Текст книги "Через тернии в омут"

– Я же не со злым умыслом за ней хожу, – раздраженно проговорил Антон и вытер лоб.

– Вот я и спрашиваю – с какой целью вы это делаете?

Повисла пауза. Я терпеливо ждала. Виктор сидел молча, ничем не проявляя себя, поскольку я не дала ему никаких указаний. Однако, разумеется, он был наготове. Но когда ждать мне надоело, я вздохнула и сказала:

– Видимо, вы не хотите говорить по-хорошему. Придется проехать с нами в отделение.

– Не надо, – замотал головой Антон. – Я не хотел ничего плохого этой женщине, поверьте, я ни разу не угрожал ей, она может это подтвердить.

– Она это подтверждает, – сказала я. – Но согласитесь – ведь мало кому понравится, когда за ним неотступно следят.

Антон замотал головой и попробовал улыбнуться.

– Ну, вот такой я баран! Сам себя ненавижу.

Даже сидевший рядом с ним невозмутимый Виктор слегка усмехнулся.

– Так в чем же дело, Антон?

– Ну… В чем, в чем? Нравится она мне, вот! – выпалил вдруг Антон, и в этой его фразе послышались не скрываемые нотки вызова, характерные скорее для подростка, нежели для мужчины его возраста.

Я вздохнула. Ну что ж, это был, конечно, самый простой способ соврать. Антон им и воспользовался.

– Нравится? – улыбнулась я.

– А что такого-то? – еще больше распалился Антон. – Нравится, и все! И вообще я сейчас позвоню в отдел, и там проверят, кто вы такие… Вы думаете, я что совсем идиот? Вы из газеты «Свидетель», и никакая вы не милиция. Вы бы лучше написали статью про то, что со мной случилось. Когда мусора… извиняюсь, менты, – слегка смутился Антон и понизил голос. – Ну, короче, когда органы правопорядка так себя ведут, я вообще конкретно охреневаю, как говорится, дорогая редакция!

– Мы обязательно обо всем напишем, – успокоила я его. – После того как вы скажете, что вам надо от моей подруги. А насчет того, что она вам нравится… Да ну, бросьте вы это! Когда женщина нравится, мужчина подходит и знакомится.

– А я – нет! Потому что я в натуре баран! А надо мне от нее… Просто хочу узнать, как к ней лучше подступиться…

– Хватит врать, Антон!

Антон отвернулся и надулся, как обиженный ребенок.

– Ничего я вам не скажу. А что я делаю – вас не касается. Я кодекс не нарушаю, преступления никакого не совершаю! И все! – Он уткнулся взглядом в боковое стекло и сложил руки на коленях.

– И все-таки вам придется это сказать.

– Придется, если мне предъявят конкретное обвинение и задержит милиция. А она меня не задержит, потому что я уже всех там знаю и у меня вообще в органах друзья работают!

Молодой человек разошелся не на шутку. Было видно, что он находится не в себе и что вряд ли его вот так сразу удастся расколоть. Любовную версию, вернее, какую-то тайную страсть со стороны Антона, полностью исключать было нельзя – он действительно не производил впечатления нормального человека, но все равно в то, что он тайный поклонник Калачовой, не верилось. Тем более что слежка началась практически сразу после исчезновения Натальиного мужа.

И тут я поняла, что, наверное, совершила ошибку, вот так сразу, радикально решив разобраться со «следопытом». Нужно было просто включить вторую слежку – превратить самого парня в объект преследования и ничем не выдавать себя. Рано или поздно тайна Антона была бы раскрыта. Можно, конечно, сейчас завести машину, отвезти его на квартиру, скажем, к Виктору, да даже и ко мне, и там допросить, что называется, с «пристрастием». Однако это будет прямое нарушение закона. Антон бы все рассказал, никуда не делся… Но что, если он действительно больной на голову, маньяк, только тихий и неопасный для окружающих?

Нет, ответила я сама себе. Парень, хоть и не очень адекватен, но симпатичен и, можно сказать, даже красив. Какую-нибудь дурочку лет восемнадцати может охмурить только так, за счет своей внешности. А дурочек у нас много, достаточно вспомнить одну весьма сдобную и пылкую персону из нашей редакции, которой давно уже не восемнадцать… Ой, что это? Нет, все же Маринка моя подруга, нельзя так говорить!

