Текст книги "Отданная ему"

Глава 8

– Какая же ты идиотка, Тася! – причитала сестра, пытаясь кому-то дозвониться. – Придурошная!

Я смотрела на нее с удивлением. Не понимала такой злости ко мне. Что я сделала не так? Отказала ему? В этом моя проблема? А что я должна была делать? Прыгать к нему на руки и кричать, чтобы взял меня?

Противно!

В первую очередь от реакции сестры. Хотела было развернуться и уйти в свою комнату, закрыться там и не слушать ее обвинения, но она резко так остановила меня словами:

– Ты хоть представляешь, что наделала?

Я непонимающе на нее уставилась. Ждала объяснений.

– Его убьют, понимаешь? Никто его обратно в тюрьму возвращать не будет!

– Что ты такое говоришь? – произнесла, а у самой сердце забилось быстрее.

– А ты что, думаешь, Бакиров Лешку нашего пожалеет? – она истерически расхохоталась, и по ее щекам ручьем потекли слезы.

Я насторожилась. Потому что сестра плакала очень редко. Даже когда Лешку посадили, она сдерживалась из последних сил, старалась быть сильной, а сейчас ревет, не в силах сдержаться.

– Он убьет его, дура ты безмозглая!

Лиля снова схватилась за телефон, нажала что-то на экране и приложила его к уху. Видимо, ей снова не ответили, потому что она швырнула телефон на диван и стала судорожно натягивать куртку.

– И куда ты? – остановила ее у порога. – Куда?

– Да пусти ты! – она грубо вырвала руку из моего захвата и посмотрела так, будто я предательница. – Тебе что, трудно было побыть с ним? Месяц-два-три… ну, раздвинула бы ноги пару раз, он ведь уже тебя трахал!

Сама не поняла, как подняла руку и с силой ударила ее по лицу. До красного отпечатка на белоснежной коже и ошарашенного взгляда на меня. Мы никогда не дрались с ней. Даже в детстве всегда делились, а теперь… Стало дурно от своего поступка. И от ее слов тоже. Больно. Меня решили продать. Отдать мужчине – богатому, властному. Чтобы что? Спасти брата?

– Его убьют, если не уже, – произнесла Лилька и выскочила на лестничную площадку, громко хлопнув дверью.

Я же так и осела на пол прямо в коридоре. Опустила голову на колени. Заплакала. Лешке я зла не желала никогда, просто он… оступился. И сделал это ради нас. Родителей не стало давно. Мне тогда было семнадцать, Лильке пятнадцать, а Лешке двадцать. Он нас тащил. Зарабатывал, одевал, обувал. Это потом мы узнали, что он воровал. Но когда его посадили, мы уже были совершеннолетними и могли зарабатывать деньги.

Квартиру, что осталась от родителей, у нас отобрали. Как это произошло, сейчас бы и не вспомнила, но нас просто выставили на улицу. Голодных и практически без одежды. Лешка тогда пришел, ошалел, долго бился в дверь, но ему так никто и не открыл. Мы ушли на съемную квартиру. В ней до сих пор и жили. А ту нам так и не вернули. Лешка сказал, что мамина сестра ее забрала себе. По документам, мол, могла, ну и наверняка приплатила.

Я к тому моменту была совершеннолетней и пошла работать, а потом подросла и Лилька. Вот только Лешку забрали почти сразу. И если до того, как его посадили, мы не жили впроголодь, то после…

Чувствовала себя виноватой. Потому что Лешка старался ради нас.

Вытерев щеки, поднялась решительно на ноги и пошла искать телефон. Он оказался в кармане куртки, там же и визитка, которую мне дал Карим. Я долго вертела ее в руке, но так и не решилась позвонить. Не определилась, что сказать. Спросить, как мой брат? Узнать, не убил ли он его? Было глупо!

Так и просидела с клочком бумаги несколько часов, пока дверь в квартиру не открылась. Я тут же встала, бегом побежала в коридор и наткнулась взглядом на Лилю. Она была… разбитой. Растерянной. Не плакала, просто молча стащила с себя обувь и прошла внутрь. Я – за ней. Не спрашивала, что случилось, просто зашла следом в комнату. Смотрела за тем, как сестра включает чайник, как наливает чай в одну чашку, хотя раньше всегда делала в две.

