Текст книги "Подземный принц"

Софья Прокофьева
Подземный принц

Серия «БИСС: Большое иллюстрированное собрание сочинений»

© С. Л. Прокофьева, текст, 2019

© Ю. Балаш, иллюстрации, 2019

© АО «Издательский Дом Мещерякова», 2019

* * *

Глава 1
Глухонемая девочка

– Если у меня дом самый богатый в городе, да ещё с золочёными петушками на крыше… – ворчала госпожа Морильда, стоя на высоком крыльце, – так что из этого? Значит, можно тащить ко мне всех нищих, вшивых бродяжек, шелудивых побирушек, всякую шваль подзаборную?

Четверо мужчин молча пронесли мимо неё женщину, завёрнутую в старый изношенный плащ. Свесившаяся рука женщины в лунном свете казалась мраморной.

– Куда несёте? В мою опочивальню, что ли? – прикрикнула на мужчин госпожа Морильда. – Несите дальше. Да не в этот сарай, в старый, в старый! Туда, на сено!

Мужчины молча свернули к маленькому покосившемуся сараю. Осторожно положили женщину на разбросанное сено, сложили руки на груди.

– Сходите кто-нибудь на колодец, там есть ведро и кружка, – распорядился старый оружейник.

Воду принесли. Но женщина не разомкнула губ, и вода потекла по подбородку, намочив ветхое тёмное платье.

Толстый пекарь снял куртку, сложил её и поудобней пристроил голову женщины, пребывавшей не то в обмороке, не то в глубоком забытьи.

Мужчины ещё какое-то время постояли над ней, кто-то сокрушённо вздохнул.

– Утром зайдём проведать бедняжку, – сказал старый оружейник. – Беды так и сыплются на наши головы. Хотя чего ждать хорошего, если королевский дворец весь ушёл под землю и даже шпиля не видно…

– Но на Рождество, с первым ударом колокола, замок всё-таки поднимается из-под земли! Пусть ненадолго, пока идёт служба в церкви… – тихо заметил щуплый, узкоплечий портной. – Да ещё говорят…

– Лучше помалкивай, – толкнул его в бок пекарь. – Пока из тебя самого жилетку не выкроили…

Мужчины ушли в тяжёлом угрюмом молчании, и тогда, словно ожившая тень, в сарай скользнула девочка, худенькая, в отрепьях. Она была так истощена и измучена, что нельзя было даже сказать, сколько ей лет: десять, двенадцать?

Длинные светлые волосы падали до земли, в тусклом свете уходящей луны они казались зеленоватыми.

Девочка приникла к матери, обняла её. Крупные слёзы упали на неподвижное, застывшее лицо.

И тогда, словно очнувшись, женщина вдруг заговорила. В её груди что-то зазвенело, будто запели тонкие струны.

– Бедная моя Мален, я умираю. – Девочка положила тонкие пальцы на губы матери, по их движению догадываясь, что она говорит. – Я оставляю тебя здесь одну, в этом недобром месте, такую слабую, беспомощную, глухонемую… Теперь только один Господь Бог твой защитник… О моя Мален, моя маленькая Мален…

Голос женщины угасал, и девочка с ужасом почувствовала, как тело матери постепенно холодеет. Но она только крепче прижалась к ней.

Когда в распахнутые двери сарая заглянуло утро и прохладный ветер одну за другой задул бледные звёзды, те, кто вошёл в сарай, с трудом оторвали девочку от мёртвой матери.

– А эта мерзавка ещё откуда взялась? – удивилась госпожа Морильда. – Вчера вроде её здесь не было. Как тебя зовут, маленькая дрянь?

Но девочка молчала. Только слёзы, прозрачные, чуть голубоватые, текли по её лицу.

– Как ты смеешь молчать, когда я тебя спрашиваю? – Госпожа Морильда гневно встряхнула её за плечи.

Но девочка ничего не ответила.

– Говори! – голос госпожи Морильды сорвался от злости. Она больно ударила девочку по щеке.