Я вздохнула и попробовала зайти с другой стороны.

– Ну, и что же, подошли бы, представились, познакомились, – вернулась я к вопросу о Наташке. – Тем более что Наталья сейчас, можно сказать, дамочка свободная. А вы парень видный…

– Я знаю, – пробурчал Антон.

– Что знаете? Что дамочка свободная? – ухватилась я за его слова.

– Знаю, что парень я видный, – с оттенком самодовольства заявил Антон.

– Ну тем более, – продолжила я. – Что же, как мальчик пятнадцатилетний, преследовать, в шпионов играть!

– Меня, может, это сексуально возбуждает, – с вызовом парировал Антон.

Да, похоже, действительно этому товарищу надо бы подлечиться, хотя бы амбулаторно. Одно радует, такого вряд ли бы кто стал нанимать: уж слишком Антон себя по-идиотски ведет! Может, действительно Наташка, что называется, попала – исчез муж, а этот крендель просто, как говорится, «левый»?

– Ладно, – буркнул Антон. – Завтра подойду и скажу, что как ее увидел, так сразу и влюбился. А я такой, я влюбчивый. Еще со школы…

Я испугалась, как бы Антон не бросился рассказывать о своем первом сексуальном опыте, произошедшем у него в школьной раздевалке на перемене с ученицей из параллельного класса, и решительно прервала его:

– Антон, я вам настоятельно рекомендую прекратить эту идиотскую игру в шпионов. Тем более что шпион из вас никакой. Наташка ведь вас сразу раскусила.

– И сразу настучала вам, так? – нервно мотнул Антон головой.

– Она просто сказала об этом мне, своей подруге, – поправила я его. – Вполне естественное желание выяснить, почему за тобой следят. А вообще, если вы не прекратите свои преследования и не оставите Наташу Калачову в покое, нам придется еще раз вас побеспокоить. И обещаю, что разговор будет проходить уже по-другому. Мы действительно подключим к этому делу милицию.

– Да ради бога, подключайте кого хотите, – снова буркнул Антон, словно обидевшись. – Да не буду я больше следить, не буду! Подойду к ней, вот и все!

– Подойдите, – в духе Антона кинула я реплику. – И очень надеюсь, что от моей подруги не поступит больше никаких сигналов.

– Ну… Тогда я пошел? – не очень уверенно спросил горе-следопыт.

– Да, идите.

Антон поспешно вылез из машины и торопливо зашагал прочь.

– За ним? – коротко спросил Виктор, кивая на удалявшегося Антона.

– Не так явно, – ответила я. – Давай пока понаблюдаем, куда он направится. Впрочем… Наша редакционная машина, думается, не помешает.

Виктор кивнул, поняв меня. Если потребуется автомобильная слежка, то осуществлять ее на моей личной машине было бы не самым лучшим вариантом, ибо, какой бы ни был Антон «баран», а он ее знает. И еще насчет «наружки»… Виктор ведь тоже засветился, поэтому непонятно, кого можно теперь использовать. Оставался только курьер Роман. Между прочим, неплохой вариант… Я вынула мобильник и набрала номер.

– Слушайте, но это вообще так неожиданно… Вы меня прямо на самом интересном месте общения с девушкой застали, – простодушно откликнулся Роман. – Можно, конечно… По приколу даже получается… Что, прямо сейчас, что ли?

Короче, с Ромкой договорились, что он заканчивает свои дела с девушкой и собирается, а куда подъехать, ему сообщат дополнительно. Виктор же пошел заводить редакционную машину, серую «шестерку», совершенно неприметную на фоне всего остального автотранспорта города.

А Антон снова подошел к ларьку, где купил себе все того же крепкого пива, а потом неторопливо двинулся по улице, иногда задевая случайных прохожих. Я тихонько ехала сзади, держась в отдалении. Антон не проявлял никакого желания обернуться и посмотреть, не следят ли за ним. А может, эта мысль ему и не пришла в голову. Кто же он, «баран», как Антон самокритично выразился, или же просто прикидывается таковым?