– Его убили.

Ее голос эхом пронзил мое тело.

– Убили, – повторила и наконец повернулась ко мне. – Зато твоя честь чиста, да?

Я не знала, что сказать. Оправдываться? Мне не за что! Я не хотела оставаться с тем мужчиной, я его боялась, ненавидела, презирала за все, что он сделал. Как я могла переступить через себя?

– Думать нам, правда, нужно о другом, – сестра ухмыльнулась и повернулась к чайнику, быстро взяла его за ручку и налила кипятка в чашку. Поставила ту на стол и села на стул. – Долги от Лешки остались большие, Тася. Очень большие. Как отдавать будем?

Она вкратце рассказала о том, что брат оказался должен какому-то авторитету. Он взял у него денег, но отдать не успел, как и выполнить работу.

– При чем здесь мы? – удивленно вытаращилась на Лилю. – Кто его убрал, с того пусть и спрашивает!

Сестра засмеялась и посмотрела на меня, как на полную дурочку. Я и сама себя такой чувствовала, потому что ничего не понимала.

– Кто пойдет против авторитета, Таська? Никто! А мы… дуры две. Нас и в расход пустить не жалко, понимаешь? Не хотела с ним спать – будет толпа других.

По спине поползли мурашки, и я вдруг снова вспомнила о визитке, но тут же отбросила эту мысль.

– Мы уедем, Лиль. Нас тут ничего не держит. Продадим дорогое мамино ожерелье и уедем. В другой город. Не станут нас искать, денег-то у нас нет, чтобы отдавать.

Глава 9

Собирались быстро, брали только то, что нам могло понадобиться. Всё мы в любом случае не смогли бы забрать, да и зачем? Нам нужно было думать о своих жизнях, которые теперь висели на волоске. Лилька смотрела на меня укоризненно, мол, вот позвонила бы своему Кариму, и все решилось. Она молчала, но я видела эти слова в ее глазах. И никому не собиралась звонить!

Я была уверена, что мы никому не были нужны. Да и что с нас взять, кроме красивых лиц? Я упрямо не верила, что в наше время кому-то вместо денег нужны женские тела.

– Что с ожерельем делать будем?

– Вместе пойдем, чтобы не так страшно было.

Лилька кивнула. Поначалу я думала продать это ожерелье и отдать долги, но когда узнала, какие они у Лешки, поняла, что не получится. Максимум, на который хватит денег – снять квартиру в другом городе, плюс билеты и еще на несколько месяцев беззаботной жизни, а если будем экономить, то и на полгода может хватить.

Из дома вышли, когда на улице было еще светло. Зашли в ломбард, сдали украшение и забрали деньги. Выручили ровно столько, сколько я и предполагала. Домой, как ни странно, добрались без приключений. Я все время боялась. Хоть и не верила, что о нас хоть кто-то вспомнит, но было страшно. Мало ли. Поэтому и ехать решили сегодня же. Ночью оставаться в прежней квартире было страшно, а снимать номер в отеле – накладно.

К дому вызвали такси, сели в машину, загрузив чемоданы в багажник. До вокзала добрались довольно быстро, автобус, который отвезет нас в соседний город, тоже увидели сразу. Заняли места и принялись ждать. Пассажиры собирались и собирались, но напряжение меня не покидало, хотя я понимала, что странно так нервничать. Вокруг куча людей, кто и что нам сделает?

– Ты как? Не жалеешь, что уезжаем?

– Нет.

Разговаривать с сестрой не хочется, потому что я все еще зла на нее. Вместо этого отворачиваюсь к окну и выдыхаю. До последнего в душе теплилось какое-то сомнение, что у нас получится уехать. Боялась. Сама не знала чего, но боялась. Что не получится уехать, что нас снимут прямо с автобуса. Смешно!

Мы медленно, но уверенно выезжали из города, и вот когда я уже окончательно расслабилась и задремала, автобус резко остановился. Я аж лбом о переднее сиденье ударилась. Непонимающе распахнула глаза, попыталась встать, но мне ничего не было видно, потому что впереди стоял автомобиль, который ослеплял светом фар.

– Это за нами, – пискнула Лилька и вжалась в воротник куртки.

