Текст книги "Двойной латте в дождливый день"

Глава 4. Айви

По дороге в кофейню, которую про себя коротко называла «Пончик», я набрала маму. Прошлым вечером я забыла ей позвонить и теперь опасалась ее гнева.

Мама была очень тяжелым человеком, но ее можно понять. Такую жизнь, как у Марисы Харт, врагу не пожелаешь. Я старалась ладить с мамой и терпеть все вспышки гнева и приступы паранойи, потому что именно я – причина всех ее бед. Ради моего светлого будущего она пожертвовала своим спокойствием и нормальной жизнью.

Так.

Отставить плохие воспоминания!

Я ведь шла за наушниками, по которым успела дико соскучиться, к плейбою-бариста, по которому ни капельки не скучала и вообще о нем не думала!

После череды гудков раздался усталый голос мамы.

– Привет, ма! Пожалуйста, не ругайся, что вчера не позвонила! Засиделась над домашним заданием. Мне очень стыдно, правда, я самая неблагодарная дочь! – на одном дыхании выпалила я, опережая обиженную тираду мамы.

– Привет, Айви. Можно было обойтись коротким «прости». Как твои дела?

– Все хорошо. Вчера в общежитие приехала моя соседка Тина. Довольно милая девушка. Она отдыхала с родителями на Гавайях, поэтому отсутствовала первые дни семестра. На учебе у меня тоже все хорошо. – Об опоздании я решила не рассказывать. – И я познакомилась с однокурсницей Лу, мы вместе посещаем социологию и психологию, и с футболистом со второго курса Майком, он ходит со мной на философию. – Как только слова сорвались с губ, я прикусила язык, почувствовав, как от волнения волоски на спине встали дыбом.

Как можно было так глупо подставиться и проболтаться про Майка?

Мама с детства контролировала каждый мой шаг, и я уже привыкла докладывать ей обо всем. Но рассказывать про парня, с которым даже не собиралась заводить никаких отношений, кроме дружеских…

– Футболист? Айви, тебя жизнь совсем ничему не учит? Забыла, чем закончилось твое общение с футболистом в старшей школе?

– Перестань, ма. Майк – просто знакомый. Он даже не в моем вкусе, – пыталась оправдаться я.

Черт, Айви, с чего ты вообще взяла, что после поступления в университет мама немного смягчится?

Для нее тема парней была сродни красной тряпке для быка корриды.

– Айви, сейчас тебя должна интересовать исключительно учеба! Никаких парней! Помнишь правила? – В голосе мамы слышались металлические нотки, от которых я поежилась.

– Да, мам, помню, – ответила я упавшим голосом.

– Ты куда-то идешь?

– Да, возвращаюсь с занятий. – Наученная горьким опытом, я не стала говорить ей о плейбое-бариста. – Ну а ты как? Как прошло собеседование?

– Нормально, меня взяли на должность кассира. Вчера работала в ночную смену, устала ужасно. Да еще и Грег в обед громыхал на кухне, как слон, – не дал нормально поспать. Хотел, видите ли, приготовить для меня дорадо.

Маму уже было не остановить. Жаловаться на то, как тяжела и несправедлива к ней жизнь, было ее любимым занятием. Я терпеливо слушала, периодически вставляя «ага», «понимаю» и «какой ужас!». Через некоторое время мама сказала, что я утомила ее своей болтовней, и положила трубку.

Когда я подошла к «Пончику», от былого хорошего настроения не осталось ни следа. Солнце больше не радовало приятным теплом, а раздражающе напекало макушку. Лужа, в которую пару дней назад угодил мой наушник, высохла и превратилась в обычную пробоину на асфальте – такую же пустую, как моя жизнь сейчас.

В кармане завибрировал телефон. Дирк прислал очередное глупое видео из «ТикТока».

Пока пялилась в экран, я даже не заметила, как подошла ко входной двери кофейни, и со всей силы врезалась в высокого парня.

– Эй, смотри, куда идешь! – возмутился рыжий качок в кожаной куртке с бесчисленным количеством замочков и заклепок на рукавах.

За одну из них зацепился мой индастриал. Чертовски больно!

– Проклятье! – проскулила я.

Когда парень попытался отстраниться, потянув за собой мой пирсинг, я взвизгнула, как щенок, которому прищемили хвост.