Дойдя до троллейбусной остановки, Антон замедлил шаг, потом остановился и некоторое время постоял в раздумье. Похоже, он решил ждать троллейбуса. Я остановила машину и тоже приготовилась ждать. Я видела, как подошел троллейбус и Антон протиснулся в задние двери. Едва троллейбус тронулся с места, я поехала за ним.

Чуть позже, созвонившись по мобильному с Виктором, я «передала» ему этот троллейбус и поехала в том же направлении, только так, чтобы мою машину не было видно из троллейбуса. Параллельно я успела подумать, что, возможно, все эти меры предосторожности излишни по той простой причине, что Антон действительно в этом отношении парень простецкий. Да и Ромку оторвали от приятной встречи с девушкой…

Однако я просчиталась. Не в том смысле, что меры предосторожности были излишни. Рома явился в то место, куда ему сказали, вместе с девушкой, и мне пришлось хлопать его по плечу, чтобы оторвать от возлюбленной.

– Я подумал, что слежку удобнее производить парой, – тут же весело отозвался курьер. – Пара, как правило, не вызывает ни у кого никаких подозрений.

– Книжек, Ромочка, детективных начитался? – усмехнулась я, окидывая взглядом девушку.

Девица была типичной неформалкой: в джинсах, в очках, в майке не первой свежести и не слишком выпячивала, что называется, свою женственность. Впрочем, каждому свое. Ромка в какой-то мере был прав, если им с девушкой поручить слежку за Антоном, то они действительно не вызовут ни малейших подозрений.

Антон к тому времени уже сошел на одной из остановок троллейбуса и направился в переулок. Виктор очень осторожно проследил за ним. Антон миновал переулок и вошел в пятиэтажный дом.

– Номер квартиры… – разочарованно протянула я.

– Шестьдесят три, – неожиданно отчеканил Виктор. – Все нормально, он не понял.

Это означало, что Виктор провел парня до самой двери квартиры, но Антон даже тут не обнаружил «хвоста».

В глубине души у меня уже закрадывалось подозрение, что Антон действительно в этом деле «человек слева». Мы сидели в «шестерке» вчетвером – на переднем сиденье я с Виктором, а Рома со своей девушкой, которую, как оказалось, причудливо звали Мелиссой, лобызались и обжимались, никого совершенно не стесняясь, сзади. Пятиэтажка была прямо напротив нас. По адресу, разумеется, я легко могла уточнить, кто там проживает, если, конечно, это квартира не съемная.

«Если Антон пришел к себе домой, то торчать здесь бессмысленно. Если он пришел в гости, уже изрядно пьяный, то наверняка ему там нальют еще, и тогда уж он точно больше никуда не пойдет, и поэтому дальнейшая слежка за ним сегодня бессмысленна. И Ромку еще взбаламутили…» – напряженно размышляла я.

Но в тот момент, когда я была готова уже трубить отбой, дверь подъезда распахнулась и на крыльце показался Антон в сопровождении молодой девушки.

Пара, выйдя на улицу, сразу же начала вести себя бурно. Во-первых, Антон пытался удержать девушку, которая решительно куда-то собралась. Но, схватив ее за руку, Антон наткнулся на отчаянное сопротивление. Девушка резко вырвалась, так, что чуть не упала.

– Люди смотрят на тебя! – громко закричала она, и даже мы в машине это хорошо услышали.

Антон понизил голос и что-то сказал, но что именно, нам слышно не было. Зато мы отлично расслышали, что ответила девушка, потому что та говорила очень громко, можно даже сказать, кричала.

– …Я ухожу от тебя! – грозилась подруга Антона. – Навсегда.

Антон начал что-то объяснять, прикладывая руки к груди, но девушка резко перебила его:

– Я ничего не хочу больше знать! Я все это слышала миллион раз. Короче, убери руки и дай мне пройти.

С этими словами девушка решительно отодвинула Антона влево и быстро пошла через двор, приближаясь к нашей машине. Однако Антон кинулся за ней.

– Лена, – услышала я. – Подожди, давай хотя бы поговорим.