– Да успокойся ты, – одернула ее, хотя у самой бешено забилось сердце о грудную клетку. – Авария, наверное.

То, что не было никакой аварии, я поняла, когда в автобус вошли два амбала. Я тут же отвернулась к окну и начала молиться. Было страшно. До ужаса. Особенно когда они не просто смотрели, а подходили и стаскивали капюшоны с пассажиров. И с нас стащили.

– На выход, – приказал один из них.

Я молча встала, понимая, что это единственный путь. Осмотрелась и только подтвердила свои догадки. Никто из мужчин не то что не пытался за нас заступиться… они даже не смотрели на то, что происходит. Всем было наплевать. А мне стало так больно! Разве можно быть таким равнодушным к чужому горю?

На улице, когда мы с сестрой вышли, нас подхватили, как нашкодивших котов, и потянули к машине. Меня к одной, а Лильку к другой. Я пыталась отбиться и сказать, чтобы посадили нас вместе, но им было наплевать. Меня запихнули в машину, зажали между двумя мужчинами, и только после этого автомобиль тронулся с места.

Вот теперь я жалела, что не позвонила Кариму!

У меня ведь даже номер его телефона был. А теперь и того не было. Никто, совершенно никто не мог нам помочь. И в этом была виновата я и моя чертова гордость. Как там Лилька говорила? Не хотела спать с одним, ляжешь под толпу? Похоже, что так и было.

Везли нас довольно долго. Все же автобус успел отъехать на приличное расстояние. Но нас и там нашли, твари!

Только когда машина остановилась, я напряглась. Пока находилась внутри, все было вроде бы понятно. И настолько, насколько возможно в сложившейся ситуации, спокойно.

Меня вывели, схватив за воротник куртки. Следом из авто достали и Лильку. На ее губе красовался кровоподтек, и я тут же попыталась броситься к сестре. Закричала, чтобы отпустили, но меня грубо одернули и заставили замолчать, прикрыв рот широкой ладонью. Страшно было до жути.

Лилька жестом показала мне молчать, и я замолкла. Почувствовала, как по щекам стекали слезы. Ну, Лешка, ну, братец! Спасибо! За то, что оставил после себя!

О брате я не хотела вспоминать плохо, все же благодаря ему мы не жили в детском доме, у нас была семья, дом. Да, потом он стал заниматься запрещенной деятельностью, но… мы ведь были родными! И он так нас подставил. Я могла только представлять, что с нами будет дальше. Боялась, конечно, жутко.

Нас повели к какому-то зданию. Вокруг сновали прохожие, можно было закричать, но был ли в этом смысл? Там, в автобусе, никто даже не спросил, куда нас ведут. Было наплевать всем, главное, что их никто не трогал. Окружающие не имели никакого значения, поэтому я молчала, когда нас заталкивали в узкий вход, когда вели по коридорам. Остановились мы у большой железной двери.

Боялись обе. Я видела страх в глазах Лили, там же заметила и свое отражение. Испуганное, растерянное и обескураженное. Я и предположить не могла, что ждало нас дальше. Когда дверь открыли, мы оказались внутри большого кабинета. Он был обставлен в темно-коричневых тонах, в центре стоял стол из дерева, но мой взгляд наткнулся на мужчину в кресле.

Он почти сразу поднялся, стоило ему нас увидеть, подошел ближе, остановился в паре метров. От него веяло опасностью и холодом. Я тут же поежилась, но не отводила взгляда от его лица. Запоминала маленькие круглые глазки, острые скулы, впалые щёки и узкий подбородок, а еще заметила татуировку на шее. Не теряла надежды покинуть это здание и восстановить справедливость, поэтому смотрела. Лиля же опустила голову и смотрела в пол. Сдаваться я не собиралась, и мужчина, видимо, это понял, потому что отвесил мне пощечину и выплюнул:

– Дерзкая, сучка. Будешь первой отрабатывать долг брата.

Во рту почти сразу появился металлический привкус, а перед глазами образовалась пелена. Я отчаянно не хотела верить, что это реальность.

Глава 10

– Нас к чему-то готовят, – шепнула сестра.

