Книга: Ренессанс. У истоков современности - Стивен Гринблатт

- Заинтересовала ли тема? Не дам конкретного ответа. Поначалу было относительно интересно, некая история книгоиздания и книгопоисков, отчасти мистическо-детективные сюжеты - как обманывали монахов, дабы получить необходимые свитки и манускрипты, для прочтения или для переписывания, ну или просто чтобы забрать на долгую память! Но потом начались какие-то бесконечные тексты о том, кто и откуда родом, кто и куда пришел к власти, а потом - исключительно много философствований на тему той самой необыкновенно воскресшей книги Лукреция «О природе вещей». Да и книга вообще о чем, можете спросить вы? Обо всем и ниочем, о том, как рушатся представления людей, как постулаты церкви отходят на второй план и люди и их мировоззрения "переходят" в новую эру Возрождения. А ведь развал верований начался всего лишь с одной поэмы, которую обнаружил Поджо Браччолини - "книжный браконьер" или собиратель древностей, как его величают. Личность вроде как загадочная и действующая во благо общества, но со своими тайнами, которые мне были абсолютно неинтересны. Ну не фанат я исторических произведений в журналистском стиле.

- Окутал ли меня тайнами стиль повествования? Как я и сказала, нет. И не потому, что текст пестрит философскими определениями и понятиями, совершенно нет. Сам язык какой-то то ли скупой, то ли отстраненный, то ли просто переводчик подвел. Но все сухо, совершенно не затягивает читать. А ведь сам найденный источник знаний «О природе вещей» не просто книжонка, она чуть ли не революционный трактат того времени, со смелыми идеями, которая повлияла на многие великие - впоследствии - умы. Но как вот о ней можно было так убого написать, даже обидно!

П.С. Поплевалась и забыла, никаких знаний не осталось! И даже рецензия вышла ничтожная, поскольку совершенно никаких эмоций и впечатлений. Завершение игры далось тяжко, но мы смогли!

Но свободное передвижение поэмы Лукреция, кажется, было (не принимая в расчёт наши времена) лишь некоторое время после его создания.

«После того как исчезли боги, а Христос еще не явился, в истории образовался уникальный период — между Цицероном и Марком Аврелием, — когда человек остался наедине с собой».

Тогда ещё эпикурейцы свободно могли вести свои философские беседы о строении мира и о том, есть богам дело до людей, или же этих самых богов и нет в помине. Когда же воцарилось христианство, эта философия, а с ней и произведение Лукреция сразу попали в немилость, поскольку шли в разрез с основными положениями религии. И они ушли в тень на многие века.

Книгу Гринблатта в общем можно разделить на две части. Первая повествует непосредвственно о Поджо Браччолини Флорентийском, который и нашёл утраченную поэму в одной из монастырских библиотек. Ирония ли, но произведение, столь неугодное церкви, нашёл ни кто иной, как человек, большую часть жизни служивший апостолическим секретарём папы римского. Последнее, впрочем, не мешало Браччолини придерживаться гуманистических взглядов, а его страсть к возрождению античных трудов содействовала становлению одной из самых интересных эпох человечества — ренессансу, подарившей миру столько выдающихся мыслителей, учёных и деятелей искусства.

«Зачем искать божественность где-то далеко, если она находится совсем рядом, — заявлял Бруно. — Она внутри нас».

Вторая же часть «Ренессанс. У истоков современности» как раз повествует нам о том, какое влиянии De rerum natura оказала на эпоху возрождения. Как это произведение влияло на умы творцов; к каким уловкам приходилось прибегать авторам, издавая труды, в которых они заново осмысляли наш мир. С появлением книгопечатания. распространение поэмы остановить было не просто сложно, а скорее и вовсе невозможно. Ведь помимо самой физики строения мира, «О природе вещей» была и прекрасным примером античной поэзии, красоты литературного языка. Так что даже те деятели, что не могли принять философское содержание поэмы, не могли пройти мимо литературного.

Вообще, в обычной жизни принимаешь окружающий мир как должное. Атомы, звёзды, вселенная. Мы живём в таком информационном поле, что новости об открытии новой экзопланеты на расстоянии пары сотен световых лет уже не переворачивают мировоззрение людей, ведутся эксперименты по столкновению протонов и поиску новых элементарных частиц. А ведь в средние века и ранее мысли об атоме, или гелиоцентричноси, или масштабах вселенной среди простого народа были скорее исключением и поводом к сожжению его, чем обыденностью.