С этими словами он прошел мимо нашей машины, естественно, нас не заметив. «Похоже, у парня хронические проблемы с женским полом. Не в плане внимания, а в плане развития отношений», – подумала я.

– Да не о чем нам с тобой говорить! – кричала тем временем девушка. – Ты постоянно мне твердишь, что работаешь, а я знаю, что ты увиваешься за какой-то шмарой!

– Лена, постой, давай сядем на лавочку, покурим, ты успокоишься…

– Я уже так обкурилась, что аж глаза вылезают! – со злостью сказала Лена. – Я сижу целыми днями дома и только и делаю, что курю!

Тем не менее Лена остановилась.

– Идем сюда, девочка моя. – Антон ласково приобнял девушку за плечи и подвел ее к деревянной покосившейся лавочке.

Так получилось, что они сидели практически рядом с нами. Из окна машины все прекрасно было слышно. Рома и Мелисса даже перестали миловаться и с интересом стали вслушиваться в разговор.

– Боже, Ромочка, как у людей все круто запущенно-то! – презрительно проговорила Мелисса.

А истеричная и вертлявая Лена, – во всяком случае, именно такое впечатление она производила – устало плюхнулась на скамейку и, повернувшись к Антону, потребовала:

– Давай сигареты!

– Ой, а их надо еще купить, – сказал растерянно Антон.

Лена окатила его презрительным взглядом и потянулась к своей сумке.

– Лена… – взволнованно начал Антон, беря девушку за руку. – Ну, ты уж прости меня, пожалуйста. Я действительно виноват перед тобой. Я тебе обещаю, что дальше все у нас с тобой будет нормально. Сейчас мы пойдем в кафе, посидим спокойно и все обсудим. А за шмарой я больше не слежу! Хватит, надоело!

– Ты всегда так говоришь, – повторила Лена. – Каждый раз одно и то же обещаешь!

– Я тебе клянусь, что на этот раз все будет по-другому, – обещал Антон.

– Ну что, что будет по-другому? – глубоко затягиваясь, спросила девушка. – Ты перестанешь мне изменять?

– Леночка, девочка, я не изменяю тебе. Просто не могу, потому что я такой баран, что даже изменить не могу!

– Ага! – не поверила ему Лена. – А Даша на дне рождения – или с ней тоже ничего не было, хочешь сказать?

– Ну, пьяный я был, Лена, пьяный! – опустил голову Антон.

– Так ты же постоянно пьяный! Постоянно!

Антону, похоже, нечего было на это возразить, и он благоразумно промолчал.

– Ну, хочешь, я брошу пить, если ты так хочешь! – решительно заявил он. – Прямо вот сегодня и брошу. И давай отметим это событие. Я приглашаю тебя в кафе.

– Выпить? – улыбнулась Лена.

– Ну, за такое дело грех не выпить…

Лена вздохнула, и по тому тону, каким была сказана последняя фраза, и вообще по тому молчанию, которое воцарилось на скамейке, я сделала вывод, что она больше не сердится. Просто, видимо, она такая же, как и Антон, – вспыльчивая и немного бестолковая.

– Девочка моя! – донеслось со скамейки. – А я баран!

Похоже, у Антона было на сегодня два любимых определения, причем оба совершенно категоричных: одно, уничижительное, для себя, другое – ласковое, в духе «сюси-пуси», для его Лены.

– Ну, тогда пойдем, вернее, не пойдем!.. – неожиданно вскинул палец вверх Антон и повысил голос. – Мы поедем на машине!

– Ты купил машину? – игриво спросила Лена.

– Ага, для такого барана только машины и не хватало! Да я моментально въеду в первый же столб! Хотя… Не знаю, я в принципе мальчик-то способный, научусь, должно быть, если понадобится. У отца вот есть машина, я пробовал водить – нормально получается.

– У твоего отца есть машина?

– Ой, да эта машина – одно название! «Москвич» старенький…

Лена разочарованно покачала головой.

– Короче, идем в кафе, и все. Мирись, мирись, мирись и больше не дерись, – вдруг радостно задекламировал Антон, и, что самое удивительное, продолжение прозвучало дуэтом – Лена присоединилась:

– А если будешь драться, то я буду кусаться.