Я и сама это понимала, когда после того жуткого мужчины нас отвели в комнату и приказали принять душ, принесли красивое белье и довольно дорогую одежду. Лилька уже искупалась, я же все еще сидела на кровати и думала, как отсюда выбираться. Телефоны у нас отобрали, да и сомневаюсь, что, будь у нас связь, сюда кто-то приехал бы. Скорее мой звонок даже не приняли бы всерьез.

Я понимала, что человек, к которому нас привезли, очень богат. Это было видно по обстановке в доме, по обстановке комнат и количеству охраны, которая была расположена за окном по всему периметру территории. А еще их было очень много в доме. И у нашей двери стояла парочка. Мы узнали об этом, когда сестра несколько раз стукнула по ней и закричала, чтобы нас немедленно отпустили. Они вбежали, посмотрели на нас так, что мы обе вжали шеи в плечи и боялись поднять головы.

– Чтобы ни писка, – произнес один из них.

Потом они вышли, а Лилька молча пошла принимать душ. Я же не хотела мириться с тем, что нам приказывают. И наверняка отрабатывать долг мы будем тем самым известным способом – раздвигая ноги.

– Ты иди, искупайся, раз сказали.

Я встала. Не хотела идти, но боялась, что в таком случае меня могут затащить в душ силой и помыть. От мыслей отвлекаться было очень тяжело, но теплая вода и ароматный шампунь немного отвлекли. Я вдруг снова вспомнила о Кариме. Хотелось завыть от безысходности и собственной глупости. Нужно было остаться с ним, тогда и брат был бы жив, и мы не попали в такую ситуацию. Что будет дальше? Смогу ли я как-то передать ему весточку? Да и есть ли смысл, если Лилька утверждает, что Лешку именно он убил? Если это правда, то ему тоже нельзя доверять.

Никому нельзя, а выбираться из этой задницы нужно!

Когда я мылась, в дверь настойчиво постучали, а мужской голос приказал выходить. Я тут же вытерлась и оделась, вышла через несколько минут с замотанной мокрой головой.

– Вам помыться сказали, – заметил мужчина. – Нахрена было волосы мочить?

Я пожала плечами.

– Одевайтесь, и через пять минут на выход.

Оделись мы с Лилькой быстро, причесаться было нечем, поэтому насколько могла вытерла волосы и посмотрела в зеркало. Смотрелось, конечно, ужасно, но главное, наверное, чтобы тело было чистым.

Вздрогнула от своих же мыслей. Как… как это пережить? Я ведь прекрасно понимала, что будет дальше. И сестра тоже.

Пока шли, шепнула ей:

– Почему ты не позвонила своему мужчине?

– Я к нему пошла. Сразу.

– И что? – не удержалась я от вопроса.

Лилька даже остановилась. Посмотрела на меня убийственно и выплюнула:

– А ты не видишь – что? Нахер меня послал, как узнал, что Лешку убили. Ты думаешь, он с радостью бы влез в это дерьмо со спасением?

– Пошли, давай, – нас толкнули, и мы пошли.

Я же ошарашенно распахнула глаза, потому что слова Лильки меня удивили. Почему-то тут же вспомнился Карим. Я была уверена, что он бы влез, чтобы защитить свою женщину, хотя о чем это я… он причастен к смерти моего брата.

Мужчины, что вели нас, остановились у двери. Кажется, той самой, где мы уже были, но разве тут разберешь? Почти везде они похожи друг на друга. Один из охранников зашел, а мы остались в коридоре.

Я оглянулась.

Позади стояли два амбала с оружием. Дернемся, и нам конец. Возможно, никого из нас не убьют, но покалечат точно. А потом заставят отрабатывать еще и за то время, что нас лечили.

Я тут же отбросила мысль о побеге. По крайней мере не сейчас. Рано.

Да и куда бежать? На улице охраны в несколько раз больше. Даже смешно.

Мужчина, который зашел, довольно быстро вернулся обратно, кивнул кому-то сзади, и нас подтолкнули. Мы оказались внутри комнаты. Здесь царил полумрак, пахло табачным дымом и алкоголем. В центре стоял стол, кажется, для игр в покер, но я в этом была не сильна, поэтому утверждать наверняка не могла.

За столом сидели пять человек. И все пять пар глаз были устремлены в нашу сторону. Я узнала одни из них. Узнала и замерла на месте, будто прикованная к полу.

