Текст книги "Индия. История, культура, философия"

Стенли Уолперт
Индия
История, культура, философия

Все фотоматериалы, использованные в книге, являются общественным достоянием, кроме случаев, обговоренных особо

СТЕНЛИ УОЛПЕРТ – известный американский историк, профессор Калифорнийского университета (UCLA), один из самых авторитетных в мире индологов, более 60 лет посвятивший изучению истории и культуры Индии и Пакистана, автор 14 книг – на русском языке издавалась его монография «Джинна – творец Пакистана» (М.: Рудомино, 1997). «Индия» – главная книга Уолперта, итог всей его жизни, едва ли не самая известная и популярная в англоязычном мире книга по индийской истории. На русский язык переведена впервые.

«Все мы, считающие себя знатоками Индии, признаем приоритет Стенли Уолперта в этой области. Прочитав эту книгу, вы поймете почему. История, искусство, культура и современная политика Индии изложены в ней четко и ясно».

ДЖОН КЕННЕТ ГЭЛБРЕЙТ

«Великолепная книга, результат труда всей жизни замечательного историка Индии. Множество исторических подробностей, живой язык, занимательные сюжеты. Уолперт помогает нам понять эту невероятную культуру, породившую десятичную систему счисления, шахматы, хлопковую ткань, медитацию и две религии – буддизм и индуизм».

PHILADELPHIA INQUIRER

Предисловие

Все мы носим хлопковую ткань, используем десятичную систему счисления, наслаждаемся вкусом курицы, играем в шахматы и бросаем кости, ищем душевное спокойствие и равновесие посредством медитации, и всем этим мы обязаны Индии. Однако, к удивлению, очень многие американцы имеют более чем поверхностное представление о великой индийской цивилизации с ее глубокими корнями или о причинах сложнейших проблем и постоянных конфликтов, с которыми сталкивается современная Индия. В этой книге я попытался приоткрыть древне-современный профиль Индии, приоткрыть достаточно, я надеюсь, чтобы можно было увидеть ее необыкновенную красоту, не скрывая ее шрамов, болезненных ран или глубокого разложения и естественного урона, нанесенного временем.

Мой роман с Индией, длиною в жизнь, начался шестьдесят лет назад, когда я впервые попал в бурлящие порты Бомбея (сегодня это Мумбаи) и Калькутты (сегодня это Колката) сразу после ухода британцев и раздела страны, на рассвете перевоплощения Индии в независимую страну. С тех пор на протяжении всех этих десятилетий я много раз возвращался туда, по крайней мере раз в год. Сорок лет я преподавал историю Индии в Университете Калифорнии в Лос-Анджелесе, и я до сих пор продолжаю изучать этот невероятно увлекательный предмет. Я соединил мою жизнь с безвременным потоком под названием Индия, пытаясь понять ее уникальную «Реку» и надеясь не утонуть в ее быстром течении и обманчивых глубинах.

Первый раз я приехал в Индию через десять дней после убийства Махатмы Ганди, 30 января 1948 года. Я наблюдал с Малабарского холма, как прах «Великой Души» был рассеян над бухтой Бэк Бей, в то время как тысячи скорбящих плыли за белым кораблем, на котором везли урну с его прахом, пытаясь дотронуться до частиц праха Махатмы, который будет развеян в поисках кармы. Десятью годами позже, во время моего второго приезда в Индию, я прогуливался по сельской местности в Махараштре с Винобой Бхаве, самым великим учеником Махатмы Ганди, а двумя месяцами позже я встретился с премьер-министром Джавахарлалом Неру и его дочерью Индирой Ганди в Нью-Дели. Винобаджи, «странствующий святой» Индии, весил чуть больше 35 килограмм, когда я шел по его стопам, но он был одним из сильнейших и мудрейших людей из тех, с кем я когда-либо имел честь быть знаком. В тот момент он только начал политическое движение «Бхудан» (дар земли) и движение «Грамдан» (дар села), которые должны были изменить жизнь села, и собирался начать движение «Дживандан» (дар жизни). Эти политические движения привлекли внимание великих лидеров социализма в Индии, таких как Джаяпракаш Нараян, который присоединился к его мирной революции села.

