Текст книги "Король мошенников"

– Вы все еще компаньон конторы «Линкольн, Форбс, О'Нил и Росс»? – спросила она.

– А-а-а, раскрыли свой справочник Мартиндейла – Хаббелла. Верно? – протянул он сдавленным голосом, почти не разжимая губ. – Да, боюсь, что я все еще связан с этой конторой, хотя предпринимаются отчаянные попытки меня заменить. – После чего адвокат засмеялся, что больше всего напоминало кудахтанье.

На самом деле юридическая контора «Линкольн, Форбс, О'Нил и Росс» никогда в природе не существовала и волшебным образом возникла в справочнике Мартиндейла – Хаббелла в 1997 году благодаря стараниям Фрэнка Экс Бейтса. Фрэнк, вор-домушник (не брезговал он также и время от времени смазывать маслом крыши), ему одному известным способом проник в издательскую фирму в Чикаго, которая готовила к изданию справочник, и добавил в компьютерный файл данные о фиктивной юридической конторе за день до передачи рукописи в типографию. При работе с искушенными лохами разветвленному семейству мошенников было полезно иметь в качестве подспорья несуществующую, но зарегистрированную адвокатскую контору. Часто, проворачивая какую-нибудь махинацию, было удобно представиться адвокатом. Где-то в чемодане у Бино хранились даже фирменные бланки и визитные карточки. Разумеется, издательство разослало письма, где сообщалось об ошибке, но их давно уже все повыкидывали, а несуществующая адвокатская контора по-прежнему фигурировала в книге на равных правах с остальными.

Виктория закрыла справочник и принялась размышлять, что делать с этим занудой Седриком О'Нилом. На аварийном пульте ее сознания вспыхнула пара желтых предупредительных сигналов, правда, слабых. К тому же в ней кипела злость на убийц, и это помогло ей принять решение.

– Хорошо, мистер О'Нил, давайте встретимся завтра утром, скажем, в одиннадцать. В моем офисе. Не возражаете?

– А-а-а… не могли бы мы сделать это в каком-нибудь другом месте, где возможности подслушать, подсмотреть и записать наш разговор будет чуточку меньше?

– Ну что ж, ресторан «Деликатесы Сэма», тот, что у реки, подойдет? – спросила она. – В девять.

– Прекрасно. Значит, я высокий лысеющий джентльмен в светло-коричневом костюме и школьном галстуке[15]15
  Школьный галстук (часть школьной формы) носят выпускники некоторых привилегированных учебных заведений.


[Закрыть] в полоску. «Боже, что же это такое творится?» – подумала она и положила трубку.

Бино тоже положил трубку. Затем схватил Роджера в охапку и направился к двери. Нужно было срочно поехать за банкой, которую он закопал под скалой у скоростного шоссе номер 10. В ней лежало пятьдесят тысяч долларов. Эти пятьдесят кусков – все, что у него осталось, весь начальный капитал. После этого необходимо попасть на ночной рейс в Джерси, чтобы в девять утра явиться на встречу с красивой прокуроршей по прозвищу Хитрая Вики.

Глава 6
ВСТРЕЧА

Ресторан «Деликатесы Сэма» с большими зеркальными окнами и прилавком для отпуска блюд на дом у восточной стены располагался на углу Манчестер-стрит и Нулевой. Бино прибыл в восемь, за час до встречи.

Одет он был в голубой блейзер, светло-коричневые слаксы и полосатый галстук. Крашеные белокурые волосы зачесал на загорелый лоб. Фотографии «десяти самых опасных преступников» ФБР разослало по всей стране, так что необходимо было соблюдать предельную осторожность. Он выбрал столик в задней части зала и, сидя спиной к стене, держал в поле зрения наполовину заполненный ресторан. В негромкие разговоры, смех и потрескивание жарящегося бекона время от времени вклинивалось взвизгивание работающего миксера. Черные мухи давали вокруг осветительной арматуры в центре зала представление воздушного цирка.