– Вот черт! – Он наконец-то понял, что был в шаге от того, чтобы оторвать мне ухо, и замер на месте.

Стараясь не разреветься на людях, я аккуратно вытащила железную собачку, застрявшую между ухом и зигзагообразной штангой. Пальцы нащупали теплую влагу. Блестяще!

Парень что-то недовольно пробурчал и ушел прочь, даже не поинтересовавшись, не больно ли мне, не истекаю ли я кровью посреди людного кафе, не нужно ли отвезти меня в больницу. Говнюк! Хотя где-то в глубине души я понимала, что виновата сама. Нечего было таращиться в телефон.

Так, мне срочно нужна успокоительная доза улыбки с милейшей ямочкой плейбоя-бариста.

В кофейне витали потрясающие ароматы кофе, корицы, карамели и горячей ванильной выпечки, что чуть-чуть подняло мое настроение. Сегодня здесь было людно, и из-за гула голосов я не смогла различить, какая играет музыка. Но это было точно не ретро, как в прошлый раз.

Я прошла к барной стойке в надежде увидеть там Рэйдена, но вместо него посетителей обслуживал блондин.

– Привет, Дэн. Тебя ведь так зовут?

– Верно, – ответил он, продолжая загружать зерно в кофемашину. – А тебя как зовут?

– Айви.

Ухо болезненно пульсировало, и я взяла салфетку с барной стойки и приложила ее к месту пирсинга.

– Что будешь заказывать?

– На самом деле я надеялась увидеть Рэйдена. – К моим щекам прилил жар. – Он говорил, что сегодня его смена.

Дэн хмыкнул и покачал головой:

– Слушай, Айви, могу дать тебе совет?

– Валяй. – Я убрала салфетку и пригляделась. На ней остались пятна крови.

Дерьмо! Боль в ухе и не думала утихать.

– Держись подальше от Вэнса.

О-о-о, приехали. Делаем ставки. Плейбой-бариста – последний бабник, для которого девушки не что иное, как трофей? Или же у него темное прошлое, связанное с мафией?

На мгновение я даже почувствовала себя героиней современных любовных романов.

– Он опасный парень, который обязательно разобьет мне сердце? – спросила я, неуверенно хихикнув.

Дэн фыркнул.

Позади раздался звон колокольчика, висевшего над входной дверью, и к барной стойке подошли посетительницы. Дэн подал мне знак, чтобы я его дождалась. Закончив обслуживать девушек, он встал напротив меня и облокотился на столешницу.

– Вэнс хороший парень. Но в качестве бойфренда – так себе вариант.

– Почему?

И почему это вообще меня волнует?

Я не рассматривала Рэйдена в качестве своего бойфренда.

Так ведь?

Дэн нахмурился:

– Понимаешь, Айви, он самый настоящий зануда. В свободное время не расстается с ноутбуком, постоянно что-то записывает и рисует, вечно витает в облаках. Девушкам с ним откровенно скучно. А еще он жутко старомоден, прямо как моя прабабушка, которой девяносто шесть, на минуточку. Если бы я не жил через стенку от него и не слышал стоны его бывшей, то подумал бы, что Вэнс хранит верность для будущей жены. И да, угадай, почему его подружка – бывшая?

– Спасибо, Дэн.

Он пожал плечами:

– Всегда пожалуйста.

– Спасибо, что дал понять, что друг из тебя паршивый. Хуже, чем из Рэйдена бойфренд. И ничего он не зануда. С ним очень даже интересно.

Я даже о боли в ухе забыла. Серьезно. Говорить подобные вещи о приятеле – верх скотства.

Казалось, у Дэна напрочь отсутствовала совесть. В ответ на мои слова он лишь широко улыбнулся и подмигнул, будто пытался заигрывать со мной. Ну не дурак ли?

Через несколько секунд я поняла, что он смотрит мне за спину, и в животе все неприятно сжалось. Словно в замедленной съемке я обернулась и встретилась со светло-серыми глазами. Прямо позади меня стоял Рэйден, скрестив руки на груди, и в широкой улыбке демонстрировал чертову ямочку.

– А я говорил тебе, Дэн: типичные альфа-самцы давно вышли из моды и сейчас в тренде интеллектуалы. И вот живое тому доказательство. – Рэйден склонил голову набок, и несколько непослушных прядей упали ему на лоб.

