Текст книги "Третья волна интернета. Какими качествами должен обладать предприниматель будущего"

Стив Кейс
Третья волна интернета
Какими качествами должен обладать предприниматель будущего

Steve Case

THE THIRD WAVE: An Entrepreneur’s Vision of the Future

The edition is published by arrangement with Simon & Schuster Inc.

Серия «Top Business Awards»

© 2016 by Steve Case

© Перевод. Соков В., 2017

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2017

* * *

Вступительное слово

Случилось так, что мне довелось стать свидетелем важнейшего момента, произошедшего на рубеже веков, как раз во время начала глобального смещения СМИ в область цифровых IT-технологий. Ситуация казалась более чем нелепой: мы присутствовали в пекинском Доме народных собраний на праздновании 50-летия Коммунистической революции в стране, которая экономически стояла на пороге капитализма.

Это событие происходило в 1999 году в рамках так называемого новостного турне, организованного под эгидой журнала Time, где я был в то время главным редактором. Наш медиахолдинг Time Warner, в состав которого входил и Time, был одним из лидеров американского бизнеса в Китае. Кульминацией события стал банкет, организованный коммунистическими лидерами и состоящий из двенадцати блюд на тысячу персон. Сам банкет также проходил в Доме собраний.

Почему-то мне в память врезался момент, когда вице-президент Time Warner Тед Тернер, лавируя между золочеными стульями с красной бархатной обивкой, водил по залу свою супругу Джейн Фонду. Называл он ее не иначе как «моя розовая «комми»[1]1
  Намек на предыдущий брак Джейн Фонды с Томом Хайденом, леворадикальным общественным активистом, сочувствующим СССР (прим. перев.).


[Закрыть]. Уголком глаза я заметил Стива Кейса. Сохраняя бесстрастное выражение лица, с глубоким и выразительным взглядом, он вел серьезную беседу с президентом и исполнительным директором Time Warner Джерри Левином и другими членами правления холдинга, в частности с Мервом Адельсоном.

Как и всегда происходит после окончания торжественных банкетов, гости сбились многочисленными стайками. Словесный поток достиг максимума уже на ступенях здания, где мы остановились, поджидая машины. Тернер и Кейс все время «подкалывали» друг друга, и, надо отдать должное, им обоим это хорошо удавалось. «Даже ваш всемогущий холдинг не в состоянии развезти нас по домам вовремя», – язвил Кейс, на что Тернер, в свою очередь, бойко отвечал: «Что-то я не вижу, как вас увозят ваши миллиарды»[2]2
  В 1999 году Кейсу принадлежало 16,2 млн акций American Online, это принесло 40-летнему бизнесмену состояние в $2 млрд (прим. перев.).


[Закрыть].

Они обменивались ничего не значащими шутливыми репликами, но основная тема касалась вещей гораздо более серьезных. В тот вечер, под сотнями огромных плакатов с изображением «великого кормчего» Мао, Кейс и лидеры Time Warner начали обсуждение слияния традиционных информационных потоков и цифровых компьютерных технологий в единое целое. Фильмы, журнальные издательства, кабельные телесети и онлайн-сервисы в стиле «вам пришло письмо» потихоньку превращались в национальную забаву: глобальное внедрение Интернета предвещало широчайший доступ к информации, и, возможно, был смысл в объединении этих двух бизнес-направлений.

Со стороны Джерри напоминал мудрого восточного правителя, который лишь слушал и кивал, а предельно лаконичный Стив говорил мало и, казалось, лишь проявлял легкое любопытство к теме объединения. Уже тогда мне стало ясно – по крайней мере, так мне кажется сейчас, – что речь шла о чем-то очень серьезном. В январе следующего года, меньше чем через четыре месяца после того памятного вечера, когда впервые прозвучала идея объединения, было объявлено о слиянии American Online – AOL и Time Warner.