Девочка молча подняла на неё глаза. Сквозь слёзы можно было разглядеть их прозрачную глубину. Что-то вспыхивало в них – так загораются драгоценные камни, рассыпанные на морском дне.

Старый оружейник притянул к себе девочку, укрыл её худенькое тело краем плаща.

– Нехорошо, госпожа, бить ребёнка возле мёртвой матери, – сурово сказал он. – К тому же, похоже, она – глухонемая.

Что было дальше, Мален не помнила. Она соскользнула на солому – оружейник не успел её подхватить. Но, даже теряя сознание, окружённая печальными призраками, она видела сквозь туман нежное лицо своей матери.

Глава 2
Три кубка

– Пожалуй, я оставлю девчонку у себя, – сказала госпожа Морильда. – Мыть грязные котлы – на это она сгодится. Да и воду таскать из колодца не велик труд. А что она будет молчать, так это и лучше. Терпеть не могу болтливых служанок. Пусть сперва отработает то, что я потратила на похороны. Хотя старый священник за отпевание не взял с меня ни гроша, такой уж он чудак. Даже гроб оплатил и свечи…

Мален поправлялась медленно, глаза её всегда оставались грустными.

Однажды госпожа Морильда привела её к себе в дом. Девочка невольно зажмурилась. Позолоченная утварь, зеркала, высокие шкафы, полные хрусталя, сверкавшего под лучами солнца.

Госпожа Морильда грубо схватила девочку за плечи, поставила перед собой.

– Матушка, какие у неё чудные глаза! – сказал низкорослый костлявый мальчишка, вытягивая жилистую шею из-за плеча матери. – До чего ж большие и прозрачные! Гляди, гляди, в глубине что-то блестит и ещё как будто видно чьё-то лицо!

– Тебе-то какое до этого дело, радость моя? – недовольно нахмурилась госпожа Морильда. – Девчонка слишком долго смотрела на мёртвую мать, вот она и отражается в её глазах. Вишь, волосы совсем свалялись. Как есть войлок.

Морильда запустила костяной гребень в волосы девочки, больно дёрнула.

– Надо же, достались уродине этакие волосы! Сроду не видела таких волос, – ворчала госпожа Морильда, вырывая острым гребнем золотистую прядь. – Чего морщишься, неженка? Мне что, до вечера чесать твои космы?

Распущенные волосы, как золотое покрывало, укутали Мален с головы до ног, закрыли её убогое платье.

– Она вовсе не уродина, – угрюмо проговорил мальчишка, не сводя глаз с Мален.

– Ну что ты уставился на неё, мой Ухти? – сердито сказала госпожа Морильда. – Убогая калека, чего на неё смотреть?

– Много вы понимаете, матушка, – проворчал Ухти. – Она красавица, настоящая красавица, вот что! А кто этого не видит, сам дурак!

Госпожа Морильда резко оттолкнула девочку от себя.

– Опомнись, радость моя! – уже с тревогой воскликнула госпожа Морильда. – Тебе пятнадцать, и скоро все признают, что ты истинный принц и наследник всего королевства. Девчонка – полоумная нищенка. Лучше подумай о том, что скоро с острова Инубис приедет твоя невеста – принцесса Герель.

– Не нужна мне ваша Герель, матушка! – скривил губы Ухти. – Забирайте её себе, если хотите.

– Что ты понимаешь, глупышка? – с огорчением вздохнула госпожа Морильда.

Она схватила Мален за плечи и грубо вытолкнула её за дверь.

– Подумай только, радость моя, – проговорила она, притягивая к себе Ухти. – Остров Инубис весь словно огромный алмаз. Где ни копни – всюду алмазы. Нет такого второго места на земле. И всё это будет твоим. К тому же принцесса Герель – красавица.

– Ну, мордашка у неё ничего, а вот ноги!.. – Ухти брезгливо скривил губы. – Толстые и волосатые. Точь-в-точь как ножка у белого гриба. Вся в коричневых заусенцах. И потом, с чего вы взяли, что я ей понравлюсь?

