы Вам выслали эту папку, содержащую настоящее письмо и сделанные нами копии всех содержащихся в полученной нами посылке документов на обоих языках о болезни, смерти и кремации Бориса Андреева. Урна с прахом Бориса Андреева и оригиналы документов о его болезни, смерти и кремации на обоих языках находятся у нас, в здании московского филиала межпланетной корпорации «Лутхэнсо», находящегося по адресу: город Москва, улица Желтокаменная, дом 38, строение 5, почтовый индекс: 196789».

Татьяна достала из папки все содержащиеся в ней скопированные документы и прочитала их все – сначала копии оригинальных документов на линьлонском языке, так как она сама владела линьлонским языком, а затем и копии переведённых на русский язык оригинальных документов. Противоречий между содержимым оригинальных и переведённых документов не было. Затем Люба прочитала только документы на русском языке, так как она не знала линьлонского языка. В документах на обоих языках были более подробно, чем в письме, описаны обстоятельства болезни, смерти и кремации Бориса. Несколько минут мать и дочь сидели на кровати в комнате Татьяны в состоянии недоумения, отчаяния и ужаса от того, что они только что прочитали. Что это вообще было такое, что за вереница несчастий с ними случилась? Сначала их квартира была уничтожена из-за взрыва газа, потом на них напали в гостинице, усыпили и ограбили, а сейчас они получили известие о смерти их мужа и отца, самого близкого и родного человека! Однако первые два несчастья, хоть и случились с ними, но всё же обошли их стороной: в момент взрыва в их прежней квартире их там не было по счастливой случайности, и они купили новую квартиру и поселились в ней, и хотя на них напали и усыпили их, и нападавшие могли сделать с ними всё, что угодно, пока они были без сознания, но они всё же не тронули их, а только ограбили их, ну а сейчас у них есть и новая квартира, и новые вещи, и по-прежнему много денег на их счетах в банке. А то, что они узнали сейчас, уже не исправить, и если их муж и отец Борис действительно был мёртв, и информация о его смерти не была какой-то ошибкой, то его уже нельзя воскресить и вернуть к жизни. Всё это было для Татьяны и Любы как будто кошмарным сном.