От мадам Виджая Лакшми Пандит, гениальной сестры Неру и первой женщины, которая стала председателем Генеральной Ассамблеи ООН, я узнал об огромной, но нежной силе убеждения, которой обладал Махатма Ганди, также как и ее брат Джавахарлал. От премьер-министров Индиры Ганди и Морарджи Десаи я узнал об опасных подводных камнях власти. От мягкого Джаяпракаш Нараяна, духовного лидера партии Джаната, я узнал о силе слабости и силе принципа. От моего мудрого старого друга и бывшего премьер-министра Индера Кумара Гуджрала я узнал о политическом преимуществе, которое несет в себе терпение и добрая воля. Благодаря моему мужественному молодому другу, министру Манеке Ганди я стал лучше понимать бескорыстный идеализм, который вдохновляет лучших лидеров благотворительных организаций Индии. Наблюдая за повседневной жизнью моего дорогого друга доктора А. С. Марва, я узнал о силе, мудрости и достоинствах сикхизма. От маэстро Мели Мета и его сына Зубина, а также от моих других дорогих друзей-парсов Фероза и Силу Дорди я узнал, насколько творчески находчивыми, трудолюбивыми и мудрыми могут быть парсы. Каждый раз, когда я слышу, как Рави Шанкар или его выдающийся ученик Харихар Рао играют на ситаре или табле, я заново постигаю волшебство индийской музыки. Всякий раз, когда я читаю работы моих старых друзей Кхушванта Сингха и Р. К. Нараяна, или таких более молодых индийских писателей, как Арундати Рой и Джумпа Лахири, я поражаюсь вдохновляющей гениальности индийской культуры и ее безграничному очарованию. От моих многочисленных и дорогих мне индийских студентов я познал оптимизм и надежду на мирное будущее Южной Азии. Эта книга является моей попыткой искупить некоторые из моих кармических долгов, которые я приобрел за последние шестьдесят лет. В этой книге я попытался донести до читателя подлинную, как я считаю, суть всего того, что я узнал об Индии и ее цивилизации.

Я благодарен издательству University of California Press за то, что они сделали такую прекрасную книгу. Я хотел бы выразить мои особые благодарность и уважение Стэну Холвитцу, его помощнику Рэнди Хэйман и главному редактору Лауре Харгер, а также редактору Джулии Бранд. Я благодарю моего дорогого друга доктора Су Гринстоуна за его прекрасные фотографии Индии.

Спасибо дорогим Дэниэлу и Дебре за наших внуков, Сэма и Макса, а также дорогим Адаму и Кати за нашу внучку Сабину. Спасибо, со всей моей любовью, соавтору всей моей жизни, самой дорогой Дороти, за то, что она всегда рядом.

С. У. Лос-Анджелес

Глава первая
Окружающая среда

Слава тебе – властителю дум всех народов,

Вершителю судьбы Индии,

Вдохновляющему сердца Пенджаба, Синда, Гуджарата и Махараштры,

Страны дравидов, Ориссы и Бенгалии,

Твое имя эхом гремит в горах Виндхья и в Гималаях,

Сливается оно с музыкой Ямуны и Ганга,

Подхватывают его волны Индийского океана.

