Текст книги "Полтавская битва. 1709"

Поход на Восток

(Середина января 1708-го. По дороге к Неману густыми колоннами тянутся войска. Медленно движутся сине-желтые колонны пехоты. Бодро шагают элитные великаны лейб-гвардейцы в высоких золотых митрах, с торчащими из-под них пучками волос, собранных в косы. На смену этой синежелтой ленте из-за елового леска появляется следующий серо-красный строй – это енчепингцы. Их карпусы (головные уборы у некоторых полков шведской пехоты) алеют на снегу, как поздние яблоки. Обгоняя пехотный полк, на рысях движутся грозные рейтары на своих конях-великанах, выдувающих на легком морозце из ноздрей струи пара, словно огнедышащие драконы. Их догоняют истинные драконы – драгуны, род кавалерии, получившей свое название от драконов, изображавшихся когда-то на знамени одного из первых драгунских полков. Скрипят колеса двенадцатифунтовых пушек, которые с натугой тянут упряжки из 12 лошадей каждая. Далее следует море фур, офицерских экипажей и прочих повозок, груженных припасами, солдатскими и офицерскими женами с выводками детей, провиантом и всем тем, что так необходимо армии в дальнем походе. У самой дороги стоит группа всадников. Это шведский король в окружении свиты и своих верных драбантов[5]5
  Драбанты – в XVI–XVIII вв. в ряде европейских стран так называли телохранителей высших должностных лиц, например охрану командующего или почетную стражу правителя государства.


[Закрыть]. Они с тревогой всматриваются вдаль, где над линией горизонта, над лесом встают и тянутся вверх столбы черного дыма. Ветерок то и дело доносит запах гари, который вот уже несколько дней кряду преследует шведскую армию. Русских кавалеристских разъездов нигде не видно, но их присутствие незримо ощущается. Как правило, это украинские казаки. Они дерзко подбираются к шведским отрядам и иногда постреливают из своих длинноствольных ружей-янычарок, более дальнобойных, чем шведские ружья. Сама 57-тысячная русская армия боя избегает. Зато она рассылает повсюду летучие отряды, чтобы опустошать местность, по которой проследует шведская армия. Все припасы и продовольствие, которые нельзя увезти, предаются огню, разрушаются строения, разбираются мосты.

Из Саксонии Карл XII выступил в августе 1707 года. Армия хорошо отдохнула, пополнилась новобранцами из Швеции и Финляндии, наемниками из Саксонии и теперь насчитывала 40 тысяч человек. Такой многочисленной армии для походов шведские короли еще не собирали. Правда, процент шведов в ней значительно поубавился, но Карл был уверен в успехе. С армией следовал обоз со всем необходимым, а также множество разного люда – от солдатских семей до офицерских и королевских слуг. Уже в Польше армия столкнулась с трудностями в снабжении. Ранее армия шведского короля и в Саксонии, и в той же Польше проблем со снабжением не имела. Провиант закупался у населения по выгодным для последнего ценам. Однако царь Петр принял в Жолкве план ведения войны, согласно которому русская армия с основными силами шведов в бой ввязываться не должна была. Армия отступала к своим пределам, создавая перед шведами двухсотверстную «полосу выжженной земли». Уничтожением провианта и других припасов, необходимых шведским войскам, достигался двойной эффект. Шведы не могли закупить и пополнить запасы провианта, а местные жители, если и припрятали крохи, чтобы не умереть с голоду, вынуждены были хвататься за вилы, чтобы голодные шведы не забрали последнего. Таким образом, население превращалось в «партизан по неволе». Шведы рыскали повсюду, пытались еду закупать – не помогало, тогда они и сами перешли к террору. В поисках припасов поселян пытали, за сопротивление вешали и сжигали их селения.

Осеннее бездорожье пришлось пережидать на Висле. Только в декабре, когда мороз сковал землю, армия двинулась дальше. За спиной шведов оставалась выжженная и разоренная с «легкой руки» Петра и не без их собственных стараний Мазурия. Настроение солдат было безрадостным. Тем не менее армия покинула Польшу и, перейдя Неман, вступила в Литовскую Беларусь. У Гродно Карл сделал отчаянный рывок, чтобы догнать русскую армию, но та спешно покинула город. Правда, ночью русский кавалерийский отряд вернулся и напал на город, в отчаянной схватке король едва не погиб.