Окей, не могу не согласиться с тем, что интеллектуалы нынче в тренде. Особенно когда они такие, черт бы их побрал, сексуальные.

Не зная, куда деть свои руки от волнения, я заправила за ухо выбившийся из хвоста локон.

Ай!

Неловким движением я задела индастриал, отчего ухо прострелила новая вспышка боли, я вздрогнула. Улыбка сползла с лица Рэйдена, а во взгляде появилась тревога:

– Кнопка, ты в порядке?

– Э-э-э, да… то есть не совсем. – Я вновь прижала к уху салфетку.

– У тебя кровь.

– Спасибо, кэп.

Рэйден посерьезнел:

– Дэн, задержись на пару минут, пожалуйста. Кнопке нужно обработать ухо.

Я хотела запротестовать, но уже в следующий миг Рэйден снял меня с высокого барного стула и под руку повел в служебное помещение.

– Не бойся, Кнопка. У меня тоже индастриал, и я знаю, как его обрабатывать. Как ты умудрилась пораниться?

– Зацепилась за плечо незнакомца, – сконфуженно выдавила я и, заметив удивление на лице Рэйдена, болезненно поморщилась. – Долго объяснять. Ну а ты? Много услышал?

Рэйден приподнял уголки рта:

– Только последнюю часть разговора.

– Это был запланированный спектакль?

Рэйден усмехнулся:

– Нет, просто Дэн любит валять дурака. Видимо, подумал, что раз ты ищешь меня, значит, точно запала, вот и решил устроить проверку.

– Я искала тебя, чтобы забрать наушники! – моментально возмутилась я.

– Знаю, Кнопка, не кипятись.

Когда мы вошли в маленькую комнату, Рэйден усадил меня на старый диван у окна, а затем достал аптечку из шкафчика над столом и подсел ко мне. Наши коленки соприкоснулись. Я почувствовала его парфюм – цитрусы с нотками древесины, – и у меня слегка закружилась голова.

Потрясающий аромат.

Хотя бы в своих мыслях я могла быть честна. Рэйден и сам потрясающе выглядел в этой своей обтягивающей черной футболке. Он не был накачанным, но совершенно точно посещал зал и держал себя в форме. В очень потрясной, мать его, форме!

Я вдруг вспомнила, как он показывал свою татуировку на животе, и невольно сглотнула. Жаль, что он не предложил ее потрогать…

Черт! Почему рядом с этим парнем мои гормоны буквально сходят с ума?!

– Ну что, Кнопка, готова к растерзанию?

Пока я витала в облаках, представляя, как восхитительные мышцы Рэйдена напрягаются под моими пальцами, он уже обработал руки антисептиком и подготовил стерильные салфетки.

Айви, вытри слюни и держи неприличные мыслишки при себе!

Я кивнула и вцепилась пальцами в мягкую обивку дивана.

– Не бойся, Кнопка, я знаю, что делать.

– А вдруг вы с Дэном сообщники и ты сейчас усыпишь меня хлороформом, а потом я очнусь где-то в канаве или в лесу без почек, печени и других важных органов?

Рэйден мягко рассмеялся.

– Я думал, ты фанатеешь по фэнтези, а не по криминальным детективам.

– Одно другому не мешает.

Рэйден ничего не ответил и протянул ко мне длинные пальцы, явно созданные для игры на пианино. Я слегка тряхнула головой, отгоняя мысли о том, где еще эти пальцы справились бы на отлично.

Пора завязывать с романтическим фэнтези 18+.

– Классные серьги, – без иронии и усмешки сказал он и начал откручивать бусинку, закрепляющую индастриал.

Я вся сжалась в ожидании болезненных ощущений, но Рэйден действовал осторожно. Его прикосновения были такими нежными и мягкими, что все мои пошлые мысли улетучились, уступая место странной щемящей тоске.

Интересно, а как Рэйден касается девушек, которые ему нравятся? Это должно быть невероятно приятно…

Айви, вы видитесь только второй раз, а ты уже влипла. Поддалась коварным чарам плейбоя-бариста, как последняя слабачка!

Я зажмурилась, мысленно воссоздавая образ секс-символа Бена Барнса. Да, ему уже сорок, но вы вообще видели, как горячо он выглядит в сериале «Тень и кость»?