Насколько он смог понять, Виктория Харт дурочкой не была. А значит, вполне могла привести с собой полицейского следователя в качестве свидетеля переговоров относительно несуществующих преступлений Энтони Хейвуда, также несуществующего. Бино выбрал бывшего сокамерника Ампа на роль «подходного» в данной махинации, потому что Амп имел кучу судимостей и был занесен в компьютер Национального центра информации о преступности. От старого приятеля, тоже, разумеется, мошенника, Бино слышал, что. через месяц после освобождения во время уличных разборок в Майами Ампа настигла пуля, и он был «погребен в море». Это означало, что его отвезли в Эверглейды[16]16
  Эверглейды – болотистая часть Флориды.


[Закрыть] и отправили на корм аллигаторам. Так что формально он по-прежнему числился живым, но возникнуть нигде не мог.

Долгое время осторожный взгляд Бино изучал зал ресторана. Наконец он убедился, что копов здесь нет, и, подозвав уже усталую с утра официантку, на бирке которой значилось имя Эйнджел, заказал апельсиновый сок в высоком бокале. Наблюдая за дверью, Бино внимательно рассматривал каждого входящего, одного за другим. Ровно в девять в зал вошла женщина, чью фотографию он видел в «Трентон геральд». Виктория Харт проявляла свою сущность в пунктуальности, а также в манере одеваться. Очень хитрой она Бино снова не показалась. Решительной – другое дело, умной, организованной. Но хитрой? Это определение к ней явно не шло. На Виктории был строгий темно-зеленый костюм, туфли в тон и такой же шарф, и она была даже красивее, чем на фотографии в газете, хотя должного внимания своей внешности не уделяла. На это указывало отсутствие макияжа и модной прически. Сумочки не было, только большой дипломат в руке. Виктория оглядела зал. Бино предусмотрительно заслонил лицо раскрытым меню. В соответствии с описанием, которое он дал, она искала высокого лысеющего мужчину в светло-коричневом костюме и школьном галстуке. Бросила взгляд на наручные часы, затем поспешно двинулась через зал и заняла место за столиком у окна.

Он ждал. В девять десять Виктория Харт снова посмотрела на часы. Затем вытащила из дипломата папки и начала просматривать бумаги. Эйнджел принесла ей вторую чашку кофе. В девять двадцать она забарабанила пальцами по пластиковой крышке стола. Бино осторожно наблюдал за ней глазами опытного мошенника. Прокурорша обещала быть трудным лохом и определенно относилась к типу А, то есть открытому, без дерьма… самому трудному. Лохи типа А, как правило, были весьма неглупы, но Бино все равно решил действовать по заранее намеченному плану. Нужно только подождать, когда она соберется уходить. Если готовилась ловушка и в зале присутствует кто-то из ее людей, то прежде, чем она уйдет, они как-то свяжутся друг с другом. Возможно, она подаст знак помощнику подойти, и они начнут перешептываться: «Ну как ты думаешь, он появится или обманул?» Бино продолжал разглядывать Викторию, которая должна была сыграть в его афере небольшую, но довольно важную роль. Она почти год собирала материал на Джозефа Рина. Это означало, что Виктория Харт является самым крупным экспертом по этому мафиози, не считая его родственников. Она, должно быть, допросила всех его близких друзей и партнеров по бизнесу. Она в курсе всех его легальных и нелегальных дел, знает наперечет сообщников, подружек, врагов. То есть прокурор штата Нью-Джерси располагает всей фундаментальной информацией, столь нужной Бино. Обычно прокурор и адвокаты, собираясь в суд, имеют при себе полное досье, на всякий случай. Он надеялся, что в этом вместительном дипломате находится куча полезной для него информации.

Сам Бино, к сожалению, о Джозефе Рина располагал весьма скудными сведениями. Разве что знал, что тот не любит проигрывать и хорошо работает на небольшом расстоянии клюшкой для гольфа девятого размера. Его брат Томми имел репутацию беспредельщика, от которого можно ожидать всего. Он был неистово предан младшему брату и всю жизнь служил ему верой и правдой. В возрасте пятнадцати лет Томми молотком забил до смерти одного ирландца, которого звали Шон Моррисей, кажется, он угрожал Джо. Но затем случилось чудо – перед вскрытием у коронера ирландец неожиданно очнулся и слез со стола. Его быстро отправили в реанимацию и спасли жизнь. Рассказывают, что спустя два месяца воскресшего парня пристрелили в спину из проезжающего автомобиля как раз в том самом месте, у бара, где его избили. Таким образом, Томми Рина ухитрился убить его, дважды, за что получил прозвище Два Раза. Кроме этих леденящих кровь фактов, Бино о Томми почти ничего не знал.