Шведы гнались за русскими, углубляясь все дальше на восток. Провиант становилось добывать все трудней. Больших боев не было, но армия таяла с каждым днем: мелкие стычки, болезни, холод, недоедание. Все это снижало боеспособность, особенно нешведских частей. Дойдя до Сморгони, армия остановилась до весны. Весною она перекочевала в Радошковичи, так как окрестные ресурсы были исчерпаны.

Именно здесь король принял решение идти прямо на Москву, но для этого ему требовалось подтянуть дополнительные силы и припасы из Прибалтики, так как Карл ослабил свои войска, оставив отряд в 8 тысяч человек для охраны польского короля Станислава Лещинского. Карла XII часто обвиняют в авантюризме, говоря, что решение идти на Москву было безумием. Приводятся в пример походы Наполеона и гитлеровской армии, закончившиеся полным фиаско. При этом забывают, что все эти походы были гораздо позже, чем поход самого Карла. А король Швеции знал про успешное занятие Москвы поляками в 1610 году с гораздо меньшими силами, чем у него, о восстании Кондратия Булавина на Дону, которое было в это время в самом разгаре. Другое дело, что он недооценил царя Петра не как полководца (это разговор особый), а как стратегически мыслящего правителя. Сергей Цветков в своей книге «Карл XII. Последний викинг» справедливо подметил, что проблема Карла была в том, что он сам определял правила ведения войны и хотел, чтобы с этим считались другие. Король желал воевать по своим правилам: наступать любой ценой и атаковать неприятеля в лоб, не беря в расчет ни численности врага, ни его позиции, ни климат, ни морального состояния своих солдат. Нет ядер – обойдемся без орудий. Кончился порох – он и так не нужен. Ведь настоящие воины идут в атаку с холодным оружием в руках! Рано или поздно, но наступит момент, когда перед полководцем встанет «стена», которую он уже не сможет «пробить с разбегу своей головой». Наверное, именно поэтому турецкие янычары прозвали его некоторое время спустя «железной башкой».

Снявшись со стоянки, армия шведского короля двинулась к Березине. Введя в заблуждение российское командование обманным маневром кавалерии в сторону города Борисова, король вывел армию несколько севернее и без помех осуществил переправу. Однако из-за растянутости войск маневр запоздал, русская армия успела отойти на новую позицию у Головнина и стала за небольшой речкой Бабич, чтобы преградить шведам путь, мешая их дальнейшему продвижению.

29 июня авангард шведской армии вышел к берегу реки. Первой двигалась колонна, возглавляемая лично королем. На основании сведений разведки король внимательно изучил расположение русских войск, которые растянулись на 9 километров вдоль русла. При этом глубина обороны не превышала одного батальона. Король решил, не дожидаясь подхода всех сил, начать атаку на стыке дивизий Репнина и Шереметева. Этот участок не простреливался основной артиллерией русских. Главный удар при этом наносился по дивизии Репнина, а против войск Шереметева планировалось проведение лишь демонстрации наступления. Шведской кавалерии ставилась задача нейтрализовать русскую конницу Гольца и затем ударить дивизии Репнина во фланг. В ночь с 3-го на 4 июля пять полков отборной пехоты во главе с королем Карлом начали переходить реку вброд под прикрытием тумана и начавшегося дождя. Одновременно, для того чтобы скрыть место переправы, севернее и южнее шведы начали проводить отвлекающие действия. В дополнение к этому 28 орудий открыли огонь по русским батареям и быстро их подавили. Переправившись на левый берег, шведские батальоны развернулись в линию и атаковали дивизию Репнина. Учитывая, что берег реки был сильно заболочен, король не решился бросить войска сразу в штыковую атаку, а приказал открыть мушкетный огонь. Комбинированный огонь пехоты и артиллерии нанес ощутимые потери русским. Полки Репнина два часа простояли под огнем, лишь отстреливаясь. В это же время генерал Реншельд с кавалерией сдерживал конницу Гольца, а с подходом дополнительных эскадронов и вовсе опрокинул ее. Не получив помощи ни от Гольца, ни от Шереметева, оказавшись под угрозой окружения, деморализованные войска Репнина стали быстро уходить, оставив шведам семь своих орудий. Король развернул войска против войск Шереметева, но тот тоже уже отступил, оставив позиции. Из войск Репнина только 800 человек сразу же присоединились к Шереметеву. Остальные еще три дня небольшими группами и поодиночке выходили лесами. По оценке шведского историка П. Энглунда, русские в этом столкновении потеряли 5000 человек, а шведы – около 1200. Российские источники говорят лишь о 675 убитых в русской армии, примерно о таком же количестве раненых и о 630 пленных. При этом шведы, по подсчетам русских, потеряли 255 убитыми и 1219 ранеными.