– Так, первое дело сделано. – Рэйден положил штангу на заранее подготовленную стерильную салфетку. – Теперь придется немного потерпеть, я постараюсь сделать все аккуратно, но, скорее всего, будет больно.

Я кивнула, выражая готовность.

Он смочил антисептиком другую салфетку и начал обрабатывать мое ухо. Я едва не заскулила от щиплющей боли, но тут Рэйден сделал то, отчего я почти растеклась лужицей по дивану. Он нежно обхватил ладонями мое лицо, чтобы я не дергала головой, и подул на поврежденное место. Его дыхание отдавало мятной свежестью и пробуждало табун мурашек на моей шее.

– Ты напряжена.

Да ну? Может, все дело в том, что один обнаглевший плейбой-бариста в шаге от того, чтобы поцеловать меня? Так… Надеюсь, я не сказала это вслух?

– Ухо болит, – с трудом произнесла я, осознав, что мое молчание неприлично затягивается.

– Скоро станет легче.

Наконец Рэйден отстранился, и мне стало проще дышать. Облегчение длилось недолго, потому что в следующую минуту он обработал зигзагообразную штангу и принялся вкручивать ее обратно, что причинило адскую боль.

– Ауч, – прохныкала я, едва сдерживая слезы.

– Прости, Кнопка, но индастриал нужно вставить, иначе прокол начнет зарастать. Ты ведь недавно проколола хрящи, да?

– Да, – процедила я сквозь зубы, продолжая терпеть боль. – Неделю назад, на восемнадцатилетние.

– Бунт против родителей? – с улыбкой спросил Рэйден. Он закрепил бусинки на штанге, подул на ухо, отчего мое сердце вновь сделало сальто, и начал прибирать столик после процедуры.

– Можно и так сказать. А ты тоже бунтовал? – я взглядом указала на его тату на запястье.

– Нет, но мои родители восприняли это как бунт.

Я понимающе кивнула:

– И в каждый твой приезд читают нотации о том, что ты неблагодарный сын?

Рэйден хмыкнул и присел на край стола напротив меня.

– Я редко езжу домой, поэтому они прекрасно справляются с этой задачей по телефону.

– Ты не из Арден-Сити?

Он нахмурился и неловко почесал затылок:

– Я из Нью-Йорка.

Я от удивления даже раскрыла рот:

– Почему ты поступил сюда? – Я чуть не ляпнула, что он променял город мечты на унылое захолустье, но вовремя придержала язык. Мало ли какие у него причины. Я тоже перебралась сюда не из огромного желания.

Рэйден прикусил губу с внутренней стороны, будто размышляя, ответить на вопрос или послать меня куда подальше.

– Я устал от Нью-Йорка. От вечной суеты, от людей, которые меня окружали, от решений, которые за меня принимали… В Арден-Сити я еще ребенком приезжал к двоюродной бабушке, и мне всегда здесь было спокойно и уютно.

– Понятно. – Хотя мне сложно было понять, как можно устать от Нью-Йорка.

– А ты местная?

– Нет, мы с мамой жили в Бостоне, а сюда перебрались из-за ее бойфренда.

Внезапно дверь распахнулась, заставив меня вздрогнуть, и в комнату влетел разъяреный Дэн.

– Я уж подумал, что вы тут покувыркаться решили. Какого черта так долго, Вэнс? Моя смена закончилась полчаса назад!

– Не утрируй, – ответил Рэйден. – Твоя смена закончилась пятнадцать минут назад, и мы как раз собирались выходить.

– Живее давай! Иначе точно пожалуюсь на тебя мистеру Эвансу.

Дэн вернулся в зал, а Рэйден подошел к гардеробному шкафу и достал форменный фартук и бандану.

– Кстати! – Он полез в карман черных джинсов. – Вот твои наушники. Зак все починил и даже прочистил динамики.

Я издала победный клич, что вызвало у Рэйдена очередную улыбку.

– Пойдем, потом проверишь их на исправность, а то Дэн всю неделю будет бубнить, какой у него ужасный напарник.

С этими словами он распахнул дверь и вышел в зал, на ходу повязывая на лоб красную бандану. Я засеменила следом.