Даже имея физическое образование, мне было интересно читать об атомистах, да и вообще узнать, что эта концепция была высказана ещё до нашей эры (да, вопросам философии и истории у нас уделялось явно недостаточное количество времени). И в целом книга Стивена Гринблатта вышла достаточно познавательной. Моя реакция на книгу мне лично кажется несколько сумбурной — новой информации всё-таки немало, а у автора же повествование более элегантно; много интересных фактов о жизни в средние века, экскурс в историю античности, литературы, философии, гуманизма. Интересно и нескучно, и читается приятно.

И, пожалуй, любимая цитата из книги:

Вселенная, в которой постоянно что-то зарождается, по своей природе сексуальна.

Автор начинает с рассказа о том, как, роясь в книжной лавке, наткнулся на книгу, которую приобрел скорее из-за откровенно эротической обложки, чем поведясь на название. И тем не менее, он прочитал ее всю, книга стала для него не только развлечением (ради чего, она, собственно, и покупалась), но и своеобразным лекарством, помогшем ему справиться со страхом перед смертью матери, «заботливо» культивируемым его матерью и этой книгой стала «О природе вещей» Лукреция.

А потом автор переходит к другому человеку, бывшему апостолическому секретарю папы, которого не существовало, бредущего по германским дорогам, направляясь в монастырь в поисках книг. Очень-очень старых книг. Человеку, вызывающему удивление, настороженность и опаску у местного населения. По нему никак не определить ни его происхождение, ни род занятий. А если бы он рассказал, что ищет книги, то ему было бы сложно объяснить, что он ищет не просто повседневное чтиво, а книги старые, очень старые, то суеверный человек, мог заподозрить ворожбу – библиомантию, более просвещенный человек подумал бы о психологической одержимости – библиомании, а священник задумался бы о том, как можно находиться в здравом уме и при этом интересоваться книгами, существовавшими еще до Христа.

История обнаружения книги Лукреция «О природе вещей» итальянским гуманистом Поджо Браччолини превращается у автора, вероятно, из-за недостатка сведений о самих поисках (Поджо Браччолини, как истинный искатель сокровищ, не делился с окружающими своими планами) в любопытную историю обо всем, что так или иначе касается создания, уничтожения, поиска, переписывания античных книг, историю о людях, имевших прямое или косвенное отношение к созданию и переписыванию книги Лукреция «О природе вещей».

Нам только кажется, что сохранилось много античных книг. За исключением текстов из Геркуланума, которые стало возможно прочитать совсем недавно, остальные античные дошли до нас в гораздо более поздних списках.

Неутомимого труженика науки Дидима Александрийского прозвали «бронзовой задницей» (или «бронзовой кишкой») за то, что он написал более 3500 книг, не считая отдельных фрагментов. Все его труды не сохранились. В конце V столетия нашей эры амбициозный литератор Стобей составил антологию прозы и поэзии самых известных авторов античного мира: в ней содержалось 1430 выдержек, 1115 взяты из произведений, которые теперь считаются утраченными.

Библиотекари в монастырях могли по своему желанию превратить труд переписчика в ад, просто дав ему негодный пергамент или плохое перо. «Пергамент щетинистый…» «Чернила жидкие, пергамент плохой, текст тяжелый…», -- звучат жалобы переписчиков, дошедшие до нас на полях пергаментов.

Гуманисты – это не милые и добродушные люди. Вот драка, произошедшая между 72-леним Поджо и 57-летним Георгием Трапезундским. Они не поделили авторство некоторых переводов древних текстов. После стычки Георгий написал Поджо, что вел себя достаточно сдержанно: «Хотя я и мог откусить пальцы, которые вы запустили в мой рот, но я не сделал этого. Поскольку я сидел, а вы стояли, то я мог обеими руками оторвать вам яйца и свалить с ног, но я не сделал и этого»

Книги у друзей брали и «забывали» отдать, как обещали, даже в XV веке. Отдав переписанную книгу «О природе вещей» своему товарищу Никколо Никколи, Поджо неоднократно писал ему письма с просьбой ее вернуть: «Ты держишь у себя Лукреция двенадцать лет. Мне кажется, что тебе построят гробницу раньше, чем ты скопируешь книги». *** Вероятно, из-за обилия информации общего плана, из-за перескоков от истории обнаружения свитков в Геркулануме к истории Александрийской библиотеке, смерти Гипатии, уставам монастырей, системе библиотек античного мира, гарантировавшей сохранение и воспроизведение древних текстов, книга не воспринимается как единое целое, а скорее как набор историй.