Царь Петр пришел в ярость. Особенно он негодовал по поводу преднамеренного искажения ситуации в реляциях Репнина и Шереметева. Аникита Репнин был предан военному суду. Его лишили чина и должности, а также обязали возместить стоимость брошенных пушек и снаряжения. Солдат, получивших ранение в спину в этом бою, приговорили за трусость к смерти. Позднее, перед битвой у Лесной, по свидетельству историка Д. Н. Бантыш-Каменского, разжалованный в солдаты А. Репнин предложит царю создавать своеобразные заградительные отряды из казаков и калмыков, чтобы те стояли позади полков и кололи всех, кто подастся назад. Царю якобы эта идея пришлась по душе, и после боя опальный Репнин был прощен.

На пути у шведского короля больше не было преград, и 7 июля он занимает Могилев. Тут он останавливается на целый месяц, где ожидает прибытия корпуса генерала Левенгаупта с обозом. Ведь армия в восточном походе уже год, и ей остро не хватает боеприпасов, снаряжения, да и полки изрядно поредели. Левенгаупт, по мнению шведских авторов, имел 12 500 солдат (россияне в своих источниках настаивают на 16 ООО человек), 16 пушек и 7–8 тысяч возов с боеприпасами и снаряжением. Такой громоздкий обоз двигался крайне медленно, с частыми остановками, и нетерпеливого короля это сильно раздражало. Не дожидаясь подхода Левенгаупта, что, возможно, было большой ошибкой, король выступил, чтобы навязать русской армии сражение. Ему удалось спровоцировать несколько небольших столкновений, но они больше ослабили шведскую армию, которая и так терпела нужду во всем необходимом. Сами же русские постоянно тревожили шведов мелкими наскоками. Шведская армия двинулась в сторону Смоленска, а перед ней, по-прежнему опустошая все на своем пути, отступала русская. Учитывая это обстоятельство, Карл приходит к мысли об изменении плана кампании.

К этому времени он начинает сноситься с гетманом Левобережной Украины И. Мазепой. Иван Мазепа, разочаровавшийся в политике Петра – политике наступления на Украинскую автономию, понимая при этом, что рано или поздно самодержец ликвидирует и сам институт гетманства, решился перейти на сторону шведов, чтобы в уплату за военную помощь король Швеции стать гарантом образования самостоятельного украинского государства. В Украине Карл XII хотел создать плацдарм непосредственно перед броском на Москву, получить не только боеприпасы и продовольствие, но и людские ресурсы, к тому же открывалась возможность втянуть в конфликт Турцию и Крымское ханство. Эта идея становилась для него тем заманчивее, чем дольше продолжалась гонка за русской армией по разоренной территории. До Смоленска оставалось 14 верст, но, не дожидаясь прибытия Левенгаупта, 14 сентября король отдает приказ о походе на Украину – и армия резко сворачивает на юг. Левенгаупт же преступно медлил, делая длительные остановки в пути. Этой ситуацией не преминул воспользоваться царь Петр.

14 сентября он выделяет 12-тысячный отборный корпус, в который включает и 2 гвардейских полка. Солдат сажают на лошадей, корпусу придают 30 орудий, и под командой царя отряд направляется на перехват Левенгаупта.