Отвела взгляд, сфокусировав его на том, кто ударил меня не так давно. Он что-то говорил, но слов я не могла разобрать, потому что чувствовала на себе взгляд Карима. Он сжигал меня живьем, осматривал, ощупывал, возможно, даже раздевал. Я старательно смотрела в пол, а потом до меня донеслось:

– Эти две девушки мои сегодняшние ставки. Они достались мне в качестве оплаты огромного долга, поэтому у каждого из вас… – он подчеркнул последние слова, осмотрел присутствующих, оскалился и добавил: – …будет возможность заполучить этих красоток себе.

Я взглянула на Карима. Не могла больше прятаться. Он ожидаемо смотрел на меня, ощупывал взглядом. Я же передавала ему мольбу так, как могла. Хотелось броситься к нему в руки. Пусть выиграет. Пусть заберет меня себе. Пожалуйста. Встанет, скажет, что я – его, и этот сальный толстый старикашка просто не может делать мной ставку.

Но Карим сидел на месте. Желваки играли на его лице, рука была сжата в кулак. Началась первая партия. Из этой игры я понимала лишь одно – мы с Лилькой проведем здесь как минимум несколько часов. Нам даже не предложили сесть, поэтому через час я почувствовала, как мышцы стали затекать. Я пошевелилась, чем привлекла внимание хозяина. Он скривился, кинул карты на стол, вскрываясь, и встал, чтобы подойти ко мне.

– Покажу вам, что вы потеряете, если проиграете.

Я испуганно шагнула назад, но куда там, ведь за моей спиной скалой стоял амбал, готовый в любую минуту выполнить любой приказ хозяина.

– Иди сюда, сука.

Меня дернули за локоть, впечатали в немытое тело и развернули лицом к присутствующим. Я успела только сделать вдох, как меня положили на тот самый стол, где проходила игра. Буквально впечатали животом и грудью в деревянную поверхность, подняли и без того короткую юбку, шлепнули по ягодице. Чувствовала себя униженной. Хотелось вырваться, но я лежала на столе, уже ни на что не надеясь. Одинокая слеза скатилась прямо на зеленую поверхность стола и осталась там, даже когда меня подняли.

– Видели? – ухмыльнулся хозяин этого дома. – Огонь-баба.

Я была готова расцарапать ему лицо, но, когда он отпустил меня, лишь отошла в сторону. Не знаю, чего я ждала. Что Карим меня защитит? Что я важнее его друзей? Глупо, господи, как же глупо!

– Вы можете потрогать то, что я предлагаю в качестве выигрыша. Изучить, обнюхать, – гоготнул обладатель тех самых поросячьих глазок. – Ну же, смелее, – добавил, заметив, что никто не тронулся с места.

Наконец мужчины поднялись. Подошли к нам с Лилей. Многие заинтересовались сестрой. Оно и неудивительно, так как внешне она была куда красивее меня. И держалась хорошо. Спокойно. Даже кому-то улыбнулась. Я понимала, что она ищет выгодную кандидатуру, мужчину, с которым можно будет не бояться за свою жизнь.

Отчасти я прекрасно понимала сестру. У нее не сложилось, да и этот путь в нашем случае был однозначно правильным. Только вот я не могла себя пересилить. Смотрела на мужчин волком. С презрением. За что их можно было уважать? Они собирались как ни в чем не бывало купить живого человека.

В наше-то время.

– Хмурая какая-то, – заключил один из мужчин, глядя на меня. – Приручать ее нужно.

– Вот и попробуешь. Твои методы всем известны, – хохотнул хозяин дома.

Все засмеялись, а потом сели на свои места. Только после этого встал Карим. Мое сердце сжалось и затрепетало в груди. Он не остался сидеть! Значит, ему точно так же интересен выигрыш, как и остальным.

– Я уж было думал, ты не будешь смотреть, – гоготнул тот, кому Лешка проиграл целое состояние.

– Как я мог, Савва? – оскалившись, ответил Карим.

Так я и узнала имя того, кому задолжал Лешка. А потом вздрогнула, потому что Карим остановился у моей сестры, провел рукой по ее талии, ощупал волосы. Отошел, посмотрел на меня, приблизился и едва слышно шепнул:

– Подыграй мне, и я тебя заберу.