Впервые я встретил Стива в 1992 году, когда AOL и журнал Time стали партнерами в вопросах продвижения онлайн-контента. В начале нашего сотрудничества общая стоимость AOL оценивалась в $70 млн. В результате слияния через восемь лет эта цифра превратилась в $160 млрд.

На начальном этапе становления AOL Стив подошел к реализации многих замечательных идей, о которых рассказывается в данной книге. Еще в 1985 году, когда Интернетом пользовались лишь 3 % американцев, Стив пришел к выводу, что цифровой мир несет не только коммерческую составляющую. Он настаивал на том, что мультимедийность несет в себе прежде всего объединение общества, связывает людей между собой и позволяет им легко контактировать друг с другом. Когда я работал над образом Стива для книги «Инноваторы. Как несколько хакеров, гениев и гиков совершили цифровую революцию», он сказал мне следующее: «В далеком 1985 году наша главная ставка делалась на то, что мы называем «сообществом». Мы уже тогда думали, что потрясающим дополнением Интернета будет выступать сам пользователь глобальной сети».

Стив оказался прав. AOL разбудил желание людей к общению, расширению связей, сотрудничеству и созданию других форм взаимодействия. Зарождение различных социальных сетей от Facebook до Twitter, сервисов Snapchat и Reddit работало на развитие этой тенденции. Появление новых сервисов лишь подтверждало те базовые предпосылки, на которых Стив строил AOL.

Следует понимать всю важность вклада Стива, который он внес в цифровую революцию благодаря своему пониманию вопроса. До появления AOL Интернет представлял собой некое рабочее пространство и строительную площадку для узкого круга закоренелых фанатиков, а не для простых обывателей, которых вряд ли могли волновать электронные сообщения. Кейс и его AOL действительно создали «Америку-онлайн» в прямом смысле.

Годом раньше будущий сенатор Альберт Гор, должно быть, заинтересованный не всегда правдоподобными слухами о новом «изобретении» (кстати, сам Гор никогда этого слова не использовал), оказал спонсорскую поддержку и помощь в продвижении законопроекта, открывающего Интернет для коммерческого и общественного использования. До этого Сеть была ограничена и предназначалась в первую очередь для научных, образовательных и государственных учреждений. Новый законопроект устанавливал, что Интернет должен быть повсеместно доступен пользователям AOL или любого другого провайдера. «Сейчас это кажется смешным, – вспоминал Стив, – но до 1992 года подключение Интернета через коммерческих провайдеров, например таких как AOL, считалось незаконным».

Первые шаги в популяризации Сети произошли в сентябре 1993 года, когда AOL создала портал, открывающий доступ к группам новостей и доскам объявлений. Хлынувший поток желающих получил презрительный эпитет «вечный сентябрь», особенно популярный у «сетевых ветеранов». Это название намекало на то, что до 1993 года каждый сентябрь к университетским сетям подключалась очередная волна первокурсников. Их появление в Интернете на первых порах обычно раздражало старых пользователей, однако в течение нескольких недель «новички» приобретали навыки сетевого этикета и легко ассимилировались в интернет-культуру. Открытие шлюзов AOL в 1993 году породило нескончаемый поток все новых и новых пользователей, которые не соблюдали неписаные правила сетевого социума и разрушали некий царивший в нем «клубный» дух. Многие интернет-старожилы выражали явное недовольство ситуацией. Но фактически тотальная демократизация Сети через AOL представляла собой удивительное и чудесное событие, которое привело к революционному взрыву цифровых технологий, и этот процесс продолжается до сих пор.

В своей книге Стив Кейс перечисляет многие уроки, извлеченные из собственного карьерного опыта, и тесно увязывает их со способами достижения успеха на следующей волне грядущих инноваций. Он внес неоценимый вклад в первую волну Интернета и был активным инвестором второй. Богатейший опыт Стива указывает на то, что он, без сомнения, ясно видит основы дальнейшего планирования и развития в условиях, когда Интернет будет полностью интегрирован в каждый аспект нашей жизни.