– Не всё сразу, не всё сразу, радость моя! – Госпожа Морильда заговорила свистящим шёпотом. – Взгляни на этот узкий лунный серп. Дождёмся полнолуния. Три полнолуния – три кубка. Три колдовских кубка. Когда наступит первое полнолуние, я сварю волшебное зелье. Девяносто девять соловьиных язычков я брошу в свой котёл. Уши зверей разных пород я положу в своё варево. Стон умирающего лебедя…

– Мне надоела ваша болтовня, матушка, – оборвал её Ухти. – На что мне всё это?

– Дитя, дитя, какое ты ещё дитя, – с огорчением сказала госпожа Морильда. – Если ты выпьешь этот кубок – твой голос станет чистым и звонким. К тому же ты сможешь слышать, о чём шепчутся люди в каждом домишке, даже на окраине города…

– Вот скукотища, – злобно посмотрел на мать Ухти. – Это не сделает меня принцем. И не надейтесь, что я буду пить эту дрянь. Как же, дожидайтесь!

– Не всё сразу, радость моя, не всё сразу, – заторопилась госпожа Морильда. – Наступит второе полнолуние. Я дождусь, когда филин на засохшей сосне прокричит три раза, призывая тёмные силы. В этот час лягушки и жабы затеют на голом холме свои бесовские пляски. Я дождусь, когда они напляшутся вволю, и соберу с их спин пот медной ложкой. О, тут главное – медная ложка, позеленевшая от времени! Ещё я брошу в мой котёл змеиное жало, пальчики утопленников… А ещё… Ну, да больше тебе не надо знать… Я перелью моё зелье в золотой кубок. Когда ты выпьешь его, ты станешь самым умным и хитрым во всём королевстве.

– Как бы меня не стошнило от вашего угощения, матушка. – Ухти отвернулся, глядя в окно. – Хотя стать самым хитрым, пожалуй, не откажусь.

– А когда мы дождёмся третьего полнолуния, – с торжеством проговорила госпожа Морильда, – и ты выпьешь третий кубок, лицо твоё изменится, тело станет стройным и сильным. Ты будешь таким красавчиком – глаз не отвести. Истинный принц…

– Это ждать, пока луна станет толстой и жирной, как блин? Нет уж… Ждите сами! – Он высунулся из окна. – Смотрите, вон идёт девчонка. – Ухти оттолкнул госпожу Морильду, перегнулся через подоконник. – Несёт свиньям лохань с помоями. У неё прозрачные плечи, матушка, я сам видел, когда она купалась в озере вчера вечером… Эй, маленькие босые ножки! Сейчас я вас догоню…

– Опомнись, радость моя! – в досаде воскликнула госпожа Морильда. – Девчонке место на перекрёстке дорог, просить подаяние…

Но Ухти уже выбежал из комнаты.

– Ничего, ничего… Наступит третье полнолуние, – прошептала госпожа Морильда, глядя ему вслед. – Третий кубок ты будешь пить с наслаждением, маленькими глотками. Ты станешь самым красивым принцем на свете. И тогда я объявлю всем, что нашёлся истинный принц, который пропадал столько лет. И чем только тебя приворожила эта глухонемая нищенка?..

Глава 3
Орёл Стилф

Слуги госпожи Морильды были все как на подбор – угрюмые, неулыбчивые.

Тычками в спину они указывали Мален, что надо сделать: принести воды из колодца, выплеснуть помои, наколоть щепы для растопки. Часто забывали накормить девочку. Только поварёнок Милс потихоньку, когда никого не было на кухне, совал ей кусок лепёшки или, усадив в уголок, давал тарелку каши, засохшей по краям.

Однажды Мален с ведром помоев вышла из дверей, да так и застыла на месте, запрокинув голову.