Рабиндранат Тагор

Джанаганамана («Душа Народа»), государственный гимн Индии

Индия является древнейшей цивилизацией в мире, но одновременно с этим Индия – одно из самых молодых государств в мире. Многие из парадоксов, которые повсюду встречаются в Индии, – это результат тесного переплетения древности и современности. Стабильность и динамизм, мудрость и глупость, сдержанность и жадность, терпение и страсть постоянно соперничают между собой во вселенной под названием Индия. Все здесь обычно находится в преувеличенной форме. Никакая крайность ни в несметных богатствах или в полной нищете, ни в радости или в горе, ни в красоте или в уродстве не является для Индии слишком великолепной или слишком ужасной. Понимание Индии является крайне непростым для западного сознания. Поверхностное сходство в языках и внешнее сходство только усугубляют общую путаницу. Ничто не будет верно для Индии в целом. Каждое обобщение об Индии можно опровергнуть множеством фактов, которые Индия сама и предоставит. Ничто из «Индии» не является таким простым, как это может показаться. Каждая реальность всего лишь грань в бесконечном жизненном пути Индии, тонкая нить из бесшовного сари ее истории, взгляд украдкой за многие занавесы индийского мира иллюзии.

Персы были первыми, кто использовал слово «Индия» для обозначения земли, расположенной к востоку от их древней империи, через которую протекала могучая река Инд. Страна, раскинувшаяся за рекой Инд, и стала называться Индия. Люди, жившие в этой стране, были индийцами. Однако сами индийцы в своих ранних произведениях называли свою землю Бхарата, очевидно, по имени их самого великого древнего героя и вождя. Древний и очень большой индийский эпос назывался «Махабхарата», «Великий Бхарата». Это история борьбы двоюродных братьев в одном племени за власть в степях вокруг Дели, которая, видимо, происходила около 1000 года до нашей эры. Современная республика Индия официально приняла название Бхарат как альтернативное название государства в момент принятия конституции страны 26 января 1950 года.

Во многом Индия – это больше состояние души, чем государственное образование. Вот уже более 4000 лет индийская цивилизация существует скорее в виде империи идей, чем внутри каких-либо территориальных границ. Часто неопределенный и обреченный на провал, раздираемый конфликтами и поделенный на множество частей, этот континент гремящих телег, запряженных быками, который называется Индия, является самой старой и самой печальной, но одновременно с этим самой молодой и самой прекрасной цивилизацией на земле. Ее самая большая слабость временами была ее самой большой силой, так как терпение Индии просто уникально. Низко сгибаясь перед нашествием многочисленных армий, Индия пережила каждое вторжение, каждую природную катастрофу и каждую смертельную болезнь и эпидемию, передавая этот генетический код, который нельзя ни с чем спутать, на протяжении четырех тысячелетий не менее чем одному миллиарду с четвертью носителей этого кода. Индийцы продемонстрировали бо́льшую культурную стойкость, чем какой-либо другой народ в мире, за исключением китайцев. Какой бы древней Индия ни была, она продолжает расти и процветать, трансформируя свои древние формы в высокоинновационную современность, приспосабливая свое прошлое к настоящему, одолевая саму смерть с помощью такой творческой концепции, как перевоплощение, одновременно приветствуя индивидуальный уход из жизни как высшую цель спасения через освобождение из круговорота рождений и смерти, что называется мокша.

Индийская цивилизация обогатила все виды искусства и науки, которые мы знаем. Благодаря Индии мы считаем от нуля до десяти с помощью цифр, ошибочно названных «арабскими», и используем десятичную систему счисления, без которой наш компьютерный век вряд ли был бы возможен. Древние индийцы первыми начали прясть хлопок и ткать из него ткань, которая на протяжении многих веков обеспечивает нас удобной летней одеждой. Индийцы научили нас одомашнивать и есть курицу, играть в шахматы, бросать кости, любить манго и слонов, стоять на голове для улучшения здоровья, верить в сосуществование противоречий и ценить красоту и всемирную возможность ненасилия. Индия – место рождения буддизма и индуизма, родина сикхов и джайнов, обитель такого количества риши, садху, махатм и махариши и их многочисленных культов, которых нет больше нигде в мире. Индия – это исследовательская лаборатория для лингвистов, музей для этнографов и антропологов, остров сокровищ для археологов и кошмар для эпидемиологов. Обычный индийский базар намного более красочен и переполнен людьми, чем большинство музеев мира. Улицы современных индийских городов наполнены жизнью, цветом, звуками и запахами намного больше, чем любой театр или карнавал в мире. Индия пульсирует, вибрирует, сверкает таким изобилием человеческой, животной, ботанической, насекомой и божественной жизни, что ни одна камера или записывающее устройство, холст, карандаш или кассета не в состоянии полностью отобразить богатую палитру повседневной жизни. Каждая из сотен тысяч ее городских историй и миллионов деревенских драм бесплатно разыгрывается перед публикой, которая никогда ни на минуту не останавливается, чтобы заметить красоту или остроту трагедий, ежедневно происходящих на бесчисленных подмостках под полным слез индийским небом.