«Третья волна» – это книга, которая читается с непередаваемым удовольствием. Написав ее, Стив оказал нам ценнейшую услугу. Как человек, знающий Стива больше двух десятилетий, я могу сказать, что всегда восхищался его проницательностью, и крайне рад, что данная книга поможет многим будущим инноваторам пойти по его пути.

Уолтер Айзексон,

Президент Аспенского института;

автор книги «Инноваторы. Как несколько гениев, хакеров и гиков совершили цифровую революцию»[3]3
  Айзексон У. Инноваторы. Как несколько гениев, хакеров и гиков совершили цифровую революцию. – М.: Корпус, 2015.


[Закрыть];

биограф Стива Джобса, Альберта Эйнштейна, Бенджамина Франклина и Генри Киссинджера

Предисловие

Обучаясь на старших курсах в университете, я довольно много времени просиживал в читальном зале библиотеки, читая и снова перечитывая одну и ту же книгу, от которой никак не мог оторваться. Это была «Третья волна», написанная футурологом Элвином Тоффлером[4]4
  Э́лвин То́ффлер (Alvin Toffler; 1928–2016) – американский философ, социолог и футуролог, один из авторов концепции постиндустриального общества, был редактором популярного журнала Fortune.


[Закрыть], которая полностью изменила мое представление о современном мире и его будущем.

Тоффлер писал в этой книге о грядущих глобальных переменах. По его мнению, первая волна человечества, господствующая несколько тысячелетий, представляла собой оседло-земледельческое общество. Вторая волна возникла в условиях мировой постиндустриальной революции и породила массовые товарно-денежные отношения, в корне изменившие общественное устройство. Третья волна, по Тоффлеру, предполагает информационный взлет на основе цифровых технологий, в результате чего человечество получит доступ к бесконечному спектру товаров и услуг, переместится в интерактив и создаст общество, построенное не на географическом принципе, а на общности интересов. Тоффлер предугадал появление мира, часть которого мы уже знаем сегодня. Меня поразил его дар предвидения, и я понял, что хочу принадлежать к этой третьей волне и принимать участие в ее создании.

За 13 с лишним лет существования America Online третья волна, предсказанная Тоффлером, уже действительно подошла к нашему порогу. Я был счастлив, что нахожусь в начале ее становления, и делаюсь еще счастливее от мысли, что буду являться ее частью.

Эпоха Интернета, развивающегося стремительными темпами, также содержит в себе несколько собственных эволюционных фаз, подобных «тоффлеровским волнам». К периоду его первой волны относится время создания инфраструктуры и основы онлайнового мира. Компании Cisco Systems, Sprint, HP, Sun Microsystems, Microsoft, Apple, IBM и AOL занимались разработкой оборудования, программного обеспечения и, собственно, самой Сети, позволяющей пользователям подсоединяться к Интернету и общаться между собой. Вместе мы выстроили «трамплин к информационной супермагистрали» (кто-нибудь помнит этот термин?).

Как пионерам новых технологий нам приходилось бороться буквально за все. Мы противодействовали телефонным сетям, обычно требующим $10 в час абонентской платы, что делало Интернет недоступным для большинства пользователей; мы просили производителей компьютеров рассмотреть возможность комплектации их изделий встроенными модемами. В то время считалось, что Интернет – удел узкого круга любителей, и большинство ПК-разработчиков «железа» не понимало, зачем «нормальному» пользователю это устройство.

На начальном этапе в задачи AOL входило простое разъяснение людям, что такое Интернет, как он работает и в каких целях его можно использовать. Мне вспоминается одно интервью 1995 года на канале PBC, когда меня спросили: «Зачем людям это нужно вообще?» А ведь упомянутый вопрос был задан спустя десятилетие после начала деятельности AOL.