Он подождал, пока прокурорша соберет свой массивный дипломат и раскроет бумажник, чтобы расплатиться, затем поднялся со стула и направился к ней.

– Мисс Харт? – Бино выглядел как будто бы слегка запыхавшимся.

Она вскинула голову и удивленно уставилась на него:

– Седрик О'Нил?

– О нет… разумеется, нет. Я работаю с Седом О'Нилом. Понимаете, он застрял в Нью-Йорке с ходатайством, заявленным до начала судебного разбирательства, которое было направлено сегодня в семь утра, и позвонил мне. Я выехал сюда, как только смог. Очень надеюсь, что ждать вам пришлось недолго. Меня зовут Мартин Кушбери. – Он протянул ей визитную карточку, где значилось: «Мартин Кушбери, адвокат». Карточка была тисненая, с золотым ободком и логотипом адвокатской конторы «Линкольн, Форбс, О'Нил и Росс». – Я работаю в нашем офисе в Нью-Джерси, в Ньюарке. Он позвонил мне в восемь тридцать. А я как раз в это время принимал душ. Он пытался связаться с вами, но, надо полагать, вы уже ушли… я примчался сюда, как говорится, со всех ног.

– В десять у меня встреча в суде, так что у нас не так много времени, – сказала Виктория и снова посмотрела на часы.

– Хорошо. Хм… несмотря на цейтнот, может быть, вы разрешите мне присесть? – спросил он улыбаясь.

Она указала ему на стул и тоже улыбнулась, вроде как извиняясь, но ничего не сказала. Бино подумал, что улыбка у нее потрясающая, но тут же отбросил мысли о ее красоте и перешел к делу.

– Извините, что заставил вас ждать.

– Мистер Кушбери, мы договорились с вашим коллегой на девять. А девять – это означает девять, и ни минутой больше, – назидательно проговорила Виктория.

Приблизилась Эйнджел, и Бино заказал себе еще один большой бокал апельсинового сока. Он улыбнулся ей и позволил своим щекам чуть покраснеть.

– Итак… давайте начнем. Я не совсем точно знаю, о чем говорил с вами Сед, но понял, что мы представляем одного афроамериканца по имени Энтони Хейвуд, который располагает некоторой информацией, позволяющей, как считает Седрик, пролить свет в деле об убийстве Кэрол Сесник. Однако мистер Хейвуд нуждается в некоторой защите против предполагаемых обвинений. Он боится, что его могут привлечь по делу о хищении в особо крупных размерах. – Бино посмотрел на листки с записями. – Вот, нацарапал в спешке утром. Сам не все толком разбираю.

– После звонка мистера О'Нила я связалась с полицией, – прервала его Виктория. – Ни в одном из наших текущих расследований имя Тони Хейвуда не фигурирует. Тем не менее я поискала его в Национальном центре информации о преступности. Ваш клиент отбыл срок в тюрьме Рейфорд за убийство второй степени[17]17
  Убийство со смягчающими вину обстоятельствами.


[Закрыть].

– Разве? – Бино смутился. – О… я полагаю… я не… Но на самом деле это ничего не меняет… разве не так? – Бино нервозно пролистал свои бумаги.

– Судимый за убийство обычно не вызывает доверия у суда как свидетель, – заметила Виктория.

– Я полагаю, это лучше, чем ничего, – неуверенно проговорил Бино. – Разве не так? Я… э-э-э… Понимаете, я чувствую себя немного не в материале, потому что специализируюсь отнюдь не по уголовным делам, а по недвижимости и тому подобному, – объяснил он. – Занимаюсь лицензированием, а также исками корпоративных клиентов… – Бино почувствовал, что эти слова ее слегка смягчили.