Индийцы одни из самых чувственных людей в мире, но они также одни из самых строгих людей в мире. Сексу поклоняются, и он является религиозным ритуалом в этой стране, которая изобрела монашество. Совокупление во всех вообразимых позах вытесывали на камне, увековечивали на бесчисленных фасадах и внутри святого «дома матки» в индуистских храмах на протяжении последних 2000 лет. Однако для девственных садху такое эротическое искусство рассматривали как тест на непоколебимость их концентрации на йоге. Шива, древнейшее индийское божество, до сих пор почитается преимущественно в фаллической форме, символе его могучего фаллоса, которым он совратил жен тысяч брахманских мудрецов в легендарном Кедровом лесу. Тот же Шива является также «Великим Богом» йогического воздержания, его сила воздержания настолько велика, что он мог на протяжении тысяч лет сидеть без движения на шкуре тигра, которую он содрал мановением своего самого маленького ногтя. Другое наиболее популярное индийское божество, Кришну, поистине можно назвать Отцом своей страны, поскольку, по преданию, он женился на не менее чем 16 000 обожающих его молочницах, которые родили ему, в соответствии с мифом, 160 000 его божественных детей. Богине Матери поклоняются повсюду в Индии, используя много разных имен, благоволящих и злых, но ее самым популярным символом остается гладкий, круглый, перфорированный камень, который называют йони. Богиня Мать является самим воплощением индийской земли, супругой каждого индийского мужского божества, чьи чары, однако, инертны без стимулирования ее вдохновляющего, прекрасного тела. Эта божественная сила, которую называют шакти, является уникальным свойством каждой женщины, чье сексуальное вдохновение и творческое начало абсолютно необходимы для создания жизни. Без ее богинь-матерей Индия никогда бы не ожила, но благодаря их плодородию земля Индии полна детьми, которых учат с самого раннего детства поклоняться Богине Матери и божественному сексуальному огню.

Йони

emp1

В Индии природа всегда рядом с вами. Святые коровы и медленно бредущие буйволы часто живут вместе со своими хозяевами, занимая самые просторные комнаты в доме. Они абсолютно точно знают, где свернуть с дороги, чтобы подняться по ступенькам в свою комнату. Птицы и ящерицы множества различных видов вьют гнезда в балках и на чердаках домов, а также на стенах и потолках городских квартир, приветствуя своих человеческих соседей по утрам и вечерам бойким чириканьем. Однако одновременно с этим они оказывают людям жизненно необходимую услугу – они охраняют дом от опасных насекомых, которые могут ужалить человека. Те семьи, что имеют счастье держать в доме семью кобр, редко на них жалуются, так как эти змеи, обладающие поистине королевским капюшоном, считаются счастливым амулетом для женщин детородного возраста и редко нападают на людей, если их не пугают и им не угрожают. Каждый индийский ребенок с пеленок знает, что нельзя лазить под стол или в любой темный угол дома, так как именно там, где мало света, обычно спит, свернувшись клубком, кобра. Ночные сторожа, которые патрулируют в каждом индийском городе, всегда стучат по тротуару своими толстыми палками, к тому же они обычно кричат или поют, предупреждая змей всевозможных видов о своем приближении. Конечно, одновременно с этим они предупреждают и всех воров и преступников, а также не дают спать обычным людям.