Массовый приток пользователей Сети породил новое поколение инноваторов, которые чем-то напоминали собой художников, взявшихся писать картины новыми красками на новом холсте. Выдающиеся талантливые умы принялись всесторонне рассматривать обширные возможности глобальной связи принципиально иного типа. Они прикидывали самые разные варианты, разрабатывали идеи и создавали свои компании. Так, например, один из наших пользователей начинал с разработки защиты от несанкционированного доступа к системе обмена мгновенными сообщениями AOL. Имя этого человека Марк Цукерберг[5]5
  Марк Э́ллиот Цу́керберг (Mark Elliot Zuckerberg) – американский программист и предприниматель в области интернет-технологий, долларовый миллиардер, один из разработчиков и основателей компании Facebook Inc (прим. перев.).


[Закрыть].

Вторая волна Интернета пришлась на рубеж тысячелетия, когда начался стремительный рост дотокомовских пузырей[6]6
  Пузырь дотокомов (Dot-com bubble) – экономический пузырь, существовавший в 1995–2001 годы. Он образовался в результате взлета акций интернет-компаний, появления новых и переориентировки старых (прим. перев.).


[Закрыть]. Эти пузыри вполне закономерно лопнули, многие предприниматели и инвесторы потеряли состояния, а Интернет обрел свои первые жертвы. Но те, кто выжил, стали настоящим инновационным фундаментом онлайновой эры.

На гребне второй волны Интернет достиг небывалых вершин. Поисковые системы, в частности Google, структуризировали и облегчили доступ к гигантскому объему информации, содержащейся в Интернете. Amazon и eBay превратили часть онлайнового пространства в «однокликовый» глобальный магазин. С началом второй волны мощнейший толчок получили социальные сети. Если Google стремился к упорядочению информации вообще, то социальные сети предоставили возможность самоорганизации, что привлекло к себе около миллиарда пользователей. В это же время Apple представила iPhone, а Google – Android, и это привело к развитию мобильных интернет-версий, широкому распространению смартфонов и планшетов, а также к созданию целой индустриальной отрасли, производящей миллионы мобильных приложений.

Вторая волна в значительной степени направила развитие программного обеспечения в сторону сервиса. Например, социальные приложения Twitter и Instagram предельно облегчили обмен идеями и фотографиями, а приложение Waze решило задачи навигации. В развитии этих направлений громадную роль сыграла вездесущая мобильная связь. Для того чтобы выбиться в лидеры, этим проектам приходилось преодолевать массу уникальных трудностей, обусловленных спецификой применения того или иного приложения, но тем не менее у подобных проблем находилось и много общего. Во-первых, такая продукция обладала свойством «бесконечного масштабирования». Лавинообразный рост числа пользователей, как правило, требовал увеличения мощностей серверов и привлечения нового инженерно-технического обслуживающего персонала. Во-вторых, программные приложения требовали «бесконечного производства». Компании были вынуждены заниматься не разработкой нового софта, а усовершенствованием уже существующих раскрученных проектов.

Но сейчас вторая волна начинает уступать место чему-то новому. Историки технологической эволюции, занимающиеся феноменом Интернета, длящимся уже несколько десятилетий, утверждают, что сейчас глобальная сеть начала интеграцию во все сферы нашей жизни. Этот момент и определяет начало третьей волны.

Третья волна знаменует собой эпоху, когда Сеть перестанет быть собственностью интернет-компаний. Интернет станет неотъемлемой частью продуктов и услуг, хотя самому Интернету они будут не нужны. В новой эпохе фраза «Интернет отключен» будет звучать так же нелепо, как «электричество недоступно», несмотря на то что эти понятия различны. Настанет время, когда существующая сейчас концепция, при которой Интернет играет роль своеобразного внешнего «поставщика фактов», устареет. Его значение в повседневной жизни значительно возрастет, и наступит эпоха «тотальной интернетизации» общества.

Предпринимателям, намеренным освоить знаковые промышленные отрасли в условиях третьей волны, придется одновременно переосмысливать и другие сферы, так или иначе связанные с жизнью общества, начиная от модернизации систем здравоохранения и образования и заканчивая вопросами безопасности пищевых продуктов и удобством транспортного трафика. Им надлежит учесть, что для достижения успеха привычные сценарии развития, принятые во время второй волны, окажутся неэффективными.