Подошла Эйнджел и поставила перед ним бокал с соком.

– Итак, расскажите, как вы можете содействовать продвижению моего дела, – сказала Виктория. – А потом мы посмотрим, возможно ли между нами какое-то сотрудничество.

Бино просмотрел свои записи.

– Давайте посмотрим… Вот… Хейвуд присутствовал в трентонском клубе «Полосатая зебра». Это клуб для джентльменов. Разумеется, я вольно трактую этот термин. – Бино улыбнулся своей колдовской улыбкой, которая обычно «насылала дождь». Но сейчас пролилось всего несколько капель. Иными словами, Виктория в ответ улыбнулась, но слабо. – Наш клиент слышал, как некий Тексако Филлипс предложил Демо Уильямсу пятьсот долларов за помощь в каком-то мокром деле. Мокрое дело, я полагаю, это убийство, – объяснил он, и она терпеливо улыбнулась. – У себя дома Демо так больше и не появился, потому что на следующее утро был найден мертвым в Хобокене, внутри угнанного фургончика «эконолайн». – Большую часть сведений, включая имя Тексако, Бино почерпнул из газетных статей о преступном клане Рина и убийстве в Хобокене. Остальное было чистой выдумкой. Он знал, что заинтригует Викторию, и это случилось.

Виктория подалась вперед.

– Значит, приятеля вашего клиента подстрекал к совершению убийства не Джо Рина, а… это был Тексако Филлипс? – Она достала желтый блокнот и начала делать пометки. – Когда именно состоялся этот разговор?

Бино подбавил в костер еще немного топлива. Он хотел, чтобы Виктория подумала, что может запросто его облапошить.

– Если честно, то я плохо осведомлен об этом деле. Мне нечем подкрепить переговоры. Понимаете, я располагаю недостаточным количеством данных. Может быть, вы встретитесь с Седом как-нибудь позже на этой неделе и все обсудите?

– Послушайте, мистер Кушбери, в десять утра, то есть совсем скоро, мне нужно быть в суде, чтобы закрыть дело, над которым я работала почти год. Как только я это сделаю, Джо Рина невозможно будет привлечь к ответственности за это преступление. Тексако может стать свидетелем обвинения – вернее, обвиняемым, уличающим сообвиняемого, – конечно, если я смогу заставить его давать показания. Так что если у вас есть что-нибудь, что я могу использовать, то мне это нужно именно сейчас или вообще никогда.

– Не знаю, почему Сед позвонил именно мне, я же в этом совсем не разбираюсь. Чепуха какая-то. – Бино чувствовал, как она напряглась. Ему удалось ее «запустить».

– Мистер Кушбери, Томми и Джо Рина убили мою единственную свидетельницу, которая к тому же была мне почти подругой. Они убили также двух чудесных молодых полицейских. Я хочу, чтобы эти убийцы сели в тюрьму. Поэтому вы должны передать мне все, что имеете.

Бино снова принялся просматривать свои записи, как будто они могли содержать какой-то ответ. Он видел, что она готова вцепиться в них обеими руками, и решил ей помочь, разыгрывая смущение.

– Это все так непонятно… – Он долго смотрел на листки. – Ой… здесь есть кое-что, о чем я забыл. Подождите минутку.

– Мистер Кушбери, приятель вашего клиента, Демо Уильяме, по-видимому, разговаривал с телохранителем Джо Рина, который подстрекал его к совершению убийства. Если у вас имеется что-то, так, черт возьми,

передайте это мне!

– Вот так так, Боже мой, – пробормотал себе под нос Бино и снова принялся просматривать записи. – Где же это было у меня записано?»

– Я жду, мистер Кушбери. Если вы ничего мне не скажете, то обещаю сделать так, чтобы Амп Хейвуд, когда его в конце концов привлекут за хищения в особо крупных размерах, получил максимальный срок. – Она чуть наклонилась к Бино. – Поверьте, я его не оставлю в покое, а втопчу в дерьмо.

– Что вы сделаете?

– То, что слышали. Неужели вы действительно думаете, что, располагая информацией, имеющей отношение к тройному убийству, можете вот так сидеть здесь и торговаться из-за своего грошового воришки?.. Это ведь не дела с оформлением недвижимости, а тягчайшее преступление.