Йоги, жившие в лесу задолго до того, как были построены первые индийские города, знали, что для того, чтобы не быть отравленным или съеденным множеством ползучих, летающих и крадущихся тварей, которыми кишат джунгли, нужно просто сидеть настолько тихо, чтобы казаться частью окружающей флоры или просто камнем. Одни из самых великолепных древних индийских печатей, камней и бронзовых статуй изображают змей или виноградную лозу с листьями, обвивающую человеческие руки, ноги и торсы, картину, ставшую привычной на протяжении тысячелетий. С тех пор опасности, связанные с ядовитыми змеями, не стали меньше. Как раз наоборот. Растущее население заставляет отвоевывать все больше пространства у джунглей, в результате кажется, что индийские рептилии мстят захватчикам все больше и больше. По разным оценкам, более 100 000 человек в год умирают от укусов ядовитых змей. Хотя даже эта ужасная цифра намного меньше числа жертв других, более современных индийских хищников: автомобилей, автобусов, грузовиков и поездов, смертельная опасность которых стала так велика, что Индия по праву может претендовать на печальный статус одной из самых опасных стран мира в том случае, если вам надо куда-то ехать.

Однако большинство индусов никуда не ездят, а ходят пешком из своих деревенских хижин на расположенные неподалеку поля, которые они обрабатывают. А если они куда-нибудь и едут, то обычно на деревянной телеге, запряженной буйволом, прототип которой был построен еще в III тысячелетии до нашей эры. Эти телеги можно увидеть в большом городе не намного реже, чем в деревне. Но современные городские собратья обычно носят на своих огромных колесах резиновые покрышки, к большому облегчению тех, кто на них ездит. Сегодня Индия производит миллионы велосипедов, самый эффективный и недорогой вид транспорта для студентов и среднего класса, а также растущее количество мотороллеров, мотоциклов и автомобилей, произведенных в тесном сотрудничестве с Фордом и несколькими британскими, итальянскими, японскими и чешскими автоконцернами. В ответ на растущую обеспокоенность проблемой глобального потепления передовая индийская корпорация Ратана Таты[1]1
  Ратан Тата – председатель правления Tata Group, одной из крупнейших компаний Индии.


[Закрыть] приобрела 6000 французских автомобилей «Smart», которые ездят на сжатом воздухе и, таким образом, не загрязняют окружающую среду. Машины были относительно недорогими, и городской средний класс мог их себе позволить.

Большинство из более чем полмиллиона индийских деревень, самые отдаленные из которых даже не имеют постоянной наземной связи с соседними городами, могут сегодня принимать спутниковое телевидение из Нью-Дели, созданное с помощью американских космических технологий. Так достижения современной науки и техники помогают самым отдаленным ячейкам индийского общества с их весьма разнообразными крестьянскими традициями быть в курсе всего происходящего в стране, узнавать о целях страны и ее устремлениях, таким образом экспонентно ускоряя процесс модернизации Индии. Хотя новости о жизни индийских крестьян достигают американских домов только тогда, когда происходит какая-нибудь ужасная катастрофа, а Вашингтон и Нью-Йорк видят живых индийцев только во время фестиваля Индии или премьеры новой постановки «Махабхараты», современный мир все равно вторгается своими соблазнительными образами богатства и власти в атмосферу индийской деревни, подталкивая умы индусов к мысли о том, что пришло время выехать из наезженной колеи, проложенной телегой, которую понуро тянет буйвол, на гораздо более быстрое, но опасное шоссе.

Телега, запряженная буйволами

emp1

Река

Индия и Река отражаются друг в друге, как в зеркале. В них всегда бурлит жизнь, они всегда полны перемен, они всегда неизменны. Как и Индию, Реку невозможно понять во всем ее величии – почти неуловимая там, где она кажется очень тихой, обманчиво глубокая даже тогда, когда сквозь ее водную гладь видно дно. Освежающая колыбель жизни, Река, однако, часто может быть опасной, особенно для чужих. Подобно Индии, Река прекрасна, но ужасно загрязнена, безмерно терпелива и одновременно быстротечна.