28 сентября у деревни Лесной происходит жаркий бой, который начался практически при равном соотношении сил. Петр, увидев реальное число шведов (он считал, что шведов не более 8 тысяч), начинает спешно подтягивать резервы и по мере их подхода тут же бросать в бой. Шведы хорошо укрепились на поляне, окруженной лесом, оставив обоз в укрепленном лагере позади позиций. Сражение длилось целый день с переменным успехом. Прибытие под вечер свежего четырехтысячного русского отряда генерала Боура окончательно переломило ход сражения. Шведы отбивались до темноты. Ночью Левегаупт под прикрытием начавшегося снегопада снялся с лагеря и попытался с частью обоза уйти. Только утром Петр обнаружил уход шведов и организовал их преследование. Преследователям удается настигнуть остатки обоза и захватить его. Однако обоз оказался без боеприпасов, так как шведы успели утопить их, как и свои пушки, в ближайшем водоеме. Общие потери убитыми и ранеными у шведов достигли 6,5 тысячи при 700 пленных. Потери русских составили 4 тысячи. Это были наиболее серьезные потери для Карла XII с начала кампании. 12 октября генерал Левенгаупт привел королю остатки своего корпуса – всего 6500 человек без боеприпасов, ободранных и голодных. Королю пришлось пополнить ими свои поредевшие полки. Считается, что продовольствия, которое вез обоз, могло хватить на три месяца для всей армии. Король же только пожурил Левенгаупта, но никакого наказания генерал не понес.

Адам Людвиг Левенгаупт внесет свой «посильный» вклад и в конечный результат Полтавского сражения. Родился генерал в 1659 году в аристократической семье (его мать приходилась троюродной сестрой королю Карлу X). Получил превосходное образование. Воевал под разными знаменами как наемный офицер. С 1700 года – командир полка шведской армии. Командовал войсками в Лифляндии. До сражения при Лесной не проиграл ни одного боя. И это поражение наложило на его личность неизгладимую печать. Будучи по натуре пессимистом, человеком чрезмерно подозрительным, мрачным, склонным к самоанализу, он потерял уверенность в собственных силах.

Часть русской армии во главе с фельдмаршалом Шереметевым последовала за Карлом XII в Украину. Карл шел к городу Стародубу – центру Стародубского казачьего полка. Нужно отметить, что Петр издает ряд указов перед вступлением шведских войск в Украину с целью ускорить разорение края, в который должны были вступить шведы. Здесь, как до этого в Польше и Литве, русские войска принялись опустошать территорию, забивая и угоняя скот, сжигая все, что горело. В дополнение царем было приказано: «…ежели кто повезет к неприятелю что ни есть, хотя за деньги, тот будет повешен, також равно и тот, который ведает, а не скажет». Ни один правитель того времени не додумался учредить подобного не только на своей территории, но даже на вражеской. Вот как русский историк В. О. Ключевский охарактеризовал эти деяния Петра I: «Чтобы защитить отечество от врагов, Петр опустошил его больше всякого врага». Население Украины оказалось между молотом и наковальней. Русская армия разоряла край, как вражеский, реквизируя у населения продовольствие для своих нужд, уничтожая излишки. Каждому полку выделялись округа, которые нужно было разграбить и сжечь. Голодные шведы, не имея возможности закупить провиант, также отбирали все, что могли найти, и уничтожали все, что не могли забрать, чтобы русская армия также не могла найти продовольствия. Поселяне хватались за оружие, а шведы уничтожали поселян. Чтобы подтолкнуть украинских поселян и казаков к нападению на шведов, царь приказал выдавать вознаграждение за пленных шведских офицеров. Вряд ли все это можно назвать партизанским движением.