После этого со скамейки послышался звонкий смех, а вслед за этим звуки поцелуя.

– Хеппи-энд! – восторженно прокомментировала происходящее Мелисса.

– Сериал «Клон» отдыхает, а продюсеры кусают губы и нервно курят в сторонке, – подхватил Ромка.

– Зубоскальство быстренько прекратили, – повернулась к ним я. – Сейчас выходите вслед за ними и идете туда, куда они. Деньги у вас есть?

Ромка пошарил по карманам и доложил, что у него в наличии аж двести рублей. Я покачала головой, достала сумочку, вынула оттуда тысячу и протянула ее Ромке, заметив при этом:

– Но вы уж постарайтесь особенно много не тратить.

– Заметано, – пожал плечами Ромка и спрятал зеленую бумажку в карман. – Ну так мы пошли?

– Идите. Я на связи, если что, то…

Ромка кивнул, Мелисса помахала нам с Виктором ручкой, и они вышли из машины. Антон и Лена, окончательно помирившись после бурной ссоры, уже, держась за ручку, скрылись за углом дома. Я предупредила Ромку, чтобы особое внимание он уделил вопросу «слежки за шмарой» – эта тема уже поднималась в разговоре Антона и Лены, и не исключено, что она снова выплывет наружу. Я хотела уже сегодня знать, почему Антон следил за моей подругой Наташей.

– Так, стоп… А они же хотели поехать на машине! – вдруг вспомнила я, и Виктор, тут же все поняв, нажал на газ.

Выехав со двора, я увидела, что Антон и Лена и в самом деле стояли на обочине и ловили машину. Роман и Мелисса приближались к ним. Я притормозила и жестом призвала их садиться снова в салон. А перед Антоном и Леной через некоторое время остановилась белая «Нива». Антон склонился к водительскому окошку и проговорил адрес. Я, конечно же, его не расслышала. Водитель что-то говорил Антону, тот ему отвечал. Когда торг был закончен и обе стороны пришли к консенсусу, Лена с Антоном погрузились в салон, и «Нива» тронулась с места. За ней поехали и мы…

Слежка ничего особенного не дала. Антон и Лена действительно пошли в кафе, сидели, танцевали и много пили. По свидетельству Романа, никаких «шмар» и «слежек» в разговоре между ними упомянуто не было. Насколько, конечно, вообще можно было это расслышать.

После этого Антон проводил Лену домой и уже в совершенно пьяном состоянии поехал к себе. К этому моменту я через адресную базу данных уже знала фамилию Лены – Васекина. А еще через некоторое время, когда Рома сообщил мне адрес самого Антона, и его фамилию – Поздняков.

На этом день можно было считать законченным. Однако уже совсем поздно, за полночь, мне позвонила Наталья. Голос у нее был откровенно усталым и грустным.

– Оля, ну что же ты?.. Я ведь все время так ждала твоего звонка, – сказала она.

– Блин, а про тебя-то я совсем и забыла! Извини уж, бога ради, – спохватилась я.

– Ну так что ты выяснила?.. – спросила она.

– В общем, этот парень говорит, что втюрился в тебя. Но мне кажется здесь другие причины, потому что у него есть подруга, так что разработку продолжу. У парня явные проблемы. Может, он вообще маньяк!

– Оля, но ведь это же опасно! – не на шутку встревожилась Наталья.

– Да нет. Если он маньяк, то тихий, не криминального плана. И, возможно, он теперь перестанет за тобой ходить. Если это не болезнь головы, то должен перестать. Мы с ним немножечко поговорили… Довольно доходчиво получилось, по-моему.

– А что у него за подружка? – неожиданно спросила Наташа, и я почувствовала, что у нее проснулся интерес к этому парню, который или «втюрился», или «больной на голову». Видимо, сказывалось отсутствие мужа. Да и вообще интерес к себе даже со стороны ненормального, наверное, немного льстил ее самолюбию. Тем более если отбросить «ненормальность» и «баранистость» нашего следопыта, внешне он был очень даже ничего собой.

– С подружкой, как я поняла, он то расплевывается, то снова мирится. Мы проследили за ними, ничего такого криминального не заметили. Оба они обычные молодые дураки. Но завтра я позвоню своему знакомому капитану Алферову и попрошу выяснить о них все подробности.