Я сглотнула, не зная, как ему подыгрывать.

– Думаете, эта девчонка строптивая? – Карим усмехнулся. – Вы просто не умеете обращаться с женщинами.

С этими словами он прижал меня к себе, расположив руку на животе. Мои ягодицы вжались в его бедра, а плечи коснулись горячей груди. Сразу стало так спокойно и тепло. Карим схватил меня за шею, развернул к себе и, не повышая голоса, произнес:

– На колени!

Я повиновалась. Рухнула у его ног, склонила голову. Захотелось заплакать, но Карим довольно быстро меня поднял.

Несколько мгновений глаза в глаза. Я прочитала в его взгляде обещание, а в свой вложила просьбу. Дикую мольбу. Пусть заберет меня. С ним не было страшно, и я уверена, что не будет. А еще я вспомнила про сестру и едва заметно скосила на нее глаза.

Он понял, потому что уже в следующую минуту оставил меня и, приблизившись к столу, произнес:

– Играем по-крупному, товарищи, я хочу их обеих.

Глава 11

Время тянулось слишком медленно. Я не тряслась от страха, мне просто было неловко от сальных мужских взглядов, которыми нас с сестрой осматривали присутствующие. Мужчины играли, но периодически смотрели на нас, и я понимала – в мыслях они давно не только смотрят, но и раздевают нас догола.

Сестра перетаптывалась с ноги на ногу. Волновалась.

– Все будет хорошо, я уверена, – попыталась успокоить ее.

Лилька зыркнула на меня и усмехнулась криво:

– Интересно, что хорошего? – осведомилась. – Ждешь, что он тебя выиграет? По мне, так лучше кто угодно, но не убийца брата!

– С ума сошла? Ты видела, как они на нас смотрят?

Попыталась осадить сестру, но та, кажется, даже слушать меня не хотела. Лишь фыркнула, но потом таки повернулась ко мне снова:

– А он не так смотрит? По-другому?! Да он тоже глазами тебя раздевает, дура, – зашипела мне на ухо. – Ты думаешь, он тебя заберет, и ты ограничишься одним спасибо?

Конечно, я знала, что это не так. Карим явно был не дураком, поэтому я прекрасно понимала, что если он заберет нас с сестрой отсюда, то я буду ему должна. Но это будет по крайней мере честная сделка. Та, на которую я пойду добровольно. Поверить не могла, что думала об этом. Стало страшно. От мыслей.

Лилька снова отошла. Она выбрала себе другого фаворита, пожирала молодого мужчину за столом взглядом, улыбалась ему. Надеялась, наверное, что нас заберет он. А я боялась! Карима я уже знала. Что страшного может произойти рядом с ним? Мы два раза были близки, я его хотела. Договориться о том, чтобы он отпустил сестру, можно.

Я же останусь.

Буду с ним.

Как он и хотел.

По напряженной тишине за столом и едкими словечками некоторых из игроков поняла, что игра подходит к концу. Видимо, пришло время Карима вскрываться, потому что он быстро положил карты на стол и самодовольно улыбнулся, поднимаясь со стула.

– Всем спасибо за честную и интересную игру. Девушек забираю.

– Отыграться не дашь? – переспросил Савва, ухмыльнувшись. – На этом всё? Не узнаю тебя, Бакиров.

– Пора взрослеть, Савва. Мы обязательно встретимся еще, но ты же понимаешь? – он подмигивает. – Я не мог упустить этих цыпочек. Какое уж тут “отыграться”.

Мужчины за столом дружно засмеялись, мне стало неловко, а сестра дернулась, когда Карим подошел и взял нас под руки.

– Я никуда с тобой не пойду, – уперлась Лиля, выдергивая руку.

Карим почти сразу схватил ее под локоть и зло выдал:

– Могу оставить тебя здесь в качестве подарка для всех. Думаю, они будут не против устроить оргию.

Наши с Лилькой глаза расширились, я опустила взгляд в пол, сестра ошарашенно посмотрела на Карима, но пошла за ним.