Под вечер кофейня была забита людьми. Пока Рэйден обслуживал образовавшуюся очередь, я присела на свободный стул с краю барной стойки и вставила родные эирподсы. В уши полилась чистая мелодия на мощной громкости. Плейбой-бариста не соврал, что его друг почистил динамики.

Закрыв глаза, я начала напевать под нос слова из любимой песни Imagine Dragons и так увлеклась, что, когда кто-то легонько коснулся кончика моего носа, испуганно вздрогнула.

Рэйден стоял передо мной, протягивая большой бумажный стакан:

– Твой двойной латте с сахаром и клубничным сиропом, Кнопка.

– Но я не заказывала.

– За счет заведения.

Я с подозрением выгнула бровь:

– А ты всем девушкам выдаешь бесплатные напитки?

– Нет, только симпатичным фанаткам «Гарри Поттера».

Айви, не смей улыбаться как идиотка! Возможно, на твоих ушах уже висит годовой запас лапши!

Рэйден, казалось, хотел сказать что-то еще, но тут колокольчик над входной дверью возвестил о новом посетителе.

– Проклятье, мой босс пришел.

Обернувшись, я увидела высокого мужчину средних лет со светлыми кудрявыми волосами, который направлялся в сторону служебного помещения.

– Прости, Кнопка, мне надо работать, иначе мистер Эванс уволит меня. – Рэйден вытащил из кармана фартука блокнот и ручку и начал что-то быстро записывать. Он протянул мне листок: – Это мой номер, пожалуйста, напиши мне. – На его лице читалась неприкрытая мольба. – А то знаешь, я начал смотреть часть «Гарри Поттер и тайная комната», и мне жизненно необходимо с кем-то обсудить тот факт, что Люциус Малфой – настоящая икона стиля!

Мои попытки сдержать улыбку потерпели крах.

– Он краш, хоть и говнюк. – Я со смехом забрала листок из его рук, и наши пальцы соприкоснулись. Судорожный вздох сорвался с моих губ против воли. В этот раз электрический разряд прошиб мою руку, грудь и другие приличные и, что еще хуже, неприличные части тела. Я прочистила горло и нарочито бодрым тоном добавила: – А еще реальный краш – это Боромир, доблестный воин Гондора. Хотя при первом просмотре несколько лет назад я отдавала предпочтение Леголасу.

Мне показалось, что Рэйден сейчас расплачется от счастья.

– Ты тоже начала смотреть? – с воодушевлением спросил он, и я согласно кивнула.

– Вэнс! У нас посетитель вообще-то! – мистер Эванс, стоявший у двери служебной комнаты, сверлил Рэйдена недовольным взглядом голубых глаз.

Черт, из-за меня у него могут возникнуть неприятности. Я встала и поправила рюкзак на плече. В одной руке сжала листок с номером Рэйдена, а другой рукой схватила латте.

– Я напишу тебе.

– До встречи, Кнопка.

Ямочка на его щеке словно кричала мне: «Ты попала, Айви».

И без тебя знаю!

– Увидимся, Каланча! – как можно более небрежно бросила я и вышла из кофейни.

На улице снова пошел дождь и поднялся ветер, а я была лишь в тонкой блузке, расклешенной юбке и тонких белых кедах, которые чудом пережили прошлый «заплыв» по лужам. Но мои руки грел горячий ароматный латте, а в груди разливалось тепло от непростительно красивой улыбки плейбоя-бариста.

Ты однозначно попала, Айви!

Глава 5. Рэйден

С того момента, как я всучил свой номер Кнопке, мое сердце делало кульбит каждый раз, когда на телефон приходило новое уведомление. Но потом падало в пропасть разочарования, когда я понимал, что сообщение вовсе не от Айви. Конечно, нужно было попросить ее номер. Тогда бы не пришлось мучиться в ожидании!

– Вэнс! – рявкнул мистер Эванс, когда я в очередной раз проверял уведомления. – Черт бы тебя побрал! Ты сегодня оторвешься от телефона? Тебя ждет клиент.

Подняв голову, я с досадой осознал, что даже не заметил вошедшего в кофейню посетителя.

Возьми себя в руки! Не хватало еще, чтобы мистер Эванс реально меня уволил.