– Вы… вы так не можете… – Бино начал заикаться. – Я… представляю этого человека…

– Вот смотрите. – Она вынула сотовый телефон, набрала номер, но прежде, чем нажать кнопку «Вызов», подняла на него хмурый взгляд и произнесла сердито, с нажимом: – Так как?

Бино подумал, что она даже больше сумасшедшая, чем он ожидал. Прекрасная сумасшедшая.

– Я… я… ладно, но по крайней мере дайте мне хотя бы посмотреть папку с делами. Если я намерен это сделать, мне нужно вначале ознакомиться…

Бино поставил перед собой почти полный бокал апельсинового сока и неожиданно правой рукой потянулся через стол к ее папкам. Она начала тянуть их назад, и в результате получилось так, что он тыльной стороной ладони перевернул бокал.

– Господи! – воскликнула Виктория, когда полный

бокал сока пролился ей на колени и начал медленно стекать по ногам. Она вскочила со стула и

посмотрела вниз, на кошмар, в который превратился ее строгий деловой костюм.

– О Боже, – взволновался Бино, – какой я неуклюжий… как это ужасно… – Он схватил салфетку и начал промокать пятна на ее костюме, делая еще хуже.

– Перестаньте! – крикнула она. – Да перестаньте же! – Затем схватила со стола две салфетки и в отчаянии посмотрела на официантку Эйнджел. – Где тут дамская комната?

Эйнджел показала на дверь в задней части ресторана.

– Оставайтесь здесь, – приказала Виктория, строго взглянув на Бино, и поспешила туда, оставив на стуле свой дипломат.

Когда пять минут спустя она возвратилась к столику, Бино Бейтса там уже не было. Вместе с ним исчезли также папки с делом Рина.

– Ну что за дура! – выругала она себя и посмотрела на стол, где о недавнем присутствии адвоката Кушбери напоминал перевернутый бокал с апельсиновым соком.

Виктория Харт осторожно подняла его и завернула в чистую бумажную салфетку. Затем положила в дипломат и вышла из ресторана. До здания суда ей предстояло добраться за пять минут.

Глава 7
БЛАНК ЭКСПЕРТИЗЫ НА ЖЕЛТОЙ БУМАГЕ

Спустя девять месяцев после тройного убийства Виктория Харт добровольно прекратила дело против Джо Рина, Танцора. Вся процедура заняла меньше десяти минут. Когда судья Гоулдстон объявил о прекращении дела, мафиози понимающе кивнул, вроде как намекая, что на то была Божья воля, и медленно поднялся на ноги.

Джералд Коэн закрывал папки и одну за другой убирал в свой дипломат, в то время как его помощники-подпевалы, выпускники Йеля, покидая поле брани, собирали с длинного деревянного стола ручки, карандаши, записи и все прочее. Красавец мафиози улучил момент, чтобы встретиться с Викторией у двери из зала заседаний суда. Он грациозно отступил в сторону, чтобы пропустить ее, а когда они вышли в холл, повернулся к ней.

– Очень приятно, что справедливость наконец восторжествовала. Верно, прокурор?

– Вы это говорите мне? – спросила она, потрясенная его наглостью.

Он улыбнулся:

– Мне кажется, да.

– Тогда скажи своему шестерке-блондину, который сегодня утром украл папки с делами, чтобы прислал их назад. Там нет ничего, что я могу использовать против тебя. Это дело закончено… Но мне нужно их просмотреть и привести в порядок. Я уверена, ты просто хотел оценить мою возню, которая оказалась тщетной.

– Понятия не имею, о чем ты толкуешь, Вики, но позволь мне дать тебе совет. По отношению к тебе я был очень терпелив, не обращал внимания на повестки, которые ты рассылала моим друзьям и партнерам по бизнесу, и все остальное. Почти целый год я мирился с твоими нахальными необоснованными заявлениями и все время спрашивал себя: почему я проявляю такую снисходительность? И не находил ответа. Возможно, это потому, что ты привлекательная молодая женщина, а я воспитан вести себя с женщинами галантно. И все же мой лимит терпения ты уже исчерпала и в будущем должна будешь вести себя по отношению ко мне много лучше и держаться как можно дальше. Короче, я хочу, чтобы между мной и тобой было как можно больше места.