Самые плодородные северные равнины Индии, которые все еще являются самыми густонаселенными центрами Южной Азии, обязаны этим великим рекам. Инд, с середины августа 1947 года главная водная артерия Пакистана, самая западная из великих северных систем рек. Она была колыбелью индийской цивилизации. Рожденный в горах, среди вечного снега и льда, Инд, подобно своим рекам-сестрам с востока, полноводен круглый год. Вода Инда, богатая минералами, каждый год проделывает путь в 2000 миль от Тибета до Аравийского моря, неся в себе такое количество свежей воды, что ею можно залить весь штат Калифорния на уровень в один фут. Неудивительно, что греко-персы называли Инд «львом». Тысячелетиями могучие потоки Инда с ревом неслись по гималайским долинам, погребая под собой незадачливых жителей городов и деревень, которые возвели свои жилища слишком близко к его берегам. Более сильный и более разрушительный во время потопов, чем, скажем, Нил, бушующий Инд вселял ужас в жителей долин до относительно недавнего времени, когда специально построенные бетонные плотины и искусственные озера для хранения воды приручили его и отвели во время потопов часть его вод. После раздела Британской Индии в 1947 году, Индия и соседний Пакистан жестоко спорили о том, что каждая из стран рассматривала как свою справедливую долю ценных канальных вод в долине Инда, без которой плодородная почва по обе стороны новой границы вскоре превратилась бы в пустыню. Этот жизненно важный спор был разрешен только в 1960 году с помощью международной общественности. И все же каждая из стран время от времени обвиняет соседа в том, что он отводит больше воды, чем ему положено в соответствии со священным договором.

Пять рек – Пенджаб на персидском языке – впадают, подобно пальцам гигантской открытой руки, в Инд, сливаясь с этой главной артерией на ее пути к морю. Земля, через которую протекают эти пять великих рек, до сих пор называется Пенджаб и в Пакистане и в Индии, хотя с момента судьбоносного раздела в 1947 году только четыре из пяти рек протекают через Пакистан и только две орошают земли Индии. Индийский Пенджаб впоследствии был разделен еще раз, в 1966 году, когда он потерял свою нижнюю восточную половину, ставшую частью индийского штата Харьяна, населенного преимущественно индусами, после многолетнего жестокого конфликта с сикхами, которые составляли большинство в Пенджабе. Несмотря на его существенно уменьшенный размер, но в значительной степени благодаря его плодородной почве и огромным запасам гидроэнергии, индийский Пенджаб в 1970-х годах стал одним из самых богатых среди 25 штатов Индии. Трудолюбивому сикхскому большинству индустриально развитого, с богатым сельским хозяйством Пенджаба не нравилось делиться своими богатствами с гораздо более бедным населением Индии, и они настаивали на большей автономии, включая контроль над львиной долей финансовых ресурсов штата. Отказ Нью-Дели удовлетворить их требования только подложил дров в огонь возмущения пенджабских сикхов и их требований большей независимости. Небольшая группа сикхских экстремистов призвала к полному отделению от индийского союза, настаивая на создании сикхской «страны чистых» – Халистана. Пакистан, также означающий «страну чистых», в конце концов, также был создан как национальный очаг для мусульманского меньшинства Южной Азии в 1947 году. Так почему было не создать подобное национальное государство для индийских сикхов? Правительство Индии отказалось рассматривать это требование, заявив, что сикхи, составляя всего 2 % индийского населения, из которых только половина проживает в Пенджабе, никогда не смогут создать жизнеспособное независимое государство.