Я не собирался идти на поводу у отца. Раз он решил не присылать мне деньги, значит, буду больше работать. Поэтому терять должность бариста мне совершенно не хотелось – и без того придется чем-то жертвовать. Я уже подумывал бросить волейбол. Конечно, у меня не было цели связать свою жизнь со спортивной карьерой, но играть мне всегда нравилось, да и ребята в нашей сборной были классными.

Однако это не единственная предстоящая жертва.

Я получал стипендию, частично покрывающую расходы на учебу, но – хоть и проработал целое лето практически без выходных – моих сбережений все равно не хватало на оплату следующего семестра. Ради этого мне придется продать старенький «Форд», который я купил в прошлом году на свои собственные деньги, и пересесть на велосипед. Но я не унывал. Был уверен, что подобные проблемы только закаляли характер. За что я точно должен поблагодарить отца, так это за упрямство, которое унаследовал от него.

Остаток рабочей смены я прикладывал титанические усилия, чтобы не приближаться к телефону. Может быть, она вообще не собиралась мне писать, а номер взяла, только чтобы я отвалил. Не хотелось бы такого поворота событий.

Кнопка мне нравилась, и нет никакого смысла убеждать себя в обратном. Хоть мы и виделись всего два раза, я часто ловил себя на мыслях о ней. А сегодня понял, что тоже нравлюсь Айви. Она смотрела на меня таким взглядом, что в какой-то момент мне даже захотелось поцеловать ее. Но делать этого я конечно же не стал. Сначала нужно получше узнать друг друга, а то вдруг мы совершенно разные и не сможем поладить. Хотя мысленно я продолжал возвращаться в тот момент, когда обрабатывал ее изящное ушко с сережкой в виде маленькой редиски. Сочетание по-детски милой серьги и черного зигзагообразного индастриала завораживало. И что-то подсказывало мне, что и сама Айви была такая – милая, нежная, трогательная, но со стальным стержнем внутри.

Когда моя смена закончилась, я первым делом схватился за смартфон.

На экране всплыло несколько уведомлений. Мелани писала, что сегодня не получится встретиться, поскольку она готовится к отборочным соревнованиям в группу поддержи. Следующее сообщение было от Уилла, моего младшего брата, который в этом году поступил в Йель, чем отец несказанно гордился и постоянно попрекал меня, что я тоже мог бы учиться в приличном месте. Уилл накатал целое полотно, где делился впечатлениями о кампусе, новой компании приятелей и, конечно, новой девушке. Он влюблялся чаще, чем я менял носки.

Я знал, что Уилл ждет от меня такого же развернутого ответа, но печатать на ходу было не очень удобно, поэтому я отложил это дело и пролистал оставшиеся уведомления. Увидев пропущенный видеозвонок от Триса, я нажал кнопку вызова и направил на себя фронтальную камеру.

На экране отобразилось мое усталое лицо с залегшими под глазами тенями – результат недосыпа. В течение дня у меня все время уходило на учебу, работу и тренировки, а ночами я писал. Именно поэтому здоровый сон для меня был роскошью.

Спустя несколько гудков установилось соединение, и моя помятая физиономия сместилась в правый нижний угол, уступая место Трису, который выглядел так, будто вот-вот выйдет на подиум.

– Привет, заморыш! Еще один пропущенный звонок, и я точно прилетел бы в Арден-Сити, чтобы надрать тебе задницу. – От родного голоса и нарочито рассерженного тона старшего брата у меня потеплело на душе. Один бог знает, как сильно я скучал по семье.

– Тогда сейчас я сброшу звонок и буду игнорировать тебя еще пару недель.

Тристан ухмыльнулся и зачесал назад темные волосы, которые за последние месяцы отрасли и теперь доходили почти до плеч.

– Я и так планирую навестить бабулю, так что ты только навлечешь на себя беду. Уверен, твоя нахальная задница соскучилась по коронному удару моей правой пятки.

Я фыркнул и показал ему средний палец. Настроение сразу улучшилось.

– Как твои дела? И где ты сейчас?

В свои двадцать восемь Трис сумел достичь невероятных высот без помощи отца и открыл два ночных клуба в Нью-Йорке, которые пользовались ошеломительным успехом. Теперь он работал над расширением сети ночных клубов во всей Америке и даже Канаде, поэтому постоянно был в разъездах, из-за чего мы редко виделись.