– Место, которое я присмотрела для тебя, – это камера в девять квадратных метров с видом на каменоломни. И начинай, Джо, привыкать ко мне, я всегда буду где-нибудь поблизости. Потому что только начинаю с тобой работать.

Виктория повернулась и пошла прочь, расправив плечи, все время, пока шла до лифта, чувствуя на своей спине его пристальный взгляд. Когда она повернулась нажать кнопку вызова, то увидела, что Джо Рина все еще смотрит на нее. Но он больше не был похож на кинозвезду. Сейчас взгляд гангстера выражал всю его сущность. Так, наверное, выглядит абсолютное зло, подумала Виктория и вошла в кабину лифта, размышляя, удастся ли ей когда-нибудь одолеть такого опасного врага.

Перед заседанием у судьи она передала бокал из-под апельсинового сока Дэвиду Франфурктеру, чтобы он отправил его в полицейскую лабораторию на экспертизу. Вернувшись к себе в кабинет, она забыла о нем, но вскоре появился Дэвид с заключением криминалистической лаборатории.

– Ты не поверишь, – сказал он, – но этот парень, с которым ты завтракала, понастоящему любопытный экземпляр. К счастью, на бокале сохранились три отличных отпечатка – указательного, среднего и большого пальцев и частично ладони.

– Работает на Джо Рина?

– Вроде бы нет. – Он протянул ей бланк экспертизы, отпечатанный на желтой бумаге.

– Бино Бейтс? – прочла она, недоумевая. – Мошенник?

– Не просто мошенник, а Мошенник с большой буквы. У этого парня репутация самого талантливого жулика в Америке. Однажды он даже ухитрился продать Бруклинский мост.

– Да ладно тебе, ты шутишь.

– Не шучу. Бино просто провернул аферу с металлоломом. Он выдал себя за бруклинского эксперта по оценке усталости металла, которого несправедливо уволили городские власти. Представленные им рентгенограммы разрушений в металле и куча официально выглядевших протоколов испытаний убедили некоего простака, владельца компании по переработке металлолома, которого обуяла алчность, в том, что металлическая усталость конструкций моста превысила все допустимые значения и оценена специалистами как опасная. Поэтому мост будет скоро разобран. Бино сказал ему, что во избежание паники все пока держится в строжайшем секрете. Был организован липовый аукцион, на котором этот кретин заплатил полмиллиона долларов подставному лицу, сообщнику Бино, чтобы перебить заявки конкурентов. Кстати, подобную же махинацию провернули в свое время и во Франции с Эйфелевой башней. В настоящее время Бино Бейтс – единственный «белый воротничок» в списке ФБР «Десять самых опасных преступников, разыскиваемых в Америке».

Виктория начала просматривать его послужной список.

– Этот парень отсиживался в Рейфорде. Проверь-ка, не в одно ли время с Энтони Хейвудом по кличке Амп.

– Уже сделал. Они были сокамерниками.

– Но зачем ему понадобились мои папки? – Она посмотрела на Дэвида. Тот тоже ничего не понимал. – Неужели действительно его ничего не связывает с Джо Рина?

– Нет. Похоже, они текут по разным канавам.

Тишину кабинета Виктории нарушил телефонный звонок. Она сняла трубку и услышала тревожный голос своей секретарши Мэри:

– Вас немедленно хочет видеть Серый Призрак. Серый Призрак было прозвище Гила Грина[18]18
  В английском языке инициалы Гила Грина и Серого Призрака одинаковы.


[Закрыть].

– Хорошо. Иду. – Она положила трубку и посмотрела на Дэвида Франфурктера. – Меня желает видеть Гил. Какие по этому поводу ходят слухи? Чего следует ждать? Направления в Хобокен?