Из дома нас вывели быстро, Карим последовал к одному из припаркованных автомобилей, его охранник открыл для нас дверь. Мы быстро залезли внутрь, мужчина последовал нашему примеру. Внутри оказалось просторно. Мы с Лилькой и Карим поместились спокойно, правда, сестра была недовольной. Ее частое и глубокое дыхание спустя пару минут стало раздражать меня, и я ее толкнула в бок, попросив прекратить.

До дома Карима мы добрались за час. Довольно небыстро, учитывая время и отсутствие пробок. Кроме того, я как-то даже не поняла, куда именно нас отвезли, город это был или пригород. Адреса я не разглядела, хотя табличка на воротах была. Да и какая разница? Бежать я уж точно не собиралась. Надеялась, что и у Лили хватит мозгов не злить Карима.

* * *

Он всю дорогу смотрел на меня через зеркало заднего вида. Пожирал глазами и давал понять, что это конец. Теперь я – его.

Впрочем, я ведь и не сопротивлялась. Понимала все прекрасно. То, что придется заплатить цену не только за свое спасение, но и за сестру, которая, впрочем, считала Карима едва ли не последним человеком, которому можно доверять. Я не была с ней солидарна. Не верила, что он убил брата. Он бы не врал, что отправит его обратно, сказал бы прямо. Я была в этом уверена.

У массивной двери в дом мы остановились, Карим открыл ее, пропуская нас с сестрой внутрь.

– Выпьете чего-нибудь? – спросил у нас.

– Нет! – тут же воскликнула Лиля. – Сразу приступим к отработке долга.

Я шикнула на нее и попыталась ухватиться за рукав, но сестра только вырвала руку из моего захвата и шагнула к Кариму ближе.

– Долга? – он удивился и посмотрел на Лилю как-то странно.

– Ага, не зря же вы там распинались. Наверняка на тройничок рассчитывали.

От шока мои глаза округлились, а щеки заполыхали. Стало так стыдно за сестру. Как она вообще может так разговаривать с ним после всего, что он сделал для нас? После того, как спас от ужасной участи?

Взгляд Карима тут же метнулся в мою сторону. Пронизывающий, тяжелый, хмурый и требующий. Стало еще невыносимее, и я быстро подошла к Лильке, дернула ее за руку к себе, надеясь, что хоть теперь она замолчит.

– Что? – сестра вырвала руку из моего захвата и возмущенно на меня уставилась. – Думала, он просто так меня спасал? Чтобы тебя трахнуть?

Я поморщилась и отошла. Пусть делает что хочет, я в этом больше участвовать не хочу и спасать ее шкуру – тоже. Хотела, чтобы ее выиграл кто-то другой – пусть!

– Извинись перед сестрой! – невозмутимо не сказал – приказал Карим ей.

– С чего бы…

Договорить он ей не дал. Перебил.

– С того, что мне насрать на твою жизнь. Не умеешь быть благодарной – тебя немедленно вернут туда, где взяли, и завтра будешь принадлежать одному из тех, кто с удовольствием поимеет тебя в разных позах. И в тройничке поучаствуешь, не беспокойся. Только трахать тебя два мужика будут.

Я хватала ртом воздух от его тирады. Стало страшно за сестру, ведь судя по огню в ее глазах, она не собиралась сдаваться и прогибаться перед Каримом. Она что, правда хотела обратно? К Савве? По одному похабному выражению его лица становилось понятно, что ни о ласках, ни об удовольствии девушек он и не думал никогда.

Чего ей было бояться здесь? По взгляду Карима я поняла, что у него и в мыслях не было устраивать то, в чем его обвиняла Лиля.

– Да пошел ты к черту! – выплюнула сестра. – Возвращай.

Почувствовала, как сердце в груди забилось в ускоренном ритме. Вздрогнула, подбежала к сестре, пытаясь отговорить. Не могла быть равнодушной и спокойной. Мы ведь вместе росли, справлялись с трудностями. Всегда были вместе, а тут… Можно ведь спокойно поговорить, я уверена, что Карим ничего не делал Лешке.

– Да отпусти ты! – оскалилась она, когда я подбежала и обняла ее, не желая отпускать. – Предательница. Он брата твоего убил, а ты ему в ноги падаешь. Был бы Лешка живой, все у нас нормально было бы.