Гетман Мазепа не был готов обеспечить королю обещанную поддержку. Казаки в большинстве своем находились при российских армиях, а о планах Мазепы знали единицы. Старый гетман, когда узнал, что Карл двинулся в Украину, в сердцах воскликнул: «Дьявол его сюда несет! Все мои интересы перевернет, войска великороссийские за собою внутрь Украины впровадит на последнюю ее руину и на погибель нашу!» В скором времени царь, не подозревавший о сговоре Мазепы с Карлом, приказал гетману идти на соединение с главными русскими силами. Когда русские передовые части оказались в двух днях перехода от его столицы Батурина, Мазепа решился идти на соединение с войсками Карла. Оставив в Батурине большую часть своих сил, он примерно с 5 тысячами казаков отправился на север и 29 октября был принят королем. Через несколько дней подошедшее к Батурину войско Меншикова было встречено пушечными выстрелами. В итоге Батурин был взят, а его население (до 15 тысяч человек) было поголовно перебито в устрашение другим. Случай, когда население столицы полностью вырезалось, – для XVIII века беспрецедентный. С остальными городами, где откажутся впустить русские войска, поступят так же. К тому же Петр I быстро организовал контрмеры: амнистию раскаявшимся, надзор за казаками, находящимися при русской армии, преследование семей «мазепинцев». По Украине распространялись прокламации, в которых гетман клеймился как предатель, вознамеривавшийся передать Украину Польше, а казаков перекрестить в католиков. К сожалению, и сегодня такое тоже пишут. А. Широкорад в своей книге, о которой автор уже упоминал выше, отмечает: «Причем никто не замечает очевидной бредовости таких утверждений. Какому королю хотел поддаться Мазепа – шведскому ставленнику Стаею или отказавшемуся от престола Августу?» И далее автор продолжает: «Да Мазепа мог собрать больше сабель, чем у обоих королей вместе взятых. Главное же то, что и до войны власть польского короля была номинальной и отдать Левобережную Украину Польше означало отдать ее под власть жадных и жестоких магнатов, гонителей православия. Естественно, этого не хотели ни простой народ, ни украинские шляхтичи. Мазепа мог писать что угодно, обещать что угодно, но его желание было – видеть независимой Украину, а себя – наследственным государем».

В городе Глухове царь организовал выборы нового гетмана. Им по монаршей воле стал Стародубский полковник Иван Скоропадский.

С уничтожением Батурина шведы лишились огромных припасов, которые там сберегал гетман Мазепа. Это была еще одна неудача в длинной череде неудач, преследовавших короля Карла в этом походе. 18 ноября он занял Ромны и временно остановился там. Армия царя заняла позиции возле города Лебедина. Уже на момент появления в Украине, по мнению историка Тарле, шведы испытывали острый недостаток в боеприпасах. Поход явно срывался, и Карлу, не дожидаясь зимы, следовало переходить на правый берег Днепра в польские пределы, но упрямство короля не позволяло решиться на такой шаг. Слова «отступление» для короля не существовало, как не существовало его, к примеру, и для российского полководца А. В. Суворова. И вот в декабре ударили жесточайшие морозы. Беспрецедентные холода установились по всей Европе. Даже родное для Карла Балтийское море покрылось льдом. Люди в обоих лагерях страшно страдали от морозов. Многие погибали от холода, сотням людей пришлось делать ампутации конечностей. Дороги устилали трупы людей и лошадей. Однако, невзирая на стужу, Петр приказал овладеть городом Гадяч. Навстречу русским войскам, желая любой ценой опередить их, устремился Карл. Не дойдя до города, на дороге остались лежать многие. Войдя в городок раньше русских, шведы стали метаться в поисках крова, но половине солдат пришлось ночевать под открытым небом, так как уцелевших домов оставалось немного. За эту ночь от холода погибло около 4 тысяч шведских солдат. Русские войска, не сумевшие занять город раньше шведов, использовали их уход из Ромен. Они заняли этот город и подчистую разорили его. Поистине это напоминало соревнование в сумасшествии.

Из Гадяча король в начале января 1709 года отправился под Веприк. Небольшой городок с гарнизоном в 1100 человек стоически отразил три штурма шведских войск. Король, не щадя своих людей, без подготовки, не дожидаясь артиллерии, бросает на обледенелые валы 4 пехотных полка. Шведская армия попусту теряет 1200 человек убитыми (по российским данным). Остатки русского гарнизона капитулируют.