Трис был для меня примером для подражания. Он осмелился пойти против отца, бросил Гарвард и начал заниматься тем, что ему действительно по душе. В качестве начального капитала он использовал деньги, вырученные от продажи квартиры, которую ему подарили родители. На протяжении трех лет Трис скитался по друзьям, потому что ему, как и мне, поставили ультиматум: или он берется за ум и заканчивает страдать ерундой, или домой может не возвращаться. Зато сейчас Трис купался в деньгах и не зависел от семьи. Казалось, отец до сих пор не мог ему этого простить, хотя очень гордился старшим сыном. Я лишь надеялся, что и мне удастся доказать ему, что я чего-то да стою.

Пока Трис рассказывал об уик-энде на Мальдивских островах, я отвлекся на мысли о родителях. На сообщение отца я так и не ответил, но позвонил маме. Она обещала перезвонить позже, потому что в тот день организовывала какое-то мероприятие для женского клуба, в который входили жены важных шишек Нью-Йорка.

Не перезвонила.

– Так. Заморыш, – прервал мои мысли Трис, – твое бледное лицо, мешки под глазами и тоскливый, как у голодного щенка, взгляд мне совсем не нравится. Что случилось?

– Я на Мальдивах никогда не отдыхал, поэтому в сравнении с тобой кажусь бледным, – попытался отшутиться я.

Трис нахмурился:

– Вешать лапшу на уши будешь своим недоумкам-друзьям. Колись.

Я тяжело вздохнул. Трис знал меня как облупленного, и что-то скрыть от него было крайне сложно. Я подошел к лавочке и сел, бросив рюкзак рядом.

– Отец сказал, что не даст мне больше ни цента, пока я не вернусь домой. Но ничего страшного. – Я старался говорить небрежным тоном, будто все это меня не беспокоит. – Найду вторую работу. Справлюсь как-нибудь и без его помощи.

– Я советовал тебе съездить домой и поговорить с ним с глазу на глаз. Может, вы бы смогли найти компромисс. Филологический факультет есть и в нью-йоркских университетах.

– Я ездил домой! – выкрикнул я, наконец выплеснув то, что снедало меня больше всего.

– Что? – удивленно переспросил Трис.

– За неделю до начала семестра, – ответил я. – Хотел увидеть маму с папой, Артура, Уилла. Но отец даже на порог меня не пустил, сказал, что пока не заберу документы из университета Арден-Сити и не пообещаю пойти на юриспруденцию, домой могу не возвращаться.

– Дерьмо, – выругался Трис и потер шею. – А мама?

Я всеми силами пытался запереть чувства на замок, но Трис разворошил змеиное гнездо в моем сердце, и теперь воспоминания снова жалили, отравляя меня обидой и злостью.

– Мы встретились в кофейне. Она, как обычно, заняла сторону папы. Просила послушаться его и вернуться домой.

Трис раздраженно вздохнул:

– Ладно, забили. Что у тебя с деньгами? Хватит на следующий семестр?

– Нет, но я подумываю продать машину, все равно редко на ней езжу. – Я говорил бодрым голосом, пытаясь убедить Триса в том, что у меня все под контролем, но его невозможно было провести.

– Денег с твоей рухляди хватит разве что на семестр. А дальше что?

– Что-нибудь придумаю. Может, угнать свой «Мустанг» из гаража папы? И тогда с легкостью оплачу всю учебу вплоть до выпуска, – попытался пошутить я, но Трису явно было не до смеха.

– А потом? На что собираешься жить дальше? Или бариста в студенческом кафе получают большие бабки?

Я облизнул пересохшие от волнения губы.

– Я уйду из сборной по волейболу и найду вторую работу. Говорю же, у меня все под контролем.

– Так не пойдет, Рэй! – возмутился Трис. – Ты не бросишь спорт.

Я откинулся на спинку лавки и устало протер глаза.

– Трис, ты же в курсе, что я никогда не грезил о спортивной карьере. Я играю просто для себя, потому что мне нравится.

– Своим уходом ты подведешь всю команду, да еще и перед началом сезона.

– Брось, я не настолько ценный игрок.

Трис скептически выгнул бровь:

– Перестань приуменьшать свои таланты, я видел, как ты играешь. Тебя не просто так взяли в основной состав. К тому же ты сам сказал, что тебе нравится играть, а это весомая причина не бросать.