Третья волна будет предполагать резкий спад вирусных атак и хакерских взломов, столь характерных для второй волны. Бизнесменам придется выстраивать новые партнерские отношения между не соприкасавшимися ранее секторами экономики и ориентироваться в тех аспектах политической ситуации, которые обычно ими игнорировались. Следует учитывать, что «стоимость входа» на рыночное пространство – даже при наличии достойных идей – значительно возрастет по сравнению со второй волной. Рабочие бизнес-схемы будут напоминать сценарии, более характерные для первой волны, когда Интернет был еще очень молод, потребительский скепсис к нему – высок, препятствия для входа в онлайновый сектор – огромны, а партнерские отношения являлись необходимым условием успешного привлечения новых пользователей. На первом этапе происходила адаптация общества к новым реалиям, и новаторы интернет-технологий были заняты поиском правильного пути развития.

Я написал эту книгу, осознавая, что мы живем в поворотный момент истории, и мне хочется внести свои предложения для обеспечения нашего успешного будущего. История первой волны приобретает все большее значение как способ системного мышления, позволяющий строить дальнейшие планы, адаптироваться к грядущим переменам и максимально использовать открывающиеся возможности. Тем не менее большая часть этой истории, включая и мою собственную, осталась за рамками этой книги.

Я попытался взглянуть на прошлое и на будущее с разных точек зрения. Одновременно я чувствовал себя и новичком (обладающим тем не менее опытом работы в крупной компании), и профессионалом, никогда не служившим в государственных структурах, но постоянно вращающимся в кругах, близких к правительству. Я ощущал себя и инвестором, и адвокатом, и активным потребителем продуктов Силиконовой долины, хотя ни разу в жизни в ней не был. Поэтому мне и хочется рассказать в этой книге сразу о нескольких вещах. Моя история посвящена зарождению интернет-потребителя, она является откровенным взглядом предпринимателя, вдоволь накатавшегося на американских горках интернет-бизнеса. В конце концов, я хочу дать вам представление о происходивших тогда процессах с точки зрения человека, побывавшего на самом верху, и предложить вам роль беспристрастного судьи из «нижнего яруса».

Мне вовсе не хочется кидать слова на ветер. Вся эта книга служит единственной цели – доказать тезис о том, что процессы, происходящие в первой интернет-волне, станут неотъемлемой частью третьей. Я опишу, как будет выглядеть новая волна на начальном этапе, как она будет развиваться и чем обернется для нас в будущем. Данная книга написана как для предпринимателей, чьи мечты только формируются, так и для «титанов» корпоративного бизнеса с целью избавить их от мучительных ночных кошмаров. Читателями «Третьей волны» могут быть и студенты-экономисты, и люди, весьма далекие от бизнеса; книга подойдет для тех, кто ностальгирует по временам, когда установочные диски AOL рассылались обычной почтой, и для юного поколения, не понимающего термина CD-ROM.

В последние несколько десятилетий моя жизнь была наполнена совершенно непредсказуемыми событиями, порой захватывающими, а порой печальными. Она представляла собой смесь из взлетов и падений, в которой иногда находилось место даже для панического ужаса, но все же радости и ликования было значительно больше. Таким образом я делаю попытку ввести вас в свой мир. А что может быть для этого лучше, чем книга?

Мне совсем не хочется писать мемуары. Я просто желаю поделиться своей историей, веря в знаменитую фразу великого Шекспира «прошлое – это лишь пролог» и в то, что из уроков прошлого извлекается польза для будущего. Я не преследовал цель написать очередной путеводитель для начинающих предпринимателей, их и так создано великое множество, я лишь стремлюсь объяснить, почему неотвратимо будут меняться правила игры. И уж меньше всего я желал затрагивать нашу шаткую политику, но я вижу, что Америка может потерять статус самой предприимчивой страны. Поэтому я предлагаю действия, которые мы в состоянии предпринять, чтобы предотвратить это.