В начале февраля король с кавалерийским отрядом совершил рейд на Слобожанщину. Шведы через Опошню вышли к Городне возле Краснокутска. Там их атаковал российский генерал Рене с 10 драгунскими полками. Численное преимущество русских драгун дало о себе знать, и в первый день боев, 9 февраля, им сопутствовала удача. Однако уже 11 февраля Карл возобновил наступление. Сам король с драбантами несся во главе кавалерийского строя. Шведские кавалеристы, дрогнувшие в начале боя, устыдились и бросились выручать своего короля, который в окружении телохранителей отбивался от наседавших на него драгун. В итоге более многочисленные русские кавалеристы не выдержали и показали спины. За ними в погоню бросился разгоряченный схваткой Карл, следом, едва поспевая, остальная шведская кавалерия. Трупы русских драгун покрыли собою пространство от Краснокутска до Городни. В тот день русская кавалерия потеряла убитыми около 800 человек, шведы 132. Петр посчитал ситуацию критической и срочно отправился укреплять Воронеж. Однако преследование русских войск прекратилось, так как морозы сменила неожиданная оттепель. Одежда и обувь промокали насквозь, ноги людей и копыта лошадей вязли в непролазной грязи. Ночью одежда покрывалась коркой льда, и солдаты, ночевавшие под открытым небом, тщетно пытались согреться. После этого шведская армия стала лагерем между Пслом и Ворсклой и несколько месяцев больше никакой активности не проявляла. Части русской армии, расположившиеся неподалеку, заняли по отношению к ней охватывающее положение и неожиданными набегами постоянно тревожили шведские пикеты, то и дело перерезая шведские коммуникации. Поредевшая армия шведского короля пребывала в полном унынии. Она таяла уже не только из-за боев, голода и болезней, но еще и из-за участившихся случаев дезертирства.

В конце зимы против царских войск выступают запорожцы. Их отряд в 800 человек у Царичанки атаковал 3000 драгун генерала Кампеля. Русские драгуны, потеряв сотню убитыми и 90 пленными, спешно ретировались. Казаки потеряли всего 30 человек. 27 марта 8000 запорожцев во главе с кошевым атаманом Гордиенко, овладев городками по Ворскле и Орели, прибыли в шведский лагерь. 28 марта они заключили договор с королем о совместных военных действиях, за что им было обещано шведское покровительство. Другой запорожский отряд в это же время под Нехворощей разбил отряд генерала Шаумбурга и привел несколько сот пленных в шведский лагерь.

В ответ на подобные действия со стороны запорожского казачества царь приказал разорять держащиеся запорожцев селения юга Украины. Огню был предан ряд населенных пунктов вдоль Ворсклы и Орели. 12 апреля 6-тысячный шведско-казачий отряд перешел Ворсклу возле селения Соколки и настиг 7-тысячный корпус генерала Рене, осуществлявший там карательные акции. В итоге Рене был разбит, потеряв 1400 человек. Общие же потери казаков и шведов не превысили 290 человек. Однако это был их последний успех.

На Запорожье был отправлен карательный отряд полковника Яковлева. Взяв и спалив запорожские городки Келеберду и Переволочну, отряд спустился по Днепру, где 30 апреля взял и разрушил Старый и Новый Кодаки. Подойдя к Сечи, он предпринял неудачный лодочный штурм «запорожской столицы». Яковлев собирался было отступить, но ему на помощь прибыл отряд Гната Галагана – бывшего полковника Мазепы, который после царского указа об амнистии покинул шведский лагерь и присоединился к русским войскам. С собой Галаган привел казаков и драгун. Запорожцы решили, что это им подмога, и сделали вылазку. Этим воспользовались штурмующие и ворвались в Сечь. Оставшиеся в живых казаки сложили оружие, поверив в заступничество Галагана, но скоро жестоко об этом пожалели. Казаки были преданы мучительным казням, сама Сечь была разрушена до основания, даже казацкие могилы были разрыты и трупы бывших сечевиков выброшены. Трупы казненных повесили на плотах и для всеобщего устрашения пустили вниз по течению Днепра.