– А мне-то что теперь делать? – спросила Наташка.

– Ничего, – устало ответила я. – Завтра спокойненько, как ни в чем не бывало иди на работу. Я думаю, что он не осмелится за тобой больше следить.

– Ты правда так думаешь? – с надеждой спросила Наташка.

– Ложись-ка да поспи хорошенько, – вместо ответа посоветовала я. – Завтрашний день покажет, что делать дальше.

Едва закончив разговор, я легла в постель, уткнулась лицом в подушку и быстро уснула, не в силах больше ни о чем думать. Но проснулась опять от звонка телефона. Я сняла трубку и услышала голос Наташи. За окном было уже утро.

– Я звоню из дома, собираюсь на работу. Я хочу сказать, что все в порядке. Сейчас я выглянула в окно и не увидела этого парня. По-видимому, на него подействовал разговор с тобой.

– Отлично, – ответила я. – Держи нос выше, и все будет нормально. Вечером позвони мне.

– Хорошо, – сказала Наташа и продолжила: – Оль, а как же быть с Лешкой, ведь он до сих пор не объявился?

– Про Лешку я не забыла, постараюсь сегодня что-нибудь выяснить, – пообещала я Наташе и повесила трубку.

Глава 2

Прошло около часа, когда я, чувствуя уже жжение в глазах, выключила компьютер, решив доделать все, что нужно было для сдачи следующего номера. Я осторожно помассировала веки безымянными пальцами, посидела немного с закрытыми глазами и опять набрала номер Калачовой. Но опять никто не ответил. Я звонила ей уже несколько раз начиная с шести часов вечера, когда, по моим подсчетам, она должна была уже вернуться с работы. Недоумевая, я решила съездить к Наташе домой.

«Не должна бы она нигде так долго шляться, – размышляла я, пряча бумаги в стол. – Может, случилось что?»

«Даже не позвонила мне», – удивленно подумала я и набрала домашний номер подруги. На звонок снова никто не ответил. Это показалось мне странным, и я позвонила Наташке на работу. Но и там, надо полагать, все ушли домой.

Я подумала, что, возможно, Наташка что-то узнала об Алексее и куда-то поехала, так тем более она должна была меня поставить обо всем в известность.

В этот момент в кабинет с чрезвычайно озабоченным видом вошел Сергей Иванович Кряжимский.

– Я прошу прощения, Ольга Юрьевна, – церемонно начал он, присаживаясь, – но тут вот позвонили из милиции и просили вас приехать по адресу…

Сергей Иванович поправил на носу очки и продиктовал мне адрес Наташки. От неожиданности я аж привстала со стула.

– А что там случилось-то, Сергей Иванович? – чуть не выкрикнула я.

– Этого я, простите, знать не могу, – откашлялся Кряжимский. – Они не сочли нужным ничего сообщать. Но подчеркнули, что дело весьма серьезное.

– Понятно, – упавшим голосом проговорила я и поднялась с места.

– Оля, будешь кофе? – тут же просунула в кабинет свой любопытный нос Маринка.

– Нет, – машинально ответила я, схватила свою сумку и быстрым шагом пошла к выходу.

– Ну вот, так всегда… – донесся до меня обиженный Маринкин голос, на который я даже внимания не обратила.

Наташка жила в девятиэтажном доме в одном из центральных районов, так что я добралась туда в считаные минуты. Въезжая во двор, я увидела, что к Наташиному подъезду невозможно пробраться – проход загораживали милицейские «уазики» и машины «Скорой помощи». Кроме того, возле подъезда собралась разномастная толпа. Боясь даже подумать о самом страшном, я остановила машину у первого подъезда и прошла к собравшимся. Среди толпы я сразу выделила хмурое лицо капитана Алферова – молодого худощавого парня лет двадцати пяти, с которым судьба сводила меня на нескольких прошлых делах. Мы даже научились результативно сотрудничать и давно перешли на «ты», тем более что были практически ровесниками.