Книга «Третья волна Интернета» частично посвящена воспоминаниям о прошлом, частично – планам на будущее, а частично – это манифест о бескорыстном трудолюбии человека. Я очень надеюсь, что она сможет зажечь в вас ту самую искру, которая горит во мне благодаря «Третьей волне» Элвина Тоффлера.

Глава 1
Извилистые тропы

Мой родной брат Дэн был на целых тринадцать месяцев старше меня, поэтому и в школу он пошел на год раньше. Мы росли в одной комнате и, как водится между братьями, вечно конкурировали друг с другом и ненавидели проигрывать. Я переживал поражения наиболее тяжко, поскольку Дэн, как мне казалось, старался обогнать меня буквально во всем. Прирожденный спортсмен, он всегда лидировал в своем классе. Поняв, что не смогу сражаться с ним «лоб в лоб», я стал искать обходные пути. Например, если Дэн намеревался заняться теннисом, я решал, что нужно идти в баскетбол. И лишь в одном нашем общем увлечении я никогда не чувствовал конкуренции. Мне хотелось стать предпринимателем, и я был уверен в своем выборе еще до того, как понял, что он означает. И Дэн искренне хотел мне в этом помочь. Я получал огромное удовольствие, придумывая ту или иную идею, а брат с не меньшим увлечением пытался воплотить ее в нечто реальное.

Мы начали первый «бизнес», когда мне было десять, а Дэну – одиннадцать, и он старался задействовать всю свою мудрость, полученную в результате лишнего года жизни. Назвав себя компанией Case Enterprises, мы зарегистрировали юридическое лицо, искренне надеясь, что чиновники не обратят внимания на наш юный возраст, не позволяющий получить даже водительские права. Мы заявили о своем намерении создать международную почтово-пересылочную компанию и в один момент стали эксклюзивными дистрибьюторами швейцарских часов на Гавайях, хотя я не могу припомнить, чтобы мы на самом деле этим занимались. Основные наши усилия были направлены на то, чтобы постучать в дверь к соседям и предложить им наборы поздравительных открыток. Большинство наших покупателей приобретали их по той же цене, что и мы сами, но Дэна это мало беспокоило. Он гордо рассуждал о нашем сравнительном преимуществе перед другими распространителями и считал его неотъемлемой частью нашего бренда. Подобные рассуждения ставили в тупик наших родителей и учителей, не имевших понятия, откуда все это берется. По крайней мере, когда я шел в свою комнату, они всегда шутили, что я собрался к себе в офис.

Нельзя сказать, что Case Enterprises принесла нам прибыль, однако мы получили довольно богатый опыт. Сам процесс генерирования новых бизнес-идей и способов их реализации оставил во мне глубокий след. В 1976 году, покинув Гавайи ради поступления в массачусетский Уильямс-колледж, я постоянно изыскивал новые возможности для бизнеса. Я начал с шести небольших коммерческих предприятий: одно из них, например, заключалось в доставке студентам корзин с фруктами в период сессии (за счет их родителей, конечно). Кроме того, я испытывал жгучий интерес к музыкальному бизнесу и достаточно много времени проводил в клубах Нью-Йорка, в частности в манхэттенском CBGB. Там я пытался открыть новые таланты и представить их в студенческих кампусах.

Безусловно, я прилежно ходил на занятия, выполнял домашние задания, но моей настоящей страстью был бизнес, которым, само собой, в Уильямс-колледже и не пахло. Как-то раз мой студенческий куратор отвел меня в сторону и посоветовал не тратить так много времени на предпринимательскую деятельность, поскольку я могу пожалеть об этом в будущем. «Посмотрите на возможности, которые дает вам образование, – сказал он. – Погрузитесь в него, не отвлекаясь на бизнес, тем более что ваши усилия мало приспособлены к условиям жизни в кампусе». Мой куратор был не единственным, кто рассуждал подобным образом. Один из моих сокурсников напал на меня через стенгазету колледжа, поместив там заметку, которая начиналась так: «Я поклялся, что никогда не пойду на музыкальные вечеринки, устраиваемые Стивом Кейсом, и не куплю альбомные записи их участников. В этом нет ничего личного, но я презираю любое вмешательство капитализма в жизнь студенческого городка».