– Может быть, в Сибирь? – грустно пошутил он. Виктория кивнула, поднялась на ноги и медленно двинулась из кабинета, держа желтый бланк, где была напечатана краткая информация о Бино. У двери она задержалась и протянула листок Дэвиду:

– Покопайся в файлах Национального центра информации о преступности. Проверь как следует. Особенно меня интересует, имеет ли он какое-нибудь отношение к Кэрол Сесник. – Затем она повернулась и вышла из кабинета, направляясь по коридору к лифтам.

– В таких случаях всегда трудно, Виктория, – произнес Гил.

На этот раз окружной прокурор, видимо, отрепетировал все заранее, потому что смотрел прямо ей в глаза. Плохой признак. На столе лежали карточки с записями, к которым он обращался. Еще один плохой признак. Она сделала вывод, что Гил Грин проштудировал определенные разделы трудового кодекса, чтобы, не дай Бог, не нарушить никаких установлений, связанных с прекращением действия трудового договора.

– Случай с Джо Танцором, – продолжил он, – это настоящая катастрофа и требует тщательного расследования. Возможно, вы сочтете это несправедливым, я это знаю, но ваши действия как государственного обвинителя, решения, которые вы принимали в ходе расследования, по моему мнению, требуют проверки.

– Например, какие, Гил? Ведь каждый шаг в этом деле был одобрен вами.

– Виктория, я не желаю сейчас это обсуждать. Пока не прояснится ситуация, вы временно переходите на другую работу. Почему бы вам некоторое время не поработать в отделе регистрации?

– Вы хотите, чтобы я работала регистратором! – воскликнула она в ужасе. Эту работу обычно выполняли самые молодые сотрудники окружной прокуратуры. Они изучали проводимые полицией аресты с точки зрения достаточности оснований для возбуждения уголовного дела. Затем эти предварительные заключения передавались старшему прокурору для одобрения. Работа рутинная и совершенно нетворческая. Одно слово – регистратор.

– Проконсультируйтесь с Бетти, где бы она хотела вас использовать. Повторяю, это временно, до завершения проверки. Зарплата у вас остается прежней, это я уладил. Мне кажется, в данный момент нам всем следует затаиться, и потому предупреждаю: никаких заявлений для прессы и телевидения по поводу этой ситуации не делать.

Позвонила его секретарша. Он снял трубку. – О да, да. Что – что?.. Прямо сейчас?.. – Он посмотрел на часы, покачал головой, затем положил трубку и встал.

«Плохая инсценировка», – подумала Виктория. Звонок секретарши был заранее подготовлен, чтобы поскорее закончить встречу.

– Извините, Вики, опаздываю на важное совещание, – соврал он и многозначительно посмотрел на нее, давая понять, что разговор закончен.

Она медленно встала. Гил выглядел смущенным, потому что не любил конфликтов, – странное качество для окружного прокурора.

– Гил, вам не кажется все это отвратительным? Разве я не заслужила лучшего обращения?

– Уверен, в результате проверки все ваши решения будут одобрены, но пока, я думаю, для вас это самое лучшее. Предварительная проверка материалов поручена Марку Суицеру. Я уже передал ему некоторые ваши папки по делу Рина. Пожалуйста, передайте остальные, и как можно скорее.

У нее не хватило мужества признаться, что остальных материалов у нее нет, потому что их украли.

В Управлении окружного прокурора Виктория пользовалась популярностью. Она имела обыкновение засиживаться допоздна с молодыми сотрудниками, обсуждала дела, которые они вели, и часто давала дельные советы. Все знали – Хитрая Вики всегда сможет найти какую-нибудь лазейку. Виктория увидела, что у лифта собралось довольно много народу. Конечно, сейчас они ее обступят и начнут выспрашивать, что да как и все такое. Это было невыносимо – встречаться с ними после разговора с Гилом Грином, поэтому она спустилась на четвертый этаж по лестнице, миновала комнату ксерокопирования и юркнула в свой кабинет в углу, плотно закрыв за собой дверь. У Гила она вела себя достаточно странно, изображая смиренную покорность, как будто существовали какие-то особые правила, требующие при таких обстоятельствах подобного поведения. Не хватало только, чтобы он завязал ей глаза и предложил выкурить последнюю сигарету. Теперь она чувствовала, как в ней поднимается злость, и выругала себя, что не смогла сказать окружному прокурору, какой он низкий и жалкий трус. Виктория встала у окна и принялась вглядываться в парк напротив. В ее переполненном бумагами кабинете было очень чисто, все папки аккуратно сложены по коробкам и ящикам, нигде ни пылинки.