– Ольга Юрьевна? – искренне удивился тот, увидев меня, и тут же перешел на свой излюбленный язвительный тон: – Надо сказать, что сегодня мы наконец-то вас заметно опередили. А то взяли моду являться на место преступления раньше, чем правоохранительные органы. Небось информацию от преступничков из первых рук получаете?

– Да, Дима, – насмешливо отозвалась я. – Они нам звонят, как террористы в «Аль-Джазиру», и сообщают, когда и где пройдет очередная уголовщина.

– Я бы попросил на месте преступления не выражаться, – нарочито серьезным тоном прикрикнул Алферов, хотя я поняла, что шутка ему понравилась.

– Так все же, Дмитрий Олегович, чего случилось-то?

– Женщина замочила мужчину. Должно быть, бытовуха. И вроде бы все говорит за это, но замочила-то она его из пистолета, а это уже дело серьезное!

Я облегченно вздохнула. Значит, с Наташкой ничего не случилось, если «замочили» мужчину.

– У меня просто подруга здесь живет, насчет нее, кстати, как раз и хотела с тобой поговорить, – сказала я уже менее напряженным тоном.

– А в какой квартире живет твоя подруга? – спросил Алферов.

– В сто восемнадцатой.

– Понятно, – ухмыльнулся капитан. – Собственно, я так и думал.

– Что именно ты думал? – встревожилась я и вцепилась в Алферова. – Что здесь произошло?

– Ну, похоже, что это именно твоя подружка только что застрелила человека из пистолета!

– Дима, что ты несешь? – почти закричала я.

– Тихо, тихо, девушка, на нас ведь люди смотрят! – одернул меня Алферов, нисколько не смущаясь. – Говорю тебе – в подъезде прозвучал выстрел, соседи вызвали нас. Картина следующая: твоя подружка валяется на полу без сознания, в руке у нее зажат пистолет. А рядом лежит труп мужика, вернее, парня лет эдак двадцати пяти, которому прислали пулю в лоб.

– Бред какой-то… – пробормотала я.

Алферов лишь плечами пожал и внимательно посмотрел на меня.

– А что за парень? – тихо спросила я.

– Так, парень, парень… – проговорил Алферов, шаря по карманам. – При нем был документ… Так, сейчас посмотрю. – Алферов наконец достал из кармана книжицу, открыл ее и прочитал: – Поздняков Антон Назарович, зарегистрирован по адресу…

У меня все оборвалось внутри. Все вчерашнее, все эти глупости насчет «барана», «моей девочки» и прочего показались сразу же какими-то нереальными, что ли. Реальность же заключалась в том, что Антон Поздняков, еще вчера сидевший с видом обиженного ребенка в моей машине, сейчас был мертв. И к тому же Алферов утверждал, что к смерти его причастна моя подруга.

– Я так понимаю, – медленно отчеканил Алферов, – что ты сюда приехала неспроста. Видимо, вы что-то задумали со своей подружкой.

– Дима… – тихо проговорила я, будучи не в силах сейчас препираться с капитаном. – Я тебе говорю правду. Я ничего не знаю о случившемся, для меня это как гром среди ясного неба. Давай не будем сейчас кричать друг на друга, мне необходимо поговорить с Наташей. Где она?

– Ага, прямо щаз-з! – неожиданно возмутился Алферов. – Побеседовать по душам с убийцей сразу после преступления, как это мило, как наивно! Вы, Ольга Юрьевна, вообще понимаете, что говорите? Информацию я вам и так даю выше крыши, а разговаривать посторонним лицам с подозреваемым – это уже, знаете ли, излишне.

– Дима, я нисколечко не верю, что это она его убила! – твердо заявила я.

– Мало ли во что ты нисколечко не веришь! – махнул рукой Алферов. – Я вот в бога не верю, а сколько людей в церковь каждый день ходят. Тут факты говорят сами за себя. Разберемся, конечно… Хорошо, если необходимую самооборону удастся доказать.

Алферов произнес это своим обычным, довольно насмешливым и ровным тоном и, отвернувшись от меня, широкими шагами прошел к подъезду. В этот момент подъездная дверь отворилась, и оттуда вывели Наташку. На руках ее были надеты наручники.