На последнем курсе колледжа у нас начались занятия в компьютерных классах. Я всей душой ненавидел их и чуть было не завалил соответствующий экзамен. Дело происходило во времена существования перфокарт, причем программу следовало сначала написать на бланке, затем отдать ее для набивки и запуска. Через несколько часов вы получали результат. Как правило (по крайней мере, у меня), в программе обнаруживалась ошибка, и процесс начинался заново. Скука и низкая результативность едва не заставили меня бросить учебу. Тем не менее и это нудное занятие дало мне кое-какой опыт. Ввод данных перфокартами, конечно, представлял собой колоссальное неудобство, но при правильном использовании даже и они могли стать достаточно мощным инструментом. Мы писали очень простые вычислительные программы, которые по нынешним меркам считаются примитивными. Но и тогда был ясно виден потенциал, которым обладала вычислительная техника. Компьютеры за считаные секунды решали задачи, которые обычно требовали нескольких дней или даже недель. Мое первичное разочарование, скорее всего, было вызвано тем, что вычислительная техника, с современной точки зрения, находилась только на этапе становления. Тем не менее я впервые смог по достоинству оценить открываемые ею перспективы. Однако сдается мне, что если бы я тогда не наткнулся случайно на книгу Тоффлера, то пошел бы по другому пути.

В конце весны 1980 года на меня надвигалась пора выпускных экзаменов, но моя голова была забита размышлениями о возможностях еще не окрепшей цифровой индустрии. Я написал резюме, отражавшее мой мизерный опыт работы с вычислительной техникой, и, снабдив его соответствующими сопроводительными письмами, разослал по компаниям, стоящим, по моему мнению, на пороге цифровой эпохи.

Вакансий, мягко говоря, оказалось немного, и большинство моих писем вообще осталось без ответа. Очень редко меня приглашали на собеседования, которые заканчивались ничем. Казалось, что, поговорив со мной, работодатели начинали смотреть на меня как на чокнутого пацана, который никогда не будет удовлетворен предложенной работой. Получив ряд отказов, я понял, что лучше всего держать рот на замке, по крайней мере в первое время. Мои навыки трудоустройства оставляли желать лучшего, а уж о каком-то подобии Интернета речь, естественно, даже и не шла. Тогда я понял, что мне просто нужно устроиться на работу в любую крупную компанию и получить там какие-либо полезные навыки. В результате я пристроился в отдел управления брендом компании Procter & Gamble. Учитывая все обстоятельства, это место казалось лучшим на земле. Днем я приобретал полезный опыт практического маркетинга, а по ночам мечтал о цифровых технологиях.

Руководство Procter & Gamble использовало ход, позволяющий сделать свою продукцию простой и понятной для массового потребителя. В только что появившихся радиосериалах P&G рассмотрела возможность рекламы своих товаров для дома, обращенной к ключевой потребительской части аудитории. Еще в 1933 году компания начала спонсировать собственный радиосериал Oxydol’s Own Ma Perkins. Как только в 1950-х годах массовая аудитория «соскочила» с радиотрансляций на телевидение, P&G мгновенно сделала то же самое.

Люди, с которыми мне пришлось работать, были экспертами в области потребительских предпочтений. В поисках новых путей, дававших преимущество продукции P&G над конкурентами, они неустанно занимались аналитическими исследованиями и, будучи маркетологами мирового уровня, зачастую опережали свое время. В частности, именно эта компания разработала новаторскую концепцию раздачи бесплатных образцов и всячески поощряла развитие данного маркетингового хода. (Позже я позаимствовал эту идею, начав повсеместное распространение демоверсии программы AOL на бесплатных дисках в национальном масштабе).