Зазвонил телефон. Она схватила трубку.

– Виктория Харт. – Это прозвучало несколько резковато, но затем ее тон изменился. – Это Тед Келендер? С «Трентон-ТВ»?

В телевизионной студии оказалось тесно и душно, а Тед Келендер выглядел много старше, чем на экране. Виктория отдала себя в распоряжение визажистки, которая обсыпала ее пудрой, что-то там пригладила, но из таких коротких волос мало что можно было соорудить.

К ее одежде прикрепили микрофон и усадили в кресло напротив Теда. Позади располагался фальшивый камин, пол был застлан голубым ковром, а на боковых стенах висели полки с книгами по экономике. Тед Келендер просматривал листочки у себя на коленях, не обращая на нее внимания. До записи оставалось несколько минут.

– Спасибо, что предоставили возможность высказать свою точку зрения, – сказала Виктория.

– Дело Рина развалилось, а жаль. Столько было на кухне суеты, а обед не подали, а? – произнес он, не поднимая глаз.

Пару минут она изучала его слишком светлый парик, от которого щеки и виски покрылись капельками пота. Затем он внезапно поднял глаза и поймал ее взгляд.

– Порядок, Вики…

– Я бы предпочла, чтобы меня называли Виктория.

– А я бы предпочел, чтобы меня называли Теодор, – сказал он с ухмылкой. – Мне так гораздо больше нравится. То, чем мы будем сейчас с вами заниматься, называется предварительно записанное интервью. Оно пойдет в эфир в вечерних «Новостях» в эпизоде на две с половиной минуты. Так что у нас жесткие временные рамки. Я подам сигнал, когда останется пять секунд. Побыстрее закругляйтесь, потому что они там, в аппаратной, все равно вас обрежут.

– Ладно, – согласилась Виктория. Она смутно себе представляла, что собирается сказать, но боялась самого худшего, потому что внутри скопилось много злости.

Администратор студии поднял пять пальцев, затем начал сгибать их по одному, пока не образовался кулак, и Тед широко улыбнулся в камеру.

– Добро пожаловать на наше «Актуальное интервью в Нью-Джерси». Я, Тед Келендер, беседую у камина с разными людьми, о которых говорят. – Он повернулся к Виктории. – У нас в гостях Вики Харт, прокурор, у которой сложилась трудная ситуация с иском в суде против Джо Рина, предположительно гангстера. Рад вас видеть у нас, Вики.

– Спасибо. Рада присутствовать здесь, Тедди, – отозвалась она и увидела, как он слегка поморщился.

– Значит, суд не состоится. Вы много сделали для его подготовки, столько шума в прессе, и тем не менее дело закрыли до начала прений сторон. Почему?

– Потому что случилась настоящая трагедия. Моя свидетельница и охранявшие ее два героя-полицейских были жестоко убиты и брошены в шахту лифта. В этом причина, почему мы были вынуждены прекратить уголовное преследование по обвинению в попытке убийства. Наверное, не нужно быть большим ученым, чтобы сделать вывод, что смерть этих людей как раз накануне открытия прений сторон отнюдь не случайна.

– Вы обвиняете в этих убийствах Джозефа Рина? – сказал Тед. Почуяв запах жареного, он подался чуть вперед.

– Конечно.

Тед Келендер посмотрел на Викторию, изображая недоверие.

– Вы хотите сказать, что располагаете уликами, указывающими на причастность Джо Рина к убийству этих людей?

– Я не сказала, что располагаю уликами. Я просто сказала, что он это сделал.

– Но, будучи государственным обвинителем штата Нью-Джерси, вы не можете высказывать утверждения, если не в состоянии подкрепить их фактами.

– А кого это волнует?

– Я полагаю, Гила Грина. Его, видимо, озаботит как юридический, так и этический аспект ваших высказываний.