– Куда ты пойдешь? – шепнула ей на ухо, потому что было стыдно перед ним за устроенную сцену. – Тебя ведь и правда…

Я замолчала, не в силах произнести то, что с ней могли там сделать.

– Марат! – от его бесстрастного тона по телу пробежали мурашки.

– Пожалуйста, – умоляла его.

В гостиную вошел мужчина, быстро оценил обстановку и подошел к нам, ожидая, видимо, указаний от Карима.

– Лиля, пожалуйста, одумайся! – попросила у нее, но сестра лишь отпихнула меня и шагнула к вошедшему.

– Веди меня давай обратно!

– Уведи девушку, Марат. Обратно ее верни.

Мужчины переглянулись, я же увидела в глазах сестры страх, но пошевелиться больше не посмела. И так выставили себя посмешищем перед ними. Стыдно-то как! Стыдно! И за поведение сестры и за то, что просила его, а оказалось, что и не нужно ей ничего. Она давно другого мужчину приглядела. Кого угодно, лишь бы не его.

– Пойдем, Таисия, – Карим подтолкнул меня к большой деревянной лестнице. – Поговорить нужно.

Я кивнула. И правда. Разговор, судя по всему, предстоял не из легких. Да и будем ли мы вообще разговаривать? В чем-то Лиля была права, выигрывал Карим нас, рискуя своим состоянием, точно не для того, чтобы беседы разводить. Я шагнула к лестнице и медленно стала подниматься, слыша позади тяжелую поступь его шагов. Их стук в медленном ритме.

Почти в конце споткнулась и полетела вперед, правда, упасть так и не получилось. Карим поймал меня за талию и прижал к своему горячему телу. Ладонь расположил на животе, смял ткань платья, что на мне было надето. Я хотела его снять, потому что принадлежало оно не мне, а Савве, да и купили его только для того, чтобы предложить товар в красивой обертке.

Стало противно.

От того, что брат умудрился влезть в темные дела. А еще от того, что Лешка собрался отделаться нами. Если быть точнее, то Лилькой. Это та уже потом решила, что я тоже неплохо подойду. Кто знает, может, это и к лучшему? Не окажись я тогда в кабинете Карима, где была бы сейчас? Кому принадлежала? Лешка ведь не только ему был должен, но и вот… Савве.

– Ничего не могу с собой поделать, – тихий шепот рядом с моим ухом.

Я вздрогнула, повела плечами, а уже в следующую секунду моя спина оказалась прижатой к стене, а губы взяты в плен настойчивым мужским ртом. Карим целовал меня, как изголодавшийся путешественник, который только добрался к воде. Я чувствовала его желание, жажду взять меня прямо здесь, у стены. Да и я отвечала с не меньшим жаром. Тело меня не слушалось. Предательски ныло в его руках, плавилось под ладонями, мозг отказывался соображать.

Какая-то часть меня понимала, что нужно прекратить, поговорить о сестре, попросить за нее прощения и сказать, чтобы не вез ее обратно. Пусть бы отпустил дурочку, а я… я бы с ним осталась. Все равно ведь не отпустит. Я знаю это, чувствую.

Это безумие. Вот такая зависимость от другого человека. Так быть не должно, но было. Я едва дышала рядом с ним, больше чувствовала, с губ сами по себе слетали протяжные стоны. Было стыдно и приятно одновременно. Его руки по-хозяйски обнимали меня за талию, губы исследовали каждый сантиметр тела.

Потом Карим поднял меня на руки так, чтобы я обхватила его талию ногами, и куда-то понес. Послышался звук открываемой двери, стук, мы пошатнулись, наткнувшись на что-то, а потом он усадил меня на твердую поверхность и пристроился между ног. Прижался возбужденным членом к чувствительной точке.

Зажмурилась до ярких пятен перед глазами. Не удержалась – застонала, попытавшись сжать ноги, но наткнулась лишь на его бедра.

– Ка… Карим, – прошептала. – Я хочу… хочу попросить.

Из головы не шла Лилька. Дурочка она, конечно, и предательница, но как я могла оставить ее в беде, даже не попытавшись?

– Твоя сестра в безопасности. Обратно ее не повезут, – серьезно произнес, оторвавшись от моих губ. Посмотрел на меня. В упор. – Это всё?