– Ну, приходится чем-то жертвовать ради мечты, и я не…

Трис оборвал меня на полуслове:

– Я оплачу твою учебу.

– Нет.

– Не обсуждается. Эту проблему я беру на себя, а ты учись, играй в волейбол, кадри девчонок в кофейне и пиши свою книгу.

– Я не кадрю девчонок в кофейне, – буркнул я, отогнав все мысли об Айви. – И я сказал нет, Трис. Сам разберусь со своими проблемами. Тебе ведь никто не помогал, и ты справился. А если ты будешь подтирать мне сопли каждый раз, когда я попадаю в передряги, я так и останусь тепличным мальчиком, которого папа держит на привязи у своих ног.

Трис приблизил телефон, из-за чего его изображение на моем экране стало крупнее. Я даже смог разглядеть легкую щетину на его щеках и поблескивающую серьгу в форме клинка в ухе.

– А теперь слушай меня внимательно. Во-первых, у тебя нет квартиры, как у меня, чтобы продать ее и использовать в качестве стартового капитала.

Это правда. После выходки Триса отец сообщил нам с Уиллом, что подарит квартиру только после того, как я принесу ему диплом юриста, а Уилл – экономиста.

– Во-вторых, – продолжал он, – старшие братья для того и нужны, чтобы поддерживать. Серьезно, Рэй, я не смогу спокойно спать, зная, что мой братишка в шаге от того, чтобы начать попрошайничать и искать себе еду в мусорных баках.

Я не выдержал и рассмеялся:

– Идиот.

– Я тоже люблю тебя, заморыш. – Трис театрально прижал ладонь к груди. Он мог бы стать оскароносным актером, если бы пошел по этому пути.

– Спасибо, Трис.

– Не за что, братишка. – Он хотел сказать что-то еще, но тут к нему со спины подошла длинноволосая блондинка модельной внешности в белом коротком сарафане.

– С кем это ты тут болтаешь? – она заглянула в экран телефона и при виде меня приветливо улыбнулась.

– Это мой младший брат, Рэйден, – ответил Трис. – Рэй, познакомься, это моя девушка. Аделаида.

– Какой красавчик! А ты говорил, что самый красивый в семье, – она шутливо боднула его в висок, а потом бесцеремонно уселась ему на колени.

– Он тебе нагло врал, – фыркнул я, и Трис показал мне средний палец. – Я много о тебе слышал.

Трис встречался с ней рекордно длительное время, и дело, держу пари, шло к свадьбе. Поэтому, говоря, что слышал о ней очень много, я ни чуточку не преувеличил.

– Надеюсь, только хорошее? – Аделаида обняла Триса за плечи и поцеловала в щеку, а он расплылся в довольной улыбке.

Мой телефон завибрировал, оповещая о низком уровне заряда.

– Ладно, у меня телефон сейчас вырубится. – Я помахал в камеру. – Аделаида, приятно было познакомиться.

– Кстати, Трис про тебя мне все уши прожужжал. Он тобой очень гордится.

Я прикусил губу, чтобы не расплыться в дурацкой улыбке. Трис же, напротив, начал притворно возмущаться и шутливо отталкивать от себя Аделаиду.

– Ладно, гуляй, юный хоббит, пока эта фея все мои секреты не разболтала. И помни: у тебя есть персональный Гэндальф, который всегда готов прийти на помощь.

Телефон завибрировал в последний раз и отключился. Убрав его в карман, я закинул рюкзак на плечо и побрел в сторону общежития.

Стояла солнечная погода, которая могла испортиться в любой момент, о чем свидетельствовал легкий ветерок, трепавший пока еще зеленые верхушки деревьев и гнавший с востока низкие тучи. Погода в Арден-Сити могла меняться по нескольку раз на дню, как и мое сегодняшнее настроение. Сейчас оно было на пике, но если по возвращении домой я включу телефон и не увижу заветного сообщения, то, чувствую, оно рухнет в самую пропасть.

* * *

За дверью нашей комнаты гремела музыка, оповещая, что мой сосед уже вернулся. Я понятия не имел, как его терпят ребята, живущие за стенкой от нас. Сегодня в репертуаре был незнакомый мне трек, где солист, казалось, пытался вызвать сатану или открыть врата преисподней.