Над городом летел зелёный развесистый дуб. Он летел вверх корнями, вниз развесистыми зелёными ветками. Они хлестали по крышам домов, по деревьям. А корявые корни, словно окаменевшие, почти касались облаков.

И только один светло-золотистый корешок пробивался сквозь листву и тянулся к земле.

– Что, малыш, хочешь добраться до земли? – послышался грубый утробный хохот. – Только меня не проведёшь!

Бесформенная студенистая масса сползла вниз по стволу. Липкие щупальца потянулись к бледному корешку.

Зелёная слизь, чавкая, сжевала молодой, свежий корешок. Могучий дуб взлетел ещё выше и скрылся за крышами домов.

Сердце Мален сжалось. «Бедный, бедный корешок! Такой слабенький, робкий! Это зелёное чудище сожрало его. Вот и нет маленького корешка…»

Но тут девочка получила увесистую оплеуху, вздрогнула, очнулась и заторопилась в хлев – кормить свиней.

Прошло ещё несколько дней. Изогнутый лунный серп, наливаясь серебром, каждый вечер выплывал из-за дальних холмов.

Когда в доме всё затихало и гас зелёный огонь в верхнем окне, старая кухарка, сдвинув две лавки и постелив поверх них перину, укладывалась спать.

Тогда Мален отправлялась к себе в сарай.

Дождавшись, когда наступит ночь, она тихонько выбиралась из сарая, стараясь не скрипнуть дверью.

Мален уходила на озеро, заросшее по берегам плакучими ивами, бросавшими на воду глубокие тёмно-коричневые тени. Свет месяца дрожал на мелких волнах.

Мален пряталась в гибких ветвях, сбрасывала своё убогое платье на остывший песок, заплетала волосы в тугую косу. Сверху надевала венок из жёлтых кувшинок, чтобы коса не намокла в воде. Осторожно трогала босой ножкой плеснувшую волну и, вытянув вперёд руки, плавно погружалась в озеро.

Это были единственные сладостные минуты в её жизни. Мален казалось, что любимая мать где-то совсем рядом и вот-вот мелькнёт под водой её прелестное нежное лицо.

Но однажды, когда она купалась в озере, случилась беда.

Накупавшись вдоволь, девочка поплыла к берегу, где оставила на песке свою заштопанную одежду и грубые башмаки. Вдруг Мален с ужасом увидела, что возле кромки воды стоит Ухти, держа в руках её платье. Он кривлялся, пританцовывал, встряхивая платье, подбрасывая ногой разношенный башмак.

– Девчонка, плыви сюда! Хочу посмотреть, как ты будешь вылезать из воды. Правда ли, что у тебя прозрачные плечи? Один поцелуйчик, и ты получишь назад свои лохмотья!

Глухонемая девочка, конечно, не могла понять его слов, но она повернула и, торопясь изо всех сил, поплыла к другому берегу. Перебежав узкую полоску песка, вломилась в густые тенистые ивы.

«Лучше утоплюсь, чем подойду к нему!» – в отчаянии подумала Мален.

Вдруг быстрая треугольная тень плавно скользнула между луной и серебряной дорожкой на воде.

Большой орёл с широкими крыльями и белоснежной грудью камнем упал вниз. Растопыренные кривые когти выхватили из задрожавших рук Ухти старенькое платье. Острый клюв не промахнулся, и Ухти с визгом ухватился за голову.

Несколько взмахов крыльями, и могучий орёл почтительно опустил к ногам растерявшейся девочки её платье и пару дырявых башмаков.

Ухти в ужасе бросился бегом к дому.

– Матушка, спасите! Это орёл Стилф! – отчаянно вопил на бегу Ухти. – Он хотел убить меня!

– Проклятая птица! – Госпожа Морильда с нежностью прижала к себе сына.

Зарывшись лицом в пышное платье матери, Ухти почувствовал себя в безопасности.

«А у девчонки плечи совсем как серебро, – думал он. – И даже немного прозрачные. Ничего, я ещё их поглажу…»

Тем временем Мален, перебегая из тени в тень, добралась до сарая. Она крепко закрыла дверь и припёрла её изнутри кольями.