Вид у Наташки был ужасный – на голове с правой стороны запеклась кровь, ее подтеки виднелись и на лице, тушь размазалась под глазами, волосы были спутаны, одежда черт знает в чем перепачкана. Она шла очень нетвердой походкой, по лицу ее текли слезы, оставляя на грязных щеках белые полоски.

Увидев Калачову, я кинулась к ней.

– Куда? – перегородил мне дорогу один из милиционеров.

– Простите, это моя подруга, мне нужно с ней поговорить! – быстро проговорила я, показывая свое журналистское удостоверение.

– Не положено! – отрезал милиционер.

А Алферов отрицательно покачал головой, глядя в мою сторону. Вроде бы он сделал это с таким видом, что, мол, понимает – подруга и все такое, но действительно не положено. Глядел он на меня при этом очень даже строго, всем видом давая понять, что ничего противозаконного в этой ситуации предпринимать не будет.

– Оля! – тонким голосом вскрикнула Наташка и расплакалась в голос.

Разумеется, на милицию эти всхлипы не произвели никакого впечатления, и Наташку запихнули в милицейский «уазик».

– Слушай, мне было нужно десять минут, всего лишь десять минут, – тихо сказала я, с упреком глядя на Алферова.

– Не узнаю лучшую представительницу нашей славной провинциальной прессы, – пожал он плечами. – Да ладно, в отделении поговоришь, если время будет… А то тут глаз слишком много. Поехали. – Он кивнул на свою машину.

– У меня своя, кстати, могу и тебя с собой взять, – улыбнулась я.

– Да нет, благодарствуйте, – осклабился Алферов и исчез в салоне «шестерки».

В отделении Алферов посадил меня в своем кабинете, а сам сразу же вышел. Вернулся он примерно через час и сказал:

– Ну что, давай, общайся с ней, раз уж тебе так необходимо. Разумеется, если что выяснишь, сразу же мне доложишь…

Я пропустила мимо ушей его командное «доложишь». Это он просто заговорился, поскольку привык приказывать своим сотрудникам. Я же его подчиненной не была и становиться таковой не собиралась.

– Спасибо тебе, Дима, – с искренним чувством благодарности ответила я. – Большое спасибо.

– Ладно, сочтемся, – буркнул Алферов. – У меня только одна просьба – не задерживайтесь там. Я выделяю тебе ровно десять минут, и по их истечении не желаю выслушивать твоих просьб типа «пожалуйста, Дмитрий Олегович, нам надо всего еще одну секундочку!».

Алферов так точно передал характерные для меня интонации, что я не выдержала и засмеялась. А потом, посмотрев на Алферова уже серьезно, сказала:

– Хорошо, я постараюсь уложиться в десять минут. А где будет проходить наша встреча?

– В кабинете следователя. Подожди немного, покури вон пока.

– А есть какие-нибудь новости? – закурив, спросила я.

– Да, но немного. И не из разряда приятных. Пистолет, из которого убили Позднякова, нигде не зарегистрирован. Наталья Калачова начисто отрицает, что это ее пистолет. У ее мужа разрешения на это оружие также не зафиксировано.

Я молчала, переваривая полученную информацию. Алферов откинулся на спинку стула и насмешливо спросил:

– Слушай, а не слишком ли ты уверена в своей подруге? Я это к тому, что очень уж улики серьезные. Сама посуди – лежит она на полу, рядом с трупом, в руке пистолет…

– Вот именно! Почему она лежала на полу?

– Ну, видимо, он напал на нее, ударил, вот она и выстрелила.

– Я так не думаю. У нее и в мыслях ничего подобного не было, она бы мне обязательно сказала.

– Так вы общались с ней на эту тему?

– Да. Наташа обратилась ко мне за помощью. Она сказала, что за ней несколько дней следит незнакомый человек. Я поговорила с ним, и он обещал, что оставит ее в покое.

– Кстати, убитого зовут Антон Поздняков… Или я это уже говорил? Говорил, да? Ну, ничего страшного. Работал он в банке «Волга-финанс», – заметил Алферов. – Так, мелким клерком. А почему ты сразу мне все это не рассказала? Например, что он следил за твоей подругой?

– Потому что я думала разрулить все это сама… – опустила я голову. – И мне казалось, я почти это сделала.