«Мать Ганга» (река Ганг) является самой священной рекой Индии. Ганге поклоняются как богине. Индуистские храмы тянутся вдоль северного, левого берега реки с того самого места, где ее бурлящие, с белыми барашками, ледяные потоки вырываются на свободу из мощных скал Гималаев в Ришикеше. Оттуда воды Ганги стремительно мчатся вниз по течению к Харидвару – цели бесчисленных паломников-брахманов, затем она становится шире в талии и переходит на неторопливый шаг толстой матроны на пути к Канпуру и Аллахабаду – родине семьи Неру, «первой семьи» независимой Индии. В Аллахабаде Ганга сливается со своей сестрой – богиней Ямуной (река Джамна), которая присоединяется к Ганге после того, как не спеша пронесла свои смуглые воды мимо Красного Форта Старого Дели (Лал Кила) и Агры, отражая в них ослепительные силуэты минаретов Тадж-Махала. В трижды святом Аллахабаде третья река-богиня, Сарасвати, почти невидимо сливается со своими сестрами Гангой и Ямуной. Затем они все вместе несут свои воды в Варанаси (Бенарес) – святейший из всех святых городов индуизма. Некоторые считают, что Варанаси – самый древний город на Земле, но для любого благочестивого последователя индуизма это самое святое место, где он может умереть. Переполненные храмы Варанаси поднимают свои красочные каменные шпили к небу, подобно сплетенным рукам молящихся, устремленных в своих мольбах к небу. Полуразвалившиеся лестницы (гхаты) спускаются от храмов вниз к реке, погружаясь в ее зеленовато-коричневую мутную воду, которая приняла больше пепла индуистских тел, чем какой-либо другой участок воды на Земле. Едкий запах сандалового дерева, с которым сливается запах сожженной человеческой плоти и цветов, разносится ветром над водами Варанаси. Ветер вибрирует мантрическими молитвами, в нем слышно позвякивание колокольчиков брахманов, приглушенное рычание собак, рыскающих в поисках падали вокруг затухающих костров, на которых горели тела умерших, и над всем этим парят отвратительные коршуны и бумажные воздушные змеи. Говорят, что воды Ганги в Варанаси имеют волшебную силу. Поэтому индусы со всех уголков субконтинента едут в Варанаси, чтобы спуститься по гхатам к водам Ганги и излечить таким образом все свои недуги. Набожные индусы не только моются в пузырящейся, зеленой воде Варанаси, но и пьют ее. Они набирают воду в бутылки и медные сосуды, чтобы отвезти ценную жидкость домой на потом и поделиться ею с родственниками, слишком слабыми для такого паломничества. Туристам, однако, советуют быть крайне осторожными в Варанаси, намного более осторожными, чем где-нибудь еще в Индии. Легендарные лечебные свойства воды в Варанаси привлекают такое большое количество прокаженных и других серьезно больных людей, что вспышки бубонной чумы не раз имели там место в последние годы. Японские активисты по охране окружающей среды вложили миллионы йен, пытаясь очистить самые загрязненные воды Ганги. Но пока все напрасно.

Множество других могучих рек вытекает из предгорий индийских Гималаев и присоединяется к величественному, все более широкому течению Матери Ганги на восток. Самые большие из этих животворящих артерий – это реки Гогра и Гандак, их слава имеет поистине эпические размеры. Они впадают в Гангу неподалеку от древней столицы империи Маурьев – Патны. Здесь же река Сон впадает в Гангу с юга, орошая суровые нагорья Бихара и Чхоты-Нагпура, чьи темные горы хранят богатейшие в Индии запасы железа и угля. Мать Ганга течет еще 300 миль на восток от Патны до Бенгалии, где она смешивает свои глубокие воды с мощным течением божественного сына Брахмы – Брахмапутрой. Этот великий речной герой поднимается в Тибет неподалеку от истока Инда, стремительно неся свои воды почти тысячу миль на восток, затем уходит влево, прокладывая свой пенный путь через вечные льды к востоку от Лхасы, затем вниз через территорию штата Араначал, через штат Ассам, где постоянно царят беспорядки, и штат Мегхалая (Дом Облаков), который граничит с перенаселенным Бангладеш (Страна Бенгалия), где в конце концов он впадает в течение Ганги и вытекает через 10 000 ручьев в Бенгальский залив.