Потом, всё ещё тяжело дыша, свернулась комочком на старом плаще, на котором лежала её умирающая мать. И тотчас над ней склонилось еле различимое родное лицо.

Глава 4
Первый кубок с колдовским зельем и кому он достался

Дни складывались в недели, и луна всё больше раздавалась вширь, наливаясь густым сладким соком.

В этот вечер луна светила особенно ярко. Каждый листочек, лёжа на чёрном блюдечке тени, казался тонко вырезанным по краям.

Город спал глухим неподвижным сном. Ни в одном доме не горел огонёк. И только в угловом окне высокого дома с золочёными петушками на крыше мрачно вспыхивал зелёный огонь.

Хозяйка дома госпожа Морильда медной ложкой помешивала какое-то варево в старом котле, подвешенном на цепях над огнём.

Ухти валялся на диване и от скуки грыз ногти.

– Вот и наступило полнолуние, радость моя, – негромко сказала госпожа Морильда. – Дождались наконец. Сегодня ты выпьешь первый кубок. Не зря старались мои слуги. Девяносто девять соловьиных язычков кипят в моём зелье. Ты выпьешь его, и твой голос станет певучим и звучным, просто заслушаешься.

– Мой голос и так хорош, – огрызнулся Ухти. – Ты обещала сделать меня красавцем и хитрецом, а на деле пока что одна болтовня.

– Не всё сразу, радость моя, не всё сразу, – ласково проговорила госпожа Морильда. – Наберись терпения. Сейчас я брошу в котёл уши семи разных зверей, и ты будешь слышать всё, даже о чём болтают люди на окраине города. Каждая капля дождя будет звенеть для тебя по-особому. Я вылила зелье в золотой кубок. Вот чуть остынет, радость моя, и ты его выпьешь.

– Да отстаньте вы от меня с вашим дурацким пойлом, матушка, – обозлился Ухти. – Столько наобещали, а суёте мне какие-то уши. Клянусь, я и глотка не сделаю. А девчонка, вот досада, не ходит больше по ночам на озеро…

Тем временем Мален подмела щелястый пол на кухне, добела отскребла деревянный стол.

– В бадье ни капли воды, – проворчала старшая стряпуха. Она сунула девочке в руку тяжёлое деревянное ведро и подтолкнула к двери.

Мален покорно взяла ведро и вышла во двор. Ночь встретила её молчаливой темнотой.

Самый короткий путь к колодцу пролегал вдоль дома госпожи Морильды по блестящей, мокрой от росы траве.

Девочка порадовалась, что тень от дома скрывает её, скинула башмаки у порога кухни и босиком пошла к колодцу.

Внезапно над её головой резко распахнулось высокое окно, освещённое зелёным пламенем.

– Сами лакайте эту дрянь! – разрезал глубокую тишину злой мальчишеский голос.

И прямо на голову Мален, на волосы, на лицо, на плечи выплеснулось из окна что-то тёплое, густое и сладкое.

Мален, потрясённая, замерла на месте, не веря своим глазам. Весь мир вокруг неё мгновенно изменился. Он стал огромным, цветным и ярким. Он оглушил её. Всё вокруг гремело, шелестело, щебетало. Где-то наверху скрипнуло окно.

– Ветер, птицы! Я слышу их. О Боже! – прошептала Мален. – Неужели это я сказала: «О Боже»?

– Дрянной мальчишка! – загремел над ней грубый голос госпожи Морильды. – Зачем ты вылил за окно драгоценное зелье?

«Это госпожа Морильда, – подумала Мален. – Какой у неё страшный голос…»

Но девочка не стала слушать, что визгливо отвечал матери Ухти. Вся дрожа, почти теряя сознание, оглушённая, она заторопилась к колодцу. Прислонилась к деревянному срубу.