Через пару лет работы в P&G в Цинциннати я перебрался в Канзас, где присоединился к компании Pizza Hut в качестве директора по развитию, продвигавшего новые виды пиццы. Ранее мне еще не доводилось носить столь почетного звания. Я выбрал такую работу по двум причинам. Во-первых, предложение предусматривало существенное повышение заработной платы, а во-вторых, эта должность позволяла лучше понять тонкости работы предпринимательской фирмы. Сама Pizza Hut была основана в 1958 году братьями Дэном и Фрэнком Карни, которые на тот момент были студентами Государственного университета в Уичито, Канзас. Со временем компания превратилась в крупнейшую сеть, что в значительной степени было обусловлено грамотной политикой франчайзинга и успешным внедрением инноваций. Причем в данном вопросе Pizza Hut действовала по принципу «снизу вверх», чем в корне отличалась от Procter & Gamble, предпочитавшей обратное направление – «сверху вниз». И мне очень хотелось понять, в чем же тут дело.

На первых порах моя работа была связана с тестовой кухней в Уичито, но я настаивал на необходимости выяснить, как обстоят дела на местах по всей стране. Я был уверен, что, хотя все нововведения и формируются в нашей кухне-лаборатории, реальные рецептурные инновации осуществляются за ее пределами. Я сформировал команду, которая приступила к поиску хороших идей по всей территории США. В итоге меня направили в Вашингтон, где я разместился в отеле Four Seasons в Джорджтауне. Руководство PH поручило мне выяснить, какая пицца, на мой взгляд, является лучшей в городе. Согласитесь, не самое плохое времяпрепровождение. Тем не менее я понял, насколько сложно внедрить то или иное новшество, разработанное в тест-кухне, в пять тысяч пиццерий, тем более что в роли поваров в большинстве случаев выступали подростки с весьма скудными навыками в области кулинарии. В результате многие смелые теоретические идеи не срабатывали на практике.

В 1982 году мы приступили к испытанию концепции домашней доставки. Хотя пицца и пользовалась популярностью, всеобщей курьерской службы у нас еще не было. Другим направлением работы стало исследование возможности сделать пиццу более удобной и портативной при транспортировке, воспримет ли заказчик ее доставку не в классической круглой форме, а полумесяцем наподобие кальцоне или в прямоугольной нарезке. Сейчас мне смешно вспоминать, сколько времени мы потратили на обсуждение подобных проблем, но тогда мне и в голову не приходило, что вопросы портативности и удобства станут ключевыми в компании, которую мне придется выстраивать в будущем. В любом случае эта работа показывала наше желание сделать продукт простым и доступным для потребителя.

В Pizza Hut меня хватило на один год: одержимость теорией Тоффлера никуда не пропала, и, более того, она усилилась. Я все так же хотел стать частицей его предвидения, но для проникновения в эту макросферу сознания мне требовалось найти свой путь.

Начало

Первая возможность для реализации моей мечты появилась в 1982 году, когда мой брат рассказал мне о появлении компании Control Video Corporation (CVC), специализирующейся на электронных онлайн-играх, интерес к которым резко возрос. Оставив должность генерального директора Case Enterprises, Дэн обратил внимание на активизацию инвестиционной деятельности в Силиконовую долину. Никто из нас не утратил своей страсти к предпринимательству, которую мы впервые испытали в детстве. Я продолжал играть роль генератора идей, а Дэн искал пути их практического воплощения. Компания Hambrecht & Quist, в которой он работал, рассматривала возможность инвестирования в CVC. Дэн попросил меня просмотреть бизнес-план и поделиться своим мнением. Я сразу ответил, что сражен наповал перспективностью направления и готов принять самое активное участие в реализации этой идеи. В итоге Hambrecht & Quist осуществила задуманное инвестирование, а я через несколько месяцев стал консультантом в штаб-квартире CVC, располагавшейся в пригороде Вашингтона.