Варанаси. Гхаты

emp1

Народная Республика Бангладеш, образованная в 1971 году, была восточной частью индийской Бенгалии во времена правления Великобритании, после раздела Британской Индии в 1947 году она стала Восточным Пакистаном. Хотя по площади Бангладеш не больше, чем штат Нью-Йорк, его население превышает 150 миллионов человек. Бангладеш – одна из самых перенаселенных и бедных стран в мире. Миллионы отчаявшихся бангладешских мусульман бежали из страны в Индию, где они возделывают земли в практически незаселенных и непроходимых джунглях Мегхалаи, Ассама и соседних восточных штатов Мизорам, Манипур и Нагаланд. Местным племенам в этих штатах, граничащих с Пакистаном, не нравится это массовое «мусульманское вторжение» на их землю. Объединив свои силы, они создали Объединенную освободительную армию Семи Штатов. Эти северо-восточные индийские племена Мизо, Манипур, Нага и Ассамезы начали ожесточенную кампанию, пытаясь запугать бангладеши и заставить их вернуться на свою мусульманскую родину.

В отличие от северных рек, ни одна из рек, пересекающих центральную и Южную Индию, не имеет постоянной подпитки снегом или льдом. Эти реки целиком зависят от скудных весенних и богатых муссонных дождей, которые идут на протяжении трети года. Поэтому юг страны более засушлив, и там живет меньше людей, чем на северных равнинах полноводных рек. В отличие от Китая, где великие каналы связывают северные и южные реки, Индия уже много лет рассматривает возможность использования своих постоянных водных артерий для орошения юга, но пока ничего для этого так и не сделала. Тогда большую часть пустынных засушливых земель в центральной части Индии можно было бы вернуть к жизни, и преимущественно бесплодные южные штаты Махараштра и Андхра также могли бы жить значительно лучше. Такой монументальный инфраструктурный проект нелегко осуществить, хотя, как и в Китае, в Индии достаточно дешевой рабочей силы в виде крестьян, которые к тому же большую часть года ничем не заняты. Футурологи настаивают на том, что Индия должна начать такой проект в ближайшем будущем.

Три главных реки страны орошают центральную Индию, протекая с востока на запад: Махи, Нармада и Тапти впадают в Камбейский залив. Сурат, портовый город к северу от Мумбая (Бомбея) в устье реки Тапти, был первым городом, где в начале семнадцатого века обосновались британские купцы, начав в Агре скромную по тем временам торговлю с Великими Моголами. Мумбаи в то время был всего лишь чередой нескольких крошечных деревушек, как Калькутта (Колката) и Мадрас (Ченнаи). Ни один из этих великих портовых городов, главных метрополисов Индии, не существовал до прихода англичан. Западные Гхаты формируют горную цепь вдоль индийского полуострова к югу от Мумбаи, создавая таким образом узкую, но богатую водой прибрежную полосу, нижней половиной которой является богатое специями Малабарское побережье, омываемое Аравийским морем. Все остальные великие речные системы Южной Индии текут с запада на восток. Маханади, дословно означающая «великая река», является жизненно важной артерией штата Орисса, а ее более протяженная южная соседка Годавари выполняет ту же функцию для штата Андхра. Но самой могучей из всех великих южных рек является река Тунгабхадра-Кришна, которая, поднимаясь в горы у города Майсур, и затем, извиваясь на протяжении более 1000 миль через сердце всего южно-индийского полуострова, впадает в Бенгальский залив к северу от Ченнаи. Однако еще дальше на юг, ниже бывшей столицы Французской Индии Пудучерри, протекает длинная, но ленивая река Кавери.