Звякнула кружка, привязанная к ведру. Кто-то стрекотал в траве прямо у её ног. Прозвенел комар, ударившись о щёку круглым шариком. Всё вокруг было полно разноцветных птичьих голосов, каждый распевал на свой лад.

– Матушка, моя матушка, я всё слышу, – прошептала девочка, собирая рукой остатки сладких капель, текущих по лицу, и облизывая пальцы. – Мален, Мален, я помню, меня зовут Мален! Так называла меня ты, моя матушка…

Девочка с наслаждением слушала, как гремит, разматываясь, цепь и стучит ведро о деревянные стенки сруба.

Она вытащила ведро, провела мокрой ладошкой по волосам, по лицу, но зелье уже исчезло, будто его и не было.

Возвращаясь, она на минуту задержалась под распахнутым окном госпожи Морильды.

– Упрямый дуралей! – задыхаясь от досады и злости, вопила госпожа Морильда.

– Ничего не дуралей! – кричал в ответ Ухти. – Наобещала: я стану хитрым, умным да ещё красавцем в придачу! Девчонка… Хочу гладить её серебряные плечи. Не то из дома убегу…

Мален не стала дальше слушать. До неё донеслось только:

– Опомнись, радость…

Неслышной тенью Мален проскочила вдоль дома. Лишь один раз кружка звякнула о ведро.

«Нет, я буду молчать. Пусть все думают, что я глухонемая, как прежде. Если я заговорю, боюсь, это принесёт мне только новые беды…»

Глава 5
Зелёный гость

В верхней комнате госпожи Морильды жарко пылал очаг. Мален то и дело подкидывала в огонь мелкие полешки. Хозяйка указывала ей пальцем то на кучу дров, то на огонь в очаге. Чуть зазеваешься – сразу получаешь тычок в спину.

Но Мален только крепче сжимала губы. Нет, никто не должен узнать, что она всё слышит и умеет говорить.

Госпожа Морильда кидала в котёл, подвешенный над огнём, куски мяса, кости. Зачерпнув из ведра пригоршню ящериц и скорпионов, отправила их в кипящий котёл. Бормотала заклинания, капала что-то из флаконов, подвешенных к поясу, сыпала пахучие травы.

– Ублажу тебя сегодня, голубчик! – усмехнулась она. – Скоро, скоро ты будешь здесь, мой верный дружок, мой Хорник. Угощу тебя на славу!

Вдруг за высоким окном, раздвигая ночную темноту, что-то зашевелилось. Словно зелёная болотная тина прилипла к стеклу.

Госпожа Морильда поспешно распахнула обе створки окна. Через подоконник перевалилось нечто зелёное, бесформенное, слизистое, без головы и ног. Растягиваясь и сжимаясь, оно подползло к ногам госпожи Морильды. Кое-где к зелёному чудищу прилипли дубовые веточки и листья.

– Здравствуй, дружок! – заулыбалась госпожа Морильда. – Ты сегодня не опоздал. Поешь горяченького, потом расскажешь, что нового.

Госпожа Морильда принялась черпать из котла большой ложкой кипящее варево и кидать в зелёное чудище. У Хорника не было ни рта, ни зубов, ни глаз. Но густая похлёбка исчезала в нём, только слышался хруст костей и чавканье.

– Ну что, угодила тебе сегодня? – спросила госпожа Морильда. – Наелся? Досыта набил брюхо?

– Сегодня ты не забыла положить свиные хрящи и уши, – послышался хриплый, невнятный голос, исходивший, казалось, сразу из всей зелёной туши. – А в прошлый раз такую дрянь сварила – ни вкуса, ни запаха.

Зелёное чудище развалилось на ковре, растекаясь во все стороны.

– Слушай, хозяйка, я заприметил у тебя во дворе неплохого мальчишку. Правда, костляв и нескладен, да сойдёт. Одет богато. Сразу его узнаешь. Свари мне его к следующему разу. Да положи побольше разных приправ и чеснока. Слышишь?

– С ума сошёл, дуралей! – так и задохнулась от обиды и злобы госпожа Морильда. – Это мой сын, сыночек ненаглядный! Он – принц! А придёт время, станет королём всей страны. Понял, зелёная дубина?

– Ну ладно, ладно, не бесись, я же не знал, – стараясь успокоить её, проворчал Хорник. – Но ты же сама говорила, что есть совсем другой принц, настоящий?

– Есть-то он есть, но его вроде как бы и нет, – хмуро ответила госпожа Морильда. – Когда убили в битве его отца и умерла от тоски его жена, прекрасная королева Риоланда…

Мален застыла на месте с поленом в руках: «Есть другой принц, настоящий… Как же так?» И тут же хозяйка больно ткнула её могучим кулаком между лопаток.

– Ну а дальше что? – спросил Хорник, перекатываясь с боку на бок, и отвалившиеся кусочки зелёной слизи снова прилипали к его бесформенному телу.

– Что дальше? – вздохнула госпожа Морильда. – Королева, сидя под берёзой, плакала, укачивая сына. Даже полог сплела из своих слёз над его колыбелью. Что говорить: могучая была волшебница, но мужа не уберегла и сама умерла от тоски. Все силы своего волшебства положила, чтобы охранить сына. Наложила крепкое заклятие, чтоб мальчишка жил в замке. А кто задумает причинить ему зло – ну, отравить или зарезать, – тот погибнет. Если бы не это заклятие… Только я тоже не из последних. Подвластно мне всякое тёмное колдовство. И вот королевский замок вместе с башнями и шпилем ушёл под землю. А на этом месте вырос зелёный лужок.

Полено выпало из дрожащих рук Мален. Но она стиснула зубы и молча стерпела тяжёлый удар по затылку.

– Славно ты придумала, – прохрипел Хорник. – Только я сам видел, как на Рождество раздвигается земля и замок поднимается. Так и стоит во всей красе, пока не замолчат рождественские колокола.

– Ну и что с того? – презрительно ухмыльнулась госпожа Морильда. – Мальчишка перебегает от окна к окну, смотрит, ничего не понимает, совсем одичал зверёныш. Но, по правде говоря, нет мне покоя, пока он жив. Ведь я хочу, чтобы мой сын стал королём. А при живом-то принце… Впрочем, посмотрим, посмотрим, что сильнее: мёртвая любовь королевы или моя живая. Хотя говорят – любовь не умирает…

– Пора мне назад, – глухо проговорил Хорник. – Эти молодые корешки такие нахалы. Так и норовят дотянуться до земли. Я их обгрызаю каждое утро, а они снова отрастают, и всё тянутся, тянутся… А сама знаешь, стоит только молодому корешку коснуться песка или зелёной травки, как мой летающий дуб тут же навсегда прирастёт к матушке-земле. И его уж не сдвинешь.

Чудище вздохнуло всем своим бесформенным телом.

– Может, хоть девчонку сваришь мне к следующему разу, а? Девчонки, они сладкие, – пробормотало чудище, подползая к распахнутому окну.

Мален сжала зубы, чтобы не застонать от ужаса.

– Подождёшь, голубчик. Пока девчонка мне самой нужна, – усмехнулась госпожа Морильда. – Работает целый день, ест что попало и жалованья не просит… Да вот беда, сыночек мой, радость моя, похоже, влюбился в эту глухонемую дуру. Так что посмотрим, что будет… Может, и сварю.

Госпожа Морильда со вздохом облегчения захлопнула за зелёной слизью створки окна.

Мален, будто ничего и не слышала, аккуратно собрала с ковра веником на совок дубовые листья и веточки. Кинула в пылающий очаг.

– И что он в ней нашёл, мой сыночек? – вглядываясь в лицо Мален, пробормотала госпожа Морильда. – Бледная, как утопленница. Но какие волосы, какие глаза… Никогда не видала таких глаз…

Госпожа Морильда толкнула в спину зазевавшуюся Мален и захлопнула за ней дверь.